Ящерица

Tendresse, tendresse

J'veux d'la tendresse

J'veux du ciel bleu toujours, toujours

J'veux des amis plein ma maison

Des guitares, des rires, des chansons

J'veux qu'on s'aime

J'veux plus qu'on me blesse

(c) LUCKY LOVE - J'VEUX D'LA TENDRESSE

Это было ни на что не похоже. Возможно, момент, когда Гарри впервые поймал снитч, по эмоциональной силе чем-то был схож с тем, как сейчас в открытом небе переплетался его язык с языком Драко. Безумие. Фантастика. Рука на автомате продолжала удерживать черенки метел, пока вторая ладонь крепко сжимала тёмно-зелёную форму где-то в районе талии. Поверить в то, что ЭТО сейчас происходит по-настоящему, не получалось. Чувства то отключали мозги, то запускали панический рёв где-то на подкорке: ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! Если бы Гарри знал, что дело примет настолько неожиданный и масштабный поворот, вышел бы он сегодня на поле? Да. Тысячу раз - да. Они расцепились в звонком «чмоке», рвано глотая покалывающий морозец, и с долей ужаса вытаращились друг на друга. Сердце билось где-то в висках, не позволяя думать. Гриффиндорец убрал руку с чужого туловища и нервно стянул с себя спортивные очки. Блондин моментально повторил его движение. Мелкие снежинки тотчас же атаковали Гарри, но он уже не обращал внимания на непогоду. Самым важным сейчас было перепуганное лицо Драко. И то, как громко он молчал, позволяя воющему ветру заполнять тяжелую паузу между ними. Пальцы ещё отчаяннее сжали чужую метлу. Ловец сборной львиного факультета опасался, что Малфой совсем струхнет и улетит восвояси, и они так и не смогут ничего прояснить. А что прояснять? «Драко, я такой же “странный”, как и ты?». Гарри прищурился на ветру, а блондин, будто в нетерпении, тряхнул волосами. Губы его горели розоватым пятном на фарфоровом лице, контрастируя с бледностью кожи. Красиво. Простая мысль. Обычная. Но за долю секунду придавившая горяченной лавой сердце. Когда случилось с Гарри самое первое «красиво»? В начале декабря. Друзья тогда с помощью мантии-невидимки выбрались потусоваться на улице после отбоя. Сначала гуляли, затем начали забрасывать друг друга снежками, а потом… Лёгкая приятельская борьба переросла в настоящее противостояние, и Малфой, поскользнувшись на льду, увлек за собой своего противника. Парни покатились с пригорка, прямиком к хижине Хагрида, хватая друг дружку за руки уже не для того, чтобы победить, а просто из желания защитить товарища от каменных выступов, коварно спрятанных под толщей снега. Когда тела остановились, перестав крутиться бестолковым клубком, Гарри выдохнул пар из легких и с огромной долей облегчения оглядел нависшее над ним острое лицо с порозовевшими от холода скулами. Красиво. Драко в тёплой зимней мантии, дурацкой (потому что пафосной) соболиной шапке и плотном серо-зеленом шарфе упирался ладонями в плечи друга, нагло устроившись на нём сверху. Струйка белоснежного пара вырывалась из его рта, пока губы растягивались в шкодливой улыбке. Он был бесподобно прекрасен. Чист. Открыт. И абсолютно не подозревал, как именно его видел в то непродолжительное мгновение сообщник по ночным вылазкам. — Проиграл, Поттер? - тяжело дыша, прошептал слизеринец, пока Гарри, как полнейший идиот, не заулыбался в ответ. Внутри тогда что-то взорвалось, вспыхнуло. Яркий огонек счастья, искру которого, Поттер точно это понял в тот миг, он будет использовать при создании Патронуса. — Проиграл, - легко, но многозначительно. Светлые брови удивленно взлетели вверх на это простодушное заявление, а уголки пухлых губ растянулись шире. — Гарри, ты меня поразил до глубины души. Сдаёшься так просто? «Гарри». Впервые. Малфой сильнее вдавил его плечи в промозглую землю и хитро прищурился, пристально сканируя каждую эмоцию, мелькнувшую в травяных радужках. В ответ на это гриффиндорец лишь сильнее заулыбался, не сумев сдержать рвущееся наружу беспричинное веселье, и прикрыл глаза. По неясной причине уже не получалось так прямо и долго смотреть на своего друга. — Да-да, сдаюсь, только слезь с меня, Драко, ты тяжелый. Серебро вспыхнуло, и блондин довольно заулыбался, ничуть не скрывая своего триумфа. Драко - Гарри. Гарри - Драко. Вот отсюда всё и пошло «не туда». Анализируя все их общие моменты, Поттер за эти месяцы пришел к выводу, что между ним и Малфоем всегда висело что-то невысказанное. Они уворачивались от этого, как от бладжера, прикрываясь шутками и бесконечной болтовней обо всём на свете, словно щитом, но по итогу реальность всё равно привела их к разговору в переулке. «Мой первый поцелуй должен был случиться в гребаной Выручай-Комнате!», - вырвалось тогда у Драко. А как я мог это понять? Как?! Какие знаки нужно было получить, чтобы, во-первых, осознать, что сам не прочь испытать это чувство (и непременно с этим человеком), а, во-вторых, заметить, что он хочет ровно того же самого, хоть и впадает в истерику «я по-твоему педик»? Гарри злился. На себя, на этого напыщенного индюка, который стал вести себя, как трусливая задница, избегая малейшего пересечения с некогда близким другом. И если поначалу Поттер старался увидеться, чтобы всё проговорить, объясниться и даже извиниться, то со временем, натыкаясь из раза в раз на непрошибаемую стену льда и игнора, он принял решение просто оставить всё, как есть. Надоело. Обида клокотала в груди, а ненависть к Малфою, которой, казалось бы, уже не осталось и следа, вспыхнула с невиданной силой. И Гарри даже наслаждался новым для себя чувством, радуясь, что всё к лучшему. Ему удалось на короткий период убедить себя, что такой отвратительный друг ему определенно не требуется. Увы, играла эта эмоция вплоть до того момента, когда десять дней назад Невилл не влетел в их общую спальню с ополоумевшим видом, точно за ним гналась стая оборотней. После череды расспросов он сдался и, сокрушенно вздохнув, поделился причиной своего состояния. Как всегда, судьба сыграла с несчастным гриффиндорцем злую шутку, использовав банальную формулу: дурацкое стечение обстоятельств и везение в стиле Лонгботтома. Дело в том, что бедняга получил настолько неэтичный отказ от Ромильды Вейн пойти на бал в честь дня Всех Влюбленных, что решил переждать бурю смешков в свой адрес в ближайшем от трагического происшествия месте - в туалете Плаксы Миртл. Но вместо простой передышки уже через пару минут подросток приобрел новую порцию стыда, став невольным свидетелем вспышки страсти двух студентов, не нашедших ничего лучше, чем немедленно утолить свой голод друг по другу прямо в школьном заброшенном туалете. — Я был в кабинке, меня-то видно не было… Во-о-от. И я сначала не понял, кто это, но ясно было, что это… ну, - Невилл помялся и оглядел присутствующих в комнате Гарри, Рона и Симуса каким-то виноватым взглядом. - Два парня. Он понизил голос до шепота и на всякий случай обернулся, видимо, испугавшись, что это услышит кто-то ещё. В ту же секунду Гарри почувствовал укол неприятного предчувствия. Будто он уже заранее знал, про кого именно пойдет дальнейшее повествование. Дыхание против воли волнительно участилось. — Чего? - скривился Рон, неосознанно уперев руки в бока на манер своей матери. — Да! - с каким-то ужасом прошептал Невилл, сглотнув ком в горле. - Ну, я не знал, выходить мне или нет. Сначала подумал, что надо бы выйти, да? Ведь любой бы о своём присутствии заявил, но я… я когда одного по голосу узнал, то понял, что лучше переждать. Но они меня всё равно… это. Спалили. Невилл понуро опустил голову и тяжело вздохнул, наверняка внутренне сетуя на своё перманентное невезение. И раздалось сразу два вопроса - от Симуса и Гарри. — Кто это был-то?! И: — Они тебе что-то сделали? Невилл закусил губу, как-то затравленно глянув на сокурсников, и выдавил из себя: — Да ничего не сделали, просто, ну… не спрашивайте меня дальше об этом, окей? Я не хочу быть сплетником. — Невилл, блин! - сразу же вспылил Рон. - Если эти… что-то там тебе сделали, или угрожали, то скажи. Это нельзя так оставлять! — Да и лучше нам знать, кто это, - мрачно подал голос Симус, воинственно задрав подбородок. - Это не сплетня, а меры безопасности. Вдруг я с кем-то из этих гомиков за одной партой сижу! В душе у Гарри перевернулось что-то очень неподъемное и глубокое. Симус в ту же секунду стал ему неприятен до зуда в кулаках, а образ Драко - его Драко - того самого, непринужденно-невинно поедающего сладости в Выручай-Комнате, вышел на первый план. Сердце так трепетно защемило, а в горле мгновенно пересохло до хрипоты. Поттер сжал челюсти сильнее, чтобы не выдать что-то оскорбительное в адрес Финнигана, и глянул прямо на стушевашегося Невилла. — Я считаю, что если ты не хочешь нам говорить, то не надо. Лучше не создавать конфликтов, - не своим голосом произнес Гарри и спрятал руки в карманы брюк. В комнате повисло тяжелое молчание. Рон приоткрыл рот и непонимающе уставился на своего друга. — Как так, Гарри? Нашего Невилла прессуют какие-то пидоры, а мы в стороне будем стоять? Внутренности вновь укололо, а зуд в теле усилился. Гарри лишь сильнее сжал челюсти, стараясь звучать максимально равнодушно. — Мы этим только унизим его. И, мне кажется, Невилл вполне адекватно вышел из ситуации. Ты же просто договорился не распространяться, так? Зелёные глаза внимательно глянули на соседа по комнате, отчего тот пару раз моргнул, будто отходил от долгого сна, и пораженно кивнул. — Вот и не распространяйся. Зачем разносить сплетни по школе? У нас есть задачи поважнее. Встречи ОД, например. Ребята пристыженно промолчали, а Гарри внутренне собрал всю свою волю в кулак, чтобы не показать никаких противоречивых эмоций, так как именно в эту минуту Симус сложил руки на груди и подозрительно сощурился. — Ты реально не хочешь узнать, кто эти голубки, чтобы понимать, кому руку даже пожимать не стоит? — Мне достаточно информации, что это ребята не с нашего факультета. Остальное меня не касается, - отрезал Поттер, остро пройдясь взглядом по своему однокласснику. — А кто сказал, что они не с нашего? - Финниган ещё сильнее сузил глаза, словно силился рассмотреть через маггловский микроскоп невидимые зрачку частицы, и склонил голову набок. — Никто, но я уверен в этом. Гарри выразительно глянул на Невилла, а тот поспешно затараторил: — Да-да, это не гриффиндорцы, не волнуйтесь. Облегченный выдох раздался со стороны Рона и Симуса (который тут же переменился в лице, потеряв образ профессионального аврора, расследовавшего страшное преступление). — Вот. О чём я и говорил, - твёрдо произнес Гарри, поставив заключительную точку в этом разговоре. Он похлопал Невилла по плечу, почему-то одними глазами призывая того не рассказывать, кого именно он застал за неприличными делами в обители Плаксы Миртл, и вышел из общей спальни. Сердце стучало аж в ушах, и, к своему несчастью, Поттер пришел к неутешительному выводу, что всё ещё считает Драко своим другом. Что всё ещё готов его защищать, даже от грязи, полученной по вине ненавистного Нотта (ведь очевидно, что именно этот мерзкий слизняк являлся инициатором подобных «проделок»). А ещё пару часов спустя Гарри сопоставил внутри себя парочку вещей, осознав то, что чувство, которое он счёл за ненависть, называется совершенно иным словом. Ревность. И следующие несколько дней он проверял себя на эту самую пресловутую ревность, но сколько бы экзаменов самому себе он не устраивал, всё было тщетно - юноша каждый раз заваливал эти «тесты». Все взгляды, отвращение при виде каштановых кудрей, ночные наблюдения через Карту Мародеров за точкой с надписью «Драко Малфой», грусть и тоска, которая нападала на него на восьмом этаже перед входом в «Выручай-Комнату», и глупая надежда на случайную встречу, с долгими задержками после пар, или часовыми пребываниями в Совятне… Всё это указывало на одно. Самый логичный вывод. Я влюбился в Драко. Причем не сейчас, а ТОГДА. Гарри - Драко. Драко - Гарри. Вот так засада. Принять эту мысль о влюбленности оказалось, на удивление, легко. Она легла в самую суть Поттера, как недостающий пазл, и так и ютилась там, не привлекая к себе особого внимания. Он почти успел смириться со своим безответным чувством, пока не случился квиддичный матч. И вот они оба тут. Наедине. В небе. С тревожной решимостью и отчаянным «была не была». Гарри вновь глубоко вдохнул и громко, наперекор ветру, произнес: — Нам надо поговорить. Встретимся… после завтрашнего Бала? Вот так. Глядя глаза в глаза. Без обиняков. Серые распахнулись, достигнув размера снитча, не меньше, а сам блондин завороженно кивнул, точно находился под мощным Империо. Выглядел он сейчас до умиления растерянно и открыто-уязвимо. — После Бала. Хорошо, - сдавленно пробормотал Малфой и умолк. Они, наверное, так и пялились бы друг на друга, если бы не внезапно прошмыгнувший между их лицами золотой шарик. Он завис аккурат на уровне их глаз, видимо, демонстрируя крайнюю степень возмущения ловцами, которые абсолютно не хотели на него охотиться, и дернулся вправо. Вспышка азарта незамедлительно шарахнула по обоим парням. Точно отражения в зеркале, они резво напялили на глаза спортивные очки и ломанулись в ту сторону, куда их увлек за собой снитч. Плечом к плечу. Почти безотрывно. Одна скорость, один танец на двоих. Желудок Гарри поднялся к горлу, вызывая трепетную дрожь во всем теле, когда они вошли в крутое пике, стремительно приближаясь к земле. Ветер ревел в ушах, кровь стучала молоточками, а сердце буквальным образом пело. Гарри понял, что улыбается, так как зубы свело из-за ощутимого морозца, но чем было вызвано текущее ликование, так и не успел догадаться. Он молниеносно глянул на своего соперника, и органы внутри совершили очередной кульбит: Драко хищно прикусил губу, словно сдерживал рвущееся наружу веселье. Он тоже рад. Как и я. Оба одновременно вытянули руки вперёд, а Гарри понял, что смотрит вовсе не на снитч, а на чёрную кожаную перчатку с изумрудными тканевыми манжетами. Безумная, совершенно придурочная идея ослепительным светом зажглась в голове, но пока гриффиндорец укладывал её внутри себя, рука, повинуясь внезапному порыву, чуть сжала черенок метлы и потянула ту на себя. Понижая скорость. Пропуская своего соперника друга на крохотный дюйм вперёд. Малфой не заметил. И в следующую же секунду сцапал золотой снитч и резко обернулся, неверяще распахнув рот. Да, ты выиграл, Драко. Я проиграл. Гарри улыбнулся внутри себя от возникшей кристально честной мысли и пожал плечами, мол, «ты победил в этот раз, что поделать». Слизеринские трибуны истошно завопили после объявления счета и громогласного «ДРАКО МАЛФОЙ ПОЙМАЛ СНИТЧ!», а блондин всё ещё удивленно вертел шарик в руке, впервые за пять курсов выиграв в схватке с Гриффиндором. Его обветренные на февральском холоде губы растянулись, обнажая ряд жемчужных зубов, и Гарри поспешил закрыть рот рукой, так как почувствовал, что синхронно заулыбался вместе с ним. Будто это моя победа, а не твоя. Он не знал, увидел ли Драко его реакцию, или нет, так как поспешно спустился на землю к своей команде, и виновато глянул на печальные лица сокурсников, слезая с метлы. — Простите, ребят… Но сегодня вот так. Я не мог иначе. Ловец львиной сборной не удержался и повернул голову в противоположный конец поля, куда уже высыпали тёмные мантии с зелёно-серыми шарфами, и зажевал обе губы, силясь держать чувства под контролем. Драко обняли и даже успели подбросить вверх, а Поттер при виде родной улыбки так нестерпимо захотел порадоваться за близкого человека, что аж перестал дышать. А друг ли он мне после того, что случилось? Смущение проскочило внутри, сменившись любопытным щекотанием, и пока вся команда угрюмо шла к раздевалкам под счастливые выкрики слизеринцев, Гарри прокручивал эпизод в небе, снова и снова погружаясь в то постыдное, но такое правильное ощущение столкновения губ и языков. Мне понравилось. Мне понравилось. Мне понравилось. И от этого уже нельзя было никуда спрятаться. Только признать и двинуться вперёд. И, кажется, Гарри был полон решимости осуществить это самое «движение», так как одно он понял совершенно точно: Я больше не хочу терять Драко. Ни при каких обстоятельствах. *** Вечеринка в подземельях достигла своего ужратого пика - Монтегю блевал в наколдованный кубок с громким звуком «буэ». Тео брезгливо поморщился, восседая на диване в общей гостиной с Дафной и Уоррингтоном, который плюхнулся рядом, чуть пихнув Нотта коленом. — Вот свиньи, а? - Кассиус чересчур радостно для такого заявления хмыкнул, слегка толкнув локтем плечо кудрявого юноши, безотрывно следящего за платиновой макушкой, которая как поплавок, то скрывалась в толпе слизеринцев, то появлялась вновь. — Ага, - бесстрастно откликнулся Теодор, положив руку на спинку дивана позади Гринграсс. Внезапно толпа расступилась, открыв воистину превосходный обзор на виновника победы сборной Слизерина. Малфой расслабленно смеялся, вальяжно закинув руку на плечо Пэнси, которая с разинутым ртом ловила каждое движение, слово и жест Короля этой вечеринки. Тео не был ревнив. Ладно, был. И то лишь отчасти. Наверное, поэтому внутри него с самого матча (с гребаным Золотым мальчиком!) свербело и кружило что-то такое огненно-вертлявое, что не давало покоя. И сейчас, глядя на парочку, прекрасно понимая, что Драко скорее бы запал на мускулистую грудь Флинта, чем на призывно торчащие сквозь тонкую водолазку соски Паркинсон (сиськи у которой оказались очень даже ничего, уж Тео мог их оценить по достоинству), юноша всё равно не мог избавиться от поганого ощущения гнили на душе. Будто флирт Малфоя с девчонками внезапно начал задевать его тонкую душевную организацию. Это долбежка в задницу сделала тебя таким нежным цветочком, Нотт? От этой мысли Тео автоматически опустил руку на оголенное девичье плечо, медленно огладив его большим пальцем по окружности. — Даф, ты с Ноттом идешь завтра? - вроде как от скуки спросил Кас, но его дернувшийся уголок губы сказал всё сам за себя - парень волновался. — Нет, он меня не приглашал. Да, Тео? - воздушно протянула Гринграсс, уходя от непрошенного прикосновения и отсаживаясь поближе к журнальному столику. Она добродушно улыбнулась двум парням и непринужденно взяла бокал с шипучим лимонадом, делая короткий глоток. Изящно. Умно. Попало бы, не будь ты гребаным педиком, Нотт. Теодор скривился от подобной формулировки и потянулся к портсигару, чтобы поскорее закурить. Почему-то мысль о внезапно вскрывшемся пристрастии к гейству до сих пор вызывала у Нотта непреодолимое желание выколоть себе глаза, продырявить сердце и ползать перед каждой девчонкой на коленях, умоляя избавить его от грешной и порочной страсти. Но это ощущение исчезало так же быстро, как и появлялось, стоило ему вновь окунуться в сногсшибательное чувство любви к Драко. Впервые в жизни Теодор Нотт настолько прочно ощущал себя «в отношениях». Малфой, будучи жестким собственником, кидал ревнивые взгляды, запрещал общаться с кем-то, кого он сам лично посчитал «опасным» для Тео (что не могло не умилять, ведь гордый Слизеринский Принц впервые настолько трясся над кем-то, боясь малейшей вероятности, что объект его любви вознамерится уйти к кому-то ещё) и даже поругался с Ноттом из-за идеи пригласить на Бал девушек. «Если ты пойдешь со своей гребаной Гринграсс, то можешь жениться на ней и забыть про меня навсегда! Я не шучу, Тео!», - прошипел Драко ему тогда так яростно, что Нотт даже не позволил себе отпустить ни одной шуточки по этому поводу. И со своей стороны никаких запретов для представителя древнейшего рода Малфоев не выдвинул. А зачем? Я всё равно не ревную его к девушкам. Они ведь не Поттер. Поттер. Иногда Тео вспоминал об очкарике, замечая, что Драко периодически бросает на Избранного взгляды на общих парах, но предъявлять ему за такие «несущественные моменты» не видел ни малейшего смысла. Сегодняшние полеты бок о бок оказались неприятнее, чем ничего, но Тео предпочел бы смолчать и здесь. Если я пережил подарок в виде метлы, то на остальное вообще насрать. Да, это было самое болезненное событие за всё время эксклюзивных отношений с Малфоем. «Подарок от всего сердца» для ебучего Гарри Поттера. Но Тео вовремя прикусил язык, прекрасно зная, что последует за его вспышкой ревности - ссора, где Драко так или иначе всё обернет в свою сторону, и виноватым окажется несдержанный, неуверенный в себе дрочила Нотт. Излюбленный сценарий. Плавали - знаем. Поэтому Тео благоразумно затолкал свои претензии по поводу Мальчика-Который-Со-Шрамом-И-Теперь-Ещё-И-Метлой-От-Драко подальше и сосредоточился на изучении иного вопроса. Слизеринцу стало до одури любопытно: а нравятся ли ему другие парни? Но опыты, коих было не так уж и много, ибо Драко оторвал бы ему башку, заметь он хоть один излишне долгий взгляд на ком-то, показали, что общение с представителями сильного пола не вызывало у Теодора никаких пошлых идей, мыслей и фантазий. Даже столкнувшись в библиотеке с Роджером Дэвисом, он попытался пофантазировать о когтевранце, представив, что вот они сейчас страстно засосутся в самой дальней секции средь пыльных книжных полок, но юного аристократа чуть было не стошнило только от одной мысли об этом. Сосать члены просто ради членов - это явно не по части великого и прекрасного Нотта, - с облегчением уяснил он для себя (и о себе). Значит, взаимодействие с Малфоем было исключением из правил. Тот самый минимум, в котором заключался неебейший концентрат силы. Каждое прикосновение разрывало сердце, душа содрогалась, а земля уходила из под ног. Драко - это… Драко. Тео смачно затянулся и очаровательно улыбнулся во все свои тридцать два: — Верно, Даф. Я просто не знаю, хочу ли я вообще идти. Решил тебя не подставлять. Ложь, наглая ложь, красавица моя. Голубые глаза пронзительно глянули на него, будто бы девушка прекрасно понимала причину отмороженности своего бывшего парня, но, будучи воспитанной в обычаях древних чистокровных семей, благородно помалкивала. — А с кем тогда идешь? - заинтересованно кинул Кас, чуть наклонившись вперёд и рассматривая точеный профиль одной из самых прекрасных слизеринок. — Это секрет, - дружелюбно ответила Дафна. В это же мгновение раздался взрыв хохота со стороны компашки, собравшейся вокруг Малфоя, и Тео рвано выдохнул сигаретный дым, проследив, как рука Драко демонстративно-властно сжала талию Пэнси. Та чуть ли не грохнулась в обморок от восторга. Как долго мне лицезреть это показушное ублюдство? Ты хоть на минуту подойдешь ко мне? Тео вновь затянулся, но понял, что Дафна поднимается со своего места и, желая всем доброй ночи, удаляется в спальню девочек. Юноша запрокинул голову назад, чтобы выдохнуть дым и не задеть им хрупкое тельце, протиснувшееся рядом, и потерял из виду своего драгоценного блондинчика. — М-да, ты еблан, конечно, - мрачно отозвался Кас, отхлебнув огневиски, когда фигурка Гринграсс скрылась в толпе. Ага. Точно. Полный еблан. Чайные глаза задумчиво-ностальгически мазнули по спинам студентов, среди которых только что исчезла его бывшая девушка, и вновь с непримиримым упрямством уткнулись в компашку напротив. Еблан, долбоёб и фанатка Малфоя. Три в одном. — Кас, иди нахуй, реально. С победой, кстати. Тео отсалютовал сигаретой и показательно затянулся, не удостоив сокурсника даже взглядом. Рядом скрипнул диван, принимая в себя новое тело, явно потяжелее точеной Дафны. — С каких пор ты не пьешь, Нотт? - прозвучал низкий бархатный голос сбоку, и Тео моментально ощетинился каждой клеточкой кожи от этих знакомых ироничных интонаций. Забини. Ебаный Забини. Хитрый змееныш умел появляться из ниоткуда и заставать врасплох. С той потасовки они не сталкивались, умудрившись за эти месяцы практически не пересекаться в общей спальне, и Теодор действительно успел потерять бдительность, не рассчитывая, что Блейз рискнет не то что подсаживаться близко, но и заводить какие-либо беседы. — Твой паленый алкоголь не особо хочется в себя вливать, - Нотт лучезарно улыбнулся, не поворачиваясь к мулату напрямую, и продолжил курить, наблюдая лишь за платиновой макушкой впереди себя. — А что такого ты начал в себя вливать, что тебя перестал устраивать мой алкоголь? - насмешка, открытая издёвка. Очевидный подтекст. Вот сука. Сука. Теодор сжал челюсти и, сохраняя невозмутимость, сделал финальную затяжку, стрельнув одними лишь ресницами в сторону мулата. — То, что я в себя вливаю, всовываю, - Нотт не удержался от хитрой кривой улыбочки и продолжил перечисление удивительно сладким для ситуации тоном. - Всасываю, внюхиваю… тебя не должно никоим образом касаться, дорогуша. Кассиус удрученно застонал и довольно запальчиво произнес: — Нотт, ты чё такая сука? Не трахался давно? — Не, Кас, с этим у него явно полный порядок, - усмехнулся Забини, всё же заставив Тео повернуться в свою сторону полностью. Придурок. Идиот. Чего ж тебе не живется, а? Нотт прищурился. — Ты чего хочешь, а? - зашипел Теодор так тихо, что даже засомневался, услышит его надоедливый итальянец или нет. — Хочу, чтобы ты сделал заказ. Во время праздников ты - мой топовый клиент, и тупо было бы терять галлеоны из-за… херни. Согласен? Ореховые глаза остро оббежали смуглое самодовольное лицо, которое внезапно оказалось слишком близко для обычного светского диалога, а сам Нотт зло кивнул. — Ок, на завтра ром. Три бутылки. Только отъебись от меня. Слизеринец поспешно отвернулся в противоположную от Блейза сторону и потянулся за следующей сигаретой, чтобы хоть чем-то занять свои руки. И рот. И мысли. — Идёт, счёт выставлю позже. Забини звучно усмехнулся, медленно поднялся на ноги и отошел от них, исчезая в толпе пьяных студентов. Дышать стало в разы легче. Кассиус присоединился к нему буквально через минуту, очевидно, не горя желанием сидеть с набычившимся на весь мир взбалмошным аристократом. Теодор почти что следом за сокурсником поднялся на ноги. Импульсивно. Зло. Резанул обиженным взглядом белоснежную макушку и пролетел в общую спальню мальчиков так быстро, как только смог. Сука. Малфой. Ты охуел?! Так за весь вечер ни разу ко мне и не подойти? Нотт принял холодный душ - это всегда успокаивало его взбунтовавшихся демонов. Лёг спать в полнейшем одиночестве, так как все его соседи продолжали бухать внизу. Повертелся, стараясь не думать о том, что день Влюбленных он хотел бы провести не в выяснении отношений с Драко, а как-то иначе. Заметил, как всё ж таки начал усиленно раскручивать эту тему, застав свою воображаемую проекцию в шикарном костюме, парадной мантии под ручку с красоткой Дафной. Следующим кадром Теодор уже смело кружил в танце не свою партнершу, а Драко. Они улыбались друг другу, а окружающие не обращали на них никакого внимания. Будто два парня, танцующих вальс, - это рядовое событие для Хогвартса. Дверь звякнула с громким скрипом и - хлобысть - оглушительно захлопнулась, заставив Тео развернуться в сторону того придурка, который… — Драко? - сонно-неверяще прошелестел шатен, помимо воли улыбнувшись. Малфой. Стоял, прислонившись к косяку, и поблескивал стеклянными глазами. Явился. Надо же. Ловец Слизеринской сборной совершенно потусторонним взглядом просканировал Теодора, усмехнулся своим мыслям и твердым шагом проследовал к ноттовской кровати. — Почему ушел? От наследника богатейшего рода Малфоев разило спиртом. Совершенно не волшебно и не привлекательно. И хоть речь его звучала чётко и связно, но шальные глаза и запах выдавали крайнюю степень опьянения. Тео нахмурился и приподнялся на локтях, чтобы получше разглядеть эту редчайшую картину: пьяного Драко Малфоя. Он ведь ненавидит пить. Неужто победа над Поттером пошатнула твои принципы, Дракош? — Спать захотел. С победой тебя, кстати. — Да уж, - Драко как-то странно повел плечом и тяжело опустился на кровать, глядя точно себе под ноги. - Спасибо. Его слова осели в пространстве горьким пеплом, разом омрачив своим привкусом всю комнату. Тео закусил губу изнутри и сделал глубокий вдох. Итак, Малфой в декадентском настроении. Это. Не. К. Добру. — Ты устал? — Да. — Со мной хочешь лечь? — Да. Расстроенный тон. Понурые плечи. Отрешенный взгляд. Мда-а-а… Оказывается, Драко не входил в то прекрасное число тех, кто начинал радоваться жизни после определенного количества выпитых градусов. Тео подвинулся к стеночке, жестом приглашая Малфоя лечь, но тот так и остался сидеть, как высеченная мраморная статуя, даже не повернувшись в сторону своего уже не на шутку встревоженного парня. — Драко, - тихо позвал Нотт, не особо понимая, на что он рассчитывает, пытаясь поддерживать подобие разговора с нетрезвым человеком. Но, к его искреннему изумлению, тактика оказалась верной: стальные глаза моментально впились в карие. И внезапно Тео поймал давно забытое ощущение, которое мелькало в самом начале их отношений: прознающий холодок по позвоночнику из-за понимания, что тебя сейчас изучают. Проверяют. Прикидывают что-то в уме. А ты даже не в курсе, по какому предмету происходит экзаменация. Малфой тяжело молчал. Нотт шумно сглотнул. — У тебя случилось что-то? - неуверенно, с опаской. Теодор и сам не заметил, как жалко и скрипуче прозвучал его голос. Он слегка зажевал нижнюю губу, чтобы (не дай Мерлин) не сморозить что-то ещё. Сердце от странного предчувствия сжалось и боялось биться в полную силу. Драко же обвел расфокусированным взглядом каждую черточку его лица и прищурился. — Почему ты со мной? Ох, бля. Ты серьезно? Вот сейчас? Тео прикрыл глаза, якобы принимая своё бессилие перед обстоятельствами, наигранно устало вздохнул и приподнялся на кровати, достигая одного уровня с серыми радужками, на дне которых плескались чересчур таинственные смыслы. Ну, раз ты не дождался дня Всех Влюбленных… Пауза. Глаза в глаза. Нотт смиренно улыбнулся одними лишь уголками губ, пожал плечами и так спокойно, будто говорил это каждый долбанный день своей жалкой жизни, произнес: — Потому что люблю тебя, идиот. И никаких «бабам». Никаких фейерверков. Никаких поцелуев и мелодраматичных выкриков «я тебя тоже, о, любимый!». В душе парило совершенно невесомое облако Спокойствия. Тео облегченно выдохнул. Дождливые глаза распахнулись от неожиданности. Драко глядел на него, точно тролль, заслышавший загадку сфинкса. Ой, ну, ты словно не знал этого! Нотт не смог удержаться и издал весёлый смешок, умиленно оглядев своего тормознутого «пьяницу», и по-пацански приобнял того за плечи, повалив на кровать прямо в одежде. Платина небрежно рассыпалась по подушке, а бледноватое лицо Малфоя слегка порозовело: то ли от алкоголя, то ли от смущения. Тео нахально навис над блондином и тепло улыбнулся ему. — Ты такой милый сейчас, что я не удержусь и трахну тебя, будешь так на меня и дальше глазеть, - шатен неосознанно облизнулся и с нежностью оглядел приоткрывшиеся в растерянности пухлые губы. - А разве нам нужен такой твой первый раз? Нет. Точно нет. Так что… Давай поспим, а завтра поболтаем. Идёт? Голос Нотта обволакивал, ласкал и звучал до неприличия томно. Но юноша ничего не мог с собой поделать - чувства водопадом лились изо рта. И самое крутое: ему ни капельки не было за них стыдно и боязно. Драко моргнул пару раз, а потом охрипшим от долгого молчания (или пережитых эмоций) прошелестел: — Да… После чего зажмурился и почти не дышал, точно каждый лишний вдох мог доставить ему мучительные страдания. Аристократичные черты болезненно схлопнулись, будто жатая бумага. Ты ж мой чувствительный декаданс, Малфой. Тео нахмурился, сочувственно оглядев своего ранимого Принца, и одними лишь кончиками пальцев коснулся острых скул. Кожа на них оказалась влажной. Ещё и заплакать успел. Ну, что за прелесть. — Родной… Он хотел успокоить. Обнять. Стереть все терзания и непонятные думы, что закрутили его белоснежного ангела в свои дебри. Плевать, что он не признался в ответ. Он просто пьян. И напуган. В следующий же миг Драко настойчиво увел подбородок вправо, избегая чужого прикосновения, и довольно проворно для своего состояния сел на кровати. Тео так и замер с ладонью в воздухе, медленно переводя глаза на острые лопатки, торчащие из-под рубашки. Я что-то не то сказал? Или ты слишком расчувствовался? Что не так? Кудрявый парниша шумно вздохнул и прилег на спину, рассчитывая, что Малфой сбросит свои вещички на стул, опустит балдахин, и они уснут, как обычно - в обнимку. Но Драко не переставал удивлять: вместо привычных действий, отработанных за эти месяцы, он поднялся на ноги и довольно вальяжно направился к своей кровати. Ошарашенными глазами Тео проследил за каждым его шагом, не сумев скрыть изумления. Ты куда? Он даже приоткрыл рот для того, чтобы это произнести, но... — Спокойной ночи, - бесстрастно бросил Драко, сдернув с себя вещи, и, оставшись в одном белье, юркнул в свою постель. Он моментально отвернулся, чуть ли не с головой накрывшись одеялом. А затем громко засопел. Я в ахуе. Ну, ты даешь. Ты совсем что ли? Что за выкидоны? Ты почему так странно ведешь себя? А ну ляг рядом! Офигел? Но Тео не сумел произнести ни единой реплики из крутящихся фраз в голове, так как в эту секунду в комнату вломились Винс и Грег. Нотт поспешил повернуться к вошедшим спиной. Следом за ними лениво вплыл Забини (наверняка с ебалом короля этого мира), и шатен прикинулся, что давненько отдал своё сознание во власть сна. Драко. Что с тобой? Именно с такой мыслью Теодор Нотт заснул. *** Весь последующий день маленькие пухлые (но с жутко недовольными мордахами) ангелочки разносили валентинки для студентов и зачитывали стихи, а Долорес Амбридж бестолково пыталась разогнать наколдованных существ, чтобы те не совались в классы с очередным посланием прямо посреди урока, но амурам были по барабану запреты преподавателей. Учебный процесс был окончательно нарушен из-за «любовной лихорадки», накрывшей Хогвартс. К вечеру благодаря крылатым почтовикам и их поэтическим выступлениям почти вся школа знала в подробностях, кто и кому признался в симпатии. Половина парочек переругалась, половина воссоединилась. Одиночки вздыхали в углу, не получив даже жалкого клочка розоватой бумажки, не то, что громовещательного стихотворения, а популярные девчонки порхали по школе, размахивая алым веером из сердец. На ужине в Большом Зале Драко (по уже негласной традиции) конкурировал с Тео в количестве собранных цветастых валентинок. Но Нотту было глубоко начихать на то, кто же из них получит звание Главного Покорителя Сердец, дабы сейчас перед ним вырисовывалась проблема поглобальнее: Драко почти весь день его избегал. Что там перемкнуло в мозгу у ебанутого блондина, Тео не знал, но жаждал остаться с ним наедине и прижать, наконец, дражайшего психа к стенке. Иного способа «поговорить» наследник Ноттов не видел. Или перерезать себе ножом вены, вот прям в Большом Зале. Это бы точно привлекло внимание Его Величества. Все с нетерпением ждали Бал. А кудрявый парниша, остро поглядывающий на притихшего и задумчивого (с самого гребаного матча) Малфоя, жаждал оказаться на вечере больше всех. Чтобы нажраться. Нет. Чтобы надраться, как свинья. Нет, чтобы смягчиться и поговорить с этим придурком без кулаков. За ужином Тео сел прямо напротив Драко, которого плотно прижали по бокам Пэнси и детина Крэбб, и выразительно глянул на него, мол, «Выйдем, поговорим?». Хрустальные глаза цепко посмотрели на него в ответ. Драко немного дрогнул, но, недовольно поджав губы, опустил голову к тарелке. Это означало: «Не сейчас». «Нет» или даже «Не хочу пока разговаривать». Ты охуел? Охуел?? — Драко! - звонко выдал Теодор, хищно улыбнувшись, когда аристократ поднял на него нечитаемый взгляд исподлобья. Сердце сжалось, захотелось со всего маху прижать его к себе, вдохнуть запах мяты, коснуться сладких губ, но Нотт лишь шире улыбнулся и напомнил себе, что блондинчик последние пару часов вёл себя, как кретин, и не заслужил такой щедрой порции ласки. Даже в воображении. — Драко-Драко… спорим, что ты сегодня не сможешь долго пробыть на Балу и слиняешь от нас до афтепати? - максимально загадочно произнес Тео и пошло подмигнул ему. Он хотел растормошить, вызвать своего возлюбленного на их привычную «дуэль», пофлиртовать, да что угодно, но по серым радужкам вместо азарта пронеслась болезненная рябь, а сам Малфой попросту отвел глаза в сторону. Тео запаниковал. Уже сильнее. Под столом нога дернулась и бесконтрольно принялась отбивать стопой непонятный ритм. Драко. Ну, поговори со мной. Что же с тобой случилось, мой хороший? — Он останется, конечно же! Там же самая жара начнется! - моментально откликнулась Пэнси и прошлась нежным взглядом по точеному малфоевскому профилю. — Нет, дорогая. У нашего Принца в это время назначено свидание, так ведь, Дракош? - озорная подколка, но по факту - завуалированное пронзительно-отчаянное приглашение, адресованное Ему. «Мы же побудем вместе или как?» - всем своим существом выкрикивал Нотт. Он ожидал любого ответа на свой выпад, но реакция Малфоя, как всегда, «предвосхитила любые ожидания»: кровь схлынула с его лица, он побледнел, зрачок сузился, словно бы от ужаса, а сам Драко выпрямился, как по команде. Будто его ударили хлыстом. Или уличили в чём-то постыдном. В том, что он хотел бы оставить в тайне. Всё ещё удерживая фальшивую улыбочку на лице, Тео непонимающе нахмурился, перебегая с одного серого глаза на другой. Боишься, что я нас при всех сдам?! С ума сошел? — Нотт, ты специально?! - прошипела Паркинсон, слегка склонившись над столом. - Лучше займись своей личной жизнью, вместо того, чтобы лезть в чужую. Слышала, тебе даже на Бал идти не с кем. Что ж так? — А я влюблен безответно, - словно бы невзначай бросил Тео, отворачиваясь от причины своих терзаний. Наигранно-беспечно схватил яблоко и смачно хрустнул им, продолжая нахально улыбаться. - Вот и пойду. Один. Драко смотрел четко в свою тарелку и впервые на памяти слизеринцев не сцепился со своим бессменным противником в словесной баталии, выдерживая чинное молчание. — Да ты что? И в кого же ты безответно влюблен? - ядовито пропела Пэнси так громко, что к их разговору начали прислушиваться ненужные зрители. Карие воспользовались паузой, бегло глянув на ледяной профиль блондина, и вновь выхватили Паркинсон. Тупая боль неясного происхождения резанула строго по глотке, мешая говорить. Драко, ну, что я не так сделал? За что ты так? В глазах постыдно защипало от болезненного спазма по всему телу. Но Тео до боли сжал пальцы на ногах, прекращая нервный тик, и глубоко вдохнул. Улыбочку шире, Нотт. Не смей тут реветь, блять! — В тебя, конечно. Юноша очаровательно заулыбался и, пожевывая яблоко, похабно подмигнул Паркинсон. Та же в свою очередь хмыкнула и тоже выпустила свои коготки, елейно протянув: — Да, конечно! Я охотнее поверю в то, что ты влюблен в грязнокровку Грейнджер, чем в меня. Она-то прям олицетворение твоего вкуса. Кто-то со стороны присвистнул, кто-то улюлюкнул. Пэнси довольно усмехнулась своей группе поддержки и отпила тыквенного сока. Да, удар был и вправду хорош. Все знали, как Нотт презирал тех, кто якшается с магглами и маглорожденными. И, по-хорошему, он обязан был отбить такое нападение, повышая ставку в перепалке, но Тео останавливало одно «но»: всё это время его внутренности поджаривало адское пламя равнодушия со стороны одного единственно-важного человека, сидящего прямо напротив. Драко, я скучаю. Ну, хотя бы посмотри на меня. — М-м, жаль, ты прогадала, Пэнс. Я больше по блондинкам. И, о, чудо. Малфой вскинул на него глаза после этого заявления. В тяжелых серых бегущей строкой читалось: «Мы поговорим, но позже, а сейчас, будь умницей, - умолкни». Сердце болезненно-радостно подпрыгнуло. И Тео, не выдержав шквала противоречивых эмоций, просто опустил глаза в стол. Аллилуйя! Боги услышали мои молитвы. Парень облегченно выдохнул. Но я этого так просто тебе не оставлю, родной. Ты мне всё-всё объяснишь и извинишься. И Тео уже собрался было покинуть общий стол, как внезапно перед ним приземлилось белоснежное письмо. — Поздновато для почты, - пробубнил с набитым ртом Гойл, в то время как кудрявый слизеринец, непонимающе нахмурившись, раскрыл белоснежный конверт с печатью фамильного дома Ноттов. Отец никогда не писал ему. Без действительно весомого повода. Чаще всего, неприятного для отпрыска повода. Тео бесстрашно вскрыл листы и принялся вчитываться в чернильные строки, опасаясь наткнуться на известие о том, что нужно срочно прибыть в поместье для получения особой татушки (видимо, в честь дня Всех Влюбленных). Вот уж действительно был бы «подарок от сердца». Бегло пробежавшись по строкам до конца, Тео замер. О посвящении в Пожиратели не упоминалось. Мерлин, спасибо. Нотт выдохнул и воровато глянул на Драко - тот сверлил шатена стальными глазами, выглядя при этом до безумия встревоженным. Подтаяло твоё снежное сердце, да? Теодор невесело хмыкнул, мол, «расслабься, там не об этом», и принялся теперь уже вдумчиво перечитывать письмо:

«Теодор,

Не позорь мою фамилию. Мужчине подобает вести себя соответсвенно своему положению и статусу, даже если он молод и совершенно не имеет мозгов.

Тебе пора научиться брать ответственность. Иначе ты так и останешься лоботрясом. Брак тебе в этом поможет.

Жду сегодня вечером в поместье на важный разговор о твоем будущем (раз уж ты не удосужился пригласить ни одну даму на Бал, то присутствовать там вовсе необязательно).

Так же побеседуем о том, как стоит вести себя мужчине с женщиной.

С руководством школы я договорился, ты вернешься в Хогвартс через 2 дня.

Отец.»

«Брак тебе в этом поможет». «Брак тебе в этом поможет». Брак. Брак. Брак. Тео вытаращился на письмо, будто через его строки передавалась Чёрная Метка, и медленно свернул его. Убрал в конверт. Отложил. Подальше от себя. Затем в ужасе посмотрел на Драко, цепляясь за его решительный взгляд и уверенный кивок, как за спасательный круг. *** Музыка сменилась с мелодраматичной на откровенный панк-рок, а кто-то из учителей потушил основной свет и наколдовал диско-шар. Вечер перетекал в самую ожидаемую всеми часть - быстрые танцы и медляки, где царила возможность прижиматься друг к другу так тесно, как того требовали гормоны. Подростки отрывались на танцполе, как в последний раз. Пацаны скакали, точно умалишенные, а девушки плавно качались, стараясь сохранить грациозный вид. Сверху ненавязчивым дождиком спадали малюсенькие конфетти, превращаясь в розоватую пыльцу уже у самого пола. Тео давно плюнул на предосторожности и спокойно напивался у главного фуршетного стола по соседству с Забини. Пунш уже на девяносто процентов состоял из смородинового рома, притараненного лично Блейзом и его «секретными агентами». — Ты чего так ужираешься, Нотт? Не хватит ли тебе на сегодня? Тео презрительно фыркнул и закатил глаза. — Хочу. И нет. Не хватит. И снова глоток. — У тебя ко мне две претензии: «почему не пьешь» и «почему так много пьешь»! Ха-ха… Ты уж определись, Забини! - Тео добродушно рассмеялся, отпил и нервно глянул на настенные часы. Я даже не пьянею. Плохо. Снова поднес к себе напиток и опрокинул в себя жидкость, осушив бокал до дна. — Я уже определился, Нотт. Но мы с тобой об этом поболтаем позднее. Тео было насрать на то, что там вещает его дражайший недруг. Нервы юноши с каждой секундой всё громче звенели под кожей. Ещё один взгляд на часы - жирная стрелочка перешла за девятку, стремительно приближаясь к десятке. Он уже давно должен был быть в поместье, но ослушался прямого приказа отца. Желудок сжало от ужаса, как только юный аристократ представил, что ему устроит Нотт-старший, заявись Тео домой не в назначенный срок. Надо больше рома. Пьяным будет не так больно получать по ебалу. — Кстати… ты мне ещё деньги торчишь. Тео отвернулся от надоедливого мулата к огромному чану алкогольного пунша и наполнил свой бокал почти до краев. — Ага! - громко и равнодушно бросил он и хотел было поднести заветное пойло к губам, как вдруг чьи-то пальцы крепко сжали плечо, нагло заставляя развернуться к себе. Теодор распахнул рот, чтобы сказать итальянцу (а кто ещё это мог быть?), что он думает о его манерах, как вдруг коньячные глаза уперлись в пронзительно-серебряную радужку с чёрной каёмкой. И так и застыли. Губы дрогнули в несмелой улыбке. Сердце ликующе ударилось в грудной клетке. Драко. — Привет, - чуть размазанно мурлыкнул Нотт, пока Малфой продолжал сжимать его плечо в непозволительно долгом касании. — Тебя можно? — Тебе? Всегда. Двусмысленно. Их любимая игра для двоих. Сбоку послышалось выразительное хмыкание Блейза. В серых глазах моментально что-то вспыхнуло и завертелось, а пухлые губы незамедлительно сложились в фирменную самодовольную усмешку. Паучьи пальцы сильнее вжались в пиджак, словно хотели проникнуть сквозь кожу аж до самой кости, и Тео слегка поморщился от боли, но широко и пьяно заулыбался, когда понял, что следующую фразу Драко собирается прошептать ему на ухо: — Не стой тут рядом с ебучим Забини. Мне не нравится, как он пожирает тебя глазами. Нотт довольно прикрыл глаза, продолжая блаженно улыбаться. Ты ж мой ревнивец! — Оке-е-е-ей… Вероятно, им двоим никак нельзя было стоять настолько близко; вероятно, парни должны были придерживаться избранной тактики и не пересекаться на празднике. Вероятно, так было бы лучше для всех. Но они нарушили свои же договоренности из-за непреодолимого притяжения. Оно же и примирило двух парней пару часов назад. После ужина слизеринцы вылетели из Большого зала и, не перебросившись друг с другом и словом, завернули в одну из излюбленных каморок, где хранились старые швабры и прочий хлам Филча. — Что происходит? — Что в письме? Одновременно прошептали юноши, стоило только двери за ними закрыться. Оба замерли, а Тео успел только понять, что легкие от такого тесного пространства дали сбой. — Сначала ты, - хрипло прошелестел Драко, опалив лицо кудрявого паренька горячим дыханием. Тон его низко вибрировал, а Нотт моментально представил, как классно было бы здесь позажиматься, а не обсуждать всякую поебистику. — Люмос, - маленький шарик вырвался из палочки Тео и завис у них над головами. Теперь расширившиеся зрачки Драко можно было наблюдать воочию, а не рисовать в сознании по памяти. — Отец хочет меня женить. Совсем ёбнулся, старый мараз… — Что? - серые глаза распахнулись, став размером с галлеон, а Нотт удрученно выдохнул. — Ну, вот так. Хочет, чтобы я стал взрослым и бла-бла… Руки вонзились в его плечи и слегка встряхнули, отчего Тео моментально замолчал, загипнотизированно разглядывая, как пульсирует зрачок в любимых глазах. — Тео. Ты не женишься. — Ах-ха-ха! Да, конечно! Так и вижу, как говорю: «Папенька, я не женюсь, потому что… Но Драко вновь перебил его, будто торопился вдавить в своего оппонента безусловную истину: — Потому что если ты женишься, то ничего не будет. Сердце пропустило удар, а ладони вмиг похолодели. Тео, ещё не отошедший от недавнего смеха, на свисающей с лица карикатурной улыбочке уточнил: — «Ничего не будет» - ты про нас? — Да, - строго и холодно произнес Драко, мрачно рассматривая перепуганного парня перед собой. - Я не буду твоим любовничком - это не моя история. — Но брак ведь всего лишь формальность! Это ненастоящее, ты разве этого не понимаешь? Серые глаза потеплели и снисходительно, будто Малфой сильно тосковал по своему немного наивному собрату, обогнули лицо и кудрявые завитушки, спадающие на лоб и виски. — Понимаю. Но либо ты мой, - блондин недвусмысленно вжался всем телом в Тео лишь на миг, демонстрируя своё нарастающее возбуждение, а потом тут же увеличил между ними дистанцию. - Либо свой. Оглушительное молчание. В комнатушке буквально стало нечем дышать. Нотт облизнул пересохшие вмиг губы и, затолкав поглубже панический страх расстаться со своей первой любовью в этой сраной каморке из-за несуществующего супружества, с театральным наслаждением ответил: — Кстати об этом, родной. Почему ты меня избегаешь? — Я? - абсолютно искренне удивился Малфой, растягивая губы в насмешливой улыбке. - О чём ты? — О твоём поведении последние пару часов. — Тео. Я вчера выиграл. Напился. У меня целый день похмелье, - раздраженно зашипел Драко, склонившись слишком близко к шатену. - А ты хочешь вытрахать мне мозги. Или меня? Хочешь меня? Напоследок? Может, тут, м-м? Несмотря на то, как нежно обвились его руки вокруг талии Теодора, несмотря на томно поданные фразы и чарующую улыбку, несмотря на блеснувшие расплавленным серебром глаза, Малфой не соблазнял. Нет-нет, он банально злился и искал того, на ком бы выпустить пар. Ладонями Тео попытался остановить чужие руки, настырно потянувшиеся к ремню его брюк, умом понимая, что дело не закончится ничем хорошим. — Драко, ну, прекрати. Пожалуйста. Дыхание обоих участилось, а воздух в пространстве уплотнился. Блондин оббежал исступленным взглядом прекрасные черты и болезненно свел брови на переносице. Будто сейчас он боролся с собой, но нещадно проигрывал. Давящая пауза. — Блять… я не могу, - яростно выдохнул Драко, резко вскинув свою ладонь к шоколадным локонам, и выверенно дернул пряди вниз. Мир затрещал, раскололся и расплющился до атомов. Тео благодарно застонал. Сейчас ему необходимы были знакомые болезненные покалывания на затылке. Ведь они отключали от реальности круче любого сорта алихоции. Можно было расслабиться и не думать. Ни о поведении Драко. Ни о предстоящей встрече с отцом. Ни о каком-то сраном браке. Да-а-а… Вот так… Агатовые ресницы трепетно дрогнули, а веки сладостно прикрылись. — Драко-о, давай… - просипел Нотт, уже не так активно пытаясь спихнуть с себя прохладную ладонь, проворно стягивающую с него штаны. - Не тут… успокойся. Давай сначала обсудим. — Что обсуждать? Ты не женишься. И точка. Горячий рот гневно и по-хозяйски накрыл губы Тео, а язык, как раскаленный змей, нырнул внутрь, закручиваясь в неистовый смерч. Голову снесло окончательно. Парни синхронно выдохнули, а Нотт ощутимо сжал белую рубашку на чужой талии, комкая ткань под пальцами. Как я скучал. Чувства после недолгой разлуки вспыхнули с невероятной силой, но Малфой, как настоящий обломщик, прервал поцелуй, совершенно обезумевшим взглядом впиваясь в красивое лицо напротив и тяжело глотая ртом воздух. В комнатке стало так душно, словно они аппарировали в парилку. Кислорода не хватало. Карие глаза жадно прыгали с одного серебряного на другой, ожидая ЧЕГО-ТО. И «чего-то» не заставило себя долго ждать. Руки Драко медленно стащили белье Тео вниз, оставив то болтаться на коленках, а сам блондин, не прерывая зрительного контакта, неспешно опустился на колени. Мерлин… ты…? Какое-то железное ведро громыхнуло сбоку, но Драко не обратил на шум никакого внимания, продолжая сверлить Тео пылающим взглядом. Сказать, что Нотт перестал дышать - это не сказать ничего. Он вылупился на платиновую голову, будто видел перед собой опасного хищника, вознамерившегося напасть на бедного мальчонку и сожрать с потрохами, и вжался в каменную стену. Слова застряли в глотке, и вырвались в свистящее пораженное «Бля-я-я-ять», стоило только влажному рту обхватить блестящую головку члена. Малфой прикрыл глаза и принялся самозабвенно сосать, обхватив основание рукой. Блять. Блять. Блять! Сам факт того, что именно Драко, его брезгливый и гордый ангелок, делает ему минет, окончательно снёс Тео крышу, и он дошел до кульминации практически за пару минут. Он хотел отодвинуться, чтобы кончить куда угодно, но не в рот, но Малфой больно вжал пальцы в узкие бедра, не позволяя своему партнеру отодвинуться. А после даже не скривил губы в отвращении, когда с шумным пошлятским звуком проглотил сперму. Всю до последней капли. Если для такого придется ещё раз пережить приступ внезапного охлаждения - я готов! Дракош, можешь хоть неделю со мной не разговаривать, если потом меня будет ждать ТАКОЙ рай. Так подумал Тео в те кайфовые посторгазменные секунды, совершенно не осознавая, что именно смотивировало высокомерного аристократа запустить сей аттракцион невиданной щедрости. Фразочка «Это тебе вместо валентинки, любовь моя» порадовала и насмешила, но алчного интереса не удовлетворила. Может, это было своеобразное признание в любви? В ответ на вчерашние слова? Об этом Нотт благоразумно не стал спрашивать. После взаимного удовлетворения (Тео в долгу не остался) и нежных поцелуев, парни условились встретиться на Балу, посмотреть друг на друга издалека и постараться не наплодить лишних сплетен перед отъездом Тео к отцу. Хватит и того, что их уже однажды спалил глупый Лонгботтом. Больше ошибок допускать нельзя. Но вот они вновь не удержались. Стоят и пялятся друг на друга - глаза в глаза, в то время как из магических граммофонов начинает звучать “Cry Baby” Дженис Джоплин. — Драко! - пальцы Малфоя моментально исчезли с Тео, и он с непроницаемым лицом обернулся к своей спутнице - Пэнси Паркинсон целенаправленно шла к ним в алом платье с узором из пайеток. Какая безвкусица. Нотт ухмыльнулся своей фирменной улыбочкой и, по-дружески хлопнув Малфоя по спине, выдал: — Ну, лорд Малфой, ваш долг зовёт! Не смею задерживать! И, лукаво подмигнув главной «парочке» Слизерина, нетвердой походкой двинулся на танцпол. Покурить бы.

…And if you need me, you know…

Тео прикрыл глаза, растворившись в скрипучем и отчаянном голосе исполнительницы, и начал танцевать. Ему было абсолютно плевать, что он вышел без партнерши и что на него, вероятнее всего, глазеют всякие идиоты. Похуй. Похуй. Похуй.

…That i'll always be around if you ever want me…

До встречи с отцом, который разрушит всю его жизнь, оставались считанные минуты. Тепло ударной волной прокатилось по телу, расслабляя каждую мышцу и унося разум подальше от окружающей действительности. Ром действует, ура.

…Come on and cry, cry baby…

Нотт широко улыбнулся, медленно обведя верхнюю губу языком, и плавно запрокинул голову наверх. Уложенные в мягкие локоны волосы рассыпались озорным водопадом, зависнув в воздухе. Тео поднял руки вверх и качнул бедрами. Вправо. Назад. По диагонали влево.

…Cry baby, cry baby…

Душа разрывалась. Хотелось орать, что есть мочи. И Теодор прокричал (или же ему так показалось) нужные строчки вместе с певицей. Бом - это зазвонил гонг в ушах. Алкоголь всем своим могуществом придавил мозг, заставив Нотта пошатнуться. Наконец-то. Лопаток коснулась чужая спина. Видимо, танцевать, будто тебя никто не видит, необходимо с открытыми глазами, дабы ненароком не налететь на соседние парочки. Нотт лениво оглянулся назад, неожиданно встречаясь с едва заметной малфоевской усмешкой. Ах, ты… мой хитрый и безбашенный Дракончик! Хочешь потанцевать со мной? Тео закусил губу изнутри, изо всех сил сдерживая улыбку, и вновь прикрыл глаза, доверчиво облокачиваясь всем телом к знакомым очертаниям мужской фигуры. Спина к спине. Похуй. Похуй. Похуй.

…So come on, come on, come on…

Ты - мой. Я - твой. Пусть всего лишь на этот вечер.

…Come on, come on…

Скоро этого не будет. Время на исходе. Тео широко улыбнулся, полностью растворяясь в движениях бёдер позади себя, плавно перемещаясь в точности туда, куда вёл Драко. Единое целое. Инь и Ян. Чёрное и белое. Переплетаясь, вторя друг другу. Не видя, но стопроцентно ощущая другого, как своё продолжение. Вечность бы так танцевать с тобой. Нотт зажмурился сильнее, голова его закружилась, а всё внимание сузилось только лишь до чужих плеч, острых лопаток и задницы.

…And cry, cry baby…

Тео резко откинул голову назад, полностью отдаваясь своему «случайному» партнеру. Бах - и шоколадные кудри кинематографично рассыпались по плечу Драко.

…Cry baby, cry baby…

Малфой не отошел. Не сбросил. А продолжил плавно покачиваться, бережно удерживая навалившегося на него парня одной лишь спиной.

…And if you ever feel a little lonely, dear…

Прохладная ладонь аккуратно нашла ноттовскую руку, расслабленно болтающуюся у бедра. Длинные пальцы уверенно переплелись с его пальцами, а Тео не понял зарыдать ему или засмеяться.

…I want you to come on, come on to your mama now…

Кудрявый затылок всё так же удобно возлежал на худощявом плече, уютно покачиваясь, как на волнах. Нотт распахнул глаза, фокусируясь на красивейшем отблеске крутящегося по своей оси диско-шара, представляя вместо серебра полуденное солнце, что слепит лежащего на морской глади Тео жарким летним днём. Хо-ро-шо. Внезапно приятная картинка завихрилась, заменяя небесное светило переливающимися стекляшками, а затем и вовсе пошатнулась - и вот опьяненные бездонные зрачки Тео оказались прямо напротив цепких дождливых глаз.

…And if you ever want a little love of a woman…

Нотт любовно оглядел родное лицо, останавливаясь на хрустальных радужках. Ни мысли. Ни стыда. Ни понимания, что они не одни.

…Come on and baby…

Следующий кадр: вдрызг пьяный Теодор Нотт поддается естественному порыву поцеловать Драко и, по-детски выпятив губы, качается вперед. Ни с того ни с сего в его глазах темнеет, но он не прекращает своего движения и впечатывается в Малфоя. Горько, страстно, безвыходно.

…Baby baby babe babe baby now….

Тео думает, что действительно ослеп, или потерял сознание, и теперь ему только кажется, что знакомые руки бережно прижимают его бренное тело к себе - живот к животу. Сердце к сердцу. Язык к языку.

…Cry baby yeah…

Со звонким чмоком Драко оторвался от охмелевшего Тео, схватил того за запястье и в кромешной тьме под возмущенный галдеж толпы и финальные аккорды песни, почти наощупь двинулся к выходу, умудрившись ни с кем не столкнуться. — Что случилось?… - пролепетал Нотт, стоило им очутиться в спасительной прохладе коридора. Тео проморгался, так как зрение вновь вернулось к нему, и продолжил послушно переставлять ноги, цепляясь за предплечье Драко, чтобы не рухнуть на каменные плиты. — Кто-то нас прикрыл. И выключил свет до того, как мы… забей. Тебе срочно надо протрезветь. — Ха-ха-ха! - Тео громко рассмеялся, и эхо его хохота больно ударило по ушным перепонкам. - Так мы реально сосались перед всей школой?! Ах-ха-ха! Малфой не обернулся, ускорив шаг и держа строгий курс до кабинета профессора Амбридж, из камина которой Нотт и должен был переместиться в поместье. Реальность и коридоры Хогвартса неприятно скакали перед Теодором, а он не мог ничего поделать с обмякшим от алкоголя телом и с упоением принялся за своё любимое занятие в таком состоянии - разговоры с самим собой. — Папенька, я не женюсь, потому что я педик… - бубнил себе под нос Тео заплетающимся языком и хихикал, совершенно не понимая, куда Малфой его тащит. Пьяный подросток тарахтел и тарахтел, критикуя себя на все лады, пока не оказался перед дверью кабинета. Кудрявая голова пару раз запрокинулась от жуткой встряски, а волосы занавеской упали на шальные глаза.  — Блять. Тео! Хватит страдать, - Драко, наконец, отпустил его плечи и перестал «приводить в чувство», смягчив свой тон до максимальных в данной ситуации значений. - Посмотри на меня. Всё хорошо. Давай, будь умницей. Зайди в кабинет. Поздоровайся. И молча иди к камину. Понял?  Нотт сонно разглядывал расплывчатый образ Драко, в то время как одна мысль догоняла другую, скручиваясь в горестное предчувствие приближающейся катастрофы.  Он заторможенно моргнул и кивнул. А затем открыл рот и выдал то единственно-верное, что мог и хотел:  — Я люблю тебя.  Тишина. Шум ветра и треск пламени в настенных факелах.  Драко оглядел Теодора нечитаемым взглядом. Набрал воздух в легкие и с абсолютно каменным выражением прошептал в ответ лишь: — Знаю.  Затем он молниеносно наклонился вперед, с силой постучал кулаком по деревянной поверхности двери и тотчас же открыл её, чтобы Тео смог войти.  Из-за плотного тумана от выпитого рома Нотт не сумел доподлинно прочувствовать, хорошо ли, что Малфой так ответил, или нет.  Не помня себя, парень кое-как вошел в кабинет.  Нельзя было столько пить - это была последняя связная мысль перед тем, как его сознание начало обрывочно фиксировать происходящее.  Блевотно-розовые стены закрутились в ядовито-зелёное, затем Нотт обнаружил себя стоящим посреди гостиной родового поместья, где на него внимательно смотрели две пары глаз: мутно-синие отцовские и пронзительно-серые, принадлежащие Люциусу Малфою. Ужас моментально сковал желудок. Тео неверяще потряс головой и вновь обратил свой взор на присутствующих. Их всё так же было двое.  Какого… Юноше почудилось, что он протрезвел.