Безмолвно спящий

      Сладкая патока заполняет каждую клеточку, растекаясь по венам и артериям, по каждому капилляру, от носа и до кончиков пальцев. Неизвестное, чарующее, прозвучавшее всего секунду, но уже проникшее в самое сердце. Его стук ускоряется, толкая больше крови. Лёгкие вдыхают глубже, зачерпывая больше воздуха.       Тело пробуждается от долгого, безмолвного сна.

***

      Дверь с глухим стуком закрывается, но звуки шагов в комнате не прекращаются. Кто-то пришел навестить его спящее мертвым сном тело?       По скрипу дивана Чон удостоверяется в своём предположении. Только вот кто это и что ему надо, повисает немым вопросом в голове принца.       — И вот снова твой день рождения, а ты всё ещё здесь. Ума не приложу, о чём ещё с тобой можно разговаривать, — насквозь пропитанный недовольством и умеренно раздражающий голос узнаётся спустя несколько мгновений.       Что за ерунда такая? Почему король сейчас здесь и вообще с ним разговаривает, если это как бы он и запретил? Тем не менее, монолог Мисона продолжается независимо от мыслей младшего Чона.       — Глупая ведьма. О чём думала, проклиная? Всего-то говорить с тобой раз в сутки взамен на почти бессмертную жизнь, — глубокие вдохи хорошо слышны принцу — пока это единственное доступное средство восприятия. — Такой ты мне нравишься гораздо больше. Вот бы и раньше слушал, молчал и ничего не делал.       Чонгуку стоит отдать должное многолетним тренировкам безразличия, иначе бы он нахмурился, выдавая себя.       — А эти люди так смешны. Оказалось, что они любили тебя гораздо сильнее, чем я ожидал, — хрипящий смешок тоже вырывается. — Как послушные собачки молчат вместе с тобой и верят небылице о спасительном поцелуе.       С каждым словом Чонгук прислушивается сильнее. Кажется, король просто вновь пьян, раз болтает так безумно и так часто отдыхивается.       — Представляю их завтрашнее очередное разочарование. Как здорово я придумал! — восклицает, слегка хлопнув по крышке гроба. — советник Пак переживает о фейном отпрыске, но они все слишком глупы. Ведь этим идиотам всего лишь нужно не молчать. Обожаю этот театр.       С каждой новой деталью паззл в голове Чонгука начинает понемногу собираться в цельную картинку. Только вот зачем королю разговоры по душам с его телом ещё предстоит разгадать. Но самое важное от отца он, вероятно, уже узнал.       Король обманул и обманывал свой народ на протяжении нескольких десятилетий, внушая всем ложную информацию о его спасении. Губя невинных людей.       Кажется, возраст и прожитые годы его совсем ничему не научили.

***

      Сразу после собрания, на котором его будущее стало более менее понятным, Чонгук направляется к омеге. Его всё ещё волнуют вопросы о проклятии. Да и будущей муж тоже.       Только заходя в покои Тэхёна, принц совсем не замечает чужой испепеляющий взгляд из бокового коридора. Кое-кому тоже был срочно нужен Ким.

***

      Голос. Это просто звучит его голос, а мысли сносит так, будто сладость похвалы или восторга течёт от ушей по венам. Чонгук в который раз слышит глубокий бархатный голос, расшитый шёлковыми нитями.       Словами покороче — просто голос Тэхёна.       Этот странный с самого знакомства омега каким-то образом гипнотизирует Чона звуком своей речи.       Находясь в выделенных ему покоях, сидя на его кровати, принц в который раз благодарит своего учителя по, как тот называл, «этикету, вежливости и мастерству приветствия». Стальной выдержкой Чон обязан именно ему.       Чонгук наслаждается шуточным разговором о важных вещах. Избегать тем, вроде их будущей скорой свадьбы, неправильно, но Чон ничего не может с этим сделать. Смех Тэхёна слишком прекрасен, чтобы лишать себя этого удовольствия.       Чонгук рассказывает про свой последний день до проклятия. Хотя истории омеги принц слушал бы с большей радостью. Его собственные воспоминания пропитаны золотом и болью.       К концу воспоминаний, когда Чонгук уже собирается рассказать о том, что произошло в той странной комнате после ухода Тэхёна, раздаётся стук в дверь. Пришёл фей Хосок — отец Тэхёна.       Чонгук осматривает его очень внимательно, в своей жизни он видел представителей фейного рода всего несколько раз: хмурые брови, пронзительный, будто смотрящий насквозь, взгляд, тёмные волосы коротко стрижены, невысокий рост. И, наконец, принц видит: сзади сложенные совсем незаметные, прозрачно-синие крылья.       — Принц, Тэхён, — приветствует фей их, совершенно не удивлённый чужому присутствию в комнате сына.       — Пап, ты узнал что-то об этом? — Тэхён спрашивает с нотками надежды в голосе.       — Более чем. В узнанной правде о проклятии уверен почти на сто процентов.       Чонгук удивлён. Интересно, когда об этом Тэхён успел рассказать? Или это фей такой проницательный?       Ким Хосок начинает рассказывать им всё, что узнал и знает. Умолчав, правда, о том, где взял информацию, и что пытался остановить их показательное пробуждение.

***

      Отпустив сына, в обще сборную толпу омег направляющихся к принцу, Хосок быстрым шагом идёт в комнату, в которой всё это время прибывал их принц. И во время снятия проклятия тоже. Возможно у фея получится что-то почувствовать. Магия такого уровня не уходит бесследно. Правда и секретов своих не раскрывает.       Прибыв на место, Хосок осматривает каждую мелочь, проверяет абсолютно каждый сантиметр, касаясь всего по несколько раз. Прикосновения — то, через что бежит и живёт магия фей. Но сначала не находит ничего особенного. Всё, как и должно быть в остатке от проклятия.       Обнаруживается лишь одна маленькая несостыковка, когда запыхавшийся фей садиться на диван. Исходящие от него тепло говорит, что у проклятия было условие его поддержания: кто-то регулярно выполнял какое-то действие, чтобы проклятие продолжало существовать. Значит, был ещё один способ его снять.       Эта новая информация снисходит на Хосока озарением. Он всегда удивлялся, почему король продолжал жить. Почему нельзя было просмотреть проклятие ни одному из фей? Почему нигде не слышна была ложь?       Король был замыкающим бодрствовавшим звеном в цепочке проклятия.       Хосок ещё не знает его сути, за что его получили, но уверен точно в том, что королю оно явно оказалось выгодным.       Проклятие явно было не на одном принце, возможно, прокляли и не его вовсе. Но оно поддерживало жизнь королю, и, видимо, он своими запретами хотел продлить и его, и свою молодость на многие-многие годы.       Хосоку очень хочется с ним поговорить.       А ещё стоит предупредить детей об угрозе.

***

      Король с хмурым и чересчур раздражённым видом покидает собрание. Почти сразу за ним из-за стола переговоров вылезает Хосок, оставляя принца одного беседовать с людьми. Тому предстоит узнать много событий, произошедших во время отсутствия его высочества.       Не успевает фей сделать и десяти шагов по коридору, как его подхватывают, зажимая рот. Вырываться он перестаёт быстро. Усилившаяся хватка на крыльях затыкает лучше всего. Они слишком хрупки и дороги для такого варварства.       Рост Хосока тоже ничем не помогает. Бесполезно болтая ногами в воздухе, фей грустно смотрит на рукав куртки королевского гвардейца, что он лично зачаровывал против атакующей магии. Надо продумать в будущем этот ужасный момент.       «Остаётся только усыпить» — быстро соображает Хосок, но не успевает ничего сделать. Его ставят на каменный пол. Впереди фей узнает стоящего короля.       Они находятся в каком-то тёмном тупике редко посещаемых коридоров. Да что за фанатик строил этот замок?!       Но на сторонние суждения времени особо нет.       — Что вам нужно, ваше величество? — старается сохранять ровный тон даже в такой провокационной обстановке.       — Милый главный фей королевства, — начинает елейным голосом, что не сулит ничего хорошего. — Мне очень интересно знать, как твой дражайший сын разбудил принца? Не ты ли ему напел?       Хосок вдруг нервно смеётся. Если бы он знал.       — Понятия не имею, откуда. Я не вы, ваше величество, условий проклятия не знаю.       — Как он узнал, отвечай, — грубо продолжает король. Будто и вовсе забыл, что перед ним не человек, а фей. — Иначе…       — Иначе ничего, — перебивает Хосок. Угрожать его сыну не стоит. Так Ким тоже умеет. — По-моему, ваше величество, вы забываете, что, угрожая фее, можете получить от неё проклятие. Должно быть знакомо.       Бесценно наблюдать, как король их страны бледнеет на глазах и отшатывается в сторону.       — Не посмеешь.       — Ваше величество не посмеет трогать моего сына, — а потом, видя испуг короля и то, что тот явно поверил, продолжает. — И я очень хотел бы знать детали проклятия.       — Зачем? — хмурится король. Он уже имел дело с феями и мощь их магии прочувствовал на себе.       — Профессиональный интерес, — Хосок улыбается показывая зубы. Так круто блефовать у него получилось первый раз в жизни. Его эмоциональное состояние слишком далеко до реально сильнодействующего проклятия. Он неизвестно зачем всю юность учился его контролировать (затем чтобы не сыпать проклятиями на каждом шагу).       Король смотрит сначала с неверием, но сдаётся. Зачем только притащил и начал этот разговор?.. Сколько раз зарекался общаться с феями.       — Хорошо, — вздыхает. На самом деле королю за столько лет хотелось рассказать хоть единой душе о хитроумности и прекрасности этого плана. Не только же с молчаливым сыночком болтать.

***

      *620г.       — Вы король! Пример другим! А сына собственноручно убить решили, да в его день рождения! — фея подлетает и кричит. От неё искрится праведный гнев, будто раскалённое железо жгут её слова, приправленные магическим воздействием.       Чон Мисон смотрит на незнакомую фею, что бесится. Откуда только узнала? На её негодование и злость только закатывает глаза, он ведь король.       — Опасность стоит устранять, пока не загнила.       — Да ты!.. — не найдя слов, что ответить, фея пыхтит.       Король считает, что этот глупый разговор закончен, и решает продолжить путь, обойдя её. Фее всё равно никто не поверит.       Резкое хватание за руку выводит из мыслей. Король, видя взбешённое лицо напротив, пытается вырваться, но хватка слишком крепка.       — Глупый король, — голос феи становится глубоким, устрашающим.       Шок от взгляда на потемневшие глаза феи заставляет замереть на месте. В страхе не шелохнуться. Дикий шёпот проникает в самое сердце.       — Ты будешь всю свою жалкую жизнь искать спасение для принца, своего единственного сына. А тот будет находиться в безмолвном сне, пока не услышит ангельский голос, что его разбудит. Но ты должен не забывать, что стоит тебе пропустить хоть один день, не уделив внимания спящему сыну, уснёшь уже ты. Только сном вечным, непробудным, пока принц будет править. Будь ты проклят, глупый король!       Обжигающее тепло пронзает каждый миллиметр тела. Звон в ушах заставляет потерять равновесие. Лишь холод каменных стен помогает остаться в сознании.       Когда туман перед глазами рассеивается и давящий гул проходит, Мисон пытается собрать мысли в кучу.       Ему следует действовать как можно скорее. Если он собирается повернуть проклятие этой глупой феи в удобную сторону.       Этим же вечером, с парой приближённых, король укладывает принца в дальнее помещение, изолируя доступ любого к нему. Почти всю ночь пишутся новые указы.       Следующим утром на главной площади объявляется о проклятии, свалившимся на их страну. Утверждается единый язык жестов и весь город погружается в молчание.       Те несколько приближённых, что помогали Мисону осуществить задуманное, этим же утром замолчали навсегда.       Первое десятилетие за разговоры во дворце и в его округе карается пожизненным заключением.       Феи, впервые за существование их королевства, получают собственный пост, отдел и права голоса. В благодарность от короля.       Сам же Чон Мисон ежедневно посещает и разговаривает с сыном, в любом состоянии и настроении.       Год летит за годом. Чон Мисон всё ещё на троне. Чон Мисон всё ещё молод.       Если постараться, то можно и проклятие обернуть в пользу себе.       Тайну можно сохранить лишь тогда, когда о ней известно только одному.       А когда тайна утрачивает актуальность, утрачивает и свою ценность.

***

      — А ты не поделишься, откуда твой сын узнал, как снимать проклятие? — выложив все и осмелев вопрошает король.       — Он и не знал. Чистая случайность.       — На глазах у всех? — не верит.       — А кто сказал, что его разбудили в зале? — усмехается Хосок. — Ваше высочество, вы сказки ведь читали и должны были знать, что проклятие устроено так, что его в любом случае снимут. А вот через год или пятьдесят лет — неважно.

***

      Уён останавливается, видя как спокойно проходит в покои Тэхёна принц. Как эта сука умудрилась его заполучить? А ещё плевался на его деньги. Кто-то просто хотел урвать куш побольше.       Типичная сучья омега. Такая же тварь, как и все. Только деньги, да власть и нужны.       И что только он в нем нашёл? Есть омеги и поприличней.       Уён разворачивается, пыша гневом. Кулаки сжимаются до побелевшие костяшек. Какая же эта омега неблагодарная сука.       — Господин? — осторожно обращается. Его слуга как всегда на месте.       — Оставить меня, Минги, — Уён ещё раз оборачивается, бросая взгляд на дверь, за которой скрылись эти твари. — Хотя постой.       — Что, господин? — видя его злость слуга тихо и осторожно разговаривает. Боится вывести его агрессию на себя.       — Твои сплетники ещё на месте? — зло проговаривает. — Нужно, чтобы все узнали кое-что интересное об этих голубках, — последнее слово выплёвывает. — Будет ему сладкая жизнь, сука.       — Может не надо, господин? — с дрожью пытается образумить. Всё же это принц.       — Надо. Выполнять без обсуждений.       Наклоняется, тише шепча информацию, которую следует передать и разнести как можно дальше.