Легенда об ужасе с горы Гнёк

      Кира недолго стояла в ступоре. Едва ощутив, что может дышать без боли, она ринулась к лучшей подруге. Майя тоже её увидела и побежала навстречу. В глазах у неё были слёзы, но она не заплакала. Руки Майи, покрытые пятнами незастывшей крови, сжали Киру так сильно, что у неё захрустела спина. Кира изо всех сил сжала Майю в ответ и вдруг разрыдалась сама.       Джезар прошёл мимо них и вплотную приблизился к группе из пяти стражников.       — Кто это начал? — спросил он голосом, от которого захотелось сбежать.       Один из мужчин сделал уверенный шаг вперёд. Раздался хлопок. Кира вздрогнула и, проморгав слёзы, посмотрела в сторону звука. Джезар стоял, ещё не разжав кулак, а отступивший назад мужчина потирал покрасневшую щёку. Он выпрямился и сплюнул к себе в ладонь зуб с каплей крови.       — Рассказывайте, — велел Джезар.       Пока Джезар разбирался с солдатами, Кира и подбежавший Инай завели трясущуюся Майю в дом. На пороге их встретил Даял с виноватым лицом, но друзьям было не до него. Кира усадила Майю на стул и сняла с неё кардиган, чтобы осмотреть руки. Порезы были не очень глубокими, но сильно кровоточили. Кира достала из густого тумана в сумке бутылку воды, вату, марлю и антисептик. Она облила её руки водой, не думая, что на полу сохранятся кровавые пятна, и принялась обрабатывать и перевязывать раны. Майя шипела от боли, но не вырывала руки. Из окон раздавались крики Джезара. Он покрывал стражников самыми чёрными словами, которые Кира только могла представить себе в языке.       — Что произошло? — спросила Кира. — Ты в состоянии рассказывать?       — Да. Всё как-то быстро случилось. Те трое ещё сидели, и пришли эти вон, — Майя кивнула в сторону выхода. — Я им сказала, что мы закрываемся. Они спросили, почему тогда сидят люди. Я хотела ответить, но один из них меня оттолкнул и прошёл внутрь. Я разозлилась, — Майя вдруг почему-то смутилась, — схватила его и вывела вон. Ну и, слово за слово, и они уже были готовы меня убить.       — Вот мрази, — процедила Кира сквозь зубы. В глазах у неё опять защипало.       — Ребята, которые тут сидели, почти сразу ушли. Они всё равно уже были такие пьяные, что никак не смогли бы помочь, даже если бы захотели.       — Шрамы останутся, — заметил Инай, глядя на свежие повязки.       У Киры опять покатились слёзы, и Майя положила ладонь ей на колено. На улице стало тихо, и в зал заглянул Джезар.       — Вы как? — спросил он.       Кира хотела ему намекнуть, что их лучше оставить одних, но Майя прочла это намерение по лицу и сжала крепче её коленку.       — Кира, он спас мне жизнь, — прошептала она по-русски.       — Почему наши жизни всё время надо спасать? — спросила Кира и истерически усмехнулась. Она обернулась к Джезару и через силу ему улыбнулась: — Вы же, наверное, собирались поужинать?       — Да, но вижу, что вам не до этого. Просто хотел убедиться, что всё в порядке.       — Останьтесь, — сказала Кира, — я погрею вам рёбрышки. Очень вкусные.       Она сжала ладошку Майи, прежде чем убрать её со своей ноги, и пошла на кухню. Рёбер было не очень много, но они были сытными, и, учитывая этот факт, должно было хватить на всех. К ним Кира вытащила тёмный стаут. В основном для Джезара, но ей и самой хотелось немного выпить. Друзья бы тоже наверняка не отказались. Она отдала Даялу большое общее блюдо с подогретыми рёбрами и пару кружек, а сама вынесла остальное. Накрыв на стол, она снова вернулась на кухню, чтобы достать из мешка для Майи тёплый уютный плед.       — Может, чего покрепче? — спросил Джезар, оценив принесённое пиво.       — Думаю, это плохая идея, — сказала Майя и нервно захихикала.       Джезар, оказывается, был полковником и генеральским сыном. Он рассказал, что все мужчины в его семье всегда служили царю в армии, и сам Джезар не стал исключением. Кира вспомнила, с чего начался конфликт в их первую встречу и с пониманием покачала головой.       — А где ваш друг? — поинтересовалась она. До сих пор Кира видела их только вместе.       — Понятия не имею. Дома, наверное, — равнодушно ответил Джезар.       Послышался стук в дверь. Кира подошла ко входу её открыть и увидела на пороге Риджена. Он поприветствовал Киру, оглядел зал через её плечо и стушевался, увидев Джезара.       — Мы слышали крики, — сказал он, глядя в пол. — Тое забеспокоилась, и я пошёл проверять, что у вас там случилось.       — Как мило! У вас замечательная жена, — растаяла Кира. — Подождите, я сейчас принесу вам орехов.       Кира выпроводила соседа, надавав ему гору орехов и кураги. Джезар молча и с интересом наблюдал за их беседой. Наконец, Риджен, убедившийся, что все живы, пошёл домой, и Джезар дружелюбно сказал:       — А вы хорошо здесь устроились, я посмотрю. В Чар-Цеташ вы приехали в конце лета, а где жили раньше?       Кира застыла. У неё напрочь вылетела из головы вся их вымышленная биография, включая название той страны, откуда они, якобы, родом.       — Мы приехали из Амбанга, — сказала Майя. — Инай почти местный и друг семьи, поэтому он нам всё показывает.       — К слову сказать, госпожа, — оживился Джезар и повернулся к Майе с явным восторгом в глазах. — Уже не впервые вы демонстрируете невероятную силу.       Кира скривилась в ехидной улыбке. К ней-то Джезар очень быстро начал использовать фамильярное обращение, а Майю по-прежнему называл госпожой.       — В первый раз вы вышвырнули лейтенанта. Он, хоть и напился в хлам, за секунду до этого вырвался из рук Емсена, — продолжал Джезар. — Сегодня вы противостояли пятерым моим людям. Им это с рук не сойдёт, но я, признаться, поражён до глубины души.       Кире подумалось, что Джезар выражается чересчур многословно для человека с его лицом и комплекцией, и тут же мысленно щёлкнула себя по лбу в наказание за дремучие стереотипы. Майя выглядела потерянной, и до Киры дошло, что они действительно в щекотливой ситуации. Джезар не казался опасностью, но вполне мог ей быть.       — Можете считать это благословением, — сказал Инай. — И мы будем очень признательны, если вы не станете много об этом рассказывать.       Джезар вдруг разразился ужасающе громким хохотом. Скоро он отсмеялся, утёр выступившие слёзы и произнёс, не скрывая ехидства:       — Скажите это моим солдатам, которых эта прекрасная госпожа чуть не размазала по стене.       Майя смущённо заулыбалась. Джезар явно приукрасил. Майя была ранена, а единственную травму среди солдат получил зачинщик драки от кулака Джезара.       Вскоре Джезар допил пиво, вытер губы от маринада и вежливо попрощался. Напоследок он так широко улыбнулся Майе, что Кира с трудом удержала смех. Едва он ушёл, Кира сказала:       — Ну всё, подруга. Ты его очаровала.       — Ну не тебе же одной всех очаровывать, — ответила Майя. Она выглядела очень довольной.       — Дверь так и не покрасили, — печально заметил Даял.       — Я вообще про неё забыла, — сказала Кира. — Даже, кажется, красок вам не оставила.       — Давайте сейчас займёмся! — предложила повеселевшая Майя. — Уже поздно, конечно, но я всё равно не усну. Возьмём лампу и вместе всё сделаем.       Кира достала краску, друзья взяли тусклый фонарь со свечой, чтобы не привлекать внимание электрическим, и принялись замазывать чёрную, обгоревшую дверь.       — А почему именно синий? — спросил Инай. В покраске он не участвовал, но держал для друзей фонарь на нужной им высоте.       — Потому что сквозь белый может просвечивать, — ответила Майя.       — Ресторан называется «Пир на озере», — добавила Кира. — Синий, озеро, всё логично.       Краску мазали тонким слоем, и она быстро сохла ещё в процессе. Выждав для верности минут десять, Майя взяла зелёный, жёлтый, оранжевый и пронзительно алый акрил, чтобы нарисовать по углам цветы. Инай продолжал ей светить. Наблюдая за ювелирной работой, он наклонился к ней ближе и серьёзно сказал:       — Добавь тогда ещё белый вот тут, на края, чтобы стало похоже на мех лисы. Будет вдвойне символично.       Кира плохо спала и проснулась опухшей. Тело как будто набили мокрой свалявшейся ватой. Было мучительно тяжело двигаться и говорить. После кофе и сигареты стало намного лучше, но всё равно хотелось лежать весь день. Майя тоже была не в форме. Кира сменила повязки и убедилась, что порезы покрылись надёжной чуть желтоватой коркой, но руки у Майи болели, когда она ими двигала. Корка натягивалась, и казалось, что резкий жест или сильное напряжение могут заставить порезы заново лопнуть. Тем не менее, друзья всё равно решили открыться. Инай поклялся, что будет обслуживать посетителей вместо Майи, хотя Кире верилось в это с большим трудом.       Осень всё набирала стремительные обороты. Листья деревьев неумолимо желтели и потихоньку уже начинали падать. Всё ещё было достаточно много зелени, но воздух стал совсем ледяным для летней одежды. Майя снова надела свой пугающе толстый свитер, а Кира осталась в тонюсенькой блузке, зато разрешила Даялу затопить печь. Отросшие волосы Кира пока не могла завязать в хвостик, но они уже неприятно лезли в глаза. Кира небрежно зачесала назад торчащие пряди и закрепила их простеньким ободком.       Возиться и делать что-то изысканное и сложное не было ни желания, ни сил. Кира нажарила для друзей куриных голеней, нашинковав их перед готовкой кусочками чеснока, а на гарнир подержала на сковородке до лёгкого хруста с краёв тонкие ломтики тыквы, посыпав их солью и чёрным перцем. Такую еду было несложно готовить по мере необходимости, и Кира не стала делать запас.       За обедом Кира с Инаем то и дело поглядывали друг на друга с улыбками и обменивались комплиментами. Не слишком искренними и от балды, потому что Кире всё ещё было плохо, а Инай, кажется, в принципе был не самый ярый любитель именно этой игры. Всё же он похвалил и еду, и ободок, а Кира просто высыпала на него пол ведра ярких эпитетов, описывающих красоту его глаз и волос. Майя хихикала, а Даял немного смутился и вскоре вышел из-за стола, слишком быстро закончив с едой и сказав, что у него ещё много незаконченных дел по дому. Кира тоже смутилась, когда он встал. Пол был чист, вещи постираны, и даже ежу было понятно, что Кира слегка переборщила.       День постепенно перетёк в вечер, уже приближался закат, но ни один посетитель к ним не зашёл. Кира видела через окно, что у двери потоптался их частый клиент с огромной родинкой на носу, но и он, власть потоптавшись, вскоре исчез. Только когда небо уже стало переливаться розовым и фиолетовым, в дверь после стука зашли их соседи — супруги Руц. Риджен преподнёс друзьям небольшой подарок в благодарность за то, что они вытащили его из возможного рабства. Он специально для них сделал из светлой глины высокий изящный кувшин, а Тое до обжига вырезала по центру затейливый сложный орнамент, по которому позже прошлась чуть более тёмной, чем сам кувшин, краской.       Кира пожарила для гостей ещё курицы с тыквой, а к чаю вынесла очередную порцию своих странных кокосовых шариков. Риджену конфеты понравились, а Тое нашла их вкус слишком ярким и ела, обильно запивая горячим несладким чаем. Друзья вкратце пересказали вчерашний кошмарный случай. Выслушав причитания Тое и неловкое, якобы ободряющее ворчание её мужа, они принялись жаловаться на то, что кроме любимых соседей в ресторан не заглянул никто.       — Ну естественно, — сказала Тое, неодобрительно покачав головой. — Вы же всю дверь покрасили в синий. Дорогущая краска, дешевле бы вышло новую дверь поставить! Намного дешевле, я вам скажу. Вот и не заходят теперь, стесняются. Думают, не по чину им заведение.       — Какой ужас, — выдохнула Кира. — Инай, ты чего молчал?       — Я спросил, — сказал он. — Не помнишь?       — Может, перекрасить? — нехотя предложила Майя. — Жалко, мне понравились мои цветы.       — Да ну, — отмахнулась Кира, — перебесятся и вернутся. Пока отдохнём, раз так. Тое, вы лучше скажите, как у вас-то дела. А то мы всё рассказываем и только.       Тое открыла рот, но вместо неё заговорил Риджен. Они ещё долго трещали, прежде чем Тое легонько ткнула своего мужа и намекнула, что они засиделись. Друзья тепло попрощались с соседями, и, уже стоя в дверях, Тое снова сказала:       — Вся синяя! Вы просто сумасшедшие.       Кира заперла дверь. Уже и так было поздно, а теперь стало ясно, что вряд ли в ближайшее время им стоит ждать много гостей. Настроение как-то резко испортилось.       — Надо быть осторожнее, — сказала Майя. Она вытянула из-за спины свою косу и принялась рассеянно её гладить.       — Жаль, но мне кажется, мы давно упустили момент, когда стоило начинать, — ответил Инай, по-прежнему сидя на своём месте.       — А ты бы вообще молчал, — взъелась Кира. — Ты лучше нас знаешь мир и его порядки, но пользы от тебя никакой.       — Ты не единожды повторяла, что я бесполезен, — заметил Инай и скрестил руки. — Хотя я делаю для вас то, что умею. Я даже оставил своё бессмертие, чтобы быть с тобой рядом. Неужели этого мало?       — Но это же было твоё решение, — опешила Кира. Она одновременно раскрыла глаза в изумлении от такой жёсткой манипуляции, и нахмурила брови, разозлившись из-за неё же.       Инай оценил выражение её лица, сжал губы, встал со своего места и прошёл к лестнице на второй этаж. Ступеньки как-то особенно жалобно заскрипели под его стопами. Воцарилась неловкая и напряжённая тишина. Майя неодобрительно покачала головой, глядя Инаю вслед. Кира так и осталась стоять, только теперь она сжимала и разжимала кулаки, чтобы успокоиться и понять, что только что случилось.       — Простите меня, госпожа, — прервал тишину Даял. — Но я думаю, вы не правы. Вы так радовались, когда встретили господина впервые. Мне кажется, он только поэтому пошёл с нами.       — Но перекладывать на Киру за это ответственность тоже неправильно, — сказала Майя.       Кира ещё немного пошевелила пальцами, а потом внимательно посмотрела на свои руки. Вглядываясь в тонкие линии на ладонях, она тяжело вздохнула и наконец решила:       — Мы оба неправы, наверное. Я не должна обвинять его в шалопайстве. Кто угодно, но только не я.       Она взяла со скамейки сумку и вытащила из тумана бутылку вина, бокал и нарезку прошутто, как было в их первую встречу с Инаем. Помедлив немного, Кира взяла в одну руку вино, в другую бокал с нарезкой, и медленно, чтобы не потерять равновесие без свободных рук, стала подниматься по лестнице.       Инай был в своей комнате. Он сидел на кровати, уронив руки на колени, и вид у него был скорее задумчивый, чем печальный. Кира зашла, плечом подтолкнув приоткрытую дверь.       — Ничего, если я присяду? — спросила она, подойдя ближе.       — Конечно. А почему только один бокал?       — Это подношение, — Кира не удержала насмешливую улыбку, но тут же вернула себе виноватый вид. — Прости меня, я была не права.       Кира протянула рыжему божеству бокал и наполнила его ароматным тёмно-красным вином. Поставив бутылку на пол, она села рядом с Инаем, сложила руки перед собой и нервно потёрла большие пальцы друг о друга. Инай слегка повернулся к ней, и Кира решила, что надо получше перед ним объясниться.       — Ты вовсе не бесполезный, — начала она свою речь. — Ты кучу раз очень сильно нас всех выручал. Начиная от часовых у городских стен и заканчивая тем, как ты хотел защитить вчера Майю. Я видела, что ты был готов драться. И я безумно тебе благодарна за это всё, но мне сложно. Мне постоянно страшно. Это место всё ещё кажется мне чужим. Мне страшно за свою жизнь и за жизнь Майи, страшно, что из-за незнания, просто по глупости, мы навлечём на себя беду. Я не должна была на тебя злиться, но надеюсь, что ты меня понимаешь.       Кира выдохнула и подняла на Иная взгляд. Он слегка улыбнулся, сделал глоток вина и протянул почти полный бокал Кире. Она машинально взяла его в руку.       — Теперь я и правда смертный, поэтому мне не нужны ритуалы и подношения, — сказал Инай. — Но мне приятно твоё внимание. Ты тоже меня прости.       Он наклонился к Кире, которая тут же зарделась и опустила голову. Тонкие губы почти невесомо коснулись открытого лба, и у Киры невольно расплылся рот в идиотской улыбке.       Дальнейшие дни проходили спокойно, без каких-то особых событий. Прошло чуть меньше недели по привычным для девочек меркам. В ресторан заходили люди, но редко. Подруги старались не поддаваться отчаянию и терпеливо ждали, когда все привыкнут, каждому из немногих гостей отвечая: «Нет, господин, всё ещё серый за вход».       В самом начале солнечного, но особо прохладного дня Кира заметила у плиты сразу трёх жирных ос и с криком выбежала из кухни, не доварив кофе и даже не выключив под ним огонь. Это сделал вместо неё Инай. Он же прогнал ос и разлил переваренный кофе по кружкам, так как Кира отказывалась возвращаться на оккупированную территорию. Окно по-прежнему было нельзя закрывать, так что опасность не миновала. Кира выпила горькой бурды с молоком и скурила две сигареты подряд, чтобы унять беспокойство и стресс, которые кофе только усилил. После этого всей компанией вышли на задний двор посмотреть, почему ос целых три штуки, и вышли они не зря. Под самой крышей виднелось некрупное, но и не маленькое гнездо. Кира с наигранной для друзей опаской отошла на пару шагов и мученически сказала:       — Ну почему? Почему именно мы? Сейчас же осень…       — Только первая четверть, — заметил Даял.       — Ещё первая? — переспросила Кира. — Ладно, я достану перчатки и шляпы с сеткой, но можно я туда не полезу?       — Никто не будет тебя заставлять, — успокоила её Майя. — Хорошо бы найти ещё лестницу.       — Точно, — сказала Кира. — Я могла бы попробовать вытащить составную, но лучше найти нормальную. В идеале стремянку, чтобы не падала.       — Где ты найдёшь настолько большую стремянку? — спросил у неё Инай.       — Не знаю, — ответила Кира и вновь страдальчески искривила лицо. — Даял, может, походишь по городу, поищешь нам лестницу? Я тебе сверху дам денег, можешь купить себе что-нибудь, если хочешь.       — Спасибо вам, госпожа, — сказал Даял и просиял улыбкой. — Я постараюсь быстро, чтобы вы могли поскорее вернуться на кухню.       Кира растрогалась и дружески потрепала его по плечу. Вернувшись в дом, она вручила Даялу тяжёлый мешочек серых. Даял ушёл, а Кира достала перчатки и шляпы. Переборов свой страх, она надела одну их на себя и пошла на кухню. Сердце бешено колотилось, но Инай обещал посидеть с ней рядом.       Сегодня Кира варила уху по-фински, а к ней нажарила внушительную стопку блинчиков. В них она припрягла Иная заворачивать слабосолёный лосось, творожный сыр и тонкие ломтики огурцов. Майя сидела в зале поближе к тёплой от жара печи стене и читала Кирины «Хроники Нарнии». Время от времени она заглядывала на кухню, чтобы украсть кусок блинчика и пожаловаться на слишком детский слог книги. К ним зашёл гость, потом ещё двое. Все они долго сидели, наслаждаясь едой, а Даял всё не возвращался. По ощущениям прошло уже часа три или больше, и Кира выглянула в зал, чтобы спросить у Майи, не вернулся ли их молодой товарищ. Майя пожала плечами с растерянным видом, и Кира слегка встревожилась.       — Я мог бы отправить пару лисиц его поискать, — сказал Инай, заметив, что Кире не по себе.       — Да, давай, — ответила Кира. — Спасибо.       Инай чуть прикрыл глаза, и Кира продолжила печь блины. Людей хоть и было мало, но Кире было приятно знать, что блинов хватит всем и надолго. Прошло минут десять. Вдруг Инай резко открыл глаза и вскочил с места.       — Даял в беде. Нам нужно его как-то вытащить. Быстро.       Кира выругалась и выключила плиту, не дожарив блин. Она вытащила из мешка у стола кардиган и надела его на ходу, покидая кухню.       — Майя, вставай, там у Даяла проблемы, — сказала она.       — Что стряслось? У нас ещё сидят люди.       Входная дверь распахнулась, в зал вошла Тое и сходу затараторила:       — Привет! Вы меня извините, но мне очень нужно у вас попросить на время…       — Вы-то нам и нужны, — перебила её Кира. Подбежав, она ухватила Тое за сухую ладонь и всунула в неё связку ключей. — Закройте, пожалуйста, ресторан!       Все трое вышли на улицу быстрым шагом, оставив весьма ошалевшую Тое на входе, и, едва не переходя на бег, понеслись под руководством Иная в сторону Большой площади.       — Похоже, Даяла подставили, — на ходу объяснял Инай. — Я не всё понял, но вроде его обвинили в краже. Когда я его нашёл, он был уже повязан. Скоро начнётся суд.       — Какой бред! — возмутилась Кира. — У него может быть столько денег, сколько он у меня попросит!       — Да, но судья об этом не знает, — сказал Инай. — И никто об этом не знает, помимо нас.       — Что с ним сделают? — глухо спросила Майя, видимо, вспомнив судьбу его брата.       — Не знаю точно, — ответил Инай, — но скорее всего отрубят пальцы или всю руку.       Кира едва не споткнулась и ощутила мерзкую тошноту у горла. Она схватилась за сердце и произнесла каким-то чужим, севшим голосом:       — Бежим.