Family Unit. (Семейная ячейка)

Семейная ячейка СамФуллбастер Глава 7: Глава 6 Примечания: Я в восторге!! В субботу выпускной, и теперь у меня официально есть диплом МИД! ВНИМАНИЕ! В ЭТОЙ ГЛАВЕ ИДЕТ РЕЧЬ О СЕКСУАЛЬНОМ НАСИЛИИ Вы можете либо прочитать главу целиком, либо пропустить части, помеченные «Четверг», либо полностью пропустить эту главу. Текст главы Четверг… В движениях альфы, когда он идёт, и во взглядах, которые он бросает на щенка, чувствуется волнующая энергия. Кацуки не отрывает взгляда от дерева. Он съёжился в углу дивана, обхватив себя руками, и дрожит от холода в этой дурацкой хижине. Его сломанная лодыжка пульсирует, кожа на ней стала фиолетовой от того, что за ней не ухаживали несколько дней. Рука вцепляется ему в волосы на затылке и оттаскивает назад, к дивану. Кацуки вскрикивает и тянется руками вверх, чтобы схватить более сильную руку альфы. Несколько дней без еды и почти без воды ослабили его настолько, что он не может использовать физическую силу для защиты. До этого альфа держал его связанным в шкафу. Теперь альфа держит его как «что-то забавное, на что можно посмотреть», и Кацуки оставляют в этом шкафу-клетке только тогда, когда альфа ложится спать. — Таками облажался, — смеётся альфа. — Не знаю, что он сделал, но этого было достаточно, чтобы босс позволил мне как следует повеселиться с тобой. Его сердце бешено колотится в груди. Смысл этого заявления обрушивается на него, как грузовик, и у него перехватывает дыхание. Кацуки не знает, что делать. Всё, чего он хочет, — это вернуться домой, забыть обо всём этом, но он не может этого сделать. Сото и Эйдзиро были вынуждены иметь дело со всем этим дерьмом. Как они вообще могут хотеть его после этого? Как кто-то может хотеть такого, как он? Он подлый, слабый и жалкий. Они могут найти кого-то получше. «П-пожалуйста, п-просто отпустите меня». Он знает, что бесполезно умолять этого парня, но что ещё ему остаётся? Он не может сбежать. Он уже пытался, но это ни к чему не привело. Ясно, что никто не сможет найти его до того, как… это произойдёт. Альфа вздыхает. «Сколько раз я должен повторять тебе, что тебя отпустят, когда босс закончит наказывать Таками?» Он тащит Кацуки вверх, не обращая внимания на то, что вес приходится на сломанную ногу омеги, из-за чего тот вскрикивает от боли, и заставляет его ковылять к задней части хижины. «А теперь пойдём, мы проведём хорошую ночь». Он делает паузу, «по крайней мере, для меня». Его привели в спальню. Кровать застелена тонким одеялом и простынями, сверху лежит подушка. Кацуки не хочет признавать, насколько удобно это выглядит. После нескольких дней сна на жёстком полу без одеяла любая кровать покажется удобной. Альфа бросает его на матрас лицом вниз. Его руки заведены за спину и согнуты в локтях так, что запястья связаны между лопатками, а затем привязаны к предплечьям ещё одним куском верёвки. Он пытается сопротивляться, но недостаточно силён, чтобы вырваться из захвата. «Эта поза — моя любимая, — говорит альфа, — обратная поза «молитва» очень болезненна и выпячивает эти штуки». Он хватает Кацуки за грудь, щипая и перекатывая его сосок между грубыми пальцами. — С-стой! — кричит он. Он извивается и пытается освободиться, но ничего не может сделать. Альфа смеётся, прежде чем оттолкнуться от спины Кацуки. — А теперь будь хорошим мальчиком, мне нужно кое-что подготовить. Пятница… Они всё подготовили. Потребовалось лишь немного дополнительного планирования, но они справились. Поскольку сейчас выходные, они все свободны от стажировок и учёбы. Им также удалось убедить Айзаву уехать на выходные за пределы кампуса. Денки немного сложнее, потому что обычно, уезжая на выходные за пределы кампуса, он остаётся с родителями, но, очевидно, сейчас он не может этого сделать. Вместо этого он убеждает их, что останется с Миной, потому что они вроде как брат и сестра. Это срабатывает, но Денки думает, что его мать просто рада, что он уходит и делает то, что делают нормальные дети. Если бы только он знал. Самое сложное — понять, как добраться из UA до горы Фудзи. Конечно, у них есть координаты, но добраться туда не так-то просто. От Мусатафу до горы Фудзи полтора часа езды, так что им нужен прямой путь. Особенно если они найдут там Кацуки. Они не могут просто воспользоваться общественным транспортом. Урарака догадывается, в чём дело. Она снова проходит практику с Ганхедом, так как хотела больше заниматься боевой подготовкой, и ей нравится работать с ним. Герой приходит в ЮА, чтобы проводить демонстрации, и Незу выделил ему несколько комнат, чтобы ему не приходилось ходить по городу между своим агентством и школой. Он оставил в школе пару машин, которые планирует использовать для демонстраций. Урараке удалось стащить связку ключей от одного из фургонов, которые он оставил. В отличие от всех остальных в их классе, Денки умеет водить. Никто не может получить водительские права, пока ему не исполнится восемнадцать и он не закончит школу, но его родители всё равно решили его научить. Он не сможет получить права до окончания школы, но им стало спокойнее, когда они узнали, что он может угнать машину, если понадобится. Всё, что им нужно сделать, — это избавиться от устройства слежения в фургоне, и они смогут добраться до места. Собрать всё воедино почти так же просто. Они уйдут сразу после уроков в пятницу. Остальные ученики 1-го «А» знают, что что-то не так, они умные и понимают, что происходит нечто большее, чем они могут себе представить. Им помогает осознание того, что класс их поддержит, если понадобится. Когда занятия на сегодня заканчиваются, они быстро находят дорогу к гаражу, где могут сложить свои вещи в фургон. Цую была умницей, она взяла с собой несколько одеял, чтобы постелить их, когда они найдут Кацуки, Тенью и Денки, а также аптечку первой помощи. Мидория садится на пассажирское сиденье, чтобы играть роль штурмана во время поездки. К счастью, в фургоне есть тонированные стёкла, иначе они бы влипли, если бы кто-то посмотрел в окно. К тому времени, как они выезжают из школы через скрытые ворота, Серо подкупает охранника, о чём ему придётся рассказать Айзаве после того, как всё закончится. Уже поздно. Денки не отрывает взгляда от дороги, крепко сжимая руль и поджав губы. — Мы ведь найдём его, да? — спрашивает он. “Да”, - говорит Мидория. Сзади Шото и Эйдзиро помогают Цуйю и Тенье соорудить что-то вроде гнезда на заднем сиденье. Там они смогут положить Кацуки, пока будут везти его в безопасное место. Ханта тянется через сиденье и кладёт руку на плечо Денки. «Всё будет хорошо. Что бы ни случилось, мы справимся». Денки кивает и сдерживает готовые пролиться слёзы. — Мы даже не знаем, куда идти, когда найдём его. — Да, — говорит Шото. — Мы продали дом, в котором жили, и нашли новое жильё. Единственный, у кого есть адрес, — это Айзава. Мы отказались сообщать его комиссии. Мина крепче сжимает подлокотники. — Нам нужно найти способ связаться с Хоукс. — Как только мы вытащим Кацуки, так и сделаем, — говорит Урарака. Она сидит прямо за Миной, держась подальше от псевдогнезда, над которым работают остальные. Хотя они с Кацуки друзья, она всё ещё не альфа, в присутствии которой он может полностью расслабиться. Сейчас очень важно, чтобы её запах не попадал на предметы комфорта. Тенья может подойти ближе, потому что они с Кацуки уже бывали в куче омег, а Цуйю — бета, так что её запах не сильно повлияет на него. Эйдзиро роется в рюкзаке, который принёс с собой, и достаёт плюшевого утконоса. — Где ты его взял? — спрашивает Шото. — Я нашёл её в комнате Кацуки, когда мы доставали эти одеяла. — Он крепче сжимает игрушку. — Не могу поверить, что до сих пор не замечал, что она там лежит. Цую кладёт руку ему на плечо. «Мы вернём его». — Риббет. Шото прикасается к хвосту игрушки. Если он сосредоточится, то почувствует сладкий запах Кацуки, который остался на материале. Они с Эйдзиро нашли для Кацуки других плюшевых мишек, которых, как они знают, он любит, но этот плюшевый мишка из детства — его самый любимый. Видеть, как он сворачивается с ним калачиком, — одно из самых милых зрелищ, которые Шото когда-либо видел. — Мы заберём его обратно. Впереди звенит телефон Денки. Мидория берёт его, чтобы Денки не отрывал глаз от дороги. Это уведомление из группы, которую они создали для чата, найденного Денки. Там нет текста, но есть видео. На секунду Мидория не знает, что ему делать. Технически им больше не нужно смотреть, что в чатах, раз они уже едут туда, где держат Кацуки. Но что-то заставляет его спросить у Денки пароль. Человек, который это опубликовал, был самим Масаки. Судя по тому, что они нашли, этот человек почти не участвует в чатах, но очевидно, что именно он поддерживает этот чат. Денки и Цую всю прошлую ночь создавали программу, которая записывает чат, и они передадут её напрямую Айзаве и Всемогущему при первой же возможности. Запись прямого эфира, отправленная Таками прошлой ночью. Делайте с ней что хотите. Написано в чате. На неподвижном изображении — лицо Кацуки. Круглые ожоги на его щеках покрылись струпьями, а в глазах застыл ужас. Его обычно красные глаза горят золотом, один зрачок кажется немного больше другого. Ему не стоит смотреть это видео. Изуку знает, что не стоит. Он убавляет громкость и нажимает кнопку воспроизведения. Теня вскидывает голову, когда чувствует запах Изуку. Другие альфы в фургоне подсознательно пытаются встать, чтобы защитить двух омег и бету в фургоне. Их инстинкты реагируют на ярость, охватившую Изуку. Это длится несколько секунд, прежде чем он берёт себя в руки. — Изуку? — спрашивает Тенья. Он делает шаг вперёд, но рука Урараки на его плече останавливает его. — Никто из вас, — говорит Изуку, и его голос больше похож на рычание, — не должен смотреть на тот чат, который нашёл Денки. Он смотрит в зеркало заднего вида. Его взгляд встречается со взглядом Эйдзиро и Шото. Он видит, что они оба смотрят на него. — Есть видео с Каачаном, оно не очень хорошее, его отправили Хоуксу в прямом эфире. — Он видит, как руки Шото вспыхивают и покрываются льдом, а Эйдзиро приходится вцепиться в подлокотники, чтобы не дать волю гневу. — Каачану нужно, чтобы ты был спокоен, когда мы его найдём. Сото кивает, едва сдерживая ярость. — Насколько всё плохо? — Плохо. Каачан… Каачан очень сильно ранен. — Он крепко сжимает телефон в руке. Лишь тонкая нить самоконтроля удерживает его от того, чтобы не разбить его на тысячу крошечных кусочков. Эйдзиро бьёт по борту фургона, и внутри образуется вмятина. — Нам нужно добраться до него. Денки всхлипывает, Ханта наклоняется, чтобы обнять омегу сзади. — Ш-ш-ш, всё будет хорошо, Денкс, мы его спасём. Мина наклоняется вперёд, чтобы опереться на спинки двух передних сидений. «Денки, ничего страшного, если мы остановимся на несколько минут, чтобы перевести дух». — Нет! Мы должны продолжать идти. Мы должны добраться туда. — Он смотрит на зеленоволосого альфу рядом с собой. — Ему очень страшно, да? Мидория кивает. — Тогда я не смогу «дышать», пока мы не вытащим его оттуда. — Он снова сосредотачивается на дороге. — Нам осталось ехать час. Потом нам просто нужно будет найти хижину. Мина откидывается назад и смотрит в потолок. «Я больше никогда не хочу выпускать его из виду». — Когда мы его найдём, мы не подпустим к нему никого другого, — говорит Эйдзиро. Четверг… Кацуки не заметил этого раньше, но в углу комнаты стоит деревянная лошадка. К этому моменту альфа уже показал ему достаточно порно, чтобы он понял, что это такое. Лежа на этой паршивой кровати, он не может толком разглядеть, что происходит. Когда он пытается перевернуться на спину, у него болит лодыжка, уродливые синяки на коже начинают расползаться вверх по ноге, а из-за того, что его руки связаны, у него болят суставы. Печально то, что он так привык быть голым двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Ему это не нравится, и он всё ещё пытается спрятаться, но теперь он меньше осознаёт это. До тех пор, пока альфа не вернётся, чтобы снова установить видеокамеру. Тогда он не может не попытаться свернуться калачиком и скрыть свою наготу. Кацуки знает, что всё это значит: альфа собирается принудить омегу, а видео будет отправлено его маме. Рука снова вцепляется ему в волосы, и его голову дёргают вверх, а в рот вставляют что-то металлическое. Кацуки пытается сопротивляться, но эта штука, металлическое кольцо, заставляет его открыть рот. Оно слишком большое, он чувствует, как сводит челюсть, но ничего не может сделать. По его щекам текут слёзы, а по подбородку стекает слюна. Они увидят, они увидят, как его насилуют, и он ничего не может сделать. Альфа смеётся. — Ну же, я знаю, ты привыкнешь. — Он проводит рукой по спине блондинки, то и дело останавливаясь, чтобы сжать и погладить обнажённую кожу. — Просто расслабься, детка, и ты почти не заметишь этого. Он качает головой, всё его тело дрожит от страха. Запах возбуждения альфы очень сильный, и ему кажется, что его сейчас стошнит. Если бы в его желудке была хоть какая-то еда, его бы точно стошнило. — А теперь, — камера внезапно оказывается у него перед лицом, на ней гордо горит красный огонёк, — широко улыбнись. Твоя мама смотрит. Кацуки пытается отвернуться, но рука, вцепившаяся в его волосы, останавливает его. Затем его поднимают на колени, и альфа не обращает внимания на боль, которую причиняет Кацуки его сломанная лодыжка. Камера направлена так, чтобы показать, как его тело выгибается. Он так устал, что хочет бороться, но ничего не может сделать. — Итак, Хоукс, я знаю, что на самом деле он не твой, но вы двое вместе? Альфа хихикает. — Это было бы мило, как мама с малышом. Он отпускает Кацуки, и тот падает навзничь на кровать. Из его горла вырывается крик, когда он приземляется на больную лодыжку. — У этой сучки милое маленькое тело, неудивительно, что он заплатил такую высокую цену. Кацуки слишком устал, чтобы пытаться отстраниться от руки, которая его касается. Каждое движение, кажется, отнимает у него силы. Он едва чувствует свои руки из-за того, что верёвка слишком тугая, и ему хочется, чтобы онемение распространилось на его разум. Думать и чувствовать слишком больно, и он не хочет делать ни того, ни другого прямо сейчас. По краям его сознания расползается туман, он тёплый и уютный, и, чёрт возьми, он хочет в него погрузиться. Но он также помнит, как мама говорила ему, что он не должен позволять себе впадать в состояние омеги, как раньше. Если он это сделает, его тело может полностью отключиться. Он несколько раз погружался в свой разум, но это чувство отличается от других. Ему кажется, что если он погрузится в это чувство, то не сможет выбраться самостоятельно. Рука альфы проникает ему между ног, и Кацуки пытается отстраниться, но это не останавливает альфу. Грубые пальцы проникают внутрь, и он всхлипывает, не выпуская кольцо изо рта. Слюна продолжает стекать с его губ по лицу на грудь. Альфа приближает камеру, не упуская из виду синяки на теле и рёбрах Кацуки. — Хотя, должен сказать, сейчас он не в лучшей форме. Думаю, тебе не стоило так сильно злить босса, Хокс. Он отпускает его, и Кацуки откидывается на кровать. Матрас прогибается, когда альфа забирается на него, и огромная фигура мужчины затмевает более хрупкую фигуру Кацуки. Он чувствует себя ещё более хрупким, учитывая, сколько веса он потерял. После всего того дерьма, через которое его заставили пройти биологические родители, его тело с трудом удерживает вес. По тому, как начали проступать его рёбра, становится ясно, как мало он ел на протяжении всего этого испытания. Кацуки отворачивает голову, когда альфа наваливается на него. «Сначала я хотел трахнуть его в горло, но я слишком долго ждал, чтобы войти в эту симпатичную маленькую киску, и больше ждать не буду». Его ноги раздвинуты, сломанная лодыжка дёргается на матрасе, а альфа устраивается между ними. Бороться кажется непосильной задачей, и всё, что он может сделать, — это отвернуться. Как будто это происходит с кем-то другим. Он чувствует прикосновения и слышит слова, которые произносит альфа, но ничего из этого не доходит до его сознания. Он кричит только тогда, когда его пронзает раскалённая добела боль. Член альфы проникает в него с такой силой, что Кацуки понимает, что его разрывает изнутри. Он кричит, по его лицу текут слёзы, он бьётся и вырывается. С каждым толчком его тело приподнимается над кроватью. Грубые одеяла царапают его кожу. Альфа просто смеётся, объектив камеры фокусируется на лице блондина, его бёдра двигаются в бешеном темпе. «Посмотри, как он извивается! Хоукс, ты научил его так двигать бёдрами?» Он наклоняется вперёд, утыкается носом в шею Кацуки и глубоко вдыхает. «Если его хорошенько обучить, он станет идеальной шлюхой!» Это больно. Очень больно. Кацуки качает головой и пытается заставить альфу слезть с него, но ничего не выходит. Он как игрушка, которая не может ничего сделать, кроме как принимать это. Внутрь и наружу, внутрь и наружу, внутрь и наружу, снова и снова. Его ноги дрожат, а всё тело словно горит. Это очень больно. Неужели он этого заслуживает? Это наказание за те годы, когда он был ужасным человеком? Затем зубы впиваются в его шею. К счастью, не в паховую железу, но шея всё равно уязвимое и чувствительное место. Он кричит и вопит, мотая головой из стороны в сторону, но это лишь заставляет альфу глубже вонзать зубы в его кожу. Кровь стекает с места укуса, пятная простыни под ним. Что-то ещё более крупное проталкивается внутрь вместе с пенисом альфы. Узел. Кацуки слишком поздно понимает, что это узел. Внутри него разливается обжигающая жидкость. Ублюдок даже не позаботился о презервативе. Узел скрепляет их, и альфа стонет, ещё глубже вонзая зубы в кожу Кацуки. Наверняка останется шрам. Это похоже на вспышку в его сознании. Кацуки больше не волнует. Это тёплое, мягкое место слишком заманчиво, чтобы сопротивляться. Кацуки тянется к нему, позволяя оцепенению охватить всё его тело.