Нулевой Меридиан

Поминки падших знатно затянулись. Изначально Сергей планировал провести в компании новых знакомых с часик, после чего уйти готовиться к рейду. Только вот девушки не особо хотели отпускать своего спасителя, тем более после того, как тот можно сказать и вовсе оставил возвращение долга на их усмотрение. Недовольство не выражали конечно, но и рады не были. Не принято в сталкерских кругах долгами раскидываться, тем более долгом жизни. Пили много, Сергей уж и забыл, когда в крайний раз столько выпивал в хорошей компании. В одно лицо то было дело, только вот там руки опускались, а здесь ситуация совсем иная. Подвыпивший вояка залез на табурет, ударился головой об не рассчитанный на такие подъемы потолок, проматерился и поднеся ладонь к лицу крикнул на весь бар. — Братва, мы каждый день на грани! Пусть же тогда не ссыт груз двести! Мы в одном шаге, так что вместе! Шумноное помещение бара ощетинилось поднятыми руками с разнообразной тарой и одинаковым содержимым. Сергей подхватил протянутый Небом стакан полный смелой воды, алкоголь привычно обжег горло. Он козырнул двумя пальцами и спустился обратно на пол. Тишина упёрлась локтями в барный столик, а ладонями в щеки, она смотрела на своего спасителя. Небо твердила что-то про комсомол и как хорошо быть пионером. Бар гудел, к Честеру подошёл долговец с бутылкой водки на перевес, хрипло сказал “Хорошо сказал дружище! Ты ведь тоже служивый? По-любому офицер!” и понеслось. Долговца звали Кот, он был старшим офицером в долге. Немногим позже выяснилось, что во времена Чеченской кампании, они стояли буквально в соседних аулах. Вояки обсуждали службу, Небо подключилась к разговору. Девушка не переставала удивлять, отслужила она в своё время с добрый пяток лет. Разговор пошёл ещё горячей. Между тостами только чиркали зажигалки, со слов блондинки, курила она только под градусом, в отличии от Тишины. Последняя же просто молча слушала, периодически поддерживая тосты чокаясь стаканом и сверля Честера странным взглядом своих красивых глаз. В одном моменте она придвинулась к своей подруге по оружию и что-то шепнула на ухо, отчего у той покраснели щеки и смутился взгляд. Фиолетововолосая захихикала с ехидной гримасой на лице, блондинка похлопала себя по щекам, надула их и с железной уверенностью во взгляде кивнула смотря на подругу. О чем девушки только, что договорились, оставалось лишь гадать. Долговец же в это время совсем “похорошел”, Сергей подхватил того под плечо и отвёл к его товарищам, стоящим у соседнего столика, изящно матерясь, те повели его к выходу. — Хороший мужик, по крайней мере когда пьяный. Хрипло пробормотал вояка себе под нос и вновь приложился к стакану. Прикрыв глаза, он задумался. Чувства были крайне смешанными, вроде и хорошо, разгрузка перед опасной авантюрой, самое то, чтобы в случае чего напоследок мир был немного в красках. Вот только в тоже время черствое сердце кровью обливается. Как же хотелось решить свои проблемы, найти ответы, да узнать куда делись его товарищи. Возможно, сейчас их кости лежат где-то в глубинах станции, а может они сейчас в рядах монохромных. От последнего довода у Честера дёрнулся глаз, свободная ладонь непроизвольно сжалась в кулак. Пустой стакан во второй руке пошёл мозаикой из трещин, так бы и лопнул, но теплая женская ладонь легла сверху возвращая в реальность. Он поднял взгляд, это была Тишина, в зелёных глазах которой у него вдруг появилось желание безвозвратно утонуть. Хотелось бы ему вылить на девушку ту бурю стоявшую на душе с чёртовы полгода, всë то дерьмо, но просто не мог. Впутывать в свои проблемы кого-то - не его стиль, тем более незнакомую девушку у которой точно и без него, в сталкерском быту, проблем навалом. — Если тебе нужны… К примеру уши на вечер…то я смогу тебе в этом помочь… Приятный голос подвыпившей сталкерши был тихим, но таким вырывающимся из шумной обстановки бара. Она была готова выслушать его без лишних вопросов, а он… он просто отмахнулся. Тот кто всегда переваривал всё сам, смысла менять того не видел и вовек. Сам вывезет, рвать будет, как зверь загнанный в угол, слово выбора нет, добьётся своего, даже если костьми ляжет, назад не отступит, а когда всё встанет на свои места, можно будет спокойно уйти. Голос внутри говорил, о том, что расскажи он сейчас всё и она пойдёт за ним. В этих изумрудных глазах было видно, что долги их хозяйка привыкла возвращать. По покрытому шрамами лицу поползла ухмылка, ладонь с набитыми костяшками прикрыла глаза, у него более нет сил играть в гляделки и дальше рискуя взаправду утонуть в этой прекрасной, изумрудной чаще. Не дождавшись ответа Тишина тяжело вздохнула и заговорила вновь. — Моё дело предложить, я хороший слушатель знаешь-ли… Небо в отрубе, поможешь? — Да… Конечно… В конце-концов это последствия моего предложения. Ответил Честер с виноватым лицом, почесывая затылок, нервно засмеялся. Он обошёл стол, легонько, словно боясь навредить, потрепал блондинку за плечо, та издала невнятный звук и продолжила бороздить свои пьяные сны. Тишина издала что-то похожее на смешок, картина со вторым действительно была веселой. Суровый мужик, с озадаченным лицом пытался разбудить девушку находящуюся в алкогольной коме, да ещё и так нежно, слово боялся ей как-то навредить. Вскоре, оставив бесполезные попытки, Сергей вздохнул, повернулся к спящей спиной и немного согнулся в спине и коленях. Тишина смекнула быстро, водрузила подругу на широкую спину, свела безвольные руки на шеи вояки, а тот просунул свои лапы под бедра блондинки и вновь встал на прямые. Ладошки вцепились в куртку, спящая тихо и невнятно простонала, она начала тяжело дышала ему в спину, а он стараясь думать только о хорошем. Сосредоточившись на одной лишь концентрации, мужчина направился за фиолетововолосой, которая уже пьяненькой походкой добралась к дверному проему ведущему по направлению съемных комнат. Шли недолго, дольше Тишь искала ключи по своим карманам. Вскоре дверь была открыта приглашая в неосвещенное помещение. Щелкнул выключатель на стене, слабый свет ударил в глаза. Комната была такой-же как и та, что снял военный, не считая отсутствия верстака, вместо него стояла вторая кровать. — Куда разгружать? На главный вопрос, девушка указала на кровать по правую сторону от входа. Сергей присел на край и скинув с себя груз ответственности было направился к выходу, как его запястье охватили тёплые пальчики. Он посмотрел через плечо на девушку, та немного потупив взгляд попросила присмотреть за подругой, боялась, что та может начудить, если не дай бог, конечно, придёт в себя. Пожав плечами Сергей вернулся к кровати и уселся на край, пружины скрипнули прямо как сутки назад, дома, в старой холостяцкой квартире. Казалось прошли вовсе не сутки, события прошедшего дня пронеслись перед глазами: Дорога через кордон, тварь на северном КПП, болезненные воспоминания, трупы бандитов и путь с новыми знакомыми в бар. Денёк выдался весёлый, жаль не особо продуктивный. Тихо скрипнула дверь ванной комнаты, раздался звук бьющейся об плитку воды, это была Тишь, не боялась, опрометчиво. Честер был далеко не лучшим человеком, не смотря на то, что вроде и бравый воин, чёрные слайды в киноплёнке его жизни имеют место быть. Зона оставляет на всех отчаянных, кто когда-либо решил ступить на её территорию, свой след и военный не был исключением из правил хозяйки. Веки опустились, в горле встал ком, от той мысли, что он и сам им доверился. Сидит сейчас пьяный в комнате у двух незнакомок, а должен готовится к завтрашнему дню. Может сейчас он отключится и всё закончится? Кованый клинок вскроет беззащитную шею и войдёт в сердце поворачиваясь по оси, даруя тем самым вечный покой. Из губ монотонным шёпотом раздались слова подкреплëнные алкоголем. — Какой же ты никчемный кусок дерьма. Офицер нашёлся… Честь… Где эта честь то? Руки по локоть в крови… Мозг сожжённый радиацией и войной уже давно устал и хочет раскидать себя по ближайшей стенке… Обязательно… Но позже. Пока ещё повоюем старый волкодав… …Позади заворочалась девушка, на пол рядом что-то упало, потом еще и ещё. Кровать скрипнула. Сергей повернул голову, в этот же миг две ладошки обхватили его лицо, нежные и сладкие девичьи губы, впились в его сухие и черствые. В голове словно вышибли пробки от перепада напряжения, сердце сразу же забилось чаще, а дурные мысли моментально вышли покурить. Она потянула его на себя, а он и не думал сопротивляться. Всё это было так спонтанно, так неожиданно, что даже весело. Немного неуклюже она расстегнула молнию куртки, ладошки заскочили под тельняшку, на крепко сложенный торс. Он скинул ботинки и немного отстранился. В теплом, слабом свете лампы накаливания, она выглядела до боли привлекательно. Позади скрипнула дверь, щелкнул выключать погружая всё во тьму, шлепки мокрых тапочек по полу приблизились. Что-то мягкое и тёплое уперлось в спину. Ночь обещала быть долгой и незабываемой. В пусть и изрядно пьяное, но от того не менее приятной компании. Как горькой водой, ему словно путнику средь пустыни, позволили вдоволь напиться. На несколько часов остальной мир и его проблемы остались за пределами кровати. Приятный запах корицы стоял в воздухе, именно им эта ночь останется в памяти. С утра он уйдёт на север, в холодные объятья Зоны, чтобы вновь окунуться в омут безумия с головой, в надежде, на то что зудящие чувство в затылке не от перекрестья прицела, а просто из-за выпитого накануне алкоголя. Диалоги в темноте всегда были романтикой. — Расслабься. Давай наслаждаться этим коротким моментом? - полушепотом спросила Тишина. — Я и не напрягаюсь… Спасибо… - тихо ответил Честер — Вот и не надо… И молчите вообще… Я же сейчас застесняюсь. Дураки блин… Слова сменились стонами. Больше этой ночью они не говорили по пустякам. *** Сон был долгим и он вызывал чувство дежавю. Пятиэтажки зияли давно пустыми проёмами окон, они смотрели словно глаза мертвецов, пугали своей неизвестностью. Пальцы казалось уже приросли к автомату, радиоактивный воздух обжигал лёгкие, а опаленный пси-воздействием мозг действовал на отработанных годами рефлексах. Впереди горела вертушка, она так и не добралась до чертовой станции. Возможно так было и лучше. Там, под начинающимся выбросом и перекрёстным огнём фанатиков монолита, живые - позавидовали мёртвым. В районе гаражного кооператива, прижавшись к стене он осторожно выглянул из-за угла. Там, между гаражных ворот, на коленях, судя по шевронами, стоял военный. Обезглавленный, без штанов и с месивом в районе паха. Ноги сами повели вперёд. Он припал на одно колено у отрезанной головы. Лицо было знакомо, хорошо знакомо. Это был товарищ, который заменил ему все и семью, и друзей. Мишка, ранее надёжный друг и брат по оружию, а теперь зверский убитый и оставленный на растерзание зоновских тварей труп. Автомат был отброшен в сторону, ладони в защитных перчатках обхватили голову и прижали к груди. Он завыл как подбитый зверь. Надрывая обожженное горло, страшней самых жутких тварей Зоны, он рыдал, как никогда ранее... Похоронил брата в том же кооперативе, тело оставил в ближайшей аномалии. Движимый лишь местью, военный направился по кровавым следам на асфальте в сторону городского госпиталя, с той стороны, откуда раздавались выстрелы… Приметил их издалека, словно стая шакалов, шайка монохромных фанатиков мелькала в оконных проемах, вроде их было не больше шести. Это точно были те, из-за кого сердце разрывалось на сериалы осколков. Он не сомневался, чутье говорило - “Это твоя цель”. Ладонь скользнула по разгрузке, уже далеко не в первый раз из подсумка был извлечён красный тубус с маркировкой “Для ЧС”. Большой палец откинул крышку, внутри был гранулированный армейский стимулятор, внешне капсулы походили на чёрные горошины. Он без раздумий засыпал таблетки себе в рот, они противно раскалывалась на зубах, вкус был противным, но жаловаться не приходилось. Через три минуты стимулятор подействовал, силы вернулись, а сердце забилось в учащенном ритме. Обходя здание с фланга, он зашёл им в тыл. Через выбитое окно попал вовнутрь, рысцой подкрался в единственному входу в помещение и прислушался. Кто-то приближался, автомат повис на ремне, а в сжатой ладони блеснул нож. В дверном проёме показался ствол винтовки - фатальная ошибка. Всё было быстро, как в фильме, военный схватил торчащий элемент оружия, рывком дернул на себя. Точный удар вогнал клинок по самую рукоятку в шею врага, что была защищена лишь тканью чёрно-белого комбинезона, раздался хруст шейных позвонков. Кистью руки держащей нож он сделал движение по часовой, тем самым проворачивая лезвие и превращая кадык противника в месиво из связок, хрящей и мышц. Рывком в сторону освободил лезвие из тёплых объятий плоти, кровь из распоротой шеи фонтаном раскрасила потолок в алые тона. Он осторожно уложил обмякшее тело на пол и вновь прислушался. Было тихо, лишь откуда-то сверху доносились голоса. Ладони вновь легли на автомат. Путь лежал наверх, всё той же рысцой, он добрался до лестничного пролета и словно ангел смерти взлетел по нему вверх, прямо в коридор вышестоящего этажа. Там, в самом его конце, виднелся играющий свет костра и доносились разговоры. Военный двинулся вперёд, положив ладонь на гранатный подсумок, пальцы отогнули усики на гранате. У дверного проёма ведущего к ничего не подозревающему противнику, затаив дыхание он вслушивался в их вполне внятную речь. — А тот неверный был на удивление крепким. Молчал даже когда Вторая принялась его свеживать. - твердил мужской голос. — Он даже мне понравился, так долго кривлялся в агонии! Какая была картина! Не стоило старшему отрезать ему голову, всю малину испортил! - ответил ему женский голосок. — Монолит дарует покой. Даже тем кто этого не заслуживает. - вдруг раздался безэмоциональный голос. — Ты это сейчас серьёзно? - спросил женский голосок. — Конечно же нет, просто он так громко кричал, что у меня разболелась голова! - безэмоциональный теперь звучал вполне весело. — И ты решил в отместку отрезать его? - очередной вопрос от того же голоска. — Обмен с процентной ставкой. Хуле. - ответил уже эмоциональный голос. — Больной ублюдок! И как же мне это в тебе нравится! - раздался радостный женский голосок. Они смеялись, они отличались от обычного представления запрограммированных фанатиков. Они были вполне живыми и жизнерадостным. Эхом раздался звук сработавшего запала, смертельно опасный цилиндрик звонко закатился в помещение по кафельному полу. Раздался глухой взрыв, поражающие элементы разлетелись в стороны, пронзая плоть и дробя кости. Вторая граната закатилась следом, но взрыва не последовало, за ней последовал озлобленный мужик с автоматом, который принялся методично ставить контрольные в головы тех, кто лежал на земле. Их оказалось больше - семь человек. Когда ствол автомата упёрся в женское лицо, он остановился, эта должна умереть более изящно. За спиной раздался треск битого стекла, военный инстинктивно сделал шаг в сторону, развернулся вскидывая автомат, в тот же миг лезвие пронеслось перед глазами, нос обожгло, тёплая кровь потекла к сухим губам. Голос молодого фанатика был полон горечи. — Сука! Дерьма кусок. Вспышку фанатик проебал, должен был выстрелить в затылок, но решил поиграть в героя, очередь в грудь поумерила его пыл. Запреградная отдача покрыла рёбра монохромного сеткой трещин и тот с криком завалился на лопатки. Военный подошёл к раненому и стащил с его головы армейскую шлем-маску, заглянул вовнутрь, там, белым корректором на подшлемнике было написано “Мишутка”. Сергей водрузил шлем на свою голову, разминая шею он продумывал ночное рандеву с участием двоих выживших… …В слабо освещенном, одной единственной лампочкой, подвале находились трое. В углу небольшого помещения, стояли два комплекта системы замкнутого цикла дыхания, чуть поодаль валялись пару рюкзаков, разгрузки и две винтовки образца НАТО. Мужчина в чёрном армейском бронекостюме, с мачете наперевес, сидел на стуле по центру комнаты, по его левую руку стояла старенькая кувалда. Перед ним, стоя на коленях, связанные по рукам и ногам, расположились двое в комбинезонах с чёрно-белым городским камуфляжем. Первый пленник был черноволосый, молодой, не особо крупный по габаритам, с недельной щетиной. Его левый глаз светил свежим синяком, сломанный нос смотрел куда-то в сторону, разбитые губы кровоточили, а потрескавшиеся рёбра словно хотели вырваться наружу, как ещё недавно сердце военного. Сорванным голосом побитый молвил. — Я тебе честно говорю! Да не было нас там! Наши резали, это да! Но не мы! Это Псих был! Он ему кровь пустил, голову отрезал! Не бери грех на душу! Отпусти, а? Мы забудем кто ты… Голос пленника дрожал, периодически он морщился от повсеместной боли в теле. — Ты чего бормочешь, блять? Вы все - уебаны одного поля ягоды. Ты мне ещё сказки тут рассказывай, о том, какой ты блять невинный и никогда, и никому секир-башка не делал! И тесак этот ебучий ты с собой по приколу носил, да? Че молчишь хуйло монохромное? Мужчина залился хриплым смехом. Ладонь в защитной перчатки схватила черные волосы, остриё мачете уперлось в шею. Военный держался, но его терпению уже подходил конец. Ему хотелось скорее завершить этот спектакль и покинуть этот злосчастный город, что теперь навсегда останется зарубкой на моторе в груди. Теперь голос походил скорее на рык, рык зверя, который потерял нечто дорогое и теперь готов на всё ради мести. — Убить раненого волка для вас ведь повод для гордости, верно? Не думал ты хуепутало, что волк с медведем дружил и вот к чему тебя это привело!? Знаешь в чем разница между нами, уебище? Шакалов принято добивать всегда, вне зависимости от их состояния. Лезвие мачете отпрянуло от шеи пленника, тот облегченно вздохнул, явно ведомый какой-то призрачной надеждой на хороший исход. Криво улыбнувшись, фанатик замямлил. — Да не вру я… Мы ведь похожи вс… Договорить монохромный не успел, укрепленный стальной пластиной носок берца влетел ему под дых. Подбитый фанатик повалился на лопатки и закричал от отдачи в ребрах, подошва ботинка встала ему поперёк горла. Мужчина медленно переносил свой вес в одну точку опоры, усиливал давление, вжимая кадык своего врага. Прижатый шакал издавал что-то похожее на хрип и стон одновременно, кровь прилила к лицу и брызнула из носа, вены на лбу и в областях висков вздулись, словно готовились лопнуть и забрызгать всё вокруг. — Мудоблядская ты пиздохлаебина! Я тебе сейчас пидор башку отрежу нахуй! Ты гнида фанатичная так и не понял нехуя, верно? Не научила тебя жизнь, что лучше не шутить с тем, с кем тебе не по пути, а!? Рык военного был переполнен обидой вперемешку со злостью, он положил лезвие мачете на плечо и глянул в избитое лицо пленника. Давление на шеи ослабло, последнее что увидел бородатый, это протектор 45-го размера летящий в лицо. Военный бил вновь и вновь, багровые капли летели во все стороны, пара попала даже на шлем-маску. Акт насилия сопровождался характерным хрустом, физиономия превратилась в багровую кашу. Ряд передних зубов сверху перестал существовать в принципе, нижнюю губу разорвало вследствие серединного перелома челюсти. Левая скула и прилегающая к ней малая часть лобной кости значительно сместились в сторону, левый глаз буквально завалился в глубь из-за нарушения своей орбиты. Череп чудом не лопнул под таким напором, как ни странно пленник всё ещё был способен издавать звуки, пусть и скорее они походили на предсмертную агонию. Мужчина посмотрел на мачете и медленно перевел свой взгляд на кувалду. Трофейное мачете с глухим, металлическим звуком упало на бетонный пол. Рукоять кувалды удобно легла в ладони, он взгромоздил ее вместо предшественница на своё плечо. — Передавай своим до встречи! Аривуар - уёбище! Мужчина замахнулся орудием труда, но немного не подрасчитал, удар пришёлся на шею, разрывая плоть и сухожилия, дробя позвонки и окончательно умерщвляя ранее избитого, звук был схожим с ударом отбивного молотка по мясу, только с ощутимым хрустом. Вот только этого было недостаточно для вояки, повторный замах и второй удар попал точно в цель. Череп взорвался множеством осколков, глаза вылетели из орбит, содержимое черепной коробки окрасило округу своеобразным розово-бордовым смузи из мозгов. Он потянул кувалду на себя оставляя чёткий след из “смузи” на бетонном полу. — Как ты с Сашкой, так и я с тобой. Дерьма кусок. - Военный нервно усмехнулся, на душе давно не было так спокойно, словно и вправду камень скинул. Мужчина стряхнул шматки попавшие на него. Некоторое время после, он просто стоял и смотрел на месиво, что с минуту назад было головой. Лужа крови обступила подошвы ботинок, военный похлюпал ногами по багровой жиже и глянул на оставшуюся пленницу. Она, до этого просто молча трясущаяся, тихо всхлипнула, и что-то замямлила словно в бреду. Боковым зрением она видела расправу над её братом по фанатизму. Сейчас в еë в голове пронеслась картина скорой кончины. Возможное изнасилование с попутным расчленением не казалось ей чем-то невозможным. Мысли напару с размазанной по полу головой произвели химическую реакцию в виде растекающаяся под ней лужи. Тяжёлая ладонь влетела ей в затылок, она плашмя плюхнулась лицом в теперь уже мокрый пол. — Думаю в монолите я бы обрёл своего рода популярность, да? Жаль, что не люблю лить кровь во славу хуй пойми чего! Камушку они блять молятся!.. Хотя мне до вас не особо и далеко. Шифер у меня ещё до Зоны потёк, а радиация и вы это усугубили… Мужчина, поставил кувалду, присел на корточки у трупа и поднял мачете лежавшее в кровавой луже, взмахнул им, капли с лезвия окрасили бетонную стену. — Ну и зачем ты в Зону поперлась? Жила бы себе тихо-мирно, мозги бы твои не завернули набекрень. Пусть может и недолго, но возможно счастливо… А теперь что? Голову солдатика отрезала! Причендалы покоцала! А его ведь мать ждала, шлюха ты ебливая… Последние слова военный выдавил сквозь стиснутые зубы. Он поднялся на прямые, отошёл от бездыханного тела и присел на корточки уже напротив тела дыханного, обух мачете прошелся вдоль девичьего затылка. Ладонь в защитной перчатке стащила с пленницы намокшую балаклаву. За черные, слипшиеся от грязи, крови и мочи волосы он поднял её голову и заглянул в большие, полные настоящего ужаса глаза. При падении она плюхнулась прямо носом, две алые струйки через потрескавшиеся губы стремились к подбородку. Карие зрачки опухших глаза сузились, она смотрела в ответ, словно в темные, обзорные стекла противогаза. По ту сторону окуляров скрывались полные горечи и злобы глаза. Он не любил убивать, но по-другому в Зоне не принято, кровь смоет лишь кровь, а тот ради кого она пролилась сможет спать спокойно. — Жить хочется, да? Все жить хотят, верно? Ебарь твой вон там лежащий тоже хотел… И солдатик хотел... Голову тебе отрезать, попутно ебя, не буду, честное пионерское, я же не чудовище и вообще интим только по взаимному согласию… Но только как помоешься. Он усмехнулся, провел ладонью под носом девушки стирая кровь, подцепил пальцами подбородок и потянул на себя. Между их лицами были сантиметры и бронемаска армейского шлема. Теперь он увидела, этот взгляд, он резал еë на кусочки заживо и скармливал псам. Понемногу она начинает смиряться со своей участью. —Ты симпатичная, правда. Как жаль, что только снаружи, а внутри сплошная гниль… Вы же его пытали перед тем как голову отрезать, да? Ты же его хер потрепала, да? Хотя неважно… Теперь уже ничего неважно… А, ты улыбайся лучше, может это немного подкорректирует твой конец. Он положил ладони ей на щеки и большими пальцами натянул губы в подобие улыбки, и без того сухие, они потрескались сильней образуя свежие кровавые полосы. Девушка закрыла глаза, лишь бы не смотреть в чёртовы окуляры шлем-маски. Тёмные линзы напоминали провалы глаз какого-то монстра из внеочередной страшной истории у костра. Она уже тысячу раз пожалела, что в принципе решилась на подобное. Откуда ей было знать, что по их души придет вот этот демон в людском обличье. Кричать у неё сил не было, как и смысла, пленитель вполне ясно дал понять,что здесь их не услышат, да и некому было, на всю округу, живых можно пересчитать по пальцам одной руки. Дрожь по телу не покидала, а лишь усиливалась с каждой секундой. Она и вправду испытывала самый настоящий ужас, словно перед ней не человек, а внеочередное порождение Зоны, которое сейчас немного наиграется и сожрет бедняжку вместе со всеми её дерьмом. Ладони в защитных перчатках отпустили фальшивую улыбку и она вновь уперлась лицом в пол. Он схватил еë под связанные руки и поволок к выходу из подвала. Слабые попытки к сопротивлению прервал удар по голове, сознание покинуло девушку. Мужчина вытащил пленницу из подвала, закинул на плечи, тихо матерясь себе под нос, поднялся по лестнице из подвала на второй этаж. Стеклопакеты давно покинули свои панорамные оконные проёмы. Вояка скинул лишний груз на пол словно мешок картошки. Усталый взгляд прошёлся по просторному помещению, обнаруженный старый советский стул вскоре был перемещён к “короткому пути” на первый этаж. Спинка стула смотрела вниз второго этажа, там тихо поскрипывали электры, их слабое голубоватое свечение завораживало. Он подтащил девушку и усадив на стул, положил ладонь ей на подбородок, аккуратно потянул вниз открывая рот, свободной рукой достал гранату из подсумка. Она пришла в себя когда он засовывал в еë рот гранату. — Это РГО, лучше не шуми. Тсс. - Он словно играясь пригрозил ей пальцем и стащил с головы шлем-маску. Военный вновь приблизился слишком близко к её лицу, одна из его ладоней легла ей на внутреннюю часть бедра, тело застыло в оцепенении. Он молча смотрел ей в глаза, она боясь отвести взгляд глядела в ответ. Вздохнув, военный выпрямился и развернувшись направился к одной из кушеток в помещении. Раздался скрип колес и вскоре перед сидящей на стуле стояла ржавая кушетка. Мужчина переложил девушку на нее, рядом тихо брякнула мачете, ладони принялись возиться с ремнём на еë штанах и довольно быстро его победили. В один рывок за штанины он обнажил её бёдра, стрингов к сожалению не было, поэтому следом пришлось снимать что-то похожее на шорты. Когда военный стягивал с неё мокрое нижнее бельё, она опять решила немного побороться за своё достоинство. Жёсткий удар в область живота прервал все порывы к сохранению чести и достоинства, ещё и сверху вызвал рвотный рефлекс. Рвотные массы в виде недавнего обеда стремились вырваться на свободу, небольшой фонтанчик из рвоты взмыл из её рта, она начала захлебываться в своих рвотных массах и дёргаться в попытках перевернуться. Он помог ей, перевернул на бок и похлопал по спине, явно не хотел отпускать тварь, жестоко убившую братишку, так легко. Когда с обедом было покончено, военный всё-же завершил начатое и спустил её спортивные трусики на уровень колен. Не прилагая особых усилий раздвинул мягкие бёдра и тяжело вздохнул проводя по их внутренней стороне ладонью. Девушка уже совсем не сопротивлялась, видимо смирилась с тем, что себе надумала. Ладонь в защитной перчатке нашарила мачете. В одно мгновение военный поднес столь опасный инструмент к столь нежным женским гениталиям. Когда она понял, что сейчас будет пиздец как больно, то было уже поздно. Мужчина схватит её за шею и потянул на себя, насаживая влагалищем на мачете, словно шашлык на шампур, одним мощным рывком. Разрезая нежную плоть, лезвие прошло между подвздошной костью и копчиком вырываясь наружу через живот и наматывая на себя кишки. Она мычала и билась в агонии, а он просто провернул мачете внутри неё. Ладонь отпустила рукоятку, оставляя тесак внутри бьющейся в предсмертном припадке девушки. Он нашарил в подсумке пачку сигарет и зажигалку, закурил и уселся на стул вблизи оконного провала, всходило солнце и стрекочущие электры в его свете, выглядели особо прекрасно. — Ну вот и всё, спи спокойно братишка… Теперь всё хорошо и все грехи отпущены… Остался только отрицательный герой… *** Сергей открыл глаза жадно глотая воздух. Потерянный момент мозаики встал на своё место, он вспомнил то, что словно и не знал вовсе. Женская ладонь провела по лицу. На глазах навернулись слезы. Тихо, почти про себя он промолвил. — Прости Миш, за то что забыл… То что должен был помнить до крышки гроба… В замешанное окно уже понемногу бил рассвет. Пришла пора прощаться. Он нежно поцеловал блондинку в щеку, хотел было провернуть тоже с фиолетововолосой, но та опередила. В последний раз она впилась в его губы и отпустила со словами “Тебе пора, удачи тебе Честер”. Вояка кивнул, быстро нацепил на себя свои шмотки и покинул комнату тихо закрыв за собой дверь… В снятом вчера помещении, на верстаке стоял вскрытый цинк, на нём лежали две пачки таблеток “псиблокады” и флэшка. — Что-ж… Приступим-с… Магазины от РПК легли на стол, патроны из цинка были засыпаны в сковороду найденную под кроватью. Он приступ к смене типа патронов на более серьёзный Одним патроном он методично выталкивал остальные из магазина прямо в пустой цинк и так по кругу. Потом не менее методичное снаряжение. Всё это помогает расслабиться, своеобразный антистресс для военного человека. Когда все магазины были заряжены и готовы к бою, он распихал их по рпс-ке. Покурив перед выходом, вновь укутался в объятья снаряжения. Броник, разгрузка, оперативная кобура, рюкзак за спину и пулемёт за плечо. Из рюкзака был предварительно извлечен старенький, потертый шлем. Новый был неудобным, от него осталась только маска, теперь уже совмещённая со старым. Большим пальцем провёл по царапинам, на Мишкином шлеме. Грустная ухмылка расползлась по лицу, а ведь брат весь тот путь из Припяти защищал его даже из края вечной войны. После вернувшегося фрагмента памяти он наконец-то понял зачем носил его с собой. Бафф был натянут по типу балаклавы, шлем-маска заняла своё место на голове. Вояка покинул помещение. Расплатился с барменом, загрузил свежие карты на свой КПК и двинулся к выходу из бара. У дороги ведущей на “Армейские склады” стоял высокий мужчина, крепкого телосложения, снаряженный по самые зубы он хлопал себя по подсумкам попутно изящно матерясь. При виде идущего в его сторону вояки махнул в знак приветствия и задал вопрос с явной надеждой на положительный ответ. — Сталкер! Огонь есть? Честер достал из подсумкам зажигалку, заряженный мужик немного приподнял маску к носу, в губах его была зажата самокрутка. Честер достал из подсумка зажигалку, чиркнул и поднёс к кончику табачного изделия. Здоровяк спрятал огонёк в “котёл” из ладоней, подкурился. Вояка стащил с головы шлем, точно также приподнял свой бафф и прикурил уже сам. — Всë собрал, но забыл самое главное? - спросил Сергей. — Да пиздец. Уже думал обратно идти. Ты как манна небесная. - выпуская клубы дыма ответил незнакомец. — А к долгам, че? — К чёрту этот милитаризм головного мозга. — Это точно. Сергей чувствовал в здоровяке что-то знакомое. Словно отражение самого себя, только более заряженное. Ладонь нашарила в утилитарном подсумка запасную зажигалку фирмы “Биг”, он протянул еë товарищу по перекуру и весело проговорил. — Прикуришь потом какой-нибудь красивой кошечке, от имени первого встречного сталкера. — Я знаешь-ли как-то по зайкам больше. Но черт с тобой. Уговорил. - ухмыльнувшись сказал заряженный и принял подгон. Они посмеялись, докурил и разошлись. Здоровяк в сторону “Дикой территории”, а вояка по направлению “Армов”.