Клетка

Даже поверить трудно, что сентябрь уже подходит к концу… уже прошёл целый месяц после того ужаса… Гермиона продолжала просыпаться с кошмарами. В них она пила не вино, а кровь маглов, её вели прочь, чтобы расчленить ещё живое тело, заставляя кричать и сопротивляться, пытаться вырваться, смех лающе-клацающий слышался отовсюду, сводя её с ума. Затем Гермиона просыпалась. Нарцисса готовила им зелья сна без сновидений, но они обе их не пили: зелья получались слабее обычного, из-за чего весь следующий день чувствуешь отвратительную усталость. Во всём этом больше всего пугало то, что у Нарциссы заканчиваются ингредиенты, из-за чего приходится брать их меньше. В конечном итоге они обе отказались от зелий, потому что это бесполезно. Сейчас Нарциссе категорически запрещено было появляться на Косой аллее, и это нервирует. Северус не может предоставить ей ингредиентов: он уже не профессор Зельеварения. Поставки из других стран больше небезопасны, да и многие поставщики с осторожностью относились теперь к Англии из-за новостей о вечных нападениях Пожирателей смерти. — Сами себе могилу роют, — вздохнула недовольно Нарцисса. — Если всё так и будет продолжаться, то Его план найти союзников в других странах провалится мигом. Гермиона с ней согласна. Она сама всё чаще думала о том, как всё становится страшнее, как всего этого становится больше. Эльфы каждое утро приносят ей вместе с завтраком номер Ежедневного Пророка — Нарцисса без лишних вопросов оформила вторую подписку на Малфой Мэнор. Теперь Гермиона видела, что Министерство магии всё меньше говорит о том, что происходит, а в систему вводятся сторонники Тёмного Лорда, медленно вербуя министерских работников… Ощущалось так, будто Англия и вся Великобритания медленно задыхается под давлением Волан-де-Морта, намеренного захватить и её, и всё, до чего дотянутся паучьи пальцы. Эти пальцы больше не касались Нарциссы — единственный плюс напряжённой ситуации в Малфой Мэноре. Он давал ей задания вроде приготовления зелий, но в остальном молчал, занятый продумкой плана действий. Нарцисса оставила Гермионе портал, который отправляет её в библиотеку, чтобы девушка не рисковала: все Пожиратели смерти вернулись в дом. Беллатрикс рассказала Гермионе, как Тёмный Лорд отправил поисковый отряд для расследования той ситуации с Катрин, но в итоге они вернулись ни с чем. Волан-де-Морт посчитал, что в её похищении виновато Министерство. Он решил, что среди гостей был предатель. Гермиона чувствовала, что утопает во всём этом.

***

Надо сказать, Нарцисса и правда сдержала своё обещание. Она приходила к Гермионе под вечер, уставшая и мрачная. Девушка внимательно слушала намеченные планы Пожирателей и о том, какой спор затеял с ней Люциус, неожиданно вспомнивший о своём сыне. Нарцисса не сказала, где именно сейчас находится Драко, но Гермиона относилась к этому с пониманием, тем более вряд ли она сама знает об этом месте. И всё же это тяжело. Они продолжали сталкиваться, рявкать и злиться, успокаиваясь лишь вдали друг от друга. Они слишком чувствительны, когда находятся рядом. Нарцисса продолжала оставаться холодной, Гермиона продолжала долбиться в одну и ту же стену, пытаясь прорваться. Она была против, но Нарцисса всё равно оставалась, всё равно продолжала получать круциатус, когда Белла, по мнению Тёмного Лорда, оступается или делает что-то неправильно; почти всегда это несправедливо. Нарцисса продолжала пить зелья, глуша боль, продолжала бороться, искать слабые места в Его защите, изучая книги библиотеки. Но помимо конфликтов осталась неизменной и, например, привычка Беллатрикс без стука врываться в комнату Гермионы, заставляя тут же выпрямляться, находить пальцами палочку. В отличие от Нарциссы, Лестрейндж не нужен повод в виде чрезвычайной ситуации, чтобы так пугать Гермиону. — Пошли, — рявкнула Беллатрикс, почти трясясь от гнева. Её глаза сверкали яростью. — Куда? — напряжённо спросила Гермиона. Ей совсем не нравилось происходящее. — В дуэльную комнату, быстрее! Гермиона стиснула палочку. С одной стороны, Беллатрикс — не тот человек, за кем она пойдёт без вопросов. Но с другой… каждая минута без движения явно приближала Беллатрикс к взрыву. — Зачем, скажи уже, — чуть нервно подтолкнула Гермиона, когда встала и заодно прихватила с собой кофту. — Мне нужен адекватный дуэлянт, а не то подобие, что обитает в этом доме. Нарцисса не в Мэноре, чёрт её дери. Гермиона отложила в сторону вопрос о местонахождении Нарциссы и торопливо подошла к Беллатрикс. Она не выражала возмущения, зная, что Беллатрикс не принимает отказов. Гермионе всё равно выгодно дуэлировать с ней: она только утром снова конфликтовала с Нарциссой по… да по всё той же самой причине. Беллатрикс схватила её за запястье и аппарировала. Они оказались в дуэльном зале, и Лестрейндж тут же поддтолкнула её к платформе. Гермиона почувствовала, как воспламеняется, каждое грубое движение Беллатрикс — словно искра, которая постепенно увеличивала шанс разгореться огню этой ненависти в груди. Яростный, открытый взгляд Беллатрикс завершал картину, заставляя Гермиону оскалиться, и она тут же метнула заклинание, стоило лишь голубым верёвкам подняться в воздух и закрепиться на четырёх столбцах, словно хлысты, натягиваясь до предела. Беллатрикс отбила заклинание остро, резким движением, невыносимо твёрдо, и это выглядело болезненно. Гермиона не лучше: она сменила мягкие плавные движения на хлёсткие, яркие и ужасно злые. Они выглядели так, будто каждая их мышца напряжена до максимума, будто всё внутри них — одна сплошная натянутая струна. Гермиона с огромным удовольствием использовала заклинание трансфигурации, и её палочка резко удлинилась, стала хлыстом, что тут же рассёк воздух, почти попадая по рукам Беллатрикс. Женщина оскалилась в ухмылке: это она показала заклятие девушке. Ярость кусала их самих, рычала, лаяла бешеной собакой, которую слишком долго удерживали железными цепями. Они сталкивались, словно стремились разорвать друг друга на части, без намёка на осторожность, безумно разбрасывая огонь, ножи, жаля и разрезая кожу. Словно одного только щелчка хватило, чтобы воспламенить их, стереть границы, вырвать крик из самой груди. Беллатрикс захлёбывалась в смехе, изредка прерываемом резкими вдохами, кашлем или рваным дыханием. Гермиона ощущала горящие лёгкие, ощущала каждую напряжённую мышцу, но так, словно это было далеко, не с ней. Беллатрикс резко возвела перед собой камень в виде защиты, когда перестала справляться, но это лишь раззадорило сильнее: Гермиона резко бросила «Депримо» в паре миллиметров от того места, где была скрыта голова Беллатрикс. Камень с грохотом раскололся и рассыпался в прах, пока Лестрейндж широко раскрытыми глазами смотрела на Гермиону, продолжая отбивать заклинания. Заклинания ослепляли, полностью перекрывали обзор кругами и точками, пока треск всё больше оглушал. В нём была вся ярость, весь гнев, вся ненависть. Беллатрикс с громким криком направила на Гермиону сильнейший огонь, от которого девушка не смогла спастись: он настиг её, но прежде чем заклинание стало бы смертельным для Гермионы, Беллатрикс окатила её ледяной водой. Гермиона резко вдохнула полной грудью от неожиданности и тут же задержала дыхание. Вода словно остудила её пыл, словно стёрла пепел на холодном рассудке после ужасающего пожара ненависти. В комнате было слышно лишь тяжёлое прерывистое дыхание. Беллатрикс смотрела на шокированную Гермиону, медленно опускающую руки от головы, и её собственная ярость медленно стекла с неё, словно это её окатили водой. Медленно начала расползаться по телу боль. Ран оказалось больше, чем они думали: взрывы ранили лишь вскользь, но это не отменяло боли. Гермиона чувствовала, как много было ожогов и порезов на её коже. Беллатрикс мельком осмотрела своё особенно саднящее запястье, где какое-то заклинание горящих верёвок схватило руку; остальные раны почти не ощущались, они были привычны. Гермиона глухо и как-то тяжело села на пол, прислоняясь к голубым верёвкам, более не жалящим её, и согнула ноги в коленях. Её грудная клетка медленно опустилась, когда она всё же расслабилась хотя бы чуть-чуть. Беллатрикс медленно и не менее тяжело подошла к ней, садясь так, что их плечи соприкоснулись. Лестрейндж магией вызвала воду для Гермионы и коньяк для себя. — Вы с Цисси успели поцапаться? — протянула Беллатрикс, усмехаясь, и запрокинула голову, делая большие глотки коньяка из бутылки. Гермиона усмехнулась безрадостно, качая головой. Она делала неспешные глотки воды, которая была, спасибо Беллатрикс, прохладной, что значительно охладило организм. Девушка отвела мокрые пряди со вспотевшего лба — У нас во многом слишком разные позиции. Поэтому постоянно конфликтуем. А это… раздражает и злит. Беллатрикс понимающе кивнула, поставила бутылку в сторону и призвала сигареты. — Она бывает такой, — щёлкая зажигалкой, заметила Лестрейндж. — Её чёрт не переубедит. Гермиона ухмыльнулась уголком губ. Это точно. — А у тебя что? — Гермиона смотрела на свои изрезанные руки, в некоторых местах кровь оставила тонкие полоски, много где кровь уже смазалась или смылась водой. — Рудольфус, — недовольно выдохнула дым Беллатрикс, откидывая голову к верёвкам. — Он снова употребляет. Наркота, конечно, в его стиле, но он обещал завязать. Это ужасно мешает, а нам в дуэте работать. Гермиона поморщилась. Наркотики — дело ужасно тёмное… — В магическом мире с ними сильно сложно? — задумчиво спросила девушка. — Один из наших выращивал свои, — усмехнулась Беллатрикс, сжимая губами сигарету и закатывая рукава мешающей рубашки. — У маглов наркотики другие, как я знаю. Пёс-Сириус пробовал магловские. Тот ещё ужас. Здесь они качественнее и эффект имеют другой. Не спрашивай, я пробовала лишь пару раз. Гермиона кивнула. Ей и не очень-то хотелось это знать. — Так он употребляет на заданиях? — Да. Мне было бы всё равно, но однажды произошёл случай, когда он попытался напасть на меня. Кажется, с дозой не рассчитал. Тогда Цисси вмешалась. В общем, скандал был. А Тёмный Лорд потом наказал всех нас троих и ещё брата его втянул… Гермиона поджала губы. Справедливость — точно не конёк их Лорда. — У вас с Рудольфусом был хоть намёк на нормальные взаимоотношения после брака? Гермиона знать не знала, зачем она это спросила. Беллатрикс хмыкнула, затягиваясь. — Пожалуй, был период, который в твоём понимании можно назвать «здоровым». Я уже не могла всегда быть слишком весёлой, а у него были жёсткие последствия отказа от наркотиков. Тогда-то мы и могли ещё нормально общаться. Больше говорили о нас двоих, о прошлом. Вывели пару правил в нашем браке и взаимоотношениях на публике… А потом уже снова в работе погрязли и злились друг на друга за всё подряд. У нас… отношения, которые будет сложно понять. Беллатрикс протянула руку, и Гермиона отдала ей стакан воды. Женщина осушила его, а затем магией наполнила заново и вернула девушке. — Он неплох, но обозлился на весь мир и не может нормально справиться с этим. У него и совесть есть, он часто жалеет о содеянном, но не может остановиться. Как с наркотиками. Гермиона хмыкнула. Пожалуй, так и есть… как зависимость от адреналина… как любая зависимость. Девушка сделала ещё один глоток воды. Дым от сигарет Беллатрикс раздражал её лёгкие и, кажется, саму её нервную систему, но она молчала, лишь глядя куда-то вперёд. — Будь у тебя шанс, ты бы сбежала отсюда? Как-то неровно и неожиданно… без намёков и предпосылок. Но этот вопрос злил и не выходил из головы. — Не знаю, — честно ответила Беллатрикс. — Я не люблю это место, но я не представляю себя где-либо ещё. Я всё ещё верна Господину. Его взгляды всё ещё близки моим. И я не хочу быть предателем. Гермиона медленно обдумала её слова. Всё ещё верна господину. Его взгляды всё ещё ей близки. Прямо сейчас Беллатрикс сидела с маглорождённой, до этого сражаясь с ней в относительно «дружеской» дуэли. В безопасной дуэли, не насмерть и не в ненависти друг к другу. — Каковы его взгляды, по-твоему? Что ты поддерживаешь? Беллатрикс глубоко вздохнула, прежде чем поднести сигарету к губам. Её глаза были покрыты усталой задумчивостью. Гермиона провела ногтем по стенке стакана, просто глядя на стекло. — Он поддерживает свободу, — кивнула сама себе Белла. — Считает половину законов Министерства лживыми и неправильными. Они придумали законы, удобные для них. Он же ценит настоящее образование. Не то, что сейчас преподаётся в Хогвартсе. Весь уровень седьмого года был доступен нам курсе на пятом, а в его время — на третьем. Образование и министерская система начинают прогибаться под слабейших и не дают ученикам стать сильнее, обрести хоть какой-то стержень. Вон, взять хотя бы курс моего братца. Разница в пару лет, а он и на пятом курсе не мог призвать патронуса. Гермиона промолчала. Возможно… возможно, система образования действительно слабая. Возможно, теперь изучаются наиболее нужные вещи… — Гуманизация как-никак. Мы должны были отойти от прежних мер, не находишь? Всё же общество стремится к миру, в котором не нужно ожидать нападения из-за каждого угла. Беллатрикс фыркнула. — Войны не предсказать. А если такое и возможно, то всё это утаивается Министерством. Видела, что эти чудики писали? Тёмный Лорд возродился на глазах Поттера, а они назвали его сумасшедшим. Надо ли нам такое? Гермиона понимала. Она была согласна, она знала всё это… — Твой Лорд желает смерти огромной части населения магической Британии. Беллатрикс сжала зубы, отводя взгляд. — Кровь обесценивается. То, что строилось веками именно чистокровными, начинает обесцениваться. Теперь ценится грязнокровка, который умеет использовать какой-нибудь патронус, а не чистокровный волшебник, способный призвать адское пламя. Патронус в этом контексте был бы полезнее… Гермиона не озвучила свою мысль, лишь задумчиво кивнула. — Так что у тебя там с Цисси? — лениво протянула Беллатрикс, меняя тему. — Ничего, — вздохнула Гермиона, медленно закрывая глаза и соглашаясь перевести тему. — Она продолжает геройствовать, а я продолжаю уговаривать её свалить уже отсюда. Беллатрикс ухмыльнулась, слабый смешок слетел с её губ. — И не трать силы. Я уже умоляла её уйти, не рисковать свой жизнью во время Первой магической. Она непреклонна. Знать не знаю почему, но она остаётся со мной, сколько бы ни приходилось терпеть моих выходок. Гермиона видела, как туман боли и вины омрачил глаза. — Она тебя любит, — прямо сказала девушка, потому что точно была в этом уверена. — Она готова защищать тебя до конца. И уже делает безрассудные поступки ради тебя… — Это и поразительно, — Беллатрикс взяла бутылку, запрокидывая голову и делая большие глотки. Гермиона снова перевела взгляд на свои руки. Стакан был испачкан кровью. — Она сможет быть свободной, если свободной будешь ты и Драко. Гермиона неторопливо встала, морщась от боли в руке, на которую опиралась. Беллатрикс всё ещё сидела, глядя на свою сигарету. Девушка оставила ей стакан воды и ушла с платформы. — В следующий раз стучись, — кинула Гермиона, закрывая за собой дверь. Беллатрикс усмехнулась, и усмешка её неторопливо сменилась печалью и мраком.

***

Нарцисса вернулась ближе к вечеру. Оказалось, что она отправилась на Косую аллею под оборотным зельем, чтобы взять самые важные ингредиенты, которые нужны были для нового зелья Волан-де-Морта. Беллатрикс довольно громко упрекала её за такую опасную вылазку, но всё же женщина успокоилась под ледяным тоном Нарциссы. Верно, Нарцисса — последняя, кто будет терять бдительность в опасной ситуации. И последняя, кого нужно отчитывать. Нарцисса пришла к Гермионе уставшая и явно расстроенная ссорой с Беллатрикс. — Проблемы с Рудольфусом, — тихо сказала девушка, и Малфой тут же поняла очень-очень многое, вздохнув. — Я всё больше склоняюсь к безумной идее, — покачала головой Нарцисса, проводя рукой по лицу. Гермиона выгнула бровь, садясь на кровать и жестом руки приглашая Нарциссу к себе. Женщина присела на край. — Договориться с ним. Я смогу работать в дуэте с Беллой, тогда не будет такой опасности на миссиях. Рудольфус плох во многих чарах. Гермиона нахмурилась. Ей совсем не нравилась эта идея. — Это опасно. И ты важнее здесь как целитель. Нарцисса кивнула. — Я смогу на месте лечить их. Иногда миссия прерывается именно из-за серьёзных ран. — И всё же это небезопасно. Может… не стоит?.. Гермиона понимала, что убедить Нарциссу очень-очень тяжело. Она прекрасно это понимала… Гермиона потянулась к стакану с водой, взгляд Малфой нашёл порезы, и женщина поджала губы, взмахивая запястьем: в её руке появилась баночка с мазью. Девушка без вопросов села ближе, протягивая руки. — Ничего серьёзного, — тихо произнесла она, глядя на то, как Нарцисса окунает пальцы в мазь. — Я пока не уверена. Может, и правда не стоит лезть так далеко. Пока их задания довольно однообразны: захват точек, попытки завербовать кого-то. Пальцы одной руки аккуратно наносили на кожу бесцветную мазь, пока вторая рука придерживала ладонь Гермионы. Гермиона ощутила, как тяжело стало дышать от этого. — Пока ты здесь, я в безопасности, — тихо сказала девушка, словно боялась разрушить момент, пока Нарцисса была так близко. — Не пытайся, ты меня так не убедишь, — укоряюще произнесла женщина, поднимая взгляд. — Мы обе знаем, что ты, в случае чего, сможешь атаковать. А ещё здесь всё ещё есть портал к Северусу. Окажешься в его доме, свяжешься со мной и порядок. — Всё равно опасно, — проворчала Гермиона, стараясь не думать о том, как нежны касания Малфой. Нарцисса усмехнулась. — Может быть. Но так безопаснее для Беллы. Я столько раз лечила её из-за неспособности Рудольфуса защитить слепые зоны. — Нарцисса, — устало вздохнула Гермиона, прикрыв глаза. Нарцисса подняла голову, взглянув твёрдо на девушку. — Я тоже устала от этих конфликтов. Ты пытаешься смягчить мои условия здесь, но это невозможно. С этим нужно просто смириться. Гермиона поджала губы, отведя взгляд. Это было самым ужасным. — Может, ты не станешь тогда самостоятельно ухудшать эти условия? — протянула она, морщась. Нарцисса усмехнулась, взяв другую руку Гермионы, чтобы залечить порезы и ожоги. — Здесь ты права. И всё же… посмотрим. Гермиона кивнула, опустив взгляд на пальцы Нарциссы, под которыми все следы дуэли сразу же исчезали. Нарцисса закончила с ранами, мельком оценила проделанную работу и подняла голову. Они сидели… слишком близко. Одно неверное движение… Гермиона опустила взгляд ниже глаз Нарциссы, и тут же краска покрыла её щёки, а сама она подалась назад и отвела взгляд. Нарцисса позволила её ладони выскользнуть, пока сама неторопливо встала с кровати. — Сейчас начнётся самое тяжёлое, пожалуй, — задумчиво сказала Малфой, опустив глаза и покачав головой, пока Гермиона медленно выдыхала. — Завербовано достаточное количество магов в Хогсмиде. Теперь там будут наблюдать за нужными Ему людьми. В Хогвартсе уже преподаёт один Пожиратель смерти. — Что? — Гермиона резко подняла голову, шокировано уставившись на Нарциссу и мигом забыв обо всём. Женщина кивнула. — Вчера узнала. Не знаю, что там с защитой и предосторожностями, но сейчас в Хогвартсе находится Рабастан под видом профессора зельеварения. Ты его не знаешь, но он преподавал в мои годы. Рэб знает его, сам был его учеником, был близок к нему, поэтому все его привычки точно знает. Гермиона сжала зубы до боли. А она сидела тут… снова, чёрт возьми, сидела тут… — Гермиона. — В голосе прозвучало предупреждение. — Даже не думай. Гермиона чертыхнулась, тут же воздвигнув щиты. — Это ужасно. Там происходит такое, а я сижу здесь и не могу предупредить никого! Гарри и Рон там. Нарцисса в несколько шагов оказалась рядом, глядя сверху вниз на девушку. — Ты подставишь всех, в том числе своих друзей, если расскажешь им что-то. Если они узнают, то внимание к ним будет намного серьёзнее: твои друзья даже не умеют скрывать свои подозрения. Поэтому даже не думай рассказывать. — Знаю, — резко ответила Гермиона, отведя взгляд. — Уж это я выучила. Нарцисса вздохнула. Напряжение, волной поднявшееся, сразу же было замечено, и они обе постарались расслабиться. — Слушай, это сложно. Мне было тяжело не рассказывать Драко о том, что его отец Пожиратель смерти. Если бы он узнал, возник бы не малый шанс, что об этом узнает вся школа. Сейчас ты в той же ситуации. Не рассказывая, ты не становишься предателем. — Что этот Рабастан там должен делать? В чём угроза? Нарцисса неторопливо села в кресло. — Думаю, наблюдать. За Дамблдором, за Макгонагалл — за главными фигурами. Они сильные маги, а значит, представляют большую опасность. С Рабастаном мы в хороших отношениях, он оказался здесь не по своей воле, поэтому… всё в порядке, он не будет никого убивать. Может, будет наводить суету, но убивать никого не станет. Гермиона кивнула. — Но всё ведь не закончится наблюдением. — Здесь ты права. Думаю, цель — ослабить бдительность после всего этого переполоха с возвращением Волан-де-Морта и как-то устроить проход Пожирателей в школу… Гермиона сделала глубокий вдох, чувствуя, как всё от ужаса сжимается. Пожиратели в школе, полной детей. — Они ведь устроят там геноцид, — прошептала девушка. — Не забегай вперёд. До этого ещё восемь месяцев. — Что, если за эти восемь месяцев аккуратно намекнуть им? Минерве, Гарри и Рону — кому-то из Ордена. А в конце предупредить? Сделать это через тех, кто умеет молчать. Уверяю, Минерва это действительно могла бы скрыть! — Гермиона. — Нарцисса прикрыла глаза, явно уже устав. Гермиона столько споров по этому поводу заводила. — Я не знаю, хорошо? Я всё ещё не могу оценить этот Его план со всех сторон. Я всё ещё не знаю, как выяснить все проблемы этого плана. У Него всегда есть козыри. Предупреждая, мы даём контроль и им. Макгонагалл ничего не стоит просто убить Рабастана и вызвать ярость Волан-де-Морта. Она защитница, не стратег. И я не заинтересована в спасении всех, чёрт возьми. Гермиона опустила взгляд. Она понимала, что они обе правы: это опасно, но возможно. — Я подумаю, ладно? Гермиона кивнула. — Пойду в душ, — вздохнула Нарцисса и встала. — Постарайся завтра не начинать утро с претензий ко мне. Гермиона покраснела, прикусив губу. Рука Нарциссы мягко коснулась её волос. — Но я ценю твоё упрямство. Спасибо, что заботишься обо мне. Гермиона подняла глаза, но Нарцисса уже подошла к двери. Улыбка коснулась губ девушки.