Мечта любой леди

Что ж, когда нужно — тогда нужно. Если король требует ответа, следует ему его дать, тем более в этот раз он для разнообразия поступает вежливо, а не рявкает на меня. Я пододвинулась к столу, положила руки на него и начала объяснять: — Вы помните тот вечер и пир, на котором меня отравили? А боги обратили мою смерть. — Как не помнить? — откликнулся Визерис. — У меня был с ними разговор. Не только о том, как завершить порученную ими миссию и наказать виновных в отравлении, но и о моём будущем. Они предупредили, ясно и недвусмысленно, что разобраться со всеми врагами сразу у нас с Деймоном не выйдет. Они предупредили, что у нас будут годы спокойной жизни, но затем наши враги вернутся. — Вот как? — Сира Отто Хайтауэра же так и не нашли? Прости, Алисента, — я бросила взгляд на неё. — Ничего, — отозвалась она. — Нет, сир Отто задержан не был, — сообщил Визерис. — А он действовал не один. Это по-прежнему угроза, Визерис, угроза такая, что боги сочли нужным предупредить о ней меня и позволили поставить в известность моего мужа. А он, — я кивнула на Деймона. — Он отнёсся к ней очень серьёзно и решил подготовиться. Рыцари, которых вы увидели сегодня, все те, кто прибывают сюда, — это наша будущая защита. Я не знаю сколько их понадобится, в это меня не посветили, но Деймон старается, как только может, и когда он закончит... — я выдержала паузу. — Волноваться об этом нужно будет не вам, Визерис, а тем, кто захочет разрушить такой ценный мир в нашей общей семье. Я закончила говорить, и музыканты заиграли снова. Визерис, поизучав меня, повернул голову к брату, и Деймон подтвердил: — Я никогда не хотел воевать против тебя, брат. Но защитить свою жену я обязан. — Деймон… — Боги вернули её мне. Боги получили мою клятву, что я о ней позабочусь, и они же потребовали, именно потребовали, Визерис, чтобы я сделал всё для её защиты. Как, по-твоему, я должен был отреагировать на их предупреждение, что угроза Рее вернётся? Рее Таргариен, которая носит моё дитя? Разве ты бы не попытался защитить свою семью? — Попытался бы, конечно. — Тогда к чему эти подозрения? К чему… — Тебе надо было предупредить меня! — перебил Деймона Визерис. — Рассказать об этом её видении, о предупреждении от богов. Неужели ты думаешь, что я бы не послушал? — Скорее, не был уверен, что мне можно говорить об этом кому-то ещё. Но Рея рассказала тебе, так что в любом случае… Ты уже знаешь. — О, да. Визерис повертел пальцами кубок, пока мы с Деймоном взялись за руки под столом, причём я почувствовала, как мне погладили пальцы. Мой муж сходу уловил мою задумку, и мне понравилось, как чётко он меня поддержал. А ведь мы вообще с ним не думали и не говорили о том предупреждении от старичка, что через пятнадцать лет проблемы вернутся — слишком уж далеким это казалось. А вот о власти, влиянии и защите от самого Визериса говорили. И я ни словом не упомянула ничего из них! Обдумав всё, Визерис шумно вздохнул и покосился на Алисенту, которая осторожно погладила его по плечу. — Что думаешь? — спросил он её. — Деймон защищает свою семью, муж мой. Мне бы не хотелось, чтобы пострадала Рея. Она так много для нас сделала. — Мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-то пострадал, Алисента. Но то, как они действуют за моей спиной... — Какое же это «за спиной», если я и в день нашего отлёта, и в письмах постоянно звал тебя сюда? — возразил Деймон. — Ты бы уже давно всё увидел, если б ещё раньше навестил нас. — У меня было много дел, Деймон. И это помимо вестей о той странной активности, которую развил мой брат. — Отбор защитников — не странность, брат. И я намерен не только поручить им охрану Драконьего камня, но и использовать в будущих сражениях. Тех схватках с непокорными лордами и внешними врагами, которые понадобятся, чтобы укрепить власть моего короля. Вот это Визерису явно понравилось, его глаза заблестели. — Ты поведёшь их в бой за меня? — Не прямо сейчас: понадобится не меньше пары-тройки лет, чтобы они стали представлять из себя хоть что-то боеспособное. Но после этого — да. Ты сможешь на нас рассчитывать. — Что ж, тогда, я думаю, мы можем закрыть этот вопрос, — объявил Визерис, и все выдохнули хором. — Продолжай то, что начал, Деймон. Набирай людей. Защищай Рею. Но не ввязывайся в войну, не поставив в известность меня. Ты слышишь? — он наставительно поднял указательный палец. — Ступени не должны повториться вновь! — У меня нет желания воевать, когда на Драконьем камне столько нерешённых дел, государь. И часть из них я ещё даже не начинал. — Вот и славно, — улыбнулся Визерис и хлопнул ладонями по столу. — Значит, договорились? — Договорились, — кивнул Деймон. Я махнула слугам, чтобы они вынесли нам десерт, и наши гости отвлеклись на большой торт. Алисента с особым удовольствием стала пробовать и обсуждать его с мужем, я отвечала на их вопросы и одновременно чувствовала, с какой нежностью мой супруг тайно гладит меня по ладони. Не запретили! Визерис не потребовал перестать нанимать людей в гвардию, так что Деймон мог заниматься своей армией и дальше, причём теперь даже с официального разрешения короля. Это удачно развязывало ему руки, а я просто была довольна собой: намечающуюся ссору между братьями удалось предотвратить. Алисента позволила Визерису взять губами кусочек торта у неё прямо с пальцев, а я воспользовалась этой паузой, чтобы посмотреть на своего любимого супруга. Боги! С какой же теплотой и гордостью он, как оказалось, молча разглядывал меня! Как будто я была чем-то невероятно драгоценным, и меня это очень растрогало. Потом он подался вперёд и мягко поцеловал меня в губы, одновременно поглаживая большим пальцем меня по щеке. И даже шепнул: «Умница», — на грани слышимости. Всегда приятно, когда тебя хвалят! Самой собой я ответила почти так же тихо: — Я очень сильно люблю тебя, — и мы поцеловались снова, на этот раз с ещё большим желанием и соприкасаясь то губами, то носами, то лбами. Возможно, тут сыграло роль облегчение от умиротворения короля, но отстраниться друг от друга у нас не было моральных сил, мы лишь делали короткие паузы и вновь продолжали целоваться. Единственное, на что меня хватило, — это не трогать шрамы на его груди, что быстро сделало бы эту сцену чересчур неприличной. И Деймон даже это отметил, благодарно погладив мои сжатые в кулак пальцы. Кстати, этот его жест всё же заставил меня немного опомниться и вспомнить о зрителях. А вспыхнувшее любопытство — ещё и на них взглянуть. Измазанные в крошках и креме от торта Визерис и Алисента с одинаковым умилением пялились на нас. Вот ведь тихони! И нашли же себе бесплатное шоу. — Ничего, ничего. Мы вас даже не отвлекаем, продолжайте! — проявил свою тролльскую сущность Визерис. Мы с Деймоном переглянулись. Запал немножко стих, тем более что для более жаркого пламени требовалась всё же постель. Так что он ответил: — Хорошенького понемногу, брат. — Жаль, вы отлично смотрелись. — Мы семья. — Верно, — Визерис бросил короткий взгляд на меня и предложил Деймону: — Быть может, пройдёмся по замку, пока не пришло время сна, Деймон? Расскажешь мне больше о том, что ты меняешь здесь. Мой муж повернул голову ко мне, и я пожала плечами: — Мне тоже есть что показать Алисенте. Она вряд ли любовалась со стен резвящимися драконами. — Хорошо. Мы встали из-за стола и разошлись в разные стороны. Я повела Алисенту с собой сначала в свой кабинет, где показала ей всё и взяла два пледа. А потом мы с ней, сиром Лорентом, Эйной и охранником королевы сиром Дарвусом в белом плаще вышли на ближайшую стену, по которой можно было прогуливаться вдоль парапета, кутаться в пледы и наблюдать за тем, как на чёрном небе одна за другой зажигаются маленькие звёздочки. — Здесь очень красиво, Рея. И тихо. — Да… Драконий камень для меня уже стал домом. И я надеюсь сделать его ещё краше, ещё привлекательнее. Чтобы в будущем в каждую вашу поездку он чем-нибудь вас удивлял. — Ты молодец. Знаешь, я не думала, что это возможно, но Деймон стал куда мягче с тобой. И то, как он на тебя смотрит… — Как? — заинтересовалась я. — Словно ты — лучшее, на что он вообще может смотреть. Визерис, откровенно говоря, опасался, когда появились эти слухи о том, что якобы Деймон собирает тут против него армию. Он плохо спал и ходил грустный, жаловался мне, что надеялся, что ты сможешь удержать его брата от импульсивных действий, но, по-видимому, Деймон быстро охладел к тебе, раз взялся плести такие интриги. И вот мы здесь, Рея. И у вас всё замечательно. Настолько, что я уверена: сегодня мой муж будет спать спокойно. Я улыбнулась Алисенте и, не удержавшись обняла её, а она прижалась ко мне в ответ. — Ты в следующий раз просто пришли мне письмо, дорогая, — предложила я. — И я всё объясню. Но и так ты можешь быть уверена, что, если бы Деймон хотел захватить Железный трон, он сделал бы это уже давно. А раз он так не поступил, у него другие и очень многочисленные интересы. — Могу представить, — пробормотала Алисента, вовсю тиская меня. Мне это напомнило, как мы с ней в коридоре перед их с Визерисом спальней обнимались, пока мой супруг вправлял мозги её супругу. Тогда тоже отстраняться долго не хотелось, и было понимание, что вместе — гораздо теплее. — Ты обнимаешь меня так же, как в Красном замке, — проговорила Алисента, и я улыбнулась: оказывается, наши мысли текли в одном направлении! — Ночью и в коридоре перед дверью? — Ага. — Как там, кстати, ваша жизнь с Визерисом? Мне ведь положено интересоваться. А тебе — жаловаться мне, если что не так. — О-о-о… — протянула она. — Да жаловаться тут не на что. Знаешь, Визерис как узнал, что у нас будет ещё ребёнок, так стал со мной ещё более заботливым и нежным. Он даже пробует разговаривать с моим животом и обращается к малышу как к Эймонду. — Эймонду? — переспросила я. — Ага! Он решил, что у меня непременно родится мальчик, раз уж ты его видела, и что его должны звать Эймондом. В честь брата. — М-м? — В имени «Деймон» первую букву мы просто переставили в конец. О, так вот оно что! Значит, Эймонд всё-таки был назван в честь Деймона, надо же… А Дейрон, интересно, тоже? Такая же разница в одну букву. Тем временем руки от обнимашек у меня немного затекли, и мы с Алисентой отстранились друг от друга, хотя и остались стоять довольно близко. Сбоку от нас располагался каменный парапет с видом на резвящегося на Драконьей горе Караксеса, а наша стража остановилась у выхода на стену шагах в двадцати от нас. Но что это… Эйна как-то странно смотрит на меня и дёргает рукой. Жаль, темно, видно плохо, но… Она тайком указывает себе за спину? М-м, два пальца. У нас появились зрители? Ладно, примем эту гипотезу за веру и используем её. — Визерис стал более заботливым, говоришь? — повысив голос, спросила я. Ну, чтобы если зрители появились — то точно хорошо всё расслышали. — Да, очень! — охотно подтвердила Алисента. — Проявляет он её, правда, только когда мы одни в его или моих покоях, но он очень добр со мной. Мне так нравится, когда я сижу за вышиванием, и он кладёт ладони мне на плечи. Они у него большие, так что мои плечи помещаются под ними целиком. И я чувствую, что он стоит за моей спиной, и мне тепло. — Могу себе представить! — улыбнулась я, потому что это и правда было мило. И потому, что наши зрители наверняка захотят послушать ещё, не проявляя себя. — А твой муж так делает, Рея? — Мой предпочитает усаживать меня к себе на колени. И, Алисента-а-а! Какие удобные у него колени, как это уютно — сидеть или даже полулежать на нём, на его груди, когда он приобнимает меня правой рукой. А ещё украдкой целует в макушку. — Правда? — тихо засмеялась она. — Ага. Он явно думает, что делает это тайком и невесомо, но я чувствую, и мне это безумно нравится! Такая вот маленькая нежность. Деймон вообще очень нежный, оттого я и люблю его с каждым днём всё больше. Понимаешь, он — такой сильный воин — её не сдерживает и проявляет со мной. Любимый мой. Мы немножко помолчали в умилении. — Мне очень нравится, когда Визерис тайком осторожно берёт меня за руку, — поделилась Алисента. — Обычно это происходит, когда мы должны выглядеть торжественно и держаться с достоинством. И мне нравится так стоять или сидеть, с гордой осанкой и в короне. Но вот это его тёплое прикосновение украдкой — оно сразу меняет всё. Через него я чувствую его одобрение и его заботу обо мне. Что я не просто та, на ком он женился из чувства долга, а имею для него ценность и как человек. Что ему не всё равно. — О, это очень хорошее чувство — знать, что ты важна. Лучше, наверное, только их знаменитое таргариенское собственничество! Когда они дают тебе понять: «Ты моя и ничья больше!». — О, да! Да, Рея, ты права! — оживлённо воскликнула Алисента. — У тебя это как бывает? — М-м, наверное, когда Деймон подходит ко мне со спины и обнимает меня всю, прижимая к себе. Так, будто хочет закрыть собой со всех сторон. Знаешь, до жизни с ним я вообще не любила, когда кто-то подходит со спины, меня это очень напрягало и пугало даже, я каждый раз дёргалась. Но вот он… он настолько осторожен и такой при этом… м-м… тёплый и безопасный, что ли, что от него не хочется вздрагивать. Наоборот, моё единственное желание в такие моменты — это опереться на него спиной, зажмуриться и просто дышать в унисон, ощущая его надёжность и его тепло. В том числе и тепло от его лица, когда он опускает подбородок мне на плечо… Алисента, мне действительно нравится принадлежать ему. Я могу так стоять, наверное, целую вечность и молчать вместе с ним. Это же такая редкость — люди, с которыми уютно молчать. — Это точно, Рея. Мне удобно молчать с Визерисом, когда он занимается макетом Древней Валирии. Просто сидеть там же и наблюдать за его работой, он ведь очень красив, когда так увлечён. А своей я ощущаю себя, когда мы в постели, и он, знаешь, прижимает меня к себе спиной и тоже обнимает всю, вот как ты описала! И он невероятно тёплый! — Да-да, это их врождённое свойство! — подхватила я. — Мой Деймон тоже всегда горячий, чему я изредка завидую, но чаще попросту наслаждаюсь. И у него восхитительно горячие ладони, особенно когда есть шанс ощутить их у себя на заднице. — Рея! — расхохоталась Алисента. — Как будто тебе такое не нравится? — Честно говоря, такого я у нас не припомню. — Ну надо же… Это вы упускаете, подруга. — Может быть. Зато Визерису, по-видимому, нравится держать в ладонях мою грудь, и мне тоже нравится, когда он так делает. А уж если начинает целовать, то и вовсе… Это приятно. — Если делать это аккуратно и с нежностью — да. — Твой Деймон не аккуратен? — Очень аккуратен, ну что ты! Он знает всё про осторожность с такими деликатными частями нашего тела и вообще не позволяет себе никакой грубости в постели со мной. И когда всё же случается так, что мне хочется чего-то посильнее и порезче, его нужно специально об этом просить. Но… Алисента-а-а! — блаженно вздохнула я. — Как же восхитительно он выполняет такие просьбы! Какой он выносливый, боги! Какой он прекрасный! Настоящий дракон в постели. — М-м! — явно представила себе это Алисента. — Завидую даже. Со мной Визерис остаётся очень деликатным всегда. Наверное, не хочет ненароком напомнить о тех временах, когда мои желания были ему не важны. — Наверное. Но ты сама-то как? Хотела бы чего-то посильнее и поярче? Она задумалась. — Даже не знаю, Рея… А это не больно? Когда тебя Деймон вот так… — Так всё ж зависит от подготовки. Если просто сходу такое устроить, будет ужас, конечно. Мы же хрупкие. Нет. Тут нужно взаимное желание, взаимный настрой, нужно чтобы всё тело и полностью расслабилось, и одновременно захотело… Как бы это лучше описать… Стать единым целым с телом твоего супруга, сплавиться с ним. И для того ощутить его в себе и глубже, и сильнее. — Ох… «Единым целым» — эта идея мне нравится. — Это очень сильное чувство и очень приятное. Я всегда радуюсь, когда мне удаётся его испытать, поскольку в такие моменты мне кажется, что надо мной не человек, а дракон. Настолько Деймон горячий и великолепный. А это приятно — побывать для такого дракона его сокровищем. — Мне ещё больше нравится эта идея, — мечтательно покивала Алисента. — И бояться же нечего, да? — У братьев Таргариенов, несмотря на их драконью сущность, феноменальный самоконтроль и потрясающая внимательность, когда они хотят её проявить. Мы с тобой им дороги, Алисента. Мы обе. Нам не навредят. — Пожалуй, — она улыбнулась. — Только как мне моему мужу на это намекнуть? Вот ты как это обычно делаешь? — Я? Прошу прямо: «Сильнее, любимый. Хочу тебя». — И всё? — Да. Понимаешь, женщинам внушают идею, что они должны быть загадочными, кокетливыми и изъясняться намёками, чтобы мужчины пытались догадаться, чего же от них требуется. Но на самом деле, сильные мужчины — а наши мужья именно такие — всё-таки больше ценят прямоту. Это экономит им время — у них ведь всегда полно дел, и это же повышает твои шансы, что ты получишь именно то, что хочешь. И так, как хочешь. Так что просто попробуй. — Если не сгорю от смущения, — Алисента опустила глаза. — Твой Визерис — один из самых деликатных людей, которых я только видела. Сошлись на меня, на мои рассказы, и скажи, что тебе интересно попробовать. А там как пойдёт. — Это выход, кстати. Спасибо за совет, Рея. — Пожалуйста, — мы взялись за руки. — Нам с тобой в мужья достались мужчины-драконы. Но ведь и мы не простые женщины, в нас обеих есть та же драконья кровь. — Что ты имеешь в виду? То есть я понимаю, что вы с Деймоном заключили валирийский брак и соединили кровь, но у меня-то она откуда? — А твоя клятва с Рейнирой? — Алисента застыла. — С Рейнирой Таргариен, Алисента. Вы соединили свою кровь при мне-свидетельнице в богороще и пообещали друг дружке сохранить вашу дружбу. Это сделало вас сёстрами по крови, а Рейнира, как ты помнишь, дочь твоего мужа. Так что на очень маленькую долю ты тоже от крови дракона. И кстати, отношение больших крылатых драконов могло измениться к тебе. Не замечала? Она крепко нахмурилась, а потом просияла восторгом: — А ведь так и было, Рея! После вашего отлёта Рейнира уговорила меня подняться с ней в небо на Сиракс, и сама Сиракс долго меня обнюхивала, а потом даже позволила её погладить. Мы тогда решили, что у неё просто настроение хорошее из-за того, что она стала мамой, сделав кладку, но теперь… — Она почувствовала в тебе кровь своей наездницы. И приняла тебя как свою. Это естественно, Караксесу вон тоже явно нравится кровь его наездника во мне. — Да тебе он вообще позволил его оседлать, как я помню. Жаль, я этого не видела. — Ну… зато ты увидела моего собственного дракончика. И однажды дождёшься меня на нём. — О, он у тебя чудесный. Расскажешь, как это было? — Конечно. Пройдёмся ещё. Я решила, что пора нам и прогуляться, да и информации для наших подслушивальщиков уже прозвучало достаточно, так что мы пошли дальше по стене, разговаривая и о моём дракончике, и о делах в Драконьем городке и столице, и о разнообразных сплетнях, которых Алисента знала очень много. Она вообще была очень светским человеком, так что слушать её мне нравилось, тем более все эти леди и лорды в скором времени начнут посещать Драконий камень. Мы нагулялись от души! И после этого я проводила её до их с Визерисом покоев, мы остановились перед дверью. — Я постаралась устроить всё так, чтобы вам с мужем понравилось. Но если что-то понадобится ещё, сразу же скажи слугам или мне. — Спасибо, Рея. Я уверена, что нам понравится всё. Я смотрела на неё и чувствовала огромную симпатию к этой молодой женщине. Счастливой! Довольной жизнью. Ей это шло куда больше, чем ходить обиженной, оскорблённой и хмурой, как в сериале. — Я хочу, чтобы ты знала, Алисента, что мы с Деймоном очень рады гостям. Вы нам важны. Так что отдыхай здесь и чувствуй себя, как дома. Я рада тебе в любое время. Она молча меня обняла и вздохнула: — Рея, я постоянно благодарю богов за то, что ты есть. Мы так постояли немного и неохотно отпустили друг друга. — Доброй ночи, подруга. — Доброй ночи, Рея. Она скрылась за дверью, а я повернулась к своей свите, стоявшей неподалеку. — Али, можешь идти спать. — Миледи, — кивнул он и ушёл. — Эйна, а вот тебя я бы послушала. Моя дорогая служанка выглядела так, словно её сейчас разорвёт от желания поделиться новостями, и тут же рванула ко мне. Впрочем, сразу всё выложить я ей не дала, прижав палец к губам — мы всё-таки находились рядом с гостевыми покоями. А вот когда отошли достаточно далеко от них, в семейное крыло, я её остановила. — Рассказывай. — Леди Рея, они там были! — тут же выпалила она. — Ваш муж и король Визерис. Они стояли и слушали, всё, что вы говорили. Я постаралась сразу подать вам сигнал, что вы не одни… — И я его правильно поняла, Эйна. Спасибо тебе, всегда так и поступай. Ты умница! — Спасибо, миледи, — Эйна улыбнулась с явным облегчением. — Они слушали ваш разговор до тех пор, пока вы не решили пойти дальше. А потом король сказал: «Пожалуй, не будем мешать нашим жёнам, Деймон», — и они ушли в другую сторону. — Понятно. Но меня-то больше интересует другое: как они на наши слова реагировали? — О-о-о! — протянула Эйна. — Они слушали с очень большим вниманием и улыбались, особенно, когда вы и королева стали по очереди их хвалить. Им явно понравились ваши слова, в чём-то даже смутили немного. — Мы их смутили? — весело переспросила я. — Мне так показалось, — Эйна повернула голову к остановившемуся шагах в пяти от нас сиру Лоренту, и он, когда я тоже посмотрела на него, подтвердил: — Да, миледи. Вероятно, его величество и наш принц не ожидали такой откровенности от вас. — Надо ожидать, если ты берёшься подслушивать женские разговоры. — Пожалуй. Но это чувство у них было недолго, и, в основном, они всё-таки радовались тому, что вы их так цените, и гордились собой. — Спасибо, сир Лорент. Мужской взгляд мне тоже важен. Я ещё немного на него посмотрела: вдруг что-то добавит? И он, подумав, сказал: — Мне показалось, что короля очень заинтересовали ваши слова о крови Таргариенов в вас и королеве. Он явно удивился, когда вы заговорили о его жене. И я думаю, что, если леди Алисента последует вашему совету, король примет это благосклонно, ему понравилась идея. М-м, вот уважаю манеру белых рыцарей изъясняться деликатно! Видно, что говорить о таком некомфортно, но долг перед леди — «моя леди хочет знать» — всё же оказался для сира Лорента важнее. Ну, разве не котик? — Это ещё более ценное наблюдение, сир Лорент. Благодарю вас. — Рад служить, миледи, — поклонился он. Кажется, даже с облегчением. Ладно, не будем больше пытать его, у меня тут наблюдательная девушка есть. Я взяла Эйну за ручки. — Слушаю тебя. Что ещё ты заметила, м-м? — Мне кажется, принц Деймон стал выглядеть растроганным, когда вы назвали его «любимый мой». Он и без того улыбался, но тут переступил с ноги на ногу и опустил голову. А король хлопнул его по спине и положил руку ему на плечо. Принцу важны ваши слова, леди Рея. — Приятно слышать. — А ещё они оба кивали, когда вы заговорили о том, что мужчинам лучше говорить всё прямо и откровенно. О, и принцу Деймону нравилось, когда вы называли его драконом! Он так гордо голову при этом поднимал. Ну, и я согласна с Лорентом, ваша идея насчёт «сильнее» для королевы заинтересовала нашего короля, он скорее всего на неё согласится. По крайней мере, он выглядел так, будто представлял себе, как бы это могло быть. — Пусть попробуют, мне идей не жалко. Это всё, Эйна? — М-м… да, вроде бы всё… Не очень много, но… — Уверяю тебя, мне достаточно. И я скажу тебе то же, что и сиру Лоренту: я очень благодарна вам за вашу наблюдательность, у меня лучшие в мире слуги. — Спасибо, миледи, — расплылась в улыбке Эйна. — Мы стараемся. — Старайтесь. И мне не жалко, если вы и сами воспользуетесь какими-то из услышанных сегодня идей. Эйна тут же смутилась и начала розоветь. Я глянула на сира Лорента — тот переступил с ноги на ногу, но на Эйну посмотрел с теплом и интересом. Ага! Значит, есть шанс, что и правда воспользуются. Чувствую себя опытным шиппером, который подкинул пару идей для кинков любимым персонажам. — Не буду вас больше задерживать, идите и пользуйтесь, — добавила я, чтобы окончательно их смутить. — Приказ вашей леди. И пошла по коридору, причём успела дойти до двери в комнату с драконоблюстителем и Тирионом и только тогда услышала нестройное: — Доброй ночи, леди Рея, — от Эйны. И неожиданно твёрдое: — Будет исполнено, миледи, — от сира Лорента. Какой мужчина, а? Повезло Эйне с ним. Ну а меня ждал мой драконёнок, к которому я зашла. Он, правда, уже давно спал в своей корзине с одеялом перед камином — правы оказались драконоблюстители, когда предупредили, что в первые дни после появления на свет драконы много спят. Но, когда я коснулась его тёплой шкуры, Тирион всё же приоткрыл глаза, улыбнулся и потёрся головой о мои пальцы, после чего с тихим урчанием снова задремал. Лапушка мой. — Как у вас дела, Рейлор? — шепотом спросила я его персональную няньку. — Всё прекрасно, миледи. Тирион отлично ест и явно хочет поскорее вырасти. — Вы тоже отлично едите? — Меня не забывают. Спасибо. — Скажите мне, если что-то понадобится. Что ж, тут у нас всё отлично, можно уже идти в спальню. А то день был какой-то длинный и непростой — много эмоций и впечатлений, пусть и приятных. Зевнув, я зашла в соседнюю комнату, предвкушая хороший отдых, и увидела, что мой муж уже там — стоит у горящего камина, сложив руки за спиной. Он повернулся ко мне. — Нагулялись? — Да, — я прошла к столу и принялась снимать золотое ожерелье и цепочку из валирийской стали. — Обсудили новости, посплетничали о наших мужьях. Как прогулялись вы? Он легко пожал плечами. — Обменялись новостями, посплетничали о наших жёнах. Я улыбнулась. Какие мы — даже занятия одинаковые. Вслед за ожерельями сняла браслеты, а затем и подняла юбку, чтобы снять набедренную повязку с ножом. За месяц обладания этим подарком я практически перестала его ощущать. Деймон подошёл ко мне и, склонившись, сделал это сам, положил её на стол, после чего спросил: — Эйна рассказала тебе, что мы вас слышали? — Конечно. Жаль, я не слышала, как вы с Визерисом обсуждали нас. — Я говорил о тебе только хорошее. Как и ты обо мне. Он так пристально на меня посмотрел. В свете камина это было похоже на ту сцену с ним и Рейнирой, когда они о сне Эйгона-Завоевателя заговорили. Деймон Озадаченный в полный рост. Что же тебя озадачило, родной? Сколько у меня нашлось о тебе добрых слов? — Так мне нечего плохого о тебе сказать. А если б что-то и появилось, я бы точно не стала жаловаться другим и обсудила бы это с тобой. Вот тут его губы дрогнули в намёке на улыбку. — Моя умная девочка, — произнёс он и шагнул ко мне так, что наши тела соприкоснулись. — Достаточно умная для того, чтобы выбить у моего брата-миротворца разрешение на собственную армию. О! А вот теперь его глаза засветились одобрением. — Чего не сделаешь, чтобы сохранить любимое занятие любимому мужу? Меня вот занимают хозяйские дела в Драконьем городке, а его — набор рыцарей и тренировки гвардии. У каждого в семье свои игрушки. Он меня поцеловал. Молча, без лишних слов и сразу очень настойчиво. Это показало мне его внутреннее напряжение: его огонь, несмотря на предыдущую видимость спокойствия, отнюдь не тлел, а вполне себе полыхал. Просто Деймон умел исключительно талантливо держать лицо. Но… не настолько хорошо контролировал свой член, встало у него очень быстро, я это ощущала животом. Мы отстранились друг от друга, чтобы отдышаться, и я увидела, что у него уже проскальзывают золотистые искры в зрачках. Боги, дракон ты мой ненаглядный, как же ты успел себя накрутить! Это тебя так подслушанные комплименты возбудили? Я же вроде бы достаточно часто тебя хвалю… Или всё дело в том, что тут хвалила перед кем-то другим? Он обхватил руками моё лицо и прижался к нему лбом, потёрся о мой нос своим носом. Его шумное дыхание заводило отдельно, у меня разбегались мурашки по коже от одного лишь понимания того, насколько сильно меня хотят. Но я себя перед этим не накручивала, так что мы находились немного на разных стадиях возбуждения на этот момент. Чем бы тебя остудить?.. А хотя… — Деймон, раздень меня, — попросила я его, а он отстранился и внимательно посмотрел на меня: — Медленно. Секунду обдумав, он кивнул, приняв правила игры, и отступил на шаг, а затем зашёл мне за спину и принялся расшнуровывать корсет платья. Неторопливо, ослабляя петли одну за другой, хотя я знала, что он мог справиться со всем секунды за три. Потом не выдержал и принялся целовать мне спину, шею и плечи, понемногу спуская вниз ткань. И да, его ладони! Горячие ладони и пальцы, такие родные и приятные. Я поплыла от них и его дыхания на коже. Меня начало качать вперёд-назад, и так пока платье окончательно не свалилось на пол, а Деймон не прижал меня спиной к себе, положив подбородок мне на плечо, и обнял всю. — На тебе слишком много одежды, — тихо отметила я. Камзол, конечно, у него был приятно бархатным, но кожа к коже всё же ещё приятнее. — Только одежда меня и удерживает от того, чтобы перестать быть тем терпеливым драконом, которым ты меня считаешь. Охохошеньки! С тобой мы сегодня откровенно ещё не разговаривали. Ну-ка, ну-ка! — А ты знаешь, как заводит, когда такой яростный дракон сдерживается ради меня? — я потёрлась щекой о его щёку. — Что тебя так воспламенило, любимый мой? — Агрх! — неожиданно зарычал он и отскочил, я даже оглянулась. — Ты всерьёз не понимаешь или дразнишься, Рея? — Всерьёз. — Да именно эти твои слова! А-а-а! «Любимый мой»? Вот так просто? Всё-таки правильно заметила Эйна, что его это в подслушанном разговоре зацепило. Моё ж ты солнце недолюбленное! — Только не надо вот этого, — тут же ощетинился он, вероятно, на слишком умилённое выражение моего лица. Я попыталась убрать с лица улыбку и успокаивающе подняла ладони. — Хорошо. Не надо — так не надо. И я уверена, что к моим словам ты ещё привыкнешь: мы меньше двух месяцев вместе, а говорить о моей любви к тебе я собираюсь всю жизнь. — Я не против. О. Выдохнул. Отлично. — И всё же, как бы я не гордилась сейчас твоим феномальным таргариенским самоконтролем, когда ты не прижимаешься ко мне, я замерзаю. Я тут вообще-то стою голая, Деймон, — с игривым недовольством напомнила я. — Я это заметил! — расслабился и тоже повеселел он. — И раз уж ты это допустил, я сейчас залезу под одеяло, а ты будешь медленно раздеваться для меня. — Рея… — Очень медленно и поворачиваясь разными сторонами. Вот так! Сказав это, я переступила через платье, подняла его на ближайший стул и исполнила свою угрозу — залезла на постель, поставила подушку к изголовью и села спиной к ней, замотавшись в одеяло по самую шею. Дадим человеку визуально отдохнуть от соблазна. Деймон, понаблюдав за мной, в итоге хмыкнул, постоял немного, глядя на закутанную меня, а потом посмотрел на себя вниз и сказал: — А знаешь, это даже сработает. Дракон притихнет и наберётся терпения. — Пусть притихнет всё-таки не до конца, я рассчитываю на глубоко и сильно сегодня. Он окончательно расслабился и улыбнулся: — Всё будет. И начал раздеваться. Музыки, конечно, очень не хватало, но зрелище было прекрасным. То, как аккуратно расцеплял он драконьи застёжки одну за другой, как встряхивал волосами и гордо задирал подбородок, широко расставив ноги. Мне захотелось облизать его обнажённый торс, когда он снял камзол, — и это желание Деймон явно понял и улыбнулся ещё самоувереннее. Потом он стянул сапоги и, наконец, начал расстёгивать самые кинковые шесть пуговиц во всём Вестеросе на своей ширинке одну за другой. Медленно-медленно! Он явно дразнил меня, гладил кончиками пальцев по ширинке и рядом с ней, так что я не сразу осознала, что успела отодвинуться от подушки и податься вперёд, наблюдая за непотребным зрелищем. Круто. Очень круто. Самый шикарный Таргариенский принц раздевается персонально для меня. — Я начинаю думать, что заслужил те твои слова, когда ты смотришь вот так, — сообщил он. — Я ощущаю себя абсолютно счастливой в браке женщиной, когда для меня вот так завораживающе раздевается мой мужчина, — я подняла глаза с его наполовину показавшегося члена на лицо. — Ты мой, Деймон. Только мой. Ни одна другая женщина не будет смотреть и любить тебя вот так. — Я твой, — серьёзно подтвердил он и расстегнул последнюю пуговицу. А затем избавился от штанов и шагнул ко мне, чтобы одним рывком стянуть одеяло и, забравшись на меня, сразу взять. Глубоко и плавно. Так, как мне и хотелось. Я положила ему ладонь на затылок и потянула к себе для очень чувственного и горячего поцелуя, после чего погладила по спине и застонала: настолько это было хорошо — ощущать его в себе. Деймон на пробу толкнулся в меня раз, другой, и стал делать это ритмично и чётко, постепенно прибавляя темп и разглядывая моё лицо. — Всё отлично, мой дракон. Я готова и к такому. — Я это вижу. Он погладил меня большим пальцем по щеке, провёл им же по нижней губе и добавил: — Рея, я люблю тебя.