В плену порочного вампира

Мортис остановился у двери в комнату и с виду невесомым движением руки толкнул её с такой силой, что прибираться там пришлось бы дважды. Он быстрым взглядом оценил ущерб, и, в принципе, всë было не так уж и плохо, даже терпимо: валялась пара тумбочек, флаконов, какие-то осколки. Но с этим можно и за день управиться. Что ж, Эмз свойственно всë преувеличивать... Тем не менее, Мортис был зол не на сам факт бардака и уезд племянницы, а на то, что он удостоился лично предупредить Эдгара о том, чтобы тот не приближался к комнате... Его слова совсем не имеют веса в этом чëртовом особняке? Кажется, пацан до сих пор недостаточно хорошо понимает своё положение... Надо бы найти его и преподать урок... Произнеся последнюю фразу в своей голове, некая часть злобы ушла на нет: мужчина представил во всех подробностях то, что мог бы сделать с Эдгаром за непослушание... Как он заходит на чердак, прижимает того к стенке, раздевает и кусает, оставляет засосы на бледной шее, жадно обхватывает его худую спину и... С затуманенным взглядом и едва заметной улыбкой, Мортис закрывает дверь, проходит пару метров и взгляд его фокусируется на фигуре подростка, находящейся прямо в метре от него. Образ Эдгара из головы медленно материализовался в реальности: тот стоял с испуганным взглядом и боялся сделать шаг. Мортису потребовалось пару секунд, чтобы прийти в себя и вновь выглядеть серьёзным и сердитым. – У тебя хватает наглости сейчас разгуливать по коридорам? После того, что ты учинил, следовало бы запереться на чердаке и трястись от страха.... – вампир приблизился к подростку и одной рукой взял его за предплечье, притягивая к себе, а другой схватил лицо парня, заставляя того смотреть прямо в глаза. – Какое из слов в фразе "не подходить к комнате" тебе не понятно? Я опустился до персонального предупреждения, и что вижу сегодня? Ты не просто ослушался моего приказа – ты умудрился сделать хуже! Я думал, после нашего разговора ты поймёшь, что нужно хорошо себя вести... Вектор разговора грозил уйти не в ту сторону, но Мортису уже было плевать. Он знал, чего хочет в данный момент, и в скором времени получит это... Нужно лишь сделать всë интереснее.. – Уж не провоцируешь ли ты меня на грубость? Я не могу придумать иного объяснения этой ситуации... Прошу одно, ты делаешь прямо противоположное.... Понравилось в прошлый раз? Мортис уже не мог остановиться. Он злобно улыбался, взгляд его был отуманен похотью... Воспользовавшись тем, что всë ещё держит предплечье подростка, вампир резко заломал ему руку за спину и с силой вжал того в стену коридора. Приблизившись к уху Эдгара и с плохо контролируемой силой заламывая руку всë сильнее, Мортис продолжил излагать свои пошлые мысли: – Нравится быть безвольной куклой, делать всë, что я скажу? Нравится, не так ли? Мужчина уже просовывал холодную руку под футболку Эдгару, как вдруг понял, что во-первых, они посреди коридора и ебаться тут не очень удобно, во-вторых: если он сейчас не умерит свой пыл, то сломает парню руку. Это заставило вампира остановиться и обдумать дальнейший план действий. властный голос мортиса гулким эхом раздался по стенам коридора и в голове подростка. сердце бешено забилось, а ноги подкосились от ещё большего, чем прежде, страха. не успел эдгар и звука издать в ответ на риторический вопрос вампира, как подросток уже оказался грубо вовлеченным в ужасную близость с хозяином особняка. крепкая хватка приносила дискомфорт, но не больший, чем фактор второй — зрительный контакт. лицо эдгара бледнело на глазах от страха, в то время как вампир продолжил свои нравоучения. нет, так продолжаться не могло... эдгар в достаточной мере ощущал свою вину, ведь парень действительно был предупреждён о том, что не нужно входить в комнату, так он ещё и устроил в ней беспорядок, даже толком не пытаясь замести следы своей ошибки. эдгар осознавал свою ошибку, готов был начать извиняться, но неужели он виноват настолько, чтобы поучать его, как маленького ребёнка? эта "пытка нравоучениями" давила на эдгара, пугала его и заставляла представлять наихудшие исходы для своего тела... чтобы хоть немного защитить свою шкуру и задобрить вампира, эдгар, глубоко вздохнув и отведя взгляд в сторону, предпринял попытки оправдаться: — я знаю, я виноват!.. — голос подростка звучал очень тихо и хрипло, было слышно, как он напуган. — но я не хотел этого!.. это.. это случайно произошло!.. мне жаль!.. конечно, в словах эдгара не было сто процентного раскаяния. собственное благополучие волновало подростка куда больше неудавшейся семейной встречи. но, справедливости ради, вину эдгар все же чувствовал, пусть её и заглушал эгоистичный страх. однако дальнейшие слова и действия мортиса и рядом не стояли с этими отчитываниями масштаба "отец-сын". вампир с огромной силой заломал руку подростка, прижимая его к стене, тем самым лишая всякой возможности к сопротивлению. эдгар зажмурился и тихо прохрипел от боли, стараясь сделать хоть что-то, чтобы выкрутиться из данного положения; однако все попытки приносили лишь больше боли, отчего пришлось перестать. — больно!.. отпусти!.. — и, пару секунд помолчал, всегда грубый парень добавил для большей убедительности: — пожалуйста!.. тем временем монолог мортиса повернул в новое русло: вампир строил предположения о том, что все действия подростка направлены на то, чтобы получить внимание хозяина особняка, насладиться новой порцией боли и унижений от него... мысль об этом выводила эдгара из себя: разве может такое быть?! он — жертва обстоятельств! если бы не случайное убийство, он бы в жизни не оказался здесь! работал бы себе на кладбище, а, заметив садистские наклонности у своего работодателя, уволился бы. эдгар с самого начала не хотел себе такой судьбы! или хотел? что, если в глубине своей души эдгар действительно жаждал того, чтобы властный вампир взял над ним контроль? чтобы этот мужчина грубо касался этого хрупкого тела своими холодными руками, чтобы его губы, а затем и клыки сильно впивались в нежную шею, чтобы похотливое создание ночи использовало жалкого парня для удовлетворения своих животных потребностей... если так подумать — эдгар уже вступал на подобные грабли дважды: он уже отсасывал мортису под столом, давясь собственными слюнями и его членом, уже был в постели вампира, практически полностью обездвиженный потерей крови, ощущая ужасный дискомфорт от проникновения... неужели этого было мало, чтобы извлечь урок и начать подчиняться? если нет, то почему эдгар вообще полез тогда в комнату эмз? разве стоит быт кумира на одном уровне с физическими и душевными унижениями? если бы подросток правильно расставил приоритеты и не хотел бы более насилия, он бы точно на это не пошёл... тогда что получается? мортис прав и эдгар — не более, чем его личная шлюха, существующая лишь для того, чтобы удовлетворять потребности своего хозяина, да следить за чистотой для вида? получается, ему нравится, когда над ним берут таким образом контроль, раз он нарушил тот приказ? такие мысли лишь сильнее злили подростка. он не мазохист, и тем более не гей! он не хочет, чтобы с ним так обращались! эдгар просто хотел спокойной жизни, ведь так? или такая жизнь в особняке — настоящий эдем для подростка, которому нравится быть куклой в чужих руках? эдгара начало пугать даже допущение подобных фактов. скорее всего, это мортис внушил парню подобные мысли своим спокойным и весьма холодным, словно гипнотическим голосом, но бедный эдгар был не в силах того понять. подросток не понимал самого себя, а оттого чувствовал, что вот-вот сломается. Конечно, на жалкие попытки оправдаться Мортис никак не отреагировал. Конечно он знал, что парню жаль, что всё это случайность и так далее... Этих оправданий и добивался коварный манипулятор. Теперь, когда Эдгар чувствует вину за содеянное, будет легче склонить его к разврату... И хоть трахнуть подростка силой было идеей не менее возбуждающей, добровольное согласие... Это гораздо интереснее... Надломить чужую волю, смотреть за тем, как человек опускает свою гордость ради выживания – такое зрелище получше всякого физического удовольствия... Но так как физическое удовольствие сейчас брало верх над всеми манипулятивными замашками, и в штанах становилось все теснее, шумно выдохнув, Мортис приложил огромное усилие, чтобы всë-таки отстраниться от подростка. Ох как это было тяжело... Ведь крики парня так раззадорили его... Но тут, ясное дело, ебаться нельзя. Вероятность того, что пройдёт мимо какой-нибудь Френк, или, не дай бог, Эмз передумает и вернётся, высока, а значит надо найти подходящую комнату... О том, чтобы насиловать подростка возраста собственной племянницы в её же комнате и речи идти не могло, ближайшим приличным местом являлся кабинет – значит, нужно дойти до туда. Всего лишь десяток метров. Нужно собраться. Сосредоточившись, Мортис взял Эдгара за край шарфа и бесцеремонно потащил за собой. Двигаясь невероятно быстро, они за считанные секунды дошли до кабинета, вампир судорожно достал связку ключей, открыл дверь (промахнувшись один раз) и буквально кинул подростка на диван. Далее последовала мучительная процедура закрывания той же двери, и вот уже секунды спустя Эдгар снова перед ним, такой жалкий и беззащитный. Мортис позволил себе пару секунд просто посмотреть на парня, возбудиться ещё сильнее, а после накинулся на того, предвкушая предстоящее удовольствие. Он отлично помнил прошлый раз, это было прекрасно, и сейчас вампир хотел того же, что и тогда... Разве что, в этот раз надо попробовать сменить подход... Побольше поиграть с жертвой. – Расслабься. В этот раз будет не так больно... Эти слова противоречат тому, что говорил мужчина ранее об удовольствии парня во время первого раза, ну да ладно. Может быть, он и догадается, что вампир знает о его нежелании быть изнасилованным снова. Сейчас это не имело значения. Мортис начал с того, что стянул шарф подростка и откинул его куда подальше. Раздвинув бёдра парня за внутреннюю их часть, он поставил колено между ними. Быстро стянув с Эдгара футболку и открыв полный доступ к шее и ключице, вампир впился в нежную кожу клыками протыкая её и оставляя засос. Нет, он не пил кровь – в прошлый раз то была лишь минутная слабость и мера предосторожности. Сейчас Мортис хотел, чтобы парень оставался в полном здравии и, желательно, нормальном самочувствии. Доставить удовольствие и ему было своеобразным побочным квестом. Что уж говорить, справлялся он с ним хуево – но что поделать? Со стороны похотливого эгоистичного ублюдка и это было милостью. Продолжая покрывать шею Эдгара всё новыми укусами и засосами, Мортис одной рукой поддерживал спину парня, другой – медленно и чувственно спускался от ключицы по торсу и животу к джинсам, расстегивая их ремень и также небрежно откидывая в сторону. Отстранившись от шеи подростка, мужчина приблизился к его лицу и сказал: – Знаешь, что сейчас произойдет? Я тебя выебу. Прямо здесь, на этом чëртовом диване. Посмотрим, понравится ли тебе в этот раз... Мортису просто захотелось сказать этот факт прямо в лицо Эдгару. Будем считать это своеобразным извращением. мысли эдгара путались сейчас: забыв, кажется, о рядом стоящем вампире, подросток думал, действительно ли он являлся мазохистом. хотя, если быть точнее, парень пытался убедить себя в обратном. а пока эдгар блуждал по лабиринту собственных мыслей, мортис времени зря не терял: схватил парня за шарф и потащил куда-то... почувствовав давление на шее, подросток вернулся в реальность, а ноги понесли его в сторону, куда вёл мортис, не оставив парню выбора подобного рода удушением. уже вскоре эдгар оказался на диване вампира. и пока тот беспорядочно пытался попасть ключом в скважину, дабы закрыться, у подростка был шанс сбежать. конечно, не из комнаты... но можно было бы попытаться отползти на другой её край, взять себе что-нибудь в качестве оружия и защищаться... но почему-то тело парня двигаться не желало. то ли от страха более сильного наказания в связи с очевидным проигрышем в таком "сражении", то ли из-за чувства вины перед вампиром, ведь именно из-за подростка он лишился внимания племянницы, то ли ещё по какой причине... в любом случае, эдгар так и не сдвинулся с места. а тем временем вампир расправился с замком и уже подошёл к парню. мортис сказал, что будет не так больно... можно ли было верить этим словам, или то было лишь для усмирения подростка? тело эдгара было напряжённо от страха, и пусть он явно не сопротивлялся, он все ещё не делал быть изнасилованным вновь. любимый шарф был нещадно откинут в сторону... без него эдгар уже чувствовал себя абсолютно обнажённым, хоть при жизни в особняке и перестал зарываться в него настолько часто, как раньше. на лице эдгара выступил румянец, а тело слегка задрожало от страха. как раз в то же время мортис и ввёл парня в более уязвимое положение, поставив колено между ног жертвы. мысли вновь беспорядочно заметались. их спектр начинался с "пора постоять за себя" до "нужно принять свою шлюшью натуру и терпеть издевательства". впрочем, идеи тут же разложились по полочкам, стоило вампиру укусить подростка. резкая и колящая боль заставила парня тихо вскрикнуть, изгибаясь. эдгар решил: пора действовать. он положил свою руку на плечо вампира и хотел уже было его оттолкнуть, как мортис временно убрал клыки и принялся оставлять относительно невинные засосы. это удивило подростка: неужели мужчина решил не пить кровь, как это было в прошлый раз? такое изменение пошатнуло уверенность эдгара — даже направило его мысли в другое русло!.. я этот раз мортис действительно был аккуратнее. пусть он продолжал кусать и оставлять засосы на чувствительном теле подростка, казалось, что вампир делал это более чувственно — словно эдгар сейчас для него не просто кусок плоти для секса, а полноправный партнёр (хотя эдгар явно преувеличил свою значимость в этих суждениях). так отчего мортис так "добр"?.. казалось: он виноват в погроме, виноват в том, что не признался и в том, что ослушался... но почему в ответ вампир не обходится с эдгаром с крайней жестокостью? под гнетом подобных мыслей парень начал чувствовать себя виноватым в абсолютно всём. в силу жизненной неопытности подросток не мог понять, что то была лишь умелая манипуляция коварного вампира... в таком положении эдгар никак не мог сопротивляться. наоборот! он чувствовал себя даже немного обязанным мужчине. парень принёс столько хлопот хозяину особняка, а отделывается лишь своим жалким телом... в таком контексте звучало очень даже справедливо! по крайней мере, для подростка. и пусть эдгара все ещё не радовала перспектива быть оттраханным, он решил не мешать мортису. пусть это тело послужит благодарностью для вампира, который так снисходительно относится к своей жертве. на грязные речи мортиса эдгар отвечать все же ничего не стал. но на секунду парень позволил своему взгляду столкнуться со взором вампира. в глазах подростка в тот момент промелькнула нотка согласия. неуверенного, но согласия. Мортис был готов увидеть во взгляде подчинённого страх, ужас или тревогу, возможно, даже мольбу... Но это своеобразное... немое согласие, что ли, порядком его удивило. Вампир не мог ошибаться, Эдгар действительно смотрел на него хоть и с неуверенной, но покорностью и неким чувством вины. Увидев это, Мортис не смог сдержать хитрой улыбки. Неужели всё оказалось настолько просто? Стоило всего разок поймать его на какой-то оплошности и пару раз напомнить о спасении – и подросток уже отдаëтся ему. Наверняка парень сейчас терзаем множеством внутренних противоречий... Коварный манипулятор воспользуется этим и постарается ещё сильнее запутать свою жертву. Воспользовавшись секундной паузой, мужчина решил отстраниться от подростка, чтобы подойти к ящикам кабинетного стола и, порыскав там пару минут, он достал оттуда небольшой тюбик смазки. (читатель избавит меня от обязанности описывать, откуда это там взялось) Всë-таки ебаться в жопу обеим сторонам приятнее именно с ней. Мортис вновь подошёл к подростку и разобрался с остатками одежды. Он бросил оценочно-педофильский взгляд на юное худощавое тело и улыбнулся ещё шире, увидев эрекцию парня. Но это и не удивительно – даже в первый раз было тоже самое, а тогда вампир не разменивался на нежности. Вдоволь наглядевшись на Эдгара, мужчина устроился на диване по правую руку от него и выдавил небольшое количество смазки на руку, а после уже начал неспешно растягивать его с невиданным терпением. Хоть Мортису и хотелось наконец приступить непосредственно к самому главному, он сдерживал себя невероятной силой воли. Всë воспринималось как своеобразная игра – сейчас вампир будет относительно нежен, после грубо трахнет парня, заставит того метаться от отвращения к удовольствию, а потом уже будет делать что хочет и как хочет. А пока можно подразнить и себя, и его долгой прелюдией. Положив одну руку на плечо Эдгара, Мортис приблизился к его уху и тихим голосом начал проговаривать различные провокационные фразочки: – Как быстро ты согласился... Ведëшь себя сейчас как очень послушная шлюха. Тебе нравится, верно? Даже не сопротивляешься моим действиям... Понимаешь что виноват, да? Правильно... нужно уметь искуплять свою вину... Мортис продолжал лепетать пошлые фразочки, слегка забывшись и уже не отдавая себе отчёта в их логичности, так как вся ситуация возбуждала его до предела. Иногда он даже покусывал ухо Эдгара в агрессивном порыве страсти. Не стоит забывать, что всё это сопровождалось растягиванием подростка, сначала одним пальцем, затем двумя и тремя... Со смазкой дело шло быстрее, и уже через пару минут Мортис закончил с этим и с неприличным звуком высунул пальцы. По-быстрому избавившись от рубашки, вампир навис над Эдгаром и убрал назад чёлку с его лица, чтобы грубо поцеловать и бесцеремонно проникнуть языком внутрь. Горячее дыхание обжигало холодную кожу, жар тела подростка заставлял и самого вампира чувствовать непривычное тепло. Он продолжал касаться Эдгара, оглаживая внутреннюю сторону его бедра, живот и ребра, не разрывая при этом влажного поцелуя, чувствуя, как вздрагивает тело жертвы при каждом наглом движении. пусть эдгар, буквально согласившийся на насилие над собой, и лежал сейчас смирно на диване, не пытаясь уже убежать прочь (чудо: он здраво осознавал всю тщетность этого!), тело подростка дрожало от страха предстоящего полового акта, а о сумбурных его мыслях можно было только догадываться. вампир отошёл к своему столу. возможно, раньше эдгар и использовал бы это как шанс для побега, но, помимо полного осознания бесполезности, помехой так же стало чувство отсутствия контроля над своим телом. чем больше эдгар размышлял о том, является ли он шлюхой или сие мнение ему навязали, тем сильнее отдалялся он от реальности, словно теряя власть над своей физической оболочкой. подросток вновь погрузился в свои думы, даже не стараясь взглядом выцепить причину, по которой мортис подошёл к столу. впрочем, эта истина открылась ему через пару мгновений, что для дереализированного сознания казались вечностью. подросток оказался полностью без одежды. возвращаясь в реальность и осознавая, что его позорная эрекция вновь предстала взору вампира, щеки парня загорались ярко-алым. мысль о том, что он лишь жалкая шалава становились все навязчивее. но эдгар не хотел отдаваться порочному удовольствию: "борьба" со сладким наслаждением была песчинкой, оставшейся от "гордости" парня. подростка резко вернула в реальность боль, вызванная мерами вампира по растягиванию своей жертвы. с губ эдгара сорвался хриплый стон, а тело непроизвольно вздрогнуло и чуть изогнулось. было крайне неприятно, действия были столь унижающими... но кое-что все же поражало — то, в каком темпе и с какой интенсивностью действовал мортис. сейчас вампир словно никуда не спешил, действовал аккуратно и даже относительно нежно, что делало боль не такой резкой и отвратительной. почему мортис так поступает? он просто играется, хочет, чтобы эдгару понравилось? но парень того не понимал... — замолчи... — тихо простонал эдгар в ответ на извращенные речи вампира. подобное задевало эго подростка, заставлял сомневаться в своей ориентации, в своём месте в этом мире, в себе... конечно, вряд ли мортис-таки послушает свою жертву, но выглядеть совсем уж покорной куклой в его глазах эдгар не намеревался. мортис достал свои пальцы. в течение этой же минуты вампир грубо прильнул к губам подростка, убирая его чёлку, что являлась последней "стеной" от несправедливого мира, с лица. тихо постанывая в губы своего мучителя от прикосновений к своему, телу эдгар пытался понять, почему мортис целует его. разве зверское вожделение не проявляется в желании лишь секса? тогда при чем здесь поцелуй? дело здесь в желании мортиса контролировать каждый миллиметр тела своей жертвы? эдгар не мог полностью понять всех причин. однако сейчас он был твёрдо уверен в одном: удовольствия парень не ощущал. этот поцелуй был отвратителен: такой грубый и властный, такой влажный, да ещё и французский... для дединсайда, что мечтал о милой тяночке, которая будет, смотря с ним токийского гуля, крепко обнимать его и нежно, практически воздушно целовать время от времени в губы, это было мерзко... но выбора не оставалось. сбежать эдгар не мог при всем желании, а неповиновение — лишь очередная причина триггернуть вампира на злость, отчего подросток просто отдался судьбе (и мортису), плотно зажмурившись, с надеждой, что когда в последующем откроет глаза, то это окажется лишь сном. Отстранившись от подростка на такое ничтожно маленькое расстояние, что между ними двумя тянулась тонкая нить слюны, Мортис снова предпринял попытку искусить жертву соблазнительно-грязными словами: – Позволь себе испытать удовольствие... Не противься тому, что естественно. Я знаю, вижу, что тебе нравится... Тут вампир конечно напиздел, так как он ещё мог здраво оценивать ситуацию, в том числе и то, что Эдгару вряд ли были приятны сексуальные домогательства. Мортис знал это, знал и наслаждался тем, что может делать что хочет с этим юным непорочным телом, притворяясь, что тому нравится, чтобы в конечном итоге Эдгар и сам в это поверил. И так, коварный вампир решился на неслыханную ранее милость: он, сильнее прижавшись к телу подростка, медленным касанием от бедра и до самой эрогенной зоны, обхватил член Эдгара, медленно поглаживая орган вверх-вниз. Мортис периодически аккуратно двигался двумя или тремя пальцами по основанию к головке, ни в коем случае не создавая слишком большое давление, чтобы подросток не смел слишком быстро кончить, ведь самое интересное ещё впереди.. Сейчас же скорее было некое подобие игры, чем реальное желание доставить удовольствие. И тем не менее, желаемый эффект был произведён, судя по звукам, которые издавал парень. Что говорить, Мортис и сам уже давно тяжело дышал, борясь с желанием хотя бы высвободить собственную эрекцию. Но он знал: если оттянет желаемое и будет сдержан, уделит время прелюдии, то удовольствие усилится в разы. И так, лаская парня примерно минуту, Мортис закончил с этим, и решил, что пора бы уже перейти к делу. Нависнув над Эдгаром, с судорожным выдохом он достал член, и, без лишних раздумий и предупреждений, медленно вошел внутрь во всю длину. Удовольствие сразу же разлилось по телу: проявилось даже некое чувство дежавю от прошлого акта изнасилования. Кажется, вампир все-таки не сумеет быть милосердным в этот раз... и снова мортис пытается воздействовать на подростка своими страстными речами, снова пытается убедить эдгара в том, что правдой не является... но слова мужчины эффект всё же возымели. тяжело дыша от переполняющих эмоций, потерянно смотрящий в одну точку эдгар вновь начал погружаться в пучины собственных мыслей о том, что, возможно, его эго в действительности пошло и грязно, о мерзости своих потаённых желаний... но бесконечный поток неловких мыслей был прерван громким стоном, безраздумно слетевшим с губ подростка. неожиданное прикосновение к члену стало тому причиной. это было великое событие: впервые кто-то иной коснулся члена эдгара (если, конечно, не считать его мамаши (0-0????), что вынужденно касалась сего органа в детстве), и это было... приятно? да, естественно приятно, пусть и предпочёл бы пленник вампира лишиться девственности в иных обстоятельствах: с милой тяночкой, а не вампиром-извращенцем. тело подростка, вжатое в диван и неспособное более к сопротивлению, вздрагивало, а сам эдгар издавал различные непристойные звуки: то робкие стоны, что должны были, по мнению парня, быть остановлены прикусом, то какого-то рода скулёж от удовольствия и желания большего.... тело его хотело продолжения, хотело, чтобы давление на орган было увеличено, а темп движений ускорен, но вампир был хитер: в его планы не входило удовольствие подростка, он жаждал помучить свою несчастную жертву. тело хотело продолжения, но душевно парень словно раскалывался на две части: собственное удовольствие вызывало отвращение к себе, заставляло ненавидеть свою грязную натуру... от ненависти к себе эдгар сжал зубы, стараясь противостоять приятному чувству, однако пара движений — и снова с губ срывается стон. но долго удовольствие не продлилось. мортис убрал руку, а тело парня продолжило дрожать от "послевкусия" ощущений. эдгар словно был немного разочарован тем, что эта грязная ласка так быстро закончилась... а точнее, лишь иррациональная его часть. но и рациональная постепенно давала сбой... находясь в затуманенном состоянии после вампирской милости, эдгар и не заметил, как мортис достал свой член. опомнился подросток, лишь когда вампир уже навис над ним, постепенно приближаясь... в глазах подростка промелькнул страх: не хотелось вновь испытывать ту боль. но с другой стороны, парень ведь действительно провинился... а, значит, должен принять наказание достойно? эдгар зажмурился в ожидании боли, которая вскоре его настигла. парень громко простонал, скорее даже вскрикнул, рукой судорожно попытавшись сжать диван, но тщетно: обивка-то, вроде, достаточно плотная. на глазах эдгара выступили слезы, а сам он чуть прогнулся в спине: все же, пусть вампир его и чуть подготовил — входить во всю длину сразу было слишком жестоким жестом. эдгар хотел было попросить мортиса перестать, но из-за ряда факторов (таких как боль, некий страх, внутренний конфликт...) не смог сказать ничего членораздельного, отчего вид его стал ещё более жалким. Эдгар вскрикнул настолько громко и убедительно, что Мортис смог отойти от оцепенения невероятного удовольствия: звуки, издаваемые жертвой, заводили вампира всë сильнее и, уже в полной мере осознавая свои действия, он начал жестоко трахать подростка. Взяв медленный темп, Мортис совершал размеренные, глубокие толчки, каждый раз выходя и входя практически во всю длину, и с каждым таким толчком чувство некой эйфории и экстаза приятно разливалось по всему телу. Он мог бы снова приблизиться к Эдгару, начать кусать его шею или целовать, но в данный момент вампир хотел испытывать лишь садистское наслаждение от превосходства над своей жертвой, показав тем самым свою истинную натуру. Резким движением он взял обе руки Эдгара за запястья и железной хваткой пригвоздил их к стене за диваном, чтобы тот не смел даже думать о том, чтобы воспротивиться его излишней грубости. Какая же жалкая картина – несчастный подросток, беспомощный и запутавшийся, сейчас всхлипывает под ним, содрогаясь при очередном жестоком толчке. Очевидно, увидев такую красоту, Мортис уже и думать забыл о том, чтобы пресмыкаться перед парнем, пытаться доставить ему удовольствие и сдерживать свои истинные желания. Не то, чтобы он забыл о своей игре, просто... что-то, возможно, по виду Эдгара, его выражению лица или просто благодаря интуиции, подсказывало, что процесс уже запущен, и парень начал слегка сомневаться во всем происходящем с ним. Кто знает, может, он сможет получить реальное удовольствие и от столь жестокого обращения? Стоило попробовать. По крайней мере, в данный момент Мортис был практически уверен, что такой исход возможен. Эдгар сразу показался ему довольно... двуличной натурой. эдгар находился сейчас под вампиром, то и дело вздрагивая от боли проникновения. со стороны подростка постоянно раздавались стоны-крики и всхлипывания, а лицо помимо румянца украшали темно-серые подтёки гейской туши. однако время шло, и, к несчастью эдгара, помимо боли начало проявлять себя иное чувство. мортис размеренно входил в свою жертву, постоянно стимулируя одну и ту же точку, заставляя парня в очередной раз изгибаться и вскрикивать от боли, смешанной с... мерзким удовольствием. осознание некого наслаждения вызывало в эдгара абсолютное отвращение: ты жертва обстоятельств, жизнь тебя не пощадила, но ты чудом держишься.... а в итоге все сводится к такому порочному удовольствию! при одной мысли об этом подростка накрывало лёгкое чувство тошноты. но тело парня не могло отказаться от преподносимого удовольствия, даже словно желало продолжения, желало довести всё до конца... отчего подросток лишь сильнее хотел отойти на тот свет. Что-то слегка изменилось в стонах Эдгара... Неужели в своих размеренных толчках Мортису удалось попасть в простату? Что ж, это значит, что можно не сдерживаться ни на секунду, и уж тем более не допускать никакой дополнительной стимуляции – парень все равно будет получать удовольствие, смешанное с болью от постоянного резкого проникновения. Оскалившись с небольшой издëвкой, вампир ускорял темп. Спустя семи-восьми минут он решил лишить себя удовольствия смотреть на лицо Эдгара, украшенное слезами и подтеками пидорской туши, и, заломав у того руку, кинул на диван животом вниз, грубо говоря, поставил раком. От открывшегося вида у вампира вырвался сдавленный стон: узкая талия, почти как у девчонки, тощая спина с выпирающим позвоночником и лопатками, одной рукой он заламывает предплечье Эдгара, второй вдавливает его голову в диван, чтобы сподручнее было двигаться. Благодаря такой удобной позе ( не для подростка точно) толчки стали быстрее и жëстче, и каждый доставлял Мортису такое неописуемое удовольствие, что он уже строил дальнейшие планы насчет того, где, как и при каких обстоятельствах снова можно будет воспользоваться этим столь удобным для манипуляций телом. ох, как же нещадны были действия вампира... было ясно одно: пытка не подойдёт к концу, пока мортис не достигнет оргазма. однако когда это произойдёт? эдгару постоянно казалось, что он и минуты более не протянет: эта боль, смешанная с удовольствием, буквально сводила с ума, затуманивала разум, заставляла ненавидеть себя и это тело, что смеет чувствовать что-то приятное в такой отвратительной, унизительнейшей ситуации. но хуже стало, когда вампир решился на смену позы. мортис заломал руки подростка за спину, а также вдавил голову в диван, лишая всякой возможности двигаться. передние конечности болезненно ныли от неестественного вывиха, а от странного положения ситуация казалась ещё более нереалистичной. — больно!... — тихо прохрипел эдгар. конечно, ебать вампир его не прекратит, но, может, хотя бы хватку на руках парня немного ослабит? при смене позы изменился также угол проникновения. ощущения стали немного иными, ведь мортису стало проще попадать в простату, отчего стоны эдгара стали звучать громче. парень все ещё тщетно пытался кусать губу в попытке замолчать и не радовать слух своего мучителя лишними стонами. но это тело словно не слушалось, продолжая раз за разом издавать непристойные звуки. Крик парня о боли никак не повлиял на действия вампира, он практически его не слышал, забываясь в жёстких толчках. Лишь приметил, что тот стал стонать ещё громче, а значит, получает хоть и насильственное, но удовольствие от процесса. Спустя ещё 5-6 минут надругательства над Эдгаром, Мортис почувствовал, что близок к развязке. Дыхание участилось, а толчки стали быстрее и беспорядочнее. И вот, в секунду долгожданного оргазма, он притянул парня к себе за руку, которая всё это время была заломана, заставив того неестественно прогнуться в пояснице. Вторую руку Мортис слегка сжал у горла подростка, а после впился зубами в его шею, чтобы сдержать стон удовольствия. Оргазм был столь ярок, что вампир слегка забылся и, если уж чуть не вывихнул бедняге руку и не сломал позвоночник, то уж точно кое-где сделал слишком больно.. Осознав это уже спустя практически минуту после развязки, он быстро убрал руки от бедного тела парня и отстранился, осматривая того, как вдруг заметил кое-что... – Так тебе ДЕЙСТВИТЕЛЬНО очень понравилось, не так ли? – рассмеялся вампир. Это, казалось, было слегка неуместно, ведь он недавно буквально насиловал парня, и даже сейчас его лицо ещё не высохло от слез, но Мортис ничего не мог с собой поделать. Он предполагал, был почти уверен, что Эдгар получал какое-никакое удовольствие от постоянной стимуляции, но чтобы мальчишка кончил без рук... Удивительно! Удивительно забавно в глазах вампира. Но Мортис резко прекратил смеяться. Он развернул Эдгара к себе и начал покрывать его ключицу и шею влажными поцелуями, проходя языком по отметинам, оставленным недавними укусами, медленно поднимаясь выше. Наконец, вампир отстранился и посмотрел в лицо своей жертвы со смесью спокойствия и ещё чего-то недоброго. Он провёл рукой по волосам парня, откидывая чёлку, и впился в его губы, сразу вульгарно проникая языком внутрь. толчки мортиса становились все сильнее и быстрее, продолжая мучительно стимулировать простату эдгара. и в какой-то момент он понял, что больше не выдержит... удовольствие. унижение. громкий стон от оргазма. чувство ненависти к себе. ты действительно сейчас кончил от того, что тебя насилуют? ты просто омерзителен, эдгар! и пусть оргазм приятным удовольствием разливался по всему телу, сердце подростка же болезненно заныло... это ненормально, чтобы парням нравилось, когда их ебут! впрочем, это же лишь реакция тела? естественный ответ организма на стимуляцию простаты, а вовсе не вожделенный кайф от насилия? размышления прервались болезненным криком. вампир безжалостно выгнул руки и поясницу жертвы, буквально заставляя того ныть от боли. обращался с эдгаром, как с куклой, даже не задумываясь, что заместо шарниров у того суставы, а вместо пластика внутри — кости, способные треснуть от сильного напора... снова то чувство унижения, вызванное чужой спермой внутри... острые клыки, вошедшие прямиком в плоть... из глаз вновь потекли слезы сильнейшего боли и обиды, осознания собственной ничтожности... вампир вышел и отстранился, но тело подростка продолжало дрожать от не забытых ещё ощущений, от не прекратившегося до сей поры страха... ещё и жестокий мучитель насмехался над несчастной жертвой своих издевательств! эдгар подумывал уже что-то ответить, отстоять свою «непорочность» и «неистинность удовольствия», но резко оказался вновь перевернут на спину. губы мортиса стали касаться юного тела, и это было просто отвратительно... влажные, словно насмешливые поцелуи, не несущие никакой нежности, но несущие желание владеть эдгаром... и в конце — омерзительнейший поцелуй в губы. такой же властный, такой же извращённый... голос в голове бил тревогу: «ты уже искупил свою вину! пора бежать, пока тебя не пустили по второму кругу!», но как бежать, когда вампир физически превосходит хилого подростка, так ещё и дверь заперта?.. вдруг внимание обоих привлекли странные звуки. уродливое мычание немого еблана, Френка, чем-то отдалённо напоминавшее мелодию, доносилось из-за двери. тяжёлые шаги остановились прямо за ней. фрэнк коснулся дверной ручки и со всей силы потянул её на себя. замок шумно ударился о... обо что там ударяется он внутри двери, но преграда не поддалась. тогда аутист потянул ещё раз, приложив ещё больше усилий, и на сей раз замок не выдержал и сломался. поражает то, что дверь не слетела с петель! фрэнк молча уставился на мортиса и эдгара, сидящих на диване в весьма-таки интимном положении. несколько секунд немого молчания. но даже своими куриными миниатюрными мозгами уебище смогло понять, что его присутствие здесь излишне, а потому жертва аборта, слегка прихуевшая, но всë ещё невозмутимая, развернулась и пошла дальше по коридору, мыча себе под нос отвратную мелодию. эдгар понял: это шанс! сейчас или никогда.... воспользовавшись замешательством вампира, подросток с силой толкнул того, отрывая от своих губ и разрывая расстояние меж ними. тут же парень вскочил и побежал к выходу, несмотря на то, что был сейчас полностью без одежды. сейчас эдгар был похож на животное, гонимое хищником, которое ведут лишь инстинкты и желание выжить. выбежав из комнаты, парень тут же направился в свой уютный уголочек — на чердак. ему предстояло многое обдумать.