Стоит ли сжигать страницы собственной жизни?

– Привет, пап... – Эрик! Рад тебя слышать,– Чуть гудяще раздается с того конца трубки. – Что-то случилось? мне сказали, что ты звонил.. – Да-да.. Не хочу тебя расстраивать, но ты должен знать, знаешь, мы с твоей мамой давно расстались и толком не общались, но мне.. – Давай к делу, я знаю всю вашу предысторию.. – Лилии больше нет. Она скончалась в аварии, сегодня утром. – Внутри Курильщика, что то разбилось и звонко посыпалось на пол. – Эрик?... Эрик? – А?.. Я тут да.. Просто. – Я понимаю, это больно слышать, но я не мог тебе не сказать, твоя мать бы мне шею свернула, если бы я утаил от тебя это. – Я знаю. – Едва слышно шепчет Курильщик, 1перебарывать в себе желание бросить трубку. – Я могу забрать тебя, если нужно, это очень тяжело. – Не нужно. Мне... Мне нужно идти.. – Хорошо.. И это... Я люблю тебя, скучаю очень, помни об этом. – С щек, куда-то на свитер, капают горячие слезы. – И я тебя. – Едва давит из себя Эрик и бросает трубку. Сейчас он чувствует то, что не мог сделать очень давно. Он плачет, ревет навзрыд, задыхается и трясется. К нему спохватились воспитатели, бесконечно спрашивая, что случилось, чуть потряхивая за плечи, приседая рядом, пытаясь посмотреть в глаза. Эрик не может им ничего ответить, не может даже глаза поднять. Внутри до боли быстро бьется сердце. Начинает ломить кости от долгого напряжения. Я не знал сколько прошло времени, но до него доходит Ральф. Он вывозит его в коридор и просто стоит рядом, пока Курильщик собирает себя по кусочкам в кучку, старается наладить дыхание и садится прямо, мол : я готов к вопросам. Готов он, конечно, не был, он вообще никогда не был готов к вопросам, он обычно их и задает. – Я могу спросить, что случилось? – Курильщик кивает, поднимая красные от слез глаза на черноволосого воспитателя с синяками под глазами и щетиной на лице. Почему он так ему доверяет? – Что случилось? Нет, погоди, не так.. Ты хочешь об этом говорить? – Хочу, но я не могу. Я... Я еще ничего не понял. – Всхлипывая говорит Курильщик. – Хорошо, знаешь, если что, можешь ко мне прийти. А теперь дуй в Четвертую. Кстати, как тебя..? – Эрик. – Ральф кивает и оставляет Курильщика. Чтото едва ощутимо клокочет внутри, не ритмично настукивает знакомые нотки чего-то голоса. Вокруг все шумно крутится, мелькая ляпыми пятнами и что-то где-то вскрикивая. Курильщик открывает альбом на чистой странице и берет карандаш. Папе. Прости меня, прости меня за все сразу и особенно за то, что я не могу попросить у тебя прощения лично. Я так больше не могу, я очень скучал и буду скучать. Мне жаль, что я не смог стать тем сыном, о котором ты, наверное, мечтал. Прости. Мне всегда казалось, что ты держишь дистанцию, не подпускаешл меня к себе, но сейчас я понимаю, что тебе тоже было сложно. Мне не стоило многое тебе говорить, я очень жалею о многом, что сказал тебе со зла, уже очень давно. Я многое должен тебе сказать, но я не успею. Я не вынесу. Спасибо тебе, что ты у меня был, я рад, что у меня был такой папа, как ты, хоть ты и не самый лучший человек и родитель из тебя никудышный, но ты лучший, кто мог быть у меня в роли отца. Спасибо, что падарил мне жизнь, она вышла со всем не такой, какой я мог представить себе, но было интересно посмотреть на мир. Прости, уже пишу глупости. Люблю тебя, пап, буду скучать, маме передам привет. Если реинкарнация существует, то ищи черного кота, который черезчур много болтает. Еще раз люблю. Эрик. Внутри ломается, что-то важнее костей. Он переворачивает страницу, вытерев слезы с щек. Черному. Прости меня, я не смогу перебороть себя. Суровая реальность решила нанести ответный удар на мое короткое счастье. Я рад, что смог найти единомышленника, который смог меня понять. Надеюсь у тебя все будет хорошо. Обязательно найду тебя в виде глупого черного кота. Спасибо тебе за то, что ты у меня был. Искренне люблю тебя, ты лучшее, что было в моей жизни. Альбом передай моему отцу, если его не отдадут так. Заранее спасибо. Спасибо и еще раз: прости меня, даже если мне нет прощения. Деваться некуда. И я так и не понял, стоит ли сжигать страницы собственной жизни. История вышла некудышной, но если переписывать - так с самого начала, это я и попытаюсь сделать, наверное. Целую. Твой Курильщик. Курильщику было немного обидно из-за того, что письмо Черному вышло короче. Но отец все таки заслуживает этих слов. Черный тоже, да, но с отцом была другая история. Ночь выдалась холодная. *** Тело Курильщика найдут на полу в учительском туалете. В 4:56 утра. Он был мертв уже несколько часов. Причина смерти – самоубийство, потеря крови. Его нашли со вскрытыми венами, рядом, на сиденье его коляски, лежал раскрытый альбом с предсмертной запиской. Тело нашел какой-то крысенок, кто именно не известно. Черный был в ужасе. У него долго тряслись руки, он не мог прикоснуться к записке, адресованной ему. Потом он долго плакал, насколько дней молчал, не вставая с кровати. От грубого, самоуверенно Черного, вожака псов, противоречия всея Дома, осталась только поблекшая оболочка. Дом надел траур. Всех потрясло это из ряда вон выходящее событие. Крыс в однотон одеть было сложно, как минимум не во что, но они старались. Реакция отца Эрика была неизвестна, по большей части, но, если верить подслушанному от логов, он долго плакал, до ночи просидел в учительской.

Эрик Циммерман

1973-1990

Его похоронили рядом с матерью – Лилией Циммерман. На улице стоят замогильный холод и ясное небо. Не знаю, кто мог прийти на его похороны, помимо родственников, но там был Черный. Он точно там был. Поверьте мне.