The Silver Trio

      После тяжёлой ночи Себастьян ворочался в постели, мучаясь попытками заснуть. Парень будто чувствовал буквально, как дыра в его груди начала расползаться. К нему, казалось, начинало приходить осознание того, что он совершил. Несколько часов назад он потерял Рейвен, стёр всё, что между ними было, ему невольно захотелось, чтобы его тоже подвергли заклинанию забвения. Лишь бы не чувствовать эту невыносимую боль. Выйти и прогуляться по улице было невозможно: Шарп наказал Кровавому Барону следить, чтобы никто из парней не покинул гостиную. Стены давили, спальня сделалась душной настолько, что было невозможно даже вдохнуть. Себастьян не знал, как жить дальше, сколько ещё сможет выдержать жестокие удары судьбы. Сначала дядя Соломон, затем Анна, а теперь и Рейвен. Всегда оставался его лучший друг — Оминис, с которым они смогли снова сблизиться благодаря усилиям по спасению общей подруги. Казалось, что между ними пропала эта пропасть, которую он самовольно вырыл, когда обратился к Тёмным Искусствам. Но парень жалел, ведь и за это пришлось заплатить высокую цену.       Оказалось, что наутро Рейвен пришла в себя. Шарп решил поведать ей правду, которую ему самому было дозволено знать. Профессор объяснил, что потеря памяти произошла по причине её экспериментов с древней магией. Отчасти это и была правда. Правда, никто, кроме Себастьяна и Оминиса не знал конкретно, какие события оставил Сэллоу. Естественно девушка хотела вернуть утраченные воспоминания, а мисс Паттерсон вызвалась помочь, однако выразила сомнения, что это вообще возможно. Друзья видели её растерянность и ужас на лице, ведь не могли ответить на все вопросы. Себастьян успокаивал себя, ведь они с Оминисом уничтожили всё, что касалось Исидоры. Она никогда не доберётся до юной ведьмы, никогда не захватит её разум. Рейвен никогда не нападёт на след Морганак. Казалось, что всё решилось, но для Себастьяна это был настоящий конец. Он оказался не в силах даже смотреть на ту, которую полюбил. И как бы ни старался заглушить и скрыть собственную боль от других, это всё равно было заметно. Оминис пытался подбодрить его, но никакие слова на свете не принесли бы ему утешения, парень это осознавал. Более того, Мракс стал буквально преследовать его, следить за каждым шагом. Причину этому Себастьян нашёл не сразу.       — Прекрати это, — буркнул он недовольно.       — О чём ты? — спросил Оминис.       — Боишься, что снова пропаду, — безразлично ответил Себастьян, откинув голову на край дивана. — Напрасно беспокоишься, я никуда не исчезну, сейчас мы нужны Рейвен как никогда.       — В мою голову закралась мысль, что ты не захочешь с ней видеться какое-то время, — выразил свои предположения парень.       — Да, но что это изменит? Нам ещё два года учиться вместе, — слабо пожал он плечами.       — Как ты? — забеспокоился тот.       — В порядке.       — Точно?       — Я в порядке, Оминис, — раздражённо ответил Себастьян и, поднявшись с дивана, направился к лестнице.       Рейвен пребывала в смятении. Приближался новый учебный год, а все события прошедшего лета она не могла никак вспомнить. Словно она только вчера выписалась из больничного крыла после ранения, полученного от тролля. Словно только вчера она подловила Себастьяна исполнить пять приключений, словно только вчера она летала с ним на мётлах. А дальше ничего. В голове была пустота, а всё вокруг твердило, что на дворе стоит август.       Больше всего её беспокоил Себастьян. Он вёл себя странно, холодно и отстранённо. На лице одна печаль и полный мрак. Рейвен не понимала этому причину, ведь казалось, совсем недавно видела его улыбку и полный восторг от полёта вокруг величественного замка. Как бы она не пыталась узнать, в чём же дело, парень отмахивался и вымученно улыбался, заверяя, что всё в порядке, а затем поспешно оставлял её в одиночестве. Но девушка не собиралась сдаваться просто так и решила пристать с расспросами к Оминису. Друг не менее удивлял её, особенно поражало его вернувшееся зрение. Однако Мракс отвечал уклончиво, Рейвен чувствовала, что от неё что-то скрывают. Терпение у неё заканчивалось.       — Оминис! — позвала его девушка, когда заметила приближающимся к Главным воротам.       — Здравствуй, — улыбнулся он, пройдя глазами по её образу. — Как ты?       — Честно говоря, мне тревожно. Себастьян будто избегает меня.       — Он всех избегает, поверь, — грустно усмехнулся Оминис.       — Но почему?       — Наверное, ещё не пережил собственную утрату.       — Какую?       — Не бери в голову, с ним всё будет хорошо, — похлопал он её по плечу. — Перебесится и успокоится. Сама знаешь, что в такое время его лучше не трогать.       — Что произошло, Оминис? — потребовала девушка. — Вы что-то скрываете от меня и не хотите говорить! Как будто я никто для вас. Как будто…       Юная ведьма замолчала, не договорив, и отвернулась. Парень хотел взять подругу за руку, но она одёрнула её и побежала вперёд. Ведь Мракс всё ещё молчал, не собирался отвечать на её вопросы.       — Рейвен! — послышался его мягкий голос.       Не слушая друга, волшебница призвала свою метлу и с ловкостью забралась на неё. Один толчок от земли, и она устремилась ввысь. Ей хотелось сбежать, Рейвен не могла больше выдерживать того, что теряет связь с близкими друзьями. Хотелось вновь почувствовать единение с ними, но парни сами отталкивали, а она не знала этому причину. Рейвен летела вверх, чтобы быть как можно ближе к небу. Вырваться из оков боли недоверия. Девушка мчалась вперёд мимо водной глади, крон деревьев и вскоре приземлилась на самую высокую гору, которая была около замка. Зелёная трава покачивалась от ветра, впереди показалась небольшая равнина, уходящая куда-то вниз к Запретному лесу. Какого было её удивление, когда она заметила в воздухе метлу, а на ней парня. Мракс летел неуверенно, то и дело покачиваясь от порывов ветра. Казалось, что ещё один миг, и он свалится. Рейвен невольно запереживала и достала палочку на случай, если придётся ловить своего друга. Однако Оминис достиг поляны и приземлился, неловко спотыкаясь о землю. Девушка подскочила к нему и поймала, удержав от падения.       — Это было опасно, но хвала Мерлину, так приятно! — порывисто дышал улыбающийся Мракс.       — С ума сошёл? А если бы свалился с метлы, ведь ты никогда не летал прежде, — отвесила ему затрещину Рейвен.       — Не смог отпустить тебя одну. Кто ж знает, вдруг пропадёшь как Себастьян? — поднял он брови в осуждении.       — Я не он, — выпятила девушка нижнюю губу, — и никогда не пропаду.       — Рад слышать, — удовлетворённо ответил змееуст. — Мне начинает надоедать за вами бегать.       — А никто и не просил, — показала она ему язык.       Мракс легонько ущипнул её за нос за вредность и плюхнулся на зелёную траву. Только сейчас он заметил, каким был прекрасным вид. Хогвартс теперь казался небольшим, а горы, усеянные лесным массивом за ним, не такими высокими. Рейвен тихо хихикнула и присела рядом, вдыхая свежий воздух.       — Теперь ты ответишь на мои вопросы? Знаешь же, что не отстану, — сказала девушка, с надеждой взглянув на друга.       — Ещё как знаю, — тяжело вздохнул он.       — Как ты вернул себе зрение? Это же настоящее чудо!       — Сам до сих пор не могу поверить. Это… сложно объяснить, — прищурился парень, грустно нахмурив брови.       — А ты попробуй, — настаивала она.       Оминис снова вздохнул. Не находил подходящих слов, ведь как объяснить причину своего исцеления, не затронув запретную тему. Парень колебался, не решаясь что-то произнести, но и переживал о своём долгом молчании. Рейвен внимательно изучала его, как он колебался, бегая глазами из стороны в сторону. И решила сделать проще, задав наводящие вопросы:       — Это была магия?       Оминис кивнул. Девушка оживилась, получив хоть какой-то ответ, но тут же задумалась. Неужели простая магия на такое способна? Волшебница отрицательно покачала головой, подумав, что эта мысль была глупой. Но тут поняла, что лишь одна магия, возможно, на такое способна и обладала ею только она одна. Голову заполонила страшная догадка, которую решилась озвучить:       — Это сделала я, верно?       Мракс поджал губы. Рейвен не понадобилось слышать ответ. По его реакции она поняла, что попала в точку. Она удивилась, неужели ей это удалось? Девушка сообразила, что всё возможно взаимосвязано.       — Из-за этого я потеряла память?       — Отчасти. После этого, — коротко ответил Оминис.       — Получается, вы грустите из-за того, чем мне пришлось пожертвовать?       Змееуст кивнул.       — Глупости какие! Это ведь замечательно! Ты можешь видеть, Оминис! — воскликнула она, кинувшись к нему в объятия.       Парень обнял её в ответ, опустив голову на хрупкое плечо. Не смог разделить её радости, но позволил себе искреннюю улыбку. Рейвен отстранилась от него, поправляя чёрные пряди волос.       — Одного не понимаю, почему Себастьян такой подавленный? Неужели дело по прежнему в Анне? От неё не было вестей?       — Он подавлен по другому поводу. А Анна идёт на поправку, постепенно, медленно, но верно. Сегодня ложится в больницу Святого Мунго, — ответил Мракс, срывая травинки одна за одной. — Надеюсь, на этот раз врачи добьются успеха.       — Что его так гложет? — Рейвен взглянула на друга. — Прошу тебя, Оминис, скажи. Иначе мне не будет покоя.       — Знаю, — он чуть улыбнулся, глядя на траву. — Знаю, что он нравится тебе.       — С чего ты взял? — покраснела она.       — Потому что ваша симпатия переросла в нечто большее этим летом. Вы любили друг друга, но потеря памяти разрушила всё, что между вами было.       Рейвен отвела взгляд, пребывая в шоке от услышанного. Она ожидала узнать что угодно, но не это. Не верила, что такое возможно. Себастьян жил своими целями, девушка думала, что ей нет места в его мире. Юная ведьма попыталась вспомнить хоть что-то, не переставая копалась в своей памяти, чтобы найти доказательства слов Оминиса, но не было ничего. Снова пустота. В это невозможно было поверить.       — Себастьян… — запнулась она, покрываясь румянцем. — Он любит меня?       — Да, — тяжело вздохнул Мракс, а Рейвен склонила голову, находя реакцию друга странной.       — А ты? — с подозрительностью спросила девушка, прищурившись.       — Что я? — удивился Оминис.       — Вдруг у нас здесь любовный треугольник? — пожала она плечами. — Я уже боюсь гадать.       — Ну и шуточки у тебя, — рассмеялся он. — Жаль тебя разочаровывать, я люблю тебя, но как подругу.       — Вот и славно, — с облегчением выдохнула Рейвен. — Было бы неприятно разбить тебе сердце.       — А я и не претендую, — показал он язык.       Девушка улыбнулась и шутливо стукнула его, вызвав у парня усмешку. Между ними снова установились тёплые отношения. Волшебница осталась довольной, сумев вытянув из змееуста ответы, а с самого Оминиса упал огромный груз. Ему заметно стало легче, он позволил себе расслабиться и упасть на мягкую траву. Рейвен легла рядом, положив голову ему на плечо. Они лежали так долго, с интересом рассматривая облака, воображая, на что похожи их формы. Какое-то напоминало слона, другое карету, а третье и вовсе дромарога. Рейвен тут же вскочила, вспомнив о своей выручай-комнате, в которой она разводила виварии с разными магическими животными. Она забеспокоилась, ведь их наверняка давно не кормили и не вычёсывали. Попрощавшись с Оминисом, девушка взяла метлу и, с разбегу спрыгнув со скалы, полетела в сторону Хогвартса.       Поднявшись на восьмой этаж, Рейвен перевела дух. Слишком быстро бежала. Успокоив дыхание, она вошла в появившуюся дверь. Потайное место выглядело как и прежде. Под потолком летали книги, шахматы сами двигались, а мимо и вовсе пролетел со свистом золотой снитч. Зайдя в первый виварий на первом этаже, она покормила и погладила животных. На очереди был следующий, который вёл на песчаный пляж. Её встретили с восторгами. Лунтелята бегали вокруг неё, мурлыкая, нюхлеры принюхивались в надежде, что хозяйка подарит им очередное сокровище, а жмыры томно потянулись, зевая. Рейвен принялась их гладить и, чтобы как-то отвлечь внимание от себя, наколдовала из коробки замысловатую игрушку. Животные кинулись к диковинке, пиная её в разные стороны. Тем временем юная ведьма проверила наличие корма в кормушках и принялась с умилением наблюдать за резвившимися существами. Вдруг она услышала какой-то странный звук, будто что-то неподалёку булькнуло. Рейвен медленно направилась к источнику шума, минуя каменную арку. На берегу стоял кто-то, палочкой направляя камни в море. Силуэт девушка узнала сразу, отчего её брови поползли наверх от удивления.       — Себастьян? — ошарашенно произнесла она. — Что ты здесь делаешь? Откуда…       — Ты показала, — коротко ответил он, обернувшись. — Мне уйти?       — Нет, нет! — подняла она руки. — Останься.       Себастьян опустил взгляд и отвернулся к морю. Рейвен невольно вспомнила слова Оминиса и стала переминаться с ноги на ногу. Она постепенно начинала в это верить, увидев лицо Сэллоу. Как он смотрел на неё, какую боль отражали его карие глаза, превращающиеся в янтарные на солнце. Не сразу, но девушка решилась подойти к нему. Рейвен было тяжело видеть его страдания, виной которых была она сама.       — Я знаю о твоих чувствах ко мне, — тихо произнесла юная ведьма.       — Ты не можешь их помнить, — ответил он, нахмурившись, но тут же распрямил брови от очевидной догадки. — Оминис. Взять бы его язык и завернуть заклинанием «Флиппендо».       — Стой, откуда ты знаешь, что я должна помнить, а что нет? — спросила Рейвен.       — Довольно вопросов, — отрезал Себастьян, на мгновение встретившись с ней взглядами.       — Это сделал… ты? — с дрожью в голосе произнесла девушка.       Себастьян не ответил, лишь сжал скулы. Внутри него всё бурлило, сердце казалось вот-вот выпрыгнет. Он чувствовал, как ходит по лезвию ножа, ведь поклялся себе, что Рейвен никогда не узнает правды. Девушка раздражённо дёрнула его за кофту, повернув к себе.       — Зачем? — кричала она.       — От древней магии ты перестала быть собой. Так было нужно, — тихо ответил он, опустив взгляд.       У Рейвен подступили слёзы. Она не могла поверить, что близкий человек способен на такое страшное деяние. Она порывисто дышала, всё больше испытывая страх, и стала отступать назад. Себастьян испугался, что Рейвен сейчас сбежит, и подошёл, схватив её за руки. Девушка стала вырываться, всхлипывая.       — Не трогай меня! Отпусти!       Увидев её слезы, Себастьяна поразила молния. Она была такая болезненная, что казалось, пронзила всё тело. Он понимал, что заслуживал её разочарования, ненависти, отторжения. Пусть она презирает его, но будет жить. Будет жить. Без тени сомнения, парень сгрёб её в объятия, едва сдерживая свой приступ слёз. Ведь он по прежнему любил, не хотел отпускать, не хотел терять. Рейвен била его, но вскоре затихла, позволив закрыться от всего мира в его крепких руках. Чувствовала, как он иногда вздрагивал, словно тоже поддался унынию, как и она. Хотела отстраниться, но Сэллоу не дал ей, всё ещё придерживая ладонями талию. Лишь тогда Рейвен смогла увидеть его истинные чувства. Насколько ему было плохо, словно она сама отравляла его всё больше и больше. Увидела его настоящую любовь, которую он питал к ней до сих пор.       Она невольно потянулась к его лицу, привстав на носочки, ощущала его дыхание, неуверенность, сомнение и полное отчаяние. Повертев головой, Себастьян боролся с собой. Но не смог совладать, выпустив наружу все чувства, который сдерживал всё это время. Сдавшись окончательно, он жадно впился в её губы, прижав к себе Рейвен. Девушка поразилась, как легко она упала в его омут, не испытывая ни малейшего сопротивления. Ведь именно Себастьян стёр её память, заставив всё забыть, разрушил их любовь. Но сердце помнило, было готово вырваться, по коже пробежали мурашки, а каждую клеточку организма поразило электрическим разрядом. Она видела, как он сам страдал от содеянного, как сильно жалел. Когда их губы разъединились, Себастьян услышал лишь одну просьбу, прозвучавшую невероятно тихо:       — Верни их.       — Не могу, как бы не хотел, — ответил он, прижимаясь своим лбом к её.       — Наверняка, у тебя была причина…       — Прости за этот поцелуй, — сконфуженно произнёс парень и выпустил из своих объятий.       — Ты знаешь о моих чувствах к тебе, но я пока не готова простить тебя и не уверена, что смогу, — ответила Рейвен, опустив взгляд.       — Пусть так, — сказал Себастьян. — Презирай меня, ненавидь, что угодно. Даже если отвернёшься и перестанешь общаться, я это приму.       — Я не оставлю тебя, как твоя сестра, — ответила она с решимостью. — Мне просто нужно немного времени.       Рейвен развернулась и направилась к выходу, оставив слизеринца одного. Он схватился за волосы и опустился на светлый песок, понимая, что не в силах терпеть эту боль. Но должен пережить. Обязан не провалиться в бездну ради своих близких.       Девушка устало рухнула на кровать и заплакала. Все слова, сказанные друзьями, впивались в голову, сдавливая словно тисками. Она не могла поверить, что Себастьян стёр ей память, не хотела вспоминать тревожное лицо Оминиса. Но образы мучили, зарождая страшные мысли. Неужели она совершила нечто ужасное, вынудив друзей так поступить? Неужели всему виной древняя магия? Тут она поняла, что ответы способны дали лишь Хранители. Не могла же она сама обучиться такой магии, способной вылечить врождённую слепоту? Девушка поднялась с постели и направилась в зал Картографии. Кровавый Барон её пропустил, ведь до комендантского часа ещё было время. Вернувшись в особенное для неё место, Рейвен невольно вспомнила профессора Фига и тоска пробрала её. Как же ей сейчас не хватало его совета и поддержки. Теперь наставник обрёл покой, а зал был пустым, как и портреты. Взяв волю в кулак, она позвала Хранителей. Конечно, девушка не надеялась на их ответ, ведь своё предназначение она выполнила, и их помощь уже не была нужна. Но Персиваль Рэкхем появился, скрестив руки на животе.       — Значит, юноши не справились с задачей, — с досадой произнёс провидец.       — С какой задачей, профессор? — недоумённо спросила Рейвен.       — Подойди ближе, дитя, — сказал пожилой мужчина.       Юная ведьма выполнила просьбу, ведомая любопытством. Конечно, она не помнила слов Оминиса о приказе Хранителя и продолжала доверять провидцу. Думала, что именно он обучил её мастерству древней магии, с помощью которого она смогла вылечить Оминиса. Не подозревала, что движется к расставленной ловушке.       — За совершённые преступления против магического мира, я приговариваю тебя к вечному заточению, — сказал Персиваль и магией стал затягивать её в картину.       Рейвен закричала, пытаясь сопротивляться, но сила мага была могущественна. Ноги не слушались, подошва скользила по полу, всё сильнее притягивая девушку к портрету. Миг, и Рейвен поглотила тьма. Она исчезла из этого мира, сделавшись пленницей измерения вечных призраков прошлого.