Габарит

«Какой же я жалкий… — Венти убирает с груди кролика и поднимается на ноги. — Я устал. Я не знаю, как жить дальше… Да и не хочу». Шаркая тапками по скрипящему деревянному полу, Барбатос направляется в ванную комнату. «Даже не думал, что я настолько слабый. Я ведь считал себя сильным… и что по итогу? Сломался от того, через что, увы, проходят тысячи людей». Закрыв дверь в ванную, Венти медленно оседает на пол, словно земля уходит из-под ног. Его плечи, обычно выпрямленные, теперь тяжело опущены, а спина сгорбилась, будто под давлением невидимой тяжести. Дыхание прерывистое, короткие вздохи сменяются долгими, болезненными. Руки дрожат, сжимаются в кулаки, но тут же бессильно разжимаются, падая на колени. Он пытается вдохнуть глубже, но грудь словно скована, каждый вдох — глоток в ледяной воде, не приносящий облегчения. — Сяо, — шепчет, — прости, Сяо… твой кумир оказался не таким, каким ты его представлял. Я слабый… жалкий и слабый… Сяо, прости… Его лицо — маска боли. Брови сведены, губы прикушены так сильно, что на них уже проступила тонкая линия крови, но Венти этого даже не замечает. Глаза полны слёз, которые так и не находят силы вырваться наружу, застилая взор мутной пеленой. Он сжимает голову руками, как будто пытаясь удержать разрывающий изнутри поток мыслей, но чем сильнее надавливает, тем больше чувствует, как внутри всё разрушается. Вся его сущность как будто сжимается в этом моменте — пустота, боль, отчаяние. «Мама бросила меня… мама видела, что он не в адеквате, и просто отдала меня ему. Я ведь просил… я умолял… я плакал… мама…» Он стонет — тихо, словно издалека, как будто этот звук рождается не в его теле, а где-то глубже, в самой душе. Тишина вокруг кажется оглушающей. Колени вжимаются в пол, он опускается ниже, почти касаясь лбом холодной поверхности, искренне пытаясь найти хоть что-то, за что можно зацепиться, но отчаяние сжимает его, словно цепи. — Не могу… не хочу… Подняв голову, Венти смотрит на свои ноги, до середины бедра прикрытые шортами. Тонкие пальцы поддевают край штанины и тянут ее вверх, оголяя исполосованное порезами бедро. Борьба с самим собой продлилась недолго. Он уже смирился, что карьера модели закончена. Да и желание вновь хоть когда-то показываться перед людьми, испарилось бесследно, как только Бэйл сорвал с него одежду. Юноша хлопает по полу, забираясь пальцами под пустую корзину с бельем. Именно здесь он хранит лезвия, что нашел в ящике одного из столов, когда Лоран, как и сегодня, уходил за продуктами. «Мне кажется, это вызывает зависимость, — юноша усаживается поудобней, оперевшись спиной о стену. Он тянет штанину выше и подносит лезвие к бедру. — А ещё… мне становится легче, когда я причиняю себе боль. Если я должен страдать, лучше буду делать это сам». Лезвие сверкнуло в свете лампы. На бледной, почти прозрачной коже медленно проступает тонкая линия крови, словно алое перо, касающееся ткани мрамора. Сначала это лишь едва заметная капля, робкая, как роса на утреннем листе, но вскоре она становится живым оттенком смерти, сверкая под лампой. Кровь просачивается сквозь поверхность кожи, набирая силу, и затем тянется вниз в тонкий ручеёк, змеей извивающийся по телу. — Красиво… — Барбатос, как завороженный, смотрит на очередной порез на своем бедре. — Может, именно это мне подходит? — обращается к пустоте. — Может, я был создан, чтобы быть жертвой? Не гожусь на большее. Контраст алого и бледности кожи делает кровь почти искусно нарисованной, словно кто-то тщательно прописал эту линию на холсте. Жидкость густая, переливается в полумраке, дрожит от движения тела, оставляя за собой тёплый след. Она медленно ползёт вниз, разделяя собой мир между болью и жизнью, отливая глубокой багровой тенью, будто подчёркивая хрупкость того, что скрывается под кожей. Запах железа тихо наполняет воздух, а тепло крови ощущается как живое, бьющееся напоминание о том, как тонка грань между целостностью и ранимостью. «Сяо… ты бы смеялся, увидев меня таким? Наверное, да… Это ведь смешно». Хлопок входной двери заставил Венти подскочить на месте. Он одёрнул штанину, спрятал лезвие под корзину и включил воду. — Венти, я вернулся! — звучит голос Лорана. — Братик, ты в ванной? Венти? — Да! Да, я сейчас выйду! — громко отвечает тот, вцепившись в ручку двери. «Лишь бы не вошел, — он опускает взгляд на свое бедро, по которому бежит алая дорожка. — Хотя… почему я боюсь? Не хочу, чтобы брат знал, что я превратился в это? Стал ничтожеством? Жалким и слабым?» — Я приготовлю чай! — сообщает Лоран, а после — его шаги отдаляются. Пришлось намочить волосы, чтобы у брата не было вопросов о том, почему Венти долго возился в ванной. Прикрыв порез пластырем, он одергивает штанину и выходит. Каждый шаг теперь отдается болью, ведь рана трется о ткань одежды даже через тонкий пластырь. Но эта боль отчего-то приносит Барбатосу спокойствие, будто бы без неё он не может жить. — О, ты купил вино? — юноша усаживается за стол и сразу берет бутылку. — Снова вишня? Ладно… Там нет других вкусов? «А ещё, из спортсмена и модели, я превратился в алкоголика-селфхармщика. Сяо, скажи, это ведь смешно, да? — он мысленно обращается в пустоту. — Смешно же. Отличного кумира ты себе выбрал». — Я думаю, что все «необычные» вкусы раскупают сразу при поставке здесь. Я однажды выловлю новый вкус для тебя, — мягко отвечает. — Скоро праздник, Венти. Наш с тобой семейный праздник. — Наш семейный праздник? — Венти открывает бутылку вина. — Это какой? — Новый год. Завтра вечером. Елки уже все разобрали, но я купил маленькую в горшочке. Подойдет ведь? — он оборачивается и ставит на стол корзину с фруктами. — Завтра Новый год? Разве отборочные были не пару дней назад? Точнее, должны были быть… — Нет? Венти, мы здесь уже две недели, кажется. Или больше? Я не следил за временем, мне здесь спокойно. А тебе? — Спокойнее, чем под Бэйлом, — равнодушно отвечает тот. Он делает несколько глотком прямо из горлышка и протягивает бутылку брату. — Будешь? — Нет, пей, если хочешь, мне алкоголь только мешает, — Лоран нарезает яблоко на дольки и кладет их на тарелку перед братом. — Мешает? Чем? — Венти сразу пьет ещё. — Тем, что мне сложнее сдерживать свои чувства. Помнишь? Я рассказывал. Я не пью рядом с тобой, милый брат. — А зачем сдерживать свои чувства? Разве не всё ли равно уже? — Ты меня не любишь так, как я тебя, Венти. Я считаю, что так нельзя. Что значит «все равно»? — Понятно, — Венти отпивает ещё. Он пьет большими и частыми глотками, и с каждой каплей алкоголя горло обжигает больше и больше, а раны на бедре начинают печь. — Дашь Снежку яблоки? — Он снова убежит, — Лоран разрезает несколько долек яблока еще пополам и выискивает глазами кролика. — И куда он спрятался? — Я укладывал его к себе на подушку, — юноша поднимается на ноги, но сразу усаживается на место. — Ладно. Сам придёт, когда захочет. «Сяо, ты бы принял меня таким? Наверное, нет. Ты сильный, ты работаешь над собой… А я всё больше и больше опускаюсь на дно». — Тогда не буду портить ему сон, потом дам яблок, — парень отмывает нож и дальше раскладывает продукты в холодильник. — Венти, что подарить тебе на Новый год? — Я… «Хочу увидеть Сяо? — продолжает мысленно. — Нет. Не хочу, чтобы он видел меня таким». Юноша делает ещё несколько глотков и тянется за яблоком. — Хочу… «Хотя бы открытку отправить? Нельзя. Лоран, наверное, в бегах…» — Лори, ты меня любишь? — Ты мой самый любимый человек, Венти. Почему ты спрашиваешь? — Я грязный и использованный, — он продолжает пить, и перед глазами уже всё поплыло, а сам взгляд потерял фокус. — Типа бесплатной шлюхи, как сказала мама. А ещё я скатываюсь куда-то на дно. Мерзость, да? — Слова этой женщины неправильные, Венти. Ты не мерзость. Ты самый прекрасный человек, — Лоран садится рядом с братом и кладет руки ему на колени. — Ты не грязный. Это Бэйл грязный. А ты нет. Ты самый лучший. — Как думаешь, Сяо бы посмеялся с того, во что превратился его кумир? — Чего? Нет, конечно. Думаю, он бы тоже переживал, — нехотя отвечает Лоран. — Переживал? О чем? — Венти передает брату бутылку. — Пусто. — О твоем самочувствии. Уже выпил? — Лоран заглядывает в бутылку. — Ого. — Я… я чувствую себя нормально, — он поднимается на ватные ноги. — Ты не знаешь, как дела у женщины, которая меня бросила, отдав мужику «под чем-то»? — И знать не хочу. Зачем тебе это? Думаю, что она сгорела, Венти. — Думаешь, она умерла? — он смотрит на брата сквозь туман перед глазами. — Если она поняла, что ее наказание должно быть сильным, то да, Венти, — Лоран поднимается следом и берет брата за руку. — Я купил еще две бутылки вина, но я тебе сегодня их больше не дам. — Почему не дашь? — Потому что ты уже почти не стоишь. — Я плохо себя веду, Лори? — Нет. Это не плохо. Это просто опьянение. — Если я не веду себя плохо, почему ты мне тогда не дашь ещё? Может, ик… ой. — Может, что? — Лоран гладит брата по плечам. — Алкоголь плохо сказывается на здоровье, зачем ты хочешь пить еще? — Это помогает мне ничего не чувствовать. А ещё… ик, ой… ещё я не пил сегодня таблетки. Ты будешь мне снова что-то колоть, брат? — Не могу, ты же под алкоголем. Это нельзя смешивать… — Лоран аккуратно усаживает Венти на стул и достает из холодильника еще одну бутылку вина. — Ты много думаешь про Сяо? — Я не знаю, — Барбатос протягивает руки на столе и укладывает голову сверху. — Думаю… пару раз в день. Интересно, думает ли он обо мне? И что думает? Ищет ли? А зачем? Усмехнулся бы, увидев вместо «того» меня вот это? — Почему это так важно для тебя? — парень вытаскивает пробку из бутылки и ставит ее на стол. — Не знаю, — Венти тянется к бутылке вина, не поднимая голову. — Меня кроме тебя никто не примет. Я испорченный. Бракованный. Мусор. — Это не так. Нельзя тебе говорить о себе плохо. Ты ведь не испорченный. Ты такой же прекрасный и мой любимый Венти… — Я не хочу жить, Лори… — подняв голову, он смотрит на бутылку вина. — Я хочу начать жизнь заново. Я не хочу вот так… не хочу эту женщину, не хочу то, что она сделала с моей мечтой, не хочу то, что каждый кусочек меня продан какому-то агентству. Не хочу быть жертвой. Я слишком слабый для этой роли. — Ч-что…? — ноги Лорана подкашиваются и он усаживается рядом с братом. — Не хочешь жить… Мой Венти не хочет жить… Я недостаточно их наказал. Я должен быть наказан за это. — Наказан? За меня? Я и тебе одни только проблемы доставляю, — он отпивает из бутылки. — Лори, поставь мне тот укол? Я усну… а завтра всё будет по кругу. Я снова проснусь, снова буду плакать, снова пить, думать о том, какое было бы выражение лица у Сяо, увидь он меня… «А он слушал бы Сяо? Он не слушает меня… Как мне помочь брату?» — Лоран кладет руку на влажные волосы Венти. — Тебе будет очень плохо, если это смешивать… Венти, я не хочу, чтобы тебе было плохо. Я всех накажу как следует. Я люблю тебя больше всего на свете. Почему ты не поймешь меня…? — Себя только не наказывай, ик… Лори, я тебя очень люблю. Правда. — Венти… — юноша целует его в макушку. — Ты так и не сказал какой хочешь подарок. Может, подарок тебя обрадует? — Я… я хочу… Хочу спать, — он поднимает полные слёз глаза на брата. — Я не допил. — Я уберу на завтра. Можно? — Лоран берет салфетку и аккуратно прикладывает ее брату под глазами. — Ик… убери. Лори, а ты любишь меня? — Очень люблю, Венти, — кивает. — И я тебя люблю, — Барбатос тянется к брату. Он продолжает сидеть на стуле и, обняв Лорана за пояс, уткнулся ему лицом в грудь. — Прости меня, Лори… прости… ик… — За что, Венти? — тот целует его в макушку и гладит по спине. — Я плохо себя вёл. — Никто не ведет себя идеально всегда, Венти. Я не держу на тебя никакого зла. — Я тебя боялся раньше… ик. Лори, ты мен так сильно пугал когда-то… у меня мурашки от тебя были, — пьяно бубнит. — Твой кролик меня тоже боится. Я же знаю, что я неправильный. — Ты самый лучший. Я глупый, что боялся… думал, ты можешь сделать мне плохо. Но ты не можешь… ик. Мой любимый брат. — Я рад, что ты так считаешь. Я никогда не хотел для тебя плохого. — А ты что хочешь на Новый год, братик? — Хочу встретить его с тобой. — А что тебе подарить? — Улыбку свою. Пожалуйста. — Сейчас, ик… — он отстраняется и поднимает голову. Губы растянулись в кривой улыбке, а взгляд по-прежнему отсутствует. — Очень милая улыбка, — Лоран целует брата в нос. — А теперь спать? Я тебя отведу. — А ты ляжешь со мной? — Конечно. И никуда не уйду, пока не проснёшься. — Снежок накакал мне на подушку утром. — Ляжешь на мою, ничего страшного. — Я убрал, ик… наверное. Просто решил тебя оповестить, что он снова начал какать на подушки. Привык, кажется, к новому дому. — Видишь, как все хорошо, — он слабо улыбнулся и медленно повел Венти в спальню. — И бабушка за ним присматривает, я уверен. — Бабушка? Ты… — он переходит на шепот. — Ты тоже ее видел? — Она мне снилась. Считается? — Наверное? Ой… я тут подумал, — он остановился, — это же дом нашей бабушки, так почему полиция не искала нас тут? — Почему полиция будет нас искать? — Лоран наклоняет голову и смотрит на брата. — Думаешь, нас никто не будет искать? — Зачем кому-то нас искать? Не понимаю, Венти. «Он совсем не понимает, что совершил преступление…» — Мой любимый брат… что бы ни случилось, ик, я буду на твоей стороне. — Ты становишься очень ласковым, когда пьешь. Ещё милее становишься, — улыбнулся, усаживая Венти на кровать. — Ты же со мной будешь, да? Ты ляжешь? Никуда не уйдешь? Хочу тебя обнимать… ик. — Лягу и буду лежать рядом всю ночь и все утро, Венти. — Покормишь Снежка яблоком? — юноша укладывается на кровати. — Снеж, ты где? Кролик выбирается из-под края подушки и сразу лезет на грудь к Венти. — Покормлю, конечно, подождешь меня в кроватке? — Подожду своего любимого брата, ик, в своей теплой кроватке под одеялком. Лоран помог Венти укутаться в одеяло, поправил ему подушку и поднялся с кровати. Он идет на кухню, убирает остатки вина во второй бутылке в холодильник, а потом находит небольшую миску для яблок. «Если бы Сяо не общался с Венти, это все не случилось бы? Сяо должен быть наказан? Но, кажется, мой любимый Венти хорошо проводил с ним время. Но к чему это привело? Почему его имя звучит так часто?» Вздохнув, парень возвращается в комнату. Брат уже близок к глубокому сну, а кролик на его груди прижал уши к голове, когда Лоран подошел ближе. Почти невесомо юноша забирается на кровать и ложится рядом с Венти. Он протягивает миску кролику и держит ее навесу, чтобы не тревожить сон любимого брата. — Может поешь? Венти будет рад, — шепчет, ожидая, что кролик просто убежит. Но, к удивлению Лорана, кролик аккуратно садится на задние лапы и берет кусочек яблока из миски. Его уши все еще прижаты и слабо дрожат, но он продолжает есть. «Ничего себе…» Когда Снежок наелся, Лоран поставил пустую миску рядом с кроватью и поудобнее улегся. Он мягко и нежно обнял Венти за талию и уткнулся лицом ему в плечо, закрывая глаза. «Ты самый прекрасный человек, Венти». *** Сегодня спортивный зал Ризли выглядит иначе. За последние сутки он, как и всегда, украсил его так, чтобы точно создавалось праздничное настроение. Тренажеры сдвинуты в сторону, отключены от сети и прикрыты мягкими подушками или пледами, чтобы можно было отдохнуть. У свободной стены стоит длинный стол с закусками и напитками где, конечно, присутствует немного алкоголя, который мужчина выбирал сам. В углу рядом с «сидениями» стоит пышная искусственная елка, украшенная белыми и алыми шариками, а на стенах мерцают красивые гирлянды фиолетовых и синих цветов, создавая атмосферу праздника и предстоящего чуда. Каждый Новый год Ризли старается максимально порадовать своих подопечных, а в этот раз, когда многие из них на стрессе, тем более. Само празднование уже в разгаре. Ризли одет в черные штаны немного мешковатые на бедрах и водолазку без рукавов с ремнями на талии и плечах. На его голове праздничная шапка Санта Клауса в руке пластиковый стакан с лимонадом. Он стоит в стороне, наблюдая за своими подопечными. Сайно уже познакомил друзей с тем, кого представил своим парнем, чему ребята были очень рады. Хэйдзо с Кадзухой будто находятся в отдельном мире, Лини и Фремине позвали на праздник сестру и помогают ей нести побольше печенья. Альбедо о чем-то общается с Сяо и его сестрой, пока Лави держит две тарелки с десертами, из которых выбирает Фурина. Люмин танцует со своим новым спутником, а Аяка только-только пришла на праздник. «Хорошо, что самый неприятный подростковый период у них уже прошел. Уже почти взрослые, — Ризли слабо улыбнулся и перевел взгляд на громкий смех Фурины. — Хотя, девочки вернули мне сложностей, но я совсем не жалею, что собрал и их группу». Конечно, волнение за судьбы Венти и Лорана присутствует и ощущается угрозой где-то на фоне. Но сейчас хочется хоть немного отпустить это и надеется, что ребята смогут это сделать тоже. «Альбедо внешне изменился сильно за этот год, но такой ранимый в душе до сих пор, совсем ребенок в душе. Каким способом я могу ему дать уверенность в себе? Мои дети, вообще-то, самые лучшие, — Ризли улыбнулся с собственных мыслей и перевел взгляд на Сяо. — Только ты и не меняешься почти. Хотя, этот год поразил нас всех, малыш, уже смотришь на своего кумира, как на человека. Думаю, ты бы мог его обогнать даже с его присутствием». Мужчина приоткрывает окно, чтобы избавиться от легкой духоты и облокачивается на подоконник. «А как растет уверенность Фремине, — Ризли смотрит на юношу, который общается с сестрой. — Хоть и пришел недавно, но первый месяц и слова сказать здесь не мог. Может, мне собирать их в кафе еще чаще? Это сближает. А вы, Казу и Хэй, — мужчина переводит взгляд на обнимающихся парней. — До появление у него девушки, я думал, что вы и так встречаться будете, — усмехается. — А начиналось то все с ваших драк в детстве. Кадзуха стал чаще улыбаться, а что может быть лучше для родителя?» Решив, что зимнего воздуха в помещение Ризли впустил достаточно, он закрывает окно и допивает лимонад в своем стаканчике. «Ой, — мужчина зажмурился, слабо смеясь. — Сайно, твои глаза тут вместо гирлянд сейчас. Довольный, как сытый кот. И куда твоя уверенность девается, когда твой лис рядом? — Ризли сталкивается с взглядом Лини и замирает. — И как все так случилось? Жалею ли я? Нет. Страшно ли? Да. А за кого? За него, конечно. Он слишком взрослый для своих лет, но его психика слаба. А если общество начнет на него давить? Выдержит ли? Смогу ли я его уберечь?» — Тренер, в этом году без костюма Санты? — Альбедо уселся на подоконник около которого стоит мужчина. — А шапка для тебя шутка? — Ризли посмотрел на подопечного, не заметив, как тот подошел. — Ну… в детстве Вы были более изобретательны, тренер. — Я не влез в костюм, Бедо, а новый найти не успел. Поэтому только шапка и осталась, — усмехнулся. — Ну, костюм только не выбрасывай, — улыбается, а затем переводит ехидный взгляд в сторону Лини, — пригодится ещё. — Подумал, что дети слишком озабоченные и уже хотел сказать, что будешь говорить мне о таком в свои восемнадцать. А тебе уже двадцать. — Совсем взрослый стал? — усмехнулся. — Тогда мне можно шутить про секс с Сантой? — Думаешь, что у Санты там вообще что-то есть? Или мы о каком? — О тебе. — Шути. — А? Шутить про секс с тем, кто мне как отец? Не-не-не, такое даже для меня будет слишком, — усмехнулся. — Как у Вас дела с «ним»? — Хоть у кого-то тут рамки поведения остались, — Ризли бросил взгляд на Кадзуху и Хэйдзо, которые откровенно лапают друг друга. — Мы вместе. И даже поцеловались. Но я все еще боюсь за него. — Ого, вот это неожиданно, — Альбедо опирается о его плечо и придвигается к уху. — И как оно? — Ты о чем спрашиваешь? — О внутренних ощущениях Вашей любви. — Волнительно. Даже слишком. Чем больше времени наедине проводим, тем больше хочется с ним проводить еще времени, прикасаться и прочее. Не думал, что вообще на подобное способен. А ты никого не звал, кроме брата снова сегодня? — Пригласил Скарамуччу и его сестру. Не знаю, придут ли. Должны позвонить, если нужно будет забрать их на машине, — он демонстрирует пластиковый стаканчик с соком. — Вот, не пью, вдруг за руль садится. — Подружились? — Кажется, да. Недопонимание улажено, конфликт исчерпан, секс запланирован, — усмехнулся. — Чего? — Ризли поднял одну бровь. — Скажи еще, что на определенное время и дату. — Ахах, конечно. У меня очень плотный график, знаешь ли. — Это у вас просто по дружбе будет? — Ну, типа того. И я не знаю, будет ли что-то. Может, он передумает, — пожимает плечами. — А у вас когда «будет»? — Нескоро. Я даже примерно не знаю. Я тронуть его лишний раз боюсь. У меня, блять, даже рука больше его головы. — «Нескоро» потому что ждете восемнадцати? Или возраст тут не играет роль? — Я не то, чтобы задумываюсь о его возрасте, когда мы вместе. Я думаю о том, как не навредить ему и все. Я не жду чего-то определенного, я не хочу испортить ему жизнь. — М, то есть, если вдруг он придёт к тебе и скажет «я тебя хочу прямо здесь и сейчас», отказывать ему ты не будешь? — Буду… Вдруг это необдуманное решение? Вдруг это плохо скажется на нем? Слишком много «вдруг». — И что должно произойти, чтобы эти «вдруг» исчезли? — Я не знаю. Я каждый шаг пытаюсь обсудить с врачом, но все равно волнуюсь о нем. — Тяжелая, конечно, ситуация, — вздыхает. — Никогда бы не подумал, что наш тренер может вляпаться вот так. — И не говори. Я даже в мыслях ни разу подобного не допускал. — На свадьбу пригласишь? — Если до нее дойдёт, позову. Другом жениха будешь? — Какая честь, — смеется. — Конечно! Хотя тут целая секция желающих будет. — Значит всех и поставлю справа от себя, — улыбнулся. — Милота. Что ты ему на Новый год подаришь? — Альбедо вновь переводит взгляд на Лини, который стоит в другом конце зала, общаясь с братом. — А ты секреты хранить умеешь? — Ризли усмехнулся, тоже обращая взгляд на Лини. — Конечно! — Виниловый проигрыватель и пластинки с музыкой из театральных постановок и старого кино. И букет цветов, как актёрам в театре. Как думаешь, ему понравится? — Ого. Он увлекается театром и кино? — Поздравляю, Бедо, в будущем ты будешь хвастаться всем, что знал Лини еще до его актерской известности, — улыбнулся. — Понял, надо заранее взять автограф, а то потом зазнается ещё, — усмехнулся. — Уверен, твой подарок ему понравится. Значит, поступать будет куда-то в институт искусств? — Да, волнуется из-за проб. Но я уверен полностью, что его возьмут. — Дорогое удовольствие, конечно… — Ничего, оплатим, если потребуется. Ты ему как-нибудь скажи об этом. О том, что у него получится. Думаю, ему будет приятно. — Обязательно скажу. Только сначала осторожно выпытаю у него, куда он поступать будет, чтобы он сам мне сказал, а потом поддержу. С его-то харизмой и природным умением врать? Тут сама судьба ему с рождения намекает. — Аха, согласен, он там точно преуспеет. А ты не надумал пойти на высшее во что-то художественное? — Нет. Как-то меня вообще высшее не привлекает. Может, заняться изучением языков и пойти куда-то в эту область? Или удариться с спорт и поставить себе цель попасть в олимпийскую сборную? Не знаю, если честно. Ни один из вариантов, если думаю о нём более пары секунд, не нравится. — Значит, еще не время, — Ризли погладил Альбедо по голове. — Может, захочешь чего-то позже. — Справедливо, — он наклоняет голову ближе, будто выпрашивая чуть больше внимания. — Кстати, у меня для тебя есть подарок к Новому году. — Я же просил не тратиться, ну, — он слабо взъерошивает светлые волосы парня и приглаживает обратно. — А я не тратился, я договорился, — смеется. — Сейчас, — сунув руку в карман, он достал телефон и открыл на экране qr-код. — Вот, отсканируй и сохрани себе. Это сертификат в «моем» салоне на бесплатную татуировку. И эскиз тату тоже увидите, когда отсканируете. Там доберман. — На бесплатную? Малыш, ты же не платил за нее сам, да? — Ризли сканирует код и смотрит в свой телефон. — Нет, я же сказал, что договорился. — Хм, — Ризли с прищуром посмотрел на Альбедо и обратно опустил взгляд в телефон. — Не думал, что этот партак можно исправить, а тут полноценное дорогое тату. Спасибо, малыш. — Я только рад буду, если мой эскиз украсит и без того прекрасного мужчину, — улыбается. — Даже «он» обо мне так не отзывался, как ты, по-моему, — смеется Ризли. — М? Да мы тебя за спиной уже давно называем «горячим мужиком», ты чего. — И как мне на это реагировать? — Не знаю, — пожимает плечами, убирая телефон в карман. — Не звонит. Видимо, решил, что не приедет, — Альбедо опускает голову на плечо мужчины. — А две фиолетовые головы это что, по-твоему? — Ризли улыбнулся и кивнул в сторону входа в зал. — Две? — он медленно поднимает голову. — Ого, он всё-таки пришел! — Альбедо спрыгнул с подоконника. — Я пойду встречу? «Какое милое рвение». — Беги, беги, малыш. Быстрым шагом Альбедо направился ко входу в зал. Скарамучча не выглядит растерянным, ведь к нему уже подошел Кадзуха, готовый проводить глубже в помещение. Эи с дочкой на руках тоже, кажется, чувствует себя спокойно, а не малышка с огромным любопытством изучает всё вокруг. — Привет! — Альбедо сам не заметил, как улыбнулся, подойдя к новому другу. — Рад, что вы всё-таки пришли. — Ой, это же Вы! — Эи смотрит на него, широко распахнув глаза. — Спасибо, что помогли тогда… — Не стоит, всё в порядке. — Привет, — Скарамучча с лёгком удивлением посмотрел на Альбедо. — Сюрприз, получается. — Святые Архонты, какая она милашка! — скулит Хэйдзо, почти повиснув на плечах у Кадзухи. — Такое солнышко, — Кадзуха смотрит на девочку на руках Эи. — Хотите подержать? — девушка протягивает им дочь, которая и сама уже тянет руки к Кадзухе. — Любопытная она. — Конечно хочу, — Каэдэхара берет малышку на руки. — В таком красивом комбинезоне. — Нахида, — Эи становится рядом с Кадзухой и поправляет светлые волосы дочки, которых там всего «три волосины», но уже с маленькой заколочкой. — Какая булочка, — Хэйдзо тянется к маленьким ручкам девочки. — Казу, у нее волосы такого же цвета, как у тебя, — умиляется. — Там ещё и волос особо нет, — Эи смеётся. — Но светленькая, да. Или в папу пошла, или потемнеет ещё. Многие детки светленькие сначала. — Прелесть какая, — Каэдэхара слабо колышет девочку на руках. — Тяжело тебе с ней? — Нет, совсем нет. Она спокойная очень. — Вы проходите, — Альбедо жестом приглашает их вглубь зала. — А то замерли у входа. — Казу ее не обидит, не переживай, — Скарамучча кладет руку сестре на плечо и аккуратно проходит за Альбедо. — Я хочу от тебя детей, Казу, — серьезно произносит Хэйдзо. — Будем делать тебе операцию по смене пола? — Кадзуха улыбается. — Или собирать деньги на суррогатное материнство и искать донора яйцеклетки? — Какой серьезный подход, — Альбедо протягивает Скарамучче стаканчик. — Лимонад. Как на детском утреннике. — Я и не собирался пить сегодня. Спасибо. Эи, голодная? — Что-то можно было бы перекусить, да. — Столы там, — Альбедо указывает на шведский стол. — Там много вкусностей. — Тогда я туда, — улыбается. — Казу, можно дочь тебе оставить? — Конечно, принцесса! — Каэадэхара выпрямился по стойке смирно. — Позабочусь, как о родной. — Я тоже! — Хэйдзо улыбнулся, держа маленькую ручку ребенка. — Пойдем, помогу, — Скарамучча убирает волосы сестры ей за уши. — Пойдём. Сегодня девушка одета в мягкие спортивные штаны и тот самый свитер, что когда-то отдал ей Альбедо. Не особо празднично, но лучшее, что она смогла выбрать из своего гардероба. Остальные вещи выглядят неопрятно, либо просто не нравятся. Кроме того, с ребенком на руках она даже не задумалась о том, чтобы надевать платье и каблуки. — Пахнет вкусно, — чем ближе она подходит к столу, тем сильнее живот крутит. — Проголодалась уже. А ты? Ты работал сегодня, а потом сюда… Скар, ты не устал? — Совсем немного, так что не переживай ни о чем, — он берет пластиковую тарелку и кладет на нее Оливье. — Держи, по всем стандартам нового года, аха. — И шапочки гостям, — Скарамуччу неловко отзывает Лави. Парень протягивает ему две новогодние шапки, не решаясь обратиться к незнакомой девушке. — А? — он берет их в руки и рассматривает. «Я даже в руках их ни разу не держал за жизнь. Чувствую себя не в своей тарелке… Наверное, смешно, что это первый наш такой праздник». — Спасибо, — Скарамучча аккуратно надевает шапку на голову сестры и поправляет ее волосы. — Самая красивая. — Лави, ты такой умница, — Фурина обнимает его со спины и выглядывает из-за плеча парня. — Альбедо, скажи! — Конечно. У меня самый лучший брат, — Альбедо погладил его по голове. — Горжусь твоими стараниями, Лави. Забрав шапку из рук Скарамуччи, Альбедо легко надевает ее ему на голову: — Вот, красота же. — А твоя шапка где, брат? — Лави растеряно смотрит на близнеца. — Осталась на подоконнике, схожу заберу. — Стоять на месте! — командует Фурина. — Мы с Лави принесем. А ты будь тут. Понял? — Так точно, королева! — Ой, Фури, ты такая звонкая, — Лави неловко смотрит на девушку. — Я тебе в ухо крикнула? Прости, пожалуйста, — она улыбнулась и взяла парня за руку. — Пойдем за шапочкой. — Угу, прямо сюда, — он указал пальцем на свое ухо. — Милашки, — Альбедо вздыхает. — Вы двое слишком милые. Вы знали? — Брат, не отвлекай. Мы за шапкой. — Да-да, жду. — Бедное милое ушко моего милого Лави, — лицо Фурины стало печальным, и та мягко поцеловала парня в ухо. — Извини, солнышко, — девушка выровнялась и уверенно повела его за собой. — Вот такие отношения я бы хотел, да, — Альбедо повернулся к Скарамучче. — Ну, ты спрашивал вчера. — Настолько сладкие? — он провожает взглядом пару. — Нет. Настолько много внимания мне хотелось бы. Я ведь говорил, что я как собака, аха, — он отпивает из стаканчика. — И зачем только тренер алкоголь притащил, если тут и не пьет никто. — Ну, еще не вечер, — Скарамучча разворачивается обратно к столу. — Эи, навесу кушать не удобно, пойдем на подушки сядешь? — Пойдём, да, — она выискивает взглядом Кадзуху. — Я туда пойду. Поближе к малышке. А ты со мной или останешься тут? — Я… — Скарамучча бросает быстрый взгляд на Альбедо. — Скоро к тебе приду. Покушай. — Не спеши, брат, если что, я ведь уже знаю тут некоторых ребят. И все они хорошие, — улыбается. — Пошла. Забрав с собой стаканчик и тарелку, девушка ушла к подушкам, возле которых Хэйдзо и Кадзуха играют с Нахидой. — Твоя сестра просто прелесть, — Альбедо провожает её взглядом. — Она еще несовершеннолетняя, Альбедо. — А? Это ты к чему? Я имел в виду, что она милашка и похожа на ангелочка. Никакой пошлости. У меня самого брат есть, который как будто бы младше, так что и в мыслях не было. «И что это было, Скар?» — он мысленно бьет себя рукой по лбу. — Твоя шапочка! — Фурина гордо машет рукой Лави, который и держит шапку. — Ой, я опять, прости! — Моя звонкая девочка, — неловко говорит Лави. — Ах, шапочка с доставкой в руки, — Альбедо наклоняет голову. — Красивая шапочка для моего красивого брата, — Лави надевает новогоднюю шапку на пушистые светлые волосы Альбедо. — Прямо как в детстве, да? — Да… Как в детстве, — усмехнулся. — Вот так вот, — Лави поправляет шапку. — С наступающим Новым годом, брат. — Рано ещё, милашик, — Альбедо едва заметно улыбнулся. — Новый год будете с Фуриной вдвоем встречать? — Да. Хочу, чтобы это была наша особенная ночь с ней. — Как быстро растут дети, — Альбедо смахнул невидимую слезу. — Фурина уже полчаса без сладенького (кроме тебя), Лави. — Ой! Непорядок, — близнец качает головой. — Фури, пойдем кушать тортик? — Можно от тебя кусочек откусить будет? — смеется девушка. — Кусай, конечно, — улыбнулся. — Идём, — уверенно взяв её за руку, он направился к столу с десертами. Под тихий визг радости и взгляд Скарамуччи они удалились, и парень вновь посмотрел на Альбедо. — Ну, может, твоя мама и недостаточно внимания тебе дала, но твой брат, кажется, тебя обожает… — Его очень сильно обижали в детстве, потому что он у меня особенный солнечный мальчик. А я защищал. Он за мной хвостиком всегда ходил, — улыбнулся. — Никому не позволю его обидеть. Да, знаю, что он любит меня. Я его тоже. Из-за его особенностей, он очень открыто показывает свои чувства с теми, кого к себе подпустил. Поэтому со мной он ведёт себя вот так, как ты сказал, «обожающе». — Это выглядит мило. Да и ты светишься сразу. «Я то на такое не способен. И чего я постоянно себя сюда вставляю? Придурок». — Лави и Сяо — два моих младших брата. Только один солнышко, а со вторым у меня инцест. Рядом с ними и «свечусь». — Тебе хватает внимания от них? — Скарамучча берет со стола пару ягод винограда. — Нет. С Лави мы видимся редко. У него своя жизнь, у меня — своя. Вот такие встречи бывают не так часто. Когда он забирает девушку с тренировок, я не всегда успеваю с ним пересечься. Живём мы не вместе. Сяо же в любви к Венти. Тут другое. Сложно объяснить, — он отпивает из стаканчика. — Требовательный я слишком. И эгоистичный. Может, ты это заметил, когда мы с тобой сосались в баре. — Не то, чтобы я разбирался в этом по поцелуям, — тихо произнёс, отвернувшись от Альбедо. — О, а вот и наша королева, — Альбедо кивнул головой в сторону Люмин, что уже направляется к ним в сопровождении высокого рыжего парня. — Смотри какого нашла. Огонь. — Еще один бедолага, — вздыхает, едва посмотрев в сторону девушки. — И как только у неё получается так людям мозги пудрить? По пути к Альбедо и Скарамучче, девушка жестом отправила своего нового парня за напитками, а сама вальяжно подошла к бывшим. Она одета в короткое платье с широким декольте. — М, вы теперь вместе? — девушка задерживает взгляд на Альбедо. — А я тоже не одна. — Сочувствую ему, — сухо ответил Скарамучча. — М? Он без ума от меня. И он меня больше ценит, чем вы двое. — О, Скар, давай его отобьем? Опыт у нас уже есть, — ехидно улыбаясь, Альбедо повернул голову в сторону рыжего парня. — Красивый, крепкий, высокий, мм… Переспим втроем. — Чего?! — Люмин от удивления приоткрыла рот. Скарамучча закашлялся, чуть не подавившись соком. Он переводит растерянный взгляд на Альбедо, а потом на Люмин. «Блять, он просто издевается над ней, а я идиот». — Ага, рыжие, говорят, горячие. Как он, Люмин? Подойдет нам? — как ни в чем не бывало, спрашивает Скарамучча. — У нас ещё ничего не было, — она скрестила руки на груди. — О, отлично, Скар, подержи мой сок, — Альбедо всучил ему стакан. — Я договорюсь. — А, ну, стоять! — Люмин выскочила перед ним. — Даже не вздумай! — Он твоя собственность что ли? Альбедо только спросить. — Идиоты! Фыркнув, она быстро побежала к парню, чтобы тот не успел подойти к ним. — А он ничего такой, да? — Альбедо забирает стаканчик. — Я не рассматривал. Ты это серьезно про тройничок? — С ним — нет. Но, например, с тобой и Сяо… — задумался. — Чего… — Скарамучча слегка попятился. — Готов быть посередине. — Я не понимаю где заканчивается шутка. — Какая шутка? — Алкоголь здесь есть, говоришь? — он возвращается к столу, все еще держа чужой стакан с соком. — Есть. Хочешь, намешаю тебе коктейль? — Серьезно? Давай. — «Скарабей»? — Что за название вообще? — Придумал его, когда ты мне хотел дать по лицу. — И как я отношусь к жукам? — хмурится. — Это как бы «Скара, бей». Понимать? Не «скарабей». — Издеваться решил? У меня даже шанса ударить тебя не было. — А хотелось очень? Я схожу в машину за шейкером. Ты со мной? — Тогда хотелось, — Скарамучча накрывает стаканчик Альбедо рукой. — Пойдём. — Ты не куришь, напомни? — он направляется к выходу из зала. — Иногда. Сейчас не буду, сестра думает, что я бросил. — Понял. Твоя сестра хорошо находит общий язык с другими. Около неё с дочкой уже вся секция собралась, аха. Ну, кроме Люмин и её рыжего красавчика. Скарамучча поднимает взгляд на сестру и слабо улыбается. — Я боялся, что она не захочет с людьми общаться совсем. Хорошо, что это не так. — Из-за того, что ее кто-то обидел? — Альбедо открывает дверь и пропускает Скарамуччу на выход. — Да. Да и из-за нашей «семьи» в целом. У нее и в школе друзей не было. Школьники, ведь, суки. Стебали ее за старую одежду или порванные тетради, которые швыряла мать. — А сейчас у вас как с одеждой и вещами? Ребенок требует больших расходов. — Нормально все. Я покупаю все, что могу. У ребенка хватает одежды. И для Эи покупаю разное. — Ты очень хороший брат, это восхищает. У детей «неблагополучных» семей обычно исход тоже не очень хороший, что печально. Меня впечатляет то, как ты держишь это всё на себе, — Альбедо выходит из спортивного комплекса и направляется к машине. — Отчасти, поэтому я уверен, что ты хороший человек. — Ахах. Нет. Просто больше некому. Вот и все. — Просто, по статистике, увы, большинство детей идут по стопам родителей, потому что не умеют по-другому. А будь Эи одна, неизвестно, что было бы с ней и малышкой. Когда думаю о подобных историях, мне становится жутко, — вздыхает. — Это очень тяжело, и другие люди часто не думают об этом. Особенно дети. Подростки. Жестоко издеваются над другими, совсем не допуска мыслей о том, что человек может быть хорошим и в старой одежде. И что, что вы не сломались, правда восхищает. Меня так точно. — Я не знаю, что тебе на это ответить, — голос Скарамуччи звучит мягче и без «вызова». — Ничего не нужно, я просто озвучил то, что думаю, — он открывает заднюю дверь авто и забирается в салон, уперевшись коленом в мягкое сиденье. — Кстати, решил по поводу подарка для сестры? — Написать не успел. Сертификат в салон хочу, как ты и предлагал. На несколько процедур сразу. «Я ведь такой же, как мать. Он просто не знает. Вот и говорит это». — Хорошо. Ты в этом не разбираешься от слова «совсем» или уже что-то присмотрел? — Совсем не разбираюсь. — Там по ценам все комплексные штуки плюс-минус одинаковые, так что давай я помогу тебе выбрать? Заполню всё и перешлю тебе, оплатишь и получишь электронный сертификат. Фурина часто ходит в этот салон, так что у неё и спрошу, что лучше выбрать. — Спасибо. Сколько я тебе должен буду? — А? Нисколько. У меня просто есть скидочная карта, но я за неё ничего не плачу и не платил, она просто есть. А платить за то, что я просто помогу тебе купить что-то дорогое дешевле — это же смешно, — он выбрался из машины, держа в руке шейкер. — Достал наконец-то. Руки короткие. «Я не пялился», — Скарамучча сразу отводит взгляд. — Ты тратишь на это свое время, значит, я что-то за это должен. — Потрать на меня немного своего времени. Это справедливо будет? — он закрывает дверь и ставит авто на сигнализацию. — Что ты имеешь в виду? — Хм… давай погуляем вместе? — Сейчас? — Нет-нет, праздник в самом разгаре. А ещё сейчас мы идём делать и пить «скарабей». И твоя сестра там в окружении спортивных мальчиков. Нельзя-нельзя, — смеётся. — Когда у тебя будет время и возможность. — Мне стоит переживать на счет этих мальчиков? Ударить я там тоже никого не смогу, я полагаю? — У меня хорошая реакция, потому что я работаю в баре. Наивно полагать, что я там ни разу по лицу не получал. И, конечно, переживать не стоит. Они все хорошие ребята. Никто не обидит твою сестру. А ещё у нас строгий надзиратель. — А ты получал по лицу? У тебя же пирсингов столько, не опасно? — Ну… было больно, — усмехнулся, останавливаясь около двери. — Шрамик остался вот тут, — он приложил указательный палец под нижнюю губу и поднял голову. — Видишь? Парень слегка приблизился и прищурился. — Если не знать, я бы никогда не заметил. Выглядит и правда болезненно. Зачем тебе именно эта работа? Внимание можно и на других получить, но без насилия. — Да, я уже думал про вебкам, например, — он опирается спиной о дверь и скрещивает руки на груди. — Но, кажется, такое плохо влияет на психику. — Почему все сводится к сексу? — Работа бармена не сводится к сексу. А про вебкам уже не помню из-за чего подумал. Поиск дешевого внимания, наверное. — И тебя такое устроит? — Не знаю, я не пробовал ещё, но твое отношение к этому уже понял, — усмехнулся. — Когда-то мой доктор сказал, что я готов творить всякую дичь, лишь бы мама обратила на меня внимание. В контексте вебкама его слова в моей голове звучат одновременно смешно, мерзко и странно. — А если у тебя будут отношения, ты начнешь другую работу искать? — задумался. — Зависит от того, как мой партнер относился бы к такому. Я не знаю даже. Ты не замёрз ещё на улице? — Замерз. Да, пойдем внутрь. — А ты бы как относился, если бы твой партнер занимался подобным? — открыв дверь, он пропускает парня вперёд себя. — Если бы моя девушка там бы с кем-то целовалась, я был бы против. — А, так мы про бар? Разумеется, будучи в отношениях, не может идти и речи про поцелуи с другими. — А ты про вебкам? Такого я точно против. Хотя деньги бы не помешали. Но для этого надо выглядеть красиво. — Это плохо влияет на психику, говорят. Так что надо с этим осторожно, — он идёт по коридору вслед за Скарамуччей. — Так тебе алкогольный коктейль или без? — Алкогольный. Один и все. — Понял, принял, — он проходит в зал. — Пойдёшь со мной или к сестре? — Да ей нормально, не хочу ее смущать, — он обернулся на сестру, следуя за Альбедо. — Да, там уже столько нянек собралось. Один Гризли чего стоит. Всех нас «вынянчил», — остановившись около стола, он обводит взглядом бутылки алкоголя, выбирая, из чего будет готовить коктейль. — А по работе не звонил? — Звонил. Собеседование третьего января. — Сестра знает? — Нет, не говори, если не возьмут, не хочу, чтобы она лишний раз переживала. — Понял. У меня третьего смена. Буду тебя морально поддерживать из-за барной стойки. — Будешь на меня смотреть? Стыд какой. — Вряд ли буду, потому что собеседование обычно проходит в кабинете менеджера. Но буду с первого этажа о тебе думать. — Звучишь ты странно иногда. — М? — выбрав несколько бутылок, он отходит к столу. — О чем ты? — «Буду думать о тебе», разве это не тема каких-то парочек? — Разве? Мой опыт в отношениях ограничивается Люмин. А твой? — Именно отношения тоже. — Понял. Кстати, к доктору я пойду второго, — он сосредоточено рассматривает бутылки наливает жидкости в шейкер. — Даже раньше, чем думал. Записался на девятое, а он позвонил сегодня и сказал, что уезжает, так что на второе. — Ага, — Скарамучча опустил голову. — Рад за тебя. — Я просто ставлю тебя в известность, что после второго, когда скажешь, тогда и будет. Если не передумаешь. — Я это понял, да. А ты не передумаешь? — Нет. Ты красивый, как человек — приятный. Я свободен, ты тоже. Не вижу причин передумывать. — А может я болен чем-нибудь. — Для этого существуют презервативы. — И тебя ничего не смущает? — М? Ты о чем? — закрыв шейкер, он перевел взгляд на Скарамуччу. — Нет, просто думаю, что ты как-то легко относишься ко всему этому. — У тебя не так? Тебя смущает? — Я не так часто этим занимаюсь, вот и все, — бубнит. — У меня, если что, заболеваний нет. Могу карточку показать. — Я и так поверю. — Готово, — взяв пустой стаканчик, он наполняет его из шейкера. — Не идеальное, но должно быть сносно. Скарамучча берет стаканчик и делает небольшой глоток. Вкус почти точь в точь напоминает этот же коктейль в баре. Парень даже слабо улыбнулся, подумав, что у Альбедо отличная память. — Мне нравится. — Ого, — он ехидно улыбнулся. — Кажется, кто-то как-то сказал, что коктейли у меня «ну такое». Не знаешь такого? — Блять. Так и есть, — Скарамучча насупился, хоть и не знает от чего, и отвернулся. — Так и есть? Как жестоко. Разве только что ты не сказал, что тебе нравится? Или тебе нравится «ну такое»? Дурной вкус? Поэтому Люмин? Понимаю. — Ты… — парень одаряет «бармена» холодным взглядом. — Нормальные коктейли. — Вкусные? Признай, что вкусные. — Вкусные, — тихо произносит. — Да, я знаю, — улыбается. — И ты забавный. — Что во мне забавного? — Тяжело описать. Скажем так, у тебя характер забавный. — Мой характер? Он же мерзотный. — Где? По-моему, нормальный характер. А что не так? — Спроси у моей мамы, она тебе подробно расскажет, — усмехается, делая еще глоток. — Думаю, я не выдержу такого разговора. Хотя, если мы переспим, и тебе понравится, и пересмотришь свое отношение к парням, я бы с удовольствием лично сказал это твоей маме. — Потише… — Скарамучча обернулся на сестру. — Она в другом конце зала. Боишься, что она не примет? Она примет. — Почему ты так думаешь? У нее брат и так сплошное разочарование. — А что в этом «разочаровывающего»? — Не знаю, привычка, аха. — Ты бы не принял сестру, если бы она сказала, что хочет отношений с девушкой? — Принял бы, конечно… — И не разочаровался бы? — Да ни за что, — нахмурился. — Но я то другое… Я старший. «Образец»… Наверное. — Дурачок, — Альбедо пожимает плечами. — Как ты находишь сегодняшний праздник? — Уютно здесь. Как будто бы вот так должен ощущаться домашний праздник. — Согласен. Люмин только лишняя. — Аха, ну, везде есть своя гнильца. — Рыжего даже жаль. Хотя, мне она не пишет. Может, с ним у неё правда любовь и всё такое. Бедняга. — Бедо! — Лини подбежал с парню, держа в руках безалкогольный кокосовый сироп. — Сделаешь сладенькое? Тренеру. А то стоит там в уголочке со своим лимонадом, тц. — Заказ принят, — он забирает бутылку. — Сбегаю ополосну шейкер и приготовлю. Скар, я оставлю тебя ненадолго? — Ладно? — Скарамучча оглядел парня рядом с головы до ног. — Лини, — тот протягивает брюнету руку. — Прости, что «украл» твоего друга. — Скарамучча. Или просто Скар, — парень отвечает на рукопожатие. — Да ничего… — Ты не из команды, но я тебя уже видел раньше. Кажется, ты друг Кадзухи, да? Тебе нравится здесь? — Да и да. Вы так тренера своего тут обожаете. Я думал, что преподавателей всегда ненавидят. — Он просто не такой, как другие тренеры. Я здесь не так давно, как остальные, но уже полюбил его, хех. — Я вообще не знаю, какими должны быть или не должны быть такие отношения. Но у вас уютно. — Обычно отношения более холодные и строгие, — Лини с интересом рассматривает Скарамуччу, — но у Ризли мы будто семья. Кстати про семью, у тебя очень милая сестра. — Да, она самая лучшая. Мне нравится видеть, что она так легко может общаться с людьми. — Но о некоторых вещах лучше не говорить кому попало, — он слабо усмехнулся. — Видишь вон ту девочку с кошачьими ушками и хвостиком? Это Линетт, моя сестра. Твоя Эи уже выложила моей Линетт всю свою жизнь, включая адрес проживания. Ничего страшного в этом нет, конечно, но открытости ей не занимать. — С ней бывает. Из-за недостатка общения. Она начинает рассказывать все, что только может рассказать, потому что боится, что диалог закончится и все общение тоже, — вздыхает. — Она понравилась моей Линетт, так что, думаю, сестра будет частой гостей у вас. Уже обменялись телефонами и договорились встретиться. Что удивительно, ведь обычно сестра не такая социальная, как сегодня. — Я только рад, если у нее появятся друзья. — А у неё их нет? Она же такая активная. — Казу только, потому что я с ним давно общаюсь. Но они не то, чтобы очень близкие. А своих таких друзей у нее нет. Но лучше так, чем какое-нибудь дерьмо к ней прилипнет. — Согласен. И девочка у неё такая хорошенькая. Любопытная и активная. Уже всех передёргала за волосы. — Кажется, мы ее слегка разбаловали даже. Эи все своё время и внимание ей отдаёт, души в ней не чает, — Скарамучча улыбнулся. — Она прекрасная мама. — Она не учится пока нигде, да? Всё время с малышкой. — Да. И я ее не пущу в эти школы. На дистант пойдет, когда малышка в яслях будет. — Не пустишь? Плохой опыт имеется? — Школьники зло. — Понял. Справедливо, — Лини с улыбкой смотрит на то, как Линетт во всю обхаживает Эи с ребенком. Она позволяет девочке играть со своим хвостом, и с особым интересом наблюдает за реакцией девочки. — Она сказала, что ты тяжело работаешь, чтобы у неё и её дочки было всё необходимое. Это впечатляет. — Ничего такого впечатляющего. Работаю, как большинство людей и все, аха. — Впечатляющий и скромный, — Альбедо перекинул руку ему через плечо, второй рукой протягивая Лини коктейль. — Так и влюбиться можно. — О, благодарю. Пойду развлекать тренера, хи-хи. — Из твоего рта постоянно вырывается что-то странное, — фыркнул Скарамучча. «Забавные, — Лини напоследок улыбнулся. — Кажется, Альбедо уже не такой угрюмый, как раньше. Приятно видеть его таким. Ещё бы Сяо в себя пришел, но тут… без Венти тут никак». Пока половина секции возится с Эи и ребенком, Скарамучча общается с Альбедо, а Хэйдзо и Кадзуха куда-то удалились, Ризли вновь отошел к окну и наблюдает за всеми со стороны. — Хватит пить лимонад, — Лини встал рядом и протянул ему стаканчик. — Тут вкусное сладкое безалкогольное нечто с кокосом, что сделал Альбедо. — Извиняюсь? — мужчина поставил стаканчик с лимонадом рядом и взял напиток из рук Лини. — А что там попивал ты? — Где? — Со всеми, — усмехнулся, пробуя коктейль. — Алкоголь не пил, если ты об этом, — улыбается. — Я хороший исполнительный мальчик, который знает, что нельзя пить алкоголь, находясь на курсе психотерапии. — Какой умный парень, — Ризли усаживается на подоконник и двигается вбок, приглашая Лини сесть рядом. — Ты многодетный отец, — юноша усаживается рядом. — Я буду им всем отчимом? — Да. А ты уже готов всех моих детей принять? — Конечно. Если будешь забирать своих двоих к себе, я не против прийти в гости и провести с ними время. — Ты это серьезно? — Ризли поворачивается к парню насколько возможно и делает еще глоток. — Абсолютно. Конечно, в качестве эм… твоего друга? Детей не надо посвящать в подробности. — Они ведь вырастут и рассказать однажды придется. — Я и не имел в виду всю жизнь скрывать. Только сейчас. Маленькие дети всё докладывают взрослым. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. — Хорошо, я запомнил, — Ризли протягивает напиток Лини. — Вкусно сынок сделал, попробуешь? — Ты правда считаешь его своим сыном? — Лини делает маленький глоток и возвращает стаканчик. — Да. Как и всех здесь, кроме тебя. — Скажи ему об этом. Не привязываясь ко всем остальным. Просто ему одному. Думаю, он будет плакать от такого. Кажется, тема семьи для него очень болезненная, а сам он слишком ранимый. — Обязательно скажу. Почему-то, до сих пор он думает, что я это не всерьёз. Но он растрогался даже в поезде, хоть и посчитал это несерьезным. Слишком чувствительный малыш, — Ризли посмотрел в зал, замечая улыбку Альбедо. — Я даже не знаю, что хуже: расти вообще без матери, либо с той, которая тебя игнорирует, при этом любя твоего брата-близнеца и давая ему всё. Удивлен, что между Бедо и Лави нет вражды… с такой-то почвой, — вздыхает. — Ризли, вот, прошел год, и что ты думаешь о нём? Например, я думаю, что мой год был адски тяжелым. Морально. В частности из-за Маро. Но ещё он был как никогда прекрасным, ведь я впервые познал любовь. А ещё… я прошел отборочные. Последние два пункта будто затмевают все плохое, что было. А твой год, Ризли? Каким он был? — Я думаю, что это был насыщенный, а может, даже, перенасыщенный, год. В моей жизни очень многое изменилось за это время. Растет команда мальчиков, появилась девочек, развод, неприятные и жуткие инциденты, — Ризли на секунду опустил взгляд на щиколотки Лини. — Я думал, что после развода ни с кем больше и не буду, но каким-то образом мой любимый человек вызывает во мне очень яркие эмоции. Детей в моей жизни только прибавляется, они растут, хоть и слишком быстро, радуются, влюбляются. Надеюсь, что следующий год сделает счастливым каждого из них… И тебя, Лини. — Ого, — юноша болтает ногами. — Кстати, мама только порадовалась, что у меня кто-то появился, так что… в новогоднюю ночь я буду со своим любимым человеком. — Совсем с семьей отмечать не будешь? — Ризли прикрывает бедром часть подоконника и кладе за него руку, касаясь пальцами ладони Лини. — Помогу им на кухне, чтобы не взваливать всё на маму, ведь кроме нас с Линетт и Фремине, у мамы ещё «приемыши» есть, так что готовить нужно много. Помогу и пойду. А ты? Собирался к детям? — Да, но не допоздна, собираюсь к ним в часов шесть и до десяти. Поиграем, погуляем, пока мама будет занята столом. Верну их, подарю подарки и уйду, — Ризли едва заметно погрустнел. — Может, дашь мне ключ? — Придешь раньше? — К твоему возвращению всё приготовлю. — Тебе нравится домохозяйкой быть? Может, мне тебе фартук подарить? — усмехнулся. — Давай. Розовый с котиками? — Какой пожелаешь. — Так что насчет ключа? — По дороге к детям завтра завезу тебе ключ. — Понял, — потянувшись, он укладывает голову на плечо мужчины. — Скажи, что ты сейчас чувствуешь? — Почти полный покой, — Ризли переводит взгляд на Сяо и поворачивается обратно к Лини. — И мне нравится, когда ты близко. — Ты будешь заезжать к Маро? — Да. — Когда? — Мне еще не сказали когда лучше. С утра или перед тем, как поеду к детям. Так что, еще не знаю точно. — Можешь заехать ко мне перед тем, как ехать к нему? Хочу ему кое-что передать. — Неожиданно. Могу, решил ему что-то подарить? — Да. Когда-то мы были друзьями, и… хоть я и не перевариваю его теперь, я понимаю, что он остался один. Хочу как-то поддержать, но ехать туда не могу. — Ничего. И у него есть я. Знаю, что он сделал и делал с тобой, Лини. Скажи, считаешь ли ты, что я тебя предал? — По началу я так считал. Сейчас я так не считаю. По началу, когда ты только начал к нему ездить и сочувствовать ему, на доли секунды я тебя возненавидел. Но очень быстро здравый рассудок победил эмоции, — усмехнулся. — Сейчас я не считаю, что ты меня предал. И тем более не ненавижу. — Прости, что заставил тебя так думать. В момент, когда я узнал правду, я хотел его убить. Но на эмоциях действовать нельзя. А он еще может прожить нормальную и спокойную жизнь, если захочет. Видимо, мне все еще мало детей, раз я подбираю каждого «брошенного котёнка». — Может, тебе надо приют открывать? Аха… Хотя, если честно, с виду ты доверия не вызываешь. — Быть такого не может, — саркастично усмехается. — Какое твое первое впечатление обо мне было? — «Ого, какой он огромный». А твое обо мне? — Подумал: «удержит ли он винтовку». — Удержал? — улыбается. — На удивление. И даже на лыжах стоял. Мое уважение. Меня не боялся первое время только Сяо и Альбедо, им скорее было интересно. А Хэйдзо в первый день от испуга колготки намочил. — Ого. Хотя, в некотором роде, — Лини склоняется к уху мужчины, — я бы и сейчас колготки намочил, — шепчет. Мужчина едва заметно вздрогнул и медленно перевел взгляд в глаза Лини. — От испуга? — Точно, ты же «из красивых», — усмехнулся, выдохнув ему в ухо. — Нравится поиздеваться там, где могут поймать? — он быстро глянул в зал, чтобы убедиться, что никто не смотрит. — Нравится. Это же будто бы ещё один вид игры, — улыбается. — Садист. Сколько еще подобного я о тебе не знаю? — Да я и сам не знаю, — пожимает плечами. — Но солгу, если скажу, что такое меня не заводит, — шепчет. — Весеннее обострение еще не начиналось, — Ризли сжимает руки, медленно дыша. — Ага. Весной точно колготки намочу. — Иногда не понимаю в какой момент ты действительно серьезен. — Я всегда серьезен, Бусь. Эта фраза заставила Ризли слабо покраснеть. То, как легко эта «кличка» слетает с губ Лини — будоражит. — И не рано нам такими намеками разбрасываться? — М? Ты о чем? Разве не весело вот так «играть»? — Весело? Это вообще-то может возбуждать, Лини, — едва слышно произносит. — Я знаю, — улыбается. — И что ты тогда будешь делать? Тактично уйдешь «покурить»? — Да. А есть другие идеи? — Конечно. Пойти «покурить» вместе. — Могут быть вопросы. И я не уверен, что мы готовы. «Такой маленький, а прет как танк. Сдерживаться только сложнее…» — Тебя смущает цифра в моем паспорте? — Меня смущает твоя неокрепшая психика, Лини. — Сколько нужно подождать, чтобы она окрепла? — А твой врач тебе что говорит об этом? — В шутку сказал, что в наших с тобой отношениях, абьюзер — это я, и бережно относиться к психике (твоей) тоже должен я, — усмехнулся. — В шутку? — А? Ты что, тоже так думаешь? — нахмурился. — Он сказал, что пошутил, тц. — Просто захотел увидеть твой насупившийся нос, — улыбнулся мужчина. — Я так не думаю. — Мы сейчас с доктором прорабатываем РПП и травму, что осталась после Маро. Про отношения почти не говорим. Он только спрашивает иногда, как у нас дела, и всё. — Значит, он тебе ничего не запрещал? — Нет. Он сказал делать только то, в чем я уверен. И ничего не запрещал. Кроме алкоголя. — И ты уверен в том, что предлагаешь? — А…? — юноша смотрит на него, широко распахнув глаза. — Ну… да? — Почему так удивился? — Ризли опирается спиной о стену. — Я не ожидал такой вопрос, вот и всё. У тебя слишком серьезное лицо было. — Оно всегда такое. «Покурим»? — Пойдем, — Лини спрыгивает с подоконника. — Курить в помещении, где столько людей, некультурно. Ризли поднимается следом, забирает с собой еще недопитый коктейль и подходит к парню. Он медленно идет к выходу из комплекса. «И что происходит?» — И где будем курить, тренер? — Лини идёт чуть впереди, раскачивая головой. — Могу предложить машину. Или мой кабинет. — Курить в машине? Мы же задохнемся. В кабинете хотя бы окна можно открыть, — хихикает. «Или это я дурак?» — Ризли сворачивает в сторону кабинета, проходя мимо выхода из комплекса. — Проходи, — он открывает дверь и бросает взгляд в зал. — А можно чувствовать себя как дома? — юноша проскользнул в кабинет. — Чувствуй, конечно, — Ризли проходит следом и закрывает дверь на замок. Размеренными шагами Лини подходит к столу и запрыгивает на него, усевшись на столешницу. Он закинул ногу на ногу, отклонил голову назад и рассматривает лицо Ризли. — Ого. Курить прямо на моем столе? — мужчина подходит ближе, опуская взгляд на шею Лини. — «Покуривать». Прямо «курить» я ещё не готов. Ничего же? — И что входит в «покуривать»? «Мама, я не курил, друзья рядом курили»? — усмехнулся и наклонился немного вперед, поставив руки на стол. — Ага, и в рот надышали, — Лини тянется носом к щеке мужчины. — Ризли… а ты надышишь мне в рот? — И как только ты произносишь подобное с невозмутимым лицом? — он кладет руку на подбородок Лини. — Стараюсь, как могу, Бусинка, — юноша смотрит ему в глаза. «Слишком милый…» Ризли подается вперед и накрывает губы Лини мягким поцелуем. Он медленно дышит, сдерживая и успокаивая себя хоть немного, и нежно гладит парня по щеке. Подобных приятных мурашек Ризли не ощущал ни разу в жизни. Свободная рука мягко ложится на талию Лини, поглаживая так, будто юноша сделан из хрусталя. «Хочу его. Но захочет ли он меня после всего, что случилось со мной тогда? — плечи Лини слабо дрогнули. — Наверное, не захочет? Но ведь целует». Юноша обвивает шею мужчины руками и тянется к нему, пытаясь углубить поцелуй. «Не отстраняется, значит, не напугал. Верно?» — Ризли опускает обе руки на талию парня и аккуратно прижимается к нему. Он полностью подчиняется, а поцелуй становится настойчивее. Сердцебиение Ризли учащается и тот подхватывает Лини на руки, усаживая его к себе на талию. — Все хорошо? — мужчина на секунду отстраняется, смотря на Лини снизу-вверх. — Скажи, Ризли… тебе не противно это всё? — Лини держится за его плечи одной рукой, а второй гладит по щеке. — Ты же был там… ты видел… — Не противно. Мне нравится, Лини. Разве тебя это хоть как-то портит? — он нежно обнимает юношу и целует его руку. — Портит ведь. Маро же… ну… ты сам видел. Разве не мерзко после этого со мной…? — Не мерзко. Это не ты сделал, Лини, — мужчина аккуратно усаживается в кресло, позволяя парню сидеть на нем. — Можешь мне пообещать, что всегда-всегда ты будешь говорить мне правду, если вдруг почувствуешь, что твои чувства ко мне уходят? Или что тебе стало неприятно? Я хочу сразу это знать. — Обещаю. Но, пока я этого не говорю, значит не считаю тебя мерзким, Лини. Понимаешь? — Понимаю, — выдыхает. — Не могу просто перестать думать о том случае, но… но я тебе верю, Ризли. И я хочу продолжить, — он целует мужчину в щеку. — На сколько далеко мы готовы зайти сегодня? — Ризли кладет руки на чужую поясницу. — Я думаю, что ещё не готов дойти до… ну… «лишаться невинности» (если это слово ко мне приемлемо), я не готов, вот… — Приемлемо. Твоя невинность никуда не делась. Тогда я просто сделаю тебе приятно. Можно? — М? Попробуй? — он вопросительно смотрит на мужчину. И Ризли мягко тянет парня ближе к себе. Он целует его в подбородок и спускается к шее. Он всегда был грубоват в подобных касаниях, но сейчас старается быть как можно нежнее. — Скажи, если что-то не понравится. — Разве с любимым человеком такое возможно? — юноша запустил пальцы в волосы Ризли. «Странно так, я ведь не пил сегодня, но ощущаю себя таким податливым, будто опьяненным. Приятно с ним. Ой, ему ведь ничего не будет за то, что мы делаем?» — его плечи слабо дрогнули. — Ризли, — шепчет, — у тебя же не будет из-за этого проблем? — Будут, если ты захочешь меня посадить. Ты хочешь? — Нет, конечно! Дурак, что ли? Тц. — Тогда ни о чем не думай, — Ризли кладет руки на бедра Лини и целует его в ключицу. «Ни о чем не думать? Но мне страшно… Страшно, что кто-то увидит? Узнает? Очень страшно, что будет с тобой, если кто-то доложит в полицию. Но я ведь уже взрослый, и я точно не буду писать никаких заявлений, но… это ведь все равно испортит тебе жизнь и репутацию». — Ризли… а я… я порчу твою жизнь? «Пожалуй, перенесём», — Ризли поднял руки на талию парня и прижал его к себе. — Нет, Лини, я рад, что ты есть в моей жизни. — Я очень боюсь, что из-за меня у тебя проблемы будут, — он обнимает мужчину за пояс. — Тогда будем аккуратнее. Всего месяц до твоих восемнадцати. — Наверное, Альбедо, который точно заметил, что мы ушли, думает, что мы тут «сексами трахаемся», — усмехнулся, прижимаясь к Ризли сильнее. — Он полностью занят тем парнишкой. Да и посадить он меня тоже не хочет, — мужчина целует Лини в макушку. — Мне так страшно за тебя, — бубнит. — Паранойя, что кто-то обязательно это увидит и пойдет в полицию. — Эй, не хватало тебе стресса еще с этой стороны. Буду вести себя осторожнее пока. Хорошо? — он гладит юношу по спине. — Мы ведь и так осторожны. И я правда хочу. Даже очень хочу… Я глупый, да? — он поднимает голову. — Нет, совсем не глупый. Продолжим это там, куда точно никто не придет? Чтобы тебе было максимально спокойно. — Да. Хочу. Хорошо. У тебя дома, Ризли. — Да, — Ризли заправляет светлые волосы Лини ему за ухо. — А сейчас вернемся? — Там нельзя вот так прижиматься к тебе, держать за руку и целовать, — вздыхает. — Но нехорошо уходить с праздника. Думаю, минут двадцать прошло? Как раз на «покурить». — «Покурим» еще пару минут, — Ризли крепче обнимает юношу и утыкается ему в плечо. — Тебе нужно испустить последний дымок из легких? — смеётся. — Да, всю вину за запах беру на себя. Как тебе сегодняшний вечер? — Приятный очень. Ребята здесь и правда будто моя семья, а ты… наверное, ты ведьма, Ризли. — Почему ведьма? — Потому что приворожил меня, не иначе. — Ты выставляешь меня злодеем, — усмехнулся и поцеловал Лини в щеку. — Хорошие мальчики любят злодеев, всё по канону. Я же хороший мальчик. — Хорошие мальчики просят надышать им в рот? — Ладно. Тогда ты будешь хорошим мальчиком, а я — злодеем. Купим тебе ошейник, поводок, хвостик и ушки. — Оу. «Абъюз» он вот такой? Хорошо. — «Хорошо»? — юноша ехидно улыбнулся. — Значит, на Новый год чтобы пришел в костюме собачки и с ошейником, понял? — Я где найду костюм собачки на себя? — Ризли приподнял бровь, беря Лини за руки. — Ушки, хвостик, ошейник. Этого хватит, Бусинка. — И мне так по городу ходить? — Нет. Я буду ждать тебя дома в новогодней шапочке, а ты должен прийти домой в одежде собачки. — В одной шапочке будешь? — Я подумаю, — пожимает плечами. — А что бы ты хотел на мне увидеть? — Я просто хочу увидеть тебя. — Вот и договорились, пёсик? — Договорились, — усмехнулся. — Я хорошо держался? — юноша прячет лицо, уткнувшись мужчине в грудь. — Ты про этот флирт? Очень, я даже растерялся, — Ризли гладит его по спине и рассматривает светлые волосы. — Да, об этом… стыдно так стало, аха. «Вышел из роли». Ты мой подопытный, Ризли. — У меня и мысли не было о том, что ты переживал. Такой серьезный и напористый, но такой маленький. Мило. Значит, костюм собачки был несерьезным? — Серьезно, конечно! И хвостик обязательно. — Маленький извращенец. Хорошо. А теперь, возвращаемся? — Хи-хи, — Лини пятится назад и встаёт с колен мужчины. — Возвращаемся, а то за это время уже не раз покурить можно было. Грустно вздохнув, Ризли поднимается с кресла и подходит к двери. Он открывает замок и ступает в зал первым. — Ты там ел что-нибудь? — Пил. Но сейчас поем что-то. А ты? — Так, перекусывал иногда, — Ризли становится рядом с Лини и медленно идет ко всем. — Тогда пойдём вместе что-то съедим? — Я бы поел с твоих рук, но просто поем вместе с тобой. Да. — В костюме собачки поешь в моих рук? — Да, — усмехнулся. — Ого, уже танцы пошли. — Я буду ждать. — О! Лини! — Кадзуха машет рукой. — Подойдешь? — Значит, поем попозже, — юноша улыбнулся. — Пойду поразвлекаю немного малышку. Я ей понравился. — А как ты мог не понравится? — тихо спрашивает, погладив Лини по плечу. — Беги. Улыбнувшись, юноша побежал к друзьям. Эи стала буквально центром внимания сейчас, а её малышке, кажется, интересно изучать всех вокруг, и Лини не стал исключением. Юноша завладел вниманием девочки, как только начал показывать ей разные простые фокусы. Уже придумывая в своей голове, что именно он покажет ребенку сейчас, юноша быстрым шагом направляется в угол зала. Минуя Сайно и Тигнари, он случайно задевает рукой пушистый хвост. Лис подбирает хвост в руки и провожает юношу взглядом, а затем оборачивается к Сайно. Сегодня Тигнари одет в стильный зеленый пиджак, черную рубашку, бежевые брюки. Его волосы идеально прямые, шерсть на ушах приглажена и блестит. — Очень милое мероприятие получается, — проговаривает фенек к Сайно, машинально приглаживая шерсть на хвосте. — Все хорошо? — парень немного подходит, чтобы прикрывать хвост лиса собой. — Он случайно. — Да, в порядке, конечно. Он даже не заметил, кажется, — Тигнари слабо улыбнулся. — Ничего страшного. — Хочешь еще грибов? — Сайно неловко кивает на шведский стол, поправляя рукав белой рубашки. — Идём, да. Длинный сегодня день, конечно. Сначала вещи твои перевозили, теперь это, а завтра уже тридцать первое декабря. Последняя неделя года идёт будто на скоростной перемотке. — Аха, у меня событий столько за день не бывает обычно. Я маме утром писал, сказал сразу, что у меня парень появился. Она была удивлена. — Почему удивлена? — Она не ожидала, что мы станем встречаться так скоро. — М? Она про меня знала? — Да, я ей рассказывал… — Тогда «год» — это уж точно не «скоро», — он остановился около стола. — Твой тренер это все сам организовал? — Да, тренажеры все сам двигал, украшал тут все сам, даже готовил что-то сам, — улыбнулся. — Ого. Постарался. Наверное, весь день тут провел. — Он так каждый год делает. Приятно, когда кто-то так старается для тебя, — Сайно берет тарелку и смотрит на Тигнари. — Грибочков? — Да, благодарю, — лис накалывает гриб на шпажку. — Однако, чувствую в воздухе что-то странное. Будто бы за всей это приятной атмосферой скрывается что-то ещё. Не находишь? — Да… Ты не слышал? — М? — Ну, про близнецов из другой команды. — Ты ничего не рассказывал, а я — не то, что бы большой фанат спорта. — Я расскажу позже, не хочу портить настроение тебе сегодня, — Сайно попытался слабо улыбнуться. — Моё настроение не испортится, — он накалывает на шпажку ещё один гриб и протягивает его Сайно.! — В команде, с которой мы постоянно сталкивались есть близнецы. Они сбежали. Венти и его брат Лоран, их дом сгорел, мама получила ожоги, а на их тренера напали с ножом, и все в один вечер, — Сайно съедает угощение и слабо смущается, взглянув на друзей. — М… а вас это почему беспокоит? — Венти встречается с Сяо, — шепчет. — А Сяо это…? — Наш капитан. Вон он, — Сайно кивает в сторону друга, который о чем-то общается с Ризли. — С тем горячим мужиком в обнимку. — Горячий мужик? Тренер твой, аха? Нравятся тебе такие? — Ну он красивый, но мне нравятся миниатюрнее, — он отвел взгляд в сторону. — Мы его так называем, потому что у него самая большая грудь тут. Да и не только грудь. — Он вообще большой, да, — лис кивает. — Эдакий, «самец». — Самец с прицепом в виде нас, — усмехнулся. — А друзья мои тебе как? Они сегодня менее навязчивые, потому что заняты тем милым ребенком… — Милые очень. Хорошие. Они мне понравились ещё тогда, когда выгнали тебя из кафе. «Или ещё раньше, но этого я озвучить не могу, иначе ты точно решишь, что я сталкер двинутый». — Со словами «Сайно, ты нам не нужен, уйди»? — смеется, взяв Тигнари за руку. — Да, именно, — улыбнулся. — Атмосфера здесь весьма приятная и спокойная. Хотя я думал, что будет что-то в виде пьянки. — Ну, иногда у нас такое бывает, но это, скорее, редкость, мы не особо алкоголь пьем. Хотя не могу говорить за всех. — Спортсмены ведь. «Венти… Венти… где-то я это имя слышал», — лис задумчиво смотрит вверх. — Хочешь потанцевать…? Хотя, я плохо это делаю. — От таких приглашений не отказываются, — он забирает у Сайно из рук тарелку и ставит на стол. — Поведешь? — Да, — кивает, неуверенно протягивая руку. — Полагаюсь на тебя, — Тигнари уверенно кладет руку на протянутую ладонь. «Ох, черт, и что я делаю, я единственный раз танцевал только в школе на репетиции. Только опозорюсь перед Тигнари снова…» Но отступать Сайно не будет, решив, что попытка станцевать будет менее стыдной, чем предложить это и сразу отменить. Играет приятная и немного ритмичная музыка, но выбор юноши пал на простой вальс, технику которого он знает. Глубокий вдох. Сайно кладет руку на талию лиса, а второй мягко сжимает его ладонь. Медленный выдох. Он делает шаг, уводя Тигнари в танец. Волнение только добавляет неловкости Сайно, его шаги и повороты немного дерганые, но грация и мягкость в движениях Тигнари сглаживает их танец. Мир словно перестаёт существовать. Будто сейчас в этом зале они одни в сопровождении приятной музыки и теплой атмосферы. Взгляд Сайно прикован к глазам лиса. В этом оранжево-зелёном омуте отражаются огни гирлянд, позволяя юноше тонуть в них, как в бесконечном лесном озере. На лице проступает улыбка. А волнение уменьшается. Хвост лиса плавно раскачивается, словно пушистый шлейф, поддаваясь движениям хозяина, добавляя танцу королевской аристократичности. Его волосы слабо раздуваются, а Сайно, кажется, почти не может позволить себе даже моргнуть, боясь пропустить хоть секунду этого прекрасного зрелища. «Я правда встречаюсь с этим потрясающим созданием? Я достоин его? Хочу быть достойным… Хочу быть только с ним… Навсегда…» Когда танец стал замедляться, а мир постепенно вернулся в свое существование вокруг Сайно, то он услышал странные звуки на фоне, похожие на аплодисменты. — Хорош, Матра! — в один голос поддерживают друзья. — Твои товарищи, кажется, переживают о твоих отношениях больше, чем о своих, — Тигнари кладёт голову ему на плечо. — Ну, я часто о тебе начинал говорить, — неловко произносит, пряча голову в тёмных волосах лиса. — Очень плохо было…? — Ты топтался по моим ногам. За это я потопчусь по тебе. Идет? — лисий хвост плавно вильнул. — П-прости! Я не хотел, — Сайно выставил ногу вперед. — Вот… Наступай. — Глупенький, — фенек проводит носом по его шее. — Сделаем это дома. А танцевал ты сносно. — Тигнари, я слишком тупой в таких делах… — он краснеет, обняв Тигнари за талию. — Невинный, а не тупой, — лис улыбается. — И танец мне понравился. И твоим друзьям, кажется, тоже. — А что будет дома…? — Погладишь мой хвост. А я — твой. — Но у меня-… — Сайно запнулся и покраснел до кончиков ушей. — Нари… — М? — лис подошел к нему впритык, обняв за талию. — А нам можно такое делать…? — В смысле? — Нет, не спрашивай, мне слишком стыдно. — Давай, Сайно, будь смелее, — лис ехидно улыбается. — Я умру от стыда… — Я воскрешу тебя поцелуем. — П-при всех?! — Смущаешься? — его хвост радостно завилял, приковывая к себе внимание не только Сайно, но и почти всех в этом зале. — Ну, это неловко, — парень импульсивно проводит рукой по лисьему хвосту. — Сайно, — Тигнари кладет ладонь ему на шею и ведёт вверх, останавливаясь на щеке, — неловко при друзьях? — Да, я… Они же смотрят… — Ладно, — лис проводит носом по его щеке и отклоняется назад. — Значит, не покажем им ничего. Выпьем? — Алкоголь хочешь? — Сайно опускает взгляд в пол и тянется рукой к руке Тигнари. — Кажется, тут было что-то вкусное. Можно и алкоголь. А ты? — Могу и алкоголь, у нас Альбедо бармен. Это тот парень со сплитом… Он может сделать что-то вкусное и тебе, и мне, хочешь…? — А я думал «вкусное» мы будем делать друг другу. Кхм, прости, у меня гормоны, — усмехнулся. — Идём, да, попросим у твоего друга коктейль. Что-нибудь сам выберешь? И для меня тоже. — Ты милый, — смущенно бубнит и уводит Тигнари за собой, ближе к Альбедо и его другу. — Бедо! — М? — блондин обернулся на него, переключив внимание со Скарамуччи, от которого и так весь вечер не отходит. — А, э… — Сайно задержал взгляд на брюнете. — Извини, я хотел попросить у тебя коктейль, если можно. Для Нари… — Конечно. Тебе тоже что-то сделать? Алкогольное? — Да… Что-то освежающее. Может, что-то хвойное? Если получится. — Видел тут настойку на травах. Что-то да получится, — кивает. — Скар, а тебе сделать что-то? — На свой вкус, — он поднимается с мягких подушек и проходит чуть вперед. — Понял-принял, — Альбедо повернулся к столу, на котором уже успел расставить себе бутылки, будто в баре. — Благодарю, — лис слабо кланяется. — У всех праздник, а Вы работаете. — Не стоит волноваться, мне нормально. — А Вы… — Тигнари переводит взгляд на Скарамуччу. — Тоже биатлонист? — Нет, — усмехнулся. — Куда мне в спорт. — М? А почему нет? — Я не подойду ни морально, ни физически. — Понятно. Но Вы красивый, — лис обводит его взглядом. — Красивые у меня ассоциируются либо со спортсменами, либо с моделями, либо с актерами. Стереотипы, конечно. — Заблуждаешься. Я не более, чем обычный, — спокойно ответил, а на фоне тихо и недовольно что-то фыркнул Сайно. — Обычный? Может быть, — он задумчиво смотрит вверх. — У меня на красивых людей глаз наметан. У нас в ботаническом саду часто фотосессии проводят. — Это точно не про меня. Альбедо больше подходит, — сухо отвечает и, понимая сказанное, кашляет в кулак. — Не важно. — Альбедо? — Тигнари переводит взгляд на бармена, который уже занят приготовлением коктейлей. — Да, красивый. Но… Хотя, я не то, что бы хорошо разбирался в этом, — пожимает плечами. — Я не фотограф, так что могу не понимать чего-то. Но нахожу Вас симпатичным для модели. В смысле, Вас, Скарамучча, — он вновь перевел взгляд. — Я на самом деле без понятия что красивого во мне можно увидеть. Ничего, что я на «ты»? — Нари, — Сайно неловко потянул его за руку, будто привлекая внимание. — Как Вам удобно, — фенек обнял Сайно за плечи. — Вы просто напоминаете мне какого-нибудь персонажа из книги. У Вас выразительные черты лица, точно Вы сошли со страниц литературы. Но это лицо моё видение, конечно. А Альбедо, если не смотреть на тату и пирсинг, подобен представителю эльфийской расы. Впрочем, опять же, лишь мое восприятие. — Я мало читаю. Но представление эльфов имею, не задумывался, но он правда похож. Потому что реальный человек не может быть настолько… красивым, — насупился, сжав челюсть, чтобы больше не сказать ничего лишнего. — Его аристократическая бледность, холодные голубые глаза, гладкая на вид фарфоровая кожа, светлые брови и ресницы, такие же светлые волосы. Если бы они ещё были прямыми, то и вправду будто бы эльф из книги. А вот Сайно похож на охотника. Наверное, я слишком много читаю, раз вижу в простых людях персонажей, но всё же. — Почему на охотника? — Сайно кладет руку поверх ладони Тигнари на своем плече. — Во-первых, тебе будто бы хорошо подходит копье. Во-вторых, твои глаза. Они такого цвета, будто бы пламя свечи в темноте. Обычно примерно такими охотников и описывают. Этот пристальный взгляд, спокойное хладнокровное выражение лица, длинные волосы. Ой, если ты охотник, а я лис, то наша история на страницах книги была бы интересной. — Тогда моя семья хотела бы, чтобы я тебя убил. Мне такое не нравится. Давай никогда не будет такого, как может быть в книге? — Постараюсь ничего не напортачить, чтобы твоя семья не хотела меня убивать, — усмехнулся. — А ты позаботься, чтобы никому не захотелось лисью шубку. — Ни за что, — Сайно нахмурился и обнял Тигнари за талию. — Твоя прекрасная шерстка должна оставаться на тебе. — Чем больше ты будешь о меня тереться, тем больше моей шерстки будет и на тебе. — Своеобразный способ сказать «пометил», — Альбедо протягивает стаканчики. — Сайно и Тигнари, это ваши. Скар, а вот это тебе. — Благодарю, — Тигнари забирает свой коктейль и сразу пробует. — Ого. Впечатляет… — Очень вкусно, Бедо, спасибо. Прости, что отвлёк, — Сайно делает второй глоток и смотрит на фенека.