Не смог

Какое-то время юноши сидели в тишине, раздумывая кто о чём. Молчание, разумеется, прервал принц. – Алон, знаешь... Спасибо тебе. Правда. За то, что остался, что спас. Что всегда всегда был рядом. Я думал лишь о том, как бы доказать отцу, что я достоин стать следующим королём, а ты подвергал себя риску из-за моей глупости. Из-за моего эгоизма погибли люди. Мне действительно жаль... Алон спокойно выслушал ДеЛеонМаффа, но когда тот запнулся, словно вот-вот сломается, не выдержал и положил руку принцу на плечо, немного сжимая его. Бывший наследник повернулся на рыцаря. – Я прощаю тебя. В жизни любого человека бывают ошибки. Даже ужасные и, казалось бы, непоправимые. Но их осознание – первый шаг к искуплению. Глаза принца предательски заслезились, и он бросился на шею Алона, крепко обнимая его, будто опасаясь, что тот исчезнет. Спина затряслась от попыток вдохнуть воздух в перерывах между достаточно жалкими, по мнению самого ДеЛеонМаффа, хныками. Не выдержал. Сломался. Растерявшийся поначалу Алон теперь спокойно поглаживал принца по спине. Такого Леона хотелось защищать. Ни один человек не может вечно прятаться за масками, ведь именно искренние эмоции делают нас людьми. Принц не был слабым или плаксивым, но сейчас ему необходимо получить поддержку, чтобы жить дальше. Чтобы уметь доверять дальше. Алону были важны такие моменты откровения друга. Возможно, именно за это он его и любил... Только как друга, естественно. Хоть на секунду по телу пробежал фантомный разряд тока, Алон решил выбросить эту странную мысль из головы. Просто любовь и платоническая бывает. Рыцарь успокоился, не признаваясь даже самому себе, что где-то в подсознании только что вспыхнуло какое-то странное чувство, которое было там, наверное, всегда, но впервые дало о себе знать. Юноши просидели в объятиях ещё некоторое время. Постепенно принц успокаивался, что не могло не радовать обоих. Наконец стало совсем тихо. Леон с покрасневшими глазами отстранился от Алона. – Я пойду к костру, здесь становится только холоднее. Принц встал и уже было развернулся, чтобы уйти с гордо поднятой головой, как его тут же окликнул удивительно мягкий для такого же замерзающего человека голос Алона. – Спасибо. Принц недоуменно уставился на улыбающегося рыцаря. – За что? Я тебя несколько раз чуть не угробил за всего одни сутки! Алон светло рассмеялся. – И всё-таки ты дурак, Леон. Принц опешил. Алон никогда не пересекал эту границу. Никогда не назвал по имени. Ещё и сокращённому. В мозгу произошло короткое замыкание. – Иди уже, я тут пока посижу, красиво. Алон отвернулся, а только-только пришедший в себя Леон бодрым шагом отправился к костру. Уже вечером они оба сидели у того же костра, на котором жарилась рыба, пойманная исключительно с помощью божественной благодати и находчивости Алона. Говорили мало: слишком многое ещё надо было переосмыслить. Завтра следует хотя бы начать придумывать план, как выбираться с этого острова, потому что долго они здесь не протянут. – Алон, раз уж мы пока вдвоём застряли здесь, можно спросить кое-что личное? – Ну, попробуй. – Что с твоими родителями? Они вообще... живы? – А, это... Ну, отец отдал меня на воспитание в казарму лет в семь-восемь, я точно не помню. С тех пор от родителей я только получал письма. Наверное, у них всё хорошо. Мне платят... платили довольно высокое жалование, значительную часть которого я отсылал им. Возможно, они мною даже гордятся. – Погоди, ты не видел своих родителей уже сколько лет? – Где-то одиннадцать, может, двенадцать. – Но это же ужасно! Неужели ты по ним не скучаешь?! – Скучаю. Но им так будет лучше. Я не был желанным ребёнком, хотя мама достаточно убедительно делала вид, будто любит меня. Это неприятно, но я смирился, давай закроем эту тему. Это был явно не вопрос, но Леон активно покивал головой. – Рыба готова, сейчас сниму.

***

Леон отдал бы всё, чтобы сию секунду оказаться в своей родной постели. Твёрдый пол, холодный пронзительный ветер, задувающий даже в узкое пространство углубления в скале, – всё это крайне сильно мешало погружению в сновидения. Леон постоянно ворочался, прокручивая в голове ошибки последних дней. Да и всей своей жизни в целом, но именно недавние события били прямо в душу, фантомной болью простреливая грудь. Решив, что больше так продолжаться не может, Леону ничего не оставалось, кроме как подползти к единственному источнику тепла и "света" в этой ледяной пустыне – к Алону. Стараясь не тревожить друга, принц прислонился спиной к его спине. Тело обдало приятной теплотой и слабым запахом человека, а именно Алона. Наконец удобно устроившийся, Леон смог заснуть, прислушиваясь к дыханию лежащего рядом самого близкого человека.