Под защитой оборотня

      Миссис Тонкс уже больше минуты смотрела на гостью так, словно она огромный слон, который неожиданно появился в холле её дома. Гермиона внимательно наблюдала за эмоциями, которые сменялись на лице женщины, она видела, что Андромеда хочет ей поверить, но не может сделать этого вот так сразу. — Грейнджер… — медленно проговорила хозяйка дома. — Неужели ты действительно Гермиона Грейнджер, — она окинула её с головы до ног. — Ты совсем не похожа не неё… впрочем, магия может кардинально изменить внешность человека. — Так и есть, с помощью древних заклинаний я смогла скрыть свою настоящую внешность, но я действительно Гермиона Грейнджер, — подтвердила она. — Я могу вам это доказать, — быстро заговорила гостья. — Я хорошо знала Нимфадору, мы познакомились перед моим пятым курсом в Хогвартсе — это случилось на площади Гриммо. Ваша дочь тогда стала работать в Аврорате и поверила Дамблдору, когда он рассказал, что вернулся Тёмный Лорд. Тонкс не нравилось её имя, и она просила называть её по фамилии. Она полюбила профессора Люпина и хотела выйти за него замуж. Он тоже влюбился в Дору, но считал, что не подходит ей, прежде всего из-за того, что он оборотень и ещё из-за разницы в возрасте. Всё-таки они смогли разобраться в своих отношениях и решили пожениться. Они быстро организовали свадьбу, церемония состоялась в вашем старом доме, гостей присутствовало всего несколько человек. Я тогда не смогла прийти… — Да, я помню, Дора говорила, что пригласила вас, но вы готовились забирать Гарри Поттера с Тисовой улицы, разрабатывали план, и не хотели трансгрессировать туда-сюда, чтобы привлекать внимания к нашему жилищу, — вспомнила Андромеда, встав рядом с гостьей, она смотрела ей в глаза, а затем медленно кивнула. — Гермиона, не могу поверить, что ты жива, ведь говорили, а затем писали в газетах, что в Хогвартсе нашли твоё тело. — Когда я покидала замок, пробираясь к Запретному лесу, то увидела девушку, которую уже убили, она был немного похожа на меня, и я придумала, как это можно использовать, — Грейнджер поведала, как она сбежала из Хогвартса. — Я надеялась, что меня будут считать погибшей, а как известно — мёртвых не ищут. — Да, тут ты абсолютно права, — согласилась миссис Тонкс. — Как я рада, что ты жива, — на её лице появилось подобие улыбки, хотя она всё ещё была глубоко обескуражена. — Проходи, — она указала в сторону гостиной. — Расскажи мне, почему ты так спокойно колдуешь? — Да-да, сейчас, — кивнула Гермиона, она была очень рада, что Андромеда ей поверила и готова поговорить, что не раздумывая, сняла пальто, и только в тот момент вспомнила про свой живот. — Ты беременна? — поразилась хозяйка дома. — Да, — Грейнджер положила руку на живот. — Я вам всё расскажу, но нам лучше сесть.        Они прошли в гостиную — это оказалась уютная светлая комната: два дивана, четыре кресла, в центре стоял красивый деревянный стол, все вещи были добротные, хоть и старые. Это касалось и двух ковров, которые лежали на полу, они были неплохие, но изрядно потрепанные. Вдоль стен расположились стеллажи с книгами, Гермиона сразу узнала по обложкам классические произведения маглов, у неё самой когда-то имелись точно такие же сборники Шекспира и Харди. В помещении был камин, но, похоже, им редко пользовались, над ним висело три портрета: самый большой Тедда Тонкса, а рядом с ним Нимфадоры и Ремуса, все они написаны обычными красками. А вот на тумбочке и небольшом столике около окна стояли волшебные фотографии, одна из них бросилась в глаза: со свадьбы мистера и миссис Люпин, Грейнджер один раз видела этот снимок — Дора показывала его ей. — Ты уже видела эту фотографию, — Андромеда легко прочитала эмоции на её лица. — Да, Тонкс показала мне этот снимок за день до того, как мы забрали Гарри из дома Дурслей, — вспомнила Гермиона. — В тот момент она была такая счастливая. — Да, несмотря на всё то, что уже тогда происходило в стране, Дора действительно в те дни была очень счастлива, ведь она вышла замуж за любимого мужчину, — во взгляде хозяйки дома смешалось несколько чувств: радость за дочь, в то же время тоска и печаль. Она поставила фотографию обратно на стол, прошла к дивану и указала Грейнджер сесть рядом с ней, как только гостья устроилась, миссис Тонкс вопросительно посмотрела на неё. — Расскажи, как ты жила все эти годы?        Гермиона сделала глубокий вдох и заговорила: она поведала, как оказалась в Лондоне, и поступила учиться на медсестру. Поначалу всё шло неплохо, но постепенно ситуация стала ухудшаться, она видела, как меняется обстановка в мире маглов и решила покинуть страну, но не успела — наложили магический барьер. Она всё равно не оставляла надежду пройти через барьер, и стала искать в древних фолиантах заклинания, которое помогут ей. Три раза она пробовала сбежать, но каждый раз сталкивалась с Пожирателями смерти. Последняя попытка оказалась самой неудачной: Пёс сломал её волшебную палочку, она смогла спастись, только потому, что ранила его ножом.       Она рассказала, как во время учёбы подрабатывала официанткой в ресторане, и туда заходили Пожиратели смерти. Грейнджер стала следить за новостями, прислушиваясь к их разговорам, и ещё она доставала из мусора старые газеты и внимательно читала их. Закончив учёбу, она устроилась в больницу в Лондоне и несколько лет проработала там, но когда обстановка в столице изменилась, она решила сменить место жительства. Прочитав объявление, что в Перте требуются медсёстры, она уехала в этот город. Там Гермиона познакомилась и быстро подружилась с братом и сестрой Эйдес, которые знали, что страной правит злой волшебник. Они не боялись магии и через несколько месяцев решили помогать людям в больнице с помощью лекарственных зелий. Грейнджер помнила наизусть рецепты зелий, она переписала их в тетрадку, и стала их готовить, собирая травы в лесу. — Я привыкла к такой жизни, и всё шло хорошо, пока прошлой весной в лесу я не встретила оборотня, — Гермиона решила сразу не сообщать его имя. — Это был не простой оборотень, а один из Пожирателей смерти, таким его сделал Тёмный Лорд в качестве наказания. — Так ему и надо, — зло сверкнула глазами Андромеда.       Грейнджер вздрогнула от этого тона, но продолжила свой рассказ, так и не называя имени мужчины. Она опустила историю про Асторию, но поведала о сделке, которую заключила с оборотнем, объяснив её во всех подробностях. Она была рада, что не увидела в глазах хозяйки дома осуждения, там наоборот читалось понимание. — Как вы заметили, я забеременела и перенесла кризис, — Гермиона поведала, что ей пришлось пережить. — На прошлой неделе я вышла замуж, за отца моего ребёнка. — Тебе повезло, — сказала миссис Тонкс. — И кто из Пожирателей смерти стал твоим мужем? — Ваш племянник — Драко Малфой, — ответила Грейнджер.        Андромеда была шокирована этой новостью, показалось, что у неё случилось короткое замыкание, но оно быстро сменилось удивлением. Она опустила взгляд с лица гостьи на её живот. — Значит, сын Нарциссы стал оборотнем, — тихо проговорила миссис Тонкс, посмотрев ей в глаза. — Да это случилось ещё до битвы за Хогвартс, — Гермиона рассказала, как это произошло. — Для Люциуса это был удар, — ядовито усмехнулась Андромеда. — В семье Малфоев всегда так гордились и превозносили чистоту крови, а тут единственный сын, наследник, стал оборотнем, пусть он и может превращаться в волка, а не чудовище. Но какая разница: оборотень — он и есть оборотень. Полагаю, если бы Люциуса не убили, он бы пришёл к выводу, что ему нужен ещё один ребёнок, да только он не успел об этом подумать, — лицо хозяйки дома резко изменилось, на нём появилось недоумение. — Я правильно понимаю, если Драко женился на тебя, значит, он развёлся с Асторией Гринграсс? — Да, — подтвердила Грейнджер, и поведала, что Астория не смогла родить Малфою ребёнка, у неё было три выкидыша, а когда она уехала отдыхать, встретила Луиша Рамоса. Они полюбили друг друга далеко не сразу, всё происходило постепенно, но когда это случилось, Драко не стал её удерживать и дал ей развод. — Я много изучала родовую магию и пришла к выводу, что чистокровная волшебница не сможет родить от оборотня. Семейная магия просто не пустит такую кровь в свой род. Я не уверена, что и полукровка смогла бы выносить ребёнка от оборотня, тут нужна магглорожденная волшебница, думаю, подойдёт и простая магла, — Гермиона помедлила несколько секунд, а затем сообщила, что Забини понравилась её подруга Кристина Эйдес. Его привлёк её запах. — Только моя Дора могла спокойно родить от оборотня, — с гордостью заявила миссис Тонкс. — А ты знаешь, что когда-то дар метаморфа часто встречался в семье Блэк, но из-за родственных браков казалось, что эта магия навсегда потеряна. Моя мать никогда не осознавала этого, а я ещё учась в школе, пришла к такому выводу. Когда у Доры впервые проявилась эта способность, я сразу поняла, что это всё благодаря Тедду, — её голос дрогнул, она посмотрела на портрет мужа и потёрла глаза. — Мой внук тоже метаморфа и он не оборотень. Знаешь, а ведь и у твоего ребёнка, тоже может быть такой дар. — Неужели? — изумилась Грейнджер, раньше это ей в голову не приходило. — Когда родишь, быстро узнаешь, — заверила её Андромеда. — А как к тебе относиться Драко? — Хорошо, он не знает, кто я такая, — вздохнула Гермиона, миссис Тонкс сдвинула брови, но не удивилась, её лицо осталось спокойным. — Драко считает, что я — Стела Бёрн, он думает, что я младше его. Я хочу ему признаться, но никак не могу на это решиться, — она отвела взгляд. — Знаю, я поступаю ужасно, ваш племянник действительно добр ко мне — это было с самого начала, ещё до того, как мы заключили сделку. Я, правда, хочу открыться ему, но это очень тяжело сделать, — она поведала о татуировке бабочки, которая скрывает её руну. — Я очень давно не смотрела в зеркало на себя настоящую, — печально добавила она. — Сейчас при мне не нужно этого делать, я наоборот хочу привыкнуть к твоей новой внешности, — решила миссис Тонкс, пристально глядя ей в лицо. — Я помню, как выглядит Гермиона Грейнджер, хотя... пока Теди нет, можешь быстро показаться мне. — А… ну да, — кивнула гостья, она приподняла платье, расколдовала руну и стала собой, но уже через пару минут снова Стелой. — Как я уже сказала, Драко прекрасно относится ко мне, в день свадьбы он подарил мне волшебную палочку, поэтому теперь я могу спокойно колдовать. — Похоже, мой племянник действительно сильно изменился, — задумчивым тоном произнесла хозяйка дома. — А Цисси приняла тебя? Как она к тебе относится? — Очень хорошо, она так благодарна мне за внука, — улыбнулась Грейнджер. Сделав глубокий вдох она призналась, что сочинила историю о соседке, которая рассказала ей о волшебном мире. — Твоя придуманная история выглядит логичной, понятно, почему не учась в Хогвартсе, ты так хорошо готовишь зелье, — похвалила её миссис Тонкс, и неожиданно усмехнулась. — И это оригинальный способ объяснить наше знакомство. — Вы не сердитесь на меня? — спросила Гермиона. — Конечно нет, — покачала головой Андромеда и взяла её за руку. — Милая, я как никто понимаю все твои поступки. Ты оказалась в ужасной ситуации, и просто научилась выживать. — Я так рада, что вы меня не осуждаете, — поблагодарила её Грейнджер, почувствовав облегчение. — Я тоже рада, что ты пришла ко мне и рассказала, как живут моя сестра и племянник, — поблагодарила её Андромеда. — Цисси, наверняка, говорила тебе, что через какое-то время после окончания войны, она пыталась наладить со мной отношения, но я была так зла на неё, что не пустила её в дом и не отвечала на письма. Сейчас, узнав что случилось с Драко, я вижу, что была неправа, — признала она, несколько секунд помолчав. — Моя ненависть к Тому Реддлу и его Пожирателям смерти из-за гибели моих дочери, мужа и зятя так сильно застилала мне глаза, что я не хотела слышать никаких объяснений и оправданий моей сестры. В тот момент мне было проще и её тоже ненавидеть. Когда Нарцисса поняла, что я не желаю с ней общаться, она перестала присылать мне письма, уже несколько лет я ничего от неё не получала.        Хорошо, что ты придумала эту историю и пришла ко мне, — повторила миссис Тонкс, её лицо посветлело. — Теперь, узнав что жизнь Цисси не была идеальной, я чувствую, что готова поговорить с ней. — Она будет очень рада, — заверила её Гермиона. — Только, пожалуйста, не проси меня сделать это завтра или в ближайшие дни, — покачала головой Андромеда. — Мне потребуется больше времени, чтобы обдумать новую информацию. — Я понимаю, — кивнула брюнетка. — Я сама ещё не привыкла к тому, что стала миссис Малфой. Мысленно я всё ещё называю себя Грейнджер. — Ты вышла замуж за Пожирателя смерти, теперь у тебя появилось много привилегий, — подчеркнула это хозяйка дома. — Ты можешь спокойно колдовать и не бояться гулять на улице. — Я не ожидала, что Драко подарит мне волшебную палочку, — Гермиона достала её из клатча и сжала в руке. — Знаете, а ведь я позавчера ходила на праздник в дом Реддла? — Ты была на этом празднике? — не могла поверить в это миссис Тонкс. — Да, — подтвердила Грейнджер. — А вы не видели фотографии с приёма в газетах? Там напечатали снимок Драко с дочерью Северуса Снейпа, то есть со мной, — добавила она. — Я не читаю газеты каждый день, только раз в неделю, узнаю какие-то новости, — машинально произнесла Андромеда, она стала выглядеть обескуражено. — Что-то я не поняла про дочь Снейпа? И почему мой племянник вообщем решил пойти с тобой на этот праздник? Ты ведь беременна, в твоём положении тебе лучше не общаться с другими Псами. — Драко сказал, что поскольку мы уже официально женаты, то он больше не может скрывать меня, — Грейнджер объяснила поступок своего мужа, рассказала, что он решил всем представить её, как дочь Снейпа. И в который раз за последние два дня повторила, как познакомилась с Тёмным Лордом, и как в целом прошёл для неё праздник. — Гм… хорошо придумано, говорить всем, что ты дочь Северуса, главное опровергнуть это невозможно, поскольку Снейп был скрытным человеком, — похвалила племянника миссис Тонкс. — В то же время все понимают, что Северус был ещё и очень умным, и у него имелись возможности никому не показывать свою дочь. И судя из разговора Драко с Лордом, где он сам признался, что его не удивило наличие у Снейпа ребёнка, видимо, он знал о нём нечто такое, чего никому не известно.        Гермиона согласилась с этим и продолжила свой рассказ, она заметила, что хозяйка дома не удивилась, узнав о приказе Реддла сделать из неё целительницу. — Драко сначала не понравилось желание Лорда, но уже вчера он сказал, что подумал и принял это, — прибавила она. — У твоего мужа нет выбора, — просто ответила Андромеда. — А в Мунго у нас на самом деле катастрофически не хватает персонала, раньше стать колдуном-медиком или медсестрой считалось очень престижно, — подчеркнула она, — чистокровные аристократы часто поступали в Академию, но после войны многое изменилось, и они перестали это делать. Тогда на свободные места пришли полукровки, но они не могли закончить Академию целителей, их отчисляли оттуда. И дело было в не их успеваемости, это тут не причём, просто у них остались неправильные взгляды на жизнь. В Академии перестали учить, там всё больше стали промывать мозги, — с осуждением произнесла хозяйка дома. — А тех, кто был не согласен и имел своё мнение, их просто выгоняли. Про один такой случай я услышала от знакомой несколько лет назад.        Профессор привёл пример: вот поступают в Мунго два мага с ожогом дракона. У чистокровного волшебника сильный ожог руки, а у полукровки серьёзно пострадал живот, кому сначала нужно оказывать помощь? — Полукровки, у которого пострадал живот, это может быть очень опасно, — тут же ответила Гермиона, но уже через секунду всё поняла. — А профессор утверждал, что нужно, прежде всего, помочь чистокровному магу? — Да, потому что чистокровный волшебник превыше всего, — подтвердила миссис Тонкс, на её лице появилась такая сильная ярость, что Грейнджер решила, окажись здесь этот профессор, она бы его ударила. — Поэтому многих полукровок отчисляли из Академии, даже если они не говорили ничего на лекциях, не спорили с профессорами, а просто что-то обсуждали между собой, то об этом потом всё равно узнавал декан, у него везде были «свои уши» среди студентов. Конечно, нашлись и очень умные и изворотливые полукровки, которые смогли перестроиться и получить образование, затем их принимали на работу в Мунго, но тут какому-то чиновнику пришла в голову идея, понизить им зарплату, раз они не чистокровные волшебники, им можно платить меньше. — Это уже дискриминация, — разозлилась Грейнджер. — Конечно, вот только жаловаться на это некому, — спокойно произнесла хозяйка дома. — На зарплату, которую стали платить полукровкам в Мунго, прожить было очень трудно. Колдунам-медикам и медсёстрам ничего не осталось, как уволиться и искать другую работу. Вот поэтому в больнице сейчас и не хватает персонала.       Года полтора-два назад вопросы с зарплатой решили, на этом как раз настаивал главный колдун-медик Нил Бэйли. Об этом даже в «Ежедневном пророке» написали, что он не выдержал и лично обратился к Тёмному Лорду, объяснил всю ситуацию и попросил разобраться с чиновниками. Реддл это сделал, и я так поняла, читая между строк статьи в газетах, был просто в бешенстве, когда узнал, что происходит в Мунго и Академии целителей, — её губы изогнулись в злой усмешке. — Да, после его вмешательства проблемы с финансированием решили, но как вернуть престиж профессии? Многие маги, которые сейчас могли бы снова лечить пациентов, уже устроились на другие работы, они не будут всё бросать и бежать в Мунго.        Том Реддл получил всю власть над страной, его все боятся, он добился того, чего хотел, вот только по-моему, он быстро понял, что ему не интересно заниматься экономикой и политикой, — заговорила Андромеда тоном судьи. — Тогда он переложил всё эти проблемы на плечи своих Пожирателей смерти, но большинство из них в этом ничего не смыслят. — Это я заметила, — согласилась Гермиона и коротко описала, как жилось в Перте до того, как городом стали командовать Малфой, Забини и Нотт. Хозяйка дома кивнула, и они несколько минут сидели молча. — Знаете, я боялась, что у вас могли отобрать внука? — призналась Грейнджер. — Я тоже об этом подумала, когда узнала, что «Орден Феникса» проиграл войну, — лицо миссис Тонкс изменилось, оно стало мрачным и холодным. — Тогда в мой старый дом уже через два часа ворвались Пожиратели смерти, они искали магов из Ордена или других маглорождённых волшебников, но там находилась только я с маленьким ребёнком. Именно из-за наличия Тедди меня не стали отправлять в тюрьму, дети-волшебники нужны Реддлу, но брать на себя ответственность за малыша никто не стал бы. Я уверена, желающих усыновить его точно не нашлось бы, учитывая, кто родители Тедди. Поэтому мне приказали оставаться дома с внуком. По сути, я оказалось под домашним арестом, на первом этаже моего жилища всё время находился кто-то из Пожирателей смерти. — Они наверняка надеялись, что кто-нибудь их старых знакомых придёт к вам, — предположила Гермиона. — Кто-то мог подумать, что раз вы чистокровная волшебница, то вас не арестуют. — Именно на это они и рассчитывали, и оказались правы. Один или несколько магов перенеслись к моему старому дому, — на лице Андромеды появилось досада. — Это случилось ночью: Тедди в то время плохо спал, он чувствовал, что в доме посторонние и опасные люди. В который раз за пять часов я переодела его и уложилась в колыбель, он заснул, а я спустилась на кухню, чтобы приготовить себе чай. Я как раз стояла около окна, когда раздались громкие голоса Псов, они закричали, что тут кто-то из Ордена, и пытались схватить его или их, я так и не узнала, — она пожала плечами. — Но, слава Мерлину, нежданный гость смог сбежать. Псы тут же ворвались в дом, а я так и осталась на кухне, они накинулись на меня с вопросами: «кто это мог быть?» Я напомнила им, что уже два месяца не выхожу из дома, ни с кем не общаюсь и никого не вижу. Они на меня так злобно посмотрели, но потом всё-таки отстали.        Прошло ещё несколько месяцев, за это время я старалась подслушивать разговоры моих тюремщиков и выяснила, что Кингсли смог сбежать во Францию. Реддл испугался этого, он боялся, что маги со всей Европы поддержат Бруствера и вступят с ним войну, но этого не случилось. Думаю, если у Кингсли и были такие планы, то когда он увидел, как быстро Реддл и его Псы захватили всю страну, вторжение стало бесполезно. Я на самом деле и не рассчитывала на помощь из континентальной Европы, они никогда не были нашими друзьями. Чиновники в совете Европы только и умеют, что языками чесать, а реальных дел у них нет, — вынесла свой вердикт хозяйка дома. — Можно, конечно, найти союзников, но на это нужно время, а у Кингсли его было мало. А затем появился магический барьер и всё усложнилось в десятки раз.       Реддл понял, что больше я не представляю для него угрозы, поэтому отменил мой домашний арест. Вот только перед тем, как покинуть мой старый дом, Амикус Кэрроу сжёг портреты моих мужа, дочери и зятя, чтобы я не могла разговаривать с ними. — Как это низко, — процедила Гермиона, её лицо перекосилось от гнева. — От таких людей, ничего другого ждать не приходиться, — философски подметила миссис Тонкс. — Я была рада уже тому, что мне разрешила покинуть старый дом и купить новый, деньги в банке у меня были, я знала, что на скоромную жизнь нам с Тедди хватит.        Понятно, что так просто нас в покое оставить не могли, за нами и семьями, которые были близки к Ордену, нужно следить, поэтому и появились эти проверки: сначала раз в неделю, потом один раз в десять дней, а затем всё реже и реже. Сейчас чиновники появляются раз в два-три месяца, хотя иногда им в Министерстве как будто делать нечего, и они могут за семь дней прийти два-три раза, а затем опять недель десять про нас с Тедди не вспоминают. — Вас, видимо, давно не проверяли, — предположила Грейнджер. — Да, уже недель девять никто из Министерства не приходил, — подтвердила Андромеда. — У вас красивый дом, здесь так уютно, — Гермиона окинула гостиную оценивающим взглядом, она ничуть не преувеличила. — Мне нравится, и цветов у вас много. — Не считая воспитания внука, я только и могу, что заниматься цветами и домом, — в который раз за два часа разговора в тоне миссис Тонкс послышалась горечь и тоска. Она посмотрела на портреты Тедда, Нимфадоры и Ремуса. — После того, как я переехала в этот дом, мне не сразу разрешили покидать город, а ведь он такой маленький, в отличие от Лидса, который находится южнее. А я хотела иметь большие портреты своих близких, но здесь не нашлось маглов, которые могли бы мне помочь. Мне пришлось обращаться в Министерство, чтобы мне позволили найти художника, который по фотографии нарисует большой портрет. Ответ от чиновника я получила только через два месяца, и в итоге пошла к художнику вместе с Тедди и Пожирателем смерти. Первый раз нас сопровождал Кэрроу, он всё думал, что я попытаюсь разыскать кого-то из старых друзей, но когда понял, что я ищу только художника, оставил меня в покое. Портреты я забирала уже с каким-то молодым Псом, он, наверное, только Хогвартс окончил.        А последние лет пять на меня и Тедди уже перестали обращать внимания, я это почувствовала, и жизнь наша стала довольно-таки сносной. — Вы не общаетесь ни с кем из старых знакомых? — спросила Грейнджер. — Все мои друзья и знакомые были из «Ордена Феникса», я пыталась хоть что-то узнать о них, но мне тут же велели никуда не лезть, иначе я пожалею об этом, — нахмурилась миссис Тонкс. — А ведь я всего-то хотела выяснить про заключённых, которые сидят в Азкабане. Потому что в газетах напечатали только список погибших, а вот тех, кому повезло сбежать, они не указали. Я смогла узнать только кое-что из слухов, которые в основном услышала в банке и больницы, когда ходила туда. Как ты понимаешь, верить всему нельзя, потому что одни заверяли меня, что вся семья Уизли погибла, а кто-то говорил, что некоторым удалось сбежать на материк. — Ясно, я слышала тоже самое, — протянула Гермиона. — Теперь мне надо будет придумать, как нам с вами встретиться? — она прикусила нижнюю губу. — Я могу сказать почти правду, что я отправилась в гости к Кристине, а сама решила сходить к вам. А вот если я заранее сообщу Драко и Нарциссе, что хочу поговорить с вами, кто-то из них может захотеть пойти со мной. И тогда нам придётся сделать вид, что мы увиделись впервые за много лет, и вы знаете меня, как Стелу Бёрн. Какой вариант вам больше нравится? — Не хотелось бы мне не перед кем притворяться, — губы Андромеды вытянулись в тонкую полоску. — Лучше тебе поставить мою сестру и твоего мужа перед фактом, что мы уже поговорили. — Я тоже так считаю, — улыбнулась Грейнджер. — А соседи ваши знают о магии? — она вспомнила о них, когда увидела в окно, как к соседнему дому подъехала машина, и из неё вышел мужчина. — Да, знают, поначалу побаивались меня, а потом привыкли, — ответила миссис Тонкс. — Недалеко от меня живёт ещё несколько семей волшебников: есть чистокровные, но бедные, а есть и полукровки, но со мной они не общаются, мы только здороваемся. Для меня главное, что Тедди дружит с маглами, я стараюсь сделать всё, чтобы у моего внука было обычное детство.        Гермиона ещё час разговаривала с Андромедой. Они договорились, что через неделю она снова зайдёт к ней. И тогда они уже решат: говорить в этот же день Малфоям, что она сходила к Андромеде или подождать ещё немного. Грейнджер попрощалась и перенеслась в парк, она решила недолго походить там, чтобы привести мысли в порядок.        Она была очень рада, что теперь у неё есть хоть один человек, который всё о ней знает. И она может не бояться, сказать что-то, что выдаст её настоящую личность. Миссис Тонкс заверила Гермиону, что будет называть её только Стелой, и полностью поддержит легенду, которую она сочинила. Как быстро поняла Грейнджер, Андромеда считает, что она всё делает правильно, а в её лжи Драко и Нарциссе она вообще не видит ничего плохого.        Саму Гермиону мучила совесть, она считала, что поступает нехорошо. Она видела, что Малфой стал больше доверять ей, но, несмотря на это, она осознавала, что слишком многое до сих пор разделяет их, поэтому решила пока молчать. Грейнджер надеялась, что когда миссис Тонкс будет общаться с сестрой и племянником, она сблизиться с ними, и тогда сможет предположить, какая у них будет реакция, когда Гермиона раскроет им свою личность.        Она много чего не рассказала Андромеде о делах Роули, Яксли, Долохова и Руквуда в порту и городах маглов. Тут Грейнджер не была уверена, что тётушку Драко сразу стоит вводить в курс всех дел. Она увидела, что мать Нимфадоры до сих пор очень зла на Тёмного Лорда, Пожирателей смерти и того, что происходит в стране. Пусть миссис Тонкс и научилась выживать, всё равно ненависти и гнева в ней было слишком много. Гермиона пришла к выводу, что хоть ей тоже пришлось не сладко, но за эти годы она так сильно не озлобилась, как мать Нимфадоры.        Оглядевшись по сторонам, Грейнджер отправилась в квартиру к Эйдес. Кристина обрадовалась приходу Стелы. Последняя рассказала ей о своём визите к Андромеде, Гермиона поначалу не собиралась этого делать, но потом почувствовала, что ей необходимо с кем-то поделиться этим событием. Эйдес немного обиделась на подругу, но быстро успокоилась и засыпала Грейнджер вопросами. Когда Кристина кое-что узнала о жизни миссис Тонкс, она тут же сказала, что Стела правильно поступила, побеседовав с ней один на один без посторонних. Подруги проговорили до самого вечера, и следующие дни так же обсуждали жизнь Андромеды и Тедди. Эйдес стало очень жаль несчастную женщину, у которой из близких людей не осталось никого кроме внука. Она считала, что миссис Тонкс обязательно надо наладить отношения с сестрой. В такое непростое время люди должны поддерживать семейные узы. Гермиона была с этим согласна.        У Грейнджер появилось чувство, будто она оказалась между двух огней: с одной стороны Драко и Нарцисса — её семья, к ним смело можно добавить Кристину с Полом и Блейза, который встречается с её лучшей подругой. А с другой стороны Андромеда и Тедди — та самая нить, что связывает её с прошлым. Гермиона чувствовала себя виноватой в том, что предавала эту память, и что с этим делать, она пока не знала.