Angel Deformity

      Очередной день обещал быть скучным и ничем не отличным от других. У ребят в спешке проводилась генеральная репетиция, а Сэд проводила время в вагончике и клеила к звёздам золотые пайетки.       Выбраться из собственной мастерской ей удалось только под вечер, когда всех позвали к ужину.       Дверца снова хлопнула, и декоратор поспешила в сторону столовой.       Под туфельками шуршала увядшая трава, а лёгкое платье развевалось на тёплом ветру, щекоча ноги лёгким касанием. Клоувд погрузилась в раздумья о том, как сложится её жизнь, если охотники или тот таинственный убийца вдруг решат посетить лагерь. Погибнет ли она сама или все остальные?       А что, если никто из них не придёт? В конце концов, не могут же они вечно жить в шатрах и выступать на сцене. Жизнь не бесконечна, она поддаётся изменениям. Когда-нибудь, кто-нибудь из них состарится и уйдёт из жизни, ведь уродцы долго не живут. Эльза уже не молода, а нового управляющего она не выбирает. К тому же, найти новых уродов становится сложнее, а это значит, что шоу скоро может распасться....       За этими размышлениями девушка даже не заметила, как оказалась в шатре-столовой, по привычке взяв тарелку с едой, она села за деревянный стол.       Из мыслей, вдруг свалившихся ей на голову, её вывел хруст костей и резкий довольный взвизг: Мип вновь баловался с курицами.       Девушка вздрогнула от неожиданного звука и, приложив ладонь ко лбу, закатила глаза. Отовсюду доносились разнообразные шумы и звуки: звонкий смех уродцев, громыхание столовых приборов о тарелки и слившееся в гомон голосов трещание старенького радио на столе. Мужской голос с невыносимым скрежетом передавал новости об уже всем известной череде убийств в окрестностях, а также о загадочном исчезновении полицейского.       – Сэдденлин! – позвала зашедшая в шатер Марс, её голос перекрыл шум голосов и новости из приёмника.       Женщина внимательно обвела глазами столовую в поисках девушки, которая притихла за столом, стоящим у стенки из плотной ткани. Та вновь вздрогнула, услышав своё имя, и подняла голову.       – Сэдди, я занесла костюмы для выступлений к тебе в вагончик, будь добра подшей там блёстки и швы. Буду признательна! – попросила женщина и удалилась, посылая многозначительный взгляд работнице.       – Обязательно, мисс Марс!– успела отозваться она и кивнуть управляющей в ответ.       Вот что отличало Эльзу от остальных, так это употреблять убогие сокращения имён и умение вторгаться в личное пространство. Девушка ненавидела, когда к ней в вагончик без спроса входили и что-то там творили. Даже если просто положили костюмы на стол. Там и без того царил хаос, а когда в него что-то привносили другие люди это окончательно выводило декоратора из себя.       С грустным выражением лица она вернулась к тарелке с недоеденной порцией ужина. Сэд надеялась, что вечер у неё будет более разгруженным, чем обычно, но сделала слишком поспешные выводы. Вилка вновь заскрежетала по тарелке, пытаясь выловить остатки макарон с мясом.       – Эй, Сэд, ты, как обычно, будешь присутствовать на выступлении? – окликнула девушку неугомонная Пенелопа, сидящая за соседним столом вместе с Полом, Майклом и подошедшими недавно близняшками.       Сэдденлин на мгновение задумалась, наблюдая, как мужчина общается с новенькими.       Как же ей хотелось снова пойти и посмотреть на одни и те же номера, на декорации, дабы убедиться в их великолепии и безупречности собственной работы. Ей также хотелось пообщаться с Пенелопой, обсудить дам за их чересчур открытые платья или просто поглазеть на людей в шатре.       Но Лэнгдон...       Со временем понимание не взаимности больно било под дых, выбивая дыхание и замедляя время, тем самым давая девушке погрузиться в череду мрачных навязчивых мыслей, которые успевали у неё мелькать, как жуткие воспоминания прошлого.       Даже Бэтт и Дот смогли с ним сдружиться и проболтать чуть ли не весь день, пока их не перехватил Джимми.       Если и говорить честно, то рыжеволосой было завидно. Она готова была под купол лезть, только не наблюдать то, как она сама даже не могла банально заговорить с человеком, в которого была по уши влюблена. При этом, где-то в глубине души понимая, что всю эту влюблённую чепуху пора прекращать — плюнуть на мужчину, и дело с концом. Но она не могла, чувства были сильнее разума.       – Сэд! – вновь окликнула Пенелопа, уже помахав рукой перед лицом подруги, которая застыла, пялясь в пустую точку пространства перед собой.       – Да, я приду. – не подумав выпалила она. Тут же прикусив губу, декоратор хотела изменить решение, но подруга за соседним столом уже радостно пискнула и уселась обратно на место, начиная болтать о чём-то с рядом сидящими приятелями.       Сэд оставалось лишь тихо выругаться на собственную глупость и сдержаться, чтобы не хлопнуть ладонью по лбу.       Клоувд доела и встала из-за стола, отдавая пустую тарелку миссис Моун.       – Тебе нужна с чем-нибудь помощь? – спросила девушка, словно у неё было свободное время и желание на эту самую помощь.       – Нет, милая, всё в порядке. – улыбнулась женщина.       В этот момент сзади прошла компания с соседнего стола. Пол, проходя мимо девушки, задел её ненавистные отростки, отчего та сдавленно зашипела и сжала руку в кулак, сдерживаясь, дабы не треснуть мужчину по затылку или не выругаться на него.       Девушка ёжится и втягивает носом воздух, слушая приевшиеся извинения от убегающего мужчины.       – Прости, Сэд, я не специально. – виновато отозвался он, подняв руки вверх.       – Нет, ничего, всё в порядке. – процедила она сквозь зубы, успокаивая то ли мужчину, то ли себя. Пол ещё что-то пробормотал, а после вышел из шатра. Сэд прикрыла глаза.       Враньё.       Клоувд жмёт плечами и ждёт, когда ноющая боль от искривлённых конечностей, отдающаяся почти по всему телу, наконец стихнет вновь.       Всегда, стоило ей случайно задеть их, всё тело тут же прошибало болью, словно по ней медленно проходились кучей иголок или царапали ножом.       Некоторые люди из труппы, видимо, не привыкли, что Сэд нужно обходить как минимум за шаг от неё, и к спине лучше не прикасаться вообще. Может, они считали, что её крылья на самом деле врождённые.       «Они не знают», – успокаивала себя Клоувд. Ей с этим приходилось мириться.       Майкл встаёт из-за стола, благодарит Этель за ужин и следует траектории Пола, а когда Сэд напряглась в ожидании неминуемого прикосновения, так как отойти она не успела, а стол с посудой уже был рядом, и она вжалась в него, насколько могла. Но он неожиданно обходит её и, не прекращая слушать что-то от разговорчивой Пен, обращает взгляд на девушку.       Клоувд почувствовала, как покраснела. Он взглянул на неё, и девушка рассмотрела его лицо ещё лучше, нежели когда она подглядывала за ним в толпе или пыталась найти тему для разговора с бегающими глазами в темноте закулисья. Его голубо-серые глаза смотрели прямо в душу, а вьющиеся светлые волосы в тёплом свете лампы будто светились.       Секундный зрительный контакт, по ощущениям продлившийся намного дольше, прекратился, когда Лэнгдон отвернулся и исчез из поля зрения девушки.       Сэд выдохнула, чувствуя, как горят веснушчатые щёки, и пару раз зажмурилась, приводя мысли в порядок. Кажется, она сейчас рухнет в обморок — ноги стали ватными. Если у неё так будет каждый раз, как он будет обращать на неё внимание, то далеко она не уедет. Вначале стоит научиться адекватно реагировать на Майкла.       Придя в себя и оглядевшись, дабы убедиться, что никто не заметил её странного поведения, девушка пулей вылетела из столовой и направилась в трейлер подшивать блёстки для мисс Марс.

***

      Клоувд сидела в вагончике и работала над брючным костюмом Эльзы, когда в дверцу постучали:       – Сэд, можно? – раздался тихий голос снаружи.       Рыжеволосая отложила в сторону нитки и костюм, а после откликнулась.       – Да, войдите.       Дверь вагончика заскрежетала, и на пороге появились близняшки.       – Привет, мы не вовремя? – аккуратно спросила Бетт, обводя обеспокоенным взглядом беспорядок в комнате.       – Нет, что вы. У меня всегда так, когда заработаюсь. Что-то случилось? – оправдалась она и попыталась привести хаос хоть в какой-то вид порядка, но получилось из рук вон плохо. В реальности она просто переложила ткани из одной стопки в другую.       – Эльза сказала, что мы можем прийти к тебе за пошивом костюма для выступления. – объяснила Дот, заправляя тёмную прядь волос за своё ухо.       – Так быстро? Вам уже поставили номер? – уточнила Сэд, опасаясь коротких сроков пошива одежды.       – О да, мисс Марс сказала, что мы, возможно, будем петь! – с воодушевлением воскликнула Бэтт и смущённо хихикнула, мечтательно закусывая нижнюю губу. – Но пока это только в планах...       – Ого, это всё равно здорово, но к какому дню нужно его сшить? Эльза не уточнила? – декоратор улыбнулась, но получилось не слишком искренне. В лице девушки так и можно было прочитать усталость и нервозность.       Было ощущение, что Марс воспринимает её, как завод по пошиву одежды. У Сэдденлин всё-таки две руки, а не четыре.       – Она сказала к следующему выступлению. На следующей неделе шоу не будет. Она хочет пересмотреть программу. – объяснила Дот.       – Хорошо. – ответила Сэд, буквально процедив слова сквозь зубы, но близняшки Таттлер, вроде, этого не заметили.       Уже лучше. Наверное, недели ей должно хватить. Ей не стоило забывать и о том, что в долгу ещё был костюм для Ма Петит и звёзды для декорации сцены.       – Нужно снять с вас мерки. – тяжело выдохнула Клоувд и поднялась со стула, нащупывая сантиметр на столе.       Близняшки почти одновременно кивнули и подошли чуть ближе.       Как и предполагалось, грудь действительно нужно будет отмерять шире, чем обычно, как, впрочем, и талию с воротом. Но это была не беда. Кроме таких деталей, как другой размер, никаких затруднений больше не возникло, и Сэд смогла отпустить Таттлер обратно в их вагончик.

***

      Спустя час после визита близняшек, девушка почти дошила один из костюмов, когда будильник на тумбе прозвенел. Стукнув ладонью по предмету, Сэдденлин вздохнула. Скоро начнётся выступление, а это значит, что пора отнести один из костюмов обратно в руки к Эльзе. Остальные два могут подождать до следующего шоу, а светло-голубой наряд требовалось отнести к сегодняшнему вечеру.       Последний штрих, последняя подшитая пуговица, и вещь окончательно готова. Девушка встаёт из-за стола, недовольно оглядываясь. Стоит хотя бы подмести, когда она вернётся — на полу лежала куча мусора: обрезки ткани, нитки, пуговицы и разноцветные пайетки, слетевшие со стола во время работы. Мысленно согласившись с неплохой затеей, Клоувд покидает своё рабочее пространство.       Дверца вагончика вновь хлопнула, и Сэд вышла на улицу с костюмом в руках.       На пригород уже опустилась ночь. Где-то со стороны шатра уже слышались возгласы зрителей, которые решили пораньше навестить цирк. Воздух избавился от гнетущей духоты, а кожей ощущалась свежесть и приятная прохлада вечера. Сэдденлин улыбнулась и, закрыв вагончик, направилась к шатру Эльзы.       Мисс Марс жила в шатре, который был особенно просторен. Наполнение из шикарной мебели и изысканных бежевых штор-перегородок наблюдались исключительно в этом месте и нигде больше. Сама Эльза твердила, что в цирке уродов действует только один закон — чем ярче звезда, тем больше её шатёр. И женщина исправно соблюдала его.       Подойдя к нужному месту, девушка постучала по деревянной балке, зная, как Марс не любит, когда кто-то врывается к ней в комнату без спроса. Из глубины шатра послышался шум и голос управляющей.       – Войдите! – судя по приглушённому звуку, сейчас Эльза находилась в самой глубине своего места жительства.       Клоувд наугад прошла по импровизированным коридорчикам и наткнулась на управляющую. Женщина сидела за туалетным столиком и готовила макияж к выступлению, а точнее, это делала за неё Ма Петит, тщательно прорисовывая стрелки и накладывая на веки голубые тени под цвет костюма. Маленькая леди сидела спиной к круглому зеркалу с лампочками по всей его окружности, прямо как у знаменитостей в их гримёрках. Марс находилась напротив него, что позволяло ей рассматривать работу Ма Петит в процессе.       – Ваш костюм готов. Куда я могу его положить? – спросила Сэдденлин и в знак подтверждения своих слов продемонстрировала вещь в своих руках.       – Спасибо, милая. Положи его пока на кровать. Мы уже заканчиваем. – спокойно произнесла фройляйн и махнула в сторону постели с красным балдахином.       Девушка послушно последовала указанию мисс Марс и аккуратно уложила костюм на покрывало, вышитое цветами и какими-то странными рожицами. Затем Сэд услышала позади себя топот крошечной помощницы управляющей, спрыгнувшей со стола и прошедшей к выходу. Клоувд хотела последовать за ней, но её остановили:       – Подожди, я хочу поговорить с тобой. – Декоратор обернулся к Эльзе.       Та уже сидела в кресле, доставая сигарету из упаковки. Судя по серьёзному тону женщины, она явно что-то хотела сообщить.       – Я буду с тобой честна, я не часто говорю людям правду, – начала Эльза, делая первую затяжку табаком и оставляя на сигарете яркий след помады. – Когда находишь много информации, иногда бывает трудно удержать всё в себе, тем более, если она нужна не тебе. – Женщина замолчала, оглядывая девушку напротив. Сэд прищурилась, не понимая к чему подводит диалог фройлян. – Ты сядь, вот сюда, на стульчик. – Вдруг попросила она.       Клоувд спорить не стала и опустилась на предложенное место, складывая руки на коленях и снова ощущая покалывание в спине.       – Так вот, недавно я углубилась в одну кучку документов, в погоне найти нечто полезное для сохранения шоу. – Она усмехнулась и снова поднесла сигарету к губам. – Думала, найду лазейку в правилах, а нашла нечто иное. – В шатре повисла пауза. – Ты — довольно уникальный экспонат, и мне бы не хотелось расставаться с тобой...       "Экспонат"       Это слово резануло слух рыжеволосой так, что она вздрогнула. Больше всего на свете она хотела, чтобы её перестали считать уродом, чудиком и просто какой-то вещью, которую можно выставить на показ. Это ужасно, когда в тебе не различают человека, а видят что-то увлекательное, то, чем можно позабавиться. Не выходя в город, сидеть за пределами лагеря – скука смертная, а когда узнаешь, что в городе ещё объявились какие-то охотники на уродов и маньяки, то становится даже страшно жить. А жизнь ли это вообще?       Сэд мотнула головой, вновь вслушиваясь в болтовню управляющей. Она говорила размыто и не спешила приступать к сути. Петляла вокруг да около.       – Я не понимаю, к чему вы клоните? – тихо произносит Сэд и ловит хмурый взгляд Марс.       – В одной из бумаг я заметила знакомую фамилию. Там же были контакты и адрес. Думаю, это твоя мать. – наконец сообщила Эльза.       Во взгляде женщины читалось странное безразличие. Фройляйн будто наблюдала за реакцией сотрудницы, ожидая резкого всплеска эмоций.       – Вы в этом уверены? – неуверенно спросила Клоувд и сжала руку в кулак, впиваясь ногтями в кожу.       Она не была уверена в том, что с лёгкостью захочет встретить человека, который её бросил в таком месте на произвол судьбы. Она не считала Кабинет Редкостей Эльзы чем-то отвратным, но от лагеря больше несло атмосферой сточной канавы, чем какого-нибудь приличного заведения. Сэдденлин смутило и то, что Марс не поленилась найти что-то по одной зацепке.       Неужели Эльзе совершенно нечем занять себя? Разве у шоу нет проблем, например, с арендой земли? Девушка чуяла подвох. Здесь должна быть выгода для Марс, а не для Клоувд.       Сэд давно заметила натуру Эльзы пойти по головам ради славы, внимания публики и продолжительных аплодисментов. Но главной проблемой являлось не то, что та желала успеха, а то, что этой цели она была способна достичь любой ценой, даже если придётся пройти прямо по мёртвым телам. Она сделает всё и скажет всё, что нужно ради популярности. Такая целеустремленность вызывала малую долю уважения и великую долю страха. Никогда не знаешь, чего ожидать от такого человека.       Поэтому сейчас, сидя перед ней на хлипком стуле, пока та восседала на крупном кресле с шикарной обивкой, Клоувд чувствовала себя не в своей тарелке. Неудобно. Эльзе что-то было нужно, и эта мысль крутилась рядом, как назойливая пчела, стремящаяся ужалить.       Эльза приподнялась в кресле и протянулась через подлокотник к ящикам стола. Оттуда она достала неизвестную папку с какими-то документами.       – Ты уже взрослая девочка и сама можешь разобраться в этом. – Женщина протягивает предмет в руки Сэд, держа сигарету в зубах, а когда Клоувд наконец берёт бумаги в свои руки, убирает пальцы от папки, как от какой-то грязи.       Девушка напротив ведёт бровью и вновь подозрительно щурится, раскрывая протянутые документы.       Здесь было всего два листа. Маленькая фотография три на четыре с изображением незнакомой женщины с угрюмым лицом. На одном листе был расписан какой-то договор. Вероятно, о приёме на работу. На втором - краткое описание договорённости о продаже дома и покупке нового. И у того, и у другого были подписаны адреса.       Сэдденлин сглотнула. Неужели эта грустная женщина на чёрно-белой фотографии — это её мать? Девушка не могла знать наверняка, но имя в договоре наводило на смутные сомнения: Элеонора Клоувд.       Любопытство внутри боролось с гордостью. Эта женщина добровольно оставила её в компании незнакомцев, которые могли лишь делать вид, что проводят шоу. Кто знает, может, вся компания Эльзы могла оказаться простыми мошенниками или ещё кем похуже.       – Мне абсолютно всё равно, что ты будешь делать с этой информацией. Но, думаю, ты не будешь рада увидеть человека, который наградил тебя твоими, – она посмотрела Сэд за спину. – Недостатками.       Женщина, цокнув, замолчала и сделала затяжку сигаретой, выпуская тусклый дым, наполняя шатёр неприятным запахом.       – Откуда вы достали эту информацию и зачем передали мне? – нахмурилась рыжеволосая, оглядывая фройляйн с подозрением во взгляде.       – Нашла случайно, а решила передать по доброте душевной. – немногословно отмахнулась Эльза.       – А зачем вам это? – вновь задала вопрос девушка, выделяя местоимение «вам».       – Ты — часть труппы, а я помогаю её участникам и моим подчинённым. – Марс выдохнула очередное облако дыма. – Если у тебя больше нет вопросов, то ты свободна. – сквозь зубы добавила Эльза после недолгой паузы.       Она была явно недовольна тем, что девушка осмелилась её допрашивать. Эльза предоставила ей информацию, которую Сэд никаким боком бы сама не раздобыла, но управляющая не думала о чувствах девушки и о том, нужны ли ей эти данные и адреса. Клоувд снова опустила взгляд на бумаги и чёрно-белую фотографию. Стоило ли ей идти по адресу и искать незнакомую ей сейчас женщину? Сэд сомневалась. Была огромная вероятность, что её настоящая мать мертва, как ей хотелось бы думать. После того, что случилось в тот день, когда, так называемая Элеонора, оставила девочку в шоу, девушка была уверена, что мать спилась. Или её вовсе посадили в тюрьму за убийство отца. Клоувд оставалось лишь догадываться и строить собственные сценарии в голове, а знать правду ей не хотелось. Судьба матери её не интересовала.       Сэдденлин ещё пару секунд сидела на табуретке, но как только пришла в себя, мигом сорвалась с места и вышла из шатра, провонявшего едким запахом сигарет.