Happiness is at hand

На Чеён ненавидела ночные смены. Особенно, когда все палаты были переполнены, и когда пациенты были чересчур придирчивыми. Она еле-еле перебирала ногами, мечтая поскорее оказаться под тёплым одеялом с горячим рамёном в руках. Работа её доконала, и если бы не большая любовь к медицине, Чеён после первого семестра забрала бы все свои документы из университета.  Когда открылись створки лифта, она вышла на своём этаже и подошла к двери, заметив напротив квартиры парня с весьма необычным и ярким стилем. Он агрессивно тыкал на кнопки, пытаясь ввести пароль, а затем и вовсе покатился по двери вниз. Чеён краем глаза взглянула на него: огненные волосы, лисий вырез глаз, в ушах кольца, на шее висели наушники вместе цепью, белая футболка, подчеркивавшая его накачанные бицепсы, чёрные джоггеры и красно-белые форсы.  Разглядывать его была не самой лучшей идеей. Чеён быстро отвернулась и начала вводить пароль от своей квартиры. Однако у неё было слишком мягкое и доброе сердце, чтобы просто забить на незнакомца болт и спокойно закрыть за собой дверь. Планы проваляться до самого вечера в кровати провалились, не только из-за него, но и по вине старшей сестры, которая везла к ней племянницу на пару часов. Она бросила телефон обратно в сумку и прислонилась лбом к холодной двери. Никто среди восьми миллиардов людей не хотел, чтобы она отдохнула. Вздохнув, Чеён повернулась к парню, теперь яростно что-то печатавшему кому-то, и сделала шаг вперед:  — Что-то случилось?  Он тотчас поднял свои глаза и хлопнул длинными ресницами. Сейчас незнакомец напоминал брошенного котёнка, что у Чеён невольно сердце сжалось. Нет, она точно не хотела быть такой мягкосердечной.  — Я переехал вчера вечером. Перевёз вещи и поехал к другу, но я так сильно замотался с перевозкой, что забыл записать чёртов пароль. Хозяин может приехать только через полтора часа. Не хочет скидывать по сообщениям, говорит, что я могу оказаться каким-то мошенником. Идиот, — уже тихо добавил он, мотнув головой. — Вы моя соседка? Господин До ничего мне не говорил насчёт красивых соседок. — Вы мне льстите, я не такая уж и красивая, — усмехнулась Чеён, уловив в его словах флирт. В данной ситуации это было совсем неуместно, но видимо этот яркий парень считал по-другому.  — Могу бегать к вам за солью? — поднявшись на ноги, он убрал руки в карманы джоггеров и склонил голову набок.  — Можете. Но нужно будет изучить моё расписание. Совесть не позволяет оставлять вас тут, а потому приглашаю к себе, пока не приедет хозяин, — открыв дверь шире, она отошла немного. — На Чеён.  — Ян Чонвон, — он слегка поклонился, улыбнувшись уголком рта. — Приятно познакомиться, прекрасная соседка.  — Если будете меньше флиртовать, отвечу тем же.  Чонвон в ответ только кивнул, взял с пола сумку и зашёл в квартиру, разувшись в коридоре. Он медленными шагами прошёл дальше и остановился в просторной и светлой гостиной, увидев на сером диванчике маленькую собаку. Сделал несколько шагов назад и убрал руки за спину, поймав на себе удивлённый взгляд Чеён.  — Это Оз, мой друг.  — Оз: Великий и Ужасный? — нервно рассмеялся Чонвон и почесал нос.  — Вы не бойтесь, он не кусается, — Чеён кинула в кресло сумку и направилась в свою комнату, чтобы переодеться. — Проходите и садитесь, я сейчас приду! — крикнула из своей спальни она и Чонвон присел рядом с собакой, которая сначала оскалила зубки, но потом приняла его ласку.  Чеён переоделась в домашние штаны и футболку, собрала волосы в низкий хвост и вышла к Чонвону. Он тихо гавкал вместе с собакой, что ещё больше посчитала его странным. Она обулась в домашние тапочки и уже было направилась на кухню, но в дверь позвонили. Чеён обречённо простонала и пошла встречать несносную племянницу.  — Сюрприз! — вскрикнула На Сохён, вскинув руки. — Моя ёдонсен счастлива? — Вау, какой прекрасный сюрприз! Это именно то, что я хотела после тяжёлой смены! — сцепив руки в замок и приложив их к груди, заулыбалась Чеён.  — Переигрываешь, — фыркнула Сохён и впихнула ей в руки сумку дочери с вещами. — Мама готовилась к приезду родственников отца, я не хотела её сильнее загружать. Мне надо на пару-тройку часов отлучиться по работе, а детский сад на неделю закрыли из-за утечки воды. Выручишь свою онни, м?  — Ты ведь уже тут, Сохён, к чему эта драма? — закатив глаза, Чеён взяла на руки племянницу, которая тут же радостно окольцевала ее шею и закрыла дверь перед носом сестры, попрощавшись. — Моя булочка сладкая!  — Тётя Чеён, я так соскучилась!  Сана что есть сил обняла единственную тётю, поцеловав в обе щёки. Чеён хоть порой и вредничала, но души не чаяла в ней и любила больше, чем всех остальных членов семьи. Они зашли в гостиную и поймали удивлённый взгляд Чонвона, всё еще гладившего Оза. Сана опустилась на диван, склонила голову набок и чуть прищурилась, разглядывая незнакомца.  — Пообщайтесь, — улыбнулась Чеён и направилась на кухню, чтобы быстро что-нибудь приготовить.  Чонвон положил руки на бёдра и пробежался взглядом по комнате, чувствуя себя неловко в присутствии пятилетней девочки, которая смотрела прямо в душу своими большими глазами. Она неожиданно села к нему на диван и прикоснулась к красным волосам. Он замер, наблюдая за её сосредоточенным лицом.  — У тебя красивые волосы, как у Блум из «Винкс». Я тоже такие хочу теперь, — Сана двумя руками прикоснулась к его волосам и наконец получила улыбку Чонвона, а она, опустив взгляд на его лицо, маленькими пальчиками ткнула в ямочки. — У моего друга в детском саду тоже такие дырочки. Они мне очень нравятся.  — Правда? У тебя тоже одна дырочка вот тут, — Чонвон ткнул в её левую щёчку, и Сана рассмеялась, отползла к подлокотнику дивана, начав гладить Оза. — Это… твоя мама?  — Нет, это моя тётя Чеён. Я её люблю чуть больше, чем маму. Ты только не говори маме, а то она обидится.  — Это наша тайна, — Чонвон сделал вид, будто закрыл рот на молнию, и откинулся на спинку дивана, достав из кармана джоггеров телефон. — Прогуливаешь детский сад?  — Мама сказала, что он закрыт на время. А я не знаю, как Сонхёк будет без меня, — Сана надула губы и скрестила руки на груди.  — Сонхёк — твой парень? — подняв на секунду глаза, спросил Чонвон и снова принялся печатать сообщение хозяину квартиры, который до сих пор не выехал.  — Нет! Он козявки перед сном ест, я не хочу, чтобы Сонхёк был моим парнем. Его Ённи постоянно достаёт, а я защищаю, потому что он мой друг, — Сана встала с дивана и взяла из кресла свой рюкзак, в котором лежали все необходимые вещи и игрушки. — Это Тедди, — она протянула Чонвону мягкую игрушку. — Тётя Чеён подарила мне.  — Какая у тебя добрая тётушка.  — Да, ещё она очень красивая. Ой, это серьги?! — Сана схватила уши Чонвона, начав разглядывать кольца. — Мама сказала, что завтра повезёт меня уши прокалывать. А это не больно? Ты плакал? А как это делают?  Сана завалила его вопросами, и Чонвон не против ответить на все, но каждый миллиметр тела просил об отдыхе. До трёх часов ночи он помогал Джею, лучшему другу, обустраивать его новую студию и уснул только на рассвете. А спать в кресле оказалось не так уж и удобно. Ещё отец подкинул новость о скорых изменениях. Что опять ему взбрело в голову, Чонвон даже думать не хотел. Наверное, послушал маму и решил внедрить его в свою работу. Однако сам он не особо горел желанием заниматься тем же, что и вся семья. Чонвону больше нравилось зависать с Джеем в студии и играть на электрогитаре. А ещё сильнее Чонвону нравилось делать то, чего желал он сам, а не отец.  — А вот и обед, — в гостиную с подносом в руках зашла Чеён. — Сана, проводи господина Яна в ванную и помойте вместе ручки. И не смей облизывать мыло, оно пахнет черникой, но не съедобное. Чонвон прыснул в кулак и словил недовольный взгляд Саны, но таки пошёл с ней в ванную. Она встала на небольшой стульчик напротив раковины и взяла мыло, первым делом понюхав его. Он подождал пока Сана закончит и вытрет руки полотенцем, а затем и сам взял мыло с черничным запахом. Оно настолько аппетитно пахло йогуртом, что Чонвон понял, почему Сана облизала мыло. Она стояла в дверном проёме со скрещёнными на груди руками и ждала, чтобы вместе пойти обратно.  — Я ничего не буду красть, а тем более — есть твое мыло, — усмехнувшись, выпалил Чонвон и повесил полотенце обратно на крючок.  — Ты разве что можешь украсть ампулы и шприцы. Боюсь, что ты заблудишься, дядя, — протянув маленькую ручку, Сана снова заулыбалась и повела Чонвона обратно в гостиную, где их поджидала Чеён, за обе щеки уплетавшая сливочную пасту и мясо. — Тётя Чеён, а десерт будет?  — Если ты всё доешь, тогда я подумаю насчёт десертика. — Я не себе, а дяде Чонвону. Может быть он уже пробовал твои десерты. У тебя очень красивый парень, мне нравятся его волосы и дырочки на щеках!  Чеён подавилась спагетти. Она накрыла рот салфеткой, начав кашлять, пока Чонвон, тихо смеясь, наполнял её стакан водой. Его забавляла всё, что происходило в стенах этой квартиры. Кроме имени он ничего не знал о Чеён, но благодаря племяннице она открывалась куда больше.  — Сана! За столом мы не разговариваем! И он не мой парень, — зло буркнула Чеён и вернулась обратно к поеданию пасты. — Нынешние дети такие любопытные.  — Ваша реакция меня даже немного обижает, госпожа На, — Чонвон положил палочки на стол, даже не притронувшись к еде. — Мы знакомы только час, не спешите с мнением.  — Я и не спешу. Даже если мы знакомы целый год — всё равно это ничего не изменило бы, потому что вы не в моём вкусе. Без обид, господин Ян. Я привыкла говорить правду.  — О, значит так? Тогда, госпожа На, вынужден признаться, что я тоже по своей натуре очень прямолинейный человек, — Чонвон с улыбкой воткнул в жесткий кусок мяса палочки и поднялся из-за стола. — Вы тоже не в моём вкусе. Не особо люблю обиженных на жизнь девушек. — Что?! — вскочила Чеён, с грохотом поставив тарелку на стол. — Да кто вы такой, чтобы говорить подобное? Со мной всё в порядке, но вот с вами точно что-то не так. Это вы мне вместо спасибо?  Но Чонвон ничего ей не ответил. Молча взял свою сумку и покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Чеён бросила на стол палочки и упёрла руки в бока, покраснев от злости.  — Вот хамло! Я тут значит в гости его приглашаю, вместо холодной земли предлагаю теплый и мягкий диван, а он смеет ещё оскорблять меня?!  — Тётя Чеён, ты говорила, что иногда наши слова могут ранить людей. Дядя Чонвон очень красивый, он мне нравится. А можно мне тогда с ним встречаться?  — Господи, только не это. 

* * *

Очередной рабочий день. Чеён оделась в привычную форму, нацепила бейджик, собрала волосы в низкий хвост и, вздохнув, взяла с поста тонометр и пошла проверять пациентов. Ей это было бы не в тягость, если бы не злющие и агрессивные пациенты. Первая палата была переполнена мужчинами. Чеён быстро измерила всем давление и оставила на тумбочках необходимые лекарства. Дальше шла палата с молодыми девушками, которым вырезали аппендицит. Чеён убрала капельницу одной пациентки, также измерила давление и оставила лекарства. Сложнее всего было работать в хирургическом отделении… нет, отделение кардиологии было сущим адом.  Она частенько спускалась на второй этаж, когда её слёзно просили заменить другие медсёстры. С людьми в возрасте общение не особо шло, частенько с бабульками. Они бывали чересчур капризными, устраивали истерику, что из-за тонких вен Чеён иногда с первого раза не могла сделать укол. Дело было не в ней, это проблема возникала редко, однако она справлялась.  Зайдя в первую палату, Чеён мысленно застонала, уронив голову на руки. Мун Сольхи была самой вредной пациенткой. Вечно жаловалась на сердце и давление, но не принимала никакие лекарства, выбрасывая их в мусорное ведро, а потому и лежала уже вторую неделю. Приняв неизбежное, Чеён решила измерить давление, но та одёрнула руку, недоверчиво покосившись.  — Госпожа Мун, перед тем как дать вам лекарства, я обязана измерить давление. Пожалуйста, позвольте мне, — Чеён натянула улыбку и снова предприняла попытку, однако Мун Сольхи не позволила и тронуть себя. — Господи, лучше сразу забери мою душу! — шикнула она себе под нос и вышла из палаты. — Онни, — Чеён подошла к старшей медсестре, проходившая мимо с коробкой, в которой были баночки физраствора, — где наш кардиолог?  — У него сейчас обход. Посмотри в сто шестой палате.  Чеён тотчас сорвалась с места. Только он мог исправить ситуацию. И только ему Мун Сольхи позволяла себя трогать. Старая извращенка! Кардиолог выходил из кабинета, и она быстро схватила его за локоть, потащив в сторону.  — А-ай! Чеён, ты сейчас мне руку сломаешь!  — Не ной, пожалуйста, хоть ты! Эта бабулька снова не даёт трогать себя, отказывается принимать лекарства. Я, конечно, понимала на что подписывалась, когда подавала документы в медицинский университет, но она уже отбила всё моё желание!  — Так-так, успокойся. Мун Сольхи надо полежать ещё неделю, и я обязательно её выпишу. У самого мурашки бегут от её улыбки и прикосновений, — Рики поморщился и вздрогнул, будто ощутил прикосновение рук. — Идём со мной. Ей-богу, мне некомфортно с ней.  — Ты взрослый мальчик. К тому же, эти бабульки без ума от господина Нишимуры Рики и отдали бы всё, чтобы потискать его пухлые щёки, — Чеён щёлкнула его по носу и уже развернулась, чтобы уйти, но Рики знал, как её остановить.  — Обед за мой счёт. Только идём со мной.  — Ох, ладно. Они направились в ту палату, и стоило Рики зайти, как губы Мун Сольхи растянулись в улыбке. Он натянул улыбку, сглотнув, и, схватив смеявшуюся Чеён за локоть, подошёл к ней.  — Вы снова не слушаетесь персонала, госпожа Мун? Мы стараемся сделать всё для вашего здоровья, но такое поведение говорит о том, что вы сами не хотите этого. Так может, выписать вас?  — Нет-нет, вы что, я очень хочу вылечиться, но кое-кто из вашего персонала, — она кинула брезгливый взгляд на Чеён, — не справляется со своей работой.  — Что?! — она уже двинулась в её сторону, но Рики быстро толкнул назад и закрыл подругу собой.  — На Чеён работает уже второй год, является лучшей студенткой университета, справляется со своими задачами и ещё ни один пациент не жаловался на неё, госпожа Мун. Исходя из этого, смею предположить, что это не больше, чем личная неприязнь.  — Вот-вот, — внезапно приподнялась женщина с соседней койки. — Ты уже без повода начала цепляться к этой бедной девушке, Сольхи. На Чеён прекрасный работник, у неё настолько лёгкая рука, что я даже не чувствую боли, когда она делает укол.  — Я лишь говорю то, что вижу. Требую, чтобы только вы, доктор, проверяли моё самочувствие, — Мун Сольхи улыбнулась, и у Рики мурашки побежали.  — Я перевожусь в другой отдел…

* * *

В обеденное время Рики и Чеён заскочили в закусочную поблизости, чтобы поговорить без лишних ушей и глаз. Заказали кимчи-тиге и принялись есть.  — Ты правда хочешь перевестись? — Чеён подцепила палочками горячий кусок сыра тофу и отправила в рот, зажмурившись.  — Или она уйдёт, или я свалю из этого отдела… а может, из страны. Честное слово, эта Сольхи вот уже где сидит, — Рики тыкнул в шею и, вздохнув, дунул несколько раз на бульон. — Поговорю с главврачом, может получится перевестись в кардиохирургию.  — Тогда я последую за тобой. Без тебя будет скучно.  — А почему бы не остаться в отделении хирургии? — Рики заиграл бровью и Чеён без слов поняла, на что он намекал. — У главного хирурга закончился отпуск. Я тут краем уха слышал, что он расспрашивал о тебе. Ты не пойми неправильно, я не собираю слухи. Так сказала мне Суха.  — Даже не начинай, Рики. Он просто пару раз позвал меня на ужин, но все успели поженить нас и пустить слушок, что я лягу под кого угодно ради карьеры, — Чеён бросила палочки на стол и до дна выпила ледяную воду. — И то я отказалась. — Поэтому я считаю тебя дурёхой. Ты отказала Ли Секси Хисыну. А он всё ещё думает о тебе. Почему бы не сходить с ним на ужин и познакомиться поближе? Тем более, я в последний раз видел тебя с парнем десять лет назад. Правда, тогда ему прилетело от твоего двоюродного братца, — Рики рассмеялся, вспомнив тот день, когда бедный Ким Сону убежал из её дома босиком.  — Если он такой сногсшибательный, может сам пригласишь его на ужин?  — Заманчивая идея, но моё сердце принадлежит кое-кому другому. И вообще, ты последние две недели такая нервная. Я порой ищу более мягкие слова, чтобы избежать извержения вулкана.  Чеён уронила голову на руки и застонала, начав топать ногами, чем привлекла внимание посетителей, которым Рики неловко улыбнулся. Он взял ложку и легонько ударил подругу по макушке, чтобы она перестала стонать, как в каком-то порно-фильме.  — Это из-за соседа! — ударив рукой по столу, вскрикнула Чеён. — В квартиру напротив две недели назад переехал один парень. Я стерпела его наглость и высказывания во время знакомства, но он вообще перешёл все границы. Оставляет мусорный пакет на площадке, и он, к твоему сведению, может простоять так два дня. И к нему прибавляется ещё один пакет, что в итоге мне приходится выбрасывать из-за вони. А знаешь, что он сделал, когда я сказала, что на выбрасывание мусора уходит только пару минут? — Чеён направила на Рики палочки, а он испуганно мотнул головой. — Просто хлопнул дверью. А ещё этот идиот приводит своих дружков каждый божий вечер, и они там слушают свой поганый рок до самого утра, заливаясь смехом. Мне утром на работу, голова раскалывается так сильно, что от малейшего звука может взорваться! А он выходит из квартиры таким спокойным и довольным, что мне порой хочется взять чистящее средство и смыть эту наглую рожу! О, а ещё в этого неформала втюрилась Сана! Рики незаметно убрал острые приборы со стола и натянул улыбку, ибо На Чеён сейчас и вправду была опасной. Из-за Ян Чонвона она забыла, что такое сон и умиротворение. Забыла, как звучат нормальные песни.  — Любовь вне времени? — нервно хихикнул Рики и тут же стёр улыбку с лица, когда поймал её огненный взгляд. — Ага, и вне закона. Ну ничего, я устрою этому говнюку счастливую жизнь. Он не знает, с кем связался. Мне тут Сана рассказала очень интересную информацию, — теперь Чеён хитро заулыбалась, что Рики забеспокоился за её соседа. Потому что хуже злой На Чеён может быть только мстительная На Чеён.