A Film by…

То, как Чуя стонал и бился в его руках, заставило немножечко потерять контроль от восторга и этого огромного неконтролируемого чувства внутри, Дазай не успел остановить себя, прежде чем сказал то, что сказал. Звучание собственных слов отозвалось внутри короткой вспышкой адреналина, которая сменилась осознанием того, что это, вообще-то, впервые. Он не только никогда не произносил этого вслух, но даже не оформлял в буквы внутри собственной черепной коробки. И вот слова выстрелили против воли, как случайно брошенный на пол пистолет, но Чую, кажется, не задело. Рыжее чудо по-прежнему трепетало в руках, не выдавая шока или удивления. Это хорошо, значит, не время. И правда, что за клише, ему что, пятнадцать? Волнение чуть отступило, Дазай ещё раз поцеловал мокрый от воды и пота висок и прижался к нему щекой. Грудь под ладонями ходила ходуном от быстрого дыхания и бешеного стука, и он не мог точно сказать, чьё именно сердце так сильно отдаётся в ушах. — Ты в порядке? — Собственный голос казался хриплым и незнакомым. Чуя, казалось, вообще его не слышит. Его голова обессиленно свесилась на грудь, дыхание было быстрым и глубоким. Через минуту он хрипло попросил: — Повтори? — Ты в по… — Не это. Что ты. Сказал перед этим. Адреналин прыснул в кровь удвоенной дозой, тело парализовало. На какую-то наносекунду захотелось стать опоссумом и притвориться мёртвым. И вместе с этим в душе росло облегчение от того, что он наконец может вытащить это огромное нечто наружу. — Я сказал, что люблю тебя. Каждая секунда молчания гулко отбивалась в районе груди.  — Хорошо. Значит мне не послышалось.  Сказано это было с облегчением, припрятанным под слоем ворчания. Маленькую тесную ванную будто затопило солнечным светом, который просочился прямо в грудь, сдерживать этот поток счастья сил уже не было. Дазай уткнулся в прохладное плечо перед собой и расхохотался. — Ты перегрелся?! — Чуя лениво обернулся и посмотрел на своего парня. Дазай заметил быструю смену эмоций на красивом раскрасневшемся лице, от недоумения до…нежности? Это слишком тяжело выносить, правда.  — Вода вообще-то уже остыла. Давай выходить.  Когда им с небольшим трудом всё же удалось встать, взгляд Чуи задержался внизу, он облизал губы и поднял голову вверх, смотря Дазаю куда-то в область ключицы.  — А ты? — Что я?  Голубые глаза метнулись к карим и тут же смущённо прикрылись ресницами. Эта очаровательная застенчивость и явное раздражение от необходимости произносить вслух очевидное, наполняли сердце весёлым восторгом. Дазай не мог отказать себе в удовольствии немного с этим поиграть. — Ты ведь не…ну я имею в виду, разве ты не хочешь… Ладно, он не настолько жестокий, по крайней мере не сейчас, когда Чуя уязвим чуть больше обычного. — Не волнуйся об этом. — Он обхватил тёплое лицо ладонями и нежно поцеловал покрасневшие губы. Возбуждающие стоны никак не хотели выходить из головы, низ живота нещадно ныл, заставляя концентрироваться на пульсации в конкретном месте, но Дазай мужественно пытался отпихнуть эти ощущения подальше. Чуя явно был вымотан водными процедурами, так что собственные желания подождут, силы обоим ещё понадобятся. — Ты так и не показал мне свою комнату, кстати. — Дазай с удовольствием наблюдал, как Чуя тёр полотенцем волосы, которые от воды казались сильно темнее. — Тебе там мёдом намазано что ли? Что ты там надеешься увидеть? — Меня всё больше интересует, что ты пытаешься скрыть. Постеры с Титаником и Телепузиками? Обои в цветочек и розовые пушистые подушки? Обещаю, я влюблюсь в это всё сразу же!  — Боюсь разочаровать твою бурную фантазию, почти все вещи из моей комнаты перекочевали в твой дом. — Чуя закончил с волосами и бросил полотенце в корзину. От напоминания о том, что они и правда живут в одном доме, где-то внутри расцвело маковое поле, по которому Дазай уже бодро скакал, разведя руки в стороны. — Но там ведь осталась кровать, не так ли? Чуя посмотрел на него нечитаемым взглядом и с улыбкой Моны Лизы вышел из ванной. ~~ — Слева, дубина! — Я вижу, кнопка, не тявкай! — Тогда какого хрена ты не стреляешь?! Блять, Дазай, он сейчас снесёт тебе башку! Дазай подождал ещё мгновение, ловко развернул персонажа и одним выстрелом отправил врага к праотцам. Ну или разработчикам, как там будет корректнее. Второй верзила неожиданно появился из-за угла, но не успел и шага сделать, как был сбит с ног прямым попаданием в голову.  Дойдя до укрытия, Чуя взбешённо выплюнул: — Ты не умеешь работать в команде! Нельзя так подставляться, суицидник хренов, мы должны де… — Скажи-ка мне, продвинутый ты геймер, скольких уложил ты, а скольких я? — Не в этом суть, суть в том, чтобы де… — То-то же. Просто доверься моему чутью и прими моё лидерство. Чуя рыкнул, но спорить не стал, неужели удалось так легко убедить его подчиняться?  Дазай мельком глянул на часы, курице осталось минут 10 до золотистой корочки, по крайней мере если верить рецепту. Ранее, стоя на кухне бок о бок, они то и дело спорили о том, как правильно готовить маринад, и Дазай великодушно уступил роль шеф-повара Чуе, конечно же, чтобы самому немного пофилонить. Когда его план раскрыли, пришлось спасаться бегством и нарезать круги вокруг дивана, чтобы не получить свёрнутым полотенцем по заднице. В конце концов он дал себя поймать и повалить на диван, ловко перевернул с ног на голову роли охотника и жертвы, и начал неистово щекотать рыжее чудище, любуясь раскинутыми в сторону волосами и смеющимся лицом с покрасневшими щеками. Дазай не выдержал и склонился над парнем, чтобы расцеловать эти щёки, но был одним ударом повален с дивана на пол. Стало быть, ничья. Потом Чуя внезапно предложил сыграть катку-другую, чтобы скоротать время до ужина. — В следующий раз будем играть друг против друга, я тебя уделаю. — Чую, видимо, всё же задела доставшаяся ему роль “Робина”, но что поделать, если “Бэтмен” может быть только один. — Если мы сыграем против друг друга, ты взбесишься ещё больше, потому что, уж прости, но задницу твою жалеть я не стану. Чуя сдвинул брови и угрожающе произнёс: — Посмотрим, Рю ещё ни разу у меня не выиграл. — Если он играет так же посредственно, как его сестра, то я не удивлён. — В команде он играет уж точно лучше тебя. — Сомневаюсь, лапуля. Бессмысленный спор прервала трель таймера. Чуя поднялся с дивана, намереваясь выключить духовку, но тут же был усажен на место. — Ты ещё и глухой?! — Ещё не готово. — Таймер! — У нас есть ещё пять минут.  Дазай подмял сопротивляющуюся тушку под себя и быстро нашёл мягкие губы. Чуя отчаянно вырывался, но движения его с каждой секундой становились расслабленнее, и вот он уже охотно отвечал на поцелуй. Тягучие движения губ и языка становились всё более торопливыми, подавленное ранее возбуждение накрыло с головой, руки сами потянулись к свободной футболке и рывком подняли её до самого горла Чуи. Дазай чуть сместился и вобрал в рот розовую бусинку соска, втягивая воздух. Высокий стон подлил масла в огонь, он начал оставлять засосы ниже, но, успев только наполовину расстегнуть молнию джинсов, был вероломно отодвинут. К его удивлению Чуя быстро приподнялся и толкнул Дазая в грудь, отчего он, потеряв равновесие, упал на подушки. Чуя, сидя сверху с расставленными коленями, взял его футболку за края и потянул, руки сами собой поднялись вверх, чтобы избавиться от лишнего предмета одежды. Он ответной любезностью помог Чуе проделать то же самое с его футболкой и снова был вжат рукой в диван. Сила, с которой действовал Чуя, кружила голову, это в корне отличалось от того, как подобное происходило с девушками. Никакой мягкой покорности, грубоватые движения встречались ещё более неистовыми в ответ, стоны сменялись рычанием. На шее, груди и плечах уже красовались круглые отметины, кожа стала влажной и невозможно горячей. Чуя, опершись на руки, быстрым движением сполз вниз и начал покрывать поцелуями впалый живот, уверенно двигаясь на юг. Почувствовав непосредственную близость лица, конкретная часть тела отреагировала мгновенно, штаны натянулись ещё сильнее, предвкушая то, о чём грезил Дазай чуть ли не каждый день. Однако именно эта картина заставила его резко подняться. Чуя дезориентированно спросил: — Что?  — Погоди.   Дазай перекатился с дивана на пол и на дрожащих ногах подошёл к своей сумке, не с первого раза найдя то, что должен был, в идеале, отдать ещё до происходящего в ванной. — Что это? — Чуя взял протянутый лист бумаги, свёрнутый вчетверо, и недоумённо на него уставился расфокусированным взглядом.  — Результаты анализов на венерические. Сдавал на днях, всё в порядке. — И? — Чуя сидел на диване в одних чертовых джинсах, с краснеющими отметинами на груди и рёбрах и выглядел до одури красивым. А ещё раздражённым и удивлённым одновременно. — И ты должен посмотреть на справку, чтобы убедиться. — Бешеный стук в груди и откровенно дискомфортные ощущения в паху напоминали о том, какой же он придурок. — Как романтично. — Чуя фыркнул и демонстративно посмотрел на листок ровно секунду. Дазаю захотелось треснуть его по лбу. — Это важно. Если ты собираешься с кем-то быть в настолько близких отношениях, вы должны провериться. — Дазая перекосило от того, как это прозвучало. Он рос с врачами, поэтому лекции о безопасном сексе впитал, как говорится, с молотком матери. Но он точно не думал, что когда-нибудь будет в точности воспроизводить родительские наставления, да ещё и в такой ситуации. Чуя немного поменялся в лице.  — Но у меня нет такой справки. До чего же он… — Тебе и не нужно, у тебя ведь никогда не было секса. Чуя открыл рот, чтобы что-то сказать, но через секунду посмотрел в сторону кухни и выкрикнул: — Дазай, курица! *** — Очень даже вкусно. — Дазай явно наигранно наслаждался горелой ножкой, всеми способами изображая удовольствие. — На самом деле я люблю, когда корочка хрустящая. — Ты хотел сказать, горелая. — Чуя к мясу не притронулся, одного вида местами почерневшей птицы было достаточно, чтобы на вечер стать вегетарианцем. Благо салатов и гарнира ему вполне было достаточно, чтобы наесться. — Не мог бы ты быть более снисходительным, это ведь наш первый совместный ужин! — Дурачливая торжественность так и сквозила в прямой спине, ноже в правой руке и вилке в левой. Дазай никогда не пользовался ножом дома, можно подумать, он пришёл на приём к королеве. — Мы ужинали вместе раз сто. — Я имел ввиду романтический ужин. — Он деловито отправил кусок так называемого мяса в рот. Чуя откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Если это романтический вечер, то где свечи и вино? Дазай перестал жевать судя по всему резиновую курицу и уставился в ответ большими глазами. Уже через секунду он метнулся к сумке, поставил пару небольших свечей на стол, чиркнул зажигалкой, и вот два огонька дополнили тёплый свет гирлянды на окне.  «Ха!» Дазай продолжил орудовать ножом и вилкой. — А вино?  — Без вина. «Чего?» — Это ещё почему? — Чуя искренне полагал, что Дазай либо забыл достать бутылку из сумки, либо прикалывается. — Потому что то, чем мы собираемся сегодня заняться, должно быть на трезвую голову. Чуя чуть не выронил лист салата изо рта.  — Что ещё за правила такие?! — Какие есть, но если ты хочешь пьяный перепихон, мы можем устроить это как-нибудь потом.  Видимо, Дазай и правда не шутил.  — Мы типа поедим, подождём положенные минут сорок перед физ активностью и на три-четыре начнём? И как с таким подходом ты умудрился закадрить стольких девушек? — А ты бы предпочёл, чтобы твой первый секс случился в гримёрке клуба или на заднем сидении машины? Чуе откровенно стало любопытно.  — Мне больше нравится идея с мотоциклом. Лицо сидящего напротив парня вмиг стало серьёзным.  Подло? Немного. Жалеет ли Чуя об этом? Не особо.  Дазай сплёл пальцы и уложил на них подбородок. Выражение его лица говорило о том, что на последующие вопросы большинство ответов будет неправильными. — И что у тебя за идея с мотоциклом? Кажется, они начали игру, правила которой интуитивно понятны, но уверенности в этом нет. Вокруг Дазая сгустилась аура опасности, огоньки свечей отражались в почти чёрных сейчас глазах, которые прожигали дыру в переносице. Чуе это почему-то понравилось. Он отложил вилку, сделал глоток воды и отзеркалил позу Дазая. Прежде, чем ответить, он невольно облизнул губы, представляя давно сгенерированную воображением картинку. — Мне нравится ощущать контроль за рулём мотоцикла, нравится адреналин от скорости и если бы со мной был пассажир, он бы…довольно тесно прижимался ко мне сзади.  С каждым словом Чуя видел, как длинные пальцы непроизвольно сжимались и разжимались, взгляд карих глаз становился темнее и был уже почти ощутим кожей. Это подстегнуло продолжить изводить собеседника, жаль, что длилось это недолго. — Он бы крепко держался за меня одной рукой, второй расстегнул мне джинсы и… Чую буквально заставили заткнуться. Он даже не успел заметить, как Дазай оказался рядом, громкий стук опрокинутого стула заставил рефлекторно зажмуриться, в губы ударились поцелуем. Через секунду на губе почувствовался весьма ощутимый укус.  — Эй! — Не говори в третьем лице. — Голос Дазая звучал предупреждением, неужели ревнует? Это странным образом стимулировало прощупывать грани дозволенного. — А то что?  Дазай мазнул взглядом по слизывающему саднящие ощущения в губе языку и хищно улыбнулся.  — Попробуй продолжить, и увидишь.  Однако варианта «продолжить» в меню не оказалось, Чуя снова был втянут в порывистый поцелуй. Дазай крепко прижимал его затылок пальцами, не давая отстраниться, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. Вторая рука клешнёй впилась в талию с такой силой, что наверняка останутся следы. Низ живота лизнуло горячей вспышкой, неужели он один из тех, кого заводит ревность партнёра? Это нужно будет обдумать. Как-нибудь потом. Вообще думать о чем-либо, когда тебя рывком поднимают на руки и как куклу швыряют на диван, весьма проблематично. Не дав толком отдышаться, Дазай накрыл его собой и впечатал в подушки, одним движением стянув с него футболку. Смысл вообще было её снова надевать? Несмотря на то, что его более чем устраивало нынешнее положение, от своего плана Чуя отказываться не собирался. Оттолкнуть заигравшегося Дазая ему удалось только вернув ему укус. — Зверёныш. — Голос Дазая был хриплым и донельзя довольным.  — Дай мне сесть сверху. — Собственный голос тоже звучал непривычно. Тот на удивление послушно перевернул обоих на тесном пространстве дивана и прижал изгибающуюся поясницу к себе. Чуя, оттолкнувшись от твёрдой груди, сел поудобнее и завороженно уставился на открывающиеся участки кожи - Дазай, приподнявшись, снял с себя футболку. Стараясь не думать о том, что вся скопившаяся уверенность постепенно его покидает, Чуя начал спускаться поцелуями вниз, остановившись на дорожке мягких волосков, уходящей от живота под резинку штанов. Он положил ладонь на обтянутое тканью возвышение и уже откровенно засомневался в собственных силах, однако громкий выдох сквозь стиснутые зубы заставил найти в себе смелость продолжить. Чуя попробовал одним движением стянуть резинку вниз, но та зацепилась, так что вышло немного неловко.  «И как это собирается поместиться?!» — Чуя даже не надеялся, что сможет с первого раза сделать такой же сногсшибательный минет, как это делал Дазай, но попытаться стоило.  В горле пересохло, он облизал слегка потрескавшиеся губы и взял крупный член в руку, отмечая, что пальцы его в кольцо сомкнуться попросту не могут. На пробу проведя ладонью от влажной головки вниз и обратно, рот наполнился слюной. При звуке сдавленного стона сердце подскочило вверх и упало в низ живота. Чувствуя одновременно жгучее предвкушение и волнение как перед экзаменом, он спросил надтреснутым голосом:  — Ты..если я буду делать это неправильно, не мог бы ты мне говорить.. — Чуя, я сейчас буквально умереть готов уже от того, что ты меня касаешься, я не думаю, что ты можешь сделать что-то непрааааааабоже блять! Не дожидаясь окончания фразы, скорее чтобы не чувствовать ещё большую неловкость, Чуя накрыл головку губами, пройдясь по ней языком. Дазай дёрнулся, отчего член вошёл в рот чуть глубже, заставляя упереть одну руку тому в бедро. Помнится, Дазай его точно так же держал.  Осмелев от столь бурной реакции, Чуя расслабил челюсть и начал плавно опускать и поднимать голову, задерживался губами и языком на головке и снова опускался вниз. Из собственного горла пару раз непроизвольно вырвался стон, он и подумать не мог, что делать это может быть так же приятно, как и получать. Особенно когда тебя так поощряют.  Дазай нежно и, судя по всему, абсолютно бездумно поглаживал его волосы и сжимал пальцы на рыжем затылке, другой рукой цепляясь за край дивана. — Блять, да, Чуя. Идеально, чертовски ммм хорошо! Похвала распаляла собственное желание, как веер над костром, он чуть прибавил темп, комната заполнилась влажными звуками и хриплыми стонами. Вдруг сверху послышался приглушённый голос: — Посмотри на меня. Чуя поднял влажные глаза и встретился с гипнотизирующим, полным восхищения и похоти взглядом. Дазай немного приподнялся, положил ладонь на разомкнутую челюсть и взял инициативу на себя, медленно погружая член глубже и так же медленно вынимая. При этом он неотрывно смотрел на покрасневшие губы и голубую бездну блестящих глаз.  — Попробуй расслабить горло.  Чуя попробовал опустить язык ниже и сделал, как сказано. Через секунду массивная головка мягко толкнулась в горло и тут же вышла. Желудок рефлекторно сжался, а на глаза навернулись слёзы, на секунду закрыв пеленой вид откинутой от удовольствия головы. Игнорируя тонкую мокрую дорожку на щеке, Чуя взял член у основания и, всё так же смотря прямо в красивое лицо с приоткрытыми от стонов губами и сведёнными бровями, проделал то же самое самостоятельно.  Он быстро понял, что если не задерживать член в горле надолго, то ощущения дискомфорта не вызывали. Чуя даже не пытался вобрать в себя всю длину, полагая, что это попросту невозможно, поэтому старался держать темп, погружая в горло столько, сколько может. Спустя несколько подобных движений, член начал ощутимо пульсировать и будто увеличился в размере, Чуя понял, что его сейчас попытаются отстранить, оттолкнул мешающую руку и насадился горлом глубже. Пальцы Дазая сильно сжались на плече, пытаясь не то оттолкнуть, не то прижать сильнее, в ушах раздался хриплый протяжный стон, в горло ударила тёплая жидкость. Тело под ладонями сотрясалось от крупной дрожи, Чуя выпустил член изо рта и сглотнул горьковатую слюну. В собственной голове шумело, будто помехи на радио, сердце колошматило о солнечное сплетение, он чувствовал себя невозможно хорошо. Стало понятно, почему Дазаю нравилось так его изводить.  Не успел он стереть остатки слёз и слюны с лица, как его уже потянули наверх и крепко обняли. Не обращая внимание на недостаток кислорода, Дазай покрывал поцелуями влажное лицо.  — Дай…мне минуту… — Голова с каштановыми вихрами ударилась о подушку, а руки по-прежнему рефлекторно обнимали и поглаживали обнаженные плечи.  — Не торопись. — Чуя был бы не прочь растянуть удовольствие лицезреть такого Дазая.  Стук сердца под щекой постепенно возвращался в естественный ритм, убаюкивая вдобавок к нежным прикосновениям, отчего Чуя даже умудрился немного задремать. Разбудил его поцелуй в макушку. — Переложить тебя на кровать? Тихий глубокий голос сочился заботой и нежностью. — Так и скажи, что просто хочешь попасть в мою комнату.  — Ты поймал меня, только этого я и хотел.  Чуя глупо хихикнул в чужую грудь, дал себе за это мысленного пинка и не без усилий приподнялся.  — Тогда поднимай задницу и пойдём. — Я ожидал хотя бы огромного плюшевого панду в углу. — Дазай, как обычно, по-хозяйски оглядел комнату и первым делом протянул свои длинные лапы к какой-то безделушке на полке. — Неужели тебе никто не дарил огромного медведя? — Как видишь, к счастью. — Чуя мигом оценил выражение лица напротив и предупредил. — Если вздумаешь подарить - переломаю тебе ноги. — Я уверен, ты будешь его обожать почти так же сильно, как меня! Когда имеешь дело с Дазаем, обычные методы, такие как угрозы или уговоры, не действуют - это Чуя выяснил уже давно.  — Хотя ты знаешь, он мне будет нравится сильнее, чем ты. Сам посуди: я буду обнимать его когда захочу, спать с ним в обнимку, а он при этом будет молчать.  — Тебе никто не будет нравиться сильнее, чем я, Чуя. — Говоря это, Дазай, кажется, заметил, что на столе, прикроватной тумбе и полке стоит нетипичное для обычной обстановки количество свечей, взгляд его стал лисьим, а губы растянулись в хитрой улыбке, отчего Чуе стало очень неловко. Чтобы не дать Дазаю возможность как-то это прокомментировать, он поспешно направился к двери, намереваясь скрыть своё активно краснеющее лицо, но попытку его пресекли. Дазай в два шага нагнал беглеца, притянул к себе и заключил в плотное кольцо рук, втягивая в поцелуй. — Думал сбежать от меня? — Поцелуи перетекали с губ на шею и обратно, заставляя медленно плавиться и забыть о том, что минуту назад он хотел оказаться вне этой комнаты. — Ничего я не…— Мысль о том, что для человека, получившего разрядку каких-то десять минут назад, Дазай слишком уж активный, потонула в очередном движении языка в собственной ротовой полости. Дазай поднял Чую под ягодицы и усадил на стол, тесно расположившись между его ног и притягивая ближе. На незажженные свечи стало резко плевать. Длинные пальцы сжали ягодицы, вытянув из их обладателя короткий стон, Чуя зарылся пальцами в мягкие волосы, обвил ногами бёдра своего парня и вжался в него, инстинктивно двигаясь. Хватка на ягодицах стала крепче, Дазай ритмично направлял его вверх-вниз. От этой откровенной имитации полового акта последние остатки разума окончательно рассыпались в пыль, окружающая обстановка закружилась, он не сразу понял, что его подняли и куда-то понесли, осознав это только когда спина коснулась матраса. Через секунду резко стало холодно и пусто, расфокусированным взглядом Чуя смотрел, как Дазай зажигает несколько свечей и выключает свет, погрузив комнату в тёплый полумрак. Руки снова ощутили горячую кожу спины и перекат мышц под ней, Чуя торопливо коснулся губами ключицы и втянул кожу в рот.  — Такой красивый. Чуя, ты невероятно красив.  От похвалы щёки раскраснелись ещё сильнее, в груди сладко потянуло. Чуя потянулся за очередным поцелуем, чужой язык проникал так глубоко, будто Дазай хотел его сожрать. Это ощущалось настолько взаимным, что Чуя уже почти непрерывно стонал тому в рот. Дазай расстегнул его джинсы, давление на член исчезло, а через секунду почувствовалась прохлада - Дазай рывком стянул с него джинсы вместе с бельём. Он гладил обнаженные бёдра, сжимая почти до боли, Чуя закинул ноги на его поясницу, открывая больший простор для действий. Через несколько глубоких поцелуев в таком положении, Дазай снял штаны и сел, устроившись между его колен. Он огладил ладонями внутреннюю поверхность бёдер и стал медленно разводить их в стороны, пока они не коснулись одеяла. Ладони заскользили вверх, заставляя выпрямить ноги в коленях. Дазай с лихорадочным блеском в глазах смотрел на идеальный шпагат такого открытого сейчас и прекрасного Чуи и восхищённо прошептал.  — Идеален. Посмотрев ещё немного на тяжелодышащего раскрасневшегося парня, он наклонился, медленно целуя приоткрытые губы. Чую переполняли эмоции, смешиваясь в огромный пьянящий коктейль, в голове билась одна размытая мысль «Хочу». — Дазай, я… — он подавился выдохом, губы не слушались.  — Чего ты хочешь, милый? Хочу, хочу, просто хочу. Всего сразу, хочу больше, хочу ближе, хочу.  — Тебя.  Послышался звук открывающегося шкафчика, а затем щелчок крышки тюбика. — Когда ты успел ах…— ощущение прохладных влажных пальцев на члене выбило дух.  — Не ты один подготовился. — Дазай целовал его шею, заставляя скулить и вжиматься в ладонь. — Тшш, не спеши.  Рука сползла вниз, размазывая смазку по нежной коже, пальцы коснулись маленького колечка мышц.  — Дыши, милый.  От этого обращения жидкий огонь перетекал от живота к сердцу, Чуя нетерпеливо двинул бёдрами вниз, усиливая давление. Внутрь медленно вошёл палец, наполняя уже знакомыми ощущениями покалывания. После нескольких размеренных движений вошёл второй, возникло небольшое чувство жжения, но оно тут же утонуло в сладкой волне от прикосновения к тому самому месту.  — Ааа..да..Дазай ммм Дазай двигался мучительно медленно, разводя пальцы, через раз касаясь чувствительной точки. Давление выросло, принося чувство наполненности от третьего пальца, движения стали ещё более медленными, дразня, Чуя уже сам качался, насаживаясь, неразборчиво прося о чём-то. Пальцы выходили почти полностью и входили внутрь, чуть ускоряясь, а затем замедляясь снова, это заставляло извиваться и скулить, плавясь от желания. — Чуя, ты хочешь…хочешь большего? — Дазай звучал так, будто давно растерял остатки самообладания, он беспорядочно целовал горячее лицо, спускался на шею и прикусывал кожу.  — Да..Даз..Осаму. Я хочу. Ты ведь..справка..мы можем без.. Чуя никак не мог соединить слова в предложение, он надеялся, что Дазай его поймёт. Он не хочет чувствовать никаких преград, хочет ощущать каждый миллиметр кожи и снаружи, и внутри. Вот так наверное и получаются незапланированные беременности. Дазай никогда не занимался сексом без защиты и всегда был непоколебим в своей позиции. Но сейчас все его убеждения разбились об одну мысль войти в Чую без презерватива, почувствовать жар его тела вокруг себя, его охватило первобытное, животное желание обладать. — Можем.  — Пожалуйста, я хочу. Дазай приставил головку к пульсирующей плоти и начал медленно рисовать круги, превращая парня в жаждущий комок нервов. — Чуя, смотри на меня.  Голубые глаза медленно раскрылись и потонули в огромных чёрных зрачках напротив.  Чуя почувствовал, как его мышцы раздвигаются от чего-то большого и горячего, это ощущалось сильнее и шире пальцев. На глаза навернулись слёзы, голова запрокинулась, слуха коснулся низкий шёпот. — Расслабься. Дыши, любовь моя. Дазай остановился, позволяя мышцам привыкнуть, глубоко целовал и гладил волосы. Чуя почувствовал, что тело расслабляется и сам немного двинулся навстречу. Дазай резко вобрал в себя воздух и медленно вошёл ещё глубже, вырывая из открытых губ очередной стон.  Чуе не было больно. Непривычно, много, на грани. Он никогда не думал, что можно испытывать так много чувств и ощущений одновременно. — Всё в порядке? Не молчи, если больно. — Всё…хорошо…не останавливайся. — Сделай вдох.  Вместе с потоком воздуха Чуя почувствовал, как Дазай одним плавным движением вошёл до конца. Замерев так на пару мгновений, он начал медленно двигаться.  По нервным окончаниям било током, Чуя вцепился во влажную спину и стонал под каждое движение бёдер. Дазай ловил эти стоны губами, пил их и тонул в собственных ощущениях.  «Такой узкий. Такой горячий. Боже» Огнём полоснул по телу нетерпеливый шёпот: — Быстрее.  Чуе хотелось расплавиться, раствориться во времени, лишь бы получить больше, ярче.  Он почувствовал, как угол немного сместился, и это почти сразу же его уничтожило. По сгустку нервных окончаний били каждую секунду, увеличивая скорость, Чуя сквозь пелену слышал собственные крики, ногти впились в кожу, ноги, закинутые на двигающиеся бёдра, дрожали, он ощущал приближение собственного распада на атомы. Внезапно вектор сменился, они оказались вертикально лицом друг к другу. Дазай, сидя на коленях, удерживал Чую за ягодицы и помогал двигаться. От смены темпа волна немного откатилась, растяжение ощутилось сильнее, Чуя крепче взялся за плечи и постарался двигаться интенсивнее, из рта вылетали рандомные слова, которые даже не обрабатывались мозгом.  — Да..боже…твою мать…О..саму От имени, произнесённого таким стонущим, умоляющим голосом, в глазах потемнело. Дазай понял, что ещё никогда в жизни ему так не нравилось собственное имя.  — Осаму я..не могу..помоги — Ты хочешь кончить? — Я…да Дазай вернул их в горизонтальное положение и снова начал глубоко и быстро входить под тем самым углом. Чуя перестал принадлежать этому миру, ощущая себя частью Дазая и желая слиться воедино. — Кончи в меня.  Уха коснулся хриплый рык, толчки стали резче, и уже через пару мгновений под веками взорвались звёзды. Движения продлевали ошеломляющее удовольствие, он почувствовал, как Дазай задрожал и с протяжным стоном излился внутрь.  Они лежали так, глубоко дыша, не переставая целоваться, хватая ртом воздух.  — Чуя..милый. — Поцелуй — Как ты? — Мгм. — Только и смог выдавить из себя Чуя. Он чувствовал себя размазанным по стенке и невероятно счастливым.  — Всё хорошо? — Дазай оторвался от его губ и посмотрел в глаза.  — Отстань, я умер. — Чуя лениво прикрыл глаза, при этом крепко удерживая вознамерившегося выйти из него Дазая. Он не хотел его отпускать. — Не двигайся.  Дазай, сделав ещё пару вдохов, ответил: — Если я останусь в этом положении ещё на пару минут, мне снова захочется двигаться.  — Это будет надругательство над усопшим ай! — Его легонько шлёпнули по ягодице и утянули в медленный поцелуй. *** — Ты же сказал, что не взял вино! — Я этого не говорил. Дазай вложил в подрагивающие пальцы прохладный бокал и стукнул по нему своим, с восторгом наблюдая выражение удовольствия на расслабленном красивом лице. Чуя обнаженный полулежал в окружении сбившегося одеяла на мятой простыни и выглядел небожителем, делающим глоток Божественного нектара. — Петрюс. — Это даже не звучало вопросом.  Дазай посмотрел на любимое лицо, улыбнулся от ощущения тотального, невыносимого счастья и сказал: — С Новым годом, Чуя. Губ коснулись поцелуем со вкусом винограда и выдохом:  — С Новым годом, Дазай.