Озаренный Звездой

      Астра обернулась и на мгновенье я засмотрелся на фиалковые переливы её глаз.  — Шедоу. — обрадовалась она, улыбаясь. — А ты чего подкрадываешься?       Лёгкая неловкость вынудила усомниться, глянуть на дверь. Она же была открыта? Стоило всё равно постучать?  — Я хотел поговорить с Соником, но внизу никого нет и я поднялся сюда. А твоя дверь была открыта. — сказал я всё как есть. — Что-то случилось? Связанное с работой? — спросила она.  — Всего лишь предположения по поводу твоего детектива. — сообщил я, не желая посвящать Астру в историю с двойниками Рэда. — Он не «мой» и ты что-то выяснил? — поинтересовалась она, убирая чёрный мелок в коробочку. — Я подозреваю, что этот детектив был прав.  — В чём? — уточнила ежиха, снова глядя на меня. — Во всём. В полиции, действительно, есть предатель. Смерти всех этих полицейских очень… подозрительны. — говорил я, задумчиво глядя на чёрный лес её рисунка. — И Зои? — тихо спросила девушка, глядя на свои ладони.       Нежные серые подушечки её пальцев почернели от пыли мелка, словно тьма переползала с рисунка на её руки, пытаясь её поглотить.       Мне стало тяжело дышать, но я собрался усилием воли.  — Возможно. — Думаешь… Их могли отравить, чтобы они видели похожие галлюцинации? — предположила она, подняв на меня печальный взгляд.       На мгновение она стала той Астрой, что во сне поглощали чудовища. Я передёрнул плечами, отгоняя дурные мысли.  — Откуда ты узнала, что они видели похожие галлюцинации? Это ещё предположение… — вдруг сообразил я.  — Я думала, ты это имел в виду. — ответила ежиха с изумлённым взглядом.       Мы играли в гляделки чуть ли не минуту. Всматриваясь в бездну зрачков, обрамлённых фиолетовой радужкой, я пытался понять, что на уме у владелицы таких глаз.  — Шедоу?.. — напряжённо-жалобно окликнула она.       Я судорожно выдохнул.  — Не пойму, ты что-то скрываешь или просто умнее, чем кажешься на первый взгляд. — недовольно заговорил я, отведя взгляд в сторону.       Мысль о её нечестности вызывала чувство тошноты.  — Не пойму, мне радоваться похвале или просто оскорбляться недоверию. — возмутилась она в ответ. — Мне надо руки помыть. — вставая, предупредила ежиха и вышла.       В комнате стало пусто и я, подойдя к окну, задумался над сказанным…       Астра довольно находчиво подметила и донесла нам факты о поведении погибшей лисы. Перед внутренним взором всплыл образ растерянного полицейского, демонстрирующего владение ножом с линейкой в руках.       Ни одного повода не верить Астре у меня нет. Дала ли она хоть один весомый повод усомниться?       Ежиха снова появилась в комнате и направилась к столу.  — Я… — начал я, чувствуя себя виноватым, но вспомнил про принесённый презент. — Принёс тебе джем… — сообщил я и, на её удивлённый взгляд, всё-таки не выдержал и опустил глаза. — Мандариновый.       Направляясь так поздно в дом Соника, я сожалел, что именно в этот день решил зайти, навестить пожилую даму, но теперь радовался её благодарности за помощь — Астра ведь ясно давала понять, что любит мандарины.  — Не знала, что такой делают. — улыбнулась она мне.       Но через мгновение она снова помрачнела.  — Если тебе не хочется… — растерянно начал я, но девушка меня перебила. — Я хочу попробовать! Испеку к нему блинчиков. Ты будешь блины? — спросила ежиха, снова тепло глядя на меня.       В ответ я мог только пожать плечами. Такого сочетания я прежде не пробовал, да и мандариновый джем в принципе.       Вполне спокойная на вид ежиха, тем не менее, куда-то ушла, но быстро вернулась. Тогда я увидел у неё в руке странный пластиковый стакан с водой. Отложив блокнот с чёрным лесом, она достала другой блокнот побольше и то самое фото двойного заката, который мы наблюдали с чёртового колеса. Астра доставала краски и кисти, а я подошёл и встал над правым плечом. Внутри всё сладко трепетало в предвкушении. Как это будет? Что в итоге получится? Воспоминания о бесконечных вечерах, когда мы с Марией лежали на одеяле, я смотрел, как она рисует, а в окно за нами наблюдают звёзды, вызывало мягкое тепло в груди. Правда, я уже едва мог вспомнить, что именно она рисовала. И всё же это было что-то волшебное.       Взяв карандаш, легко касаясь бумаги, невесомыми штришками Астра создала на бумаге мир — линию горизонта, очертания зданий по краям. А затем она взяла краски и её кисть, словно оживила рисунок, питая бумагу живительным цветом. Прозрачные, но яркие малиново-оранжевые цвета заката, плавно переходили в пыльно-сиреневый, а затем в глубокий синий ночного неба.  — Как ты это делаешь? — поражённо спросил я, когда девушка остановилась.       Кажется, до этого я даже таил дыхание, опасаясь рассеять чары. — Ну… Смешиваю цвета и наношу туда, где они должны быть… — просто ответила художница.  — А как ты понимаешь, где они должны быть?.. Здесь есть фотография, но там… где чёрные деревья, там ты как поняла? — попытался я развить вопрос.  — Когда я рисую из головы, я не продумываю, не знаю, как в итоге выйдет. В голове лишь размытый образ и я проявляю его в рисунке… — более ясно и в то же время загадочно ответила Астра.       После этого она занялась оставшейся частью рисунка, состоящей из теней и тёмных фигур. — Краска выглядит по-другому, когда высыхает.  — Угу. — задумчиво подтвердила ежиха, не отрываясь от работы. — Ты раньше не пробовал рисовать красками?       А я даже не заметил, что говорил вслух.  — Нет… — ответил я и снова нахлынули воспоминания о звёздных вечерах, мелках в нежной руке и мечтательном взгляде цвета неба. — Я много наблюдал, как рисует Мария… Будто у неё в голове был ещё один мир… Но она рисовала только карандашами или мелками.       Астра улыбнулась, словно разделив мои воспоминания.  — Ну вот. — девушка откинулась на спинку стула, откладывая кисть в стакан. — Теперь надо дать рисунку полностью высохнуть. А где мой джем?  — На кухне. — отрешённо отозвался я, не в силах оторваться от того заката, заново сотканного из цветных пятен моей подругой.       Когда я всматривался в детали, то видел лишь области, залитые краской, но стоило взглянуть на рисунок целиком и он приобретал тот самый вид с колеса обозрения.  — Отлично. Надеюсь, хотя бы мука найдётся. А ты можешь позвать Соника? Если он ещё не заснул. — предложила она.       Я недовольно глянул на говорившую.  — Да брось. — усмехнулась она. — Ты же хотел с ним поговорить.       Тяжело вздохнув, я кивнул. Для этого я и пришёл, но я рад, что по дороге зашёл сюда.       Ежиха ушла, а я позволил себе ещё немного насладиться настоящей картиной. Прежде, скитаясь по музеям, я ничего не чувствовал, смотря на людей и пейзажи, цветные линии и кляксы. Я знал, что они красивы, я видел и осознавал это, но я этого не чувствовал. Казалось, это потому что рядом нет Марии и нам не разделить этого искусства. Но сегодня я смотрю на рисунок и чувствую — это красиво.       Постояв немного, я всё-таки оторвался от приятного занятия и отправился выполнять необходимое.       Рука уже потянулась к ручке сониковской комнаты… и замерла. Стоя так близко к двери, я чётко ощутил, что хозяин комнаты стоит по ту сторону двери… и не двигается…