Море сожалений

Время событий: Первые месяцы их брака Место событий: Территория клана Сенджу

***

Из всех возможных примеров для подражания Хаширама по праву мог считаться худшим. Особенно на любовном фронте. Тобирама справедливо полагал, что, если бы не своевременное вмешательство и смекалка Мито, они бы так и продолжали топтаться с тонкостями брачных переговоров, так как сгорающий от смущения Хаширама едва ли был способен коммуницировать с несчастной невестой. Но, к нескрываемому сожалению Тобирамы, он был единственным человеком, которому он доверял. А потому выбора не было. Приходилось советоваться. — Ты ведь понимаешь, что мне придется переписывать их заново? — с едва сдерживаемым раздражением спросил вгоняющий смуту в кого угодно, но не старшего брата Сенджу, заставший всеми любимого хокагэ за созданием бумажных самолетиков из важной документации. — О, Тобирама! — радостно воскликнул Хаширама, ничуть не смутившись давления чужой ки. — Как хорошо, что ты зашел! Я как раз подумывал сделать перерыв. — Ты только и делаешь, что отдыхаешь, — обреченно вздохнул он в ответ, но все же шагнул внутрь, запирая за собой дверь. Умевший быть проницательным и тонко подмечать все мелочи, включая моменты, когда кому-либо требовалось его помощь, Хаширама серьезно нахмурился: — Что-то случилось? Тобирама помедлил, явно борясь с самим собой, прежде чем обронил короткое: — Это касается… Минори. Карие глаза Сенджу-старшего заискрились плохо скрываемым интересом: — Ками-сама, неужели мой любимый отото все-таки набрался смелости поговорить со мной о своей прелестной жене? — Прекрати паясничать, — огрызнулся он, испустив тяжелый вздох. — Она… — сделав небольшую паузу, тщательно обдумывая, что сказать. — Мне кажется, она пытается… сблизиться со мной. — Разве это плохо? — по-птичьи наклонил голову набок бог мира шиноби. — Это раздражает, — категорически отрезал Тобирама. — Каждое утро только и делает, что готовит завтрак. Ждет моего возвращения до поздней ночи, даже если я прошу не делать этого. Пытается заговорить, если замечает, что дома. Неустанно спрашивает, не нужно ли мне что-нибудь, как будто я не способен достать что-либо сам. — Какой ужас, — притворно ахнул прижавший руки к щекам Хаширама. — Твоя жена заботится о тебе! Воистину, нет в мире большей трагедии! — Аники! Выдержав несколько минут тишины, дабы дать ему время остыть, Хаширама размеренно произнес каждое слово, делясь личным опытом: — Знаешь, когда я только женился на Мито, она тоже казалась мне чужой. Но со временем… — У вас другой случай, — снова обрубил того он. — Ты не убивал ее брата. — А, так вот в чем дело, — понимающе кивнул, складывая руки на груди. — Ты все-таки чувствуешь вину за то, что сделал? — Нет! — чересчур быстро отрекся от чужого предположения Тобирама. — Это была война. Я делал только то, что должен был. — Тогда что тебя беспокоит? То, что она Учиха? Вместо ответа шиноби замолчал, сжав челюсти. Вспомнив это упрямое выражение лица, Хаширама не сдержал тяжелого вздоха и медленно встав с места, пересек разделяющее их расстояние, чтобы ободряюще положить руку на плечо. Тобирама отказывался признавать, что этого безобидного жеста хватило с лихвой на то, чтобы успокоить внутри него все разбушевавшиеся эмоции. — Знаешь, отото, иногда ты действительно слишком много думаешь, — тихо упрекнул его тот. — Минори-чан — хорошая девушка. Она оставила свой клан, семью, ради общего блага. А, может быть, и ради тебя самого. Младший Сенджу раздраженно нахмурился: — Это был политический брак. Она знала, на что шла. — Правда? — с чересчур преувеличенной задумчивостью погладил свой подбородок Хаширама. — А ты знал, что включить брачный договор она предложила сама? Причем каким-то образом еще и Мадару к этому подговорила. — Который до сих пор смотрит на меня так, словно я убил еще одного члена его семьи... — Ну, в каком-то смысле так и есть, — усмехнулся Хаширама, похлопав по тому же плечу сквозь синие доспехи. — После смерти Изуны он стал еще хуже оберегать ее. Думаю, для него это было отнюдь не легкое решение. — Для кого из нас оно было легким? — тихо проворчал он под нос. Внезапно впавший в задумчивость Хаширама щелкнул пальцами: — О! Я знаю, что тебе нужно сделать! Подари ей что-нибудь! — Что? — искренне опешил Тобирама. — Для чего? — Чтобы показать ей внимание и заботу! — воодушевленно объяснил тот. — Когда я подарил Мито те красивые заколки для волос… — мечтательно вздохнув. — …через девять месяцев у нас родился сын! Может, если ты подаришь тот мамин гребень, тебе перепадет что-то получше! — Аники! — возмутился предательски порозовевший скулами Тобирама. — Что? — невинно заулыбался Хаширама. — Я просто делюсь личным опытом! Кстати, может быть, тебе стоит… проявить больше внимания к своей жене и в спальне? Знаешь, говорят, что Учихи очень страстные в… — Я ухожу, — резко развернулся он, направляясь к выходу. — Эй, но я еще не закончил раздавать свои ценные советы! — со смехом крикнул ему вслед Хаширама. Но младший брат уже захлопнул за собой дверь, оставив веселящегося старшего продолжить смеяться над его чересчур забавным смущением.