like real people do

— Вы встречаетесь, что ли? — спрашивает Рико. Её саму бесит, насколько заинтересованно звучит её голос, так что она старается не показывать этого. — Не-а, — отвечает за обоих Годжо. — Как будто у нас есть время на это. Ничего удивительного. Их крайне важная работа не оставляет им времени для подобных вещей. В голове сразу всплывает вопрос, не кажется ли она им глупенькой и поверхностной, раз переживает о такой ерунде, как свидания с незнакомцами. И эта мысль для неё хуже всего. Годжо задумчиво посасывает кончик вилки, а потом добавляет: — Но-о-о-о у нас иногда бывает одна девчонка на двоих. Неожиданно в его глазах вспыхивает озорной огонёк, и Рико, застигнутая врасплох, застывает на месте. — Подбирай слова получше, — торопливо вмешивается Гето, раздражённо потирая пальцами лоб. С опаской переводит взгляд на Рико. К ней возвращается утраченное самообладание. — Не волнуйтесь, — ехидно говорит она, ковыряя вилкой остатки взбитых сливок. — Если вы окажетесь больными на всю голову, меня это ни капельки не удивит. — Всё немного не так, как он сказал, — настаивает Гето под хохот Годжо. — Как бы лучше выразиться… мы просто выпускаем пар. С подругами. Как взрослые люди. Вилка с глухим стуком опускается на стол. Произнесённые только что слова невозможно пропустить мимо ушей. У Годжо и Гето бывает одна девушка на двоих. Они делают это со своими подругами… Кто это? Сёко? Утахиме? Рико совсем не хочется этого знать. — Отвратительно, — говорит она внезапно севшим голосом. Годжо снова приваливается к плечу Гето. Судя по лицу, он изнывает от скуки, но вот его глаза внимательно за Рико наблюдают. — Думал, тебе было любопытно. Опустив голову, Рико затихает. — Любопытно настолько, что она была готова пойти в лав-отель с обезьяной, — забивает последний гвоздь Гето. Конечно, он её просто дразнит, но… какого чёрта? Неужели эти двое не понимают, что разговаривать с ними о таком — это слишком для неё? Приняв её растерянное молчание за что-то другое, они меняют тему. — Прости, — говорит Гето. — Я не хотел тебя обидеть. Но не староват ли он для тебя? — Вы с ним ровесники, — вздыхает Рико. — Так он же пил, — влезает Годжо. — Поддельные документы. Годжо несколько раз хлопает себя по ноге. — Это подозрительно! — Как будто Гето так не делает! И все трое прыскают от смеха. Несмотря на все её эмоциональные переживания, это не ощущается чем-то неправильным. — Вы такие лицемеры. — Ну да, — весело соглашается Гето, доставая сигареты из кармана пальто. — Ну да, ну да, — незаинтересованным голосом повторяет за ним Годжо. Пару секунд молчит, подперев подбородок рукой. А потом тянется к Рико через стол с заговорщическим видом. — Скажи, Аманай, если бы тебя на свидание пригласили мы, ты бы согласилась? Гето хмыкает, полными нежности глазами глядя на Годжо. Ровным счётом никаких возражений по поводу вопроса, никаких попыток устроить Годжо разнос за то, что тот говорит очевидные странности. А ведь любой бы подтвердил, что это странно. Рико кривит лицо, сжимает губы в тонкую линию. Из головы не выходят сказанные ранее Годжо слова. Она понятия не имеет, к чему это приведёт, но выяснить просто обязана. Поэтому она окидывает Годжо тем самым строгим взглядом, который обычно заставляет его заткнуться, когда он несёт всякую дичь и слишком этим увлекается. — С такими клоунами, как вы? — прокашлявшись, спрашивает Рико. Собственный голос доносится как будто издалека. — Ну да? — говорит Годжо так, словно это очевидный факт. Впивается взглядом в её лицо. — Ты бы пошла, верно? Он не шутит. Внезапно становится трудно дышать. Мозг напрочь отказывается обрабатывать полученную информацию. — Ну… я… — пытается выдавить из себя хоть что-нибудь Рико, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. Вот так, как гром среди ясного неба, на неё обрушивается осознание, что последние несколько лет эти двое были причиной её влюблённости. Влюблённости несчастной, подавляемой, уродливой, имеющей две головы. Не дожидаясь ответа, Годжо выпрямляется. — Шик. Тогда я задним числом объявляю, что это свидание. Сидящий рядом с ним Гето усмехается. — Впечатляет. Отличная работа, ребята. — О чём вы говорите? — неестественным голосом спрашивает Рико, не имея представления, какое у неё сейчас выражение лица. — Да брось, — сочувственно говорит Гето. — Рико-чан должна понимать, что мы считаем её милой. Тут что-то не сходится. — А, — доходит до Гето. На его лице появляется добрая, ободряющая улыбка, на которую она запала, когда была глупенькой младшеклассницей. — Временами Сатору может вести себя как придурок, но на самом деле он думает, что ты милая и прелестная девушка. У Рико отвисает челюсть при одной только мысли о том, что Годжо, живущий для того, чтобы терроризировать её, мог когда-либо выдать такое. Два года он называл её исключительно малолеткой или креветкой, а в других редких случаях придумывал для неё новые оскорбления. Она в панике смотрит на Годжо, но тот демонстративно отводит взгляд. Его безупречные губы плотно сжаты. А выглядит он настолько напряжённо и бестолково, что Рико начинает истерически смеяться, не веря своим глазам. — Должен с ним согласиться, — продолжает Гето, устроившись щекой на ладони. Его мечтательная улыбка приводит её в ужас. — Ты самая милая из всех наших подруг. — Перестань, — перебивает его Рико, пряча глаза. Но от улыбки удержаться не может. Гето делает вид, что его застали врасплох. — Перестать что? — невинным голосом спрашивает он. — Пытаться польстить мне. Я знаю, к чему ты клонишь. — Рико-чан, всё не так, — всплёскивает руками Гето. Рико отводит взгляд. Разумнее всего будет придерживаться мнения, что эти двое просто прикалываются. Это беспроигрышный вариант. К тому же, она всегда так делает. Жаль только, что рот не поспевает за тем, что подсказывает ей сердце. Хотя, быть может, дело в том, что сердце не поспевает за мозгом. — Так и есть, ты абсолютно точно во вкусе Сугуру, на все сто процентов. Когда она осмеливается поднять глаза, Гето, со слабой улыбкой на лице, растерянно поводит плечами. Полная чушь, думает она, но Годжо, по всей видимости, предвидя это, жестом руки подзывает её наклониться, а сам с таинственным видом наваливается на стол. Он сбавляет голос, однако на деле всё, что он говорит ей на ухо, звучит очень громко, и Гето тоже его отлично слышит. — Нет, я серьёзно. Сугуру обожает беспомощных девчушек размером с рисовое зёрнышко. Ему нравится чувствовать себя большим и сильным, — театральным шёпотом продолжает он. — Мм, — мычит Гето, не подтверждая, но и не отрицая сказанного. — А Сатору нравится притворяться безмозглой шлюшкой в постели. Рико ждёт, что за этим последует перепалка, но невыносимо самодовольное лицо Годжо сводит все шансы на нет. Он откидывается на спинку стула и разводит руками, как бы говоря: ну и что с того. Это можно назвать полным безумием, но и сейчас на их лицах читается та самая неподдельная надёжность, от которой она привыкла зависеть. Даже если к ней подмешивается что-то неведомое, подозрительное, бурлящее на слабом огне, она просто не может отказать этому… отказать им. Она демонстративно пожимает плечами и с надменной улыбкой говорит: — Тогда в следующий раз устройте мне свидание получше. — Легко, — незамедлительно реагирует Годжо. — Но ты ведь знаешь, что за свиданием следует кое-что ещё? Собственные ожидания от предстоящего вечера ни в какое сравнение не идут с тем, что происходит в реальности. Поделать что-нибудь, сходить куда-нибудь, завести рождественский роман — если всё это заставляло её сердце трепетать, то от последовавшего дальше оно чуть ли не выпрыгивает из груди. — Ну что, Рико-чан, — говорит Гето, — раз ты уже совсем взрослая, хочешь узнать, что тебе нравится? * Рико всегда была милой. Она хорошо это знает, потому что Курой, подруги, бабульки на станции ей постоянно об этом говорили. Но вот парни… Она никогда по-настоящему не имела с ними дела до того дня, пока ей не пришлось залечь на дно и пойти в обычную школу. Она и сейчас немного стесняется находиться в обществе парней, это правда. Как ни крути, она вообще не должна была прожить так долго. Её жизнь обрела очарование совсем недавно. В кафе она наговорила лишнего, потому что действительно хотела узнать, что такое секс, понять его магию, жить той жизнью, которой должны жить все милые девушки. Решилась ли бы она на самом деле пойти до конца — Рико не уверена. Но теперь она почему-то здесь. Двое придурков, поклявшихся защищать её жизнь, снимают номер в лав-отеле. После того, как Гето оплачивает его деньгами из своей студенческой стипендии, Годжо телепортирует их внутрь, в этот раз держа её за запястье, а не за шиворот. Раньше она не бывала в подобных местах. И даже не мечтала когда-нибудь побывать. — Я думал, что здесь будет ужасно, но всё не так уж плохо, — говорит Годжо и показывает пальцем на маленький холодильник. — Даже есть что пожрать. Информация обрабатывается с трудом. Рико понимает, почему они не хотят идти в общежитие или, что ещё хуже, в квартиру, где она живёт с Цумики и Мегуми. Просто это слишком нереально. Хотя, может, оно и к лучшему. Как будто всё, что произойдёт в этих четырёх стенах, никогда их не покинет. Гето похлопывает её по пояснице, направляя к кровати. Лицо тут же вспыхивает, как в печи. Сидящий на краю матраса Годжо поворачивает к ней голову. — Я думал, что тебе интересно, — говорит он с упрёком, но в его улыбке ей чудится какое-то жуткое очарование. — Если же тебе не интересно, мы можем уйти, — деликатно добавляет Гето, но так наигранно, словно ни капельки не верит, что такое в принципе может произойти. Они оба необъяснимо, возмутительно уверены в себе. От этого сердце Рико стучит в груди с оглушительным грохотом. — Провожу тебя до дома и вернусь, нам с Сатору нужно использовать наш выходной по максимуму. Или ты хочешь посмотреть? Он садится на кровать рядом с Годжо и запускает пальцы в его волосы, перебирает пряди, гладит по виску. Рассеянно, даже не глядя. Как будто это собака. Выглядит одновременно странно и мило. У Рико по коже пробегает холодок. Посмотреть… на них? Точно, он говорил что-то про «выпустить пар». Что ж, ничего страшного в этом нет… взрослые так снимают напряжение, и Рико вполне может последовать их примеру. — Пф! Раз вы, извращенцы, притащили меня сюда, то вам следует отвечать за свои слова! — старательно пряча неуверенность подальше, выпаливает Рико. — По-другому не умеем, — с ухмылкой говорит Годжо. Ага, конечно, так и есть. Только если это вопрос жизни и смерти. Рико не хочется идеализировать свои самые смелые мечты ещё сильнее, напоминая себе о том, что она никогда в жизни не сможет достаточно отблагодарить их за то, что они сделали. Всего лишь пара человек оценили её жизнь выше, чем смерть. Её признательность — это бриллиант, кристаллизованный в самой её сердцевине, и вряд ли она хоть когда-нибудь сможет выразить её в полной мере. То, что эти мысли возникают у неё всякий раз, когда она видит их, — не очень хорошо; они согревают её, сводят с ума и заставляют чувствовать себя совершенно потерянной. — Мы не няньки, — нахмурившись, говорит ей Годжо. — Если ты собираешься вести себя как ребёнок, то забудь об этом. — Мне уже семнадцать, — недовольно фыркает Рико, хотя до её дня рождения ещё несколько месяцев. — Мы просто подумали, что если ты действительно хочешь попробовать, — говорит Гето, — то пусть это лучше будет с одним из нас. — Ого, да вы сама бескорыстность, — саркастично произносит Рико, подходя к кровати. Гето протягивает ей руку, и она с полным доверием протягивает свою. Без всяких сомнений. Несмотря на всё, через что им пришлось пройти ради неё, Рико никогда не считала их бескорыстными. Пожалуй, в тот момент это можно было назвать доведённой до крайней точки жалостью или же чем-то вроде солидарности между «особенными» детьми. У Годжо и Гето до официального выпуска ещё полгода. Они сами ещё дети, и ни один человек на этой планете не может утверждать, что они не особенные. Но несмотря на то, что она утратила этот статус, они до сих пор о ней беспокоятся. Не счесть, сколько раз ей надоедали с однотипными разговорами: Ты уверена, что не хочешь пойти к нам учиться? Сугуру парится, что у тебя нет друзей. А Сатору, пусть и ведёт себя как придурок, думает, что тебе может быть одиноко, поэтому хочет брать тебя с собой в наши поездки. Неудачники. Она сможет это выдержать. Рико забирается к Гето на колени. В следующую секунду её талию обвивает сильная рука. Чувствуя острую необходимость нанести удар первой, она поспешно прижимается к его губам своими. В животе нарастает волнение, а потом, когда Гето крепче обнимает её и углубляет поцелуй, Рико резко охватывает восторг. Это совсем не похоже на то, что случилось несколько лет назад, когда она боялась умереть, ни разу в жизни не поцеловавшись с парнем. От этого поцелуя, настойчивого, влажного, кружится голова. Теперь у неё есть время, чтобы познать мир поцелуев и секса, но она просто не может сказать «нет» этим двоим. Гето поглаживает её через зимние колготки, которые она сегодня так тщательно подбирала в цвет остальной одежде. Каждое движение крупной ладони обжигает её бёдра, распаляет её мысли. Целуется он просто виртуозно. Рико уверена в этом, хотя сама не знает почему. Когда она приоткрывает глаза, то перед глазами встаёт Годжо, смотрящий на них так, словно это самое красивое, что он когда-либо видел в своей жизни. У неё начинают гореть уши. Влажный звук, с которым их с Гето губы разлепляются, до ужаса вульгарный и одновременно будоражащий, и Рико чувствует, что из этого номера она выйдет не тем человеком, каким вошла. — А ты… собираешься сидеть просто так? — спрашивает Рико. Выдержать привычный надменный тон не получается из-за сбившегося дыхания. Светлые брови Годжо взлетают вверх. — Давай, Сатору, — посмеиваясь, нежно говорит Гето. Рико немного меняет положение, а после — даже больше, чем обычно, — чувствует себя невероятно маленькой, оказавшись между ними: играющим с её волосами Сугуру Гето и целующим её Сатору Годжо. Сначала он, как и его друг, просто прижимается к её губам, а потом… Потом всё вокруг перестаёт иметь значение.