Последние дни Галактики

Архивы джедаев представляли собой большое помещение, разделенное на несколько залов, в которых стояли в ряды высокие стеллажи. На них в специальных ячейках лежали голокроны, относящиеся к тематике, название которой написано на верху стеллажа. Магистр Шаак Ти сидела за столом и спешно дописывала отчёты, сто не успела завершить вчера, одновременно общаясь с падаваном Ашлой, принадлежащей к той же расе, что и она. — Твое поведение, падаван, в последнее время некуда не годится, хоть твой Мастер этого пока не видит, но от меня... — начала Шаак строгим голосом, сурово сдвигая белые брови. Но Ашла ее бесцеремонно перебила: — Ну Ма... Магистр, я просто тогда на миссии не до конца осознала степень отчаянности этого придурка, ну кто ожидал, что он от страха выкинет целый мешок голокронов в реку, хоть достали и то хорошо. — Я не про это, а твою угрозу повесить его без суда и следствия перед всем городом, — внесла существенное уточнение старшая из тогрут. — Да я так припугнуть, — неуверенно поспорила девочка, сжимая ладони в нервном возбуждении. — Ты многое видно упустила из уроков, Ашла, так, что я тебе напомню: страх не оружие джедая, — сказала на это Шаак по-прежнему строго. — Хорошо, я ужасно виновата, Магистр, в следующий раз буду действовать осторожнее, — словно заученный урок оттарабанила Ашла, явно горя желанием поскорее закончить этот тяжелый для нее разговор и заняться чем-то более приятным и интересным. — Надеюсь на это, ладно, иди сюда, — заметно смягчилась Шаак, видимо понимая это, затем, когда падаван приблизилась, невольно скосила взгляд на зеркало в задней стене ближайшего к ним стеллажа. Там отразились две тогруты, взрослая и совсем юная, почти подросток. Так получилось, что обе они одновременно посмотрели туда и в первый миг каждой из них показалось, что в стекло смотрят два совершенно одинаковых лица. Цвет кожи, глаз, характер рисунка на лице, все это и правда имело сходство, равно как и отличия. Шаак заметила и еще кое-что, после чего заботливо поправила тунику Ашлы, одернув ее и стряхнул с плеча какую-то пыль. — Все, готовся к испытанием и смени уже одежду, тебе четырнадцать, ты почти взрослая, а ходишь как тви’лечка какая-то, — с ласковым укором сказала Шаак. — Как тебе будет угодно, — покорно кивнула Ашла и поспешила удалится. Шаак, проводив ее до двери и снова вернулась за стол и продолжила заполнять документацию, как вдруг почувствовала небольшое возмущения в Силе. Исходило оно из исторической секции. Пойдя туда, она почему-то потянулась к одному из ящиков, словно знала заранее, что туда ей и надо. И чрезмерно удивилась, поняв, что там была настоящая бумажная книга с кожаной обложкой. Обычно такие вещи в галактике - редкость, даже в Ордене таких осталось пару десятков, да и видела она такой последний раз много лет назад. — Странно, что она тут делает? — вслух произнесла тогрута — Мастер-джедай Бастила Шан, — добавила Шаак, прочтя имя на переплете. — Шаак, все в порядке? — сказал кто-то у входа, тогрута обернулась, едва не уронив драгоценный фолиант, но увидев, кто это был, не смогла сдержать возмущения: — Твою за ногу! Ой, Оби-Ван, ну ты меня напугал. — Прости, не хотел, так услышал и... — начал извиняться Кеноби и заметил вдруг что-то непривычное в ее руках — О, ты увлеклась древностью, на тебя это не похоже. — А, это странно, я почувствовала возмущения в Силе, а ты? — поинтересовалась Шаак, воспользовавшись случаем. — Я тоже, но думал это ты, — согласился с ней мужчина. — Ладно, потом, и что ты тут делаешь, ищешь очередную потерянную планету или тыришь очередной неловкий подарок сыну? — решила перевести тему Шаак. — Не знал, что ты обо мне такого мнения, Ти, — несколько смутился Оби-Ван. — Прости, но я тебя хорошо знаю, пойдем, что-то от этих стеллажей не очень-то и хорошо Джокаста опять, наверное, забыла врубить дроидов-пылесосов, — предложила вдруг тогрута. — Ого, это что-то новое, как тогда: "Оби-Ван, я устала, давай присядем и поговорим", — вспомнил Кеноби давнюю историю. — Ты опять за старое и помнится тогда ты не был таким фанатом предварительные игр, но в этот раз я говорю правду, мне как-то не по себе, — не повелась на его уловку женщина. — Раз так, давай, конечно, пойдем, — понял это и Оби-Ван, спеша согласиться. Они вместе вышли из архивов и медленно двинулись по коридору, который в этот час был пустым. Шли медленно и молча, думая о своем. Наконец дошли до фонтана, мерное журчание воды в котором успокаивало нервы. — Ох... Так-то лучше ..., — сказала Шаак, присаживаясь на бортик. — Может, скажешь, что происходит, — вернулся к прежнему Оби-Ван. — Я и сама не знаю, было возмущение в Силе, недолго, но было, оно указало на ту древнюю книгу про джедая Бастилу Шан И потом оно пропало, — описала свои ощущения тогрута. — Что ты думаешь по этому поводу? — спросил у нее Кеноби. — Опыт мне подсказывает, что это было что-то вроде предупреждения, — сделала вывод Шаак — Так, что будь осторожен и своему дружку Скайуокеру с Асокой тоже скажи. Они себе проблемы найдут. — А конкретно можешь сказать? — потребовал ясности Оби-Ван. — Просто поверь мне, у меня предчувствие, — не смогла осветить ситуацию Магистр Ти. — Шаак, как у тебя это получается? — не сдержал удивления Кеноби — Когда я прошу короткий четкий ответ ты начинаешь философский разговор. Но когда я спрошу у тебя подробности, ты отмахиваешь короткой отговоркой. — Оби-Ван, ты же не пятилетний юнлинг, — слегка укорила Шаак — Кроме объективного ощущения есть ещё внутренние, особенно у нас, Магистров, что чувствуют Силу довольно сильно и тут скорее вопрос джедайской интуиции, которую сложно объяснить даже Йоде иногда. — Ну хорошо, осторожность ещё не вредила, хотя, новости с фронта указывает на временное затишье, — вновь перевел тому Кеноби. — Ты слишком многого ждёшь от Дуку, — сказала на это тогрута — Он не единственный наш враг, Оби-Ван . — Знаю . Знаю, — поспешил сказать тот, не зная как еще повернуть разговор в нужное русло. Вот уже почти целый вечер Энакин ждал Асоку в их общей комнате. Она вернулась ближе к ночи и едва услышав скрип двери, Скайуокер вышел навстречу и сразу же сказал одно слово, вмешавшее весь спектр его беспокойства: — Поздно. И через секунду добавил и другие: — Ты где была? На что последовал вполне спокойный ответ: — Гуляла. — А ты время видела? — начал заводится Скайуокер от этого кажущегося спокойствия ученицы — Все давно спят, а ты ходишь неясно, где и с кем, забыла какое сейчас опасное время? Любого из нас могут убить или похитить. Асока в ответ на это начала терять это напускное равнодушие и дернув плечом в знак недовольства, произнесла более эмоционально: — Учитель, я давно не ребёнок и в состоянии сама позаботится о себе хотя бы здесь, в тщательно охраняемом и хорошо защищенном храме, где обитают лишь верные нам индивидуумы, воюющие на нашей стороне. Энакин встал с ней рядом и смерив Асоку внимательным взором, произнес, как мог, сдержанно: — Как ты сейчас верно заметила, я твой учитель и значит ответственен за тебя, из чего следует, что мне априори не может быть на тебя все равно, но, пойми, даже если бы это было не так, то я все равно переживал бы, потому, что ты мне близка и я сам ужасно боюсь, что потеряю тебя, ведь тогда у меня не будет такого близкого и преданного существа рядом, не будет родной души, а это, поверь, очень страшно, мало есть того, что хуже, чем это. Последние слова Энакин произнес дрогнувшим голосом, в котором звенели если не слезы, то искренняя тревога за по-настоящему важного человека. Важного не по долгу, навязанному Советом, а по велению сердца, которое само выбирает кого принять в себя. Самой души, которая тянется к другой душе, что посчитала родственной. Это ли не вернейший показатель отношения Скайуокера к Тано? Это ли не лучше всего говорит о том, кто она есть для него на самом деле? И Асока поняла, почувствовала душой и сердцем. И когда Скайуокер повернулся к нему лицом, она упала к нему на грудь и порывисто обняла, не особо понимая, что делает и с кем. Энакин обнял ее в ответ и некоторое время они стояли вот так, чувствуя как их сердца бьются рядом и звучат как будто одно на двоих. — Как твоя рука? — спросил Энакин, когда Асока отстранилась. — Все хорошо, уже почти не болит, — ответила Тано бодрым голосом, но это не успокоило Скайуокера, потому, что он сказал: — К ночи может заболеть снова, пойдем, я посмотрю повязку, затем примешь обезболивающее и ляжешь спать, это не обсуждается. — Есть, мой генерал! — весело отозвалась тогрута на его мнимо приказной тон, взаимопонимание вернулось и можно было не бояться говорить и вести себя как хочется. После чего Энакин, видя, что Асока совсем устала и еле стоит, осторожно, как в детстве, поднял ее на руки и понес к креслу. Райо и ее старый знакомый почти весь вечер провели в парке, гуляя по аллеям. Они иногда заходили в мелкие кафешки на территории парка, чтобы перекусить, покупали там мороженное и ели его во время прогулки. Давно обоим не было так хорошо и интересно. Но все прекрасное однажды заканчивается и новый друг, проводив Райо до ее сенаторских апартаментов, учтиво откланялся. Но уже через пятнадцать минут прозвучал звонок в дверь.