1 причина не воскрешать мёртвых

Недособеседник кивнул, дав добро на дальнейшие действия, а точнее на нежные объятия, которые казались чем-то не здешним, гребанная путаница! То тебя так обнимают, что ребра ломятся, то ели как, едва касаясь,а теперь всё вместе! Два метра убийственной силы обнимают его, словно держат самый хрупкий в мире фарфор, на который страшно даже дышать. Но даже после этой теплой нежности в объятиях лучше не стало. Все равно неизвестный страх сгрызлал заживо, не желая щадить. Чувства от пыток во сне были куда сильней, чем от недосвидания с подростком и а–Ло это понимал.. Он знал, что в данной ситуации виноват он, а значит расхлёбывать придётся тоже ему. Но он этого не хотел. Ему нравилось смотреть на то, как учитель его боится до потери пульса, трясётся как осиновый лист и пытается успокоиться в объятиях. Его успокаивало то, что перед ним страдает человек, который ненавидел такого хорошего мальчика и в наглую об этом забыл.  До жути приятно, когда ты–единственный, кому может доверять беспомощный инвалид. Он нуждаеться в нём, он так прекрасен, когда страдает, мучается, боится. Ему к лицу это. Ему никогда не шло счастье. Но соленые слезы на щеках и гримаса переизбытка негативных эмоций на нем так шикарна. На нем всё прекрасно, но не всё ему идёт, не всё согласуется, не всё он имеет право иметь, не всё он заслужил. Сейчас, без важных и стоящих воспоминаний  о прошлом, он паинька и сама скромность, он непорочен и чист, все его чувства настоящие и не спрятаны, не подавлены. Нынешний Шэнь Цинцю теперь не поддонок, нет нужды его унижать каждый день, теперь достаточно всего несколько капель чистых слёз. Таких вкусных, солёных. Они сушат кожу, многие думают, что из-за их частого появления глаза бледнеют. Раз это так, то кудрявый хотел бы, чтоб его новая игрушка в скором времени осталась с полностью белыми глазами, но с улыбкой на лице. Его не интересуют слезы счастья, они такие сладкие, их мало, они намного сложнее добываются. Кровь тоже приятная жидкость. Она может быть ярко-алой и темно-бордовой. Если надолго оставить кровь, то она свернётся и станет темнеть, в конце став почти чёрной. Сгустки крови слегка горьковатые и имеют слабую соленую нотку, их неприятно глотать, в первых раз хочется выплюнуть, но после второй-третьей попытки ты входишь во вкус, тебе нравится это необычное сочетание. Свежая еще лучше. Она пахнет  металлом, словно намокшая монета, её вкус ярче и пить её до ужаса приятно. Слезы и кровь–необходимость. Они нужны этому демону, чтоб быть полностью удовлетворённым во всех смыслах. Сейчас наложница–Шэнь слишком счастливая, по сравнению с прошлым.  Она не вынуждена сейчас терпеть побои и всевозможные виды насилия от всех желающих. О её возвращении знает всего пять человек, большая часть из которых ничего о ней не знает. Остальные были убиты. Хладнокровно и жестоко, многие отдали жизнь ради чужой прихоти. Теперь результат, стоящий так дорого, с трудом выкарабкивается и приходит в нормальное состояние. Может, стоит с этим закончить и вернуться к былому кровопролитию? Нет, нельзя. Целью было вернуть своего учителя, после необходимостью стало воспитание мужа.  Воскресший еще не заслужил новых наказаний, бить просто так теперь его нельзя. Если начать рукоприкладство сейчас и продолжать его без причин, то воспитание битьём провалиться, в чужой голове устоиться мысль, что его бьют и за хорошее и за плохое, а значит границы поплывут. Сдерживать себя в насилии так сложно, чужие муки и крики так желаны и сладки, подобны свежесобранному мёду. Что-то не давало Ло Бинхэ прекратить думать о страданиях того, кто сейчас лежит в его объятиях, уже успокоившийся и расслабленный, смотрящий в одну точку, видимо о чём–то задумавшись. Но так же и причинить сильную боль он ему не мог. Рука не поднималась, совесть не позволяла сделать это сейчас. Разум твердил, что нужно подождать и тогда уже продолжить былое. Прошлый Шэнь Цинцю уже получил по заслугам, за каждую издевку он заплатил в три раза больше. А этот, ничего не помнящий, нуждающийся в помощи... Он ничего не делал плохого, ведет себя прекрасно, никак не принося вред своему ученику. Даже после почти раскрывшейся правды он ничего против не совершил. Конечно, прошло мало времени, многое может поменяться, но когда это и случится... А можно, чтоб это не случилось? Можно ли он и дальше будет схож с уличным котёнком, которого необходимо выхаживать, любить и ласкать, а тот в ответ будет дарить хорошее настроение?  Зачем наложницы, если есть живая игрушка? Объятия стали крепче, но черту не переходили, от них не было больно, из них не хотелось сбежать. Такие теплые и большие ручки лечат и калечат... — А–Ло, расскажи мне о прошлом, пожалуйста. Мне до безумия интересно, что было со мной раньше, каким ты был. Мы так и не закончили тот разговор. Снова эта тема? —Конечно-конечно, учитель,я расскажу вам все, что вы захотите, только задайте конкретную тему! Ты недавно говорил, что это плохая идея, разве нет? Или это было во сне? Привиделось? А этой ситуации точно не было? Или это внутренние опасения... —Расскажи о тех днях,когда я преподавал. —Хорошо! когда я был очень юн и стал вашим учеником, тогда вы были очень энергичны и вечно бодры. У вас было очень крепкое здоровье, мне иногда казалось, что вас ничего не может сбить с ног, я восхищался вами, но... —Но? —Вскоре огонёк в вас начал угасать и вы постепенно начали идти на спад. Вы оставались сильным и умным человеком,но здоровье вас подводило всё чаще и чаще. Вскоре все дошло до того, что вы не могли выйти на улицу, вам становилось плохо. Если быть честным, то я был расстроен таким раскладом. Мне больно смотреть на то, как вам плохо, как вы страдаете и из последних сил пытаетесь что-то сделать.  Учитель, вы все равно оставались моим лучиком света, надеждой на лучше. Вы поддерживали меня и были со мной ласковы, когда это надо. Естественно вы меня ругали и иногда били. Наверное из–за этого я вас и полюбил–за вашу интересную личность. Если бы я мог, то вернул бы эти былые времена. Я рад, что вы у меня остались, я очень-очень сильно вас люблю, больше всего на свете! Учитель, а вы? Конечно же нет. Нет здесь никакой взаимной любви, настоящей романтики и здоровых отношений. Это лишь временное приторное притворство, сравнимое с масками актеров. Вскоре их снимут или сломают и настоящие лица за ними снова покажутся миру, ну а пока... —Возможно? Скорее да, чем нет... Я не знаю, прости... Какой ещё мог быть ответ? Сейчас не за что любить а–Ло, грубо говоря они знакомы всего дня три, с учетом отсутствия демона. Кажеться, что Чан Танзин куда ближе к своему пациенту. —Учитель, запомните мои слова, вы полюбите меня вновь! Я зхаслужу вашу любовь во второй раз! Это моя клятва! Такая детская и наивная фраза, конечно же, была придумана не одним только Ло Бин-гэ, она была нагло сворована и модернизирована! И была она украдена у брата–близнеца с другого мира. У той пары влюблённых голубков как-то зашел разговор о том, что было бы, если бы один из них переродился, встретился со своей пассией и узнал её.  Влюбленный по уши  барашек ответил чем-то похожим. На удивление другой учитель в ответ лишь посмеялся и после выдал свой ответ.  Он тоже не был серьёзен. Вся та ситуация казалась простой шуткой, не может же быть, чтоб такая наивность интересовала их! По крайней мере та ситуация осталась в памяти Ло Бин–гэ глупой и смехотворной. Рассчитывать на такую же реакцию он, к слову, и не стал,главный герой  прекрасно понимал, что два одинаковых с лица Шэнь Цинцю–разные люди. В какой-то степени даже их внешность имела отличия. Черты лица одни и те же, но жизнь их мотала по разному. Интересно, что пережил другой учитель? Почему он так нежен к своему сяо Ло? —Я уверен, что у тебя получится. Надеюсь, что всё вернётся на круги своя, я вспомню наши прошлые дни вместе и мы будем счастливы. Сказав это, наложница Шэнь положила свою голову на чужое, крепкое плечо. Эта реакция пускай и не была той, на которую рассчитывал демонёнок, но безусловно она была приятна сердцу и лелеяла побитую душу. Множество прекрасных девиц делало точно так же, в разных местах и обстоятельствах, у всех были разные причины на это, но такой жест от этого человека ощущался иначе.Он ассоциировался с чем-то далеким: из разрушенных детских фантазий, разбитых в дребезги мечтаний, несбыточных снов. Так приятно, мягко и нежно. Рука словно сама потянулась, чтоб погладить это чудо, что прикрыло глаза и спрятало их под густыми угольными ресницами, которым позавидует любая дама. —Учитель, у вас очень мягкие волосы... Бледная рука утонула в чужих волосах, попав в их плен. Они были густы и послушны, пахли чем-то приятным,слегка сладковатым. Эти черные нити переливались на свету ровным блеском и были темны как полотно ночного неба, которого лишили любых небесных тел. Трогать их–сплошное удовольствие. Лучше любых успокоительных настоек и наркотиков. Не сравнимо с алкоголем или сексом. Почему же ты так хорош, когда ничего не помнишь?  Почему так приятно находиться с тобой, когда ты не издеваешься над мной?  Будь ты таким с самого начала, то всех тех проблем бы не случилось. Неужели было так сложно? Что послужило причиной той ненависти ко мне? Печальные раздумья прервал тихий, словно шелест листьев, голос. —Скажи мне, а–Ло, по какой причине мне снятся одни кошмары? Чем я их заслужил? Неужели это расплата за мои грехи в прошлом? Тебя мучает то, что ты так желаешь вспомнить. Мучайся дальше. —Я не знаю, учитель, но если вы хотите, то я могу поспать с вами в обнимку в следующий раз! Может вам станет от этого спокойней. На лице кудрявого расцвела через чур яркая улыбка, которой можно было ослепить любого. Пожалуй, ему эта физиономия шла куда больше, чем злорадная ухмылка на бледно-бежевом полотне, заляпаном кровью. —Думаю можно попробовать, может и в правду станет лучше. Его уже не слушали, волосы говорящего очаровали демона, который от них не мог оторваться. Озабоченность шевелюрой собеседника дошла до того, что кудрявый начал нюхать чужие волосы. Как оказалось пахли они по сей день кровью, только намного слабее. Это был едва уловимый аромат, которы пьянил и напрягал обычного человека, коим Ло Бин-гэ почти не является. Солёновато–горький запах навевал о прошлом, о сладких пытках и чужих муках. Из углов памяти вылезли воспоминания о том, как Шэнь Цинцю сдался, сломался, принял свою участь. Он больше не кричал, пока его пытали, из его глаз не шли слёзы, он не кривился от боли, не умолял о пощаде, не пытался навредить своему палачу, ничего против ему не говорил, даже смерть была принята абсолютно нейтрально, даже с некой радостью, словно бы он знал, что потом воскреснет и всё забудет. Это нельзя было отнести к хорошим воспоминаниям, в какой-то степени они были ненависты, как и сам учитель. Чем–то этот Шэнь и его предсмертная версия были схожи в поведении. Теперь ослепительная улыбка угасла и превратилась в самое угрюмое выражение лица, сравнимое с грозовой тучей. То ли к счастью, то ли к горю,но смена эмоций была замечена через чур быстро. — А–Ло, что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным. — Ах, учитель... Ничего не случилось, просто вспомнил кое-что плохое... —Расскажешь? –Может быть позже. —Хорошо, только не забудь, пожалуйста. Мне очень интересно. В ответ была минутная тишина, ни одного шороха в комнате, только за дверью слышались приглушённые женские голоса, которые вечно менялись, затихали, набирали громкость. Это всё были наложницы: кто-то поджидал своего мужчину за дверью, чтоб первой его забрать с собой, но в итоге сдавался и в итоге уходил к моим подружкам; кто-то занят был своими делами, забив на пропавшего на несколько дней мужа; кто-то общался между собой. Никто из этих девушек не знал, что за дверью их  любимый наслаждается компанией своего учителя, они даже не подозревали, что там есть кто-то еще. К счастью, этих дам наложница Шэнь не слышала отчётливо и голоса разобрать не могла. Для неё это был просто шум неизвестного происхождения, на который не стоит обращать внимания. К тому же, сейчас рядом с ним нежный партнёр. Но не вязалось поведение щеночка с его действиями во снах. Не может быть такой человек настоящим садистом–палачом. Но слова лекаря о том, что здесь никому нельзя доверять по прежнему крутились в голове. Наверняка этот совет был выдан не просто так,  господин Чан намного дольше находиться здесь, как минимум потому, что присутствовал на воскрешении, а так же он не раз выходил за пределы этих покоев и знает кого-то ещё, в то время как круг общения его пациента сейчас состоит из одних лекарей да ученика, к которому есть несколько вопросов. Может стоит поспрашивать господина Чана? Вроде как у него запрет на разглашение информации о своём начальнике и близких к нему темах, о всем остальном он может говорить без проблем. — А–Ло, я хочу встретиться с тем юношей, который следил за мной в твоё отсутствие. —У него сегодня выходной, он не придёт, а зачем он вам? Вы плохо себя чувствуете? —Частично. —Расскажите мне, у меня есть небольшие знания в медицине! Я могу вам помочь! —Будь добр покормить меня хотя бы, великий врач и принеси таблетки, что мне прописали. —... Главный герой совсем забыл про то, что должен был накормить свою пассию еще час–два назад. Конечно учителю будет плохо, он ничего не ел последние часов двенадцать и таблеток не пил! Виновато оглянувшись к уже холодной еде, юный поварёнок расстроенно вздохнул, положил учителя на подушки и  ушёл переделывать своё варево. Горя больше было не от того, что старания пошли на смарку по собственной вине, а от того, что кровь была потрачена опять зря. Может это намёк от судьбы? Сейчас добавлять алуюю жидкость в еду не имеет никакого смысла, управлять ею во всю её мощь было нельзя, но и лишаться даже малой капли контроля не хотелось. К тому же, от крови священного демона нет противоядия и управлять ею можно до того момента, пока она полностью не покинет тело употребившего. Постояв в раздумьях на кухне минут пять, барашек пришел к выводу, что на этот раз пожалеет свою жертву и не станет добавлять свою кровь в еду.  Пускай отдохнёт. К тому же, не известно как отреагирует организм на яд и таблетки вместе. Едва нож отправился покоиться обратно на стол, кто-то взял за плечо господина Ло. Вздрогнув от неожиданности, демон обернулся к личности за ним и слегка удивился. —Господин Чан? Добрый день! Что вас привело ко мне в ваш выходной? Желаете узнать о состоянии вашего пациента? —Доброе, я бы хотел у вас попросить кое-что для эксперимента, позволите? —Конечно, можете просить всё, что пожелаете! —Мне нужна ваша кровь. Кровь священного демона? Для каких таких экспериментов она может пригодиться? Разве что потратить других и поставить эксперимент! Но Чан Танзин –доверенное лицо, ему можно доверять, да и если он кого-то этим и убьёт, то сразу будет это ясно, никто здесь не располагает таким, кроме некоторых наложниц. —Хорошо, минутку... У вас есть какой-нибудь сосуд для этого? Бледная рука протянула небольшую скляночку с деревянной затычкой, самую малость потрёпанную, но вполне приличную, показать её на рабочем лице не будет стыдно. Положив полученное на стол, старший братик Ло снова взял нож в руки и, прижав холодный металл к коже быстрым движением провел остриём по запястью. Алая кровь не заставила себя долго ждать и, покрыв собой показавшуюся на свет дерму, полила ручьями по руке, капая на пол глухим звуком. Боль от раны пришла запоздало и то никакой реакции негативной не вызвала. Резкая, острая боль на онемевшей руке была такой приятной и сладкой, как и сама кровь, которая в большом количестве была ароматна и соблазнительна. Чувствовать её было так необычно и комфортно.  Будто бы именно этого чувства не хватало все время. Казалось, будто все ощущения обострились и стали в три раза ярче. Но залипать никто не давал на долго, надо было собирать кровь, чем поранившийся в конце концов и занялся. Ждать долго не пришлось, алая жидкость не переставала течь, заполняя ёмкость до краёв. Забрав у начальника баночку с кровью, лекарь предложил свою помощь в обработке и залечивании раны,но получил отказ, оно и к лучшему, больше времени останется на эксперимент. Но даже сделав всё необходимое Ло Бинхэ не хотел останавливать кровь и бинтовать себя. Ему хотелось нанести еще несколько ран. Но не хотелось делать их себе, хотелось поделиться этим удовольствием с другими, дать им попробовать на вкус этот запретный плод. Не хотелось вредить кому-то, но это чувство, оно прекрасно, эгоистично оставлять его для себя одного, а ка же, например, учитель? Этот ученик хочет поделиться приятным ощущением со своим учителем! Закрыв глаза и представив перед собой до боли знакомую личность в зелёном, юнец нанёс себе еще несколько глубоких порезов, что начали накладываться друг на друга снова и снова, принося симбиоз божественного удовольствия и адского возбуждения, в конце образуя глубокие раны, что были ксё темнее, темнее и темнее, как и кровь, два одинакового цвета, но разного по оттенкам текли рекой с руки, которая почти не чувствовалась. Осознанные раны, что ты нанёс себе сам, ощущаются иначе, чем случайные, нанесённые другим. Они кажутся ярче не из–за эффекта неожиданности, а из–за себя самих. Ты чувствуешь исключительно их, никакой душевной боли, никаких эмоций. Больше самодельных ран–меньше разума, он уплывает и туманится, оставляя тебя в пустоте, в самодельном, маленьком и бренном пространстве, вне времени. Даже другие люди не смогут тебя вернуть в вашу общую реальность, если ты этого не хочешь. Металлический запах сводил с ума и был словно вино, что сейчас слизывалось и казалось слаще сахара и крепче спирта. Желание поделиться этим чувством и ощущением росло и становилось всё сильней. Разве было бы не прекрасно посредине сношения с любимой личностью порезать ей, к примеру, бедро? Долбиться в чужое тело и одновременно, под аккомпанемент чужих стонов, отрезать слои кожи. А если прижечь это? Насыпать соли, чтоб усилить эффект? Эпидермис, дерма, гиподерма, мышцы, связки, кости: разве это всё не хочется лицезреть, потрогать? Увидеть в любимом человеке всё. Его кожу с внутренней стороны, обратную сторону глаза, селезенку, почки, печень, желудок? Не хочется вырезать глотку и использовать её как подзорную трубу? Залить бронхи расплавленным  металлом и после поставить это деревце на полку как декор? Надуть лёгкие и пустить по ветру, как это делают дети с воздушными змеями? Достать кишки и развешать как ленточки? Или повесить на них кого-то? Как на счет игры в шахматы с зубами? Какие на вкус сухожилия? Хорошее ли будет удобрение из костей? Разве всё не нормально? Это настоящая любовь и заинтересованность в партнёре.