<<Новая жизнь капитана Шрамова>>

Как Джокер не упирался, Питон вновь отвёз его в загородный дом. Здесь всякие споры были излишни. Ворон приказал – Питон сделал. А что хочет Саша – сейчас это не имело значения. Распоряжения Вениамина Сергеевича обсуждению не подлежали. Своя шкура была дороже сиюминутной прихоти Наследника Империи. Комолов был связан по рукам и ногам всеми этими указаниями от отчима. Будь ему лет шестнадцать или младше, он бы снова сбежал, как проворачивал это ни один раз со Стасом. Но сейчас ситуация была другая. Определённо что-то происходило, но Саша не знал, что именно. И это неведение бесило… Шрам и Стас вернулись глубоко за полночь. Питон уже откровенно клевал носом, пытаясь держаться из последних сил. Показательные истерики Комолова его изрядно выматывали. А так, как он не Виталя, то Саша отрывался по полной. - Не прошло и недели. – Питон облегчённо выдохнул, убрав ствол в кобуру. - Где Джокер? – Шрам на ходу раздевался. За эти дни вещи сильно пропахли дорогой, огнём, порохом и оружейной смазкой. Очень сильно хотелось в душ и спать. Спать хотелось больше всего. - Кровопийца вроде спит. Стас на такое улыбается, куртку снимая. - Какой есть. Уже не переделаешь. – Шиманский валится на диван. – Вроде и хорошо, что он такой упёртый на своём. Но порой его борзость и дерзость влетают Ворону по нервам и в копеечку. И такую солидную. Хорошо, хоть ты с ним, Шрамов, как-то нашёл общий язык. - Особая методика. По Макаренко. – Виталя только хитро улыбается. Как бы сейчас не ворчал Питон, так надо было. Для всех. И в частности, для Джокера. Да, Комолов отнюдь не подарок. Не ласковый плюшевый медвежонок. В свои двадцать лет он уже был безжалостным и расчётливым. Временами жестоким, выходящим за разумные рамки. Но у него был Шрам, который в нужный момент «переводил огонь» на себя и спасал миленькое личико своего мини-босса от россыпи багровых пятен крови и пёстрых синяков. Но сейчас, когда ситуация вокруг Ворона начала накаляться до предела, нужно было хоть как-то сдерживать буйный нрав Комолова. Плюсом ещё сыграло и ранение Шрама. Виталя сам был оружием в чужих руках и поправляться надо было очень быстро. Серьёзные вопросы надо было решать оперативно. Очень оперативно. Вениамин Сергеевич был более чем уверен, что Шиманский и Шрам сделают всё, как надо. На кону стояла репутация Ворона. Если бы он пошёл на попятную, другие бы этого просто не поняли. А укреплять свои позиции нужно было именно сейчас, когда всё сложилось как дважды два. - До утра будем тут. С рассветом вернёмся в город. – Стас потёр шею, закрыл глаза. С дороги немного срубало. - Единственная фигня… - Питон широко улыбается. – Алкоголя в доме нет. - Морда не треснула, нет? – Бровь Шрамова изогнулась в вопросительном жесте. - Все вопросы к Джокеру… - Ладно. Это мы ещё с ним обсудим. – Шрам аккуратно отлепил очередной пластырь от уже изрядно подзатянувшейся раны. *** Комолов не спал, лишь сделал вид, когда кто-то в очередной раз заглянул в спальню. Он вслушивался в звуки ночи, шаги по дому, шорохи и голоса с нижнего этажа. Шрам вернулся не один. И Стас с Питоном походу не собирались сваливать сразу. Это путало все карты. С одной стороны, он больше был обижен на Шрамова, нежели зол. Но и некоторое чувство тоски по этому парню с чуть поседевшими висками всё же закралось. Ещё больше он был зол на Ворона. Мало того, что отчим что-то проворачивал без ведома, за его спиной, не удосужившись поставить его, самого Джокера, в известность… так тот ещё и путался с ненавистной рыжеволосой девкой, которая доверия не вызывала от слова совсем. Саша даже не знал, мутит ли с ней по-прежнему Шрам, или это сугубо Вороновская подстилка. Мыслей была куча. Даже алкоголь не мог их как-то заглушить, притупить этот вновь и вновь нескончаемый поток бесконечных набрасываний новых сюжетов в голове. Комолов знал одно – он больше не мог без Шрама. Эта безысходная тишина вокруг условных «них» убивала его изнутри. Думалось о Витале всё чаще ярче и влажнее с каждым таким самооткровением. В доме была звенящая тишина, и Комолову пришлось приложить немало усилий, чтобы пройти по коридору в сторону ванной комнаты, не издав ни единого шороха, ни единого скрипа деревянных половиц под ногами. Он не ошибся. Шрамов был там. Саша закрыл за собой дверь, щёлкнув завёрткой замка. В этот момент ему казалось, что он заходит в клетку к загнанному и очень уставшему зверю. Его «Зверь» был за стеклом в просторной душевой. Вода монотонно шелестела, заглушая сторонние звуки, успокаивала, сменяя в голове шум минувших дорог на более приятное чувство всеобволакивающего тепла и относительного спокойствия. Виталя стоял практически неподвижно, оперившись руками о запотевшие стеклянные стенки. Казалось, что этот большой и опасный зверь находится в своеобразном временном состоянии покоя перед очень важным и мощным броском на только одного понятного ему невидимого врага. Джокер в очередной раз бесстыже залипает на идеальное тело. На плечи, спину, рельеф сильных мышц, на бёдра. Собственное сердце клокотало где-то под горлом. До точки не возврата оставался всего лишь один шаг… …и Саша шагнул … Шрамов успел почувствовать только едва ощутимый сквозняк от открывшейся стеклянной двери. Молниеносная реакция не подвела и, в считанные секунды нежданный гость был прижат грудью к мокрой кафельной стенке. - Джокер? - Пусти, блядь, дурак … - Комолов пытался вывернуться из крепкой хватки. Виталя ловко удерживал руки, зафиксировав их за спиной Саши. Джокер слабо трепыхался в сильных руках телохранителя, а самому хотелось продлить этот момент. Он чувствует своего Шрамова буквально каждой клеточкой, даже под намокающей футболкой. Он ведь хотел подобного исхода. Но, всё же, для вида продолжал брыкаться. – Пусти, говорю … - Ты в курсе, что ты без башки мог остаться? Повезло, что я ещёне вырубил тебя. – Шрам отпускает своего гостя, разворачивая того к себе. Джокер пытается выглядеть серьёзным, но это плохо выходит и, скорее смущается, понимая, что и как сейчас произошло. Шрам перед ним стоит совершенно обнажённым, ухмыляется этой смелой выходке. А Саша краснеет. Футболка, кажется Виталина, и домашние треники уже прилично так намокли под несмолкающие колючие струи душа. Комолову так хотелось проявить сиюминутную слабость, замахнуться, ударить того в грудь, высказать, какой же Шрам мудак, как он посмел так с ним, с Джокером, поступить, бросить здесь одного. Горело высказать за всех девок, с кем был Шрам, за каждую. Ведь Виталя только его. Но Комолов молчал. Все слова в раз куда-то улетучились. - Никогда так больше не делай … - Шрам мельком скользит взглядом по мокрому лицу своего мини-босса. Тот жмурится, глаза руками трёт, прилипшую чёлку убирает, злиться пытается. Но это только забавляет Шрамова. - Как «так»? – Саша вскидывается, смотрит на Виталю, понимая, что сам себя загнал в условную ловушку. Они так близко, как никогда. «Что же ты делаешь?» - Шрамов дышит через раз. Саша так рядом, что вот-вот сорвёт внутренний стоп-кран и Виталя позволит себе упасть в пропасть, по краю которой он ходил всё это время, окончательно окунувшись в бездну. Самообладание с каждой секундой трещало по швам. Ещё чуть-чуть и его тело само скажет, что оно чувствует и чего в данный момент хочет … Бездна выразительно смотрела на Шрама. Виталя был бессилен перед этим взглядом и, сам не понял, как отпустил себя, шагнув в пропасть первым. В один миг мир вокруг них двоих замер, всё остановилось и, казалось, та же до сих пор не выключенная вода, застыла на полпути… Шрамов с каким-то остервенелым животным напором целовал Джокера, пока тот отчаянно цеплялся за плечи своего телохранителя, пытаясь найти хоть какую-то опору. Теперь Саша полноправно принадлежал Шраму. - Прости меня, слышишь … Прости… Так надо было. - Шрамов оставляет дорожку поцелуев по шее Комолова. Саша подставляется, льнёт к Витале насколько это возможно, попутно пытаясь справиться со своей насквозь вымокшей одеждой. Нежности сейчас никому из них двоих не хотелось. Ласки на грани безумия. Касания обжигающие и максимально откровенные. Саша спиной чувствует горячее дыхание Шрама. Тот вплетается в мокрые волосы на затылке Джокера, тянет на себя, под шею перехватывает, буквально лишая возможности дышать. Комолов безмолвно стонет, о стену опираясь. Между ними жарко, мокро, тесно. Их недо-первый раз выходит максимально безбашенной, горячей имитацией. Комолову до дрожи в пальцах хотелось, чтобы это пошлое скольжение крепкого члена Шрама между его бёдер всё же продолжилось внутри. Но как Джокеру не хотелось, Виталя не мог позволил этому случиться. Сашу хотелось. Сильно хотелось. Комолова хотелось любить долго, страстно, нежно, горячо и глубоко. Но не здесь, не в душевой, а на широкой мягкой кровати, чтобы ножки от напора расползались по сторонам. Джокер плыл в умелых руках Шрамова, скулил от удовольствия, кусая того за плечи, пока Виталя доводил их до пика, заключив оба члена в свой сильный кулак … *** Когда разморённый лаской и горячим душем Джокер окончательно уснул, Шрамов спустился вниз. Питон дремал на диване, Стас пил кофе. - Если спать не собираешься, там, на столе для тебя есть занятное чтиво. Мы же вроде как обещали помочь. И пока ты в отделе выбивал доступ в Архив, у меня получилось кое-что нарыть. – Стас взглядом указал на небольшой журнальный столик, стоявший в углу. - То есть, всё это время бумаги были с тобой, Шиманский? – Шрам хмурится. - Ну… возможно. Мне нужно было, чтобы ты был сосредоточен на поручении Ворона.. - Ну ты и скотина, конечно… - Ворона устраивает. - Ты же знаешь, насколько мне всё это важно. - Знаю. – Стас улыбается. – Поэтому, это маленький бонус к твоему делу. В папке информация по твоим стрелкам. Не благодари, Шрамов. - Да пошёл ты. – Виталя бросает это без какого-либо сарказма. Они неплохо сработались за последнее время, узнав друг друга ближе, не через бумажные досье, когда только Шрам пришёл работать на Воронова. – Может, вздремнёшь, как Питон, пока я тут со всем этим разберусь. - Нам уже через пару часов ехать. Только раздразню себя. Шрамов проигнорировал ответ, начиная вчитываться в Дела тех, кто стрелял в него ночью. - Евгений Макаров. Пётр Бакин… - Шрамов кусает губы, листая характеристики и статьи, за что те привлекались. – Бакина я знаю. Сам его закрывал за хранение и сбыт и, по моим подсчётам, ему ещё долго зону топтать. - Сбежал при конвоировании прямо из зала суда. – Словно внутренний голос, Стас вклинивается в размышления Витали. – Не удивлюсь, если не без помощи Макарова. Я даже предположу, что они были знакомы ранее… - Возможно. Но почему именно сейчас?