1 причина не воскрешать мёртвых

Когда всё необходимое было найдено, демон покинул утопленную в алой жиже кухню, теперь направляясь обратно к своему ненаглядному. В голове внезапно возник вопрос. О чем хотел поговорить Танзин? Скорее всего это было и вправду что-то важное, может быть стоит найти его и обсудить то, что он так хотел? Просто так бы он не попытался как можно скорей связаться. И тут, видимо по велению сил всевышних, оказывается на пути нужная личность, стоящая со своим коллегой в белоснежном одеянии. Пара юношей заметила демона, что начал к ним подходить, и сразу же прервали свой диалог, здороваясь с начальником. Ничего более им сказать собственно и не дали, Ло Бин-гэ сразу приступил к делу. —Господин Чан, насчет того несостоявшегося разговора, не могли бы сейчас вкратце поведать мне о том, что хотели обсудить? —Прошу прощения, но кратко не получится рассказать даже половины необходимого, тема слишком обширная и нужно обговорить каждую мелочь, согласовать с вами. К тому же это касается господина Шеня, но срочности сильной нет, разговор может и подождать. Но было бы прекрасно, если бы вы обсудили всё со мной в ближайшее время. —Я не могу сказать точно, когда смогу остаться с тобой наедине для обсуждения, мне необходимо проследить за учителем, вы прекрасно знаете, что его лучше без присмотра не оставлять в таком нестабильном состоянии. —Я могу посидеть с ним, пока вы заняты,  господин Ло. Внезапно голос подал другой лекарь, что до этого что-то бурно обсуждал со своим братом по работе. Это был Чжу Кианфан. Белобрысый парень, на голову выше своего юного коллеги. Природа наградила его поистине красивой и броской внешностью, которой можно только восхищаться: белоснежная копна длинных шёлковых волос, схожая по оттенку с только что выпавшим снегом, миндалевидные глаза цвета янтаря, обрамлённые редкими, но длинными ресницами, тонкие губы светло–розового цвета, острые черты лица. Длинные тонкие конечности, обтянутые бледной кожей, которую так и хочется погладить, почувствовать её бархатистость на подушечках своих пальцев. В белой одежде он казался духом, что крал сердца, являясь юным девицам во снах. Честное слово, будь он девушкой, то стал бы одной из любимейших наложниц в гареме своего начальника! Но даже являясь, грубо говоря, обычным рабочим, господин Чжу все ровно умудрился вписаться в любимчики священного демона. Не за свою красоту конечно! Он достаточно давно работает на красного и частенько спасал жизни жителей гарема. За те года, что он проработал, Кианфан смог заполучить авторитет и набить себе цену, чем пользовался с удовольствием, но в рамках разумного конечно, хотя кто знает, может недовольные им просто не могут говорить. —Господин Чжу, это было бы просто превосходно! Будет еще лучше, если ты сможешь поддержать беседу с ним, он часто жаловался на то, что ему крайне скучно ничего не делать. —Если он захочет, то я с неслыханным удовольствием поддержу беседу, на любую тему, разрешённую для  обсуждения, отвечу на любые вопросы и выполню любую просьбу. —Ты очень выручил меня, благодарю. — Не стоит благодарить за такую мелочь, это моя обязанность в каком-то смысле, к тому же, рано или поздно моя смена выпала бы на него. К слову, можете отвести меня к нему сейчас? Хочу как можно скорее познакомиться с ним. А тут притормози–ка! На превосходно-идеальном лице гордого демона отразилась нечитабельная эмоция, вызывающая только дискомфорт, по ней можно было сказать лишь одно– ответ "нет" и пересмотру не подлежит. С какого это перепугу кто-то будет еще смотреть на то, как учитель морщится от таблеток, а потом наслаждаться тем, как этот же человек довольный ест с твоих рук вкуснейшие сладкие персики?  Такое видеть имеет право только его ученик, ставший самым крутым! Ни бывшая его любимица Нин Инъин, ни мразь на побегушках Мин Фань! Только самый лучший, красивый и умный Ло Бинхэ! Это его награда, компенсация на моральный и физический ущерб, добитые кровью и слезами алименты, несобранная за все прошедшие годы дань! Вообще-то это еще и его идея с перебивом вкуса, Танзин ничего такого не предлагал и равнодушно поил своего пациента таблетками! А Кианфан вообще к живому главе пика Цинцзин не подходил вроде как? И кто из всех тут заслуживает  посмотреть на такую недвусмысленную сцену, прямиком из какого-то романа? И так ясно! —Нет, подождите немного, у нас с учителем не закончено одно важное дело, мне необходимо вернуться к нему. Я обязательно оповещу вас о том, когда мы закончим. —В таком случае мы будем ждать вас. Без каких-либо прощаний, демонюга кивнул и покинул белых, торопясь к своей умирающей наложнице. В это же время пациент ждал свою печальную участь и уже чувствовал фантомный противный  горький вкус на языке, желая раз и навсегда избавиться от его.  Благо пришит он был насмерть, поэтому никакие попытки его откусить не увенчались успехом, результатом служили лишь небольшие капли крови, что оставили легкий след из бледно–пунцовых цветов на постели. Ожидание своего верного палача казалось убийственно долгим, по большей части из-за того, что в голове только и крутились мысли о мерзости, спрессованной до таблетки. Кем же была та сука, что сделала лекарства с таким мерзким вкусом, от которого даже вода не спасает? Но страдать в ожидании и дальше не пришлось, дверь протяжно скрипнула и перед будущим страдальцем оказался долгожданный доставщик! Едва взгляд больного пал на продукты в руках прибежавшего, в обсидиановый глазах загорелась слабая надежда на то, что мерзкий вкус лекарств в этот раз не будет настолько ужасающим. —Извините за очередное опоздание! Обещаю, в следующий раз я буду пунктуальней! Лучше бы ты не приходил... —Учитель, господин Чан рассказывал мне о том, что вам крайне сильно не нравится вкус лекарств, поэтому я решил, что фрукты сделают его приятней! И снова довольная лыба, способная покорить весь мир своей красотой и скрасить все грехи этого демона своей искренностью. На самом деле барашек был бы не против посмотреть на то, как Шэнь Цинцю мучается от убийственной горечи пилюль и кривит свое прекрасное лицо, глазами выискивая что-то, что могло бы его спасти от этих издевательств над рецепторами, но опять же, пытки подождут, не гоже вперёд батьки в пекло соваться, рано слишком издеваться над этим девственно–невинным цветком. —А–Ло, это конечно очень мило с твоей стороны, но господин Чан утверждал, что таблетки заедать нельзя. —... Твою мать! Бросив взгляд на фрукты в руках, после переведя на лекарства, Ло мысленно выругался на всё живое и казнил пару-тройку фармацевтов. Значит, учитель в любом случае будет давиться полезной гадостью? Неплохо конечно, но... В не самую здоровую голову пришла не самая лучшая идея, но пожалуй самая выгодная... Для главного героя. Усевшись вновь возле учителя, демонюжка переглянулся с пациентом, который молча ждал дальнейших действий. —Бинхэ, давай я просто приму лекарства  и мы продолжим разговор? Такое ощущение, будто я жду собственной казни, мне не нравиться это чувство, рпли всего святого, не мучай меня. —Подождите, учитель, у меня есть очень хорошая идея, только попрошу вас не пугаться. Можете потом отречься от меня, назначить мне казнь, обругать, убить, что вашей душе будет удобно, но это только для вашего же блага! Положив себе в рот все необходимые таблетки в нужном количестве , Ло Бинхэ принял удар вкуса на себя, после чего поцеловал личность перед собой, насильно передавая горькие пилюли через рот, надеясь на то, что язык ему сейчас не откусят, в чем была доля сомнений из-за внезапной кровавой ноты в травянисто-дёгтевой композиции. От удивления Шэнь Цинцю даже не шелохнулся, просто ошарашенно смотрел на кудрявого, словно перед ним явился покойник. Это было только на руку ззатеявшему. Беспрепятственный поцелуй с человеком, что мало чем отличался от божеств с небесных чертогов, предмет восхищения и ненависти, что же может быть лучше? Только ночь с ним! (Не обязательно по обоюдному согласию) Длинные руки юноши незаметно оказались на чужом затылке и тонкой талии. Приятно было путаться в шелковисто–послушных волосах, похожих на ночную мглу, и обвивать подтянутую фигуру, которая казалась такой хрупкой и нежной, будто принадлежала она самой красивой в мире девушке–небожительнице. Сопротивления никакого лорд все еще не оказывал, но был далековат до наслаждения происходящим. Даже через столь слабые прикосновения к нему можно было ощутить это напряжение и отсутствие комфорта. Ну, раз такая пьянка, значит можно продолжать, авось учитель ответит на неожиданное слияние губ и не будет пассивно относиться к происходящему. (Какая наглость!) Неосторожный язык полез к чужому ласкаться, а тот никак не реагировал.Абсолютно. Даже насильно сплетение не дало никакого результата. Неужели учитель не считает этого ученика своим возлюбленным?   Несколько попыток растормошить зеленого и заставить его принимать какое-то участие в принудительном поцелуе не увенчались успехом. Все та же нулевая реакция и бездействие. Неужели для учителя это было чем-то травмирующим!? Печально! Вкус лекарств, к слову, не исчез, он все это время играл на рецепторах, но уже не таким активно, можно сказать, что его возможно стерпеть и не скривиться.  Правда вся концентрация отврата оказалась у господина Ло, который теперь прекрасно понял, почему его преподаватель так сильно не желал употреблять их, даже зная их пользу и значимость. Но красному глотать приходилось и не такие вещи, потому проблем с употреблением редкостной гадости нет. Кислород в легких медленно заканчивался, намекая на то, что пора заканчивать эту бессмыслицу, потому и без того короткое счастье пришлось прерывать. Отстав от чужой ротовой полости,  старший братик Ло стал медленно восстанавливать дыхание, глядя на ошарашенного. Тот смотрел в ответ, пытаясь отдышатся, жадно хватая воздух ртом. По розоватым губам стекала прозрачная капелька, на белоснежном лице не осталось красок, а угольные глазки растерянно глядели то  ли на младшего, то ли в пустоту. Когда-то и а–Ло смотрел так на учителя, не понимая ненависти в свою сторону, только он не сидел на мягкой кровати  и принималл чужую заботу, а валялся в грязи, избитый и обиженный, не знающий чем заслужил гнев своего наставника. Но это уже в далёком прошлом, сейчас эти воспоминания будут закопаны где-то в глубине разума, в дали от другого участника. —Учитель, простите этого ученика, даже в голову не приходило, что вы будете так шокированы. Вы в порядке? Помахав рукой перед собеседником, главный герой хитро улыбнулся, наблюдая внимательно за тем, как тот медленно приходит в себя и растерянный взгляд приобретает нотки возмущения. —Это что было? —Я помог вам принять лекарства, благодаря мне они были не такие противные и вы благополучно их выпили, разделив вкус со мной. —Можно было прекрасно обойтись без поцелуя. —Нет, нельзя, это была необходимость! —Я против таких "необходимостей". Я не маленький ребёнок, чтоб ты мог мне так просто лапшу на уши вешать! —Может быть и так, но у меня есть причины на это! Вы представить себе не можете как долго я жил, имея рядом только ваш труп–мертвое тело любви  всей моей жизни! Я жил так долго без любви и заботы, без ваших нежностей, без вас! И потом я узнаю, что вы потеряли память и для вас я пустое место, представьте каково мне... Остаться с покалеченной любовью, что тебя даже не помнит. Разве за все свои страдания и пролитые слезы я не заслужил хоть какой-то любви от вас? Я даже не заставляю вас проявлять что-то ко мне, я делаю все за вас, отдавая в пять раз больше, разве это справедливо? Вы правда думаете, что я заслужил это? Я не достоин даже капельки любви? Хитрая ухмылка сменилась печалью и отчаянием. Уголки губ опустились, глаза заблестели от слез, будто драгоценные камни наилучшей огранки, а с лица ушли все краски. Тело расслабилась и слабо затряслось, все еще держа своего пленника, что сейчас виновато опустил взгляд, все ещё частично находясь в полном недоумении. Как же удобны и доверчивы люди,что не имеют ни капли жизненного опыта, словно бы дети, которые верят во все, что им скажут. —Бинхэ, подожди. Я... —"Я" что? Вы не доверяете мне? Не любите меня? Не верите мне? Боитесь? Какова причина? Голова опустилась еще ниже, пряча еще более виноватый взгляд. И вправду, Ло Бинхэ прекрасно его знает–он перечислил все причины почему его пассия так реагирует на попытки нежности и любви, что не свойственны для тех, кто нк состоит между собой в отношениях. Но... Виноват ли этот щеночек? Вся эта забота, переживания, помощь... Он лезет из кожи вон, лишь бы все на шаг вернулось к прошлому счастью, а в ответ он ничего не получает, абсолютно... Он в самом деле заслуживает хоть какой-то отдачи. Маленькая капля любви даже подойдёт. —Бинх... Кхм, а–Ло, тебе правда  так необходим физический контакт со мной, ответ от меня? —А как вы думаете? —... Очередная минута молчания, вновь болезненное чувство вины, что становилось все больней и хуже,медленно погружая своего носителя в пучину ненависти себе. Правда долго эта тягость не продлилась, достаточно скоро в голову пришла мысль о том, что потакать друг другу они , скорее всего, не обязаны, можно оказаться без негативных чувств по отношению к себе. О небеса, он воскрес около недели назад и вовсе еще сидит на таблетках, какие еще взаимодействия и физический контакт с полумёртвым? Глубоко вздохнув,  наложница Шэнь постаралась выдать максимально твердый и короткий ответ. —Нет, потерпишь до моего полного выздоровления и возвращения памяти, откуда мне знать, может ты врешь мне и ни кем мне не являешься. Маска главного героя едва не треснула, обнажив истинное лицо демонюги и его грешные намерения. Как это вообще понимать! Вы хотите сказать, что мало того, что манипуляция не сработала, так этому инвалиду еще и смелости хватило подумать, что этот ученик ему никто, что вообще твориться с ним? Даже при жизни, когда господин Шэнь достался собственному ученику на растерзание, он велся на манипуляции, не всегда конечно, но вёлся. Сколько же плохих вещей удалось сделать с этим заклинателем, как много было подарено ему боли, наверняка прошедшие дни ада будут не тем, что хотелось бы хранить в своей памяти, какие воспоминания? —Позвольте мне хотя бы поцеловать вас, погладить или обнять. Мне так не хватает тепла, учитель, мне так холодно... Дайте мне хоть самую малость согреться! Теперь эстафету думай–что–делать принимает снова бывший наставник. С одной стороны лучше будет, если прилетит в оппонента очередной отказ, но с другой стороны... Если заглянуть в эти черные глаза, что отливали алым цветом, то можно было прочесть ту самую необходимость в любви и тактильности, даже не потёкшие слезы были заметны и придавали ситуации некой трагичности. Жертвовать своим комфортом ради заботы или прогнать с такими—то просьбами... Выбор очевиден, но правильно ли так поступать с тем, кто не жалеет себя ради возлюбленного? —Учитель... Позволить или дать отворот поворот столь синтементальному юнцу, который от обычного отказа чуть ли не сопли на кулак наматывает... —Учитееель... А если все таки найти эту золотую середину, чтоб все остались довольны... —Сяо Цзю?... А? Внезапное прозвище насильно вытянуло своего владельца в реальный мир и ударило по тому, то давно умерло и перестало быть чем-то близким, но продолжало отзываться в сердце, что-то далекое из утерянной памяти. — Сяо Цзю? —Что? —Дай мне хотя бы каплю тепла от тебя... Я больше никогда-никогда у тебя не попрошу! Да кому ты лапшу на уши вешаешь? —Ладно, только прекрати этот бред, смахиваешь на ребёнка... Теперь давай, делай что ты там хотел, только не заходи за рамки приличия. Неужели тебя так просто уломать? На секс так же получиться? А каков учитель... Мысль о навыках Шэнь Цинцю в постели улетучилась в мгновение ока, не дав воображению разыграться еще больше. Никакого пока интима, даже мыслям таким здесь не место, шагом марш на выход! Пока здравый смысл отгонял похоть отсюда, инициатор сия представления довольно обнимал свой живой трофей, то зарываясь в его волосы, наслаждаясь странно–приятным ароматом, то целуя в открытые участки тела. Вкусновато, да критически маловато... А в гареме есть наложница с внешностью Цинцю? Вроде табу на таких не было, но навряд ли они жили тут долго... —Учитель, слушайте, а если бы вы были девушкой, то согласились бы стать наложницей какого-нибудь влиятельного человека? — Что у тебя за мысли такие? Какие еще наложницы? Тебе мало того, что ты ночами со мной сидишь? — Ах, учитель ревнует... Извините пожалуйста, больше не дам повода для неё! Но вы знайте, я не променяю вас! Вам не стоит переживать по этому поводу, вы мне дороже каких–то женщин. — Что за ахинею ты несёшь, какая еще ревность? —Вы так любите меня ругать? —... В говорящего мигом прилетел косой и недовольный взгляд, а потом и достаточно болезненный укус в шею, от которого остался алый след. —Ай, вы больно кусаетесь! Укусите еще раз... пожалуйста. — Прекрати нести чушь, по крайней мере в моем присутствии, пожалуйста. — Хорошо-хорошо, прошу прощения. Если вам станет легче, то можете укусить меня снова! —Просто продолжи свои дела и постарайся поменьше разговаривать. Учитель все больше и больше похож на себя настоящего, себя прошлого, но почему теперь нет никакой ненависти внутри, почему интересно становится? Откуда это чувство и почему оно всплыло? Разве оно не было сохранено с прошлым "Я"? Как неожиданно, эстафета продолжается и теперь ведет её Ло Бинхэ, раздумывая над своими чувствами. Конечно, неожиданное прекращение сильнейшего потока любви в состоянии тактильности не ускользнуло от внимательного преподавателя. О чем же током мог задуматься его суженый-ряженый,раз даже прекратил мусолить понравившиеся тело? Что-то по работе или душевные проблемы? —О чем задумался? —О своей любви к вам, что сводит меня с ума, вы не представляете как сильно я вас обожаю, аж до боли в сердце и до падения моего интеллекта. Если бы вы не были учителем, то вероятно он давно устремился бы к нулю, если не ниже. Извините меня пожалуйста, но я наверное покину вас на некоторое время, не беспокойтесь на счёт досуга, я приведу к вам собеседника. Поцелуете меня на прощание? На удивление ответом был кивок и поцелуй в лоб. Такой нежный и ласковый. Отпустив любимого, гордый кабель покинул комнатушку направляясь теперь в спальню юного лекаря. На самом деле больше хотелось лечь спать или подумать на счет чувств к новой наложнице, но время предпочитает бежать и других не ждать, поэтому постоять просто так за ним,думая о бессмысленном, нельзя. К тому же, чем раньше будет обговорен проект Танзина, тем быстрей новый сюжет в жизни начнётся. Идти долго не пришлось, помещения для персонала не особо далеко находились от неприкосновенной спальни, да и владелец этого здания чуть ли не бежал к юнцу. Сам же юнец преспокойно пил чай с белоснежной, снова ведя какие-то  светские беседы, как грустно, что снова придётся их прервать. Едва слышимый стук сразу заставил одного врача замолкнуть, а другого поспешно открыть дверь. Теперь в помещении было через чур тесно. —Господин Ло, вы так быстро управились с делами? Или вам нужна срочная помощь с чем–либо? Сразу подал голос Кианфан, вставая со своего места, уже готовясь бежать мо всех ног туда, куда ему прикажут. —Верно, я закончил все свои дела с учителем, передаю его вам, находиться он у меня в спальне, поторопись пожалуйста, я не хочу чтоб столь было ценный человек надолго оставался один. И трёх секунд не прошло, а от господина Чжу ни следа не осталось. Хоть какая–то капля простора в помещении появилась. —Так, пожалуй я не стану тянуть время и перейду сразу к делу. Я хотел предложить вам провести ряд экспериментов для того, чтоб улучшить лечение господина Шэня. Конечно же, никаких опытов над ним мы проводить не будем, для этого мы, ну или же вы, выберем несколько человек, над которыми и будем всё проводиться. Так же недавно мне повезло найти информацию о том, что есть один крайне бесчеловечный способ создать буквально волшебное лекарство. Проблема к том, что делается оно как раз из людей, потому его и не используют и относят к запрещённым препаратам.. Благодаря нему ваш учитель намного раньше поправиться, любая новая часть тела приживётся, он не будет отличаться от обычных здоровых людей и пойдет на поправку намного раньше! Что думаете? Как интересно выходит то! Потратить ещё несколько человеческих жизней ради того, чтоб несчастная наложница стала полноценным человеком? Обмен душ на собственное счастье? —Я согласен на проведение экспериментов и создание лекарства, если это правда поможет учителю восстановиться. Но есть ли хоть какая-то гарантия на успех? —Конечно, если ограничений на использование людей нет, то мы можем проверить итоговый продукт на них, как их организм отреагирует на лекарство и станет ли им лучше. Настоящий геноцид во благо науки и медицины... Всё ради любимого. —И сколько же необходимо людей для начала? —Думаю для начала нам хватит около 20. —Хорошо... У меня есть еще несколько вопросов к вашей идее, могу ли я их задать? —Конечно, я внимательно вас слушаю. —Чтож... Во–первых...