Мы с тобою похожи

«...ну что ты лечишь мне рецепты человеческого счастья,

что ушел бы на край света и в жару, и в ненастье?

Давай уедем, давай! Давай, рюкзак надевай,

только демагогию свою не развивай.

Наверно, это правда, что вначале было слово,

но есть ли разница, когда в нем толку никакого?

Я повторяю тебе снова и снова:

только не делай ничего плохого...»

— Да ты же сам видел, как он на нее смотрит?! — голос принадлежал Каминари. — Само-о сабо-ой, — растягивает гласные Киришима, неохотно отвечая. Уже затяжные полтора часа блондин с пятнышком в виде молнии на волосах излагал серьезную речь о том, что их дорогой друг — Кацуки Бакуго — бесповоротно втрескался. Но со свойственным буквально взрывному парню характером признаться не мог ни самому себе, ни Дарсии, отчего Денки уверился, мол, тот страдает от неразделенной и, может быть, взаимной любви. — Отстань от Киришимы, Каминари, — в разговор встряла Мина, уставшая не меньшего Киришимы слушать о никак не складывающемся союзе талантливых юных героев. — Мы поняли, что новенькая приглянулась нашему Кацуки, успокойся. Наигранно электрический студент с испугом воззрился на Ашидо, театрально развел руками с вложенным в одну из них джойстиком. Жест сокурсника подстрекал Киришиму, играющего против него в плейстейшен, задвигать пальцами по кнопкам управления пульта усерднее. Алый кончик языка красноволосого показывался в плотно сжатых губах, оповещая о сосредоточенности владельца. — Новенькой? Каччан неделю спаррингуется с ней, а перевелась Дарс так и вообще две недели как, — рассудил Каминари в стиле участливого судьи на заседании по жестоко совершенному преступлению, будто разбирался в слушаниях подобного рода. — Если Каччан ее принял, то она уж в доску своя. Силуэт рисованного человечка на экране телевизора рьяно побеждал другого, пока компьютерный персонаж Денки стоял столбом из-за его излишней жестикуляции. — Конечно, — заговорил Эйджиро, Ашидо молчала. Эти двое отвечали друг за друга и по очереди, словно без слов читали мысли. — Дарсия наваляла Каччану прямо в день знакомства с классом, потом оба отстранены на неделю и были, помнишь? Не удивительно, что общий язык нашли. Напрягают, оба кулаками спор решают... Желтые пряди парня закачались подобно колосьям на ветру вместе с его головой, обозначая утвердительный кивок: — Хорошая дружба начинается с хорошей драки... В звуках на фоне боя в игре раздалось оповещение о том, что битва окончена, а победителем вышел игровой персонаж Киришимы. Высветилась яркими буквами с восклицательным знаком надпись «Game over». Нечего было электрику отвлекаться, поделом. — А чего ты беспокоишься-то? Их дело, разберутся как-нибудь, не маленькие. — по классике жанра изрекла Мина, болтая ногами, лежа животом на ковре у подножия дивана, где сидели юноши. Красный Бунтарь занял позу йога, а Каминари расслабленно сполз по диванной спинке, широко расставив ноги. Иногда Ашидо сменяла Денки, выступая партнером по джойстику, такая же схема происходила и с Эйджиро. — Ага. Потому что я знаю, какого быть влюбленным и отвергнутым, — показушно захныкал желтовласый студент, сжав притворно трясущийся кулак. — Не хочу, чтобы мой братан страдал тоже... — Так тебя Джиро отшила, а Каччан не подает признаков для беспокойства в этом плане. — словесную перепалку продолжила Мина, напомнив другу о неудачном периоде в отношениях с вожделенной сокурсницей. На приятелей заинтересованно смотрел Киришима, делая ставки на то, что правотой придавит, словно массивной лапой, подруга. — Да, у Каччана все еще впереди, — усмехнулся все же Эйджиро, не удержавшись упомнить Кацуки колким словом, как истинный братан. Он уверен, что тот поступил бы точно также по отношению к нему. Где-то сейчас сто процентов икают Кацуки и Дарсия, вертящиеся у однокашников на языке и слуху. — Итак, вы мне поможете? А, нет, пардон. Вы поможете мне помочь Каччану? — проигнорировав провокационный выпад, вопрошает извилистыми нотками сватовства новоиспеченный сводник. Извилистыми, посему как путь к счастью их лучшего друга и милой подружки одновременно кишит нечистью, точно ребята собираются спуститься в преисподнюю. Добровольно. — Слепим из разбитых сердец одно целенькое! — Ла-адно, — прилетает кислым хором, будто бы парнишка и девчонка откусили лимон и цитрус всплыл вкусовыми рецепторами на голосовых связках. Интересно, владельцы этих самых поломанных жизненно-важных органов знают о неисправности моторчика? Несмотря на то, что Красный Бунтарь и Ашидо понятия не имели, с чего вдруг у данных однокашников сердца в осколках, они согласились. Обсуждение вывелось на новый уровень и отныне решалось, чем заманить Кацуки и Дарсию на романтическое совместное времяпровождение. На нижнем этаже мужского крыла, где и собралась сыграть в плейстейшен тройка закадычных друзей, открылась дверь. Увлеченные спором, студенты проигнорировали скрип и даже не слышали, что кто-то вошел в холл. — Против кого опять козни строите, демоны? — Кацуки басит хрипотцой, появившись за спинами хитрой банды. Те чертыхнулись и обернулись с испугом, распознавая в сумерках, кто пред ними стоит, ведь время позднее. Хотя завтра у студентов единственный выходной в неделю, потому можно и посидеть, составляя список для завтрашних занятий. Взрывной парень только что вернулся с тренировочного спарринга, который они с Дарсией проводили на территории поля академии после занятий или геройских заданий почти каждый вечер. — Учиняем расправу над тобой, конечно же. — зло ухмыляется юноша с причудой электрических разрядов, когда очертания друга прояснились от экранных отблесков работающего телевизора. Ящик так и остался включенным, крутя графические изображения популярной rpg. Надменный прищур Эйджиро прострелил Денки висок, а бедро ощутимо ущипнули окаменелые пальцы до оскомины. Желтоволосый болезненно втянул воздух через нос, подавив болезненный вскрик. — Настолки, фильмы ужасов, вредная еда. Завтра. Здесь и всей компанией, как обычно, идет? — протараторил на одном дыхании обиженный щипком, растянув скривленные губы в широкой и добродетельной улыбке. — Выходной ведь. — Вот идиоты, — Кацуки фыркнул, обыденно выплюнув дерзость. Сидят без света в мужском крыле холла, шепчутся о чем-то и глупо лыбятся. Стоило ему прийти, так все тайные переговоры завершились. Подозрительно. — Идет. Что-то нечитаемое прошлось по лицам оставшихся компаньонов, на что чужое внимание было утеряно. Кацуки и Каминари стукнулись кулачками в знак договоренности, закрепляя пакт. Жест — знак одобрения и просто прочно устоявшийся обряд бакусвада. После чего Кацуки устало бросает: — Я пошел спать.

—》•°❦°•《—

Начало лета, единичный выходной день у студентов геройской академии Юэй. На улице душно, но не пекло, чтобы укрываться от жары под крышами в столь чудесный день для потех молодежи. Первая параллель первого курса выбралась в город практически всем классом (некоторые разъехались навестить родителей и наставили повеселиться и за них тоже как следует), дабы развлечься и развеяться от учебы. Удалось вытащить даже отпетых домоседов из общежитии, однако среди таких популярной компании Кацуки не оказалось. Замест этого Кацуки восседал возле слишком активных ребят, перекидываясь незначительными фразами с Киришимой время от времени. В собственной комнате Кацуки спасательным ветерком дул вентилятор покрайняк, куда взрывной парень мечтал попасть. Окна раскрыты нараспашку, что диспозицию не спасает. Свежий воздух холла в мужском крыле общежития, обещанный утянувшем его насильно на первый этаж за руку Денки, забивался в ноздри, нежели проветривал и освежал. — Слушай, как там Дарс? Поднатаскал ее личным приемам? — как бы невзначай интересуется Киришима у Бакуго, пока студенты дожидались присоединения Каминари к уже собравшимся Киришиме, Кацуки, Серо и Мине. С Денки и Миной они идеально разобрали пошаговую стратегию воссоединения сердец, когда Кацуки покинул их поле зрения. Написали Серо сообщение с отточенным до мелочей планом, получив одобрение текстовым восхищением. Разработали самые эффективные методы: куда, как, зачем и во сколько пересечь обстоятельства для результата положительного. Кажется, Мина даже что-то по этому поводу черкала карандашом в блокноте, чтобы не забыть. — Че? — ожидаемо ощетинился Кацуки, скривив верхнюю губу. — Почем мне знать? Помрет на патруле или нет, тогда и узнаем, чему она там поднатаскалась. До того, как прийдет студент с электрической причудой, Мина с Хантой разыграли кон в уно. Перебрасывая разноцветные карты, парочка вскользь обвела взглядом собеседников, внимательно прислушиваясь. Особенно к тому, что извергает, словно вулканический кратер, взрывной в прямом смысле рот. — Не знаю. Мне показалось, с причудой, позволяющей ей понимать зверюшек, для товарища боевого она плохо годится. — нарочито подстрекает Эйджиро, зная, как запросто раздраконить Кацуки и вывести его на откровения. Или хотя бы уличить их капли в море, точно крохотную рыбку в сетку словить. Подобно капитану корабля, Киришима крутит штурвал и доверяется воле морю, плывя по течению. Умышленная забава в окружении основного количества бакусвада — отвлекающий маневр, задействованный уже сейчас и крутящийся в бесподобном исполнении, отводя Кацуки дальше от истинной цели мероприятия. Партнеры по картам застыли, точно статуи, когда Ханта задумчиво почесал затылок и уставился куда-то сквозь подругу, явно заслушавшись педантичные речи красноволосого. Казалось, будто он позавидовал пафосному общению Киришимы и включил воображаемый диктофон для записи чужих речевых оборотов на подкорке сознания. — Че сказать хотел, плосколицый? Дыру во мне скоро прожжешь... — терпеливо вопрошает Кацуки раздраженный от пристальных омутов на его личине. Торопливо хлопнув сокурсника по плечу, Мина умудрилась мимикой намекнуть, чего от ленточного героя требует, прежде чем Кацуки успел бы разозлиться. И Серо закашлялся, а розовая девушка ладошкой мелко застучала по его хребту, а ка спаситель. Поняв о том, что друг, по-видимому, подавился и попросту прямым взглядом просил помощи, Кацуки с тяжелым вздохом отмахнулся. Мол, глупость какая, давиться собственной слюной, коли тот не жевал и во рту ничего не держал. Бакуго, почти спрятавшись макушкой за широким подлокотником, судачил дальше с Киришимой, сидящему на спинке дивана. Колючая и торчащая ежиком прическа беловолосого юноши выглядывала взору Мины с Серо за горизонтом подлокотника, к которому Кацуки прижался, разлегшись вдоль по мягкому пространству. — В смысле, бесполезная для героя? — уточнил на всякий случай Кацуки, подогреваемый скорой ссорой. Бинго! Благо, ухмылка Красного Бунтаря скрылась от явно искрящихся злобой омутов, так как Кацуки прикрыл глаза, расслабившись полностью. Купился на уловку и теперь никуда от удочки Эйджиро не денется. — Это ты сказал, заметь. — Сдохни! — кулак взрывного студента впечатался в подушку, будучи привычным событием для его сокурсников. Рвать и метать у Кацуки по обычаю принято, уклад таков, поэтому значимости всплеску эмоций никто не предавал и в данном случае. Правда, картежники обеспокоенно переглянулись. — Черта с два она бесполезная! Благодаря животным у соплячки везде подсадные утки, нужная информация и режим невидимки. Полезно, не находишь? Удар, к слову, не детский держит... Замолкнув, Кацуки прокрутил в памяти драку с Дарсией в день ее прибытия в первую параллель. Виноватым являлся он, лезшим на рожон, за что девчонка приложилась крепким тумаком. Айзава счел справедливым отстранить от занятий обоих, ведь махала кулаками Дарсия не сама с собой. Ох, сколько же бурных аргументов, чтобы отстоять чужую честь! А Каминари-то преисполнился правдой, чтобы оправданно влезать в чьи-то отношения. А значит, старания и труд ребят не пойдут коту под хвост. Эйджиро мажет улыбчивым взглядом по Кацуки, мирно лежащему подле его ног и не подозревающего приближающегося подвоха. — Слабачка с моей помощью хотя бы мышцами окрепла как надо, — догнав мысль, закончил он. — Продолжит в том же духе пользоваться знаниями о моем драгоценном таланте и даст тебе, тупоголовому, фору. — Каччан, тормози, я ж из чистой любознательности спросил, а ты уже истратил весь свой словарный запас, защищая Дарс от... Ничего. — лукавит студент с причудой брони, довольно улыбаясь проделанной работе по выуживанию достоверности фактов. Подперев подбородок рукой, он изучал хмурые сладки на лице Бакуго, отмечая, какие из них именно перерастут в морщины с возрастом. Слишком уж часто взрывной студент источает различный спектр эмоций и хмурится. К счастью, словно спасительный канат, брошенный упавшему в яму, ребят окликает Каминари. Партия в уно незамедлительно прервалась, приветливо замахав ее игроки электрическому юноше и красивой девушке, прибывавшими в дверном проеме. Спохватились и Киришима с Бакуго, тактично поднявшись с сидений. Заметно склонившаяся в бок голова взрывного сокурсника вызывала всем своим видом ярое недоумение, предвещая кучу вопросов на год вперед. Пачки чипсов с разными вкусами, газированные напитки, мармеладки и прочие снеки торчали из прозрачных пакетов, набитых до отвала. За тем, собственно, и задержался Денки по договоренности, включая неизвестную Кацуки задачу отыскать Дарсию и привести на судьбоносную встречу. — Приветик! — приветствие и ослепительная улыбка. Дарсия застенчиво переступала с ноги на ногу, стоя в дверях. Нет, не из-за боязни новых сокурсников. Отношения с коллективом сложились доверчивые и достаточно дружелюбные, дабы инициативно контактировать с любым из юных героев. Подвешенный язык и, конечно, инцидент с Бакуго помог понять, что Дарсия не бесхребетная и полна сюрпризов. C природным злорадством Кацуки отметил, что девица кардинально отличается поведением, нежели при связи с парнем наедине. Добродушный Каминари вселял ей уверенность, потому студентка смелее шагнула к ребятам, когда тот тронулся с порога вглубь холла прямиком к ребятам. — Представляете, встретил нашу красотку в магазине, — пакеты со снастями упали на деревянную столешницу, прилегающую ровно посреди дивана и телевизора. Магнитная буря оказывает похожее воздействие на нервную систему, надвигаясь коварно для того, чтобы потом разразиться библейским штормом. Точно также парень с причудой статического электричества предвидел обрушение катаклизма в виде неумолимых расспросов Кацуки, предотвратив первым его словесный поток своим пересказом событий. Он подмигнул Дарсии. — Дай, думаю, к нам на тусовку ее позову. Не гоже симпатичным девчонкам скучать в одиночку. Киришима, доставай монополию! Мина, Серо, разгребайте вкусняшки! Ну, Каччан, чего замер? Объясни правила игры, окей? Отлично! Шевеление и суета подхлестнули общую атмосферу затесавшегося комфорта, обоюдно царившего здесь до и после. Спорить с командующим, не терпящим возражений, никто не посмел. Реквизиты пресловутой игры разложены, действующие лица пристроились в широком кругу на ковровом покрытии пола, похрустывая сухариками и чипсами, запивая газировкой. Правила зачтены и изучены Дарсией, как того требовал Каминари, а Кацуки вдруг приземлился возле нее чудесным образом. Еле заметно колени Кацуки с Дарсией соприкасались, источая человеческое тепло пуще прежнего. Температура в помещении без того высокая, в следствии чего амплитуда градуса подскочила. Гордость Бакуго вынужденно стиснула ему зубы, то терпя он испарины на лбу от духоты или электрические разряды из-за сердечного трепета и покалывания в кончиках пальцев. Дарсию и саму не менее влекло к своеобразному запретному плоду в обличии Кацуки Бакуго — сокурсника и друга. Вспыльчивый темперамент, прямолинейный в выражениях, приправленных перчинкой, но глубоко внутри Кацуки добрейшее и справедливое существо людское, ежели откроется кому-либо ближе. Как, например, Дарсии. Вышеперечисленная характеристика парня лишь разжигала интерес Дарсии и желание откусить эдакое яблоко раздора, присваивая себе по кусочку, укрощая взрывной пыл, будто дикого зверя приручила. — М-да, — безнадежный выдох, Кацуки покачал головой неопределенно. — Тупизм мутировал, как вирус. Спустя некоторое время после начала игры в излюбленную монополию Кацуки сидел и рьяно недоумевал, где же интриги и скандалы, подкуп и все в том духе, какой идет в комплекте с игрой? Слишком честно; слишком правильно. Покупая участки, платя деньги, юные герои выходили из игры, когда средства кончались. Они же в курсе об основной игровой фишке? Или нет... — Каччан! — предупреждает его Денки, укоризненно зыркнув. Один из игроков — Дарсия — попала в курьезно затруднительное положение с ситуацией безвыходной и означавшей бы вылет из игры, если бы Кацуки не соизволил пояснить. Естественно, будучи в своем репертуаре — грубо и с заядлым принижением чужого достоинства. Пришлось девушке проглотить обидные шлепки слов, хлеставшие по алеющим щекам. Выглядеть в глазах приятной компании ужасным соигроком ей вовсе не хотелось, старательно схватывая дурные нравоучения на лету. Используя выученную подлянку, Дарсия договорилась с Миной, объединившись против общего и самого сильного врага-монополиста ради победы. Они предлагали участки в оплату долга или скидку, с каждым ходом привыкая к хитрому укладу. Мухлевать, оказывается, интересно. Кто б сомневался, что бесплатный сыр только в мышеловке. И Кацуки воспротивился нещадному проигрышу, подкрадывающемуся на скоростных путях, словно скоростной поезд. Проблема накалялась, а ясности раззадорившимся умам не добавилось. — Ах так?! Тогда я забираю детей и совместно нажитое имущество, и ухожу от тебя, преступник! — убедительно парирует Дарсия, устав от очередного «жульничества» студента со взрывной причудой. Почем зря, ведь Киришиму, между прочим, три раза в тюрьме изнасиловали, а он, словно стержень, молодцом держится. Ашидо зря времени не теряет, когда играет в монополию. — Замечательно, проваливай! — тон, сорвавшийся на грозный крик. Да как эта девчонка находит смелость дерзить самому богу взрывов? Словесная перепалка меж Кацуки и Дарсией длилась уже минут десять, выясняя, кто из двух талантливых героев переплюнет кого стратегически и логически. — Мы же всего навсего в монополию играем, Каччан, — подряжается Каминари на выручку. Вспышка электрического разряда, призванная усмирить и припугнуть от дальнейшего развития перебранки, нежели навредить. Игра завершилась для Денки, потому как он позорно проиграл вначале. Красные омуты Кацуки метали молнии не хуже, чем причуда Каминари. Кажется, среди алых океанов в глазах можно было рассмотреть искорки огоньков, пожирающих нитку, отделяющую основание динамита и кончик устрашающей веревки. Еще немного, и запах гари настигнет с полыхающим пожаром мужское крыло общежития и распространится далеко за первым этажом. — Разум ее преследовал, но она была быстрее... — с отточенным мастерством Кацуки цедит сквозь острые и белоснежные зубы, сжав злостно кулаки. Киришима стукнул красную кнопку у себя в черепной коробке, призывающая готовность оттащить Кацуки, если вдруг что. Плесь. Никогда не угадаешь, чего ожидать от столь же заведенной Дарсии, источающую край терпения и злобного порыва. Она вылила не допитую колу на Кацуки, запустив струю геометрически ровно в разгневанное лицо: — Остынь! Удивление. Раскрытые широко челюсти сокурсников и глаза, схожие с диаметром луны. Взрывной студент моргает часто, сморгнув остатки влаги с пушистых ресниц. Липкими струйками коричневая жидкость потекла по его шее с выступающими венками, намочив ворот черной майки, а челка мокрыми патлами обрамила острое лицо. Черты гримасы смягчились, выражая более оторопелый шок, чем праведный гнев. — Слышь, пожарная, — возник он, наконец-то отмерев телом и скованными мышцами, глядя в девчачьи омуты. Дарсия отчетливо хмыкнула в свою очередь, скрестив на груди руки. — Смелая до боли в мозгах, у меня от тебя голова болит. Спичка варварски потушена, уступив право милосердию. Смешки далеким эхом разнеслись со стороны Серо и Денки, ведь не каждый день на Кацуки путы смирительной рубахи накидывают. Облегченно выдохнув, ребята оперативно отступили к выходу. Нынче публика сталась лишней, и они удалились от давно назревшего разговора. Правда вот не ушли насовсем, а бесстыже подсматривали из-за угла. — А у меня от тебя аллергия, — заверила Дарсия, мол, тот пагубно влияет на ее здоровье. И даже не соврала, ощущая ноющее сердце в грудной клетке и съеденные нервные клетки. — Гавкаешь как собака. Вздернув светлую бровь, Кацуки возразил: — Че? Жалуешься чего? Ты ж любишь собак, соплячка... — правда укоренилась за Бакуго, чего отрицать Дарсия попросту не могла. Она действительно очень любит собак, да и, в принципе, животных, обладая причудой понимания звериного языка. — Люблю. Именно поэтому мы с тобой и подружились... Гложущие изнутри чувства рано или поздно выдали бы свое присутствие, отчаянно рвясь наружу. Туда, где объект их вожделения заждался признания. Или чего-то еще... По растерянному виду Кацуки сложно диагностировать достоверно, отчего именно он заметно стушевался. Воодушевленная компания за скрывающим их косяком двери аплодировала бы стоя, не решив они не вмешиваться в душевный диалог и, подобно зрителям кинотеатра, молча наблюдать. Какие же все-таки их сокурсники дурачки, если упорно не принимали истинные чувства друг к другу. — И еще тебя, глупый Каччан, — договорила Дарсия, и Кацуки мгновенно почудилось, как на самом деле нежные девчачьи губы прижались к его гладкой щеке вместо уместной пощечины. Чувственно, горячо и до крутящего живота отрадно. Опыта в поцелуях, особенно первых, у студента с причудой взрывов не имелось за пазухой. Собственно, у Дарсии схожий случай. Но одно юный герой мог заявить уверенно — ему нравится чувство влюбленности. Особенно первой. И это обязательно начало, но никак не единичное и последнее везение. Краешки ушей парня краснеют предательски, по лицу красноречиво мелькнуло осознание собственных чувств, предполагая у Дарсии бурю теорий на его реакцию. Крепкая ладонь Кацуки опустилась ласково на девчачье плечо, не разрывая тактильной стыковки мягких губ и кожи. Удовлетворенно он приобнял Дарсию достаточно надежно и отчаянно для того, чтобы та отметила немую взаимность безошибочно. — Божечки, вы такие милые! Истошные вопли и брань Кацуки сию же секунду заполонили этаж холла, свалившись кирпичами (больными пинками) на якобы осторожно подслушивающих и подсматривающих партизан-лучших-друзей-однокурсников.