В синем море, в белой пене

Последствия насыщенного пустыми фантазиями и планами разговора, успех которых был равносилен почти нулю, не заставили себя долго ждать. Как правило, обсуждение своих грез с кем-то только подпитывает убежденность в своей исключительной правоте и успехе, а Итто, сам того не осознавая, помог зерну отречения от своей природы, что так давно томилось в душе Горо, наконец произрасти. Аратаки обрек русала на отчаянный шаг, крайнюю меру, исход которой близился как смертный час, отбивающий последние минуты до его начала. — Горо, в последнее время ты действительно заставляешь меня тревожиться о здоровье твоего рассудка, - тон Кокоми имел привычные нотки строгости, но вместе с тем в голосе отдавало дрожью, точно от испуга. Властительница взглянула юноше в глаза, пытаясь выискать в чужом взгляде намек на несерьезность своих желаний, на какую-то глупую шутку, которую девушка не смогла распознать. Но нет, во взгляде Горо отдавало лишь ледяной сталью, высшей степенью уверенности и серьезности. Русал смотрел на Кокоми с такой непоколебимостью, что та всерьез решила, что мальчишка обезумел. — Кто тебя сподвигнул на такую глупость? - Кокоми внезапно впилась руками в чужие плечи, — Ты продолжаешь выплывать на поверхность? Ты общаешься с людьми? Кто тебя одурачил, какой, - она запнулась от гнева, — Негодяй?! Властительницу безумно трясло, как могло показаться, исключительно от гнева, но большую часть всех эмоций составлял ужас. Такой пронзительный страх, что за действиями своего же тела русалка уследить не могла. Она держалась за юношеские плечи мертвой хваткой, трясла мальчишку, пытаясь вернуть тому затерянные частицы здравого рассудка. — Кокоми! - надрывая глотку, позвал Горо девушку, пытаясь перекричать ее,  — Никто меня не не пытался одурачить, дело только во мне. Послушай меня, прошу! - русал успел остановить новую волну негодования русалки, обхватив ее ладонь своими двумя. — Сколько я себя помню, меня всегда тянуло на поверхность, к людям, на землю. Я не чувствую себя здесь своим, все это, - он обернулся назад, окинув взглядом мельтешащих рыб, кораллы, вьющиеся под влиянием течения водоросли, мирно спящих русалок, облюбовавших подводные крупные камни, — Не мое.  Кокоми надрывно выдохнула, будто собираясь выплюнуть собственное сердце, нервно хохотнула. Отвернувшись от русала, она скользнула по воде вперед, что-то невнятно бубня себе под нос, кажется, продолжала ругаться, но уже на саму себя. Девушка коснулась своих ладоней, с понятным только ей интересом разглядывая перепончатые пальцы, редкие чешуйки на коже, словно видя их впервые. — Вот как значит, - мягко, устало произнесла она, сбавив тон голоса до обычного разговорного, больше не фантанируя эмоциями. Что-то в сказанных словах Горо надломило в Властительнице, что-то давно томимое. — Горо, ты не представляешь, на какой отчаянный и глупый шаг ты собираешься пойти. Ты же, - она всхлипнула, — Ты же всегда был смышленым мальчиком, что тебя могло сбить с верного пути? Почувствовав потепление в настрое Кокоми, Горо продолжил топить на своем. Он сократил расстояние до Властительницы, затаившись за ее плечом. — Я и остался таким. Ты всегда видела, что меня никогда не интересовал морской образ жизни, видела, что я чувствовал себя здесь пленником. А когда, - Горо на мгновение смолк, попытавшись подобрать слова, - Его не стало рядом, я и вовсе утерял какой-либо смысл продолжать жить. В Кокоми внезапно на смену горечи тоски пришел очередной приступ ужаса, послевкусием которого осталось глубокое разочарование в самой себе. Когда ей открылась такая сторона русала, ее парализовал стыд. Как она могла пропустить такое в Горо, которого держала у себя под плавниками с самой стадии малька?  Как смогла оставить юношу в такой переломный момент, как могла не окружить его вовремя поддержкой? Как могла потерять шанс на спасение заблудшей души? Девушка медленно обернулась к русалу, предприняв последнюю попытку переубеждения. — Люди причинят тебе боль, Горо, - постепенно теряя хватку и надежду на шанс в успехе в решающем споре произнесла она, - Ты пожалеешь об этом решении, пути назад не будет. — Жизнь здесь приносит мне больше боли, а с человеческой я справлюсь, - русал смолк, позволяя Кокоми завершить мысленный поединок с самой собой, — Так ты поможешь мне? Сангономия поджала тонкие бледные губы, вонзившись в них зубами, болью отпугивая слезы. После улыбнулась, да так нервно и натянуто, что у Горо от вида этой улыбки свело скулы. — Порой я забываю, что ты уже совсем большой, и уже не тот малек, которого я нашла в зарослях водорослей… Крохотного и перепуганного, - девушка тяжело вздохнула и с какой-то светлой грустью усмехнулась. — Помогу. Если такова твоя воля, разве могу я закрывать глаза на душевные метания моего дитя? - она хотела добавить что-то вроде: «Надеюсь, твоя смерть будет легкой», но в последний момент прикусила язык, выразившись иначе, — Надеюсь, что оно того стоит, моя маленькая жемчужинка. Пытаясь увидеть в поведении Горо смятение, хоть что-то, что могло бы дать ей надежду на то, что юноша передумает, Сангономия обвела мальчишку тоскливым взглядом. Но нет, она видела полную противоположность поведения русала: ликующая улыбка, глаза, исходящие безумным блеском. Горо смотрел на Кокоми с благодарностью, а та никак не могла понять, как можно радоваться проклятию. — Я спрошу тебя в последний раз, - сделав акцент на слове последний», Кокоми пригрозила юноше указательным пальцем, будто это могло мигом что-то переменить в Горо, — Ты уверен в своем желании? — Кокоми, я живу им. Ты не представляешь, как долго оно во мне томилось, я… Да, я уверен. Лицо девушки застыло, подобно маске в угнетенном выражении. Оно стало бледнее обычного, а сама русалка будто обмякла от бессилия. Она выглядела так, будто если задаст еще один вопрос или попытается снова переубедить Горо, то вовсе пойдет ко дну замертво. — Хорошо. Чтобы примкнуть к роду человеческому - нужно отречься от рода морского. Ты будешь считаться изгнанным из вод. Но не думай, что все пройдет так просто, всему своя цена. Ступив на сушу, ты лишишься всего, что как-либо связывало с прошлой жизнью, будь то твои внешние черты, способности, воспоминания. Эти конечности, ради которых ты навсегда покинешь родную обитель, будут доставлять жуткие боли на протяжении всего остатка твоей жизни. Кокоми пронзала Горо глазами, а монотонным голосом точно проклинала.  Кадык русала дернулся, сам юноша не смел шелохнуться, не позволял себе и лишнего вдоха, пока Властительница диктовала его приговор. — На этом все. Я бы предложила тебе вдоволь насладиться морем, прежде чем с первыми лучами солнца воды не начнут собственноручно душить тебя. Но Горо не желал и лишнего мгновения здесь оставаться. Едва удержав себя на месте, русал сначала взглянул на манящую границу воды с сушей, а после на поникшую Сангономию, потупившую взор куда-то вниз. — Кокоми, - аккуратно позвал девушку юноша, — Я бесконечно благодарен тебе. — О-о, милый, - на рваном выдохе выдавила она из себя слова, чуть не поперхнувшись своими же тихими рыданиями, — Этот поступок не достоин благодарности. Я обрекаю тебя на скитания по жестокой человеческой земле, совсем одного. — На одиночество я не обречен, могу поклясться тебе в том. Я встретил милейшего человека, который будет сопровождать меня, а я его в наших похождениях, - русал улыбнулся Кокоми, пытаясь хоть каплю осчастливить ее этим фактом. — Человека… Ты с детства ничуть не изменился, все же связался с сухопутными, - на губах русалки скользнул отблеск улыбки. Она медленно наклонилась к макушке Горо, оставив на ней легкий поцелуй, — Может, действительно жизнь здесь была не предназначена для тебя. Так или иначе, прошу, не возвращайся. Надеюсь, ты понимаешь меня, - она напоследок стиснула мальчишку в объятиях, после, то и дело оборачиваясь назад, все же покинула русала, скрывшись глубже в морских водах. Шмыгнув носом, Горо поспешил выбраться наружу, чтобы не позволить себе мысль о том, что принял неверное решение.  Разорвав границу воды и поверхности, парень поймал ртом побольше воздуха, подняв голову к ночному небу. Сердце безумно заколотилось, а в груди поселилось неприятное чувство, которое тот никак не мог расшифровать. — Эй, Горо! - нарушил тишину знакомый визгливый голос со стороны берега. Русал с перепугу резко обернулся, и стоило ему завидеть на горизонте скачущую на месте фигуру, широко размахивающую руками в разные стороны, тяжесть неуверенности и страха рухнула в пропасть. Горо тихо хохотнул, сам того не заметив улыбнулся. «Нет, это было определенно самое лучшее решение в моей жизни.»