Когда встречаются противоположности (full)

За окном хмурилось. Чёрные тучи практически полностью заволокли небо и очень скоро должны были разразиться жестоким ливнем... Между тем в доме Ямады все уроки были благополучно выучены, дела доделаны, а гештальты закрыты. Вечер субботы предвещал быть спокойным и расположенным к отдыху. Хизаши, покончив с уроками, растянулся на своей постельке и лениво раздумывал над тем, чем он хочет заняться завтра. В воскресенье он был свободен от доп. занятий, и это зачастую радовало его, ведь он мог потратить этот день на себя, семью или друзей. Но в последнее время он удручённо ждал, пока выходные пролетят, чтобы вновь отправиться в Академию. Причиной тому, вероятно, был его друг — Айзава Шота. Хизаши лихорадочно взъерошил свои светлые волосы, подумав об Айзаве, и покраснел. Он перекатился на живот и обнял подушку, уткнувшись носом в свежую наволочку. «Какой же он мне друг! Тут точно другое!» Ямада прокрутил воспоминания вчерашнего вечера. Вчетвером с одноклассниками они ходили в ресторанчик, чтобы отведать вкусного наваристого бульона мисо-рамена. Лапша была отменная, атмосфера заведения уютной, а людей и правда оказалось довольно много. Айзава вёл себя тише обычного. Каяма, Ширакумо и Ямада весело обсуждали сначала результаты практики и способности 1-В, затем поездку в тренировочный лагерь, а также в связи с этим вероятное увеличение количества контрольных работ, — в общем тем для разговора было предостаточно. Часто Немури пыталась вовлечь и Айзаву в диалог, но тот грубо зыркал и отмахивался. Тогда Хизаши отвечал за Шоту и переманивал внимание друзей на себя. За весь вечер Шота сказал лишь пару слов, в остальное время он ел и слушал разговоры одноклассников. В принципе через полчаса он смог привыкнуть к их болтовне. Наевшись, он откинулся на спинку стула и задремал. Заметив расслабленность Айзавы, Заши жестом остановил разговор и приблизился к черноволосому, заглядывая ему в лицо. Последний мило посапывал, и Хизаши просто не смог удержаться от желания сфотографировать его. Он приобнял Айзаву и передал свой мобильный Оборо, чтобы тот их сфотал. Одноклассники с восторгом приняли эту идею, бесшумно давясь смехом. Ямада нагло наделал кучу самых разных фоток и, оставив спящего Шоту в покое, продолжил беседовать и отпускать шуточки с Каямой и Ширакумо. Позже они, конечно, разбудили Шоту, и Ямада провёл его до дома, благодаря за то, что сходил с ними. Они расстались на доброй ноте. Хизаши достал телефон. Он с удовольствием пролистал последние тридцать фотографий, но остановился на одной. Она особенно привлекала его внимание. «Он такой... милый и красивый. Как можно быть таким, даже не стараясь?» — не отрываясь, пялился на фотку Хизаши, то приближая изображение, то отдаляя. Заши долго созерцал полученные фотографии и в конечном итоге решительно поставил лучшую из них на обои экрана рабочего стола. Затем он выдохнул, запаролив мобильник, и открыл ноутбук. Ямада зашёл в поисковик и, прикусив губу, думал, как корректно задать вопрос вселенной. — Приз-на-ки влюб-лён-ности, — проговаривая, ввёл текст Мик. Через пару секунд поисковик вывел ему линейку сайтов. Хизаши взволнованно поправил очки и зашёл на первый. «1) Вы эмоционально нестабильны.» Блондин прошёлся взглядом по комнате, пытаясь найти опровержение этого факта. — Да я вроде всегда такой, — саркастически произнес он, не найдя в комнате никакого ответа. «2) Объект симпатии вам кажется особенным и идеальным.» — Ну, он ведь реально хорош! — убеждающе воскликнул Ямада. «3) Вы постоянно думаете о другом человеке.» — Думаю и думаю, чего в этом такого... «4) У вас усиливается эмпатия.» — Дурацкий сайт! — разозлившись, вышел Хизаши. — Если я соответствую всем признакам, это ещё не значит, что я влюблён, как девчонка! — возмущённо буркнул он и начал вбивать новый запрос. Ямада долго сидел за ноутбуком, пытаясь разыскать что-нибудь, что сможет его оправдать, но, совершенно ничего не найдя, только подтвердил свои догадки. Ему пришлось смириться с глупым и позорным для него статусом «влюблён». Он подавленно закрыл ноутбук и отложил в сторону. Пару минут он втыкал в потолок, а потом лёг набок и разблокировал телефон. Блондин наново изучил недавно поставленные обои. — Может, не всё так плохо? Обводя взглядом овал лица спящего Шоты на обоях, Хизаши невольно улыбнулся. — Да, какая разница, кого любить? Я люблю музыку, видеоигры, рамен и животных. Почему я не могу любить и Шоту? Он провёл пальцем по экрану, желая прикоснуться к Айзаве. — Как я раньше не понимал! Это ведь так же просто, как сложить два плюс два! Я люблю его! Мик вскочил с кровати и начал мерить шагами комнату. Бесцельное хождение, по его мнению, должно было утрясти его тревожные мысли. — Так-так, и что мне прикажете с этим делать? — обращаясь к самому себе, ходил туда-сюда Ямада. — Я же не могу прийти к Шоте и заявить ему о своих чувствах! Или могу? Нет, его это наверное сильно оттолкнёт... Господи, а что, если я сделаю что-то не то, и он перестанет со мной общаться? Спокойно, я ещё ничего не сделал! Я смогу быть с ним, пока мы друзья, верно? Бли-и-ин, было бы намного легче, если бы он был девушкой! Ну или я. Не суть! Ямада продолжал свой монолог. Рассуждать вслух было легче. — Я слышал, что бывают однополые пары, но никогда не думал, что это правда! Хм, а как они тогда занимаются "этим"? — Хизаши задумчиво потёр подбородок. — Не, я примерно-то представляю, но всё же... Чёрт, мне уже скоро шестнадцать, а я даже ни разу всерьёз не целовался! Стыдоба! Интересно, а Шота с кем-нибудь целова.. — ХИЗАШИ! — дом содрогнулся от многозначительного крика Минори Ямады. Хизаши, испугавшись, подпрыгнул на месте. Он открыл дверь своей комнаты и спустился на лестницу. — Что, мам? — Сюда иди. Живо. — Сейчас! Заши вернулся, сунул телефон карман, выключил свет в комнате и расторопно явился на кухню. — Не докричишься до него! — Прости, мам, ты звала? — виновато переминался блондин с ноги на ногу. — Раз десять кричала! Ты просто вынуждаешь меня использовать причуду, балбес! — Минори слабо хлопнула сына ладонью по лбу. — Поди опять в наушниках сидел, да? — Нет, просто размышлял о своём. — Ты доделал уроки? — Да, я всё закончил. — Тогда иди и помоги своему отцу с готовкой ужина. Хизаши перевёл взгляд на главу семейства, который стоял у плиты и старался не злить жену. Сегодня они на весь день уезжали в другой город по срочным делам, поэтому вернулись поздно и весьма уставшими. — А зна-а-аешь, — Мик осторожно попятился назад, — кажется, я ещё не доделал задание по мировой художественной культуре, поэтому я пой... — Стоять, — строго отрезала путь к отступлению мать, взяв сына за ухо. — Заши, совесть имей, мы ведь тоже устали. — Ай-яй! Л-ладно! Я помогу, мама, только отпусти! — Давай-давай. Делай, что отец говорит, — Минори отпустила любимого сыночка, не забыв отвесить засранцу подзатыльник, а затем села за обеденный стол, достав какие-то документы, начала заполнять бумаги, высчитывая накопившиеся счета за месяц. — Пап, что делать? — готовый к поручениям, подошёл Хизаши. Он часто помогал отцу с готовкой и всегда понимал, что от него хотят на кухне с полуслова. Сущий Мик находил готовку вполне увлекательным занятием. Отец пододвинул к сыну доску, подал кухонный нож и некоторые овощи: капусту, морковь, репчатый лук. — Понял, — кивнул Заши и ловко ухватился за рукоятку ножа. Он механически начал нарезать овощи для салата, а сам смотрел на стол и соображал по ингредиентам, что папа хочет приготовить на ужин. — Сегодня у нас тонкацу? — изучив стол, предположил Хизаши. — Да, — улыбнулся Хиро, заливая порцию масла во фритюрницу. — Здорово! Твоё фирменное тонкацу —просто пальчики оближешь! И как только у тебя всегда так превосходно получается рассчитать точное количество приправ? — Просто опыт, Заши. О, дождь, кажется, пошёл. Мик глянул в окно. На улице действительно начинался ливень. Капли дождя забили по стёклам, тщетно разбиваясь и скатываясь вниз. — У-у-у, — разочарованно провыл Хизаши. — Погода дрянь! Завтра всё мокрое будет! Ослепительная молния вспорола небо. Как выстрел, прогремел гром. — Да, погода шикарная, — выдохнул с сарказмом отец. — Заши, как дела с учёбой? — Всё нормально, — отмахнулся Мик, решив утаить свой разговор с директором. — Раз ты так говоришь, значит, мне не о чем беспокоиться, — Хиро ловко разбил яйца в миску. — Да, пап, в Академии всё, как обычно. Жду не дождусь нашей поездки в лагерь! Блондин мастерски нашинковал овощи и сложил их в салатницу. Хиро поблагодарил его, а затем попросил помочь с подготовкой мяса. Он подал сыну тарелку с сухарями панко, и Заши шустро начал панировать кусочки свиной корейки. За счёт их командной работы уже через минут двадцать можно было бы сесть за стол. Минори, доставшая рабочий ноутбук, продолжала хлопотать со счетами и налогами. Хизаши снова устремил глаза в окно. Молнии вспыхивали почти непрерывно одна за другой. Не утихая, гремела в тучах гулкая канонада. От этого блистания и грохотания досадно сжималось сердце. Во время грозы Ямаде становилось не по себе. Дождь веял одиночеством и чувством брошенности. В такие моменты хотелось прижаться как можно ближе к родным людям, которые готовы успокоить и сказать, что он не один, что его понимают и любят. В детстве маленький Заши так и делал, но сейчас он уже взрослый и не должен страшиться такой ерунды. В конце концов, он ведь мужчина! «Как там сейчас Айзава? Есть ли у него люди, которые его так же обнимут?» — волей-неволей пронеслось в голове у Хизаши, и он снова начал думать об объекте воздыхания. Вдруг блондин почувствовал короткую вибрацию в районе бедра. Ему пришло уведомление. Естественно, сначала он не придал этому большого значения, но через несколько мгновений решил всё-таки проверить. «Что, если это сообщение от Айзавы?» Хизаши торопливо вымыл руки, вытер их об свои шорты и достал телефон. Включив экран, он расплылся в улыбке. «Да, не зря проверил. Это он, хехе! Неужели ему стало так же одиноко, как мне, и он решился написать, чтобы я рассказал ему, как люблю его?» — Кто-то написал? — с любопытством заглядывая в экран, спросил отец. — Угу, — удовлетворённо промычал Мик. — Ты прям светишься. Неужто девчонка какая-нибудь? — улыбнулась мама, складывая документы в красную папку. — Нет, это Шо. — Тот самый? — несмотря на то, что родители Хизаши ни разу не встречались с Шотой Айзавой лично, они знали его по словам сына, который без умолку рассказывал о нём, как только речь заходила о школе. — Да, тот самый! Пап, секундочку, я отвечу ему и продолжу помогать тебе, окей? Хиро понимающе кивнул и вернулся к плите. Заши мгновенно залетел в чат, прочитал сообщение и начал печатать ответ. >«Привет.» >«Привет! ^^» >«Ты пишешь первым? Что-то случилось? :0» Тишина. Айзава медленно набирал, а затем удалял неугодные символы. Он долго и тщательно подбирал слова. >«Дождь на улице сильный.» >«Ага! Там такой ливень – жуть! Ещё эта чёртова гроза((» >«Ты дома?» >«Кнш! Где мне ещё быть в такой дождище? Сейчас ужинать с семьёй собираемся :>» >«Хизаши.» >«М?» >«Можно зайти погреться?» Мягко говоря, Хизаши был шокирован таким несуразным вопросом. Он ещё раз перечитал последнее сообщение и, изменившись в лице, незамедлительно напечатал капсом. >«ТЫ ЧТО, НА УЛИЦЕ?!» >«...да.» >«ГДЕ ТЫ!?» >«Возле твоего дома?» >«ТЫ СОВСЕМ ЧТО ЛИ!? ТЫ ЖЕ ЗАБОЛЕЕШЬ!!» >«Так я могу переждать у тебя дождь?» >«СТОЙ НА МЕСТЕ! Я ЩА ВЫЙДУ!! ಠ⁠益⁠ಠ» >«Жду...» Заши кинул мобильник на стол и заметался по прихожей. — Ты чего? — растерянно спросила Минори у сына, который спешно доставал свой зонтик. — Шота на улице! — В смысле на улице? Ты ничего не путаешь, Заши? — Я-я не знаю! Он написал мне, что он на улице! Я иду за ним! Ма, принеси пока моё махровое полотенце, пожалуйста! — надевая сланцы, тараторил блондин. Более ничего не объясняя, он накинул на себя яркую ветровку и выбежал во двор. Шагая по образовавшимся лужам и откликаясь в них рябью, Ямада очень надеялся, что это была странная шутка. Он открыл калитку и выбежал на дорогу, глазами исследуя тёмное пространство улицы. Нещадный ветер задувал капли под зонт и пытался ломать его спицы. Обнаружив знакомую, слившуюся с чернотой фигуру, Хизаши подбежал к другу. Черноволосый, что не удивительно, промок до нитки, его потряхивало от холода, и он был бледный, как смерть. Капли дождя падали на его лицо, волосы, губы и глаза, создавая эффект заплаканности. Возможно, это правда было так, но из-за погоды было сложно делать верные выводы о состоянии Шоты. Ямада уставился в глубокие ледяные серые глаза и не смог выдавить из себя и пары слов. Он цепко схватил друга за рукав и потащил в сухой и тёплый дом. — Совсем полоумный, — прошипел Мик, таща за собой одноклассника. Забежав в дом, Хизаши встряхнул зонтик и сложил. На пороге их ждали обеспокоенные Хиро и Минори. Блондин скинул с себя промокшую верхнюю одежду и взял у матери большое полотенце. Он заботливо накрыл голову друга и начал вытирать. — Ты точно простудишься,— хмуро бормотал под нос Заши. Черноволосый не сводил глаз с рассерженного друга. Через мгновение он заметил его родителей и отодвинулся. — Здравствуйте, — насупился Айзава. — Извините, что я потревожил... Минори шагнула к черноволосому и грозно склонилась над ним. — Ты чего на улице делал? Заболеть хочешь? Родители твои где? Почему не следят за своим ребёнком! Мне им позвонить? — строго, но рачительно начала Ямада. Айзава сразу же нашёл схожесть Заши с его матерью. — Мама, не дави на него, — встал между ними Хизаши. — Ты же видишь, он весь продрог! — Да, милая, — согласился Хиро. — Пускай парень согреется для начала. — Ладно, за ужином поговорим. — фыркнула Минори. — Заши, принеси другу сухие вещи. — Не надо, — помотал головой Айзава. — Дождь закончится, и я уйду. Спасибо. — Никуда ты не уйдёшь, — упрямо заявил Мик. — Сам видел, что творится за дверью! Оставайся! Черноволосый помялся. Неожиданно из его мокрого комбинезона высунулась кошачья мордочка. Айзава не хотел оставаться здесь, потому что это означало обременять семейство Ямады. Гёку промурлыкал что-то на своём, выражая своё отношение к непростой ситуации. — Боже мой, — протягивая руки к серо-черному коту, умилился Заши. — Кто это там у нас? Ах, какой ты милый! — Это Гёку, — выдохнул Шота. — Так вот ты какой, Гёку, — Хизаши безбоязненно взял промокшего котёнка на руки. — Осторожно, он куса... — собрался предупредить друга черноволосый, но удивился тому, что в руках Заши, Гёку лишь сладко замурчал. — Мама, смотри какой! — сунул кота матери блондин. — Шота с Гёку же могут остаться у нас на ночь? Минори настороженно погладила ласкового кота, а затем смягчилась. — Посмотрим. Идите сушитесь, а то вон какая лужа уже натекла. Айзава сконфуженно посмотрел под себя. С него струилась грязная вода. — Идём, — Хизаши взял друга за руку и повёл в ванную. Айзава с полотенцем на голове боле не сопротивлялся. Парни живо поднялись на второй этаж и зашли в уборную комнату. Ямада положил Гёку в раковину и ушёл за чистой одеждой. Оставшись один, Айзава о чём-то депрессивно задумался. Ничтожество. Слабак. Никчёмный отброс. Он попросил помощи у Ямады. Не пожалеет ли он об этом? Когда блондин вернулся, он принёс с собой свою серую пижаму. — Тебе нужно хорошенько прогреться под горячим душем, — оставив на табурете одежду, Мик подошёл к полке со своими гелями. — Я, право, не знаю, какое средство для волос тебе подойдёт. Айзава обескураженно поднял глаза на заполненную полку. Такое ощущение, что здесь была скуплена добрая половина магазинного отдела. — Есть шампунь для питания корней и увлажнения или для насыщения и восстановления. Лично у меня довольно сухие волосы, потому я пользуюсь этим, — блондин показал бутылёк с синей этикеткой, — Но, если надо, есть и для жирных или кудрявых. Этот шампунь для нормальных волос и хорошо укрепляет. Также есть разные бальзамы и кондиционеры. Тут уж на любой вкус и цвет. Здесь гели для тела. Можешь брать, что хочешь! Хотя у тебя суховатая кожа, поэтому возьми вот этот, — Хизаши всучил другу в руки несколько флаконов. Шота смущённо осмотрел сунутые ему бутылки, а потом неуверенно уточнил: — А просто хозяйственное мыло есть? — А? Повисла неловкая пауза. — Ты что, серьёзно пользуешься обычным... мылом? — отойдя от замешательства, переспросил Хизаши. — Да? Какие проблемы? — Н-нет, никаких. Но как... — Что как? — Твои волосы такие идеальные и шелковистые... — завистливо простонал блондин. — Разве? — взял кончик своих мокрых волос Айзава. — Неважно! Короче, разберёшься тут сам. Одежду я тебе принёс. Ямада подошёл к коту и приласкал его. — Прежде, чем я уйду... Шо, ты не хочешь рассказать мне, что случилось? — Хизаши понизил тон. Айзава молча снимал с себя насквозь промокшую одежду. Он скинул комбинезон, оставшись в серых боксерах и чёрной футболке. — Я... — просипел Айзава, стягивая с себя носки, — сильно повздорил с родителями. — Ты сбежал из дома? — Мик настроил у крана тёплую воду и начал намыливать грязного Гёку. — Если бы я остался там... Не уверен, что отделался бы только этим, — Шота посмотрел на свою правую руку. Чуть выше запястья красовались красные отметины содранной кожи, доставшиеся от отца. Хизаши обернулся и с ужасом вздрогнул, увидев разодранную чуть ли не в кровь руку. — Кто... — обомлел блондин. — Я сильно оплошал. — Кто это сделал? — приблизился Заши. — Я не уследил за Гёку. Его нашли. — Айзава не слушал друга, самозабвенно виня себя во всех бедах. — Не стоило мне вообще всё это начинать. Это я во всём виноват. — Эй, — Хизаши взял руку черноволосого и невесомо провёл по отметинам пальцами. Айзава устало поднял голову и столкнулся с зелёными глазами. — Всё в порядке. Делать ошибки – это нормально. Ты не виноват. — Хизаши... — Ты замечательный. — Нет, я далеко не такой... — Я лучше знаю. — Почему ты так стараешься мне помочь? Я не понимаю тебя... — Потому что я вижу больше, чем другие, — уголки рта Ямады приподнялись в улыбке. — Давай, полезай в ванну. Поторопись, а то ужин остынет! — Хорошо, — измотанно кивнул Айзава. Хизаши сполоснул Гёку, а затем взял, обернув в маленькое полотенчико, и собрался уходить. — Хизаши, — тихо позвал его Шота. — Что? — блондин остановился в дверном проёме. — Спасибо. — Хи-хи, я всегда к твоим услугам! — просиял Заши и захлопнул за собой дверь. Блондин спустился на кухню, откуда по всей квартире уже начинал распространяться заманчивый аромат жареного мяса. Хизаши сел за стол и, поставив Гёку себе на колени, стал сушить его. — Почему он был возле нашего дома, Заши? — накрывая на стол, справилась Минори. — Он сбежал из дома. Кажется, у него проблемы с семьёй. — М-да, — покачала головой женщина. — Я знаю, что Шо очень любит котов, а вот его родители ненавидят. Похоже, что ссора была именно из-за этого. Ма, ты бы видела! У него вся рука разодрана! — Ужас какой! Насилие в семье неприемлемо, — утвердила Ямада. — В таком случае пускай остаётся сегодня у нас, а я, как найдётся минутка, как следует побеседую с его дорогими родителями. — Ты самая лучшая, ма! — счастливо прыснул Заши. Блондин усердно вычёсывал кота, укладывая шёрстку в нужном направлении и доставляя этим удовольствие последнему. Он старался сосредоточиться на деле, но его мозг зацикленно анализировал сегодняшний вечер, заставляя щёки разгорячённо розоветь. «Круто, что он пришёл ко мне за помощью! Это что же получается? Сегодня мы с Шо проведём нашу первую ночь вместе? Ай! О чем я только думаю!? Но как не думать об этом, ведь это це-е-елая ночь! И ещё завтра! Как хорошо, что завтра воскресенье! Боже-боже-боже, я так счастлив!!!» — Возьмёшь футон в кладовке и расстелешь его в свой комнате для Айзавы. — Угу. — Кстати говоря, замечу, твой друг – очень симпатичный парнишка. — Не то слово! — Много на него девочек смотрит в классе, а? — усмехнулась Минори. — Не-а, ты же знаешь, я говорил. Он ни с кем, кроме меня, не хочет общаться. Какие-то там слабачки не смогут добиться Шоты, как я! — Смотри, а то ненароком займёшь место девушки в его жизни, — пошутила мама и сама же посмеялась над этой нелепостью. «Это было бы клёво!» — Очень смешно, — для вида закатил глаза Хизаши, но ради любопытства решил развить эту тему. — Но всякое случается! Бывает же так, что люди любят друг друга вне зависимости от положения. — Бывает, не спорю. Но очень тяжело, когда вашу любовь осуждают окружающие. — Но вы-то всегда меня будете поддерживать, правда? — Конечно, — между делом ответил Хиро. — Хизаши, ты самое дорогое, что у нас есть, поэтому, чтобы ты не выбрал, мы всегда будем на твоей стороне, понял? — Минори нежно поцеловала сына в лоб. — Я люблю вас! — провозгласил Заши. — И мы тебя, — улыбнулись родители, продолжая заниматься делами. Семья для Ямады была опорой. Где бы он ни был, как бы ни поступал, как ни вёл себя, его всегда поддерживали. Каждый его выбор формировал его путь, и родители с радостью вели его по этой дороге, не собираясь хоть как-то менять курс его внутреннего навигатора. Это было естественно. Они не воплощали свои детские мечты в ребёнке, как это делали многие горе-родители, и поэтому Хизаши вырос таким, какой он есть: чистым, любознательным и открытым. Спустя с десяток минут черноволосый спустился на кухню. Нейтральная пижама в стиле юкаты очень прилично смотрелась на нём и по размеру сидела, как влитая. Его влажные волосы цвета смоли расходились слабыми волнами, не доходя до плеч. — Я закончил, — уведомил о своём присутствии Айзава. Блондин, заслышав сиплый голос, благодушно улыбнулся и похлопал по ближнему стулу, приглашая друга сесть за семейный стол. — Ты как раз вовремя! Айзава несмело осмотрелся. Здесь ему было странно. Это не его дом, не его семья. Он здесь лишний. Он должен уйти, чтобы не мешаться. Нельзя было приходить сюда. Он слишком поверил в себя. Уйти. Сейчас. Не хочу, чтобы он видел. Я — разочарование. — Шо, чего стоишь? Ждёшь, пока мяско остынет? — гыкнул Заши, подскочив к другу. — Я не уверен... — Пойдём-пойдём! — подталкивал Айзаву блондин. Он усадил одноклассника и быстро начал накладывать ему в тарелку самые лучшие кусочки домашнего тонкацу. — Не стесняйся и ешь, сколько влезет! Мы с папой много наготовили! — весело усмехнулся Заши, подавая черноволосому палочки. — ..Благодарю, — промямлил Шота, сглатывая слюну. Он робко убедился в реальности происходящего, ущипнув себя руку, и принялся за еду. — Приятного аппетита, — благосклонно пожелала всем Минори, и трапеза объявилась открытой. А на улице всё ещё грохотало...

***

Войдя в комнату Ямады, черноволосый плюхнулся на знакомую кровать. В сравнении с его койкой постель Хизаши стопроцентно выигрывала. Он утомлённо уткнулся лицом в светлую шёлковую наволочку. В это время блондин притащил футон и ретиво готовил спальное место для друга возле своей кровати. Сытый Гёку ошивался рядом с парнями и следил за процессами, творящимися в доме. — Готово, — оповестил Айзаву Ямада. — Ммм, — не отрываясь от чужой подушки, благодарно промычал Айзава. — Здорово, что ты пришел ко мне. Я безумно рад, что ты остался. Воодушевившись, Хизаши сел подле черноволосого, поджав по-турецки ноги. Айзава перевернулся на спину, чтобы иметь возможность читать его движения, мимику и взгляды. Ямада, вспомнив нечто важное, потянулся к прикроватной тумбе и схватил белый тюбик и приготовленные бинты. — Давай я обработаю твою руку? Эта мазь хорошо заживляет! Айзава приподнялся и молча подал свою правую руку, подумав про себя: «Пусть делает со мной, что хочет.» Ощутив подъем духа, Хизаши придвинулся. Он закатил рукав пижамы Шоты, выдавил себе на пальцы слизистую жёлтую мазь и осторожно начал втирать в покрасневшую от отметин кожу. Айзава безразлично следил за его действиями, изредка прикусывая нижнюю губу от жжения лекарства. — Щиплет? — Немного. — Так надо. Потерпи. Ямада добросовестно растирал мазь, время от времени дуя на руку, чтобы облегчить жжение. Он по себе знал, что это помогает, потому что в детстве ему так делали родители. — Зачем ты так стараешься? — вопросительно наклонил голову Айзава. — Потому что хочу. — Я перед тобой в долгу. — Не стоит! Мы же... — Друзья. Я знаю. — А-ага, — Заши покрылся румянцем. — Если бы не ты, наверное эти синяки были бы более болезненны. — Если ты хочешь, я могу всегда обрабатывать твои раны! — Всегда? — Да! Всегда-всегда! Когда мы станем героями, если ты поранишься в бою, будешь возвращаться домой и я буду тебя лечить. — Говоришь так, будто мы будем жить вместе. — А ты не хочешь? — не подумав, ляпнул блондин. Хизаши только сейчас осознал, что сморозил свой фантазийный бред, и стыдливо залился краской. — Э-эм... — неопределённо замолк Айзава. — Ой... Что-то я не туда... Извини, — стараясь не встречаться взглядом с черноволосым, Хизаши быстро начал бинтовать его руку. — Ну-у-у... В общем и целом я не против. — Что? — Ямада резко вскинул голову. — Если я тебя устраиваю, то мы можем после окончания Юэй снимать квартиру вместе. Так будет дешевле, и это в любом случае лучше, чем оставаться в родительском доме. — Шота-а-а, — счастливо прижавшись щекой к ладони черноволосого, протянул Мик. Айзава одёрнул руку, осмотрел бинтованую часть, покрутил запястьем и выдохнул. — А на улице всё льёт, — прислушиваясь к громовым раскатам, заключил Шота. — Угу, — согласился светловолосый, возвращая мазь и бинты обратно на тумбу. — Как я не люблю дождь! — Почему? — Как это почему? На улице холодно и сыро! И везде эти лужи! — И что? — Мне становится грустно от этого, — признался Сущий Мик. — А мне нравится, — к Айзаве подкрался Гёку и лёг на его колени. — В такие моменты можно ни о чём не думать. — Вот как, — Хизаши гладил кота на коленях Шоты, иногда "случайно" задевая ногу черноволосого. — Изумительно. — Ты о чём? — Ты ладишь с Гёку. — Это странно? — Нет, просто обычно он остерегается людей. — Похоже у него чуйка на хороших парней! Услышав такое заявление от друга, Айзава хрипло рассмеялся. Блондин солнечно улыбнулся, а в его изумрудных глазах заблестели искорки. Я люблю тебя. Останься со мной. Давай всю жизнь будем вместе. Черноволосый зарделся, будто распознав через монотонную призму будней кричащие яркими красками желания Хизаши. Он повертел головой, отбрасывая неприличные мысли, и, запустив руку в волосы, убрал непослушные черные волны с лица. В поисках идеи для смены темы разговора он остановился на неприметной классической гитаре, стоявшей в углу. — Ты играешь? Ямада проследил за направлением взгляда Айзавы и кивнул. — Да. Хочешь сыграю что-нибудь? — Блесни, — пожал плечами черноволосый. Мик встал, чтобы взять инструмент, и, вернувшись, стал её настраивать на слух. — Давно я уже не играл. — Ты где-то учился? — Я окончил музыкальную школу, — легко отозвался Заши. — Оу, ясно. — Как оказывается мало Айзава знает о друге. — Пять лет отсидел на уроках сольфеджио. Эх, вот спроси меня о чём, а я уже ничего не помню! Зато у меня слух абсолютный! — Что это значит? — Я могу определить почти любую ноту на слух. Например, ты можешь сыграть на инструменте какой угодно звук, а я назову тебе ноту. — Понятно. — Так-с, как там это было? — закончив настройку, Ямада ставил пальцы на гриф. — Не суди строго, я давно не практиковался. — Я похож на музыкального критика? Ямада, не скрывая улыбки, отсчитал себе пустой такт на три доли и заиграл. Заиграл сладко, ощутимо задевая не только нейлоновые струны гитары, но и чуткие струны души. Характеристика dolce была бы слишком груба для такого тонкого исполнения. Едва ли здесь хватало и dolcissimo. Меланхоличная мелодия лилась под пальцами музыканта. Она жила, развивалась, создавая ощущение, что способна преодолеть свою грусть несмотря на обречённость бытия. Она звучала. Звучала, как никогда роднее и ближе, лаская чувствительные уши. Она любила. Любила хрупко и безнадёжно, боясь раствориться в пустоте и забыть своё предназначение. Хизаши отдался ей. Он играл, сливаясь душой и разумом со светлой тоской гармонии. В конце концов, что может передать внутренние переживания лучше, чем уветливая музыка? Не оборачиваясь на минорную тональность, мелодия завершилась на нежном мажорном трезвучии. Ямада поднял взор на неподвижно сидящего друга. Черноволосый не издал ни единого звука во время его игры. — Понравилось? — Это поразительно... — Я знал, что тебе понравится. — Что это за произведение? — Вечерняя серенада. Айзава замолчал, вдумчиво осматривая длинные, но неожиданно проворные пальцы Мика. — Раньше серенады игрались под окнами своих возлюбленных. Таким образом её исполнение стало символом признания в любви. Это так романтично, правда? — Даже не знаю, что тебе ответить. Вся эта романтика, по моему мнению, — полнейшая ахинея, — пропустив подводные камни в словах собеседника, сделал вывод Шота. — Это ещё почему? — изогнул бровь Ямада. — Ты слишком оптимист, чтобы видеть, что многие люди лишь тупые животные. Я не верю в романтику. Всё, что движет людьми в такие моменты, это глухой инстинкт к совокуплению и продолжению рода. — Ты не прав, Шота. — Докажешь мне обратное? Вперёд. — Эм... ну, это... как бы... — Хизаши замялся, придумывая достойные аргументы. — А я тебе про что? Всё сводится к получению потомства. — То есть хочешь сказать, что, если у меня возникли какие-то романтические чувства к другому человеку, то это всего-то инстинкт? — Да. — поставил твердую точку Айзава. — Мне не получится тебя переубедить? — Нет. Подожди. Тебе кто-то нравится? — Хе, есть один человечек. Айзава презрительно покосился на блондина, натянувшего ехидную улыбку до ушей, и недовольно откинулся обратно на подушку. — И кто это? — фыркнул сквозь зубы черноволосый. — Ты что, ревнуешь? — хихикнул Хизаши, откладывая гитару. — С чего бы? Мне плевать. Просто интересно. — А я тебе не скажу, бе-е! — развеселившись, показал язык Ямада. — Ну и не говори. Больно-то нужно. И вообще уже поздно. Я спать. — Айзава сполз с чужой постели и перекочевал с Гёку на футон. Он быстро забрался под прохладное одеяло и развернулся спиной к Мику. Хизаши растерянно почесал затылок. Внезапная смена настроения Айзавы застала его врасплох. Ямада несколько минут посидел на постели, обдумывая свои слова и приготавливаясь ко сну, снял очки и выключил свет. Он лёг на край кровати, впиваясь глазами в спину черноволосого. Выдержав крепкую паузу, он всё-таки спросил: — Ты что, обиделся, что я тебе не рассказал, кто это? С полминуты стояла тишина. Хизаши уже хотел отвернуться, придя к заключению, что друг уснул, но уловил тихий ответ. — ..нет. Я сплю. Спокойной ночи. — Спокойной, Шо, — облегчённо выдохнул Хизаши и укрылся одеялом.

Это была долгая дождливая ночь.

И лишь она была способна остановить время для двоих, заставить обернуться на прошлое, осознать настоящее и заглянуть в будущее...