Can I Help You?/Могу ли я тебе помочь?

      Солнце только-только начало вставать, когда Гию прибыл в кафе. Зевая, он начал выуживать ключи из кармана.       «Доброе утро, Гию», — обычно бодрый голос Шинобу слегка хрипел по утрам. Она протиснулась мимо него, уже держа ключи в руке. «Ты действительно лег спать в нормальное время вчера вечером?» Замок щелкнул, позволяя ей протиснуться внуть.       «Не совсем». Гию последовал за ней, заперев за собой дверь и начав расстегивать куртку. Вчера вечером он работал на обеих работах, поэтому вернулся домой почти ночью. Хотя Гию и любил быть занятым, закрытие библиотеки в ночь перед открытием кафе всегда было немного жестоким.       Даже в те ночи, когда его отправляли домой пораньше, прогулка домой и выполнение любых необходимых дел по дому поглощали то немногое время, которое у него оставалось. Четырехчасовой звонок будильника означал, что он просто вздремнул перед началом следующего дня. Шинобу всегда чувствовал необходимость прочитать ему лекцию о том, что «так жить нельзя». Этот «образ жизни»— все, что когда-либо знал Гию.       «Гию, ты же знаешь, что это нехорошо для тебя. Ты должен сказать в библиотеке, чтобы они перестали просить тебя забирать все их дополнительные смены». Они направились в заднюю комнату кафе, Шинобу протянула руку за курткой Гию. «Ты мне нужен в лучшем состоянии, когда ты здесь». Она улыбнулась так, как она делала, когда шутила. Он видел это достаточно много раз, чтобы наконец-то понять.       Он пожал плечами, наблюдая, как она начала вешать их куртки рядом в маленьком шкафу, засунутом между стеной и одним из их промышленных холодильников. Шинобу всегда чувствовала потребность взять на себя роль старшей сестры, несмотря на то, что она была моложе.       Не нужно быть гением, чтобы понять, что это, вероятно, из-за всепоглощающей жалости. Гию никогда не утверждал, что он в этом заинтересован, но то, как ее фиолетовые глаза щурились всякий раз, когда он упоминал какую-то маленькую деталь из своей жизни, создавало у него впечатление, что она давно решила взять его под свое крыло в качестве своего рода питомца.       Она не казалась злонамеренной в своих действиях, поэтому он просто смирился с этим. Если ей было приятно давать советы, которым он, вероятно, не последует, то пусть так и будет.       Когда она повесила его куртку на вешалку рядом со своей, он протянул руку через ее голову и снял с крючков на стене их фартуки.       «Знаешь, я в шоке, что ты до сих пор не продал эту куртку. Разве ты не спишь на полу? У тебя есть более важные вещи, на которые ты мог бы потратить деньги».       «Зачем мне ее продавать? Мне нужна была куртка».       Она взяла свой фартук, надела его через голову и завязала сзади на талии. «Гию, я же говорила тебе, какая она дорогая! Я нашла цену в одном из журналов моей сестры! Ты можешь продать ее и купить еще двадцать, которые, вероятно, будут такими же хорошими».       «Мицури сказала, что у нее тоже есть вещи этого бренда. Она не продала свои вещи».       «У Мицури богатый брат, который постоянно покупает ей вещи! Это совсем другое».       Он не совсем понял, что в этом такого особенного. Его куртка тоже была подарком. Плюс, он никогда не слышал о дизайнере, о котором Шинобу продолжала говорить после того, как Шиназугава ушел в тот день. Не придавая этому большого значения, он надел фартук и последовал за ней к входу в кафе, чтобы начать рабочий день.       Он работал здесь последние четыре года или около того, работая с Шинобу в другом кафе за год до того, как начал работать в этом. Найти постоянную работу ему было нелегко, у него не было хороших навыков общения, а рынок труда для бросивших школу, к сожалению, не выходил далеко за рамки вакансий, ориентированных на обслуживание клиентов. По той или иной причине люди, как правило, раздражались на него. Что их выводило из себя? Он понятия не имел. Это то, к чему он просто привык и смирился.       По крайней мере с Шинобу было легко сотрудничать. Она разговаривала с клиентами, он готовил напитки и делал всю уборку, которую она не хотела делать. Система работала, и она поручилась за него, когда старое кафе закрылось, и он остался без работы.       Он получил работу в библиотеке из-за Танджиро. Он встретил его, когда Танджиро и его младших братьев и сестер поместили в тот же приют, что и Гию; Танджиро был едва подростком, как раз когда Гию собирался выйти из системы приемных домов. Танджиро проникся симпатией к Гию и, по какой-то причине, смотрел на него снизу вверх. Его позитивному настрою было невозможно вечно противостоять, Гию немного ослабил свою защиту ради него.       Когда Танджиро поступил в крупнейший университет города после окончания школы, его обаятельная личность привела к тому, что он подружился с самыми случайными людьми по всему кампусу. Каким-то образом это привело к тому, что однажды в кафе зашла женщина и предложила Гию подработку — пополнять полки в главной библиотеке кампуса.       Ему нравилась эта работа, он мог слушать свою музыку и был единственным, кто отвечал за то, чтобы вернуть книги на место. Поскольку в той же дневной смене что и он, был всего один коллега. Это было довольно легко. Плюс, если он отрабатывал смену, не застав двух студентов, трахающихся у стеллажей, он называл это хорошим днем.       Поставив последний стул обратно на пол и затолкнув его под стол, Гию повернул голову, чтобы посмотреть на часы на стене. Прошло всего две минуты после их официального времени открытия. Упс. Он подошел к входной двери и повернул замок, перевернув табличку, висящую на стекле, чтобы дать понять, что они наконец-то открылись.       Как раз в тот момент, когда он начал поворачиваться к стойке, дверь распахнулась, и порыв ветра выбросил пряди волос из его хвоста ему в лицо.       «Мне так жаль, что я опоздала!» Мицури задыхалась, прижав одну руку к груди, а другую протянула чтобы поправить волосы Гию. «Я просто отвлеклась, наблюдая, как две крысы дерутся за кусок хлеба в метро. Это было так мило! Жаль, что у меня нет с собой камеры! Я начала думать, не женаты ли они, потому что одна была похожа на девочку, а другая на мальчика». Она пошла за барную стойку к Шинобу. «Но потом я начала думать о том, как будет выглядеть крысиная свадьба, и к тому времени, как я представила себе крысу в праздничном наряде, я поняла, который час, и побежала!»       Ее брови поднялись вверх, она была так расстроена из-за несколько минут, словно обычно не появлялась на пятнадцать минут позже. Не то чтобы Гию это волновало, он просто не очень хорошо ее понимал.       «Ты злишься на меня?» Она сжала руки в кулаки под подбородком, наклонившись, чтобы дотронуться до лица Шинобу.       Шинобу улыбнулась и погладила Мицури по волосам. «Конечно, нет. А теперь иди и переоденься».       «Уже бегу!»       Утро у них прошло примерно так же, как и всегда. Тридцать минут после открытия были довольно спокойными, потом бешеный ажиотаж до десяти часов, потом отдельные заказы до обеда.       Гию был в наушниках, слушая кассету, которую он взял в библиотеке, используя кассетный плеер, который он также… взял в библиотеке. Никто не заметил, что они исчезли, поэтому он решил, что можно продолжать пользоваться им.       Когда он закончил чистить бар с приправами в дальнем углу, музыка резко прекратилась. Он вытащил один из наушников и посмотрел на теперь уже мертвый плеер на бедре. Он забыл найти новые батарейки для него вчера вечером. Он мысленно проклял себя за то, что снова забыл, но быстро решил, что может просто купить их на работе сегодня вечером. Юширо будет слишком занят, следуя за мисс Тамаё, чтобы заметить, работает ли Гию.       В любом случае, теперь это не имело значения, он закончил уборку. Он снял наушники и выдернул кассетный плеер из-за пояса. После того, как он поставил все обратно на верхнюю полку их шкафа в задней части, он прошел за бар, где Шинобу и Мицури тихо разговаривали.       «Я имею в виду, он сказал, упоминал ли он вообще Гию?»       «Кё сказал, что он не сказал ни слова!»       «Но это же не имеет смысла. Я не могу перестать думать об этом! Какого черта он спустил столько денег на кого-то, если…» Шинобу скользнула взглядом по Гию, стоявшему позади них, и вздрогнула. «Боже, Томиока! Я же просила тебе сообщать когда подходишь или перестать ходить так тихо!»       «Извини»       Мицури улыбнулся: «Эй, Гию!»       «Что?»       Шинобу нахмурилась, скрестила руки на груди и повернулась спиной к бару. «Ты слышал что-нибудь от своего друга?»       «Какого друга?»       «Который…» Она остановилась, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить. «Шиназугава».       «Мы не друзья».       Шинобу опустила голову на руки. Мицури снова улыбнулась, Шинобу сдалсь. «Но разве не кажется, что он хочет быть твоим другом? Это было очень мило с его стороны — дарить тебе эти подарки!»       Гию вспомнил свое общение с Шиназугавой. Он был настолько любезен, что подвез его до своей квартиры, когда шел дождь. Он задавал Гию вопросы о себе, и, согласно одному из журналов Мицури, именно так люди заводят друзей. Вдобавок ко всему, он действительно подарил ему две вещи, которые ему действительно были нужны.       «Шиназугава милый. Может, мы могли бы быть друзьями».       «Милый?» Шинобу снова подняла голову. «Этот мужик — придурок».       «Нет, нет, Шинобу, он не придурок!» — оживилась Мицури. «Он просто… немного грубоват. Обещаю, он очень, очень милый в глубине души!»       «Он вел себя как придурок, когда тебя не было в тот день», — Шинобу нахмурилась.       Гию вспомнил, как Шиназугава говорил, что он был в кафе несколько раз. Он вспомнил и попытался вспомнить кого-то, похожего на Шиназугаву, но не смог. Но Шинобу помнила? Он был придурком?       Даже если бы он мог вспомнить хоть один случай взаимодействия с Шиназугавой, так много людей, особенно клиентов, ежедневно грубят ему, что он просто сразу же забывает об этом взаимодействии и идет дальше.       «Он вел себя хорошо при мне!»       «Это потому, что он работает с твоим братом! Кё вероятно, надрал бы ему задницу, если бы он так к тебе относился». Шинобу немного рассмеялась при этой мысли. «Хотя он и правда не так уж часто появлялся. Может, раза три?»       «Может быть, он и Кё вернутся! Я могу позвонить ему сегодня вечером и спросить!»       «Хм, нет. Я как бы хочу, чтобы он пришел один».       «Почему?» Мицури слегка наклонила голову набок, одна из ее косичек соскользнула с руки.       «Ну, первый раз он приходит один, и он полный придурок. В следующий раз, когда он приходит сюда один, он дарит Гию куртку, которая стоит больше четырех месяцев аренды! Я просто не понимаю, в чем его проблема».       Мицури напевала и задумчиво смотрела в сторону. «Я все еще могу спросить Кё…»       «Ты заметила, что есть женщина, которая приходит рано утром, чтобы купить два стакана кофе? И один раз ее не было, и он заказал то же самое, когда пришел с твоим братом». Шинобу подперла подбородок кулаком. «К тому же, я не помню, чтобы она приходила сюда и заказывала это, пока Шиназугава не пришел в первый раз».       Гию на самом деле не следил за ней, и Мицури тоже, судя по тому, как сморщилось ее лицо. Шинобу посмотрела на них, разочарованно ссутулившись, когда поняла, что они понятия не имеют, куда она клонит.       «Я думаю, эта дама может быть его помощницей или кем-то в этом роде. Так что когда она придет завтра, мы должны спросить ее, кто ее босс или что-то в этом роде».       «Какое отношение это имеет к приезду сюда Шиназугавы?» — спросила Мицури, рассеянно играя кончиком одной из своих косичек.       «Думаю, у меня есть идея, но нам стоит подождать что она скажет завтра. Что скажешь, Гию?»       »…Хорошо…?»       «О, боже», — она отвернулась и пошла к витрине с выпечкой. «Тебе нужно сделать перерыв, Гию». Она схватила булочку щипцами с переднего угла витрины и сунула ее в вощеный бумажный пакет, который держала открытым. «Вот». Она протянула пакет Гию, не глядя, занятая поправкой остальных булочек, чтобы витрина снова выглядела правильно.       «Спасибо». Он взял булочку и пошаркал через заднюю комнату в переулок. Его обед обычно состоял из поедания того угощения, которое первым выбросят с витрины, пока он сидел с курильщиками в переулке.       Откусывая от получерствой булочки, он размышлял о том, в чем на самом деле будет заключаться план Шинобу. Хотя он и не знал, о чем думает Шибону, он почувствовал, что слегка улыбается при мысли о том, что может подружиться с кем-то хорошим, вроде Шиназугавы.       Следующее утро началось так же, как и предыдущее. Но где-то через два часа после начала смены к нему подбежала Шинобу.       «Гию», — прошептала она, дергая его за рукав свитера. «Эта девчонка работает на Шиназугаву!»       Он продолжал утрамбовывать только что смолотые зерна эспрессо. «Ладно», — прошептал он в ответ, подстраиваясь под ее тон.       «Гию», — попыталась она снова, размахивая талоном заказа у него перед лицом. «Я была права!»       «Просто положите его на прилавок вместе с остальными. Я займусь им через секунду». Она тяжело вздохнула, потянулась к стопке чашек и взяла две из них побольше. Поставив одну из чашек на стойку, она начала что-то искать.       «Куда, черт возьми, ты дел этот маркер?»       Гию нажал кнопку «go» на машине, чтобы начать приготовление эспрессо, прежде чем просунуть руку между кассовым аппаратом и кофемолкой для декафа.       Шинобу пробормотала что-то, что, как он думал, могло быть «спасибо», прежде чем она начала что-то писать на чашке. Ему было любопытно, что там написано, но кувшин с молоком, который он поставил кипятиться, становился слишком громким, чтобы его игнорировать.       К тому времени, как он был готов получить талон, о котором так беспокоилась Шинобу, она писала на второй чашке — первая стояла на прилавке, уже завернутая в картонную обертку.       «Разве клиенты обычно не надевают обертки самостоятельно?»       «Тсс! Боже…» Она снова надела колпачок на маркер и отбросила его в сторону, осторожно надевая другую обертку. «Ладно, эти чашки для его напитков. Понял?»       Гию кивнул, приступая к работе. Закончив с ними, он осторожно поднял чашки и подошел к стойке выдачи. Первой в очереди стояла молодая женщина, отвлекшаяся на поиски чего-то в своей сумочке.       «Вот ваш заказ». Она подняла глаза и улыбнулась, поблагодарив его, и начала закрывать крышки. «Вы тот, кто работает на Шиназугаву?»       «Хм?» Она удивленно подняла глаза. «О, да, это я!»       Гию кивнул и потер руки о фартук. «Он милый».       Ее брови каким-то образом взлетели немного выше, прежде чем ее лицо снова расплылось в легкой улыбке. «Я не знаю, назовут ли большинство людей его милым, честно говоря. Но я верю, что он добрый человек».       В чем разница?       «Иногда он немного резок, но я думаю, что он имеет добрые намерения и действительно усердно работает». Острая боль от чего-то, что Гию не мог объяснить, пронзила его грудь, воспоминание о ком-то, кого он знал раньше, мелькнуло в его голове. «В любом случае, мне пора идти. Хорошего дня!»       Когда она ушла, он повернулся к бару и посмотрел на растущий список заказов. По крайней мере, у него была работа на остаток дня, чтобы отвлечься от странного настроения, в которое он только что втянулся.       Почему я только что подумал о Сабито?       Это было просто, на самом деле, как только Гию позволил себе подумать об этом больше секунды. Резкий, но добрый — вот точные описания Сабито. Пока он толкал тяжелую, едва функционирующую книжную тележку по четвертому этажу библиотеки, он позволил своему сознанию вернуться назад во времени.       Сабито был мальчиком, которого он встретил в свой первый день в приюте Урокодаки. После того, как его представили человеку, который должен был заботиться о нем, его провели по дому, познакомили с другими детьми, с которыми он будет жить, и в конце концов отвели в маленькую спальню на верхнем этаже. Дверь открылась, и он увидел кого-то сидящего на одной из двух кроватей в комнате.       Яркие, персикового цвета волосы, рваные и хаотичные от корней до самого низа, где они прямо ложились на плечи. Когда он бросил комикс, который читал, Гию увидел шрам, протянувшийся вдоль его челюсти.       «Кто ты?» — спросил он.       «Томиока Гию. Приятно познакомиться». Он слегка поклонился. Его сестра сказала ему, что всегда лучше быть уважительным и произвести хорошее первое впечатление.       «Ой, не говори мне эту херню. Сколько тебе вообще лет?»       «Сабито, будь добр», — выругался Урокодаки, сжимая руку на плече Гию. «Он только что пришел».       «Я просто спросил, сколько ему лет».       «Мне тринадцать», — кротко сказал Гию, потянув за край своей бордовой толстовки. Она свисала низко, доходя до верхней части бедра. Он не отрывал глаз от пола. Хотя Сабито не обязательно производил впечатление злого, он был устрашающим. Он отрезал рукава футболки и носил джинсы, которые были разорваны по всему переду.       У сестры Гию не было много денег, но она всегда настаивала на том, чтобы он выглядел как «приличный молодой человек». Рубашки на пуговицах и с воротником из секонд-хенда, а также поношенные брюки цвета хаки и джинсы из семьи ее жениха составляли большую часть его гардероба.       Оглядываясь назад, его сестра всегда старалась изо всех сил, чтобы подготовить Гию к успеху. Если бы он задержался на этой мысли, он бы слишком сильно волновался как он ее разочаровал.       «О, мне тоже». Гию не отрывал глаз от пола, но кивнул. По крайней мере, на этот раз он был рядом с кем-то своего возраста. Его сестра была на четырнадцать лет старше его, она взяла над ним опеку, когда ему было всего три года. Он не очень хорошо заводил друзей, поэтому всегда был с Цутако.       На мгновение между ними воцарилась тишина, и наконец Урокодаки похлопал Гию по плечу. «Ну, я принесу твои сумки через некоторое время. Почему бы вам двоим не попытаться узнать друг друга получше?»       Он снова кивнул и быстро остался один на один с Сабито. Любопытные глаза пристально впились в него, заставив его сильнее теребить свою толстовку.       «Так… Ты вообще читаешь?»       «Иногда»       «Ты это читал?» Гию поднял глаза на звук шуршащей бумаги, Сабито протягивал комикс, который он читал. «Это про зомби». Когда Гию покачал головой, Сабито немного скользнул по кровати, похлопывая по пространству перед собой. После этого все стало легко. Сабито, похоже, не заботило, что Гию не очень разговорчив, или что он не знал, как себя вести большую часть времени. Он брал Гию за руку и водил его почти везде, куда бы он ни шел. И в хорошем, и плохом Гию почти всегда был рядом с Сабито.       Первый раз, когда они вместе выскользнули из дома, был накануне шестнадцатилетия Сабито. Конечно, Сабито несколько раз выбирался из дома один — за сигаретами или пивом, — но Гию всегда боялся присоединиться.       «Гию, я хочу, чтобы ты увидел одно классное место в лесу», — прошептал Сабито через пространство между их кроватями.       «А мы не можем пойти днем?»       «Нет, черт возьми! Ночью веселее». Гию не особо следил за логикой, но в конце концов сдался. Он доверял Сабито, который хихикнул, когда Гию наконец смягчился. «Надевай обувь».       Несмотря на то, что сейчас середина лета, Гию накинул толстовку на молнии поверх футболки, которую ему одолжил Сабито, прежде чем переодеться в спортивные штаны. Когда он закончил завязывать шнурки, он поднял глаза и увидел, что Сабито нахмурился. «Что?»       «Почему ты всегда мерзнешь? Сейчас июль». Гию пожал плечами, а Сабито лишь нежно вздохнул, проводя рукой по густым, гораздо более коротким волосам Гию. «Кажется, у меня в шкафу есть старый свитер, который я никогда не ношу. Я отдам его тебе, когда вернемся. Пойдем».       Сабито силой открыл скрипучее окно, засунув под панель старую палку, которую он держал под кроватью именно для этого сценария. Он вылез, выпрыгнул и приземлился внизу. Когда Гию высунул голову из окна, он побледнел от расстояния между окном и землей внизу.       «Давай, Гию. Я поймаю тебя», — поманил его вытянутыми руками. Он понизил голос, чтобы не разбудить всех в доме. Гию решительно покачал головой. «Я приземлился нормально! Обещаю, это не так уж далеко. Я позабочусь, чтобы ты не пострадал». Он снова покачал головой. Сабито замер, опуская руки и улыбаясь. «Ты даже не прыгнешь ради именинника?»       Гию почувствовал, как его лицо горит, пока он обдумывал свои варианты, потому что кто он такой, чтобы сказать «нет» Сабито, когда тот так просил? Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза на секунду, чтобы успокоиться. Он осторожно поднял ногу, чтобы перекинуть ее через край, полагая, что прожить пятнадцать лет, вероятно, достаточно долго.       «Вот именно, медленно и размеренно, Гию». Его лицо становилось все горячее, пока он продолжал очень осторожно спускаться. Он дошел до того, что свесился на руках из окна. Его лоб упирался в прохладную обшивку дома. «Просто спускайся, я тебя поймаю».       Он знал, что падение с этой точки не было таким уж страшным, но сама мысль о том, чтобы выпасть из окна второго этажа, заставляла его нервничать.       «Ты уверен?» — прошептал он.       «Конечно», — ухмылка в его голосе была очевидна даже сквозь прилив крови к ушам Гию. С этими словами он позволил своим пальцам соскользнуть с края. Когда его пальцы ног едва коснулись земли, сильные руки крепко сжали его вокруг талии, удерживая в вертикальном положении. Когда Гию наконец осознал тот факт, что он приземлился и не пострадал, он оглянулся через плечо и увидел мягкую улыбку на лице Сабито. «Я же говорил, что буду защищать тебя».       Когда Сабито отстранился, Гию понял, что он не дышал, а его живот сжался, но не так, как когда он висел в окне. Он сглотнул и затаил дыхание, догоняя Сабито, который направился к лесу за городом.       Им потребовалось всего около часа, чтобы добраться до линии деревьев, и еще двадцать минут слепого карабканья по старым бревнам, чтобы добраться до поляны где-то посередине. Это было действительно красиво; приличного размера пруд сверкал в лунном свете там, где он выглядывал из просвета между деревьями. Находясь вдали от уличных фонарей города, звезды над головой сияли намного ярче.       Гию почувствовал, как на его губах появилась легкая улыбка, которая стала еще больше, когда он посмотрел на Сабито. Его глаза ярко сверкали в отражении от воды, прежде чем он повернулся, чтобы снова взглянуть на Гиюу. С такой тихой ночью и с тем, как их глаза держались друг за друга, казалось, что мир замкнулся только для них двоих.       Рука Сабито коснулась запястья Гию, пальцы осторожно скользили по мягкой коже, пока он не смог переплести их пальцы. Это не было чем-то новым для них, просто… ощущалось по-другому. Когда их пальцы сцепились, воздух между ними стал тяжелым, что сбивало с толку и возбуждало.       «Хочешь прогуляться вокруг пруда?»       «Хорошо»       Они медленно обошли поляну, Сабито указывал на мелочи, которые он обнаружил за эти годы: дерево с сучками, похожими на лицо, брошенный велосипед с растущими вокруг него корнями, клумбу цветов, которые цвели только в тени. Это было мило, они свободно и открыто смеялись над маленькими шутками или историями из своего прошлого.       Мягкая улыбка, которая так нравилась Гию, вернулась, когда Сабито посмотрел на Гию сверху вниз. Чем старше они становились, тем больше Сабито опережал Гию по росту, постоянно опережая его на несколько сантиметров. Пока они продолжали смотреть друг на друга, Сабито начал выглядеть все более и более серьезным. Обеспокоенный, улыбка Гию тоже померкла. Он наблюдал, как глаза Сабито опустились на его губы, неосознанно облизывая свои.       Сердце Гию забилось быстрее.       «Ранее ты спрашивал меня, что я хочу на свой день рождения».       Гию кивнул.       «Я решил, что хочу поцеловать тебя. Если это… нормально». В конце он немного занервничал, редкое зрелище для такого бесстрашного и откровенного человека, как Сабито. Это эгоистично заставило Гию почувствовать себя лучше, зная, что Сабито может чувствовать то же, что и он.       Когда слова иссякли, Гию застенчиво кивнул и сжал руку Сабито один раз. Получив это разрешение, его уверенность вернулась с полной силой, он ухмыльнулся, прежде чем наклониться и прижаться губами к губам Гию.       Его губы были слегка потрескавшимися после долгой прогулки в лесу, но они ощущались идеально, когда они двигались с губами Гию. Каждое прикосновение губ было неуверенным и немного неуклюжим, постоянно изучая, что им следует делать, когда они снова и снова врезались друг в друга.       Рука, не переплетенная с рукой Гию, танцевала вдоль его щеки, Сабито положил свою теплую ладонь на сильную линию челюсти Гию. Гию воспринял это как сигнал тоже переместить свою руку, положив ее на талию Сабито.       Хотя он понятия не имел, делают ли они что-либо правильно, чувство, которое он пытался расшифровать последние несколько месяцев, наконец-то пришло к нему с полной ясностью.       Он любил Сабито. Чувство настолько ужасающее и сильное, что он не знал, что с ним делать или как его все сдержать. Настолько сильное, что оно подавляло все чувства, каждое мгновение каждого дня.       Он любил Сабито, даже когда видел, как тот два года спустя пакует чемоданы и уезжает в машине с людьми, которых Гию никогда не встречал. Они обещали Сабито то, чего Гию дать не мог — новый старт. Идея новой страны и совершенно новой идентичности была гораздо более милой и захватывающей, чем когда-либо мог быть Гию.       Он любил Сабито, даже когда допивал остатки теплого пива, забытого под кроватью Сабито, и брал его с собой на поляну в лесу. Оно было горьким на языке, вкус напоминал о первом сексе. Он почувствовал тошноту, глядя на пруд, болезненно вспоминая, как хорошо было обхватить ногами бедра Сабито в первый раз после того, как они выпили несколько напитков. Как руки Сабито согревали его в ледяной воде, когда их тела двигались вместе.       Он был первым у Гию во всем.       Гию закричал. Он закричал, бросившись на траву и выкрикивая все возможные варианты «идите на хуй» вселенной, которые только мог придумать. Почему это было так жестоко по отношению к нему? Что именно он сделал, чтобы у него отняли всех, кого он любил? Неужели он просто недостаточно хорош? Он кричал до тех пор, пока его голос не перестал его слушать, слезы наконец высохли, когда его телу больше нечего было дать.       В течение месяца Гию бросил из школу и сел в случайный поезд. Ему было все равно куда ехать, лишь бы не оставаться здесь. Сельская местность была слишком удушающим напоминанием обо всем, что у него отняли.       С одной сумкой одежды и больше ничем он прибыл в большой город в нескольких часах езды на юг. Начало было нелегким. Ну, ничего так и не стало по-настоящему легким. Даже сейчас он все еще не мог купить новую одежду с момента переезда. Он получил первую дерьмовую квартиру, которую кто-то согласился сдать ему, и с тех пор жил там.       Извращенная часть его разума считала, что он заслуживает прожить остаток своей жизни, выживая на объедках. Что-то, должно быть, было в корне неправильно с ним с самого рождения, учитывая, что ему выпала такая судьба. Даже когда он наконец отошел от Сабито, он все еще не стал лучше взаимодействовать с людьми. Он едва разговаривает, и все равно люди злятся на него. Единственный человек, который хотя бы пытается поддерживать с ним связь, это Танджиро, а иногда и его сестра Незуко.       По крайней мере, он к этому привык, он немного…       «Томиока».       «Хм?» Гию посмотрел в сторону.       «Ты уже пять минут смотришь на одну и ту же чертову полку». Юширо стоял в конце ряда, скрестив руки и нахмурившись.       «О, извини», — Гию снова посмотрел на книгу в своей руке и положил ее на место. Большинство книг исчезло из тележки, но кто знает, находятся ли они вообще на нужном месте, учитывая, насколько глубоко он был погружен в свои мысли.       «Не важно. Твоя смена закончилась». Не сказав больше ничего, он ушел. Гию не отставал, собирая вещи и направляясь домой.       Прошло много времени с тех пор, как Гию на самом деле думал о Сабито как о чем-то большем, чем просто мимолетная мысль; годы, на самом деле. Он все еще носил тот же узорчатый свитер, который подарил ему много лет назад, сентиментальность давно покинула его. Он больше не ощущал его свитером Сабито, Гию просто нравилось как он сидел.       К тому времени, как он добрался домой, принял душ и быстро приготовил себе ужин, уже приближалась полночь. Он зевнул, снова заводя будильник на четыре утра.       Он устал, работая по сути в две смены всю неделю. Но быть занятым было хорошо. По крайней мере, так он решил для себя, когда скользнул между простынями на поролоновом матрасе, который он использовал в качестве кровати, и быстро уснул.