Тонкая грань

В библиотеке Хогвартса царила привычная тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц и редкими перешёптываниями студентов. Эмилия Нотт снова сидела в своём привычном углу, окружённая стопкой книг. Её аккуратный почерк заполнял страницы тетради, а взгляд был сосредоточен, но немного задумчив. Всё началось ещё утром, когда на завтрак прилетела Фрея и принесла ей письмо от отца. На этот раз вместо обычных советов и пожеланий Кантанкерус Нотт писал о предстоящем семейном ужине, куда приглашены и Блэки. Эмилия почувствовала лёгкое напряжение — такие события редко обходились без острых разговоров и обмена колкостями с Регулусом. Она всё ещё не могла понять, почему его мнение о ней так резко изменилось. Хотя, учитывая последние события в его жизни, он остался один в кругу семейной драмы. Все мы знаем, что теперь он единственный наследник рода Блэк - Сириус ведь покинул семью... — подумала Эми про себя. Эмилия отвлеклась от мыслей, когда кто-то осторожно тронул её за плечо. Она вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял Рабастан с типичной для него самоуверенной улыбкой. — Ты опять закопалась в книги? — произнёс он с лёгкой насмешкой, усаживаясь напротив. — Хочешь стать самой умной ведьмой века? — Кто-то же должен, — спокойно ответила Эмилия, откладывая перо. — Иначе вы со своим вечным бездельем просто погубите Слизерин. — Мы? — Рабастан сделал вид, что возмутился. — Да я, между прочим, лично держу баланс между бездельем и гениальностью. Эмилия покачала головой, не сдержав лёгкую улыбку. — И зачем ты пришёл? Тебе что-то нужно? Рабастан подался вперёд, словно собирался сказать что-то важное, но тут рядом с ним появился ещё один знакомый силуэт — Барти Крауч-младший. — Конечно, нужно, — вмешался Барти, кивая Эмилии в приветствии. — Мы пришли спасти тебя от этой мрачной тишины. — Если вы надеялись, что я сбегу с вами из библиотеки, придётся разочаровать, — отрезала она, хотя в голосе слышалась тёплая нотка. — А вот и нет, — Рабастан хитро прищурился. — Мы просто решили напомнить, что экзамены уже закончились, а ты всё ещё ведёшь себя так, будто завтра контрольная по всем предметам сразу. — Работа не заканчивается с экзаменами, — сказала она, складывая тетрадь. — Но, будь по вашему, я всё-таки сделаю перерыв. — Вот это правильный настрой, — довольно заявил Рабастан. Когда они втроём вышли из библиотеки, Эмилия почувствовала, как тяжесть мыслей слегка отпустила. Прогуливаясь по коридорам Хогвартса, друзья беседовали о мелочах: о том, кто как справился с экзаменами, о предстоящих каникулах. — Как там Реджи? — неожиданно спросила Эмилия, глядя на парней. — Ему нелегко, — серьёзно сказал Барти. — После того как Сириус сбежал, на него свалилось всё: ответственность за имя семьи, за репутацию… Он сейчас очень отстранённый и никак не может отвлечься, как прежде. Эмилия опустила взгляд, пытаясь осмыслить сказанное. — Я… не знала, что всё так плохо, — пробормотала она. — Ты знала, — мягко сказал Рабастан. — Просто решила, что это не твоё дело после того, как ваши отношения разладились. Эмилия вздохнула, скрестив руки на груди, и задумалась. Эти слова задели её, но она не могла так просто признать свою вину. Всё между ними испортилось не по её вине, верно? — Я не решала, что это “не моё дело”, — наконец проговорила она, подняв взгляд на Рабастана. — Мы оба выбрали этот путь. Если честно, он первый перестал разговаривать со мной. Рабастан нахмурился, но прежде чем он успел ответить, вмешался Барти: — Да, но ведь раньше вы с Регулусом всегда находили общий язык, даже когда спорили. А сейчас всё выглядит так, будто вы просто сдаётесь. Эмилия прищурилась, глядя на него. — Сдаёмся? Ты серьёзно? А почему я должна пытаться наладить то, что он сам разрушил? Барти пожал плечами, усмехнувшись: — Потому что, может быть, тебе не всё равно? Эмилия открыла рот, чтобы возразить, но поняла, что не может подобрать слова. Ей действительно было не всё равно. Она снова опустила взгляд, глядя на книги перед собой, и задумчиво потерла пальцем угол стола. — Слушай, — осторожно начал Рабастан, его голос стал мягче. — Мы не пытаемся тебя упрекнуть. Просто… Регулус многое потерял. И он, кажется, чувствует себя совсем одиним. Ты же знаешь, какой он. Никому ничего не скажет, но внутри его раздирает. — И ты думаешь, что я смогу это исправить? — тихо спросила Эмилия. — Думаю, что хотя бы попробовать стоит, — ответил Рабастан, пожав плечами. Барти усмехнулся. — В конце концов, тебе ведь самой будет спокойнее, если вы всё-таки помиритесь. Эмилия ничего не ответила. Она сидела в раздумьях, перебирая в голове события последних месяцев. Их с Регулусом отношения всегда были сложными, но, несмотря на все ссоры, она не могла забыть, как много он значил для неё раньше. — Ладно, — наконец сказала она, подняв глаза на парней. — Я подумаю. — Этого достаточно, — кивнул Рабастан. — А теперь пойдем в гостиную. Когда Эмилия вернулась домой, её встретили как всегда — холодно и сдержанно. Кантанкерус Нотт, сидящий за своим письменным столом, с явным ожиданием посмотрел на дочь. — Ты дома, — произнёс он, и в его голосе не было радости, только отголоски строгой дисциплины. — Мы должны поговорить. Эмилия заметила его тяжёлое лицо, а её брат, сидящий рядом, молча наблюдал за происходящим. Атмосфера в комнате была напряжённой, как натянутая струна. Она чувствовала, как её сердце сжалось, предчувствуя, что разговор будет не из приятных. — О чём ты хочешь поговорить? — спросила она, пытаясь скрыть растущее беспокойство в голосе. Кантанкерус поднял взгляд и, не церемонясь, сразу перешёл к сути. — Волдеморт. Его правление — это уже не просто слухи. Это реальность. Мы с твоим братом решили, что пора быть на стороне сильных. — На что брат кивнул. Эмилия почувствовала, как что-то холодное просочилось в её грудь. Брат согласился? Тихо, но твердо? Она быстро перевела взгляд на Кантанкеруса. — А ты, Эмилия? — его голос звучал значительно мягче, но не менее требовательно. — Пора и тебе принять решение. Ты ведь уже взрослая, пора выбирать сторону. Эмилия прикусила губу, но её мысли были в смятении. С одной стороны, она понимала, что не может быть нейтральной в этом вопросе, но с другой — её сердце сопротивлялось. Она не знала, что делать. — Я уверен, что ты примешь правильное решение, дочка, — сказал он. — Да, отец, я не подведу семью, — тихо ответила она. На следующий день всё вокруг будто сжалось, как если бы всё происходящее приобрело свою неизбежность. Суета и приготовления к ужину, который должен был состояться в присутствии семьи Блэков, не оставляли Эмилии времени для раздумий. К ужину Эмилия готовилась с особой тщательностью. Она выбрала изящное зелёное платье, которое подчёркивало её принадлежность к старинной чистокровной семье, и собрала волосы в элегантную причёску. У двери столовой её встретил отец, окинув одобрительным взглядом. — Надеюсь, ты постараешься быть вежливой, Эмилия. Эти ужины важны для укрепления наших связей, — сказал он строго. Эмилия кивнула, но в душе у неё всё бурлило. Она знала, что отец говорил это не просто так — он не раз замечал её перепалки с Регулусом. Когда семья Блэков вошла в зал, Эмилия почувствовала, как напряглась. Регулус выглядел так, будто ничего на свете не могло его взволновать. Его спокойствие всегда её раздражало. Он встретился с её взглядом, и уголки его губ едва заметно дрогнули — то ли в усмешке, то ли в приветствии. — Нотт, — коротко кивнул он, усаживаясь рядом с ней. — Блэк, — ответила Эмилия таким же ровным тоном. Когда она, наконец, оказалась за столом, взгляд её сразу же остановился на Регулусе. Он сидел напротив, отрешённый, как всегда, но что-то в его поведении было не таким, как прежде. Эмилия почувствовала желание поговорить, наконец, выяснить, что происходило в его жизни. Когда момент настал, она решила, что подошла достаточно близко, чтобы начать разговор. Но едва она открыла рот, как Регулус сразу заметил её взгляд и с насмешливой ухмылкой поддразнил: — Мисс всезнайка, чем-то обеспокоена? — Опять за своё? Регулус, хватит, тебе не надоело? — спросила она с разочарованием. — Боже, Нотт, мы больше не дети. Прекрати этот спектакль и не делай вид, что тебе меня жалко, — процедил Регулус. — Рег, я тебя прошу, прекрати эту войну. Пора вернуть всё, как было. Я не делаю вид, мне правда жаль и я волнуюсь за тебя… — Не хочу я это прекращать, понимаешь? — Реджи, ты ведь сам все начал. К чему это всё? Ты был моим самым близким другом, и тот факт, что ты обсуждал меня с другими, очень меня задел. Ты не думал об этом? —Сказала Эмилия с ноткой грусти. — Но ты ведь все продолжила, вместо того чтобы забить. Я не думал, что это тебя так заденет. Ты сделала свой выбор, а я — свой. И пойми уже наконец: ты мне противна, — резко бросил он. — «Ты мне противна»… Эти слова задели её. И в этот момент она поняла, что больше не хочет стараться вернуть их былую дружбу. Эмилия почувствовала, как её сердце сжалось. Она стояла в тишине, пытаясь подавить бурю эмоций, но её гордость не позволяла ей дать волю слезам. Она отвернулась, сделав шаг назад, и едва сдержалась, чтобы не развернуться и не уйти сразу. Регулус продолжал смотреть на неё с таким выражением лица, как будто он говорил об этом легко, не прилагая ни малейших усилий. Она поняла, что он уже давно принял свою сторону, а она, похоже, не входила в его планы. Внутри неё всё обрушилось. Если бы не его слова, она бы, возможно, ещё пыталась как-то наладить отношения. Но теперь… она просто не могла. Это была последняя капля. — Ты прав, — произнесла она, скрывая дрожь в голосе. — Ты мне тоже противен. Регулус поджал губы, не ожидая такого ответа. Но Эмилия не дождалась его реакции. Она сделала шаг назад и направилась к дверям, решив, что достаточно теряла времени на человека, который давно уже перестал её ценить. Как только она покинула комнату, её грудь сжалась от разочарования. Но, оглядываясь назад, она знала, что это решение было правильным. Теперь она могла двигаться дальше. По крайней мере, так думала она. Когда Регулус и Эмилия, каждый поглощённый собственными мыслями, отправились к остальным за стол. Из мыслей их отвлек Эдмон, сказав, чтобы они сели и ждали новость от родителей. — Наверное, у вас возникла мысль, для чего устроили этот ужин, — начал Кантанкерус, его голос был низким и твёрдым. — Мы собрали вас здесь, потому что пришло время укрепить наши семейные связи. Наши семьи дружат испокон веков, и для дальнейшей дружбы мы хотели бы укрепить наш союз вашим браком, — сказал Орион. — Сегодняшний ужин будет началом вашей семейной жизни. Вы будете помолвлены, а свадьбу мы отложим на потом, — сказали они вместе. — Ни за что, — процедил Регулус. Эмилия сжала руки в кулаки, пытаясь удержать себя от бурной реакции. Внутри неё всё кипело, но она знала, что сейчас не время для демонстрации эмоций. — Вы не можете нас заставить, — произнёс он, его голос был хриплым от сдерживаемого гнева. — Мы не согласны с этим. Это слишком важное решение, чтобы его принять без нашего участия. Орион и Кантанкерус переглянулись, и на их лицах появилось выражение решимости. — Ваши возражения не имеют значения, — сказал Орион, голос его становился всё твёрже. — Это решение принято. Мы намерены укрепить наши семьи. Ваши противостояния и обиды в прошлом не важны. Пора подумать о будущем, — добавил Кантанкерус. — Да, отец, вы правы, — сдержанно ответила Эмилия. Она чувствовала на себе взгляд Регулуса, но не обратила на него внимание. Эмилия с трудом удерживала выражение спокойствия, стараясь выглядеть как можно более равнодушной. Она знала, что любое сопротивление сейчас только усилит давление. Но внутри неё всё кипело от гнева. Регулус, напротив, больше не пытался скрыть своего раздражения. Он бросил вилку на тарелку, которая громко звякнула в тишине. — И как, по-вашему, будет выглядеть эта “помолвка”? — резко спросил он, подняв взгляд на отца. — Вы собираетесь объявить это прямо здесь и сейчас? Или нам хотя бы дадут немного времени, чтобы подготовиться к этому фарсу? Орион, не моргнув глазом, спокойно ответил: — Завтра страницы «Ежедневного пророка» будут блистать новостями о вашей помоловке. — Просто прекрасно, — ответил Регулус с сарказмом. — Сейчас придут колдографы и сделают снимки, а завтра вы можете возвращаться в школу, как и планировали. Проведите каникулы в кругу друзей, — спокойным тоном сказал Кантанкерус. Эмилия наконец подняла взгляд, её голос прозвучал мягко, но решительно: — Мы ведь можем хотя бы поговорить наедине, прежде чем это всё будет объявлено? Кантанкерус удивлённо посмотрел на неё, но затем кивнул. — Хорошо. У вас есть несколько минут до прихода колдографов. Регулус и Эмилия одновременно поднялись, не говоря больше ни слова. Оставив взрослых за столом, они вышли в холл. Как только они оказались вдали от посторонних ушей, Регулус резко остановился и обернулся к Эмилии. — Так ты собираешься это принять? Просто молча подчиниться? — А ты, видимо, собираешься бороться? — холодно ответила Эмилия, скрестив руки на груди. — И как далеко ты готов зайти, Регулус? Разорвать отношения с семьёй? — Может быть, — бросил он, глядя ей прямо в глаза. — А ты? Или тебе всё равно? Эмилия опустила взгляд, чувствуя, как он прожигает её своим взглядом. — Мне не всё равно, — тихо сказала она. — Но у нас нет право выбора. Для меня семья важнее. Поэтому тебе бы тоже пора принять свою судьбу, Рег. Эмилия ожидала ответа, но Регулус лишь тяжело вздохнул. Он отвёл взгляд, словно борясь с внутренними противоречиями. — Ты права, — наконец произнёс он. — У нас действительно нет выбора. Её сердце болезненно сжалось от его слов, но она заставила себя кивнуть, сохраняя спокойствие. — Спасибо, — тихо сказала она. — Давай просто сделаем это и избавимся от лишнего внимания. Регулус посмотрел на неё с лёгкой насмешкой. — Сделаем вид, что мы счастливы? Как трогательно. — Это ненадолго, Рег. Просто выдержим несколько минут, — ответила Эмилия, отворачиваясь, чтобы скрыть усталость в глазах. Когда они вернулись в зал, колдографы уже расставляли свои аппараты. Кантанкерус и Орион улыбнулись, увидев молодых, и жестом пригласили их подойти ближе. — Давайте начнём. Встаньте рядом, а потом сделаем несколько снимков, — сказал один из колдографов, глядя на них через магическое устройство. Регулус подошёл к Эмилии, не торопясь. Его рука неуверенно коснулась её талии. — Это так неловко, — пробормотал он тихо, наклонившись к её уху. — Ты думаешь, мне это нравится? — едва слышно прошептала она в ответ, сохраняя на лице дежурную улыбку. Колдографы начали делать снимки, просили их слегка наклониться друг к другу, обмениваться взглядами. Эмилия вложила руку в ладонь Регулуса, а он, хотя и с явным раздражением, обнял её за плечи. — Отлично! Чуть ближе, пожалуйста! — сказал фотограф. Регулус склонился к Эмилии, и на мгновение их лица оказались так близко, что она почувствовала его дыхание. Они оба изобразили что-то, похожее на улыбки хотя внутри каждого из них бурлила буря. Съёмка завершилась быстрее, чем ожидалось, и колдографы убрали своё оборудование. — Прекрасно, — сказал Кантанкерус, довольный результатом. — Это будет выглядеть идеально в завтрашнем выпуске. Регулус молча убрал руку с плеча Эмилии и, не сказав ни слова, направился к двери. Эмилия осталась на месте, чувствуя, как ей требуется время, чтобы перевести дыхание. Теперь они оба знали, что сделали первый шаг в игру, которую разыгрывали их семьи. Орион встал из-за стола, его лицо оставалось непроницаемым. Он взглянул на Эмилию и Регулуса, словно окончательно решив всё, что нужно было. — Ну все, нам пора, — сказал Орион холодным тоном. — Завтра утром я отправлю карету для тебя, Эмилия. Вы с Реджи можете отправиться вместе в школу. — Благодарю, мистер Блэк, — сделав реверанс, она отправилась в свою комнату. Кантанкерус, заметив, как Эмилия готовится уйти, не смог сдержать улыбку. Он подошёл к ней, гордо подняв подбородок, и сказал с лёгкой гордостью в голосе: — Эмилия, ты проявила истинное достоинство в этом сложном разговоре. Я горжусь твоей выдержкой. Эмилия почувствовала, как его слова слегка согрели её, несмотря на всю тяжесть ситуации. Она кивнула, не выражая особых эмоций, но внутри её была благодарность за такие слова. — Благодарю, отец, — сказала она сдержанно. — Я постараюсь не подвести. Кантанкерус удовлетворённо кивнул и вернулся к остальным, оставив её с мыслями о предстоящем пути.