Не тот Синклер

Настала суббота. С момента нашей отправки прошло полторы недели. Неделя и два дня, если быть точным. Я устало провёл взглядом по помещению. Справа сидела Дон Кихот и рисовала в приватизированном у меня блокноте, прямо напротив - в отражении окна любовалась собой Родя. Слева дымил Грегор, справа… ну, было много чего, но в основном - все молчали. Я вздохнул. Рабочий день должен был вот-вот подойти к концу - за окном уже заходило солнце. Посмотрел на улицу. Там пролетали мимо взгляда различные домишки, весьма отличной от привычной мне архитектуры. Ведь мы уже почти доехали до J Corp. Впрочем, из чего тут строят халупы меня волновала мало. Я много думал последнюю неделю, обо всём. И о моём попадании, и о том в кого попал, и как это на меня влияло и как влиять будет. Не то, чтобы я успел прийти к чему-то конкретному – больше казалось, что я хожу по кругу. Жить на трёх-четырёх часах сна каждый день не располагает к мозговой деят… к думанью, короче. Скорее, это было даже контрпродуктивно - я очень часто зависал, смотрел в никуда и уверен, выглядел невероятно забавно со стороны. Были, конечно, и хорошие моменты. Например… Почувствовал, как кто-то тыкает меня в ребро и посмотрел вправо. С сияющими глазами, Дон указывала карандашом на очередную свою загогулину, которая должна была напоминать логотип какого-то корректировщика. А вот и моё хорошее. Забавная вышла история, на самом деле. Я по-неосмотрительности решил, что после той ситуации с Рёшу, стоило бы продолжать раскрывать свои таланты, а потому взял блокнот с собой на смену. Если же говорить на чистоту - мне было пиздец как скучно во время нашего бесконечного транзита, а хоть чем-то занять руки мне было необходимо. Это была… нет, ладно, не ошибка. Дон, вопреки своей “гремлиновости” была особой яркой и честно, пожалуй, именно такого не хватало моей затхлой в размышлениях душе. Девушка всю неделю травила истории, которые я с периодическим успехом пропускал мимо ушей, и особо не обращала на мои проблемы внимания. Однако здесь самое главное - в ней было столько энергии, ей нельзя было не заразиться. И в какой-то мере - вдохновиться. Так вот, именно девушка послужила предметом моего вдохновения… а точнее значки на её форме. Конкретно - значок Фиолетовой слезы. Сначала я нарисовал его, после чего, по цепочке, продолжил рисовать логотипы других врагов из Библиотеки. R. Corp (недавняя наша с ними встреча сразу пришла на ум - чтоб Николе икалось), Ансамбль, Чёрная тишина… Красный туман. Хотя, там от логотипа был просто красивый шрифт, если мне память не изменяет. Как это обычно бывает, всё пошло не по плану. Меня вызвали кормить Мефистофель (я уже почти привык к этому эвфемизму), а блокнот, в свой безграничной мудрости и бесконечной тупости, я оставил на месте, просто развернул так, чтобы никто ничего не видел. Само собой гремлин подсмотрел. И по возвращении меня (и всех остальных) ждал разжижающий уши писк, бесперебойный гомон и сияющая счастьем Дон. О том, чьи перчатки я нарисовал, распространятся я не стал - Верг был от меня буквально в двух метрах. Правда, странных взглядов я не избежал… увидел ли он что-то для меня до сих пор загадка. И слушайте, я не тупой, но неделя кошмаров даже из самого здравомыслящего человека сделают овоща. На тот момент, нарисовать что-то интересное казалось хорошей идеей. В общем, так началась “коллаборация века” (слова Кихот, не мои), при котором со стороны девушки поставлялось хорошее настроение и карандаши, а с моей - умение рисовать, что-то сложнее прямой линии. Легкая улыбка тронула губы. Знаете, мне зашло. Да, слишком шумно, как на мой вкус, но от хорошей компании, в херовые времена не отказываются. Я критическим взглядом осмотрел художество. Дон раскрасила один из логотипов, который я сделал и получилось у неё… нормально. -Хорошая работа, Дон Кихот. Девушка просияла. -Ох, милорд! Сей было прекрасная работа, нарисованная вашими умелыми руками! Неподделен мой восторг от разделения хобби вместе с вами! -<Кхм-кхм,> - оживлённый диалог прервал Данте. Мы притихли и синхронно повернулись к нему. - <Рабочий день для Грешников объявляю законченным.> -Спасибо, Управляющий. С этого момента, Грешникам будут даны 12 часов, чтобы поспать и отдохнуть; время на отдых может подлежать изменению. Грешника, отвечающего за ночное дежурство, прошу заступить на пост в течении двух часов. Опять поднялся гам, опять все разошлись. Дон энергично ускакала куда-то вперед всех и не забыла забрать с собой блокнот. Остальные же также разошлись. Я идти никуда не спешил, ожидая, как все уйдут. Хотя, я скорее просто ушёл в астрал и не особо следил за окружением. Ну а как всё устаканилось, встал и пошёл… и был утянут во что-то мягкое, упругое и большое. -Синкле-е-е-ер, что ты такой хмурый, а? - спросила моя… мучительница? Хотя, скорее, тренер по самоконтролю. Вы хоть представляете сколько самообладания нужно, когда у тебя гормоны бьют по мозгам, а тебя так к грудям прижимают? Вот и я слабо себе представляю - максимум на что меня хватает - это не пищать, как баба. А вот обильный румянец с лица работой воли убрать никак нельзя. Ну и кое-что ещё… но не будем опошлять. -О-о-о, Грег-Грег, смотри какой он бывает милашка, когда не кукситься! - девушка умилилась и прижала меня ещё сильнее. ЧТО ЭТО ЗА БЛЯТСКИЙ ФАНСЕРВИС С НИХУЯ?! ГОРОД, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ БЛЯТЬ?! (П.А. Меня попросили Серега, не серчай :) ) -Всё-всё, оставь парня в покое, не видишь у него как давление подскочило? - подошёл Грегор и чуть подвинул землячку. -О, не будь таким букой, а? -А ты его не мучай и вообще… ты парень как, нормально? - перевел он взгляд на меня. -П-пойдёт, - я кивнул. Кроме Дон Кихот, из трясины собственных мыслей меня вытягивали и эти двое. Родя - постоянно выводя из зоны комфорта (всегда успешно - угадайте как), Грегор, просто иногда спрашивал, как дела и заводил непринужденную беседу. Признаюсь, в первые три дня этого кошмара - их помощь была неоценима. А потом я понял, что конкретно они делают, и благодарность моя улетела в стратосферу. -Смотрю, егоза взяла тебя в оборот, - сказал Грегор и выпустил ещё одну струю дыма. - Это хорошо. До сих пор удивляюсь, что ты можешь рисовать. -Да-да! Нарисуешь потом меня? С меня вкусняшки? - Родя тоже не осталась равнодушна к моим навыкам, и начала уговаривать меня с заговорческой улыбочкой и обещаниями вкусняшек. И это была очень действенная стратегия, потому что в этом мире я заметил за собой особое пристрастие к сладкому. Ещё одна перепавшая мне по наследству от Эмиля вещь… и сколько таких ещё будет? -Так! - девушка снова схватилась за меня, в этот раз - за щёки - и потянула их в разные стороны, - А ну отставить уныние! -Б-жо-льно, - выдавил я из себя. -Хех! - признание боли только растянуло на её лице улыбку. Я посмотрел на Грегора. Грегор ухмылялся и курил. И ничего не делал. Предатель. Я с силой освободил свои щёки от смертельных клещей (а у Роди хватка была ого-го) и быстро насупил брови и отвернулся, быстро удаляясь к себе. Стоило отыграть обиженку, может тогда от меня отстанут? -О! Грег, смотри-смотри! Он как обиженный воробушек! Мои потуги имели противоположный эффект. И это было низко, женщина! И не думай, что я не заметил смешки, Грегор! Я запомнил! Всё запомнил! Я, сука, злопамятный и память у меня хорошая! В общем, в свою комнату я ворвался, немного красный, немного униженный и… не такой хмурый. По ушам ударила давящая тишина, горящая краска отошла от шеи, перестала обжигать уши. Рука сама по себе потянулась ко рту - в желании прикусить ноготь. Не позволил. Пришло осознание, что вот он Я опять один. Со мной опять были мои мысли… В какой-то момент я даже начал задаваться вопросом - мои ли? Ведь чем больше я спал - тем больше вспоминал. Оставил на вешалке плащ и ослабил галстук. Расстегнул последнюю пуговицу и разулся. Присел на заправленную кровать. Процесс был неторопливый, незаметный. Вот тут какой-то жест по привычке сделал, вот тут слово другое использовал. Непривычное. Когда я взял в руки карандаш и смог нарисовать что-то большее, чем клякса - вот тогда я начал понимать, что дело начинало пахнуть чем-то неприятным. А когда я, в итоге, решил посмотреть на все со стороны, все подобные моменты всплыли, а вместе с этим - тревога. Вроде ничего серьезного, но… помнить детали дня рождения двухгодичной давности другого человека — это звоночек. Нет, скорее - колокольный звон. И да, у Синклера день рождения 7 января. В рождество. Только православное. И оно, между прочим, уже прошло две недели как. Воспоминаний о праздновании, правда, не осталось. Было ли оно в принципе, остаётся загадкой. В моей памяти всё ещё были огромные дыры. Ну, из хороших новостей, “играть роль” Синклера, начало выходить очень естественно. Впрочем, это можно записать и в минус… *ХЛОП-ХЛОП* Потрепал себя за щёки - те отдались колкостью - всё ещё не отошли от недавних издевательств, но прийти в чувство помогло. Рефлексии было в эту неделю много - не спорю, но на вечер у меня были планы, и весьма амбициозные. Ведь помимо проблем - воспоминания также приносили мне и их решения. Конечно же я про деньги. Поднялся и подошёл к столу. -...Последний ящик, папка синяя… ага, нашёл. На свет божий я вытащил увесистую папку. Кипа бумаг весила добрый килограмм, но эта самая кипа бумаг, пожалуй, была самой важной частью этой комнаты. В ней были все “мои” документы. Да-да - бюрократия, господа и дамы. Именно этим я решил напрячь свой мозг этим вечером. Коль так хочется думать, что бы и не занять его чем полезным? -А, чуть не забыл… - рука снова потянулась в другой ящик. Внутри - был небольшой сейф - 15 на 15 сантиметров. Достал его на стол и… -Один, восемь, семьдесят семь - я прокрутил… крутилку (?) и с небольшим щелчком - сейф отворился. Оттуда на меня смотрел веер различных пластиковых карт. -Хе-хе-хе, идите ко мне мои денежки… В руках у меня были три разные карты. Чёрная, матовая карта с золотым обрамлением - мой трастовый фонд, откуда мне идут отчисления со… всего. Красно-коричневая карта с красным обрамлением - карта компании. На неё приходит ЗП. И… чуть тёмно-зеленая карта. На неё когда-то мне приходили карманные деньги… Ну, не мне а Синклеру. Ну вы поняли. Чуть мотанул головой и ещё раз посмотрел на три пластиковых карты. Незачем печалиться. Конечно, не в деньгах счастье, но… когда ты внезапно становишься неприлично богатым, жить становиться чуточку лучше. Чувствовалось оно все, правда, немного… сюрреалистично. В прошлой жизни я за деньгами не то, что гонялся, но их заработок стоял очень высоко в листе приоритетов. А сейчас я просто… ничего не чувствовал. Хотя ладно, что печалится? Деньги есть и это главное. А на что их потратить я всегда найду. Анархо-капитализм в Городе, или да? И всё было в мире хорошо…

***

В мире всё было хуёво и вообще - убейте меня нахер. Я медленно сполз на стол, лицом упираясь в бесконечные бумажки. Где-то шумел неработающий “телевизор”. Из меня вырвался невольный вздох. ВОТ ОН! Бич современного мира! Бесконечная макулатура и бюрократия! -Ебучие канцеляризмы, чтоб вас всех… В общем, три часа спустя я смог прийти к определенным выводам. Первое: личные документы. Ничего интересного, разве что подтвердил, что документы у меня есть, пером К corp. я всё ещё являюсь и прописки меня не лишили. А вот после началась, извините за мой французский - настоящая порнография. Второе: в наследство мне перепало несколько вещей: пару (десятков) земельных участков, доля в компании, патенты и разные другие ликвидные (и не очень) активы. А если вчитываться ещё точнее - по факту нихуя из этого у меня нету и не будет, пока мне не настанет 21 год. Все дивиденды падают в трастовый фонд, а что-то делать с имуществом у меня возможности нет. Точнее, она есть, у того, кто для меня всё это организовал… И аккуратно выведенное “Faust” в графе подписи говорит мне всё, что я должен знать. И о возможности, когда-либо вернуть имущество в родную гавань и о том, чтобы хоть как-то договориться и распорядиться им по-другому. Побрыкаться, конечно, можно… Но если я правильно понял, то активы всё ещё работают. Знаю я это из-за… отчетов. Да, к моему вящему удивлению - этот тип макулатуры тоже присутствовал в папке. И пока оно всё работает и приносит деньги… зачем рыпаться? К тому же я в бизнесе не смыслю, так зачем забивать голову? Ну и третье: Я нашёл свой контракт с компанией Лимбус. Если рассматривать его с точки зрения знакомого мне законодательства, я почти продал себя в рабство. И то, на счёт почти я не уверен - там скорее продал, чем не продал - точно определить мне мешает только незнание законов в этой области. Выходные только когда позволяют, отгулов нет, праздники только общегородские - и то не факт, больничные не предусмотрены. А ещё меня порвало с одного пункта, в обязательствах сторон: “Компания обязуется выполнить оговоренное с грешником желание, в течении обусловленных контрактом сроков.” И всё. Всё блять. Какое желание? Да и контракт, сука - бессрочный! Как говориться - просчитался, но где? Эмиль, у тебя спрашиваю, сука! В общем, я хотел напрячь мозги - я их напряг. Теперь жалею. Я облокотился на спинку стула и начал медленно покачиваться. -М-даааааа, братцы, это какой-то пи… *ТУК-ТУК-ТУК* -...ЗДЕЦ! - я накренился чуть больше, чем надо и шарахнулся на пол. В спину отдало болью, голову удалось уберечь. -Ссссобака такая, - я прошипел и посмотрел на дверь. На автомате затянул галстук и отряхнул рубашку. Чуть осмотрелся и внутренне посетовал на бардак на столе. Спина болела, но я, чуть кряхтя, подошёл к двери и отворил. И… увидел того, кого не ожидал. -<Эм… Привет Синклер?> - Данте неуверенно помахал мне рукой. Смотрел я на Данте с секунду. -И вам здрасте, Управляющий… Ч-чем могу быть помочь? - перепутал я слова, не совсем догоняя, что должен сказать. И вот опять, встретились мужик с амнезией и попаданец, один другому говорит… тикает, а другой ему пургу несет. И стоим. Чего стоим? -Пройдёте? - оттаял я и пригласил гостя внутрь. Этикет и здравый смысл диктовал, что оставлять своего босса на пороге - дело неблагодарное. Данте кивнул, окинул взглядом упавший стул и бордак на столе. Если его ввел в ступор раздрай в дизайне интерьера - он этого не показал. Мне не нужно было слышать его тик, чтобы понять - у него были вопросы. -Разбирался с документами, - пояснил я и поднял стул, после чего предложил его гостю. - Простите, что не могу предложить, чего… Через секунду понял, что Данте ни есть, ни пить не может. Стыдно, однако. -А-а! Знаете, не важно! Могу спросить зачем вы пришли? Данте чуть замешкался, пытаясь решить, куда повести этот диалог. Попутно, он пытался не слишком сильно ахуевать от того мракобесия, что случился с моей мебелью. -<Присядешь?> - он указал на кровать, а сам сел на стул прямо напротив. Не стал возникать и присел на кровать. Та чуть скрипнула, но приняла мой скромный вес. -<Как ты себя чувствуешь, Синклер?> - было первое что он у меня спросил. Я застыл лицом и увел взгляд. Знаете, немного странно. Напрямую у меня этот вопрос не спрашивал вообще никто. Максимум Грегор - вскользь и без нажима. Больше, чтобы удостовериться что все не слишком плохо. Данте же ожидал прямого и честного ответа. -Не знаю, - только и смог ответить выдохе я. Я не хотел откровенно врать человеку в лицо. Особенно я старался не врать людям, которые хотят мне помочь. И из того, что я знаю… Данте хочет нам, Грешникам, помочь. Признаюсь, к Данте у меня было… слегка особенное отношение. Потому что у меня был шанс наблюдать за историей с его перспективы - я мог точно сказать, что он не желает мне зла. Просто, потому что я его подопечный. Просто, потому что он хочет помочь Грешникам встать на правильный путь. -<Это… как-то связано с тем, о чём ты говорил у Мефистофеля ещё тогда? Когда к нам подошёл Грегор?> И, наверное, поэтому я решил немного рискнуть. Ведь кто ещё сможет меня понять, как не человек, который должен был стать для игрока тем самым вместилищем, через которое он будет наблюдать за историей? -Да… Можно сказать и так, - я вспомнил ту ситуацию и тот совет. -<А… это может прозвучать странно, но что ты вообще чувствуешь, когда убиваешь людей?> Я чуть понурил взгляд. Ноги сами сложились друг на друге, а руки закрылись в замке у колен. Я много раз переживал это и в кошмаре, и на яву (была бы разница…), но никогда не углублялся в вопрос. Старался дать чувствам пройти и не останавливаться у меня в душе. “Легче всего сказать, чего я не чувствую…” - подумал я. -Это… сложно передать? Я, - мысли сами перенеслись как будто к тем моментам, когда я убивал. Вот, барабаном стучит кровь в висках, усилие, и блеск металла обрывает жизнь. По телу растекается секундное облегчение, уходит волнение, приходит мимолётный покой. Ему на смену приходит удовольствие, в своём извращенном, исковерканном обличии. Как обезображенный идол - химера тысячи маленьких довольств. Упоение собственной властью - над жизнью и смертью других. Знание - что сегодня, ты проживёшь ещё немного. Понимание - что так быть и должно. А затем… Меня вывел из кровавых зарев тик часов. -<Синклер? Синклер, ты как? Ты просто замолчал и не отвечал уже минуту. Если…> - Данте разглядел в моих глазах непонимание и продолжил говорить, но я его не слушал - в исступлении и тяжёлых думах. И омерзении, от самого себя. Что мог так подумать, почувствовать… Но тонким эхом, едва ли слышимым писком на краю сознания прошёл шёпот: “Однако это всё ещё часть меня.” Я смахнул наваждение и заметил, что Данте уже вот-вот был готов сорваться ко мне. -А-а. Н-не стоит. Всё нормально. Просто немного в себя ушёл, - я натянуто улыбнулся, и Управляющий чуть расслабил спину. -Это странное ощущение, убивать людей, - улыбка скривилась. - Как будто я… не знаю, доказываю самому себе что-то? Хотя это и бред, да. -<А после? Что ты чувствуешь после?> Я замер. А что идёт дальше? Секундное сожаление - как бы мимоходом. Отвращение - от всего того кровавого, что выливается на меня. Грусть - чуть сильнее въедается в душу. Но дальше? В груди гулким отзвуком пустая, невзрачная… апатия. Убийства легли тяжким грузом на душу. Но я был готов этот груз не замечать. - Я и сам не до конца понимаю, но... Отвращение? Лёгкую грусть? Я не скорблю по ним, или сильно думаю о произошедшем… Внезапное осознание ударило меня, аки пушечным снарядом: когда я за последнюю неделю вспоминал о них - не о себе? О всех тех бесчисленных бомжах, да о том же Хопкинсе? Нет, я убивал его с удовольствием, с азартом. И этого мне хватило. А об остальных я и просто забыл. Подумаешь, я всего лишь убил человека. И мне было абсолютно похуй. Холод разлился по артериям и также резко обратился разжигающим мышцы адреналином. Это была реакция не на само действие. Но на моё отношение. К людям вокруг. Отношение, до которого я клялся никогда не опускаться. Ноги резко уперлись в пол, и я встал - не ведая, куда и что хочу делать и думать. А зубы сами ухватились за большой палец, за ноготь, которого не было. И прокусили кожу до крови. Та разлилась металлическим привкусом на губах. -Нет. Это неправильно. Я не хочу так смотреть на это. Я… - тело двинулось куда-то, в голове гудели мысли. -<Синклер, всё хорошо,> - пока я не остановился, точнее - меня не остановила рука, обхватившая плечо. - <Ничего… сильно плохого не случилось.> В голове что-то вспыхнуло. -ДА НЕТ ЖЕ! - я внезапно заорал, так как никогда не орал. От всей души. Крик загнанного в угол. Но кем? Или чем? -Если так думать, то я буду не лучше, чем…! Этот сраный! - дыхание сбилось, испарина застила взгляд, далёкое воспоминание лебезило перед глазами. Я сам того не понимая оперся об стол. Стоя меж раскаляющим тело солнцем и холодящей душу тенью. -А вы, Управляющий, - выплюнул я слова, не особо думая о том, что говорю, и как. - Что чувствуете вы, когда посылаете нас убивать этих калек? Данте молчал. Я повернул к нему голову, наблюдая. Данте… сделал три коротких шага в мою сторону. В его походке угадывалась неуверенность. Он остановился, не доходя одного шага. -<Мне… тоже непривычно и неприятно. Я должен сказать тебе - мне и самому не хочется убивать всех подряд. В этом… чувствуется неправильность.> -И всё же мы убиваем всех, - отрезал я. Руки чуть сжали край стола. Послышался едва слышимый хрип дерева. -<У меня… у всех нас есть какие-то цели которых мы хотим достичь.> - увел он разговор. -И с чего бы нам позволено распоряжаться чужими жизнями так? Ради каких целей готовы убить всех и каждого? Это сейчас мы убили… штук сто, не больше. А дальше? Пройдёт год, другой - всё для чего? Для того чтобы достичь какую цель? И сколько на это потребуется? -<...Нам придётся,> - в его тиках и цоках проскочила какая-то глубина мне непонятная. -<Если мы каждый хотим получить, что желаем. Всякое желание не без платы…> -Это не “нет”. - выплюнул я, но остатками самообладания поймал себя, прежде чем сказал что-то ещё. А в недрах сознания шепнуло что-то. Моим собственным голосом: “Гнусный лицемер”. Я внезапно остыл, также быстро, как и вспылил. -Ладно… просто... давайте закончим на этом. Это ваше дело. Дело каждого из нас. И моё. На секунду я прервался. В голове повисла стойкая тишина. Мысли отказывались складываться в слова и предложения. -Простите, если сказал, чего не так, - только и смог высказать я. -<Ничего. Я, пожалуй, пойду.> Я кивнул. Глаза опустились на заляпанные потом, помятые бумаги на столе. Данте остановился у двери. -<Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом… моя дверь всегда открыта для тебя. Для всех вас.> Вскоре, он вышел. Дверь захлопнулась. Я снова остался один. Хотелось кричать.

***

Данте закрыл за собой дверь. Последнее что он увидел в маленькой щёлке был… Синклер, хватающийся за волосы. Подавленный. Данте не знал, что делать. Уже неделю он пристально наблюдал за состоянием подчиненного, который ещё с первого дня казался… немного не таким. В моментах более активный - особенно, когда от него этого не ожидаешь. А в других - пассивный и неподатливый. Управляющий не знал его прошлого. Но хотел помочь ему, всё равно. В какой-то мере он чувствовал, что Синклер, человек который сможет в чём-то его понять. В этой компании они оба чувствовались не в своей тарелке. Может, это чувство схожести произрастало из этого? Но вот, наконец набравшись смелости, Данте решил сделать первый шаг. Попытаться побыть хорошим Управляющим. Но провалился. Грешник, до того казавшийся таким знакомым - предстал с совсем другой стороны. Может, сказались дни без сна - не нужно было иметь глаза, чтобы понять, что юноша если и спал - то плохо. Но пред ним как будто предстал совсем другой человек. Человек, рушащийся буквально на глазах. -<Быть может… бессмертие не решение всех проблем.> Он мог повернуть время вспять, вернуть человека из мёртвых. Но не мог дать ему время, чтобы разобраться в себе. И не было гарантий, что Эмиль справиться со всем сам. И что пойдёт к нему, чтобы обратится за помощью. Чувство беспомощности было не в новинку для Данте - скорее, оно стало привычным. Но в таком уникальном ключе… он его ещё никогда не испытывал. И надеялся, что более не испытает. С надеждой, что его приглашение примут, он отправился к себе.

***

Наступил день грядущий. День прошлый закончился на неприятной ноте, а кошмары в эту ночь решили не сдерживаться и отыгрались на моих внутренних переживаниях, как виртуоз пианист на фортепиано. С чувством, с толком и душераздирающей отдачей. То, что я их не запомнил, не значит, что осадочка со мной не осталось. Утро было… предельно неловкое. С Данте стоило бы поговорить и извиниться, да только вышло всё, как всегда. Мой внутренний Синклер хотел сжаться в уголочке и просто переждать, а сам Данте предпочитал разрешению ситуации неловкие взгляды и избегание. Что я решил принять, как знак и ничего не делать. В общем-то, два сапога пара, да оба, сука, левые… Настроение было не самым лучшим. Сидел я весь день как на иголках. Часть сознания зависла на нашем разговоре с Управляющим. На бесконечной прокрутке моих мыслей и действий в последнюю неделю. Это были часы… страха. Я менялся. Я это заметил. Те же привычки чего стоят. Но я не знал, что менялся ещё и… так - в плане менталитета и мышления. А когда заметил - испугался ещё больше. То, в какую сторону я менялся, вогнало в ещё большую тоску. …Страшнее всего мне было от мысли, что менял меня не Синклер, не его воспоминания. А менялся я сам по себе, в ответ на не самые благоприятные условия. Впрочем, день запомнился не только тяжкими думами. Где-то в середине дня, за окном резко сменились пейзажи. Разница была не сильно большой - различия буквально в цвете ржавчины и в том, на чем она была. -Хм, видимо заехали в J Corp… - рядом со мной пробормотал Грегор. -О-о! Я слышала, что тут помимо казино неплохо с барами. Никто не хочет сходить, после рабочего дня? Пропустить по стаканчику~у~у~у. - Родя очень оживлённо проговорила свой питч и посмотрела на всех. Где-то впереди хмыкнул Вергилий. В задней же части, поднялась волна шума. -Я пас, - махнула рукой Измаил. Отис, покачала головой, уже определив идею в разряд бредовых. Но никого останавливать не стала. -О, вот это по-нашему. Я бы не отказался пригубить… - Хитклифф ухмыльнулся и озвучил своё согласие. Рядом с ним, к удивлению, пожалуй, всех, кивнул Мерсо: -У меня есть опыт распития алкогольных напитков в подобного рода питейных заведениях. Я присоединюсь. -О-о, там подают вино из одуванчиков? - Хон Лу почти просиял и повернулся к французу с вопросом. -Чё? - но Хитклифф посмотрел на него как на идиота. - Какое нафиг вино из одуванчиков? Тут счастливым надо быть, если там от спиртного есть хоть что-то. А не какая-то бодяга из разных химикатов. -САКЭ. Все посмотрели на Рёшу. Потом на меня. -Эй, пс, что она сказала? - прошептала Родя, стоящая прямо посреди автобуса. Услышали её все. -Ээээ, - это выбило меня из мыслей и я посмотрел на Рёшу. Та ответила мне взглядом серьезным, почти оценивающим. Как будто ожидала ответа. -По-моему, она ничего не сказала…? - выдвинул я теорию. Мой внутренний переводчик ничего такого не выявил. Женщина улыбнулась. Ну как улыбнулась, оскалилась. -Ха. Угадал. Сакэ хочу. А она… умеет троллить. -Я тоже присоединюсь… Правда, ничего крепче пива мне нельзя, - а это был Грегор. Я посмотрел на Дон. Та правильно распознала мой немой вопрос и вскинула носик кверху. -Хотите узнать, буду ли я участвовать в сей пире? Вы правы, победы наши требуют празднования, однако Корректировщик должен быть предельно собран и готов! И хмель вредит нашему здоровью и чёткости рассудка! Сей ответ я получила однажды в письме от одного великого Корректировщика, который… В общем, Дон Кихот не пойдёт. Фауст и И Сан просто промолчали, но мне кажется на их участие никто и не рассчитывал. Как выяснилось, на моё тоже, потому что у меня никто ничего не спросил. А очень зря. Я, хоть человек и не сильно пьющий из-за, скажем, жизненных обстоятельств… очень хотел вдрабадан напиться. И это несмотря на мою общую нелюбовь к алкоголю. Надежда на то, что на следующее утро я проснусь с амнезией и со мной заговорит собственный галстук была около нулевая. Но не ноль, и меня такие шансы устраивали. Ладно, шутки в сторону. Через минуту, Данте решил поддержать общий настрой. -<Раз так, то объявляю рабочий день для грешников законченным. Можете сходить выпить. И Сан сегодня будет на дежурстве.> -Ура-ура-ура, пора чуть по-ку-тиииить, - Родя упорхнула из салона, но прежде, чем зайти в жилую часть автобуса, сказала: -Через тридцать минут, чтоб были все тут, как миленькие. С деньгами и хорошим настроением, хе-хе. И была такова. Солнце начало заходить, а грешники разбрелись кто куда. Ну что же, я как раз нашёл, где у меня деньги - можно их и потратить.

***

Когда через тридцать минут все собрались в салоне, на меня смотрели с очень говорящими выражениями. -Что? - я выдал кривую лыбу. -А, Синклер, я, конечно, ярая сторонница того, что отдыхать надо много и от души, и в хорошей компании, но ты разве немного не… как бы сказать. -Ю.Н. (Юным нельзя), - Во взгляде красных глаз угадывалось неодобрение. Грегор просто жался, смотря куда угодно, но не на меня. Хитклиффу было пофиг, остальным - тоже. …Я подозревал, что меня не позвали специально. На моё счастье, я помню закон. Как выяснилось, разбирательства с бумажками неплохо в этом помогают. -В J Corp. алкоголь разрешается пить с шестнадцати лет. -Тц, - Рёшу скривила губы в неудовольствии. Улыбка Роди чуть поблекла. Ладно, пойдём с козырей. -Я плачу, - я показал, на всеобщее обозрение карту Синклера. Ту, которая была зеленая. Эмиль редко тратил деньги. А давали их ему много. Я не буду преувеличивать, если скажу, что денег мне скорее всего хватит, чтобы выкупить весь бар, в который мы зайдём. Включая землю, на которой тот будет стоять. Да, настолько много. Меня прижали к чему-то очень упругому и пытались придушить. -Для таких как ты, малыш, у нас всегда найдётся место! Ты проходи-проходи, не стесняйся! Может тебе подсказать чего надо будет… Вот так мы и пошли бродить по закоулкам Подворотен. С очень энергичной Родей и кидающий на меня пронзительные взгляды Рёшу.

***

Ходили мы с час. У Роди, как выяснилось, были очень высокие стандарты, по поводу того, что и где выпивать. -Не, тут настроение какое-то не то. -Много народу, идём дальше. -Ммм, клиентура тут какая-то мутная. -Ну тут всё как-то тухленько. -Да ты заеба…! В общем, мы перебрали, по ощущениям, с десяток баров, чтобы в конце концов остановиться возле красной неоновой вывески. -Бар “Красные нити”... - Родя покатала слова на языке и довольно кивнула. - Звучит прикольно, заходим. Мерсо открыл двойные двери и прошёл внутрь, все остальные - вслед за ним. Я заходил последним, но что захватило моё внимание сразу, как только все спустились по ступенькам в сам бар. -Mein Gott… - я пробормотал ещё у самых дверей, завороженный прекрасным ликом, этого… этого… Дара божьего. Желание перекреститься пришлось подавлять полусознательно. Хитклифф обернулся, посмотрел на меня, потом на то, на что я смотрел. -Пацан, что застыл? Пианино в своей жизни не видел? К тому моменту, все успели снять свои пальто и жилеты и повесить их на вешалку рядом со входом. Слов не было, даже на очевидную подколку. Я спустился вниз - всего каких-то четыре ступеньки - и только после этого мир снова пришёл в фокус. Над пианино приветливо блестел красным неоном знак заведения. В пяти метрах от меня была барная стойка со стульями, а рядом с пианино - старый проигрыватель. Джукбокс? Не знаю как они точно называются - такие обычно являются обязательным предметом интерьера всякой закусочной США в фильмах. По бокам зала стояли пара столов, рядом с ними - стулья. На удивления для воскресного вечера - народа не было. Родя, Хитклифф, Грегор и Рёшу уже успели усесться. Хон Лу ходил по залу и рассматривал интерьер - обои, немногочисленные картины, барную стойку. Мерсо просто смотрел на бармена - мужика лет сорока со смугловатой кожей и козьей бородкой - пронзительным взгядом. Над нами почти неслышно вертелся вентилятор. Я пошёл ко всем в сопровождении какого-то шуршания в голове - будто я уже где-то это всё видел. -...кисленькое, но с малиновым вкусом, - поймал я конец заказа Роди. Мужик кивнул и спросил остальных: -А вам, господа и дамы, что? Обычно я подаю на своё усмотрение - такое здесь правило - но чувствует моё сердце, что некоторые из вас такое не оценят, - он блеснул улыбкой и посмотрел на оружие, которое мы принесли с собой. Рёшу хмыкнула: -Сакэ. -...Хм, не зря купил вчера, - мужик потянулся под стойку и достал оттуда рисовую водку. -Я возьму пиво. Мужик пожал плечами: -Ты здесь босс. Я присел около угла, рядом с Грегом. Бармен посмотрел на меня, зорко так. И, видимо, не причислил меня к числу малолетних дебилов, кивнул и продолжил разливать напитки. -А вы что будете? - спросил он и снова встряхнул шейкер. -... - я помолчал с секунду, размышляя. Потом вспомнил его фразу про то, что напиток выбирает он. - На ваше усмотрение, уважаемый… Я протянул, ожидая имя. -Донован меня звать. В голове опять засвербило. -Только не сильно алкогольное, для начала. И закусить, если что есть, - распорядился и начал ждать. -Сделаем. Глаза то и дело возвращались к пианино. Руки чесались. Ноги без ведома начали отбивать какой-то ритм. Мысли разбегались, где-то на заднем плане я слышал оживленный диалог, а потом… мир превратился с скользящий по столу стакан. -Твой заказ, парень, - Донован блеснул чуть усталой лыбой. -С-спасибо, - я схватился за… - как этот стакан назывался? - тумблер. Жидкость была вишнёвого цвета с лёгким налётом желтоватого на поверхности. Трубочка прилагалась. Чуть принюхался и уловил фруктовые нотки. Апельсин? Что-то мультифруктовое. Немного не вовремя, я осознал, что на меня сейчас смотрели почти все. -Н-ну, за ваше здоровье, - я приподнял стакан в тосте и пригубил напитка. Вкус соответствовал запаху, был самую малость сладковат. Типичная для алкоголя горчинка если и присутствовала, то была жалким призраком, утопающим в общей сладости и дихтомии вкусов - вишнёвого привкуса и апельсинового микса. -Очень… неплохо, - покивал я, вылакав напиток в один присест. Ладно, может не “неплохо”, а очень даже вкусно. И может это влияние алкоголя, но следующее, что выходит из моего рта, это: -Донован, сколько за пианино? - я спрашиваю прямо. Мужчина смотрит на меня, немного удивленно. Краем глаза замечаю - что не он один. -Прости парень, нисколько, - он качает головой. -Десять миллионов, - и я решаю, что этим вечером я отсюда или ухожу с пианино, либо меня отсюда уносят вперед ногами. Возможно бухим. Или может мёртвым. -Пфффффффф! - Родя выплюнула что пила. Остальные застыли. -Пацан, ты это… - Хитклифф на меня неодобрительно посмотрел, но кому какое дело. Я же пристально глядел на бармена. Тот покачал головой. -Двадцать пять. Родя закашлялась. Что-то типа вымученной улыбки проскользнуло у бармена на лице. Но ответ был отрицательный. Я облокотился на барную стойку, предельно серьезный. -Пятьдесят. Хитклифф заскрипел зубами, попутно стуча Роде по спине. Грегор просто смотрел на меня, как будто я отрастил вторую голову. Хон Лу попивал своё вино - спокойно и без суеты. Ну а Мерсо… Мерсо. Этим всё сказано. -Прости парень, но пианино - напоминание о близком друге. Я не могу его продать. Ни за какие деньги. Руки сами сжались в кулаки. Я сделал глубокий вдох. Во мне поднималась злоба. Или то была обида? …Нет, забирать такую вещь у человека - было бы в высшей степени свинством. Но… опять эта беспомощность. -А… А поиграть на нём можно? - я спросил, расстроенный. Собственным поведением и неумением взять себя в руки. Опять повёл себя как истеричка. На это Донован немного удивился, но… после улыбнулся. -Конечно. Он настроен, готов к игре. Правда… - он осмотрел меня с ног до головы. - Не думал, что перо будут обучать игре на пианино, после, ну… Я немного не догонял к чему он и повернулся ко всем. -Пианист, парень, - уловил мой немой вопрос Грегор. -Ага, после этого любые клавишные стали немного… не в моде, так скажем, - пояснил дальше Донован. -Суеверные дебилы, - фыркнул Хитклифф. -А перья тут связаны как? - спросил Хон Лу. -Ну, когда 300 тысяч человек умерщвляют в один день, богатые мира сего, начинают немного, как бы сказать… -Х.Т.О.Н (Хуйню Творить Они Начинают) -Не поняла, что ты сказала, но да, наверное. В итоге, во всём обвинили бедные инструментики. -Но вообще, если хочешь - играй конечно, кто же против? - Донован обратно свёл разговор к изначальной теме. - Кстати, ваши закуски. Перед мной выложили тарелку с чипсами, оливки, сыр, виноград. -О, вот это по-нашему! - сказала Родя и сразу запульнула себе в рот виноградину, прожевывая её с самым довольным видом. Я же поднялся и направился к пианино. Подойдя к инструменту, я как будто внутренне… расслабился. Движения приобрели плавность - ведь всё было так знакомо. Я выдвинул сиденье, снял перчатки и медленно, нежно, провёл пальцами по крышке. Лакированная, она отдалась в груди почти ликованием. Я поднял её и увидел клавиши цвета слоновой кости. Я вдохнул, глубоко, улавливая ели ощутимую пыль в воздухе. Со стороны, я наверняка, выгляжу как наркоман, который получил долгожданную дозу. И они будут правы. Музыка - мой наркотик. И не думаю, что я могу по этому поводу испытывать стыд. Я засучил рукава и сел за инструмент. Прошла секунда. Я пытался нащупать ту метафорическую струну, которая бы запустила бы меня в действие. …И внезапно понял, что не нахожу её. Я не знал, что хочу играть. Это как при девушке понять, что воин к бою не готов - простите мне такой эвфемизм. Я хотел сыграть, хотел вылить душу в нотах, но не мог сделать последний шаг. Это пиздец как удручало. Но и подвергать пытке инструмент… не хотелось. В тщетной попытке нащупать что-то, я просидел ещё минут десять. Но в конце концов встал и было хотел подойти к бару, но… увидел за столом незнакомого человека. Судя по широкой спине - то был мужчина. Он был одет в тёмно-синюю шинель, а на столе располагался его головной убор - фуражка, цветом под стать шинели. Он разговаривал с Грегором о чём-то. Я поднялся и пошёл за стойку. Незнакомец занял моё место, но с другого угла было ещё одно - именно его я и занял. Смог поймать лишь конец предложения. -...вы казались мне знакомыми, - голос был чуть низким. В нём можно было угадать какую-то сиюминутную игривость, граничащую с издевкой. Как будто его обладатель, каждый раз вот-вот да скажет, что режущее, но каждый раз одёргивает себя - при этом не стесняясь показать зрителю своё истинное отношение. “Хотя людей по голосу судить — это клиника.” Я присел на новое место и сказал: -Можете в этот раз чуть покрепче. Донован кивнул, а внимание незнакомца упало на меня. Первое же что заметил - у него очень хмурый взгляд. Даже не хмурый, скорее… у него в губах как будто издёвка, а в глазах - насмешка. Очень странное лицо, в целом. Губы - чуть подрагивают, глаза - чуть широкие, лоб чуть сморщенный, но при этом - лицо красивое, по-хорошему аристократичное. А ощущения от него - двоякие. Уже потом шли тёмно-каштановые, чуть кудрявые волосы и родинка под правым глазом. Чувствовался стан и в его фигуре, и в том, как у него сложены руки - хотя, казалось бы, как в этом можно что-то углядеть? А когда всё это было обращено на тебя… хотелось иметь под рукой что-то острое. На всякий случай. -А вы кем будете, молодой человек? - спросил у меня мужчина. Почему-то, мне не хотелось давать ответ сразу. -Разве приличия не диктуют, что сначала должен представляться спрашивающий? - усилием воли, мне удалось не проглотить пару букв в этом предложении. Мужчина улыбнулся. Руки сами сложились в замок перед собой – защитная реакция. -Григорий Александрович. Корректировщик. -...Эмиль Синклер. -Эй, не надо приставать к моему другу, - вдруг высказался Грегор и выпустил струю дыма в нашу сторону. Григорий, почему-то, усмехнулся. -Вы считаете этого юношу своим другом? - он повернулся к солдату. -Ну да, а кем же ещё? -Ха, нет, вы, уважаемый, с ним не друзья. Друзья — это когда один, раб другого. Я могу судить. Вы, так, приятели. Работаете в одной компании - верно? Я кивнул, Грег промолчал. Мужчина кивнул своим же мыслям, достал из кармана шинели портсигар, после чего чиркнул спичкой об стол и поджёг курево. Донован хмуро посмотрел на него, на что этот кадр просто легко улыбнулся и пожал плечами. -В любом случае, для меня большая честь, - он заговорил и из его тона было понятно - честью для него это не было, - повстречать ветерана Туманной войны, да ещё и главную “звезду” G Corp. Грегор заметно напрягся. Я тоже. -А ты сам за кого воевал? - спросил животрепещущий вопрос грешник. -За себя, конечно же, - ответил он, но лицо у Грега сжалось. Ему этой информации хватало. –Значит был из корректировщиков на стороне I, K, и R Corp. Опять улыбка. Острая. -Да. Впрочем, признаюсь, на войне я был не только из-за денег. Я имею сильное предубеждение против сивых и убогих. Я замечал, что всегда есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою. От того, наблюдать за жуками было… в высшей степени неприятно. Впрочем обнаружил я в себе это уже на войне, не до. Я посмотрел на Грегора. Осторожно, пытаясь понять, насколько быстро мне придётся бежать за алебардой. И понял, что тому было всё равно. Он всё также курил, его лицо - спрятано за стоической маской безразличия. Именно маска. После недавних приключений… я не мог особо поверить, что этот покерфейс является чем-то ещё. -Что ты там про нашего Грега ляпнул?! - но разговор услышала Родя. Пьяная, красная Родя. -Что услышали, барышня, то и сказал, - он приподнял сигару, как бы в знак приветствия. В словах его слышался азарт и даже небольшое почтение. - Выглядите восхитительно, кстати говоря. Сразу видно бережный уход за кожей и волосами. Родя сконфузилась. Внезапно, её словесную атаку перенаправили. -Было бы что хвалить. Это же естественно, что у меня, да всё в порядке с этим. Григорий затянулся. -Ну да, ну да, - внезапно, его голос был определенно насмехающимся, а прежнее почтение улетучилось, будто вышло вместе с сигаретным дымом. Не более чем мираж. Дымовая завеса. -Впрочем, не нахожу вашу компанию хоть сколько бы то ни было неприятной. Не представите меня? - мужчина обратился к Грегору, тот повернулся к Роде. Меня же из наблюдений вырвала внезапная стопка с алкоголем. -Попробуй, должно помочь. -Фух, - я выдохнул и осушил рюмку до дна. Был терпкий, мускатный привкус. В напитке угадывался ликёр и ещё что-то. Неважно. Разговор среди компании перетекал во что-то оживленное, но я решил не вслушиваться и пойти на второй заход к пианино. Усевшись, я прислушался к себе. На едине с инструментом - с самим собой, и с размазанными алкоголем мыслями - что я чувствовал? Мне было… горько. Мне было грустно. Мне хотелось кричать и сжаться в углу. Мне хотелось так много, но ничего, что могло бы помочь усмирить… всё это. Я просто начал играть. Нащупал случайную ноту, какой-то привычной мне мелодии. Мои пальцы - эти пальцы - её не помнили. Мышцы отказывались двигаться также легко, как я помнил.

[Gibran Alcocer – Idea 10]

Мелодия была меланхоличная, плавная, порхающая, как неуловимые мысли. И в ней чувствовалась, почти такая же иллюзорная надежда. Я не чувствовал надежды. Я отыграл тридцать секунд и не решился играть дальше. Это было не то. И вот, ещё одна мелодия.

[Erik Satie - Gnossienne No. 1]

Медленно, разбито, депрессивно. Мелодия перетекала из ноты в ноту, прерываясь короткими, двумя ударами, словно бившие по асфальту капли дождя или текущие по водостоку потоки. Это было… ближе. Но не было той энергии. Не было страха, не было злобы. Но что-то зацепило меня. Что-то… Без устали, я нажимал одну и ту же клавишу. В ней… что-то было. До. До. До. До. -Что он творит, нахуй? - послышался резкий скрежет, как Хитклифф встал из-за стола. Но был остановлен. -Молчи, иначе У.Ф.(Уебу по Физиономии) Хитклифф, благоразумно, замолчал. Ко мне постепенно начала возвращаться та самая мелодия, что как будто ускользала от меня. Добавить ноту в тональности повыше и… Вот тут сделать тритон… Нет, кварту и… Неясная мысль оформилась чёткой мелодией. Слова, пришли - как старый друг, как верный товарищ, с нетерпением ожидавший, пока я вспомню - что я хотел сказать. И мелодия сдвинулась с мертвого места.

[Mili – In Hell We Live, Lament (Let's Lament) ver.]

-I walked down the path Leading to the past Stole from the tree’s hands A regretter’s friend The forbidden fruit Мой голос был непривычно низок и тих. И при этом - подавляющ и слышен отовсюду. -I bite off the skin Chewing on its tender flesh Quaff down its lukewarm pus You became the me who you despised Я вдохнул. -We swallowed the time Let us rewind. И внезапно, вся та энергия взорвалась. Вырвалась в виде нот. Lament If you wanted me to speak If you wanted me to think If you wanted me to carry on our dreams Each loop we live through И я замедлился, подчеркивая, выплевывая каждое слово. Каждый слог. The standards inside me Thе line I drew for me Пока фраза не окнчилась тихим рыком. Моим рыком. От того, насколько мне стали знакомы эти слова. Lowers to the earth. Что даже ту низкую планку, что я себе задал - мне не удаётся достичь. Музыка снова пришла в резкое движение. Lament Why’d you make my voice stutter? Why do truths never matter? Why’d you curse me with: You’re a natural born genius? Endless inferno Counter-clock we rose Counter-clock we reload Затишье. Сиюминутная передышка, наедине со своими мыслями. -Tick tick tock Replayed thoughts Forget me not I'm inside Тело накренилось вместе с плавным переходом вниз. The empathic light I bite off your skin Exposing the angels on your ribs They stare at us Hello, how may I help you today? Please, a one-way ticket to heaven Музыка редеет, позволяя моему голосу пробиться сквозь высокие ноты. И следующие слова песни пробирают меня до самого нутра. Buckled up on velvet seats Sceneries were passing by Not so different from our hell Not so different from our home Then I realized Someone’s heaven could be the source of my torment И точка. То, что совмещает в себе все те размышления, все те долгие минуты агонии. Почему же сейчас живу? Почему делаю, что делаю? Почему? Life is allowing yourself Allowing yourself to step on fire Потому что такова жизнь. Life is to consume Life is to become food for each other No matter evil or good Потому что так устроен этот проклятый Город. -Life is fairness, life is inequality Life is in the motion We live by default Потому что, что ещё я могу сделать? Пауза. Передышка. Отдых для измученной души. -Lament И пальцы снова перебирают клавиши. -If you wanted me to live If you want me to forgive Мой голос надломился. -If you want us to pretend like we’re civilized humans Each loop we die through The justice inside me The ego fending me Rationalize my sin -Lament Why do deaths end my torture? Но даже в смерти я не нахожу покой. -Why can’t anyone feel my hurt? И в людях его тоже не найти. -Why’d you crown the most violent to be champions? Почему? ПОЧЕМУ?! -In this inferno We built for ourselves Этот ад, что был возведен не моими руками. -Reviving each other in this hell Почему, я должен проходить через это?! Руки устремились вскачь по всему пианино. Я вжимал клавиши до упора. Пальцы болели. Но ни на секунду, я не переставал играть. Выплёскивать душу. И в эти короткие мгновения, я чувствовал… Свободу. Покровы сорваны. Мысли, эмоции — вот они. Но вместо очередной истерики, очередного срыва это… мелодия. И ни одни слова не смогут передать лучше, то, что я чувствую. Это опьяняло. И отрезвляло. И вот… последний штрих. После крешендо эмоци – долгте молчание. Чтобы снова вернуться в начало мелодии. И прошептать: -Lament. Я… убрал руки с клавиш. Я тяжело дышал. У меня кружилась голова. В груди бешено било сердце, в такт ему - эмоции. Но мне было… легче. Насколько же были громкими мои чувства - настолько же тяжёлое молчание опустилось на бар после. Пока их не разрушили хлопки. -Браво, - то был Григорий Александрович, он встал, фуражка в руках, а глаза… на удивление никакие. Ни усмешки, ни упрёка. На лице его играла улыбка, которую всего каких-то двадцать минут назад я принял за насмешливую. Мне показалось, в тот раз. Я ошибся. Издёвки в нем не было никогда, то просто было лицо его. Вечно хмурое, вечно задумчивое и глумливое. Удобная маска. Которая таковой больше не являлась. Каким-то образом, я это почувствовал. -Спасибо за представление, мой юный друг, - он подошёл и протянул мне руку. - Всем бы певцам да музыкантам у тебя поучится. Ничего кроме бесчувственных посредственностей. Я пожал её. У него был сильный, уверенный хват. И при этом, он не пытался как-то надовить на мою руку. Наоборот, было чувство, как будто он чуть ослабил хватку. -Что же, приятно было провести в вашей компании время, господа, дамы. Плата на столе. Хорошего вам вечера. Он махнул на нас всех рукой и, уже у двери, сказал: -До скорых встреч. Если бы я был в чуть более вменяемом состоянии, я бы понял. Что мы уже были на полпути к беде. Но я не заметил, а просто подошёл к столу. Выхватил рюмку у всё ещё зависшего Хитклиффа из-под носа, и бахнул. Пробило меня, на удивление быстро. Или то была усталость? Истощённость? Понимая краем сознания, что вот-вот либо сблевану, либо отключусь, уселся и повернулся к Грегору. -Вот карта. Чек потом мне. Я… К своему стыду, я отключился. Вымотанный, но довольный. В ту ночь - мне не снились сны.

*************

Послесловие автора

Ну что же, вот и закончилась эта арка. Она была небольшая, но она была важным транзитным периодом для Сергея. И для того, чтобы сделать следующий Канто, как по мне - лучше. Впрочем, если вы не загуглили имя загадочного незнакомца - или не узнали фразы прямиком из книги - то представляю вам… антагониста следующей арки: Григория Александровича Печорина. По совместительству - моего любимого героя русской классики. Стоит отметить, почему он вообще здесь: Изначально, эта работа должна была быть куда фановее и менее… насыщенная. Перед тем как начать писать, передо мной стоял выбор: Написать “Не того” или… Переделать “Герой нашего времени” на реалии Города. Я выбрал первое. Это казалось легче и было бы хорошей практикой. Я не был уверен, что мог бы воздать должное оригиналу на тот момент. Если вам интересно - я навряд ли смог бы это сделать и сейчас. Добавление Печорина необходимо из-за моего подхода к написанию фанфиков. Что плохо - сделать хорошо, что хорошо - при возможности - сделать лучше. Печорин нужен для первого варианта. Именно поэтому, кстати, большинство Канто после третьего, скорее всего будут идти по рельсам оригинала - с лёгкими отклонениями и возможно измененными декорациями. Потому что с канто И Сана и далее PM писали только PEAK и ничего кроме PEAK. Там как бы не испортить - а лучше сделать, как получиться. Впрочем, Серёга будет до последнего стараться не помирать почём зря, так что канон будет ломаться. Ну и да. Скорее всего главу раскритикуют. Будет за что. Я сам ощущаю, что развел драму на ровном месте. К сожалению, так происходит, когда главу с тем или иным заделом ты писал год назад, а сейчас всё не так и вообще не правда. Эта глава, в каком-то роде должна закруглить часть истории, связанную с эмоциями Сергея, чтобы в скором будущем, я мог бы нести пургу качеством повыше. Однако хочу верить, что я достаточно хорошо обосновал, почему Сергей чувствует себя так хуёво. И почему он пошёл на те или иные поступки. Ну и да, таки In Hell we live lament. Вставить её мне хотелось и состояние Сергея она описывала идеально. В каком-то роде - это песня Сереги, пока мы не дойдём до третьего Канто. Изначально, она должна была замыкать ещё первое канто, но я решил с этим не спешить, и, думаю, не прогадал. Разве что, с исполнением, надеюсь, не подкачал. Ну и подробности по проде. Как и в прошлый раз - я не знаю. Сейчас я уже активно влился в учебный процесс - у меня дофига больших проектов, а декабрь, по субъективным меркам, практически послезавтра. P.S. Ну и кто понял, откуда взят бар, получает печеньку. P.P.S. Помимо всего указанного, у меня объявление. Я залип в различные TTRPG системы и добрался до настолки по Project Moon, которую разработали фанаты. Когда-то ближе к новому году, я планирую провести партию. Если вы бы хотели поиграть - то около назначенного времени (возможно вместе с главой) я оставлю ссылку на Дискорд, где и будет проводится игра и организовываться все остальное. Пока мест занято 1 (2 в уме) из 4. Еще услышимся. -Оз.