Полночь

      Ната переживала так сильно, что у неё дрожали руки и она уже второй раз вынуждена была поправлять испорченный макияж. Всё-таки специалистом в макияже была Аня, и Ната пожалела, что подруга уехала домой. Уж у неё-то руки бы не дрожали! Ната успокаивала себя только тем, что Мартин вообще ничего не заметит в её макияже, разве что алую помаду?       Надеть ей было нечего. Это Ната понимала. Вообще, она редко одевалась женственно и соблазнительно, чаще носила джинсы и простые футболки или свитера, но всё же кое-что в шкафу нашлось. На этот раз это было не платье, а симпатичные брюки и блузка к ним. Ната так и носила их в паре, потому что блузка не шла под джинсы, а к брюкам не шли её обычные футболки. Вот и пришла пора выгулять этот комплект, вообще непонятно для чего купленный.       Погода не улучшалась, и Ната уже устала от этого. На улице и в квартире было промозгло и мерзко холодно, и девушка подумала, что рядом с Мартином ей всегда уютно и тепло. Возможно, именно поэтому она так ждала встречи? Если бы ещё не в дорогом ресторане, а где-то в уютном кафе, где можно бесконечно говорить и пить кофе! Было стыдно признаться, но с Мартином ей было уже намного комфортнее, чем вначале. Теперь она могла с ним говорить и не смущаться, они много смеялись, и Мартин бесконечно расспрашивал её обо всём! Каждый вечер, забирая её из университета, он задавал ей кучу вопросов о том, как прошёл её день, и требовал так много деталей, что Ната терялась, но всё же отвечала. Что ж, подобное внимание, несомненно, ей льстило. Но на этот вечер она подготовила одну не самую приятную тему, о которой всё же требовалось поговорить, даже если Мартин будет против. А он несомненно будет! Ната в этом не сомневалась.       Мартин должен был заехать за ней в семь, но уже в половине седьмого Ната была готова. Она не поужинала и теперь боялась, что у неё предательски заурчит живот. В общем-то, она потратила на сборы всё время, после того как Мартин подвёз её из универа, и ничего больше не успела. Теперь же сидела на кухне и машинально наглаживала кота, поселившегося на подушке у батареи под столом. Кот довольно щурился и хрипло мурлыкал. Он быстро отъедался и шёл на поправку, но его скоро надо было везти к ветеринару, и Ната снова отметила, как сильно Мартин им помог. И что бы они без него делали? Как вообще так получилось, что он — тогда совершенно чужой мужчина — так сильно им помог? И ведь ни разу даже словом не обмолвился, что они ему должны. Разве что порой намекал, что ей стоит быть чуточку благодарнее? Ну так тут уж Ната сама виновата: упрямство ослепило её, и порой она не замечала его хороших поступков, сосредоточившись лишь на том, что её раздражало.       Мартин позвонил, и Ната быстро спустилась во двор, даже не захватив зонт, хоть противный мелкий дождик и не собирался прекращаться. Она знала, что он будет ждать её у подъезда с зонтом, рискуя испортить роскошные туфли. Ната не ошиблась, но на этот раз она увидела огромный букет роз и только потом Мартина.       — Ты опять! — выдохнула она, но тут же поправилась: — Прости! Спасибо, но зачем так много?       — Затем, что я хочу тебя баловать.       — Я же даже не подниму их!       Мартин наконец-то показался из-за алых роз и широко улыбнулся.       — Я могу отнести их в квартиру.       Выбора не было, Ната это понимала, поэтому снова открыла дверь в подъезд и пропустила Мартина вперёд. С таким количеством роз он был ужасно неуклюжим, и девушка с хохотом помогала ему зайти в лифт, а потом и в квартиру. На пороге он почему-то замялся, и Ната удивлённо на него оглянулась:       — Что ты? Проходи, где ванная, ты знаешь. Я потом их разберу.       — А где Аня?       — Аня поехала домой на выходные, — отмахнулась Ната, заталкивая шипевшего кота обратно в кухню. Ей ужасно не хотелось набрать шерсти на пальто. — Так что с цветами мне придётся разбираться самой.       Мартин её не слушал, он внимательно осматривал квартиру, будто оказался в ней впервые. Он погрузился в мысли и даже пропустил её слова.       — Идём? — напомнила о себе Ната, и Мартин молча кивнул и вышел из квартиры первым.       И всё же, пока они спускались к машине, Мартин был подозрительно тихим и задумчивым, Ната даже спросила, что случилось.       — Ничего. Была тяжёлая неделя, но теперь пришла пора отдыхать. У тебя есть планы на выходные?       Отличный вопрос. Ната мгновенно растерялась и уже пожалела, что нарушила тишину, поэтому чуть помолчала, выжидая, пока Мартин закроет за ней дверь и сам устроится за рулём.       — Никаких особых планов нет, но надо убрать в квартире и всё-таки сесть за учёбу. За эти две недели я как-то расслабилась.       — И ты всё ещё не хочешь бросить университет?       Мартин даже не скрывал коварной улыбки, и Ната посмотрела на него с недовольством.       — Я не буду бросать университет!       — Хорошо, — кивнул Мартин. — Но всё же представь ситуацию, что ты встретила того самого — нет, не смотри так на меня, не меня, кого-то другого. Так вот, ты встретила того самого и понимаешь, что хочешь провести с ним всю жизнь…       Ната пробубнила что-то вроде «маловероятно», но Мартин продолжал:       — Но вот беда: ему надо уехать, насовсем, а ты ещё учишься в университете…       — Что ж, тогда ему придётся подождать, пока я окончу университет. В конце концов, мне не так много и осталось, я уже на третьем курсе.       — А если он не сможет ждать?..       — Значит, он не тот самый, — холодно парировала Ната, и Мартин не мог не признать, что она права. — Или жертвовать должна только я, а он даже не может меня подождать?       — Я бы ждал, — ласково ответил Мартин, но Ната только молча закатила глаза. Как и всегда, ей казалось, что Мартин перегибает. — Хорошо, давай рассмотрим другой вариант: у тебя есть возможность учиться в любом университете, даже заграницей, на любой специальности, и ты всё равно будешь учиться здесь?       — У меня нет такой возможности! — упрямилась Ната, и Мартин понял, что теряет терпение.       — Теоретически!       — И даже теоретически. Я не могу так рисковать. Этот диплом и простая специальность — хорошая страховка на будущее. Да и вообще, мало ли, что я хочу. Реальность, знаешь ли, отличается от мечтаний.       — Не знаю, — теперь уже упрямился Мартин.       Он ненадолго отвлёкся, лавируя в вечернем потоке машин. Дождь и не думал прекращаться, но и не усиливался, моросил противно и настойчиво и всем портил настроение. Но не Мартину: при такой погоде он мог не опасаться получить ожог и даже на время испортить кожу. Но на Нату этот дождь действовал всё же иначе: она выглядела уставшей, грустной, болезненно бледной, и Мартина это беспокоило.       — Мне кажется, ты специально игнорируешь всё, что я тебе говорю, и не слышишь, что я могу исполнить любую твою мечту.       — Я просто не верю, — ответила Ната искренне, и Мартин заинтересовался:       — Почему?       — А почему я должна тебе верить? Я тебя почти не знаю, да и, если честно, твоё поведение кажется странным.       — Да почему? — возмутился Мартин, и машина истерично дёрнулась. — Я ведь ничего такого не сделал!       — Ну да! Ты напал на Кирилла, — начала перечислять Ната, — пробрался ко мне ночью, рылся в моём ноутбуке, караулил и следил за мной. Мне кажется, что этого вполне достаточно, чтобы держаться от тебя подальше.       — И я уже извинился за это! — Мартин попытался улыбнуться самой очаровательной улыбкой, но напоролся на холодный взгляд Наты.       — И ты точно-точно не будешь поступать точно так же? Если я откажусь с тобой видеться, ты не будешь меня преследовать? Не будешь ловить под университетом?       Мартин молчал, делая вид, что очень занят дорогой, но Ната прекрасно знала ответ.       — Ну вот. Разве этого не достаточно, чтобы держаться от тебя подальше?       — Разве я не сделал ничего хорошего? — нахмурился Мартин, и Ната недовольно вздохнула.       Что ж, пришлось признать, что он делал кое-что, что приятно её удивляло. Даже эти огромные букеты… Ей было стыдно признаться даже себе, что у неё замирало сердце, когда она видела его с цветами. Она любила даже банальные розы, роскошные в своей красоте, и Мартин дарил их так много, что в комнате всегда стояли свежие цветы. А ещё Мартин был зашкаливающе заботлив, но это не напрягало, наоборот, Ната всегда ждала от него чего-то подобного, но всё равно удивлялась.       — Знаешь, ты сделал достаточно хорошего, чтобы это тоже казалось странным.       Мартин посмотрел на неё с недоумением и уже приготовился спорить, но заметил улыбку и рассмеялся сам.       — Я даже боюсь представить, каких мужчин ты видела, что я всё время кажусь тебе странным.       — Не мужчин, парней, — поправила его Ната. — Наверное, возраст всё же имеет значение.       — И ты всё ещё считаешь, что мой возраст — это проблема?       — Это не проблема, пока мы не встречаемся.       Мартин улыбнулся было, но что-то в слишком серьёзной интонации Наты заставило его засомневаться. Разговор поворачивал куда-то не туда, поэтому Мартин решил вернуться с простым и лёгким темам, на которые они обычно говорили, когда ехали из университета, поэтому к ресторану они подъехали уже в лучшем настроении.       В этом ресторане Ната не была, более того, даже не слышала о нём никогда, хоть он и был в самом центре города. Пока Мартин помогал ей снять пальто, а потом вёл к столику в уютном укромном уголке, девушка украдкой посматривала по сторонам. Она ожидала что-то безвкусно-помпезное, но ресторан удивил её сдержанным и очень современным дизайном. Правда, всё было хоть и сияющим, но тёмным, даже чёрным с редким вкраплением холодного белого, и Ната снова подумала об уютных кофейнях с большими мягкими диванами. Здесь же она мгновенно почувствовала себя неудобно.       — Может, ты сегодня что-то выпьешь? Немного вина? Или шампанское? Я люблю шампанское.       Ната понимала, что Мартин просто подбадривает её, потому что она как села за столик, так и не пошевелилась, только мучительно медленно собиралась с мыслями. К меню же даже боялась прикасаться.       — Ты любишь шампанское? — переспросила она, удивившись.       — А ты нет? Я больше люблю брют, но ты, наверное, предпочтёшь что-то слаще?       Ната наконец-то пришла в себя и сразу же заметила, что и Мартин волнуется. Это позабавило её, но помогло расслабиться, поэтому девушка улыбнулась и ответила ему тёплым взглядом.       — Я подумаю, но если хочешь, можешь заказать и мне. Но я не буду много пить.       — Я и не настаиваю. Просто хочу чем-то тебя порадовать.       — Порадуй лучше десертом. Ты же знаешь, я ужасно люблю сладкое.       Но едва Ната заглянула в меню, как тут же перехотела есть вообще. Цены были просто космическими, неоправданно высокими, и девушка мгновенно растерялась. Она не сомневалась, что Мартин без проблем за всё заплатит, но всё это было лишним! Этот вечер можно было провести и в обычном кафе.       — Что с тобой? — встревожился Мартин. — Тебе не нравится меню? Хочешь, я что-то подскажу? Я тут уже ужинал. Здесь вкусно.       — За такие деньги здесь должно быть очень и очень вкусно, — тихо сказала Ната, глядя в меню пустым взглядом, но Мартин сделал вид, что не услышал её слов.       — Давай я что-то тебе посоветую? Что ты любишь больше: рыбу или мясо? Может, чего-то не любишь?       Мартин так засуетился, что Ната рассмеялась и поспешила его успокоить.       — Я и сама могу выбрать, спасибо. И я большой фанат кулинарных шоу, так что я знаю, что это за блюда.       Мартин затих, но посматривал на неё украдкой. Больше всего он боялся, что она вдруг встанет и уйдёт: она была слишком напряжена этим вечером, и Мартин не понимал, в чём причина. Поэтому он ужасно обрадовался, когда Ната всё же определилась и они смогли сделать заказ.       — Что с тобой? Ты такая нервная, — немного робко уточнил Мартин, и Ната тяжело вздохнула.       — Тяжёлая неделя. И, между прочим, это всё из-за тебя! После этого фото с цветами и твоего появления мне в универе прохода не дают. Даже те, кто со мной до этого не общался, вдруг резко заинтересовались, кто это ко мне ездит.       — Ну так и расскажи им. Разве это проблема?       Мартин выглядел ужасно довольным и этим мгновенно вывел из себя и так нервную Нату.       — Это проблема. Я не хочу сплетен, а они уже идут. Может, ты всё же прекратишь ко мне ездить?       — Нет, не прекращу, и не проси.       — Тогда хоть не выходи из машины! Я не хочу, чтобы они тебя видели!       — Почему? Ты меня стесняешься?       Он возмутительно весело хохотал, откинувшись на спинку стула, и Ната нахмурилась: ну как ему объяснить?       — Ну, во-первых, ты очевидно старше…       — И это плохо?       — И это ужасно плохо! Ты только представь, какие пойдут сплетни?       — Я не настолько тебя старше, чтобы это выглядело как-то неприлично.       — Это ты так думаешь! Не перебивай меня! А во-вторых, ты слишком… хорошо выглядишь.       — Это тоже плохо?       — Это плохо потому, что ты мгновенно привлечёшь внимание и меня замучают вопросами о тебе. А я этого не хочу!       Мартин отсмеялся, отдышался, но улыбался слишком самодовольно. И всё равно не понимал её тревог.       — И всё же я не понимаю, почему ты так меня скрываешь! Что со мной не так? Я бы, наоборот, всем тебя показывал, да только некому. Разве что ты захочешь приехать ко мне на ужин? Со мной живёт Альфред, он будет рад тебя видеть.       — Нет, я не хочу к тебе на ужин. Но тебя, правда, слишком много.       — И я всё равно не понимаю, что со мной не так? Я тебе не нравлюсь?       — Мартин! — воскликнула Ната, теряя самообладание. — Я уже всё объяснила, а ты меня не слышишь! И я никогда не говорила, что ты мне нравишься!       — А я влюблён в тебя! И ты знаешь, что я не отступлюсь.       Хоть Мартин и старался смягчить тон, но Ната всё же напряглась. Ей всё это не нравилось, но она всё же покраснела от смущения: Мартин обжигал её страстным взглядом.       — Я же говорила, что ты слишком спешишь! Я как раз и хотела об этом поговорить.       Принесли шампанское и закуски, и Ната смущённо замолчала. В этом ресторане она чувствовала себя ужасно неловко, но это был её единственный шанс серьёзно поговорить с Мартином.       — Давай сначала выпьем, — чуть игриво начал Мартин, лукаво прищурившись. — И не упрямься: я хочу выпить за нашу встречу. Знаешь, в тот вечер я как чувствовал, что надо спешить, и, как видишь, не зря. Я рад, что встретил тебя!       Ната упрямиться не стала: слишком уж счастливым выглядел Мартин, и ей не хотелось портить ему настроение своим вечным недовольством. Мартин всё же уступил ей в выборе шампанского: оно оказалось сладким и достаточно вкусным, хоть Ната и сделала всего пару глотков. Ей стало немного спокойнее, и теперь уже точно стоило начать разговор, который она продумывала не один день.       — Не хочу портить тебе настроение, но нам надо поговорить, — серьёзно начала она. — Но для начала скажи: это ведь свидание?       — Конечно!       — Тогда оно последнее.       Ей тяжело было произнести эти слова, но ещё тяжелее поднять на Мартина взгляд. Она примерно представляла, как он отреагирует, но тишина оказалась настолько мучительной, что Ната едва не заплакала.       — Ты что-нибудь скажешь? — спросила она севшим вдруг голосом и посмотрела виновато.       Мартин сидел ровно, с окаменевшей спиной, но смотрел на Нату без злости и обиды, и именно это её тревожило. Она ожидала, что он либо разозлится, либо же снисходительно улыбнётся, но он был равнодушен, будто вообще не услышал её слов.       — Я так не думаю.       — Что? — только и смогла спросить ошарашенная его холодным тоном Ната.       — Ты сказала, что это наше последнее свидание, но я так не думаю. Я как раз хотел предложить снова прийти сюда через неделю, если тебе здесь понравится.       — Дело не в ресторане, и ты это знаешь! — вспылила вдруг Ната, которую мгновенно вывело из себя его упрямство. Ну нельзя же так откровенно пренебрегать её мнением! — Я просто не хочу всё это продолжать.       — Всё это? — усмехнулся Мартин. — Я так понимаю, «всё это» — это мои скромные ухаживания? Значит, не дарить тебе цветы, никуда не приглашать и не встречать из универа? Ты этого хочешь?       Ната кивнула, хоть и почувствовала, что по спине побежали мурашки.       — Я не согласен. Ты не можешь мне запретить ухаживать за тобой! Да к тому же это всё такие мелочи!       Вот теперь Мартин начал терять самообладание, и Ната испуганно опустила взгляд в тарелку с крошечной закуской, правда, ничего не видела. Впервые за эти дни она испугалась, более того, почувствовала тот самый странный, необъяснимый ужас, как в тот первый вечер на остановке. Вот только вскочить и сбежать она не могла, поэтому только медленно дышала, сдерживая накатывающие слёзы.       Это не укрылось от Мартина, и он коснулся её нервно сжатой руки кончиками холодных пальцев, вот только Ната тут же одёрнула руку.       — Не злись на меня! — немного обиженно сказал Мартин. — Я просто не понимаю, что сделал не так?       — Ничего, — с трудом прошептала Ната, вздохнула и сделала ещё два глотка шампанского. На Мартина она избегала смотреть. — Правда, ничего. Ты идеальный. Но не для меня.       Мартин фыркнул так громко, что Ната не удержалась и украдкой на него посмотрела: он чуть щурился и так кривил губы, что девушка снова отвела взгляд, потому что смотреть на него было невыносимо.       — Какие глупости! Ната, давай так: я сделаю вид, что ничего не слышал, а завтра мы пойдём в кино, а потом гулять.       Она только успела открыть рот, чтобы сказать что-то решительное, но официант принёс основные блюда, и Ната неловко замолчала. К еде однако она не прикасалась.       — Да что с тобой? Что-то не нравится? — продолжал удивляться Мартин, и Ната не выдержала и посмотрела прямо в его искрящиеся самодовольством глаза.       — Ты меня не слышишь! — процедила она сквозь зубы. Говорить было тяжело: она чувствовала, что вот-вот сорвётся в слёзы.       — Хорошо, — сдался вдруг Мартин и решительно отложил вилку. — Я тебя слушаю. Только постарайся всё же подобрать аргументы, почему ты считаешь, что это свидание должно быть последним.       Это оказалось сложнее, чем она думала, хоть и готовилась к этому почти всю неделю. Конечно, с Аней она поделилась всеми тревогами, но как объяснить это Мартину, если она и сама толком не понимает, почему не может себе позволить… Позволить что? Ну, даже хотя бы принимать его ухаживания, на которые когда-то всё же придётся отвечать!       — А моего желания недостаточно?       — Нет, ведь есть и моё желание, а я хочу видеться с тобой как можно чаще.       — Но я-то не хочу! — упрямилась Ната, но в её голосе дрожали слёзы.       — И я так и не услышал, почему.       — Потому что… я не готова к отношениям, — наконец-то выдавила Ната и уткнулась взглядом в тарелку, но не притронулась к еде.       — Хорошо, — спокойно и даже доброжелательно ответил Мартин. — Я подожду, пока будешь готова.       — Что за глупости? Мартин, ну хватит! Давай честно: ты забудешь обо мне через неделю!       — А вот решать за меня не надо, — слишком серьёзным тоном ответит Мартин, и Ната чуть отстранилась: атмосфера за столиком стремительно портилась. — Если я сказал, что дождусь, пока ты передумаешь, значит, дождусь.       — Почему ты так уверен, что я передумаю? — Ната уже даже не злилась, она устала. — И мне обидно, что ты просто игнорируешь мои слова.       — Так же, как и ты. Сколько раз я говорил, что буду ждать столько, сколько потребуется… — медленно, словно убеждая Нату, говорил Мартин, но девушка перебила его:       — Потребуется для чего?       — Чтобы ты перестала упрямиться и призналась себе. Ната, если бы я тебе ни капли не нравился, ты бы здесь не сидела.       Хоть Мартин и сказал это ласково, чуть наклонившись к ней через стол, но Ната вспыхнула:       — Ты!.. — выдохнула она, задыхаясь от возмущения. — Мартин, почему тебе не приходит в голову, что ты мне не нравишься и я не хочу с тобой отношений?       — Потому что ты сама себя убеждаешь, я же вижу.       Мартин вдруг успокоился. Он даже принялся за еду, будто они не говорили только что о действительно важных вещах, сидел спокойно и расслабленно, говорил мягко, ласково, будто гипнотизируя.       — Ешь, а то остынет и будет невкусно. Я хочу, чтобы тебе понравился этот вечер.       — Уже не понравится, — хмуро откликнулась Ната, но уже чисто из упрямства.       Пока Мартин медленно ел, к еде добралась и Ната. Что ж, он не обманул: было вкусно, и девушка постепенно успокаивалась и даже подумала, что, скорее всего, была такой нервной только потому, что была голодной. Но и поведение Мартина выводило её из себя. Почему, ну почему он такой невыносимый упрямец? Как вообще можно о чём-то с ним договориться?       — Хорошо, — вдруг начала Ната, отставляя тарелку и чуть отодвигаясь на стуле. — Если ты не хочешь меня слушать, то расскажи, как ты видишь наше дальнейшее общение?       — О! — воодушевился Мартин и тоже отставил тарелку. — Достаточно банально. Я тебя не удивлю.       — И всё же?       — Только не злись, я тебя знаю! И не перебивай меня! — дождавшись, пока Ната молча кивнёт, он медленно продолжил: — Мы будем встречаться, я познакомлюсь с твоими родителями, ты можешь переехать ко мне, если захочешь. Потом я сделаю тебе предложение, мы поженимся и уедем ко мне в пустой пока дом. Ну что? Удивил?       Мартин улыбался так ослепительно, что Ната смотрела на него стеклянным взглядом и ничего не слышала. Почему он говорил о таких серьёзных вещах так, будто это что-то простое, обыденное? Он каждый день делает предложение? Или просто привык вешать одну и ту же лапшу на уши разным девушкам? Ната сошлась на последнем и мгновенно разозлилась.       — Что за глупости! — фыркнула она, но Мартин её перебил:       — Вот видишь: я же просил тебя не злиться. Я всего лишь говорю правду. Да, ты действительно мне нравишься, я в тебя влюблён и не хочу потерять. Поэтому сделаю всё, чтобы мы были вместе. Разве это плохо?       — Плохо, потому что ты меня не слышишь! — Ната чуть не плакала. — Если я прошу тебя чего-то не делать, то почему ты упрямо это делаешь?       — Ты знаешь, почему! Ты — точно такая же упрямица. Ну скажи мне, что плохого я тебя сделал? Что во мне не так, что ты не хочешь дать мне шанс?       Хоть слова и могли показаться жалобными, но голос Мартина звенел от упрямства и нескрываемого самолюбия. Он знал, что хорош, знал, что Ната не сможет найти ни одного недостатка, знал, что она и так дала ему много шансов и вряд ли сможет долго противостоять, поэтому был более чем уверен в себе.       — Я и так дала тебе шанс. Два шанса, и поэтому я здесь, хоть и не должна была прощать за всё то, что ты натворил. И твоё упрямство порой так бесит!       — Как и твоё, но мне даже нравится. Ну же, давай лучше обсудим планы на завтра. Я уже кое-что придумал и хочу сделать тебе подарок.       — Пожалуйста, Мартин! — простонала Ната жалобнее, чем ожидала.       Она чувствовала, что не может ему противиться, хоть и собиралась, думала об этом уже несколько дней, подбирала слова, и что теперь? Врать Мартину не хотелось, ведь он был прав: он ей нравился! Возможно, он и сам не знал, насколько, да и Ната не до конца понимала, что же действительно к нему чувствует. Может, и она уже успела влюбиться? Так быстро? Неужели это любовь с первого взгляда? Нет, Ната в такое не верила. Это не может быть любовью, только больной одержимостью.       — Почему ты не можешь понять, что я не верю тебе? Ты слишком торопишься, это просто ненормально! Как можно влюбиться за две недели?       — Ну, чуть больше, но да, я влюбился с первого взгляда. Ты же помнишь, что я тем вечером очень хотел тебе понравиться. И ведь понравился? — Мартин коварно улыбнулся, но Ната мгновенно ощетинилась и зло прищурилась. — Ну не злись: я же знаю, ты бы не стала со мной общаться, если бы я тебе не нравился!       — Тебе так хочется это от меня услышать?       Мартин улыбался, но пока молчал. Его тактика была проста: чем больше Ната говорила, тем больше был шанс, что она проболтается. В конце концов, он и так уже всё знал, но не мог же он признаться, что нагло её подслушивал, так что придётся ждать этих слов от неё.       — Ты же знаешь, что я бы не призналась, даже если бы ты действительно мне нравился.       — А я тебе действительно не нравлюсь? — не выдержал и засмеялся Мартин, и Ната покраснела, но вдруг рассмеялась, скорее от нервов, чем от веселья.       — Я не знаю, — честно призналась Ната. — Но я точно не хочу всё это продолжать.       — И мы снова вернулись к этому твоему «всё это». Что же это? Я ведь не делаю ничего такого, так, всего лишь мелкие ухаживания.       — Вот только ты слишком много говоришь о таких вещах, о которых обычно не говорят после двух недель знакомства.       — Хорошо, не буду, — поспешно кивнул Мартин, но его улыбка осталась такой же нахальной. — Если это всё, что тебя беспокоит…       — Нет! Не всё! — Ната отчаянно цеплялась за последний шанс убедить его. — Я не хочу развивать отношения!       — О! — немного удивлённо воскликнул Мартин, но тут же поспешно заговорил: — Я понимаю. Нам некуда спешить, мы можем оставаться на этом этапе столько, сколько ты захочешь.       — Я не это имела в виду!       — Нет, ты всё же права: я слишком тороплюсь, по крайней мере, на словах, так что твоё напряжение вполне понятно, но я хочу, чтобы ты расслабилась и наслаждалась каждым мгновением, проведённым вместе. Вот например сейчас: давай закажем десерт?       — Ты пытаешься меня отвлечь?       — Нет, просто хочу как-то тебя развеселить. Ты же любишь сладкое!       — Я люблю сладкое, но, послушай, я не отступлюсь: я не пойду с тобой на ещё одно свидание, даже не упрашивай.       — А если не буду? — хитро спросил Мартин, чуть наклоняясь к Нате, но тут же отстранился со смехом: — Прости, конечно же, буду. Но знаешь, что? Давай завтра сходим в кино? А потом посидим где-то в уютном кафе и поедим что-то сладкое? Это ведь ничего?       — Это тоже свидание, — пробормотала Ната, уткнувшись в меню, чтобы не смотреть на Мартина, лицо которого неуловимо менялось от самодовольного до просящего и ласкового.       — Мне кажется, ты сама всё усложняешь, — медленно начал Мартин, и Ната встрепенулась и не смогла это скрыть: он попал в точку! — Вот представь, что тебя позвал в кино тот твой мальчишка из университета, ты бы тоже так серьёзно к этому относилась?       Этот вопрос её удивил и застал врасплох. Мартин был прав, и это мгновенно её разозлило. С Максимом ей было легко, даже в тот вечер, когда они сидели в кафе и долго болтали, она не чувствовала, что что-то ему должна. Так почему же с Мартином всё не так? Только ли потому, что он старше, или же из-за его грандиозных планов? Ната даже представить себя не могла его девушкой, невестой, женой! Что за глупости?!       — Возможно, дело в том, что ты слишком серьёзно к этому относишься? Разве можно говорить о знакомстве с родителями, о предложении, если мы едва знакомы? Это даже звучит как насмешка!       — Хорошо. Я понял. Я не буду больше об этом говорить, пока не придёт подходящее время. И прости меня: я не хотел на тебя давить. Ну не хмурься: прости меня, и пора заказывать десерт.       Ната поняла, что Мартин больше не будет говорить серьёзно. Странно, но он выглядел взволнованным и немного уставшим, и Ната сжалилась над ним. В конце концов, ей не хотелось портить этот вечер. Она чувствовала себя красивой, а самое главное, она понимала, что нравится Мартину, и поэтому почувствовала вдруг эгоистичное удовольствие от его взглядов, но улыбнулась, только получив свой десерт. Сладкое всегда поднимало ей настроение.       Но вечер был испорчен, хоть Мартин и старался расшевелить её, но Ната была измучена неудавшимся разговором. И всё же он ошарашил её в конце:       — Во сколько завтра за тобой заехать?       — Зачем?       — Ну как это зачем? Мы же завтра едем в кино.       Он снова не спрашивал, просто утверждал, и Ната посмотрела на него уже не злым, а уставшим взглядом: бороться с ним было невозможно.       — У меня завтра уборка. Я же говорила.       — Отлично, значит, завтра, пока у тебя будут убирать, мы отлично проведём время.       Ната в ответ только вздохнула. И как с ним спорить, если он слышит только то, что хочет?