Безмолвно спящий

      В рабочем кабинете не спокойно. Тэхён несогласно качает головой, смотря на через чур самодовольного альфу.       — Нет, ты не можешь... — и его конечно же перебивают. Совсем этот альфа от рук отбился.       — Могу. И ты тоже можешь, — Чонгук развалился на стуле за столом почти напротив — омега сидит на столешнице, потеснив важные бумаги. — Ты просто будешь возглавлять работы с народом их обустройством и помощью им.       — Но я только начал заниматься, — фыркает Тэхён на его улыбочки. — А не как некоторые. Меня с детства не готовили к управлению. Тем более там люди.       — Именно, Тэ, — опускает руку на коленку омеги, но увлечённый спором Ким, будто не замечает. —Я учился. А ты там жил.       Тэхён тяжело вздыхает отводя взгляд.       — Тем более, учителя, совет и я поможем, если что. Я в твоём постоянном доступе, — продолжает поглаживать ладонью.       — Мои занятия, — уже смиренно произносит Тэхён, и внезапно ловит новое ощущение. Чужая рука как-то слишком фривольно устроилась.       — Как раз практика будет. Толку-то от теории, — ставит точку в небольшом споре. Чонгук был приятно удивлён, когда кажущийся постоянно уверенным Тэхён стал переживать за доверенную ему ответственность. Из-за этого Чон только ещё больше убедился в правильности решения.       — Ладно. Но, — вдруг поднимает указательный палец и грозит, — я соглашаюсь не из-за твоей просьбы. А только потому, что в последнее время у вас и вправду ужасная народная политика. Как можно имея столько знаний так бездарно ими распоряжаться.       В конце оправдательного монолога, омега слегка касается пальцем щеки альфы. А потом также невесомо спрыгивает, и рука Чона остаётся лежать на столе.       — Не скучай. Увидимся не скоро, — говорит двигаясь к выходу, — муж у тебя теперь очень занятой.       Чонгук провожает его взглядом полным наслаждения. Всё же ему повезло, что проклятье снял такой прекрасный омега.

***

      День превращается в два, два переходит в три, и вот уже близок конец второй недели, данной бывшему королю на отъезд. Тэхён старается приспособиться к новой должности, постепенно проходя обучение. Хосок, его папа, помогает ему редкими советами, как поступать по чести, но больше конечно поддержкой. С Чонгуком отношения у них складываются интересно и удачно. После скоропостижно состоявшейся свадьбы, они живут вместе. В одной комнате, и это ещё одно испытание. Омеге даже по душе их сближение, ведь с каждым новым шагом навстречу, Чонгук кажется всё более вдохновленным.       Ступая тяжёлыми шагами в трапезную, по длинным каменным коридорам с развешенными не гаснущими факелами, Тэхён пребывает в задумчивости. Позади, едва отсвечивая плетётся его личная стража. С момента восхождения на престол, она преследует омегу по пятам. Он пытался отказаться от них, но в этом вопросе Чонгук отчего-то был не преклонен, и даже поцелуй и колыбельная на ночь его не расжалобила. Возможно, из-за того что сын советника всё ещё частенько захаживал во дворец. А возможно, из-за того что Чонгук уже совсем потерял совесть, раз Тэхён позволяет ему так много.       За большими кованными дверьми, что вовек в одиночку омеге не сдвинуть, альфа, его, о фея, муж, уже восседал в центре стола. Стул Тэхёна рядом стоящий, и нарушающий все правила дворцового и королевского этикета был пуст в ожидании его. Этот, как и многие моменты сильно порицались советом. Но Чонгук, к счастью, и растоплению сердца Тэхёна, был не преклонен в своих решениях.       Мягко улыбнувшись остальным гостям, омега направился прямиком к королю. Тот с момента входа в просторное помещение, не спускал с него глаз. Тэхён сел рядом, с явным облегчением опустившись спиной на тканевую спинку. Чонгук тут же взял его за руку, нежно оглаживая тыльную сторону ладони.       — Как прршёл вечер? — участливо и с беспокойством заглядывая в глаза омеги.       — Немного устал. Столько сложностей оказалось в простых вещах, — Тэхён переходит на шёпот на последнем предложении, — иногда мне кажется, будто голова лопнит.       Чонгук негромко смеётся, понимающе сжимая ладонь.       — Вот такая она королевская жизнь.       — А можно обратно? — каючит внезапно Тэхён. Ему вроде казалось, что всё прекрасно, с чего вдруг потянуло на такое?       — Без меня нельзя, — беззлобно грозит. Они сидят полубоком к столу, совершенно забыв и про ужин, и про других людей в зале. — Если тяжело, то...       — Эй, за кого ты меня принимаешь? — и резко, свободной рукой, щёлкает Чона по носу, — как ты там говорил? Вместе справимся.       Увеличенные друг другом, ни Тэхён, ни Чонгук, не замечают на себе острого и внимательного взгляда от бывшего правителя, его какую-то странную взволнованность и нервозность.       Чонгук перекладывает их переплетённые руки к омеге на колено, делая кивок в сторону стола. Тэхён расправляет плечи, наконец уделяет внимание присутствующим и ужину. Он сжимает сильнее руку альфы чувствуя поддержку. Как же он рад, что Чон поступает как сам считает нужным, держа слово, а не слушая этикеты.       За столом расселись: бывший правитель, главный советник, управляющий дворцом, и ещё кто-то, мало ему знакомый. Стражу позади, да расставленную на входах, Тэхён почти научился не замечать. Но забыть про них не получается вовсе. Папа говорит, что это даже хорошо.       Трапезу начинают с первым укусом королевской четы, это тоже они стараются сделать вместе, почти синхронно, Чонгуку кажется, что такое начало выглядит жутко и устрошающе. Он не знает, что в данном действие такого, но со стороны, омеге кажется, что выглядит впечатляюще. Зачем столом ведётся светская беседа, не сильно отличающиеся от остальных. Тэхён по обычаю в разговор, до личного обращения не вступает. Он всё же усталый пришёл спокойно поесть, а не работать языком.       Тэхён тянется за бокалом с терпким вишнёвым пуншем. Вино и другие градусные напитки у них не в почёте, учитывая зависимость родителя Чона, и на столе их быть не должно. Но у омеги есть смутное ощущение, что данным требованием несколько перенебрегают. Они не чёкаются, поэтому на желание Тэхёна выпить никто особо внимания не обращает. Он заметил бы, если смотрел бы в правую сторону, только бывший король странно косится на него.       — ...так вопрос. Когда же наш прекрасный о-король обрадует нас новостью о наследнике? — разносится бестактно от главного советника.       Тэхён замирает уловив их слова. Все взгляды за столом внезапно обращены к нему, сидящему с шокированным лицом и приоткрытыми губами. А Ким не разговаривать сюда шёл. Особенно не на такие темы. Омега чувствует лёгкое поддерживающие прикосновение к колену.       — Как только природа будет благосклонна, — Тэхён взмахивает рукой от себя, — ко мне и моему мужу. Так сразу порадуем вас целым выводком! — как оказывается, он совсем забыл про зажатый в ладони с бокал с горячим пуншем. Что в миг разлетелся на близ сидящих и скатерть, и блюда, и пол. — Ой, — и в довершении отпускает посуду, будто ошпаренный, чего вероятно делать не стоило. На каменном полу, недавние произведение искусства рассыпается хрустальными осколками. У Тэхёна вырывается тихое привычное: — Блять.       Неловкое молчание, вызванное его странным выступлением не затягивается, Чонгук разряжает его смехом. Лицо Тэхёна разворачивает альфа к себе и легко чмокает. Омега пихает его в плечо ладонью. Они на публике, да и выходка его стрёмная. Но по существу, каков вопрос, таков и ответ.       Чонгук заговорщески ему подмигивает, и Тэхён чует очередную сомнительную идею. Под его взглядом, да и всех остальных, альфа поднимает высоко свой, ни разу не тронутый до этого бокал.       — За полный дворец наследников! — и игнорируя взгляды, особенно острый от бывшего короля, Чонгук бросает стакан на каменные плиты. Очередной звон градом проходится по помещению.       Тэхён безуспешно подавляет смех, пока недобрые и осуждающие мысли их гостей повисают над столом. Самый недовольный бывший правитель, но оно и понятно — до ссылки остались считанные часы.       В глазах альфы Тэхён любуется озорными искрами. Кажется, этот ужин и вечер не так уж и потерян для них.

***

      Полуденное солнце ярко освещает парапет и площадь перед замком. На мелкой темно-каменной плитке лошади перебирают копытами, образуя мелькающий сквозь перешептывания зевак цоконье. Тэхён под руку с Чонгуком стоят во главе сборов. Настал тот день, когда ослеплённый былой властью отец Чона отправится из дворца. Из их дома.       Чон Мисон необычайно спокоен, и даже относительно трезв, для человека, что лишённый былого титула отправляется в пригорный монастырь.? Конечно условия там будут королевские, только до короны будет очень далеко. Тэхён дарит дежурную полуулыбку собравшимся, сам наблюдая огромный обоз из вещей, включающий около десятка повозок, и отдельную, богато расписанную в золотом сукне, карету.       Омега взмахивает рукой на суетливые вопросы и предложения по ходу проводов. Важно, что тот, кто отправлял жизнь Чонгуку, наконец покинет их.       Чон Мисон подходит к ним, и кланяется слишком вычурно, с недобрым взглядом. Оно конечно не удивительно, но вот усмешка на его лице настораживает Тэхёна.       — Рад прощаться, с таким сыном. Конечно я сожалею, что не нучил подобающе обращаться со старшими, а особенно со мной, — заводит вычурную речь, — но забудем прошлые обиды. Не будем омрачать последнюю встречу.       Тэхён не особо прислушивается к словам, по его спине протекает холодок, от непонятно откуда взявшегося морозного ветра. Будто магический след промелькнул в воздухе. Он оборачивается легонько в сторону странного ощущения, и как оказывается не зря.       Тэхён дёргает за плечо Чонгука. Тот оборачивается. Время как будто замедлилось. И тоже видит окно башни. Тёмный силуэт. Блеск метала на кончике. Бликом пойманным высоким солнцем. Альфа меняет их местами. Они летят на землю. На каменные плиты. От неизвестного лучника и подлой стрелы. Звуки растворяются в звенящей тишине паники.       Тэхён медленно возвращается в сознание. На уши давят пульсирующие удары внезапно ставшего громким сердца. Его или Чонгука он разобрать не может. Лежать жестковато. Омега медленно открывает глаза. Перед ними тяжело вздымающаяся грудь. На удивление, на тело ничего не давит. Альфа закрыл его собой. Точно. Лучник. Стрела.       Сначала он хочет подорваться, но мысль о возможном ранении Чонгука успевает его остановить.       — Ты, — в горле пустынная сухость, — в порядке?       Омега не пытается посмотреть выше лёжа, туда где лицо альфы, но натыкается лишь на его шею и подбородок. Чонгук что не смотрит на него? Хорош защитничек.       — Чонгук, — дёргает за ткань где-то сбоку. Его обзор слишком мал, а беспокойство растёт, что там вокруг интереснее то его?       — Очнулся? — тихо спрашивает альфа приподнимаясь на руках выше, давая чуть больше пространства между Тэхён и своим телом.       — Ага, ты не ранен?       — Нет, — доносится сверху, а Тэхён кажется закатит глаза вовнутрь раньше чем разглядит его лицо.       — Как-то слишком тихо, — вдруг осознаёт омега. У них же была полная площадь людей, и только что было совершено покушение. А они будто здесь совсем одни. Или это Тэхён головой сильно стукнулся?       — Тут не только тихо, — раздаётся со вздохом, — не знаешь что это?       Альфа над Тэхёном немного съезжает вниз, после аккуратно двигается в бок, открывая из-за широкого плеча вид омеге на небо. Ведь они почему-то всё ещё лежат на твёрдом камне.       Голубоватое небо с облаками, что там такого, думает он сначала, а потом замечает это. Маленькие белые искры, похожие на сотню коротких молний бегают над волосами Чонгука. Они будто огибают всё пространство вокруг. Тэхён зачарованно пытается присесть, чтобы разглядеть ближе, но его останавливают, прижимая обратно к земле.       — Не вставай. Эта штука не высоко. Всего пару пядей надо мной.       Тэхён кивает, приступая к осматриванию всего что сможет в таком положении. Слева он видит чёткую черту соприкосновения сероватого камня и этих магических всплох. С другой стороны такая же картина. Причём прилегает довольно близко к ним, по прикиду не будет и двух пядей.       Замуровали их в плотный магический кокон. Тэхён не фея к сожалению, и определить тип магии не может, но уровень тут явно очень продвинутый, потому что о таком заклинании говорили больше как забытом и легендарном. Какой силы должен быть фей или фейтма что бы сотворить такое? Чонгук продолжает молчать, и Тэхён вновь вспоминает про спрятанное от них окружение. И если по бокам пустое пространство, а в стороне его ног вход в замок, то...       — Ты на что там смотришь? Что происходит?       — Разборки со странным феем, — лаконично отвечает, — и судя по всему про нас все забыли. Ну или игнорируют, учитывая наше положение.       — Я тоже хочу посмотреть, — недовольно бурчит Тэхён. Почему нельзя было их закрыть в сфере какой-нибудь, чтобы посидеть хотя бы нормально можно было, раз всё интересное происходит без них.       — Тут места не много, да и прикасаться к этому я не риск...       — Приподнимись немного, — недослушивает омега.       Получив нужное пространство, что всё ещё слишком тесно, Тэхён начинает переворачиваться на живот мелкими движениями, упираясь то в грудь, то в расставленные с двух сторон руки. Он и не думал, что это так не удобно. Как какой-то червяк, Пресвятые феи. Омега надеется, что за этим действием Чонгук не наблюдал. На животе оказывается лежать не так уж удобно, а упирающаяся в камень щека, просто кричит что нужно подтянуть руки к груди для опоры.       Так он и делает. Наконец приподнимается, но как оказывается слишком быстро и высоко.       — Твою, ж, Тэхён, — моментально следует за лёгким ударом. Альфа едва удерживается, чтобы не распластаться на теле омеги снизу.       — Извини, — быстро бросает, и устраивается удобнее, вглядываясь в происходящие сквозь мельтешение мелких молний.       На площади и вправду опознается летающий фей и все остальные провожатые. Неизвестный ведёт активный и явно не лестный диалог с королём. Ещё бы услышать о чём толкуют. Лица у всех, кроме главных двух персон, удивлённые, у многих даже проскальзывают нотки ужаса. А казалось королевская охрана. Шоу разпаляется не шуточное.       — Ты знаешь этого фея? — раздаётся сверху. Альфа тоже занят рассматриванием развернувшегося перед ними. Слишком внимательно, чтобы не думать, об их положении в странном куполе.       — Откуда? Кроме папы никого из их сообщества не знаю. Они обычных, — омега изворачивается, и игнорируя неудобство лежания на земле показывает кавычки, — людей к себе не допускают.       Над головой понятливо кивают и замирают.       Тэхён тоже. Он не заметил, как магическое заволокло короля. Секунда, раз, два, три. И на глазах фигура Чон Мисона древенеет со вскинутой вверх рукой. А после, крошечные искры ползут вверх по бархатному одеянию, оставляя за собой сероватую окаменелость.       Стук сердца отдаётся в ушах омеги, что с открытым ртом смотрит недоуменно. Альфа теряет вдох, замирая.       Время останавливается в тишине на мгновение, вместе с бывшим королём этого безмолвного королевства.