Can I Help You?/Могу ли я тебе помочь?

      «Оставайся в этой позе».       Санеми тяжело дышал после каждого слова, перекладывая руку на талию Гию. Рев душа грозил заглушить слабый звук подтверждения, и лишь легкий кивок головы в конечном итоге побудил Санеми продолжить. Несмотря на согласие, Гию оттолкнул ладони от стенки душа, чтобы опереться на кончики пальцев, немного отступая назад.       Пальцы Санеми сжали бедра Гию, удерживая его неподвижно, прежде чем медленно отстраниться, трение внутренней поверхности бедер Гию было абсолютно чертовски греховным. Он застонал почти как вздох облегчения, опустив лоб на затылок Гию.       Сегодня утром пойти с Гию в спортзал показался отличной идеей. Санеми подумал, что раз Гию начал нормально питаться, почему бы не попробовать нарастить немного общей мышечной массы? Однако тренировка провалилась когда Гию впервые застал Санеми за тем, как он пялится на его задницу через зеркало.       В защиту мужчины, у Гию была впечатляющая форма. Когда их глаза неловко встретились в третий раз, чернила уже давно высохли на их молчаливом развратном соглашении.       «Блядь—» Санеми прижался бедрами к Гию, мокрый шлепок кожи о кожу отдавался эхом по мраморным поверхностям ванной. Гию удалось удержать ноги вместе, даже несмотря на то, что его конечности тряслись от усилий. Руки изо всех сил пытались удержаться на месте, его вес начал смещаться от силы каждого толчка.       Несмотря на первоначальные усилия, Санеми знал, что сдерживать себя будет все равно, что говорить голодающему человеку не трогать шведский стол, разложенный перед ним. Расчетливые движения вперед и назад быстро перешли в животный инстинкт. Санеми конечно мог быть нежным, но, боже, чьи-то ноги не должны ощущаться так чертовски хорошо.       На особенно резком рывке бедер рука Гию скользнула по мокрому мрамору, его грудь качнулась вперед, когда он попытался удержаться. Санеми поправил хватку на Гию чтобы тот не отошел слишком далеко; мгновенная реакция, чтобы крепко обхватить его торс, скрепила их вместе. Одна рука вцепилась ему в грудь, а другая так сильно прижалась к нижней части живота, что его пальцы могли бы вонзиться в его плоть.       Их центр равновесия сместился, Санеми споткнулся на шаг, но мастерски восстановился, не теряя ритма, несмотря ни на что. Не то чтобы он мог остановиться, даже если бы захотел — не с тем, как всхлипы Гию глубоко проникали в кожу Санеми и грохотали в его легких, как будто они были его собственными. Гию постарался накрыть руки Санеми своими, чтобы за что-то лучше ухватиться.       Санеми закинул подбородок на плечо Гию, наблюдая, как ручейки воды каскадом стекают по телу Гию. Пар густо клубился вокруг них, душ вокруг них затуманивался. Хотя это мало отвлекало от того, как кристально чистый Гию дрожал в его объятиях.       «Потрогай себя», — простонал Санеми в ухо Гию, на что тот тут же повиновался. Черт, Санеми обожал эту часть. Грязный и совершенно возбуждающий вид того, как Гию ласкает себя… Боже. Как будто ему не должны были позволить увидеть что-то настолько интимное и личное.       Санеми подавил ухмылку когда длинные пальцы Гию обхватили его член. Это заставило его холодное сердце трепетать, понимая, как он был так бессмысленно послушен в воздержании. Как будто слова Санеми содержали всеобъемлющее разрешение. Санеми наблюдал с напряженным вниманием, как Гию гладил себя; короткие, небрежные движения, рожденные бессмысленной потребностью. Так ли он трогал себя, когда был один? Когда он думал о Санеми? Думает ли он о Санеми?       Голова Гию откинулась назад со сдавленным стоном, давая Санеми идеальный вид на его шею. От напряжения мышц под тем местом, где покоилась голова Санеми, до того, как рука Гию подстроилась под темп Санеми… Черт, даже как нелепо выглядел Гию с его мокрыми волосами, зачесанными назад —все… просто совершенство.       Тепло быстро развернулось в его животе, ударные волны удовольствия проникали по всему телу. Каждый тихий звук, вырывающийся из губ Гию, заставлял член Санеми подергиваться, твердый и горячий, скользящий по гладкой коже.       Санеми позволил руке, вцепившейся в грудь Гию, немного расслабиться, чтобы побродить, два пальца нашли сосок Гию и сжали его более безжалостно, чем предполагалось. Гию застонал — напрягся, когда низкий стон вырвался из его горла. Это заставило голову Санеми резко подняться, ноги Гию сильнее сжали его. Санеми вскрикнул, повернувшись, чтобы уткнуться носом во влажные чернильные локоны. Отстраненно он сделал мысленную заметку попробовать это снова в следующий раз, когда он будет как следует внутри Гию.       «Я…ах… я почти», — процедил Санеми сквозь стиснутые челюсти.       Гию издал тихий, жалкий звук, когда он повернул голову к Санеми, нахмурив брови, прежде чем прижать их губы друг к другу. Санеми не терял времени, засунув язык ему в рот. Он боролся с еще одной улыбкой, пытаясь держать равновесие, пока его язык кружился с языком Гию — он всегда был таким чертовски вкусным.       Его пальцы продолжали играть с Гию, чередуя легкие, как перышко, движения, нежно перекатывая его сосок между подушечками пальцев, и резкие потягивания, заставлявшие его дрожать в объятиях Санеми.       Как только Гию переплел пальцы между теми, что лежали на нижней части его живота, его хватка значительно усилилась. Черт возьми, он почти полностью оторвал руку от себя, в то время как его другая рука ускорилась. Его движения были синкопированы с движениями Санеми, но по тому, как горячее дыхание Гию обдавало его лицо, он знал, что они приближаются к оргазму.       «Давай, Гию». Санеми, несмотря на то, что каждая его часть кричала, чтобы он оставался рядом, оторвал голову от Гию, чтобы посмотреть на него. Ему это тоже нравилось. Расфокусированные глаза, ищущие его, отказ от еще одного поцелуя, искажающий его черты во что-то разочарованное и, несомненно, капризное. «Кончи для меня».       Гию прикусил нижнюю губу, прежде чем уронить голову на грудь. Прошло совсем немного времени, прежде чем его тихие всхлипы переросли в полноценные стоны, быстро достигнув кульминации когда колени Гию подогнулись и оргазм пронзил его тело, сперма разбрызгалась по темному мрамору душа. Сильные руки Санеми поддерживали его, поднимая на цыпочки, пока он эгоистично искал свой собственный кайф. У него не было возможности по-настоящему восхититься работой Гию, так как всего несколько дополнительных движений бедрами прикончили его со стоном на шее Гию.       Он выдержал свой оргазм, замедлив свои движения до полной остановки и наконец опустил Гию на землю дрожащими руками.       «Мы должны были сегодня утром потренироваться, придурок».       «Разве это не должно засчитаться?» — спросил Гию, пытаясь отдышаться.       Санеми фыркнул в ответ. Он оттолкнулся от стены чтобы слегка постучать по одному из бедер, все еще удерживающих его. Гию расширил свою позицию, позволив Санеми отлепиться от спины Гию.       Он потянулся, чтобы взять душевую лейку над ними. «Теперь мне нужно торопиться чтобы успеть на работу вовремя».       «Это ты начал», — пробормотал Гию, подбираясь к краю душа.       «Что?Ты это начал!»       «Это не я не мог перестать пялиться на свою задницу, когда —ах!» Санеми переключил душевую головку в режим струи, прежде чем повернуть сопло так, чтобы оно ударило прямо в лицо Гию. Его руки поднялись в обороне, но это едва ли имело значение, поскольку Санеми шевелил струю взад и вперед.       Гию слепо потянулся вперед, умудрившись найти запястье Санеми и оттолкнуть его. Санеми вернул напор воды к нормальному и снова ополоснулся.       «Это было не совсем похоже на то, что ты «торопишься».       Санеми замер на полпути к мылу. Гию слегка вздрогнул от этого взгляда, готовясь к очередному водному нападению. «Ты мудак, ты знаешь это?»       Он пожал плечами с небольшим сдвигом, скрестив одну руку на груди, чтобы удержать другую, безвольно висящую сбоку. Пожевав распухшую губу, он прислонился спиной к стене душа.       Санеми вздохнул. «Не дуйся и все такое». Он ногой раздвинул ноги Гию, прежде чем присесть.       «Я не дуюсь», — рассеянно сказал Гию, следя глазами за Санеми. Санеми немного побрызгал на него, прежде чем зажать ручку душа между зубами. Вода брызнула на колено Гию, когда Санеми начал намыливать кусок мыла в руках. «Я могу помыться сам».       Санеми хмыкнул в знак отстранения, мыло отбросил куда-то в сторону. Он осторожно потер между подтянутыми ногами Гию, даже вниз по его икрам, где сползли следы их развлечений.       Он наслаждался возможностью наконец-то, действительно, заполучить Гию. Единственные другие разы, когда он позволял себе контакт, были в пылу момента, но его разум жил далеко отсюда, когда его член глубоко погружался в узкую дырочку Гию.       После их ссоры все пошло быстро, если это вообще можно было так назвать. Им не потребовалось много времени чтобы снова спать вместе — почти сразу, на самом деле. Гию начал на диване, когда Санеми устроился после ужина в ту первую «нормальную» ночь, оседлав Санеми.       У него не было времени, чтобы смущенно вздрогнуть, когда одно из запястий Санеми было схвачено в нежном захвате и приклеено к груди Гию. Мягкий хлопок его футболки не мог смягчить быстрый стук сердца под ним. Его лицо нависло над лицом Санеми, прося —дерзко— большего.       Санеми никогда не утверждал, что он сильный человек, поэтому сдаваться теперь было несложно. Прошло почти два месяца с тех пор, и он не оглядывался назад.       Почувствовав, что он достаточно очистил кожу Гию, он сделал еще один проход водой. Последний визуальный осмотр закончился почти без инцидентов. Повторный взгляд подтвердил, что член Гию снова твердеет.       «Нет, черт возьми, нет! Какого черта?» Глаза Гию приоткрылись, чтобы посмотреть на Санеми. «Мне вообще-то пора на работу. Скажи ему, чтобы он опустился обратно!»       «Что?»       «Ты меня слышал! Я не собираюсь с этим помогать, так что заставь его опуститься!»       «Чт…» Его возражения немедленно прекратились, когда Санеми направил струю воды обратно ему в лицо. Из-за угла вода ударила в нос Гию, заставив его захлебнуться и закашляться, когда он отвернулся от Санеми.       «Невероятно…» — продолжал ворчать Санеми, вставая и устанавливая душевую лейку обратно на подставку.       Санеми быстро закончил принимать душ и быстро выбежал, прежде чем Гию успел попробовать что-то еще. Ублюдок.

***

      Он бы мог успеть на работу. Если бы только дорожное движение решило сотрудничать. Сволочи.       Внимательно следя за временем, он опоздал всего на целых пятнадцать минут. Он ухмыльнулся, глядя на часы. Не так уж и плохо, как он ожидал. Но кого на самом деле волновало, что он опоздал на несколько минут? Те несколько раз, когда это случалось, это не было похоже на конец света или крах компании.       Он всегда держал себя на таком высоком уровне, и ради чего? Никто другой этого не делал. Тенген постоянно опаздывал. Кёджуро и Обанай тоже не были идеальными. Он усмехнулся про себя, засовывая руки в карманы. Может быть, с этого момента он начнет немного расслабляться. С опущенными плечами и небрежностью, сочящейся из его пор, он чувствовал себя готовым к новому дню.       Однако самодовольное выражение исчезло с его лица, когда двери открылись.       Картонные коробки были разбросаны по всему офису. Половина персонала стояла, роясь в этих коробках, другая половина разбирала офисную мебель. Прежде чем вена на лбу Санеми успела стать слишком заметной, его взгляд окинул комнату и остановился на Обанае у копировального аппарата.       «Что, черт возьми, происходит?» — резко прошептал Санеми.       «Убирайся из моего пространства, псих». Обанай отклонился от Санеми, поморщившись, когда тот навис над ним слишком близко.       «Почему все пакуют свои вещи? Что происходит? Мы что, банкротимся? Мы обанкротились?»       «Упаковка вещей?» Обанай поднял крышку фотосканера, провел листом бумаги по стеклу и опустил крышку.       Санеми огляделся вокруг, в замешательстве. «Ты что, не видешь, что происходит?» Копировальный аппарат с ревом ожил, громко жужжа, и бумага выплевывалась в лоток.       Обанай проследил за его взглядом, прежде чем с усмешкой поправить маску на лице. «Ты что, больше не проверяешь почту от Химеджимы? Убуяшики хотел новые столы, стулья и прочую ерунду. Ее доставили всего час назад».       «Когда это было?!»       Обанай вздохнул. «Не знаю, две недели назад? Ты так беспокоился о том, чтобы вернуться домой вовремя, что пропустил, когда он пришел после работы и попросил провести инвентаризацию мебели. Это какой-то проект по улучшению офиса или еще что-то».       «Почему? Что не так с офисом?»       «Спроси его сам, придурок. Он прямо там». Обанай стащил свою стопку копий и поспешил прочь.       Химеджима и Убуяшики завернули за угол, легкая улыбка, всегда присутствующая на губах Убуяшики, была как обычно радостной, когда он просто наблюдал за офисом. Санеми обнаружил, что прилип к краю копировального аппарата.       «А, Шиназугава», — раздался голос Химеджимы над всем этим хаосом.       Санеми прочистил горло когда они изменили курс и начали приближаться. «Доброе утро». Он выпрямился, разглаживая галстук.       Химеджима слегка изогнул густую бровь, но ничего не сказал. Убуяшики позволил рукам, сцепленным за спиной, расслабиться по бокам. «Доброе утро, Санеми. Как дела?»       «Нормально…» Санеми замолчал, все еще беспокойно бегая глазами по комнате. «Занят. Много дел…» Он указал на заваленный ресепшен в стороне от себя.       «А, да». Улыбка Убуяшики стала шире от смешка. «Мы связались с университетом в городе, и некоторые из их аспирантов с нетерпением ждут возможности поделиться с нами своими теориями и исследованиями в обмен на возможный грант. Некоторые из исследований, которые они предоставили, утверждают, что сосредоточение внимания на хорошей эргономике приводит к более продуктивному рабочему месту. Разве это не что-то? Аспиранты! Они могут быть ключом к тому, чтобы мы оставались на переднем крае отрасли».       «Молодые умы со свежими идеями», — произнес глубокий голос Химеджимы.       «Именно так. Мы могли бы привлечь несколько человек для участия в программе для юниоров. Может быть, стажеры из университетов по всей стране? Захватывающе, правда?»       «Это звучит здорово». Голос Санеми почти сорвался, когда он торопился выговорить слова. «Я могу работать над бюджетом для этого».       Убуяшики промычал, руки снова нашли путь за спиной. «Не беспокойся обо всем этом. Грант был бы для нас практически карманной мелочью». Санеми кивнул, немного сдуваясь. Воздух между ними и так застоялся. «Ты уже начал работать над собственным офисом?»       «Нет, нет», — Санеми навалился всем весом на копировальный аппарат, сложив руки на груди. «Я запущу его после нашей первой встречи».       «Все встречи на день отменены, Шиназугава. Я отправил письмо на днях».       Лицо Санеми нахмурилось, когда он поднял глаза на Химеджиму. «Верно. Ну. Должно быть, вылетело из головы». Его глаза немного сузились, когда отрывистые слова прорвались наружу. Какого черта Химеджима не мог прекратить вести себя так хотя бы две гребаные секунды?       Убуяшики от души рассмеялся. «Конечно, Санеми! Ты всегда трудолюбив. Легко упустить из виду что-то столь незначительное среди всех твоих других проектов. Удели сегодня время, чтобы все подготовить. Это будет хороший перерыв!»       Затхлый офисный воздух, приправленный остатками картона и пылью, ворвался в его грудь. «Сделаю». Он сделал глубокий вдох, измотав свою и без того напряженную дыхательную систему. У Санеми не было времени на это дерьмо. Вместо того чтобы остаться вчера вечером, чтобы закончить отчет, он вовремя ушел в продуктовый магазин для дома.       Кто-то утешительно похлопал Санеми по плечу, когда они повернулись, чтобы уйти. «Санеми. Ты отлично справляешься. Не будь таким строгим к себе». Убуяшики снова улыбнулся, прежде чем уйти.       Химеджима выглядел гораздо менее дружелюбным, когда последовал за Убуяшики. «Мебель заберут сегодня вечером. Не откладывай».       Его легкие начали гореть, упрямо ожидая, пока эти двое полностью не исчезнут в коридоре. С резким выдохом Санеми почти рассыпался на себя, когда воздух вырвался из тюрьмы, в которую он его загнал. Не такое начало рабочего дня, на которое он надеялся. Он стянул куртку с рук, набросил ее на предплечье и поплелся в свой кабинет.       Его секретарша встретила его с типичным для нее солнечным расположением духа, лишь слегка омраченным вытиранием пота со лба — потому что, конечно, они заплатят за всю эту новую мебель, а не за то, чтобы кто-то ее собрал. Ее голова высунулась из-за края перевернутого стола, который она как раз разбирала.       «Доброе утро, господин Шиназугава! Они разместили все ваши новые вещи в вашем офисе!»       Санеми кивнул в знак признательности, остановившись, когда его рука коснулась дверной ручки. «Тебе не нужно этого делать». Он указал на ее стол. «Мы можем нанять кого-нибудь другого, кто обо всем этом позаботится за тебя. Все это — тупость, блядь…»       «Нет, все в порядке! Господин Узуи уже предлагал! Но мне нравится делать такие вещи, так что я не против». Она хихикнула, используя ногу в качестве дополнительного рычага на рукоятке гаечного ключа, которую она крепко сжимала в своих тонких пальцах. Болт наконец поддался, все ее тело качнулось вперед от силы. «Это приятное изменение — отойти от компьютера и телефона, понимаете?»       «Ладно». Он открыл дверь. «Приходи за мной, если что-то понадобится». После этого Санеми спрятался в своем кабинете на остаток рабочего дня. Пальцы порхали по клавиатуре, он поспешил закончить то, что отложил на день, и даже больше. Какого черта ему еще было ответить, когда он узнал, что он просто случайно потерял целый рабочий день?       Несмотря на выпад Обаная, Санеми работал так же много, как и раньше. Он только немного расслабился, позволив себе не работать в поте лица. Это работало отлично… и, в самом деле, кто-нибудь вообще читал электронные письма Химеджимы? Все знали, что все, что стоит читать, имеет тему заглавными буквами, и он не помнил, чтобы видел что-то подобное в отношении этой ерунды.       Коробки стояли угрожающе, беспорядочно разбросанные по всему кабинету, создавая клаустрофобную атмосферу, из-за которой было почти невозможно сосредоточиться. Но Санеми — профессионал. Он сделал то, что ему было нужно, и приступил к сборке во второй половине дня.       За исключением… вот где все действительно пошло наперекосяк. Санеми лучше всего учился на практических занятиях. Ему нужно было сразу вникать в действие, чтобы освоить то, что он должен был делать, даже если это означало просто многократное выполнение кучи уравнений, пока это не станет пуленепробиваемым в его голове. Но, к большому огорчению Санеми сегодня, единственными ресурсами, доступными для понимания, были глупые маленькие пиктограммы.       «Мать твою!» — закричал он, замахнувшись плоской отверткой в ​​сторону дивана.       Дверь его комнаты приоткрылась, и Тенген просунул в щель свою большую глупую голову. «Ты звал?»       «Эта мебель — тупая хрень! Что, черт возьми, не так с обычными вещами? Серьёзно. Мой стол в порядке!» Он указал на кучу деревянных досок перед собой. «Этот будет практически идентичен моему нынешнему. И что, теперь мне придётся избавиться от моего стула?» Он указал на перевёрнутый компьютерный стул в стороне, предыдущую жертву его разочарования. «Мне нравился мой дурацкий гребаный стул!»       Кёджуро с любопытством просунул голову под руку Тенгена. «Что случилось?»       «Офисная мебель перехитрила Шиназугаву».       «Нихрена! Эти инструкции даже не настоящие инструкции». Санеми поднял буклет, и сердитые хлопающие звуки от шуршащих страниц подчеркивали это чувство. «Если эта улыбающаяся маленькая сучка еще раз скажет «это легко!», я сойду с ума».       «О, боже». Кёджуро вздохнул и оглядел беспорядок, разбросанный по полу. «Могу ли я помочь?»       Санеми не ответил, ворча себе под нос и неуклюже пробираясь к дивану, чтобы взять отвертку.       Кёджуро знал, что ему не нужно словесное «да», поэтому он протиснулся в комнату, медленно закатывая рукава и глядя на нетронутый стол, отодвинутый в сторону офиса. Все, что находилось на его столе и в нем, жило на полу неподалеку.       «Хочешь, чтобы я тоже помог, Шиназугава?» — спросил Тенген с ухмылкой, перекидываясь через дверной проем.       «Отвали, Узуи». Голос Санеми сочился усталостью, которой не было еще секунду назад. Резкие слова были менее едкими, чем обычно.       «Мя-ау! Почему Кёджуро может тусоваться, а мне приходится уходить?»       Санеми бросил на Тенгена взгляд. «Ренгоку не действует мне на нервы так, как ты. А теперь убирайся, пока я не надрал тебе задницу».       «Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь, милашка». Тенген едва успел выговорить последнее слово, как Санеми отвел руку назад, чтобы метнуть отвертку, которую он только что получил обратно. Он тихонько вскрикнул и захлопнул дверь, прежде чем Санеми успел метнуть ее в него.       «Ненавижу это», — прохрипел Санеми, усаживаясь перед своим еще не собраным даже наполовину новым столом. Кёджуро просто промычал что-то в знак согласия, прежде чем медленно опустить нынешний/старый стол Санеми на передний край.       С ним там дела пошли глаже. Ну, не совсем. Но пугающая куча дел уменьшилась, что само по себе помогло.       Только когда секретарь Санеми зашла пожелать ему спокойной ночи, он осознал, как много времени прошло на самом деле. Хотя он не отрывал голову от работы, пока пару часов спустя не увидел, как небо переходит в мягкие сумерки. Синий цвет сменился полосами фиолетового и оранжевого. Он вытянул шею, чтобы посмотреть на часы на стене, разум был слишком онемевшим, чтобы помнить о дорогих часах, которые всегда были на его запястье.       За те часы, что прошли с начала, состояние Санеми и Кёджуро было смехотворным. Если бы не офис вокруг них, они выглядели бы так, будто оказались на необитаемом острове. Между его кипящим разочарованием и физическим трудом его пропущенная тренировка в спортзале сегодня утром была более чем наверстана за это время. Кто знал, что его офис может стать таким невыносимо чертовски жарким из-за промышленных кондиционеров, работающих по всему зданию? Яркие волосы Кёджуро были грубо связаны сзади, небольшие пряди падали вперед и прилипали к лицу. От переноса тяжелых предметов стола Санеми большие пятна пота окружали его грудь.       Санеми выглядел не лучше. Его рубашка была полностью расстегнута, обнажая грудь и живот. Он не мог вспомнить, когда во всем этом процессе он потерял галстук. Оксфорды были сброшены где-то у его дивана, а отутюженные брюки туго намотаны на колени, носки оставались единственным предметом одежды, прикрывающим нижнюю часть его ног.       «Не могу поверить, что мы еще не закончили это дерьмо».       Щелчок зажигалки привлек угасающее внимание Санеми. «Мы почти закончили», — усмехнулся Кёджуро, обдувая себя новым завитком дыма. Он наклонился, чтобы поднять монитор компьютера с пола и вернуть его на место, где Санеми держал его на своем старом столе, с сигаретой в зубах для сохранности. «Хочешь перекусить в той паршивой забегаловке в квартале, когда закончим? Я умираю с голоду».       Санеми что-то пробормотал, глубоко задумавшись, наклонившись в сторону, чтобы достать сигареты из кармана. «У меня дома есть что приготовить на ужин». Он постучал пачкой по ладони, устремив взгляд куда-то в стену.       Небольшое шарканье за ​​спиной Санеми было единственным немедленным ответом, который он получил. Последовавшая тишина не произвела на него особого впечатления, когда первый глубокий, дымный вдох после слишком многих часов без никотина заполнил его легкие. Мгновенный гул, дребезжащий под кожей на выдохе, восстановил его силы ровно настолько, чтобы он смог проделать последнюю небольшую работу.       «Ну, как дела у Томиоки?»       «А?» Санеми посмотрел через плечо на Кёджуро, удивившись искренности в вопросе. Никакого презрения или защитного поведения не проступило в его голосе, поскольку его мозг работал примерно на два процента от своей обычной мощности. У него не было сил, чтобы отбиваться от вопроса.       «Ты живешь с ним уже довольно долгое время». Кёджуро протянул кабели для монитора через отверстие в столе. «Ты никогда об этом не говоришь, поэтому мне стало интересно, как у тебя дела».       «Оу». Санеми повернулся, подтягивая к себе последнюю коробку с пола. Его пальцы сжались, чтобы удержать тлеющий конец сигареты подальше от картона. «Хорошо».       Кёджуро залез под стол, чтобы подключить все к сети. «Просто хорошо?» Он говорил достаточно громко, хотя слова в итоге были приглушены из-за деревянных панелей.       Он знал, что Кёджуро знал больше подробностей обо всей их ситуации, чем он когда-либо мог бы рассказать Санеми. Чем больше Гию расслаблялся рядом с Санеми, тем больше Санеми понимал, что этот человек просто говорил все, что хотел и когда хотел. Девушки в кафе определенно знали много. Слишком много.       «Да. Он не такой надоедливый сосед, как я думал». Санеми разрезал заклеенные лентой края коробки, чтобы показать части стула, покрытые пузырчатой ​​пленкой. «Но он разговаривает с набитым ртом, как какое-то животное. И он занимает слишком большую часть дивана. Почти полностью…» Он засунул сигарету между губ и поднял руки прямо в воздух, неловко полулежа, чтобы показать Кёджуро, когда он снова встал.       Когда они вместе смотрели фильмы, Гию часто лежал на животе, полностью вытянув ноги и руки вдоль подушек. Что бы ни делал Санеми, глупые ноги Гию оказывались прямо у него на коленях. Теоретически это должно было его разозлить, но Санеми находил милым, когда пальцы ног Гию впивались в его бедра всякий раз, когда на экране происходило что-то безумное.       Санеми фыркнул, выпрямляясь. «Он по прежнему все время работает. Так что, если смотреть реалистично, он даже не так уж часто бывает дома».       «У него две работы, да?»       «Ммм». Санеми начал собирать стул на автопилоте. Хотя он не обязательно знал, что делать, его руки, казалось, знали, что им, вероятно, следует делать. Он отбросил буклет с инструкциями в сторону, мозг чудесным образом приспособился к поставленной задаче. «Типа, я понимаю, почему он работал так много смен, когда жил один. Но со мной ему не нужно делать все это.       Я готовлю, убираюсь, я не беру с него денег ни за что. Конечно, экономия денег важна. Но иногда он работает в кафе две недели подряд в дополнение к библиотеке. Это почти двенадцать рабочих часов в день с небольшим перерывом. Кто, черт возьми, это делает, когда ему это не нужно?»       «Мы остаемся дольше обычного, чтобы сделать это», — съязвил Кёджуро, кладя стопку файлов обратно на стол.       «Да, но мы разные. Это более стабильно, и это одна офисная работа вместо нескольких дерьмовых подработок». Он остановился, чтобы оглядеться, куда делась его пепельница. «И мне не очень нравится идея, что он будет ходить по городу в любое время дня. Он слишком упрям, чтобы соглашаться на такси, если только не идет дождь или что-то в этом роде».       Кёджуро подошел к Санеми и плюхнулся на диван, протягивая руку, чтобы передать Санеми пепельницу. «Ты ведешь себя так, будто он будет жить с тобой вечно, говоря такие вещи».       «Ему ведь некуда больше идти. И он, кажется, всем этим доволен, так что…» Слова становились тише, пока он говорил, каждое слово отступало, пока он прикреплял колеса к основанию стула.       Они оба наблюдали, как Санеми рассеянно вращал этим пальцем только что закрепленное колесо.       «Ты счастлив?»       Взгляд Санеми метнулся к Кёджуро. «Я в порядке». Он пожал плечами, прежде чем подняться на колени.       Тяжёлый вздох. «Ладно, перефразирую. Тебе понравилось проводить время с Томиокой?»       «Я полагаю». Сказано было правдой, хотя его внимание было сосредоточено на последних штрихах к своему стулу, что лишило его голоса каких-либо реальных эмоций. «Приятно приходить домой не в пустое место, и он всегда очень рад съесть все, что я приготовлю. Он говорит много глупостей, но на самом деле он довольно забавный, хотите верьте, хотите нет».       «Действительно?»       «Да». Санеми почувствовал, как уголки его рта немного приподнялись. «Когда меня с каменным лицом называют «маленькой сучкой» только потому, что я не хочу смотреть с ним какой-то дерьмовый фильм ужасов, это объективно смешно».       Кёджуро усмехнулся, наклонившись вперед и уперев локти в колени. «Я не могу себе представить, чтобы он это говорил».       «Поверь мне, он полный придурок внутри. Не позволяйте его надутому лицу и большим щенячьим глазам обмануть тебя». Санеми установил последнюю часть своего стула на место, опустившись на пятки в покое, пока его законченный стул торжествующе стоял перед ним.       «Ух ты. Не могу поверить, что мы наконец закончили. И это только…» Кёджуро посмотрел на часы. «Половина восьмого».       Санеми застонал, руки свисали с сиденья стула, а голова драматично мотнулась на предплечья. «Может, нам стоит сходить за едой и просто отправиться домой. Томиока, наверное, находит жирную еду из закусочной очаровательной». Он сонно рассмеялся вместе с Кёджуро, медленно поднимаясь. «Подожди. Где подлокотники стула?»       Он снова посмотрел на картонную коробку, полностью открытую, внутри которой были разбросаны только пузырчатая пленка и скотч.       «Бляяяяя, вы, должно быть, шутите».       Кёджуро напевал, вытягиваясь во весь рост. «У этих новых нет подлокотников. Что-то насчет лучшей осанки или еще какой-то фигни. Не знаю». Он зевнул и поднял руки высоко над головой.       «О, какого хрена?» — заныл Санеми. «Мне больше нравилось мое старое кресло».       «Ну да. Это то, чего хочет Убуяшики».       Санеми нахмурился и покатил последний предмет своей новой мебели в его новое жилище под стол. «Как скажешь. Давайте убираться отсюда к черту. Я хочу домой».       После короткой остановки на улице, чтобы перекусить, Санеми и Кёджуро попрощались, прежде чем Санеми сел в такси и отправился обратно в свою квартиру. Несмотря на то, что его глаза были тяжелыми во время поездки на машине и на лифте, перспектива сесть за ужин, который ему не нужно было готовить, достаточно подзарядила его, когда он толкнул входную дверь.       Он сбросил обувь у двери. Свет уже горел, и кто-то рылся на кухне. «Я дома».       Пройдя немного вперед, его глаза встретились с глазами Гию, стоявшего перед открытым холодильником. Большая гроздь винограда лежала в его руке, он все еще намеревался сорвать одну с лозы зубами, поддерживая зрительный контакт.       Немного виновато, Гию опустил руку, начиная жевать. «Я проголодался», — пробормотал он, глядя на еду. Гию стоял в холодном свете холодильника в своей обычной футболке и шортах. Если он уже переоделся, значит, он, вероятно, уже давно здесь.       «Ты рано вернулся домой».       Гию кивнул, все еще с полным ртом. «У студентов каникулы». Он сглотнул. «Сейчас у меня не так много книг, чтобы их убрать».       Санеми промычал: «Имеет смысл».       Еще одна виноградина, сорванная с лозы, медленно пережевывается, пока его глаза скользят по растрепанному телу Санеми. «Что с тобой случилось?» Сильно мятые брюки в паре с рубашкой, которую он не заправил, завершали его образ «У меня был чертовски тяжелый день». На самом деле, сегодня все было не так уж и плохо. Просто глупо. Туповато.       «Мне приходилось собирать мебель на работе».       «Хм. Странно. Что это?» — Гию кивнул головой в сторону пластикового пакета в руке Санеми.       Усталая усмешка легко появилась на его губах. «Ужин».       Брови Гию нахмурились. Он ногой захлопнул дверцу холодильника, а пальцем свободной от закуски руки схватил пакет с едой на вынос.       «Спасибо», — быстро сказал Гию, поцеловав Санеми в щеку.       Санеми было интересно, что Гию легко и открыто проявлял к нему привязанность; еще интереснее, что Санеми так быстро к этому привык. Случайные прикосновения, от которых его сердце билось быстрее, а лицо горело. Хотя для Гию они никогда не казались чем-то большим.       Санеми остановил Гию, не дав ему зайти слишком далеко, нежно обхватив спину Гию. Его пальцы легли на низкий пояс шорт Гию, подталкивая его ближе, пока он не встал вплотную к Санеми.       Он сомкнул их губы, тяжелый вздох облегчения вырвался из его легких и коснулся щеки Гию. После такого долгого дня он был счастлив вернуться домой.