Я и Дьявол, идущие бок о бок

🎵 Dead of Night — Orville Peck       Джексон Фрост, приведший себя в порядок, стоял в дверном проеме гостиной и страшным образом маялся от скуки и ожидания. Он подбрасывал в воздух связку ключей, поглядывал украдкой на наручные часы, пересчитывал ступеньки лестниц, прикидывал, судя по настенным пятнам, сколько картин сняла миссис Хадсон, каких и куда их дела.       Девушка спустилась, на ходу набрасывая пальто. Внимательно смотрела вниз, под ноги, наверняка думала, мало ли они решат подвести ее в самый ответственный момент.       Джек, поймав связку ключей особенно громко, почти над ее ухом, не смог не съязвить: — Совершенство нельзя торопить, я слышал, но в ресторане тебя поджидает другое совершенство, поэтому…       Молодой человек осекся, недоговорив, поджал губы. Оба смерили друг друга взглядами, внимательными и изучающими. Джек отметил идеально выглаженную рубашку Эльзы, очевидно, парадную: на черных воротничке и манжетах блестели нити золотых ветвистых узоров. Девушка же тоже заметила, прищурившись, что Джексон переоделся. Ее взгляд остановился на никотиновом пластыре на оголенном предплечье из-за закатанных до локтей рукавов бежевого джемпера. — Это наша новая игра? — спросила она, пожав плечами. — «Кто кого переглядит?» — молодой человек уже открыл рот, чтобы ответить, но Эльза опередила его, подняв вверх ладонь. — Я устала, Джек. Давай без колкостей.       Джек, вновь поджав губы, отвернулся, рассматривая отметки на дверном косяке. Одна зазубрина, две… — Если устала, — его голос прозвучал так тихо, будто бы он не верил в то, что говорил, — оставайся дома.       Эльза, хмыкнув, очевидно, засчитала это за последнюю попытку ее остановить. Однако ответила твердо: — Нет.       Джек взглянул девушке в глаза. Он не желал на них останавливаться ни секунды дольше приличного или положенного. Молодой человек сощурился, как и Эльза мгновения назад, пытался уличить в чем-то, названия чему еще сам не знал и не до конца понимал. Но почему-то его губы дрогнули в слабой улыбке, и молодой человек хмыкнул. Вот упрямая! — Тогда идем, — с этими словами Джексон обогнул ее на лестнице и устремился наверх.       Эльза развернулась, опешив. — Нет, Джек, ты не понял. Ты — (она, от удивления забыв все возможные правила этикета, ткнула пальчиком в его сторону) — не идешь со мной.       Ему хотелось взорваться от хохота. Молодой человек, остановившись около двери в ее спальню, посмотрел вниз, на девушку. — О да! Я прямо-таки мечтаю встретиться с… — встретив ее взгляд, Джек осекся, — без колкостей, да. Я проведу тебя по крышам, во избежание раздачи интервью журналистам, которые ждут внизу, и довезу до ресторана, только и всего. Идет?       Ее выражение лица выдавало недоумение. Джек, чтобы подкрепить всю серьезность своих добрых намерений и нерушимость этого делового предложения, выставил мизинец.       Эльза, не поколебавшись, чуть ли не бегом взобралась наверх, к нему, и сделала то же самое. — Идет.       Мизинцы были торжественно скреплены и пожаты.       Они поднялись на последний этаж, и Джек остановился у люка на крышу. Хитро выдуманным железным ключом, больше похожим на палку, нажал на механизм, спуская чердачную лестницу, взобрался первым. Перебирая ключи в связке, молодой человек нашел нужный, отпер дверь и толкнул ее наверх. Резкий порыв воздуха ворвался в коридор, и старый дом засвистел щелями. Джек взобрался наверх первым, уже стоя на крыше, обернулся. — Давай, теперь ты, — он протянул ей руку сверху.       Забирается довольно ловко и уверенно, знает нужные точки опоры и куда сместить вес… Явно не в первый раз. Но руку все же приняла. Джек отвернулся, скрывая улыбку, помогая девушке подняться.       Эльза ступила на плоскую крышу, усыпанную гравием, не успела сделать и несколько шагов, как замерла. Ее рука, как всегда это было в моменты удивления или тревоги, коснулась груди, пытаясь унять учащенное сердцебиение. — Красиво, правда? — Джек, быстро захлопнув крышку люка, оказался рядом с девушкой. Она не ответила.       Перед ними простирался на многие мили ночной город. Нет, неправильно, Город… Джек поразился собственной поэтичности, но не стал продолжать мысль, проследил за взглядом Эльзы. Яркие огни Лондона превратились в маленькие шарики света, точно игрушки на их рождественской елке (которая, к слову, в этом году не раздражала своим существованием в гостиной), шум машин стал глухим и отдаленным, а жители, казалось, и вовсе стерлись с красочного полотна. Словно живой организм город дышал, бурлил и вздымался. Джек наблюдал этот вид миллионы раз, настолько часто он выходил по ночам что на крышу, что в город, и только сегодняшний случай показался теперь ему особенным. Эльза подошла к самому краю, не глядя вниз. — Не боишься упасть? — неожиданно и для самого себя спросил Джек, последовав за ней. Девушка, чей взгляд метался поверх зданий, а мозг силился навсегда сохранить в воспоминаниях эту картину, глубоко вдохнула ночной воздух. — Если сорвусь — то ты меня поймаешь, — ответила она, снова сделала глубокий вдох и рассмеялась, и ее смех растворялся в переулках звонким эхом. Наверное, это на нее адреналин так влияет. Адреналин и тяжесть пережитых дней. Едва она успокоилась, как вытерла пальчиком выступившие от ветра слезы и сказала, — не в этом ли прелесть нашей дружбы?       Джек почувствовал, как ветер, гуляющий по крышам, хлещет по рукам, и опустил рукава джемпера. Качнул головой, всматриваясь в собеседницу, наблюдающую за городом. — В этом, верно, — медленно ответил он.       Джексон Фрост замялся, однако взгляд продолжал блуждать по профилю соседки. Мысли, которые обычно выстраивались в голове ровными матричными сетками, теряли цифры, символы и смыслы. Как будто бы ветер, порывисто бьющий меж домов, и из его головы выбил все, что было. Впервые за очень долгое время мужчина не знал, что сказать. Да и нужны ли были слова? Слова… Когда есть ее смешливые глаза со слезинками у внешних уголков, вздернутый любопытный нос и хитро улыбающиеся губы?       Где-то вдалеке сработала сигнализация машины, и повсюду поползло противное эхо. Джек не повел и бровью. — Любуешься мной, мистер Фрост, или жалеешь, на какую авантюру согласился? — не оборачиваясь, спросила Эльза, но в голосе прозвучало что-то меланхоличное.       Джек вернул взгляд к оживленной панораме города, скрестив руки на груди, и скинул ногой вниз гравийные крошки. — Эту авантюру я предложил, и мне не о чем жалеть.       Эльза, заметив его переминания, обернулась через плечо. Цепкий взгляд оценил его с ног до головы, внимательно, требовательно. Неожиданно тонкая женская рука оказалась у его лица, минуя его, коснулась волос, растрепавшихся на ветру. Пальцы пропустили несколько прядей, ощупывая. Джек стоял неподвижно. — Ты замерзнешь, — строго сказала Эльза, — волосы мокрые, сам еще и без пальто.       Этот ее жест выбил почву из-под ног и пригвоздил якорем к пустоте. Как она это делает? Взгляд мужчины приковался к глазам девушки в надежде, что он удержит от падения в эту пропасть. — Я не думал задерживаться, — язык едва поворачивался, но Джек — и, он надеялся, Эльза, — списал это на холод.       Девушка обняла себя за плечи, снова вгляделась в панораму города. — Не хочется уходить, — тихо сказала она, но ветер не унес ее слов. — Так не уходи.       Самого себя захотелось ударить. Как топорно, как пошло, как умоляюще! Словно из дешевых бульварных романов, купленных в киосках у метро для легкого чтива. Чтобы исправить свое неловкое и совершенно ужасное положение, молодой человек поспешил добавить: — Хотя нет, иди конечно. Брат сказал, мистер Блэк нечасто посещает увеселительные мероприятия. Его надо уговорить.       Девушка стала нервно перебирать складки пальто на локтях. — Не принесет ли его присутствие, наоборот, больше проблем?       Джек уже хотел было радостно воскликнуть или самодовольно съязвить в духе «Что, уже передумала? Разум восторжествовал над юношеской смелостью, ура!», но промолчал, поджав губы и следя за ее взглядом. — Он может быть полезен нам на самом приеме, — Джек нарочито равнодушно повел плечом, словно отгоняя назойливую муху, коей был вездесущий мистер Блэк, от их разговора.       На этих словах Эльза закивала головой, уверенная в собственных действиях, решении и выборе. А город, будто издеваясь над Джеком, весело подмигивал огнями, предвещая романтический вечер лишь одному из них. — Тогда идем. Нас ждет прогулка по крышам.       Молодые люди зашагали по крыше, огибая вентиляционные трубы. Когда дошли до первой перегородки, разделяющей дома, Джек ловко перемахнул ее. Здания стояли вплотную, прыгать или же предлагать помощь девушке не требовалось. Но молодой человек не успел подать Эльзе руку — та перелезла сама. Шли дальше, а Джек все всматривался в ее ногу, которая теперь, казалось, функционировала, как ей вздумается, принося боль хозяйке или нет в зависимости от… Фактор Джек определить не смог. Однако путь в несколько крыш преодолели легко. И молча. Только гравий хрустел под ногами.       Остановившись на крыше, путь который вел только вниз, передышки делать не стали. Снова Джек подобрал нужный ключ из связки, отпер чердачную дверь. — А сейчас, дети, соблюдаем тишину. Миссис Тернер чужих не любит, — Джек, не спустив лестницы, мягко слез вниз, словно вор-домушник. Протянул руки к Эльзе, готовясь ее подхватить.       Эльза села на край люка, свесила ноги, и мужчина обхватил их крепко. Девушка оттолкнулась и вцепилась в плечи Джека. Тот аккуратно опускал девушку на твердую землю, прижимая к себе. Эльза, потянув люк за собой, заперла его. Распущенные волосы щекотнули нос шампунем и ягодными духами. — Миссис Тернер это подруга миссис Хадсон, да? — шепотом выпалила она, спускаясь, прямо над его ухом, полоснув щеку горячим дыханием. — Я же сказал, тихо, — Джек, оказавшись в непозволительной близости от напарницы и, по совместительству, объекта своей миссии, прижал палец к ее губам. Волосы девушки застряли в сгибе его локтя, рубашка выправлялась из брюк, а пальто измялось в его хватке. — Молчу, — прошептала Эльза. Ее взгляд, испуганный и любопытный, блуждал по его лицу.       Джек, рожденным джентльменом и аристократом, о чем он сам нередко забывал, отступил первым, позволив девушке поправить одежду. Прислушавшись, он дал знак спускаться вниз вслед за ним. Путь по лестнице в четыре этажа обещал пройти без лишних глаз, однако шуметь и терять бдительность не следовало.       Свет проглядывался полосками под дверьми квартирных комнат, слышались приглушенные голоса жителей, слишком увлеченных своими делами. Молодые люди шли тихо, повторяя шаги друг друга. Эльза, если поднапрячь слух, вообще как будто бы перестала дышать. Неожиданно в пролете между вторым и первым этажом лестница заскрипела, как вредная старая… — Джонатан, это ты? — на первом этаже послышался крикливый голос миссис Тернер. — Бежим, — коротко бросил Джек, схватил Эльзу за руку, и, преодолевая несколько ступенек сразу, они пустились к двери.       Уже послышался скрип двери из комнаты миссис Тернер. — Джонатан?!       Возиться с замком не пришлось, Джек распахнул входную дверь, увлекая девушку за собой. Не сдержав порыва, настолько адреналин закипел в крови, бросил напоследок: — Нет, это Санта!       И захлопнул дверь, утягивая за собой напарницу. Они бежали, не расцепляя рук, чувствуя, что их вот-вот настигнут. Спрыгнув с тротуара, пересекли проезжую часть. С уст девушки сорвались первые смешки, вперемешку с хрипотцой и сбитым дыханием. Свободной рукой Джек вытащил из кармана брюк ключи, нажал на кнопку, и машина, припаркованная в конце Бейкер-стрит завлекающе моргнула фарами. Джек почувствовал, как женская рука сжала его ладонь сильнее. — Ты ее угнал? — она крикнула, чтобы ее слова не подхватывал гуляющий ветер.       Пришлось расцепить руки, и Эльза, не дожидаясь ответа, прыгнула на переднее пассажирское сидение. — Так вот какого вы обо мне мнения, мисс Разенграффе? — Джек обогнул автомобиль, запрыгнул внутрь и завел мотор.       Машина, соскучившаяся по хозяину, откликнулась сразу же, и молодой человек, не пристегнувшись, ударил по педали газа. Автомобиль приятно зарычал под ними, как укрощенный зверь, требующий внимания, и рванул вперед.       Эльза, расслабившись на сидении, засмеялась уже открыто и заливисто, провоцируя ответный смех. — О боже, боже! — она хохотала, не стесняясь, и Джек не мог не поддаться этому. Их смех над побегом, старушкой и ситуацией переливался, сплетался и рождал в груди молодого человека что-то позабытое или вовсе непознанное. Это что-то было приятным, легким и теплым.       Джек уверенно управлял автомобилем, Эльза же смахивала с накрашенных ресниц слезинки. — И у тебя все это время была машина? — воскликнула она, улыбаясь и, наконец, осматриваясь в салоне.       Молодой человек, отчего-то почувствовавший смущение, взъерошил волосы на затылке, не отвлекаясь от дороги. — Нет, — покачал он головой, не углубляясь, — отдал миссис Хадсон за ненадобностью. — Ну да, конечно, такси же гораздо дешевле, — не преминула с ответом Эльза. — В такси проще думать, — Джек бросил на спутницу быстрый взгляд. — И пейзажами любоваться, — не сдержала она смешок, наблюдая за дорогой. — Оставь. Ей все равно нужнее, в магазин съездить или, — задумался, нахмурившись, — куда она там ездит…       Дорога была забитой. Светофоры, или издеваясь над девушкой, или подыгрывая молодому человеку, встречали их красным сигналом. — Да ты прям добрый самаритянин, — не отставала она, — трупы обшариваешь за бесплатно, машины раздариваешь. Только детям сладости разве что не раздаешь!       Улыбка не сходила с лица Джека, глупо выдавая мысли, а точнее, их отсутствие. — Перестань, не то высажу.       Чтобы она «переставала», а тем более самостоятельно высаживать ее раньше положенной точки маршрута он, само собой, не хотел. — Молчу-молчу, — Эльза прикрыла рот ладошкой, сдерживая смех, но все не выходило. На очередном красном сигнале светофора Джек выдохнул и посмотрел на нее нарочито строго, как учитель, заставший ученицу за хихиканьем, и это только раззадорило ее. — Если бы я знала, через что придется пройти, какими путями и ценой… — едва она успокоилась, на мгновение задумавшись, добавила, — то все равно бы согласилась!       Эти ее слова вызвали очередную улыбку на лице Джека, а в груди разлилось тепло. Он вернул взгляд на дорогу. Машина перед ним уже тронулась, и они продолжили путь. Эльза стала копаться в бардачке, получив на это согласный кивок молодого человека. — Я прямо-таки чувствовал, что оставил машину в правильном месте, — сказал Джек, наблюдая за ней украдкой.       Эльза перебирала компакт-диски с музыкой. Отвлекшись, выпалила: — Джек Фрост «почувствовал»? — повторила она медленно, отчетливо проговаривая каждую букву дурацкого слова, которому люди напридумывали слишком много смыслов и навесили ярлыков. Вопреки ожидаемому рассуждению о сухости и цинизме Джека как человека, он услышал совсем иное. — Разве чувства помогают в раскрытии преступлений настоящему детективу?       Сердце, не повинуясь мозгу, будто бы пропустило удар. Ответ прозвучал несерьезно, но емко: — Да.       Эльза, уважительно кивнув, вернулась к просмотру завалявшихся дисков, а в голове Джека все еще противно пульсировало дурацкое слово. — Да ты меломан, — протянула она. — Или это диски миссис Хадсон? — Мои, — бросил он, всматриваясь в дорогу, и перестроился в другой ряд. — Надо же, здесь Queen, Kiss, The Rolling Stones… — перечисляла Эльза. — Даже Nina Simone с джазом затесалась. И это-то ты не знаешь Элтона Джона?       Джек уклончиво качнул головой, не отвлекаясь. — Это упрек или комплимент, я так и не понял, — парировал он. Остановившись на очередном светофоре, Джек кое о чем вспомнил. — Кстати, насчет сладостей детям…       Эльза с шумом опустила The Rolling Stones на колени, раздосадованная. — Что, все-таки раздаешь?       Джек, не отрывая взгляда от впереди стоящей машины, потянулся к заднему сидению. Зашуршал игриво бумажный пакет на полу, и молодой человек вынул упаковку шоколадного мороженого и пластиковую ложку, протянул девушке. Та ахнула от восторга. — Ну, если ты считаешь себя ребенком… — протянул он, не пряча удовольствия от произведенного впечатления. Эльза вскрыла упаковку сразу же, не успев Джек нажать на газ. — Надеюсь, не растаяло. — Нормально, — ответила Эльза, зачерпнув увесистую ложку. Взглянула на Джека, увлеченного вождением. — Спасибо, — прошептала она с чувством.       Опять это дурацкое слово.       Путь теперь сопровождался оживленными композициями британского рока. Эльза, не скрывая удовольствия, качала головой в такт, постукивала ножкой, налегая на сладкий, чуть подтаявший шоколадный десерт.       Но как и всякому пути, каким бы приятным он ни был, настало ему время подойти к концу. Джек остановился прямо напротив стеклянного небоскреба, верхние этажи которого уходили за пределы видимости из салона автомобиля. Если до этого дорога сопровождалась смехом, разговорами ни о чем и приятной для обоих музыкой, то сейчас что-то тянущее повисло в воздухе, неразрешенное. Эльза набралась смелости что-то сказать первая: — Мы на месте. Спасибо, что подвез и вообще… за все.       Джек, чей взгляд был прикован к автомобилю впереди, взглянул на девушку так, словно увидел впервые. Мягкие черты лица, нежные глаза, улыбка, перепачканная шоколадом. — Облизни губы, — коротко ответил Джек, не отворачиваясь.       Эльза взглянула в зеркало козырька. Тусклый свет лампочки мазнул криво по аккуратным чертам ее лица. Девушка послушно облизнула губы, съедая остатки шоколада. Тишина и ожидание неизбежного разверзлись между ними с новой силой. — Тебя… — Джек, поймав себя на мысли, что смотрит на нее слишком долго, поспешно отвернулся и пытался оформить свой вопрос, — тебя забрать?       Вопрос, который давно висел в воздухе и застрял в голове. Точнее, корректная форма множества других вопросов: какие у тебя планы на вечер с Блэком, поедете ли вы после ужина к нему домой, есть ли деньги на такси…       Эльза тоже смотрела на него слишком долго. И ответ заставил себя ждать. — Да. Если только тебе не трудно.       Джек едва заметно, не дернув ни одним мускулом, выдохнул через нос. — Не трудно.       Эльза улыбнулась, но вышло как-то натянуто, неестественно. — Отлично. Тогда до встречи, — она, видимо, прячась и убегая от неловкости и повисших немых вопросов, выпорхнула из машины.       Джек, повинуясь какому-то порыву, вмиг опустил стекло. Звук заставил девушку обернуться. — Кстати! Только дети едят мороженое перед ужином!       Эльза задрала голову, звонко засмеявшись.       Как только девушка скрылась в дверях, Джек, провожая ее взглядом, поймал себя на важной мысли. Он совершенно забыл рассказать ей все, что узнал о третьей карте, которую принес в их дом бедный мальчишка. Молодой человек вернул взгляд на дорогу, завел машину. Может и к лучшему. Успеется.

***

🎵 The Very Thought of You — Al Bowlly       Эльза Разенграффе, поднявшись на самый верх, нет, не самой высокой башни в Лондоне, но одной из, задумчиво огляделась. Ресторан, выбранный Десмондом Блэком для их романтического вечера, бесспорно был великолепен, и любой гость мог бы сказать, что девушка, остановившаяся в дверях, осматривалась, думая исключительно об этом. Однако далеко не презентабельный вид беспокоил ее мысли. У Эльзы было достаточно много времени в лифте, чтобы смешливость прошла, а на ее место подкрадывалось осознание произошедшего и происходящего.       Что же это… Что же это было такое? Вуаль неловкости, возникшей в машине при прощании с Джеком Фростом, осела на плечи. За эту короткую прогулку по крышам они были как никогда близки друг к другу, как душой, так и… телами. Так. Стоп. Прочь, прочь из моих мыслей, Джексон Фрост. Когда мы с тобой когда-то ужинали, мы расставили границы. Подсознание едко зашипело: «И неплохо так раздвинули их за все это время…».       Мягко льющийся джаз вернул Эльзу к реальности. Тряхнув головой, девушка, сопровождаемая приветливой хостес, уверенным шагом направилась к столику, где ее уже ждал Десмонд Блэк. — Приветствую, — Десмонд, завидев ее, тут же поднялся, кивнул удаляющейся сотруднице ресторана.       Эльза, отчего-то глубоко набравшая воздуха в легкие, улыбнулась мягко. Десмонд отличался учтивостью и некоторой отдаленностью, однако сегодня мужчина сумел удивить. Его губы мягко коснулись щеки девушки в знак приветствия. Легкий, скромный и тем не менее теплый жест остался на коже гореть. Благо, приглушенное теплое освещение скрыл крадущийся к лицу Эльзы румянец. Десмонд выдвинул для нее стул, помог сесть более элегантно, чем она бы смогла сама. — Я очень рада тебя видеть, — прошептала Эльза, и это было правдой. За то недолгое время, что они встречались и переписывались, если не позволяли себе первое, Десмонд стал человеком, чье присутствие приятно скрашивало жизнь одинокой девушки.       Лицо Десмонда озарилось, и аристократическая улыбка сменилась более живой и настоящей. — Это взаимно, — тепло ответил мужчина и передал Эльзе меню. — Я позволил себе заказать нам бутылку красного Зинфандель. — Он поднял на девушку вопросительный взгляд, ожидая возражений, и получив очередную улыбку в ответ, улыбнулся сам.       Когда вино принесли, разлили по бокалам, и оба сделали заказ, Эльза, вращая ножку бокала, лукаво прищурилась: — Уж не думала, что истинный британец будет пить американское вино.       Отлично, Эльза. И маломальскими знаниями сомелье похвасталась, и тему семьи затронула. Так держать. Если Десмонд и удивился этому, то отлично скрыл за красивой фарфоровой улыбкой. — Я не говорил о том, что я британец. — Мы вообще о наших семьях не говорили, — заметила Эльза, и скрыла свой взгляд, сделав глоток вина. Насыщенный вкус оставил терпкий след на языке.       Десмонд поправил пиджак, сел, сложив одну ногу на другую. — Вот как, Эльза? Твердо и прямолинейно? — на губах его показалась усмешка, заинтересованная и даже одобрительная.       Эльза решила идти ва-банк. Если поверну назад, — где ее ждали тоска, страх и влечение к другому, — я пропала. — Да. К черту светские беседы о погоде, — уверенно кивнула она. — Мне недостаточно того, что ты ни разу не был женат и не имеешь детей. Я хочу знать о тебе больше.       Десмонд не скрыл смешка. — Мне приятно твое внимание… — Не стесняйся. Я бы сказала «любопытство», — перебила она и снова выпила вина. — Мне приятно твое любопытство, — живо заулыбался Десмонд. — И оно точно так же взаимно, уверяю.       Разговор прервал официант, принесший блюда. Юноша уже хотел было подлить им вина, но Десмонд остановил его рукой, намеревавшийся ухаживать за девушкой сегодня самостоятельно. Эльза, обещавшая себе не налегать на алкоголь, принялась за салат, украдкой наблюдая, как бледные пальцы Десмонда сжимали нож и вилку и трудились над стейком. — Мне действительно не похвастаться родословной, восходящей к местной аристократии, — начал Десмонд спустя какое-то время. — И этот небольшой жест, — он кивнул в сторону бутылки калифорнийского вина Зинфандель, — ненавязчиво намекает на страну моего происхождения.       Никогда бы не подумала, что ты американец. Эльза оставила мысли при себе, не желая перебивать. — Мой отец был уважаемым профессором в США. Когда мама умерла, мы приобрели дом, особняк, где я сейчас живу, на ее родине. Сейчас у меня никого нет из близких. — Десмонд говорил не буднично, нет, но и не проживал собственные трагедии заново. Тень печали отразилась на лице ненадолго и исчезла.       Эльза задумалась и позволила себе вставить комментарий. — Твой отец бежал от горя по жене и прибыл в ее же страну. Какая… — охмелевший язык пытался подобрать нужное слово, — дуальность мышления.       Десмонд сделал глоток вина, его заинтересованный взгляд приковался к глазам девушки. — Обычно реакция людей, кому я рассказываю эту историю, несколько иная, — проговорил он. — Какая? — Эльза удивленно моргнула. — Меня жалеют, — задумчиво ответил он, не пряча взгляд. В тусклом свете его карие глаза, почти ореховые, мерцали… заинтригованно. — А я не буду, — выпалила девушка.       Десмонд прошелся ладонью по длинным волосам, немного смущенный. Они помолчали, но тишина не была гнетущей, более того, скрашивалась приятной музыкой и равномерным гулом разговоров других гостей. — Мне, как рожденному американцу, нравится в британских аристократах их бандитское происхождение, — неожиданно начал Десмонд, не сдержав ироничной усмешки. — Семьдесят пять процентов страны принадлежат им, потому что они их украли. Вильгельм Завоеватель был хуже Аль Капоне или Микки Коэна. Прибыв сюда из Франции, он захватил все, до чего только мог дотянуться, а потом вместе с друзьями делил награбленное так, чтобы удерживать вечно. Налоги, образование, суды… — Десмонд сделал глоток вина, давая время на размышления. — Все выстроено так, чтобы аристократы сохраняли при себе и земли, и деньги. Мне все это как минимум забавно, отец же не разделял такого мнения, был резко против имеющегося положения дел. И тем не менее, переехал на родину матери.       Эльза почувствовала, как живот скручивает от волнения. Они затронули тему, волнующую многие поколения британцев, и с одной, и с другой стороны обеспеченности, а сейчас почва под ее ногами и вовсе стала зыбкой и ненадежной, как песок. Ведь с некоторыми рожденными аристократами, при титулах и земле, она была знакома. С одним из них — очень близко… — Не мне рассуждать о таких вещах, — она поерзала на стуле, облокотилась на спинку, стараясь принять расслабленную позу. — Потому что я и сама приезжая дворняжка, Десмонд.       Мужчина подался вперед, не скрывая интереса. — Я не много знаю о корнях. Мама, родившаяся на норвежском фьорде, мечтала стать знаменитым журналистом. Что забавит меня — так это то, что она остановилась в таком же забытом богом поселке, в Гальштате, Австрия. Познакомилась с папой, — Эльза улыбнулась немного натянуто. Вспоминать о семье было больно. — И спустя годы жизни тут, в Великобритании, она и сестра вернулись туда, когда… Когда…       Она не закончила — спазм сковал горло. Десмонд подлил ей немного вина и придвинул бокал. Девушка с благодарностью кивнула и сделала несколько глотков. Вино обожгло, разлилось теплом в груди. Закусывай и алкоголь, и язык, Эльза. Закусывай. — А у тебя какая была мечта? — Десмонд ловко сменил тему, вычленив из разговора наиболее уместное. Потер подбородок, глядя девушке в глаза. — Спасать людей, — задумчиво ответила она. В голове мельтешили образы, самые разные. — Тогда тебя можно поздравить со сбывшейся мечтой.       Бархатный голос говорил уверенно, даже покровительственно, однако мыслями Эльза была уже далеко отсюда. — Ага, — ответила она невпопад. К вину больше не притронусь.       Заметив ее замешательство, Десмонд не стал настаивать на развитии темы о мечтах, тем более семьи, хотя она затронула их происхождение первой. Будучи, хоть и частично, британцем, мужчина перевел разговор в сторону. Беседа вновь оживилась, наполнялась рассказами и воспоминаниями. — Мне понравилось с тобой играть в четыре руки, — улыбнулся он. — Помнишь, в моем доме? — Когда я не попадала по клавишам? — Эльза усмехнулась. Перед глазами возник нетипичной красоты особняк, переполненный предметами коллекций. Пусть тогда она прибыла вместе с Джеком по делу о рубине, совместное времяпрепровождение с Десмондом запомнилось ей очень хорошо. Как и бестактное поведение Джека. — Уверен, сам Эл Боулли простил бы тебе любые ошибки. Ты очаровательна.       Эльза на мгновение оказалась сбита с толку. Комплимент, сорвавшийся с уст мужчины легко и непринужденно, звучал искренне, но в то же время ненавязчиво. И неважно, что Десмонд имел в виду — игру на пианино или ее саму. Оба варианта одинаково устраивали, и в груди вновь приятно потеплело, не то от слов, не то от вина.       Девушка тряхнула головой, приводя мысли в порядок. В конце концов, помимо приятного вечера дамокловым мечом над ней висела и цель. — Я слышала, в клубе «Атенеум» будет рождественский вечер и живая музыка, — она нарочито задумчиво покрутила ножкой бокала. — Хочешь попасть? — Десмонд бросил на нее взгляд исподлобья, и во взгляде этом, долгом и внимательном, как будто бы проскочила искра идеи, ненавязчиво подкинутой собеседницей. — Если там будут играть Эла Боулли, то да, — Эльза прикрыла глаза. Все перемешалось в ней. Прекрасная джазовая музыка, воспоминания, мечты и чувства калейдоскопом кружились в мыслях. — А если бы я тебя пригласил туда, — медленно начал Десмонд, обдумывая слова, — ты согласилась бы составить мне компанию? — несмотря на изящество формулировки, вопрос прозвучал робко, почти по-детски. Тут же Десмонд поспешил оправдать собственную интонацию, — я не очень хочу идти туда один. Такой контингент…       Эльза распахнула глаза, наконец услышав желаемое, однако скрыла истинные эмоции за усмешкой. — Что, одни «бандиты-аристократы»? — Да, — засмеялся мужчина негромко.       Его рука лежала на столе, будто бы он сидел так специально и только ждал, когда Эльза к нему прикоснется. Девушка, найдя это как никогда уместным, накрыла его ладонь своей. — Если бы ты меня пригласил, я бы с удовольствием пошла, — сказала она, подавшись вперед, мягко, не переходя за черту грубого флирта. Кожа мужчины приятно холодила. Не отводя от лица девушки внимательных глаз, мужчина перевернул свою руку и сжал ладонь девушки, нежно переплетая их пальцы. От этого прикосновения, от жеста по телу Эльзы побежали мурашки. В животе приятно покалывало, а из легких будто выкачали весь воздух. — Это замечательно, Эльза, — ответил Десмонд, всматриваясь в нее. — Потому что я тебя приглашаю, — голос был тихим, оттого интимным. Несмотря на гостей, они чувствовали себя наедине в этой полной зале… — Спасибо. Почту за честь, — отчего-то Эльза перешла на шепот. Все ее внимание было приковано к этим глазам, глубоким и темным пескам. Она почувствовала, что тонет, что почва под ногами — цвета этих глаз, обманчиво твердая.       Десмонд же, насладившись моментом, не позволил откровению перерасти в смятение, в смущение. Он медленно отстранился, пригубил вина. Эльза, чувствуя, что он нарочно не хочет ее спугнуть, была бесконечно благодарна ему за это. Неужели у меня на лице написан этот… испуг? Вперемешку с предвкушением… Такая смесь в близости мужчины не предвещает ничего приличного. Не при толпе.       Они вернулись к разговору о музыке, о любимых композиторах. Беседа лилась из одной темы в другую, плавно, как песок в песочных часах, как… в его глазах. Мимолетные прикосновения, нарочные или нет, все же интимные, стали случаться чаще. Эльза расслабилась, подавшись этому течению, как смеялась, так и поддерживала серьезные беседы. И все же вечер близился к завершению, и девушка была настолько опьянена разговорами, чувствами и вином, что сама того не заметила, как Десмонд, расплатившись, уже помогал ей надеть пальто, и вместе они зашагали к лифту. Более того, она совсем забыла, каким подъем до ресторана был долгим…       Десмонд нажал на кнопку лифта, и двери тут же открылись, будто только их и ожидали. Эльза огляделась по сторонам. Никого, кроме них. В животе вмиг зародилась тревога — им предстоял долгий спуск наедине. Совершенно наедине. — Ты как будто призрака увидела, — усмехнулся Десмонд и вошел первым. — Нет, — покачала головой девушка, прогоняя один страх, как его место занял новый. Господи, Джек! Надеюсь, ты догадался поставить машину не прямо у входа! — Идем, — мягко ответил мужчина. Одно простое слово, вряд ли наделенное сакральными смыслами и приглашениями к неприличному, да только Эльза почувствовала, как ее зовут чуть ли не на смертную казнь. Нельзя, нельзя… бояться. Нельзя бояться.       Девушка уверенным шагом прошла внутрь кабины лифта. Десмонд нажал кнопку первого этажа, и двери медленно закрылись, отрезая Эльзу от лишних глаз и любых путей к отступлению. Они стояли рядом, почти вплотную. Мысли совсем опустели, исчезли, девушка стояла натянутая, как струна. Вспоминался ею только Господь.       Оба наблюдали за медленно сменяющимися цифрами на табло. Лифт, как назло, ехал медленно, продлевая пытку. И тем не менее, что-то потаенное, давным-давно похороненное тянулось к мужчине, билось сердцем о грудную клетку учащенно, звало. «Мне нужно, нужно!» — кричало оно. Словно услышав эту мольбу, Десмонд, не отрывая взгляда от цифр, нашел ее ладонь своей, огладил мягко, успокаивая. Прикосновение, обещающее, что бы ни случилось — все будет хорошо. Оба выберутся из этой ловушки четырех стен как минимум живые, как максимум…       Мужчина медленно, словно сам был в трансе, развернулся к ней лицом. Он был гораздо выше нее, выше Джека, и его взгляд, улыбаясь, осматривал ее черты, лоб, глаза, нос… Даже имя Господа исчезло из мыслей теперь. Наконец, глаза остановились на губах. Это произошло так неожиданно, эта встреча, что губы приоткрылись сами. Девушку как будто ударили под дых. Совершенно опьяненная этим взглядом, темнеющим с каждой долей секунды, она сама, отдавая себе полный отчет в собственных действиях, потянулась к мужчине. Одно только ее движение, и Десмонд сделал то же самое. Их губы встретились, быстро, но нежно, давно ищущие за сегодняшний вечер друг друга.       Он предоставлял ей выбор, свободу. Не наседал, пока сама не сделает первый шаг. И вот Эльза уже запустила руку в волосы мужчине, стянула шнурок, завязывающий их в строгий, профессорский узел. Десмонд оторвался от девушки на мгновение, тряхнул головой, и черные локоны рассыпались по плечам. — Ух ты, — только и прошептала Эльза, завороженная.       Десмонд улыбнулся, польщенный таким простым, но искренним комплиментом, и девушка снова накрыла его губы своими, целуя эту улыбку. Черт, он знает, что это заводит. Покорив себя, она укусила его губу, ненароком распаляя мужчину. Пальцами она снова зарылась в его волосы, углубляя поцелуй. Десмонд, держа девушку за талию, не отрываясь от ее губ, пухлых и ядовито красных после вина, сделал несколько шагов к стене, и Эльза почувствовала долгожданную опору. Ведь ноги предательски подкашивались…       Его губы, как и взгляд всем вечером, были изучающими, внимательными к каждому движению, к каждому отчаянному вдоху, к каждому всполоху огня в накаляющемся воздухе. Профессор не только изучал, но и рассказывал. Руки касались щек, притягивали за шею, прижимая к себе, путаясь в волосах друг друга. Язык углублялся, целуя долго, мучительно, раскаленно, тем не менее, не грязно. Тело девушки, отвыкшее от ласки, откликалось на каждое прикосновение, кожа горела под его пальцами. Еще столькому Эльзе предстояло научиться у него, столькому поддаться и рассказывать самой… Как неожиданно лифт остановился мягко, оповещая сигналом о прибытии на первый этаж.       Эльза отстранилась мгновенно, как застуканная студентка, сделала шаг в сторону. Десмонд, нарочно или нет, скользнул рукой по талии девушки, не препятствуя. Она взглянула на мужчину осторожно, исподлобья — он улыбался. Двери открылись, и оба поспешили выйти, не заставляя посетителей на первом этаже их ждать. Только около двери Эльза поймала себя на мысли, что идет слишком быстро, поскольку Десмонд, несколько отставший, мягко взял ее за руку, нагнав. Остановил, приближаясь. — Я… — язык Эльзы едва поворачивался, — я не знаю, что сказать, чтобы красиво завершить вечер.       Ни тени не промелькнуло на лице мужчины, он улыбнулся мягко, видимо, потешаясь над реакцией спутницы. — Не стоит волноваться, — он мягко заправил локон девушке за ухо. Пальцы словно случайно коснулись щеки. — Позволь мне вызвать тебе такси. — Не нужно. За мной приехали.       Недоумение скользнуло по лицу мужчины, он слегка нахмурился. — Тогда позволь проводить.       Эльза кивнула, не решаясь встречаться с ним взглядом. Десмонд подал локоть, и они вместе вышли из здания. Конечно же, он не догадался. Стоит тут, как специально. Совершенно сбитая с толку Эльза остановилась, глядя на черный автомобиль. Джек сидел на водительском сидении, барабанил пальцами по рулю от скуки. Завидев открывшиеся двери, молодой человек обернулся, улыбнулся нарочито весело. — Добрый вечер, профессор! — крикнул он, опустив стекло. — Вас подвезти?       Да он издевается! Десмонд, если и стушевался, то виду не подал. Однако Эльза почувствовала, как локоть мужчины прижал ее к себе. — Добрый вечер, мистер Фрост, — будничный тон, даже отстраненный. И не скажешь, что целовался только что. Боже! Боже… — Нет, благодарю.       Взгляд профессора, больше вопросительный, нежели чем встревоженный, нашел взгляд Эльзы. — Это мое такси до дома, — сдавленно прошептала она. — Ничего больше. — Славно, — ответил он, и снова губы расплылись в улыбке, а в глазах загорелись воспоминания о сегодняшнем вечере и… обо всем.       Он учтиво открыл заднюю дверь машины. Эльза, садясь, встретила в зеркале заднего вида, настороженный взгляд Джека. — Доброй ночи, — мягко сказал профессор, смотря на девушку. — Вам обоим. Эльза, до встречи.       Джек, что было на него не похоже, не вмешивался, следя за происходящим. — Доброй ночи, — тихо ответила она и натянула улыбку. Противоречивые чувства, самые разные, встречали и разбивались о неестественность и абсурдность всего происходящего.       Как только Десмонд захлопнул пассажирскую дверь, Джек тут же завел машину и ударил по педали газа.