Walk the Line (I Hate that Line)

      Утром среды Джейк просыпается с радостным настроением. Он вскакивает с постели, предвкушая предстоящий день. Возможно, это встреча Ники, но он рад не меньше, чем ребенок. Он считает, что для Ники это замечательная возможность. У него нет постоянного общения и контакта с детьми своего возраста дома. Как выяснил Джейк, Ники никогда не общался с другими детьми, до того, как стал частью маленькой семьи Джейка. Он очень рад за своего ребенка! И, конечно же, слава богу, что он хорошо ладит с отцом другого ребенка! Им предстоит веселый день, он в этом уверен.       Джейк сразу же идет будить Ники, тряся его с яркой улыбкой на лице.       — Проснись и пой! — восклицает Джейк. Ники ворчит, сонный и раздраженный, он переворачивается на бок, спиной к нему, поглубже укутываясь в одеяла. Как бы мило это ни было, Джейк должен заставить его проснуться и подготовиться, поэтому без лишних колебаний он снова принимается трясти его.       — Ники! Ты должен проснуться, нам нужно готовиться к сегодняшней встрече с Лили, помнишь?       И как по взмаху руки, Ники садится в кровати, глаза широко раскрыты, несмотря на то, что они всё ещё тяжелые после сна.       — Мы уже идем? — спрашивает он, зевая и потирая глаз маленьким пухлым кулачком.       — Ещё нет, глупыш, сначала нам нужно собраться и позавтракать, — говорит Джейк сонному малышу, дважды постукивая по кончику маленькому носа.       — Я хотел пойти сейчас, но… — Ники дуется, выпячивая нижнюю губу.       — Ещё не время, мы должны подождать, пока маленькая стрелка часов дойдет до двенадцати, помнишь? Лили и её папа будут там только тогда, — мягко объясняет Джейк, нежно поглаживая Ники по голове. — Это через два часа, мы можем поесть, пока ждем.       Ники, всё ещё вялый и сонный, вздыхает так драматично, как Джейк никогда ещё не слышал. Пятилетний ребенок падает обратно в свою кровать, уперев руки в бока.       — Ладно…       Джейк не может сдержать смех. Он вытаскивает мальчика из постели и помогает ему выбрать одежду на сегодняшней день.       — Дядя Джей ещё спит, — говорит Ники, натягивая на себя желтую футболку с динозаврами.       — Ещё бы, мы столько шумели, а он всё ещё спит, — щелкает языком Джейк, положив руки на бедра и глядя на их общую кровать.       — Ему тоже нужно собираться, — говорит Ники, скрещивая свои маленькие ручки на груди.       — Он пойдет с нами? — Джейк наклоняет голову вбок.       — Да? — Ники копирует его движение и тоже наклоняет голову, нахмурив брови. — Дяде Джею тоже нужно поесть…       — Тогда тебе стоит пойти и разбудить его, попрыгать на нем, пока он не проснется, да? — предлагает Джейк, ухмыляясь.       — А ему не будет больно? — Ники, благослови его маленькое сердце и душу, бросает на него обеспокоенный взгляд.       — Нет, Джей справится, иди и разбуди его, ладно? Тогда мы сможем решить, что взять на завтрак, — Джейк ободряюще качает головой. Ники кивает, широко улыбаясь.       — Хорошо! — он быстро убегает, тут же забирается на кровать и прыгает прямо на живот Джея.       Результат мгновенный, Джей резко поднимается, завывая от боли.       — Еб твою мать… — вскрикивает он, и Джейк даже не успевает отругать его за матерные слова, начиная заливисто хохотать.       — Доброе утро! Время завтракать! — невинно говорит Ники с воодушевлением. — Дядя Джейк велел мне разбудить тебя! — Джейк хмыкает, медленно подходя к кровати, чтобы убрать Ники с того места, где его маленькие костлявые коленки наверняка впиваются в живот Джея.       — Он также сказал тебе убить меня, или ты сам до этого додумался? — стонет Джей.       Джейк поднимает Ники с и дает мальчику пятерню, неся его на своих руках.       — Тебе не нужно знать это, — он хмыкает, глядя на Джея с ехидной ухмылкой и блеском веселья в глазах.       — Ты злой, — ворчит Джей, проводя рукой по лицу, чтобы проснуться.       — Что болит у моего бедного Джея? — Джейк фальшиво умиляется и похлопывает его по животу.       — Боже, ты невыносим.       — Только с тобой, партнер, а теперь поднимай свою задницу. Ники хочет, чтобы ты позавтракал с нами, — он шлепает Джея по животу, вызывая ещё одно шипение боли, слишком драматичное, чтобы быть искренним.       — Ты вредный, — хмыкает Джей, но подчиняется, вытаскивает себя из постели и идет собираться, пока Ники кладет в свой маленький рюкзачок игрушки, которые он возьмет с собой на площадку.       — Что у нас будет на завтрак? — спрашивает Джей несколько минут спустя, натягивая через голову толстовку.       — Что ты хочешь съесть, Ники? — Джейк поворачивается к ребенку, пытающемуся запихнуть три плюшевые игрушки в свой маленький рюкзак, и застегнуть его.       — Блины! Те, в которых есть шоколад! — радостно объявляет он.       — Похоже, сегодня у нас будут блинчики с шоколадной крошкой, — одобрительно кивает Джейк.       — Здесь на завтрак не подают такие блинчики, нам придется искать место, где подают блинчики с шоколадной крошкой, — Джей хмурится, проверяя свой телефон.       — Тогда мы пойдем искать, — твердо заявляет Джейк. — Верно, Ники? — Ники яростно кивает в ответ.       После недолгих поисков им удается найти в Интернете пару ресторанов, где подают такие блинчики на завтраки. Ресторан, в который они попадают, — это современное, несколько хипстерское заведение, рекламируемое как семейный ресторан, хотя на данный момент они — одна из двух других групп людей с ребенком в сопровождении.       Их направляют к столику, и девушка, обслуживающая их, достает кресло-бустер специально для Ники, а также бумагу и мелки, после чего раскладывает меню.       — Боже всемогущий, — говорит Джейк, просматривая меню. — Почему всё так дорого?       — Это Сан-Франциско, Джейк, — отвечает Джей, откладывая меню после беглого взгляда на него. — И мы находимся в районе залива. Конечно, здесь всё будет по завышенным ценам, бизнесмены здесь, чтобы выжимать деньги из туристов.       — Этот город — отстой, — дуется Шим.       — Это Америка, — отвечает Джей, пожимая плечами.       Джейк хмыкает, взглянув на цены на блины. Тридцать долларов самое настоящее мошенничество за одну тарелку блинов, особенно если учесть налог, обслуживание и чаевые. Они заплатили бы больше ста долларов, и да, они могут использовать деньги компании, чтобы покрыть расходы, но даже так это перебор.       — Уф, кажется, я ничего не буду брать, у меня пропал аппетит, — Джейк вздыхает.       — Королева драмы, — бормочет Джей под нос, наблюдая, как Ники берет карандаш и начинает черкать на листе бумаги, который ему дали.       Джейк пинает его под столом с довольным видом. Джей подпрыгивает на месте, в результате чего ударяется коленом о стол. Девушка, показавшая им столик, возвращается с тремя стаканами воды.       — Вы готовы сделать заказ? — любезно спрашивает она.       — Да, можно нам две тарелки блинчиков с шоколадной крошкой и стакан шоколадного молока? — Джей заказывает для них, пока Джейк откидывается на спинку стула.       — Конечно, это всё? — Джей кивает и она протягивает руку, чтобы забрать меню. — Скоро я всё принесу.       Джейк снова вздыхает, но на этот раз обращает внимание на бумагу, на которой рисует Ники. Они смотрят, как ребенок сжимает карандаш в кулаке и проводит им по бумаге, рисуя маленьких неуклюжих человечков из кругов и квадратов: двух больших человечков справа, одного слева и крошечного человечка в центре. Он делает всем четверым большие счастливые лица в головах кружков и нацарапывает их вокруг.       — Кого ты рисуешь? — наконец спрашивает Джейк. Ники откладывает синий карандаш, который он использовал, меняя его на зеленый.       — Тебя, меня, дядю Джея, и маму, — отвечает он, проводя зеленым мелком по странице, чтобы изобразить траву.       — Да? — Джейк спрашивает, и в его глазах появляется нежность, которая теперь ассоциируется с Ники.       — Мм! — Ники гордо кивает. — Мама вешала мои рисунки на стены, но мистер сказал, что они уродуют дом, и все их порвал.       Улыбка Джейка мгновенно сходит на нет. Ники не рассказывал о своем биологическом отце с того самого месяца, когда он привез его домой.       — Это так подло, — сочувственно говорит Джейк. — Он не знал, что такое настоящее искусство.       Ники только пожимает плечами и молча продолжает рисовать.       — Мы повесим все твои рисунки на холодильник, когда вернемся домой, хорошо? — Джейк наблюдает, как Джей гладит Ники по волосам.       — Правда? — спрашивает Ники, широко раскрыв глаза, как будто он никогда не задумывался о том, что кто-то из них захочет, чтобы его рисунки гордо красовались на холодильнике.       — Я собираюсь нарисовать ещё, — говорит он, беря рисунок, над которым только что работал, и откладывает его в сторону, чтобы начать другой.       — Ты можешь показать мне Hello Kitty? — спрашивает Ники, не отрывая глаз от чистого листа бумаги. Джейк достает свой телефон, ищет фотографии Hello Kitty и протягивает его Ники, который берет его своими крошечными ручками.       — Спасибо! — он щебечет, старательно рисуя, то и дело поглядывая на телефон.       Они продолжают наблюдать за ним, пока им не приносят еду. Джейк осторожно помогает Ники убрать рисунки в сторону, чтобы перед ним можно было положить стопку блинов и не испачкать страницы.       Как только официантка уходит, Ники берет бутылку с сиропом, предоставленную им, и наливает его на свои блины, радостно покачиваясь на месте, наблюдая, как сироп выливается на тарелку, растапливая взбитые сливки сверху.       — Не используй весь сироп, Джею тоже нужно немного для блинов, — говорит Джейк после того, как позволил Ники вылить больше сиропа, чем положено. Ники только хихикает, но ставит бутылку на место. Джейк берет вилку и нож, оставленные для Ники, и помогает ему разрезать блинчик на небольшие треугольные кусочки, которые будет легче подцепить вилкой.       — У дяди Джея блинчики вкуснее, — Ники забирает вилку, откусывает кусочек.       — И дешевле, — поддакивает Джейк с печальным вздохом.       — Хватит жаловаться на цену, ты за них не платишь. Технически, за них платит Чонвон, — укоряет Джей. — Вот, возьми, — он протягивает вилку в сторону Джейка, два кусочка блина уже приколоты между зубцами.       Джейк смотрит на вилку, не отрывая от неё взгляда.       — Ты уверен? — спрашивает он, немного взволнованный идеей есть одним столовым прибором. Джейк не совсем понимает, почему так стесняется, ведь они и раньше делили посуду, он всегда пил из стаканов Сонхуна и ел палочками Сону. Он делил посуду со всеми, с кем работал, особенно с Джеем, и это не должно его ничуть пугать.       Но, тем не менее, он смущен и напуган.       Джей кивает, наблюдая за ним слишком пристально. Джейк наклоняется вперед, откусывает и медленно пережевывает. Смущение никуда не девается, и Джей, кажется, снова сосредотачивается на еде. Он изо всех сил старается избавиться от этого чувства и продолжает помогать Ники с блинами, время от времени прерываясь на то, чтобы и самому съесть немного.       К тому времени, когда они доедают обе тарелки и расплачиваются за еду, уже почти пора идти в парк. Перед уходом Ники собирает свои рисунки. Он снова надевает рюкзак на плечи и берет Джейка за руку.       — Мы уже идем в парк? — спрашивает он, когда они выходят из ресторана.       — Да! Ты рад? — спрашивает Джейк, размахивая их соединенными ладонями, переходя дорогу.       — Да! Я собираюсь подарить Лили Hello Kitty, нарисованную мной, — объясняет Ники. — Она сказала мне, что Hello Kitty — её самая любимая вещь. Мне не нравится Hello Kitty, но я думаю, что котята — это круто.       — Котята — это круто, ты прав, — соглашается Джейк. — Ты ведь тоже пойдешь с нами в парк? — он коротко оборачивается к Джею. Он вроде как предполагал, что так и будет, но, наверное, стоило спросить заранее.       Не то чтобы он хочет видеть там Джея, просто он считает, что было бы неплохо, если бы он пошел с ними. Отец Лили сказал, что сегодня приведет с собой свою вторую половинку, и, возможно, Джейк хочет поддержать иллюзию того, что у него есть нормальная семья, даже если это всего лишь на час или два перед настоящей, нормальной семьей.       — Зачем? Я тебе там нужен? — спрашивает Джей, вместо того чтобы дать ему четкий и понятный ответ.       — Не совсем, просто спрашиваю, — Джейк отвечает, потому что не может сказать, что хочет, чтобы Джей пошел с ним.       — Дядя Джей тоже должен прийти в парк, — настаивает Ники, наклоняя голову, чтобы видеть Джея, идущего слева от Джейка. — Ты можешь помочь мне кататься на качелях.       — Хм, не знаю, я сегодня немного занят, — Джей делает вид, что раздумывает. — Но, наверное, я могу подтолкнуть тебя на качелях пару минут.       — Ура! Ты должен подтолкнуть Лили тоже!       Джейк украдкой смотрит на Джея, взгляд прикован к его довольной улыбке, такой маленькой, милой и очень личной, которую в данный момент может видеть только он. Это заставляет его самого улыбнуться.       — Хорошо, — вот и весь ответ Джея, и даже после этого Джейка не покидает странное волнение.       Парк находится не так далеко от отеля, всего в квартале или двух. Он большой и яркий. Огромный спортивный зал в джунглях — настоящая мечта для любого гиперактивного ребенка и его друзей.       — Ники! — раздается пронзительный крик со скамеек. Маленькая девочка, одетая во всё нежно-розовое, с двумя косичками, обрамляющими её лицо, взволнованно подбегает к ним.       — Привет, мистеры! Можно мы с Ники пойдем играть на горки? — очень вежливо спрашивает она, останавливаясь перед ними, переполненная энергией.       Дети так милы в своем безграничном восторге.       — Он весь твой, — Джейк хихикает, ведя Ники вперед к Лили. — Будьте осторожны и веселитесь.       — Спасибо! — щебечет Лили, тут же хватает Ники за руку и увлекает его за собой к горкам, а Ники смеется вслед за ней.       — Кажется, я никогда не слышал, чтобы он был таким счастливым — восхищенно говорит Джей.       — Да! Это так мило, но я думаю, что ему нужно завести больше друзей, с которыми он мог бы играть дома, — говорит Джейк с тяжелым вздохом. Он хочет лучшего для Ники, и если лучшее для него — это иметь друзей, то он не против, просто с их нынешней профессией это не так-то просто сделать. Любые отношения за пределами их коллег — опасная вещь.       — Может, ему нужен брат или сестра? — предлагает он в шутку, идя к скамейкам в парке, где сидят родители Лили.       — Я не позволю тебе взять домой ещё ребенка, одного достаточно! — Джей шлепает его по руке.       — Что? Ты не хочешь иметь со мной ещё одного ребенка? Я оскорблен, правда, — драматично издевается Джейк.       — Не надо так выражаться! — Джей срывается на крик, ущипнув Джейка за талию, что вызывает у того удивленный писк.       — Ты так груб со мной! — горестно восклицает Джейк, потирая место, которое Джей несправедливо ущипнул.       — Да, потому что иногда ты этого заслуживаешь, — Джей огрызается, но при этом успокаивающе поглаживает Джейка по спине. Это напоминает ему, как кошка царапает и кусает вас, а потом извиняется, вылизывая место, на которое напала.       — Вы двое очаровательная парочка, — вместо приветствия произносит кто-то с австралийским акцентом.       — О боже! Джей! Мы снова встретились!       — Феликс, привет! Ты здесь с Лили? — улыбается Джей, приятно удивленный тем, что встретил своего вчерашнего знакомого.       — Да! Это она подарила мне браслет, который я вчера показывал тебе, — хихикает он. — Я и не подозревал, что ты будешь одним из родителей Ники! Лили не переставала говорить о своем новом друге, он показался ей таким милым, что я просто обязан был познакомиться с его родителями. Мир тесен, да?       — Вы оба знаете друг друга? — спрашивает мужчина рядом с Феликсом с приветливой улыбкой на лице.       — Разве я не говорил, что вчера во время дегустации вин у меня появился друг? Это он — Джей, — объясняет Феликс. — О, Джей, это мой муж, Кристофер.       — Можете звать меня Чан, — мило и искренне улыбается он. — А это парень, с которым я познакомилась вчера, австралиец Джейк. Джейк, это мой муж Феликс, он тоже из Австралии.       — Рад познакомиться с тобой, парень, всегда приятно встретить австралийцев в дикой природе, — отвечает Джейк на приветствие.       Светловолосый австралиец подтверждает слова Джейка коротким кивком, а затем снова обращается к Джею.       — А, серьезно, как тесен мир, каковы шансы, м-м? — Феликс хихикает, и Джейк не может не находить его очаровательным. В нем есть естественное очарование, которое заставляет вас умиляться, и этот факт ещё больше подчеркивается, когда он замечает, что Джей улыбается ему в ответ, одной из своих собственных редких и милых улыбок. Джейк внезапно находит Феликса гораздо менее милым. Он незаметно тянется за рукой Джея, притягивая его чуть ближе к себе. Они присоединяются к паре и занимают место на скамейке.       — О, это значит, что вы остановились в том же отеле, что и мы! Мы могли бы позволить Лили и Ники больше играть вместе! — Чан хлопает в ладоши. — Это здорово, я уверен, что дети будут счастливы узнать, что они, по сути, соседи на некоторое время!       — Нам определенно стоит чаще проводить время вместе, — кивает Феликс, соглашаясь с мужем. — Это будет полезно для детей, а мы любим заводить новых друзей, особенно тех, у кого тоже есть дети. Нам гораздо легче проводить время вместе, когда мы можем с пониманием отнестись, что иногда приходится брать детей с собой.       — О боже, мы завтра идем в зоопарк, вы должны пойти с нами, — взволнованно говорит Чан.       — О, Лили будет так рада, если с ней пойдет друг, вы должны пойти с нами!       Боже, эти ребята такие энергичные и эмоциональные.       — Надо узнать, что думает Ники, но мы с радостью пойдем, если он не против, — предупреждает Джейк. Завтра им нечем заняться, а получить несколько фотографий Ники, гладящего пони, было бы очень мило.       — Отлично! Вот, введи свой номер, мы сможем спланировать всё позже, хорошо? — спрашивает Чан, доставая свой телефон и передавая его Джейку.       Вот чего Джейк боялся, когда заводил друзей за пределами коллег: он не может просто дать малознакомому человеку свой настоящий номер телефона. Как назло он не запоминал ни один из специальных номеров, если это не было необходимо. Он тупо смотрит на клавиатуру с цифрами, насупив брови, пытаясь изо всех сил вспомнить свой номер. Джей, всегда внимательный к его сиюминутным проблемам, кажется, всё понимает и прищелкивает языком.       — Ты забыл свой номер? — спрашивает он, звуча слишком дразняще, по мнению Джейка, но он ничего не говорит об этом.       — Да… — отвечает он с досадой, нервно теребя его руку, которая в данный момент лежит у него на коленях.              Джей смеется, забирая телефон у него той рукой, которая не находится в плену и набирает номер на клавиатуре.       — Вы такие милые, — щебечет Феликс, когда Джей возвращает телефон Чану. — Как давно вы знакомы?       — Слишком долго, — ворчит Джей, но Джейк толкает его локтем в бок.       — Думаю, лет семь или восемь, — отвечает Джейк. Они познакомились, когда Джейк только устроился на работу, окончив школу и отчаянно нуждаясь в любых деньгах, которые мог заработать. Джею было всего девятнадцать, и он казался неприступным, даже пугающим.       — О? Правда? Как вы познакомились? — Чан с интересом спрашивает, любопытно поглядывая с теплой дружеской улыбкой. Кажется, он искренне интересуется их жизнью и историей.       Джейк бросает взгляд на Джея, он нервничает ещё больше, понимая, что его принуждают говорить о себе с обычными людьми.       — Мы оба были стажерами в нашей компании, и в итоге нас поставили в пару, чтобы мы вместе работали над несколькими проектами.       — О, и после этого вы остались вместе? Это мило! — Феликс воркует. — Не возражаете, если я спрошу, чем вы занимаетесь на работе?       Джейк чуть не ломает Джею палец, так неожиданно выгибая его назад при этом вопросе. Джею приходится ухватиться за руку, обхватившую его палец, и удерживать её в неподвижном состоянии.       — Мы, — говорит Джей. — Журналисты модного журнала у себя дома. Фотограф и писатель.       — О, это весело! — Феликс хлопает в ладоши. — Какого журнала? Я вообще-то очень люблю моду, особенно заграничную. Я думаю, что следование различным модным тенденциям в разных культурах позволяет понять, насколько люди похожи друг на друга, ведь многие тенденции, как правило, пересекаются!              — Ох, ELLE, — выпаливает Джей, слишком быстро, чтобы это звучало спокойно и естественно, но никто из мужчин, кажется, не замечает, как подрагивают его ноги.       — Это потрясающе, — широко улыбается Феликс. — Кажется, я не пропустил ни одной публикации ELLE, очень интересные материалы. Значит ли это, что вы будете здесь, в Сан-Франциско, на большом показе мод, который состоится тридцать первого числа?       Джей и Джейк обмениваются быстрыми взглядами, после чего Джей качает головой.       — Это было бы отличное шоу для освещения, но я не думаю, что у нас есть связи, позволяющие нам попасть на показ.       — Я лично знаком с несколькими моделями, и могу помочь вам получить приглашение, если вы хотите, — Феликс, как ни в чем не бывало, машет рукой.       — Т-ты серьезно? — глаза Джея и Джейка расширяются. Джей заикается от волнения, ведь всё слишком хорошо складывается для них, святое дерьмо, всё встает на свои места, и никому из них не нужно прилагать особых усилий.       — Да, конечно! Всё что угодно ради друзей! — Феликс с энтузиазмом кивает. — Кроме того, мне кажется, что моему приятелю Хёнджину вы точно понравитесь!       — Ты слишком добр, серьезно, — говорит Джейк, безмолвно извиняясь за то, что ранее испытывал к Феликсу негативные чувства, — этот парень святой. — Хватит о нас, а что насчет вас двоих? Как вы познакомились? Чем вы занимаетесь?       — О, мы тоже партнеры по работе, — объясняет Чан. — Мы работаем на… э-э… охранное агентство, базирующееся в Южной Корее, но, как правило, мы ездим куда угодно по своей работе, — Феликс кивает в ответ на его слова.       — Охранное агентство? — повторяет Джейк, наклоняя голову.       Феликс и Чан, кажется, обмениваются странным взглядом, не похожим на тот, которым Джейк и Джей обменялись несколько минут назад. Феликс пожимает плечами и прислоняется к Чану.       — Мы наняты в качестве охраны, — вздохнув, Чан коротко объясняет.       — Понятно. Значит, тоже здесь по работе? — Джейк недоуменно смотрит на них.       — Вообще-то, нескольких сразу. Но в основном мы здесь, чтобы приятно провести время и поддержать нашего друга на показе мод, — Феликс с готовностью кивает.       Не успевает кто-то ещё внести свой вклад в текущую беседу, как к ним судя по звуку приближается топот крошечных ножек и хихиканье. Лили бросается к отцам, весело смеясь тычет им в лицо лист бумаги.       — Посмотрите, что Ники нарисовал для меня! — она гордо подносит к их лицам нарисованный мелком рисунок Ники из ресторана. — Я хочу, чтобы он висел у меня дома на стене!       — Ладно, тыковка, мы повесим его, когда вернемся домой, хорошо? — Чан радостно смеется, берет рисунок в одну руку, а другой гладит её по затылку.       — Да! — она подпрыгивает, возбужденно хлопая в ладоши.       Ники, с небольшой улыбкой наблюдая за волнением Лили, поворачивается к Джейку и Джею, показывая им браслет из бисера в своих руках. В его ладонях маленький аквамариново-синий браслет из бисера с несочетающимися желтыми звездами, между двумя желтыми звездами болтается брелок в виде резиновой уточки.       — Это сделала Лили! Но он слишком большой для моей руки… Ты можешь позаботиться о нем? — он спрашивает с большими круглыми глазами, как будто существует возможность, при которой Джейк или Джей могли бы ему отказать.       — Конечно, малыш, — Джейк ерошит его волосы, беря маленький браслет в свою руку. — Тебе весело?       — Да! Лили — моя старшая сестра! — Ники улыбается, сияя ярче солнца.       Джейк, не удержавшись, щиплет Ники за щеку, нежно оттягивая кожу между пальцами. Этого ребенка просто постоянно хочется затискать, и ему нужно как-то выплеснуть бушующее в нем чувство любви. Ники хнычет, похлопывая Джейка по руке, чтобы он прекратил, он так и делает, хотя и с некоторой неохотой.       Потирая щеку немного надувшись, он поворачивается, чтобы уделить Джею всё своё внимание.       — Он вредничает, — он обвиняюще тычет пальцем в сторону Джейка, но тот отрицает обвинения.       Джей хмыкает, вырывая свою руку из рук Джейка и потирая большим пальцем то место, которое тот ущипнул.       — Перестань вредничать, он всего лишь маленький мальчик.       — Я не виноват, что он такой милый, — отвечает Джейк на недовольство Ники.       — Ты можешь подтолкнуть меня на качелях? — спрашивает Ники, полностью игнорируя слова Джейка, сосредотачиваясь на Джее.       — Конечно, пойдем, малыш, — Джей встает, легко подхватывая Ники на руки.       — Подожди! Я тоже хочу на качели! Папочка, ты можешь меня подтолкнуть? Пожалуйста! — умоляет Лили, тряся Феликса за колено.       Её папа добродушно смеется, передает мужу рисунок Hello Kitty и встает.       — Хорошо, хорошо! Давай, веди.       И вот так Джейк остается наедине с Чаном, наблюдая, как их партнеры уходят с детьми на качели, и тут его осеняет, насколько всё это естественно. Он думал, что уже свыкся с домашним уютом совместного воспитания ребенка с кем-то ещё и полусожительстве, но это совершенно новый уровень. Это так же мило, как и все остальные случаи их семейного времяпрепровождения, но что-то в этом более глубокое и сильное. Может быть, дело в том, что перед ними реальная пара, с которой можно сравнить себя, и они видят, насколько похожи, даже если Джей и он на самом деле… не связаны.       Не вместе.              Ах... сладкое чувство, растущее в глубине его груди.       Он никогда не задумывался, что захочет семьи. Домашней жизни. Он всегда довольствовался тем, что имел, никогда не представляя себе жизни вне работы, и всё же…       — Мужик, ты бы видел себя в зеркале сейчас, — усмехается Чан, сидящий рядом с ним. Джейк заставляет себя посмотреть в сторону от Джея, помогающему Ники пересесть на качели для детей помладше.       — Что ты имеешь в виду? — Джейк спрашивает, очень смущенный, с любопытством наклоняя голову и всё такое.       Чан улыбается, глаза превращаются в полумесяцы, на лице появляются ямочки, улыбка искренняя, как и подобает настоящей.       — Просто кажется, что ты никогда в жизни не любил двоих людей больше, вот и всё. Это так мило, как сильно ты любишь своих мальчиков.       Джейк отворачивается, чтобы посмотреть на качели, в груди всё замирает, когда он обдумывает сказанное Чаном.       Его мальчики.       Вот кто они для него? Ники, безусловно, его мальчик, его малыш. Его сын — даже если Ники называет его дядей — он причина просыпаться по утрам, он готов убить за этого ребенка, сжигать города, уничтожать страны. Он, безусловно, мальчик Джейка.       Но Джей?       Они партнеры по работе. Партнеры по воспитанию малыша Джейка. Возможно, они чем-то похожи на друзей. Они и есть друзья, раз так долго прожили, не отправив друг друга в больницу. Убил бы Джейк за Джея? Конечно, он уже делал это на предыдущих заданиях, но ведь он убивал и за Сону, значит ли это, что Сону — один из его мальчиков?       Нет, считает он, потому что Джей и Сону имеют для него совершенно разное значение в его жизни. Но если он пришел к такому выводу, значит, Джей на самом деле один из его мальчиков, а это нечто значительное. Раз он готов поставить Джея в один ряд с друзьями и коллегами, и ещё более значительное, если он готов поставить его в один ряд с Ники. Он даже не может попытаться соврать себе, что не стал бы ставить их в один ряд. Может быть, несколько месяцев назад он бы и не стал, но он не может скрывать, что Джей стал для него кем-то гораздо более важным за последние недели.       Отсюда возникает ещё один вопрос: любит ли он Джея?       Он сам для себя решил, что Джей и Ники находятся в одном ряду важных людей в его жизни, Ники превосходит всех, очевидно, и, конечно, это означает, что он любит Ники больше, чем кого-либо ещё…       Но значит ли это, что на каком-то уровне он любит Джея?       Конечно, он любит всех в своей жизни, но это была любовь к другу, но, опять же, он знает, что из всех остальных людей в его жизни, исключая Ники, он любит Джея значительно больше, раз тот оказался в списке двух лучших людей. Так что, по этой логике, то, как он любит Джея, должно значительно отличаться от того, как он любит кого-то вроде Сонхуна, а именно так он любил Джея до недавнего времени.       Джейк никогда не задумывался об этом раньше. Разница между тем, кем является для него Джей, и тем, кем является для него Сонхун, и насколько велика разница в том, как он их любит. До сих пор он всегда считал, что Джей — просто его партнер. Джей был партнером, с которым он вынужден тесно общаться на протяжении многих лет, поэтому вполне естественно, что они немного ближе, но это не означало, что Джейк был немного разочарован, если они не ужинали один день из всей недели.       Сближение не означает, что Джейку нравится чувствовать тепло загорелой кожи Джея на своей собственной. Это не означает, что он будет активно искать возможность прикоснуться к нему, не делая это странным, — они никогда не были так откровенно ласковы друг с другом. Да и вообще никогда не были, если честно. Даже на предыдущих миссиях, где они спали в одной постели, им обоим удавалось спать на приличном расстоянии друг от друга, какой бы маленькой ни была кровать, но сейчас Джейк словно тяготеет к Джею во сне, и он не понимает почему.       Неужели он любит Джея? (Он чувствует, как в этот момент кровь приливает к щекам.)       В какой-то степени да, решает он. Ведь он не может сказать, что не любит, когда любит всех, кто постоянно присутствует в его жизни.       Но любит ли он Джея так, как Чан — ведь он ничего не прояснил о своих отношениях с Джеем и даже не знает, что Ники не называет ни одного из них отцом, — думает, что он любит его? (У него, должно быть, сердечный приступ, сердце бьется слишком быстро, он хватается за ткань на груди, над сердцем).       Нет, — снова решает он. Это невозможно.       Если бы вы попросили его на месте объяснить, почему это невозможно, у него не нашлось бы лаконичного ответа. Он бы сказал, что не любит Джея, по крайней мере, не в таком смысле.       Они друг для друга не более чем партнеры, может быть, семья, раз уж Ники связывает их в этом плане, но не более того.       Никакие не возлюбленные.       И это нормально, не все семьи должны быть традиционными. В их жизни и так нет ничего обычного, так почему же теперь это должно вдруг стать таковым?       И всё же он притворяется, лжет и притворяется перед Чаном. Он улыбается, ласково и мило.       — Я действительно их люблю.       И, возможно, Джейк не такой уж плохой актер, как они все думали, потому что ему почти удается убедить в этом и себя.

***

      Наступает ночь, и после того, как они поели и обговорили свои планы на поход в зоопарк завтра с Лили и её отцами, Джейк, укладывает Ники спать, а после тихонько забирается в их общую кровать.       Он откидывает одеяло, забирается внутрь и устраивается поудобнее на том месте, которое оставил для него Джей. Он смотрит в потолок и вздыхает. Сегодняшний день вымотал его так, как обычно не выматывает, даже при наличии кучи дел.       — Ты в порядке? — Джей спрашивает, выключая телефон и откладывая его в сторону, а затем переводит свой взгляд на него. — Ты был странно тихим с тех пор, как мы ушли из парка. Думаю, Ники заметил это, он всё время пытался привлечь твоё внимание во время ужина.       Джейк хмурится, ему было интересно, почему ребенок постоянно возится с едой, хотя обычно он никогда так не делает.       — Просто немного устал, вот и всё, — он переворачивается на бок и ложится лицом к Джею. (Это ничего не значит, он же не виноват, что ему больше нравится спать на правом боку, чем на левом).       — Ты уверен? Чан ведь ничего не сделал, правда? — Джей тоже переворачивается на бок, теперь смотря ему в глаза.       Морщинка на брови Джея кажется слишком большой. Джейк вздыхает, закрывая глаза, и ещё уютнее укладывается в кровати, слегка качая головой.       — Просто устал.       — Хорошо, я тебе поверю… — бормочет Джей, явно не веря его словам. Джейк чувствует, как Джей осторожно убирает назад волосы на его лице, а в ушах громко стучит сердце. Он сильнее зажмуривает глаза, руки трясутся от того, как сильно он вцепляется в одеяло.       — Спокойной ночи, — слышит он шепот Джея, и надеется, что у него не остановится сердце.