Ветер над волнами

Попутный ветер от волны к звезде Попутный ветер от руки до взгляда Попутный ветер, что корабль уносит по воде Твоя надежда Твоя награда* В пролёте между этажами стояло ростовое зеркало – чтобы поднимающиеся в приватные комнаты гости имели возможность напоследок что-то изменить в своём образе, если потребуется: поправить волосы, нанести помаду или убрать зелень, застрявшую между зубами. Чародейка едва не пробежала мимо него, но краем глаза зацепила своё отражение и сделала два шага назад. Она снова смотрела на себя настоящую, без маскировочных чар – значит, Гейл в какой-то момент не выдержал зрелища и потерял концентрацию. Да и вид у неё тот ещё. Конечно, в таком заведении, как это, подобным было никого не удивить, но девушка всё равно поправила сбившуюся одежду и потуже затянула шнуровку выреза, скрывая наливающийся на плече след от поцелуя. Спасибо, что хоть не от клыков! Астарион в том состоянии, в котором она его оставила, выглядел способным на любое безумство. Сделав глубокий успокаивающий вдох, Этера спустилась в бар. Большинство посетителей зала разбились на парочки и группы, скользя по одинокой девушке безразличными глазами. Размышляя, куда ей сесть, чародейка увидела за барной стойкой знакомую фигуру, и, хоть у нее не было настроения общаться, она устроилась рядом. – Ночка не задалась? – окинув ее пытливым взглядом, поинтересовалась Корилла. – Сама скажи… мне одну чашу пунша, – ответила Этера на вопросительное внимание бармена. – Ты ведь всегда в курсе происходящего в нашей компании. – Не льстите себе так, – дворфийка с улыбкой пригубила своё вино. – С тех пор, как Рафаил занялся вами лично, у меня появились и другие претенденты на его интерес. – А встреча здесь – это, как обычно, случайное совпадение? – охотно включилась в игру чародейка. Ненавязчивые остроты хорошо помогали ей отвлечься от того, какую глупость она едва не совершила минут десять назад. – Ты не поверишь, но сейчас это правда, – женщина красиво и громко рассмеялась, так что в ее сторону начали оглядываться другие посетители. – Просто кое-кто из нынешних претендентов тоже сегодня здесь. – Надеюсь, это не здоровенный уродливый полуорк? – посетила девушку неожиданная догадка. – А то есть риск, что скоро вам придётся вычеркнуть его из списков. – Ну что ты, будь это он, разве я бы позволила его резать? Корилла скрыла новую улыбку за бокалом. Ну конечно же, она всё знала, хоть и уверяла Этеру в случайности встречи. Впрочем, после всего пережитого сегодня чародейке было наплевать, за кем и сколько следила дворфийка – пусть бы даже она всё это время сидела посреди спальни. Ей как раз подали заказанный пунш, и девушка пригубила горячий напиток. – Почему Рафаил до сих пор нас не позвал? Ты ведь наверняка и об этом случайно в курсе. – В курсе, – кивнула женщина. – Но помочь, к сожалению, ничем не могу. Он сказал, что один из вас ещё недостаточно отчаялся для встречи с ним. – Как будто от него можно было ожидать иного, – разочарованно фыркнула Этера, вылавливая ложечкой кусочек яблока из чашки. Не то чтобы она мечтала приблизить момент их визита к Касадору, но само пребывание в постоянной неизвестности изрядно действовало на нервы. Да, сегодня им улыбнулась удача, и они узнали про ритуал новые подробности, но увиденное в голове Мартина породило больше вопросов, чем ответов. А ещё выбило из хрупкого равновесия не только ее, но и Астариона, и теперь чародейка с тревогой гадала, к каким последствиям это приведёт. Если кто-то, по мнению дьявола, и не отчаялся в должной мере, то точно не она. Пока Этера размышляла над пуншем, к Корилле подошёл знакомиться подвыпивший посетитель, и она уже успешно раскрутила его на новый бокал вина. Чародейка осталась сидеть за стойкой, слушая, какую лапшу дворфийка вешает на уши мужчине, и медленно попивая остывающий напиток. Она даже попросила у бармена перо и бумагу и без лишних подробностей набросала послание для Джахейры, заранее предупредив, что их компания задержится. Осталось только дождаться Гейла, чтобы он зачаровал письмо. По изменившемуся выражению лица бармена чародейка поняла, что за ее спиной происходит что-то не то, и, обернувшись, увидела приближающегося к ней вампира. С Астариона маскировка тоже спала, так что теперь он вышагивал по борделю в доспехе не первой свежести, глубоко надвинутом капюшоне и с оружием на бёдрах, и вот на него посетители уже обеспокоенно оглядывались. – Чёрт, – вместо приветствия вырвалось у девушки. Мужчина не дошёл до нее пару шагов, и капюшон недоумённо наклонился набок, а Этера только сейчас поняла, как это всё выглядит с его стороны: она отвергла вампира в спальне и теперь смотрела на него с необъяснимым испугом. Не давая Астариону времени напридумывать дурацких выводов, чародейка бросила на стойку монету и, не дожидаясь сдачи, за руку потянула его к свободному приватному кабинету. Не успела девушка задёрнуть портьеру, как к ней подбежал молодой работник Ласки. – Простите, что прерываю, мисс, я вижу, как вам не терпится уединиться, но пользование этой комнатой платно, – с тщательно выверенными строгостью и сочувствием, мужчина протянул к ней руку. Астарион первым достал из сумки кошель, кинул слуге сумму, которой можно было оплатить всю ночь за этой ширмой, и прошипел: – Проваливай. Мужчина понимающе поклонился, спрятал деньги в карман и даже любезно задвинул за собой штору. Внутри было тесновато: всего лишь резной диванчик, низкий столик перед ним да газовый светильник на стене, интенсивность которого можно было регулировать. Этера приблизилась к вампиру вплотную, очень надеясь на то, что не выглядит сейчас, как собака, заискивающе ждущая прощения хозяина, и сняла с него капюшон. Астарион рассматривал ее с доброжелательным любопытством, только она знала его слишком хорошо, чтобы не заметить в глазах подозрительные огоньки. Ласково проведя пальцами по заживающей ране на скуле, она потянулась вперёд и вверх, к его губам. Он ответил на поцелуй, но не позволил ему затянуться, с новым интересом отстранив девушку от себя. – Ты сегодня удивительно непоследовательна, милая, знаешь об этом? – Я… прости, – под тяжестью его взгляда все заготовленные объяснения разом застряли у нее в горле, заставив ещё больше паниковать и чувствовать себя жалкой. Этеру стремительно накрывало теми же эмоциями, что и в дьявольской таверне, с той лишь разницей, что тогда она резала тело вампира, а сегодня ранила его душу. Ощущение вины накрывало с головой. – Мы… нам не стоило этого делать, это было бы ошибкой. – Почему? – видя, что девушка на грани срыва, но явно не понимая причины, Астарион поманил ее к дивану и боком усадил к себе на колени. – Ты ведь так сильно хотела этого – меня не обманешь. Так долго ждала, – он провёл пальцем по ее губам. – И сегодня я действительно мог тебе это дать. Мне и самому было это нужно: забыться после всего увиденного в памяти брата. Но ты просто… сбежала? Ты знаешь, для меня это новый опыт: ещё ни одна женщина не убегала из спальни за минуту до того, как я ей овладею! – Я хотела этого безумно, и всё ещё хочу, – чародейка прижалась к его лбу своим, ощущая, что только его руки на ее теле не позволяют ей начать дрожать. – И нам было бы очень, очень хорошо вместе. Но я боюсь, что наутро ты бы меня возненавидел, – она отодвинулась и поймала его заинтригованный взгляд. – За то, что позволила сделать с собой это. За то, что дала возможность Гейлу и Вестару увидеть тебя обнажённым и уязвимым, ведь секс, каким бы кровавым он ни был – он всегда про уязвимость. Мы так долго скрывали от остальных шрамы на твоей спине, а сегодня ты едва не сорвал с себя рубашку! Скажи, после такой ночи ты смог бы относиться ко мне, как прежде? Астарион помолчал немного, обдумывая ее слова, а затем просто прижал к себе. – Мне кажется, ты переоцениваешь своё влияние на эту ситуацию, драгоценная, – он сомкнул руки в кольцо. – Это я решаю, когда тебя соблазнять, а не наоборот, но в одном ты права: о последствиях этой ночи я бы с очень большой вероятностью пожалел, – он тяжело вздохнул. – Дроу оказался… занятной личностью, а волшебник слишком увлечён эльфом, чтобы думать хоть о чём-то другом, но доверять им свои тайны я по-прежнему не готов. И ты в целом рассудила правильно, только в следующий раз мне будет немного понятней, если ты объяснишь свои опасения словами. – Словами? – Этера усмехнулась и даже удивлённо выпрямилась, чтобы взглянуть ему в лицо. – Издеваешься? Если даже нежить не может контролировать порывы своей страсти, то как должна это делать я? У меня ведь… совсем не получается сопротивляться твоим желаниям, Аст… Последнюю фразу чародейка выдохнула абсолютно обречённо, признаваясь мужчине в том, что до этого произносила только самой себе. – И я нахожу эту твою милую особенность очень соблазнительной, – вампир дразняще скользнул ладонью по ее груди вверх, смыкая пальцы на шее. – Чувствовать твоё тело глиной в своих руках – это… вкусно. Удерживая ее за горло, Астарион притянул девушку ближе, пробуя на вкус губы и слегка царапая их клыками. – Мы вернёмся к этому разговору позже, – он потёрся носом о ее висок. – Кажется, нас уже потеряли. Чародейка вопросительно посмотрела на него и практически сразу услышала приглушённый шумом зала голос волшебника: – Этера? Тера, вы здесь? О, боги преисподней! Я… извините… Спрыгнув с колен вампира, девушка выглянула из-за ширмы как раз в тот момент, когда Гейл поспешно задёргивал штору соседнего кабинета и закрывал лицо ладонями. Этера могла только догадываться, что он там увидел, но, если из сдержанного на эмоции мага вырвалось любимое восклицание Астариона, то явно что-то впечатляющее. Хотя после того шоу, что устроил наверху дроу, чародейка не думала, что волшебника ещё хоть что-то способно впечатлить. Жестом она поманила Гейла к себе. – Вы же говорили, что будете в баре! Ох, зачем я это увидел? – мужчина с силой провёл пальцами по волосам и отнял руки от головы. – Мы бы там и были, если бы маскировочное заклинание не слетело хотя бы с Астариона, – Этера обернулась в сторону сидящего на диванчике вампира. – Не стоило шокировать посетителей ещё больше. Гейл перевёл оценивающий взгляд на доспех, явно представляя, как вооружённый мужчина в нём смотрелся посреди зала с полуголыми работниками борделя и дорого одетыми гостями. – Чёрт. – Вот и я так же сказала, – понимающе кивнула чародейка. – Как там Вестар? В том, что эльф сейчас переживает не самые счастливые минуты своей жизни, она не сомневалась, вспомнив его бурную реакцию на разгром лаборатории. Что бы ни думал о расправе над врагами вампир, пример дроу показывал, что месть не всегда бывает сладкой. – Понемногу приходит в себя. Послал меня за водой, чтобы хоть как-то отмыться, – Гейл указал на бурые следы крови на рукавах и плечах своей мантии. На тёмной ткани их было почти не видно, если не приглядываться. – Мы нашли в номере только один кувшин воды да пяток бутылок бренди, а с Вестара надо смыть всего орка целиком. Ещё он просил тебя зайти, Этера. – Зачем? – опередил Астарион вопрос чародейки. – Девушке нужно подправить память. – Эльфийке? – недоверчиво уточнил вампир. – Когда я посоветовал дроу разобраться со шлюхой, я имел в виду не это! – Что бы ты ни имел в виду, подсказывать не торопился, предоставив Вестару решать самому, вот он и решил. Этера, поможешь? – кажется, маг рассудил, что напрямую договариваться с чародейкой будет быстрее и эффективней. – Да, только для начала верни нам маскировку, – напомнила она Гейлу. – И ещё, я написала Джахейре письмо о том, что мы разобрались с вампиром и идём по следу баалиста, зачаруй его? – Конечно. Волшебник принял из ее рук пергамент, быстро пробежался глазами по тексту, и сложил листок журавликом. Прошептав пару слов, он отправил послание в полёт и начал колдовать для них троих фальшивые личины. Вместе они покинули кабинет, стараясь не думать, как выглядит со стороны то, что заходили туда одни посетители, а вышли совершенно другие. Гейл выпросил – или выкупил, что более вероятно – на кухне ведро с теплой водой и понёс его наверх, а вампир и чародейка последовали за ним. Дверь открылась по первому же стуку, выпустив в коридор влажный спёртый воздух с запахом бойни. Вестар посторонился, пропуская их внутрь и тут же сообщил Этере: – Извини за этот вид, – он поспешил принять из рук волшебника ведро воды и сразу начал плескаться в нём. – А вот на Шаграта рекомендую не смотреть вообще. – Всё в порядке, – заверила его девушка, хоть и не торопилась специально смотреть в угол, где лежало то, что осталось от баалиста. – Трупы меня не пугают. Что ты хочешь, чтобы я сделала? – Хочу, чтобы она забыла наше появление здесь и то, что произошло дальше, – дроу стянул с кровати покрывало и начал вытирать им лицо, приближаясь к эльфийке, скованной колдовским сном. – Пускай уходит отсюда, а ещё лучше – сменит работу. – Бессмысленная трата сил и времени, эльфийка уже не жилец, – фыркнул за их спинами вампир, прислонившийся плечом к стене. – Проще закончить всё здесь и сейчас, пока она спит. – Вот как? И почему же? – с интересом обернулся в его сторону эльф. – Потому что, кто бы ни заинтересовался убийством орка, шлюха всё равно попадёт на допрос, если не сбежит из города прямо сейчас. – И всё-таки, лучше хоть какой-то шанс, чем никакого, правда? – Да как скажешь, твоя охота – твои правила, – безразлично пожал плечами вампир и бросил взгляд в сторону Шаграта. – Кажется, когда я уходил, рук у него было больше. – Культисты отрезают своим жертвам кисти, это их характерный почерк, – Вестар кивнул в сторону тряпичного свёртка, лежащего на тумбочке. – Пускай лучше местные газеты судачат о новом серийном убийстве, чем начинают копать в подноготную одного полуорка. Астарион загадочно улыбнулся, но промолчал, и по его лицу было неясно, одобрил он хитрость эльфа или нет. – Помогите мне ее посадить, – напомнила о цели своего визита чародейка. Гейл помог поднять эльфийку, развязать ей руки и сидя прислонить к спинке кровати, а дальше была уже работа для Этеры. Она сняла эффект магического сна, оставив только Плетение, отвечающее за подчинение приказам. – Ты меня слышишь? – Да, – полный безразличия голос и взгляд в пустоту. – Как тебя зовут? – Вы можете называть меня любым именем, которое вам нравится… Чародейка так опешила, что едва не потеряла концентрацию, а вампир весело рассмеялся: – О, профессиональная деформация! Прелестно. – Какое имя тебе дали родители? – попробовала Этера зайти с другой стороны. – Астрея, – на этот раз девушка не колебалась. – Астрея… – эхом повторила за ней чародейка, делая узы ментальной связи ещё крепче. – Хорошо. Твой сегодняшний клиент-полуорк только что напился и завалился спать, велев тебе убираться. – Да. – Сейчас ты оденешься, выйдешь за дверь и расскажешь об этом своей управляющей. Ты забудешь, что видела здесь кого-то, кроме своего клиента, и ты ничего не знаешь о том, что произошло после того, как он уснул. – Ничего не знаю. – Ты вернёшься домой, соберёшь свои вещи и постараешься перебраться в безопасное место, если оно у тебя есть. На работу отправишь записку, что заболела. – Да. – Начинай. Этера затянула последнюю петлю узора, опутавшего разум эльфийки. Она молча встала, глядя перед собой стеклянными глазами, и стала собирать по полу немногочисленные предметы одежды. Когда проститутка закончила, Гейл открыл для нее дверь и захлопнул обратно. – А теперь и мы поторопимся, – оживился вампир. – Конечно, беспокоить спящего клиента никто не станет, но это не значит, что никого не озадачит запах или кровь не просочится на первый этаж. Вестар кивнул ему, быстро побросал инструменты в сумку, подхватил свёрток с рукой и поспешил на выход вместе со всеми. Уже на первом этаже Астарион скользнул размышляющим взглядом по фигурке Кориллы, но Этера тронула его за руку. – Мы уже поговорили. Вампир в ответ понимающе кивнул. После смрада комнаты с трупом и задымлённой спёртости бара уличный воздух показался Этере сладким до невозможности. – Знать бы ещё, что делать с этим? – не сбавляя шага, дроу повертел в руках свёрток. – Я мог бы, например, превратить руку в труп кошки, или наложить на нее иллюзию, но эти чары без моей постоянной поддержки будут так нестабильны, что я не ручаюсь за срок их действия, – волшебник шел вперёд с таким видом, будто уже начал колдовать на ходу. – Просто брось в ближайшую выгребную яму, – посоветовал более циничный Астарион. – А если ее найдут? – Уверяю тебя, если как следует покопаться, то в любой из этих ям можно найти по одному такому орку целиком. – Ну как скажешь, – дроу свернул за угол, якобы полюбоваться открывающимся сверху видом на реку, освещённую луной, и будто бы невзначай выронил свою поклажу в канаву для мусора. – Итак, возвращаемся в Гильдию? – поинтересовался Гейл, когда они успешно пересекли крепость эрцгерцога в обратном направлении. – После сегодняшнего дня лично я не согласен на меньшее, чем шёлковые простыни, – воскликнул вампир, эмоционально дёрнув плечами. – И ты даже знаешь, где они есть, – хихикнула чародейка. – Давайте мы сегодня не будем грабить еще и магазин текстиля? – с сомнением глянув на Вестара, предложил волшебник. Эльф пока держался, но теперь его усталость была заметна невооружённым глазом. – То есть ты не против сделать это завтра? – удивлённо приподняв брови, обернулся к нему Астарион. – Почему нет? После ограбления башни Рамазита я чувствую, как в моей морали открылось новое окно возможностей. Только не говори Уиллу о том, как низко я пал, – пошутил Гейл, вспоминая, что так и не объяснил спутникам причину их с дроу плачевного состояния. – Ты ограбил башню? Серьезно?! – вампир остановился и развернулся так резко, что волшебник в него едва не врезался. – Мы, если быть точнее, – ехидно улыбнулся дроу. – Это там вы покалечились? – заинтересовалась чародейка. – Да, и я бы рассказал подробности, но в менее людном месте, – маг напомнил всем, что они ещё на улице. – Я бы позвала вас к себе, но у меня всего одна купальня и одна кровать, в продуктовом шкафу за время отсутствия завелась плесень, а из съедобного – только пара бутылок белого полусладкого, – засмеялась Этера. – Лично меня всё устраивает, – оскалился в ответ на ее признание вампир. – Но я понимаю, к чему ты клонишь. К Маре, значит, к Маре, хоть наш прошлый визит и едва не закончился пьяной оргией. – Не думаю, что в этот раз у кого-то из нас останутся силы на подобное, – скептически заметил прагматичный волшебник, но про себя облегчённо выдохнул – он-то до самого конца был уверен, что именно так всё и закончилось. И Гейл ничуть не ошибся – особняк капитана находился дальше, чем вход в Гильдию или квартира чародейки, расположившись практически у ворот в Верхний Город, так что эта прогулка окончательно лишила спутников сил. Самой Амаретт дома не оказалось, а чтобы достучаться до сонной прислуги, пришлось долго молотить медным кольцом по двери, но внутрь их впустили. Увидев на пороге четверых незнакомцев, дворецкий подозрительно и немного враждебно нахмурился, но, как только они сняли маскировочные чары, на его лице отразилось понимание, и он посторонился. – Хозяйка сейчас на корабле, но она оставила указания на случай вашего визита, – мужчина почтительно поклонился, хотя вид плохо отмытого от крови дроу произвёл на него сильное впечатление. – Дом в вашем распоряжении. – Нам нужны две спальни, горячая вода и сытный ужин на троих, – озвучила всеобщее пожелание Этера, но вопросительно обернулась к магу с эльфом. – Или я поторопилась? – Ничуть, – довольно улыбнулся Вестар, переплетая пальцы с волшебником, а маг с приятным удивлением отметил, что его почти перестали смущать эти милые жесты внимания со стороны дроу. – Ужин на троих? – на всякий случай уточнил дворецкий, словно не уверенный, что он правильно посчитал гостей. – Я не голоден, – привычно повторил своё постоянное объяснение вампир. Слуга поклонился ещё раз и повёл посетителей в гостевые спальни, заверив, что ужин подадут в течение получаса, а пока они могут отдохнуть с дороги и помыться. Грязную одежду он предложил сдать в прачечную, выдав взамен длинные льняные халаты. Заперев комнату на ключ, Гейл помог Вестару снять доспех и начал наполнять купальню, оценив всю прелесть богатого дома: вода нагревалась в котельной внизу и поступала по трубам уже тёплой, достаточно было просто запустить насос. Наскоро ополоснувшись первым, волшебник уступил ванну дроу, которому явно предстояло провести в ней намного больше времени. Эльф бесцеремонно скинул грязную одежду на пол, оставшись полностью обнажённым, и залез в бадью, с наслаждением опираясь о бортик спиной. – Поможешь мне с волосами? – развязывая шнурок со слипшегося от крови хвоста, попросил Вестар. – Конечно, – маг взял с полки ковш на длинной ручке и зачерпнул воды. Дроу сел так, чтобы вода не стекала на пол, откидывая голову назад и перебирая пряди руками. Повинуясь неожиданному порыву, Гейл провёл пальцами вверх от ключицы до подбородка эльфа, в очередной раз дивясь нежности его кожи. Они оба знали, что сегодня между ними не случится ничего серьёзнее невинных прикосновений, но Вестар улыбнулся ему поощрительно. Маг понимал, что этим вечером партнёр – пусть своеобразным способом – открылся ему так сильно, что его собственное неловкое признание в симпатии меркло на этом фоне. Увидеть и принять тьму в том, кого ты любишь – о да, на это нужна чёртова бездна смелости. Волшебник не был сторонником жестокости, но оказался вынужден признать, что в мире существует и другая правда, кроме его собственной. Ему не было жаль Шаграта. Его убийство было мерзким, тошнотворным, и сам маг поступил бы с ним иначе, но, как верно сказал Астарион: “Чужая охота – чужие правила”. Обо всём этом он размышлял, намыливая и массируя голову Вестара, наблюдая, как тонкие нити волос возвращаются из ржавчины в серебро и скользят сквозь пальцы. Собрав грязную одежду в корзину для белья и выставив ее за дверь спальни, мужчины спустились в гостиную, где к их приходу уже был разожжён камин и накрыт столик – презрев привычный этикет этого дома, ужин было решено перенести из столовой в зал. Этера и Астарион – тоже посвежевшие после купальни – уже ждали их на диванчике, и девушка накладывала себе в тарелку порцию салата. В саду за окном можно было различить силуэт лирохвоста, сидящего на ветке и спрятавшего голову под крылом, спящего или притворяющегося спящим. По дороге сюда волшебник был уверен, что не сможет проглотить ни кусочка, но, увидев на столе ароматное горячее мясо с гарниром из овощей, понял, что безмерно голоден. – Ты не мог бы снова сделать нам тишину, Гейл? – попросил вампир, когда его спутники закончили трапезу и разлили по бокалам вино. – Мне несложно, – ответил маг, в доказательство своих слов очерчивая периметр комнаты заклинанием от подслушивания. – Вот только зачем это здесь? – Ты всё ещё ищешь в доме Мары шпионов? – Этера забралась на диван полностью, сложив согнутые ноги на колени Астариону, отчего полы ее халата задрались, а бёдра обнажились до самого основания. Только, кажется, никого, кроме мага, это не смутило. – Я их не ищу, но не сомневаюсь, что они есть, – мужчина скользнул ладонью по провокационно оголённой коже. – Поэтому предпочту вести разговоры без нежелательных свидетелей, – он обернулся к дроу. – Наверное, стоит поздравить тебя с успешной местью. Что ты сейчас чувствуешь? Вестар вернул на столик опустевшую тарелку и задумчиво поболтал бокалом вина. – Я сделал то, что должен был. – Разумеется, только это не ответ на мой вопрос, – вампир продолжал вырисовывать пальцами узоры на коленях чародейки, но смотрел при этом на эльфа. На этот раз пауза, взятая Вестаром, была дольше. – Мало что, кроме усталости, на самом деле, – признался дроу, отпивая из бокала. – Если ты рассчитываешь услышать о какой-то особой радости, то ее нет. Я и сам думал, что у меня будет больше эмоций по этому поводу. Но я ни о чём не жалею и сделал бы это снова, если тебе интересно. – Не сомневался ни секунды, – засмеялся вампир. – Постараюсь не становиться твоим врагом. Кто на очереди? Облодра? Или весь Дом Миззрим? – Для Арай я бы тоже придумал что-нибудь интересное, если бы встретил, – улыбка Вестара превратилась в оскал. – Но возвращаться в серпентарий Мензоберранзана у меня желания нет. Пусть варятся в своём яде самостоятельно, глядишь, перехитрят сами себя, как дом Облодры, и свалятся в Бездну без моего вмешательства. – И это тоже не лишено мудрости, – довольно кивнул Астарион. – Зачем преследовать врага, который успешно уничтожает себя сам? Я бы поднял бокал в твою честь, если бы мне было, что туда налить. – Я сделаю это за тебя, драгоценный, – Этера дружески отсалютовала Вестару своим и пригубила вино. – А что насчёт тебя, Астарион? – поинтересовался маг. – Каковы твои планы в отношении Касадора? Ваша договорённость с Уиллом давно не имеет силы, а способности паразитов исчезнут вместе с гибелью Мозга. Ты уверен, что успеешь предпринять что-то за такой ограниченный срок? Тема была скользкой, и чародейка ожидала, что вампир снова огрызнётся или уклонится от разговора, но мужчина остался спокоен. – Касадор учит своих отродий полагаться только на себя и не заводить никаких связей. Он объясняет свою логику тем, что властью нельзя делиться, но на самом деле просто разобщает всех, кто мог бы пошатнуть его собственную диктатуру. Но не переживай за меня, волшебник: за время нашего совместного путешествия я успел оценить прелесть союзников, а Клинок Фронтира – не единственный шанс покончить с ублюдком. – От нашей помощи ты гордо отказался, – напомнил ему Гейл, переглянувшись с Вестаром. – Приятельская лояльность – не повод идти на смерть в логово лорда вампиров, – пожал плечами Астарион, складывая локти девушке на колени. – В таком деле, как это, требуется более сильная заинтересованность. К тому же, кому-то из вас придётся сосредоточить все свои силы на противостоянии с Абсолют. А ещё ты обещал рассказать про ваше приключение в башне Рамазита. Гейл понял намёк и не стал продолжать расспросы – сегодня вампир и так сказал о своих планах больше, чем за всё проведённое вместе время. Он решил с чистой совестью оставить проблемы скрытной нежити на их с чародейкой усмотрение и коротко пересказал, что им с дроу довелось пережить в логове заносчивого волшебника. – А кто открыл вам портал? – с точки зрения Этеры, ситуация была патовой, и их неожиданное спасение можно было назвать не иначе как чудом. – Хранитель. – Хранитель из Призмы? – на всякий случай уточнил Астарион. – В мои сны он уже давно не приходит. – В моём случае это она, и я тоже увидел ее впервые за долгое время. Но зато теперь я в курсе, что она реальна – из плоти и крови – хоть наверняка и скрывается под фальшивой личиной. Но она честно продолжала защищать нас от Абсолют всё это время, поэтому я не вижу причины категорично обрывать с ней связи. Возможно, теперь, когда она снова говорит со мной, я узнаю больше о ней и о Призме. Вестар внезапно удивленно хмыкнул и поднёс к лицу ладонь Гейла, которой касался все это время. На пальце тускло блеснуло кольцо гурца. – Ты не говорил, что тоже пострадал, – пытливо прищурился эльф, разворачиваясь к магу и убирая с его лица выбившуюся прядку волос. – Я решил, что по сравнению с твоими ранами это незначительная деталь, – пожал плечами волшебник, успокаивающе накрыв его ладонь своей. – Хоть это и доставило мне пару неприятных минут, теперь всё в порядке. Спасибо за помощь, – он протянул кольцо вампиру. – И, судя по твоей браваде, эта пара минут была, когда я снимал с тебя одежду? – не удержался от шпильки Астарион. Брови Вестара поползли вверх. – Ну что же ты, Астарион, я был лучшего мнения о твоём умении раздевать людей! – рассмеялся он. – А кто вообще придумал, что людям должно быть приятно? – плотоядно усмехнулся вампир. – Право, какая глупость. – Ладно, признаю, когда Джахейра сращивала мне позвонки, было чертовски больно! – маг смиренно развёл руками. – Но тебя я тоже хотел кое о чём спросить, – он обернулся к Вестару. – Что тебе снилось? Почему ты так часто повторял своё имя? – Имя? – задумался Вестар, припоминая ночь. – А, vesz… Это было не имя, Гейл. Ну… не в этом случае. Это значит “боль”. – Боль? – теперь хмыкнул уже вампир. – Твоя семья имеет интересный подход к выбору имен для отпрысков! – И лично я теперь боюсь даже представить, что означает “tar”, – задумчиво протянула Этера. – “Клеймо”, – кривовато улыбнулся эльф. – Или “печать”. Vesz‘tar означает “клеймо боли”. Мать, без сомнения, была крайне разочарована тем, что меня пришлось оставить в живых. Гейл поспешил отвести глаза, некстати вспомнив, что совсем недавно называл это имя красивым. Нет, звучало и правда превосходно: глубоко, мелодично… Но волшебник в очередной раз убедился, что то, что красиво снаружи, может вовсе и не быть таковым внутри. – И, похоже, сделала все, чтобы твоя жизнь в Доме соответствовала имени. Что ж, это объясняет, почему никто особенно не заботился о твоих ранах. Жаль, что я не узнал этого раньше. Вестар пожал плечами. – У меня было достаточно времени, чтобы привыкнуть. Но, прошу тебя, ussta ssin’urn, –улыбнулся он, – когда тебе в следующий раз захочется обсудить то, что я кричу в постели – сделай это в приватной обстановке. Там может оказаться и что-нибудь более личное, чем это. Гостиная разразилась смехом, на минуту заглушив все прочие звуки, в том числе попытки мага произнести что-то в своё оправдание. – А что насчёт книги? Ты уже ее читал? – спросил вампир, отсмеявшись. – Займусь в ближайшее время, – кивнул волшебник и хлопнул себя ладонями по коленям. – И оно настанет тем скорее, чем раньше мы отдохнём. Попрощавшись со спутниками, Гейл и Вестар первыми покинули гостиную, отправляясь в свою спальню. Маг до сих пор не мог утвердиться в мысли, что она у них теперь общая, хоть и вынужден был признать, что ложиться с дроу под одно одеяло оказалось волнующе и приятно. Вестар осторожно коснулся его спины. – Сломанные позвонки, говоришь? Ласковые пальцы двинулись вниз, а потом повторили движение от шеи до поясницы. Гейл расслабился под его руками, и воспоминание о болезненном лечении начало терять яркость, затмеваемое нежностью прикосновений возлюбленного. Через некоторое время дроу, утомленный событиями последних суток, заснул на его плече. Волшебнику же обилие впечатлений и мыслей никак не давало покоя, поэтому он осторожно – чтобы не потревожить спящего – вытянул из сумки Анналы Карсуса и зажёг над книгой слабенький фонарик, погружаясь в чтение. *** С уходом спутников Астарион разом стал задумчивым и сосредоточенным, поэтому Этера отставила в сторону свой бокал, села поудобней и потянула вампира себе на колени. Он устроился на них головой, подставляя лицо нежным прикосновениям девушки, но не расслаблялся, продолжая выглядеть так, будто готовился что-то сказать и всё не мог решиться. – О чём ты думаешь? – первой не выдержала этого напряжённого молчания чародейка. – Слишком громко? – мужчина вопросительно поднял на нее взгляд. – Да. – Никак не могу выбросить из головы Мартина, – он перехватил ее руку и положил себе на грудь, накрыв ладонью. – Было бы странно, если бы смог. Этера действительно удивилась, что вампир продержался так долго и спокойно – то ли ее чары так хорошо сработали, то ли ему и правда помогла возможность отвлечься на охоту Вестара. Но сейчас, когда они вновь остались в покое и наедине, всё невысказанное начало рваться наружу, и хорошо, если дело ограничится только словами. – Знаешь, я думал, что хуже ада, чем был у Касадора, представить уже невозможно, но я недооценил мерзавца. Это прозвучит странно, но теперь я считаю, что мне чертовски повезло стать его слугой, а не… этим, – пальцы на руке чародейки дрогнули. – Что он разглядел во мне чуть больше пользы, чем быть просто топливом для ритуала. Так я сумел сохранить от себя настоящего хоть что-то, а иначе – пара десятилетий, и я бы тоже кидался зубами на прутья решётки. Девушка мотнула головой, останавливая чрезмерно разыгравшееся воображение. В прошлый раз ей хватило взглянуть на Петраса, чтобы выбить себя из равновесия, и представлять Астариона, годами томящегося в тесной клетке, было бы паршивым завершением и без того нелёгкого дня. – Зато теперь стало ясно, почему Рафаил так переполошился: души семерых отродий за ту силу, что предлагает взамен Мефистофель – это было бы слишком неправдоподобно. Другое дело многие сотни, что заперты в часовне. – И ведь заметь – ублюдок даже не соврал нам! – восхищённо усмехнулся Астарион, эмоционально взмахнув рукой. – Сила в обмен на души всех отродий Касадора. Рафаил умолчал только про самую незначительную деталь – их настоящее количество. – Да уж, представляю лицо любого охотника на чудовищ, который заглянул бы к нему в крипту, – невесело улыбнулась чародейка. – Может, ещё не поздно сводить туда нашего Уилла? – хохотнул вампир в ответ на ее мысль. – Пускай впервые посмотрит на свой любимый город без розовых окуляров. – Мне почему-то кажется, что Горташ справится с его перевоспитанием быстрее, чем мы. – О да, эрцгерцог талантлив! – Аст? – Этера вспомнила ещё одну тему, которую им всё никак не удавалось обсудить. – Милая? – Предложение Густаво. Что ты думаешь о нём? – Я не знаю, – как-то беспомощно выдохнул мужчина. – Этот выбор кажется мне таким далёким, что я не могу всерьёз сейчас думать об этом. Я нужен Псу и его хозяину только сильным, хоть они пока и не представляют масштаб этого могущества, поэтому сначала в любом случае предстоит разобраться с Касадором. А что? Ты начала беспокоиться за своих славных друзей? – он поймал ее заинтересованный взгляд. – Моих? Не наших? – на всякий случай уточнила чародейка, хоть и догадывалась, какими будут его слова. Астарион помолчал, глядя ей в глаза, и это уже было красноречивым ответом. – Я постараюсь сделать так, чтобы они не пострадали, если для тебя это важно. – Спасибо. Она понимала, что не получит более однозначных обещаний, и была рада даже этому, хотя его фраза могла с тем же успехом означать, что Астарион будет бить своих спутников не смертельно, если вдруг им придётся стать врагами. Но что она знала точно – так это то, что при любом стечении обстоятельств и при любом его выборе, она всё равно будет на его стороне. Этера заскользила ладонью по его груди и мышцам пресса, раздвигая полы халата и любуясь игрой отсветов пламени камина на безупречной коже – мужчина был самым великолепным чудовищем из всех, кого ей когда-либо доводилось встречать. И любить. – Мне очень не понравилось то, что я сегодня о себе узнал, – признался Астарион, прищурившись в потолок. – О себе? – немного удивилась чародейка. По ее мнению, самым страшным кошмаром этого дня была их встреча с Мартином. – Да, – он приподнял руку и несколько раз сжал ладонь в кулак, будто проверяя, насколько хорошо она его слушается. – Не пойми меня неправильно, размах задумки Касадора впечатляет, и все эти отродья, что он так тщательно скрывал – жуткое зрелище. Это ведь не случайные смертные оказались там, в клетках, а те жертвы, которых мы семеро приводили к нему все эти годы – я узнал даже некоторых своих. Мартина заманила к нему моя сестра Далирия, если тебе интересно, но мы думали, что хозяин убивает всех, кто попадает к нему на обеденный стол. Только знаешь что, милая? – вампир повернулся на бок и уткнулся лицом девушке в живот. – М-м? – Смотреть на этих отродий страшно, но мне плевать на их судьбу, – теперь его голос звучал немного приглушённо. – Раз уж они уже созданы ради ритуала – я использую их, не колеблясь ни секунды, только сам Касадор… Вот кто до сих пор пугает меня до ужаса. Все эти дни с момента побега я убеждал себя, что смогу. Что я теперь свободен, полон сил, обрёл союзников… но стоило мне снова увидеть бывшего хозяина в чужих воспоминаниях, как я тут же начал сомневаться, а точно ли он бывший? Он мучил другого, а больно было мне, он приказывал другому – цепенел я. Эти реакции так глубоко въелись в мои разум и тело, что никакая личинка не способна меня от них защитить. Я не готов, Тера, – произнёс он полушёпотом, так что чародейка едва различила слова. – И я боюсь, что просто пойду на смерть, заняв отведённое мне место на алтаре ритуала. – А как же Рафаил? – Этера крепче сжала его плечо, чувствуя, как оно начинает подрагивать. – Ты не веришь в его помощь? – Дьявол – моя последняя и единственная надежда, но, какой бы план он ни придумал, какое бы оружие ни вложил в мои руки – всё может оказаться бессмысленным, если я ничего не сделаю вот с этим, – его указательный палец упёрся в висок. – А я не знаю, что могу сделать. Я… в тупике. Больше всего на свете чародейке сейчас хотелось лечь рядом и прижаться к нему всем телом, но узкий гостевой диван не позволял даже одному человеку вытянуться в полный рост. – Давай вернёмся в спальню и продолжим разговор там, – предложила девушка, мягко побуждая Астариона подняться с ее колен. – Конечно. Выходить из нагретого камином помещения в холодный ночной холл было неприятно, зато в их комнате уютно горела масляная лампа, а под одеялом уже ждали оставленные предусмотрительными слугами грелки. Вампир сбросил халат на пол и первым забрался в постель, но Этера почему-то решила не следовать его примеру, а присела рядом на краешке матраса. – Ты веришь, что я пойду с тобой до конца? – Верю, хоть до сих пор и не понимаю, зачем тебе это, – он закинул левую руку за голову. – Ты ведь теперь во Вратах Балдура, и ты свободна: можешь наняться на корабль, отплыть в Амн, начать новую жизнь, в которой нет чокнутых сектантов, иллитидов или вампирских отродий с садистскими наклонностями. – Могу, – согласно кивнула чародейка. – Но стану ли? Теперь Астарион немного наклонил голову, глядя на девушку с новым интересом. – Знаешь, милая, я ведь очень часто говорю о том, что хочу сам, но никогда не спрашивал о том, чего хочется тебе. Сначала мне было на это наплевать, признаю, потом я просто стал думать, что после победы над Касадором смогу широким жестом дать тебе всё, чего бы ты ни пожелала, но теперь… теперь я не уверен, что у нас будет эта победа, и, кажется, пришло самое время спросить. Чего от жизни хочешь ты? С каждым новым словом его монолога Этера мрачнела сильнее, понимая, что всё закончится этим вопросом. Девушке было гораздо проще, когда Астарион – всегда такой эгоистичный и внешне самоуверенный – был сосредоточен только на своих грандиозных целях и воспринимал ее поддержку, как должное. А теперь его сместившийся фокус внимания вынудил ее растеряться. Чародейка обошла кровать кругом, якобы чтобы забраться под одеяло и нырнуть вампиру под руку, но на самом деле ей были просто нужны пара лишних секунд подумать и возможность спрятать глаза. – Я не знаю, чего хочу, Аст, – пробормотала она, устраиваясь у него на плече. – Я так часто брала и присваивала чужое, жила чужими идеями, что уже забыла, как быть цельной и искренней. Как ты. – Как я? Искренней? – ладонь, поглаживающая ее обнажённую спину, удивлённо замерла. – Милая, ты это серьёзно? – Да. Ты родился среди золота, окунулся в грязь, но, выбравшись из нее, снова тянешься к золоту, – чтобы говорить было проще, чародейка кончиками пальцев выводила узоры на его груди. – Ты понял и принял свою природу, ты не боишься своих желаний и ни под кого не подстраиваешься. Ты очень неудобный, любовь моя: как союзник, как друг и партнёр, но ты… настоящий. Я такой быть не могу. Долгое время я цеплялась за море и корабли, но с щедрой подачи Горташа это всё потонуло к чертям. А теперь… получается, что теперь я цепляюсь за тебя, хоть и отдаю себе отчёт в том, что ты способен сделать с такой властью. Этера ожидала, что вампир станет с ней спорить, убеждать, что она ошибается, как минимум, насчёт одного из них, но он просто выдохнул ей в волосы: – Ладно, пускай пока будет так, – он перевернулся, сбивая одеяло и подминая девушку под себя. – Если ты жаждешь меня так сильно, что не можешь думать больше ни о чём другом, то я – последний, кто станет тебя в этом упрекать. Астарион впился в ее губы и тазом сильнее вдавил в постель, вынуждая чародейку раскрыть перед ним бёдра. Она чувствовала, как пульсирующими толчками нарастает его возбуждение, но пока была слишком ошеломлена такой внезапной сменой настроения, чтобы ответить мужчине с той же страстью. Тем более, что Этера не могла взять в толк, зачем ему это понадобилось: тогда в борделе он был не в себе, опьянённый запахом крови и зрелищем чужих страданий, но что им движет теперь, напуганным и уставшим? – Аст? – чтобы получить паузу в поцелуе, ей пришлось коснуться кончиками пальцев его губ. – Что происходит? – Милая? – он нахмурился, замерев над ней на локтях. – Мне точно нужно объяснять тебе такие вещи? – Ты… правда этого хочешь? Сейчас? – она всё ещё не могла поверить, что его желание искренне. – Если это твоя попытка подбодрить меня или утешить – это необязательно. – Радость моя, я что – похож на благодетеля, раздающего милостыню? – Астарион фыркнул, подперев щёку ладонью. – Ты была права на мой счёт, сказав, что я очень неудобный партнёр. И я не дарю секс в награду за парочку трогательных признаний, чтобы ты понимала, – он провёл пальцем второй руки по губам Этеры и стал серьёзным. – Но сегодня мне действительно это нужно. Жизненно необходимо хоть ненадолго забыться, спрятаться в самом лучшем, что у меня сейчас есть – в тебе. Что ответить на это, чародейка так и не нашлась, удивлённо глядя на вампира. – Можешь в это не верить, если тебе так легче, – его голос становился всё более вкрадчивым и мягким, обволакивая разум девушки паутиной. – Просто сдайся мне. Снова. Этера закрыла глаза и притянула его лицо к себе. Даже если слова Астариона были ложью – на эту ночь она согласна была в них поверить и сдаться, раз уж он сам просит об этом. Он вошёл в нее сразу, не тратя время ни на кровь, ни на прелюдии, немного болезненно, но эта боль была настолько сладостной и долгожданной, что чародейка согласилась бы проживать ее каждую ночь. Мысль о том, что в этой комнате тоже было бы неплохо поставить контур тишины, мелькнула и тут же исчезла с первыми толчками внутри ее тела. Не будь у публичной близости с Астарионом столь далеко идущие последствия, девушка готова была бы отдаться ему хоть на главной городской площади, на глазах у толпы. В этот раз он не был груб, касаясь ее кожи пальцами и поцелуями ласково, практически трепетно, но Этера всё равно ощутила себя в полной власти вампира, стоило только поймать его взгляд. Он брал чародейку медленно, заставляя полноценно прочувствовать свои уверенные движения и сходить с ума от желания подарить ему всю себя, без остатка. Каждый вздох и каждый стон, каждый отклик гибкого горячего тела, что существуют лишь для этого мужчины. Чародейка была уже на грани, когда Астарион вышел из нее и лёг рядом. – Ты ведь не рассчитываешь, что сегодня всё будет так просто, правда? – он положил ладонь ей на грудь, очерчивая пальцем ореол соска. – Что ты задумал? – голос дрожал от возбуждения и тянущего ощущения незавершённости внизу живота. – Я заметил кое-что интересное в борделе, – дразняще прошептал мужчина. – Тебе ведь понравилось то, что орк делал с той шлюхой, верно? – он придвинулся ближе, запуская обе руки Этере в волосы. – Хочешь, чтобы я обращался с тобой так же? – Только без фингала под глазом, – довольно прищурилась девушка, осознав, к чему он клонит. – Мне не идут следы на лице. Вампир понимающе улыбнулся и встал с постели, подходя к своим вещам. – Сядь, – не оборачиваясь, скомандовал он, и чародейка повиновалась, замирая на краю матраса и любуясь обнажённым мужчиной со спины. Он достал из сумки два мотка верёвки: обычную джутовую, применяемую как в походных, так и в разбойничьих делах, и тонкую, не очень длинную, сплетённую как будто из шёлковых нитей. Астарион присел рядом и развернул Этеру к себе спиной, скрещивая ее руки на пояснице. Кожи коснулась шершавая грубость джута, и вампир начал оборачивать петли верёвки вокруг запястий. Закончив связывать чародейку, он собрал ее волосы в кулак и наклонил голову набок, скользя губами по шее и линии плеча. Затем потянул руку вниз, к полу, вынуждая девушку опуститься перед собой на колени. Только глядя в его лицо снизу вверх, она ощутила всю глубину своего падения: ее снова захлестнуло вожделением, а тело звенело от сладостного напряжения так сильно, что казалось, достаточно было единственного прикосновения, чтобы окружающий мир надолго перестал существовать. – Прекрасно, – хрипло прошептал Астарион, удовлетворённо скользя большим пальцем по губам Этеры и проникая ей в рот, чтобы ощутить горячую влажную мягкость языка. – Я хочу, чтобы ты примерила одно украшение. Он подобрал с постели тонкую верёвку и сделал на ней несколько узлов, превращая нить в скользящую петлю, которую тут же надел чародейке на шею. Астарион наклонился к ней, снова беря за волосы и прогибая назад, грубо целуя и царапая губы клыками. – Теперь будь осторожней, милая, – вампир выпрямился и поправил девушке пряди, попавшие под петлю. – Это настоящая удавка, и она больно жалит, если совершать слишком резкие движения. В подтверждение своих слов, он потянул конец веревки вверх, заставляя кольцо на шее сомкнуться плотнее. – Ты знаешь, что делать дальше. Рубиновые глаза мужчины предвкушающе сверкнули, когда Этера подалась вперёд и обожгла его член дыханием. Длины верёвки хватило ровно на то, чтобы обхватить губами головку, а потом ей в горло врезалась удавка. – Ниже… – повелительно прошипел вампир, и чародейка снова ему подчинилась. Сопротивляясь давлению удавки, девушка заставила себя опуститься ниже и едва не закашлялась, когда тонкая нить впилась в шею с новой силой. Астарион поощрительно двинул бёдрами ей навстречу и сдавленно застонал. Этера уже не могла смотреть на его лицо, только слышала, как вампир громко дышит, в то время, как она сама страдала от нехватки воздуха. В ушах звенело, а глаза заволакивало туманом, веревка то ослабляла хватку, то остро врезалась в кожу, но чародейка была не в силах сама прекратить эту пытку. Астарион за подбородок поднимал ее вверх, давая немного времени отдышаться, и снова направлял вниз, к эпицентру своего наслаждения. – Очень хорошая девочка, – улыбнулся мужчина, отстраняя Этеру и довольно наблюдая, как жадно она хватает воздух. – Теперь встань. Ноги у девушки задрожали, да и спина устала от долгого положения в наклоне, но она неловко поднялась с колен. Вампир притянул ее ближе, покрывая поцелуями грудь и живот, а рукой скользя по внутренней стороне бедра вверх. – Ах-х! – вырвался невольный стон, когда чародейка ощутила в себе его пальцы. – Хочешь большего, милая? – усмехнулся Астарион, убирая руку и любуясь, как на его пальцах тонкими нитями блестит прозрачная вязкая жидкость. Девушка мелко и часто закивала, от желания позабыв, как произносить слова, и вампира это рассмешило. Он развернул Этеру спиной, подцепляя брошенный конец удавки и соединяя его с веревкой на запястьях, так что теперь чародейка чувствовала натяжение от любого неловкого движения рук. – Иди ко мне, – Астарион откинулся спиной на кровать и помог связанной девушке устроиться сверху. Снова чувствовать мужчину внутри было ошеломляюще, невыносимо прекрасно, настолько, что девушка поняла, что теряет контроль уже через несколько движений бёдрами. Правильно оценив ее состояние, вампир подставил большой палец под клитор, и реальность чародейки взорвалась тысячей цветных осколков. Она со стоном подалась вперёд, забыв про петлю на шее, вообще про всё забыв, так что Астариону пришлось удержать ее за плечи. – Тише, милая, тише, – шептал он, пока Этера пытается отдышаться и откашляться. – Мне приятна твоя боль, но я не хочу, чтобы ты здесь умерла. Вампир ласково провёл по ее щеке, смахивая слезинки, выступившие от рывка удавки. – И я не велел тебе останавливаться, – Астарион переместил ладони девушке на ягодицы, качнув ее таз вперёд и вниз. – Продолжай. Обессиленная чародейка закусила губу, начиная двигаться снова. И пускай она была сверху, пускай сама выбирала скорость, глубину и ритм – руки вампира лишь слегка поддерживали ее за бёдра – но парадоксальным образом ощущала, что не контролирует ничего. Что это ему, а не Этере принадлежит и подчиняется каждая клеточка ее тела. Астарион даже снизу вверх смотрел на девушку самодовольно и властно, и этот взгляд пьянил ее сильнее прикосновений, соединивших их в одно целое. Когда она выбилась из сил окончательно, и ноги стали заметно дрожать от напряжения, вампир сжалился, переворачивая чародейку на спину и замирая в ней сверху. – Умница, милая. А теперь – открой свой разум, – он призывно провёл кончиками пальцев по ее лбу. – Твоё наслаждение, как и ты сама, принадлежит мне, и я хочу выпить его до самой последней капли. Этера коснулась губами его ладони на своём лице и послушно закрыла глаза, погружая их обоих в мир, где зрение было не нужно для того, чтобы видеть друг друга. Вспышки взаимного наслаждения загорались в их сознании слепящими искрами, и Астарион не сдержал собственного стона, когда на его разум лавиной обрушилось всё удовольствие девушки. Он так самоуверенно планировал выпить его до дна, но сейчас чародейка чувствовала, как мужчина тонет в нём. В попытке вернуть себе контроль вампир толкнулся вперёд резче и злее, щедро смешивая наслаждение Этеры с новой болью, но жертвенная отзывчивость ее тела даже агонию способна была превратить в экстаз. И Астарион сдался. С хриплым рычанием он впился девушке в шею, в последний раз с силой прижался к ней бёдрами и позволил этому безумному потоку счастья себя поглотить. Их поглотить, если быть точнее, ведь чародейка всё ещё чувствовала эмоции вампира, как свои. Она больше не сомневалась в искренности его страсти, как и в том, что сегодняшняя ночь действительно была ему очень нужна. *** Когда в окно прокрались первые лучи рассвета, Гейл приближался уже к середине книги. Он читал жадно, впитывая каждое слово, и, кажется, даже забывал моргать, отчего к утру глаза совсем устали и пересохли. Если бы он только знал раньше, какие тайны сокрыты в этом фолианте! История могла называть Карсуса, как угодно: безумцем, тираном, убийцей… но никто не посмеет отрицать, что он был гением. Магом, вышедшим за границы законов мира, за пределы добра и зла. Вестар заворочался во сне и перевернулся на живот, разметав волосы по подушке. Волшебник перевёл взгляд на мужчину – пожалуй, единственного, кто мог сейчас переключить его внимание и вынудить отвлечься от чтения. Гейл обрёл эльфа чудом и однажды уже чуть не потерял, погнавшись за запретным знанием. Но, раз уж всё обошлось, то теперь это знание послужит его интересам. Их интересам. А может – всего мира. Дроу проснулся, когда солнце было уже высоко в небе, и с удивлением посмотрел на мага. – Спешишь заняться делами с самого утра? – Ты про это? – волшебник положил ладонь на разворот книги. – Я начал ещё вчера, но не смог оторваться. А теперь могу… Пьянея от собственной наглости, мужчина потянулся к дроу губами, и ощутил сладостный вкус ответного поцелуя. – Так ты вообще не спал? – Вестар подозрительно всмотрелся ему в лицо. – Выглядишь неважно. – Это такая мелочь по сравнению с тем, что я узнал! Гейл увлечённо принялся пересказывать эльфу то, что уже успел прочитать: про Нетерил, его летающие города и их падение на землю, магию ушедшей эпохи – без условий и ограничений, а также про величайшего волшебника тех лет – мальчика, рождённого, чтобы стать богом. Вестар слушал мага вежливо и внимательно, но взгляд его мрачнел с каждой минутой, пока не стал окончательно недоверчивым. – Мне очень приятно видеть тебя таким воодушевлённым, – осторожно начал дроу. – Но ты говорил, что книга нужна тебе, чтобы помочь разобраться с Абсолют. Как это всё взаимосвязано? – Самым натуральным образом! – поднял палец волшебник. – Эта книга – не просто биография Карсуса, в ней собраны все его наработки и исследования по магии, в том числе по Короне, которая сейчас украшает Старший Мозг. Разобравшись, как она устроена, я пойму, как ей управлять и, возможно, смогу не просто одолеть иллитидов, но воплотить в жизнь и гораздо большие чудеса. – Например? – не разделил его энтузиазма Вестар. – Например, завершить то, что не удалось Карсусу, – многообещающе прищурился Гейл. – Доломать остальной мир? – криво усмехнулся дроу, с сомнением качая головой. – Ты же сам мне только что рассказал, что Карсуса прозвали безумцем за его идеи! – Прозвали те, кто слишком ограничен, чтобы осознать всю глубину его мысли! – непреклонно заявил волшебник, захлопывая книгу. В спальне повисла неловкая пауза. Делясь с Вестаром прочитанным, Гейл рассчитывал вовсе не на такую реакцию. Он ожидал, что дроу разделит с ним радость, но эта неприкрытая подозрительность здорово обескуражила мага. – Есть ещё кое-что, что может тебя заинтересовать, – предпринял вторую попытку волшебник. Он взял ладонь партнёра и разместил у себя на груди, прямо над местом, где покоилась Сфера. – Ты уже знаешь, что там, и знаешь, что я жив только капризом богини, которая не моргнув глазом отправила меня на смерть. Но, кажется, теперь у меня появился шанс самому определить свою участь: Корона, Камни и моя Сфера – это части единой системы. По отдельности они опасны, и в их использовании сокрыты огромные риски, в чём я, как ты понимаешь, уже успел убедиться на своей шкуре. И, лишь объединив все три элемента, магию Нетерила можно сделать стабильной, предсказуемой! Послушной. – Послушной? Ты всё ещё говоришь о магии, которая обрушила на землю парящие города, – напомнил ему Вестар, чуть смягчившись. – Но, если ты считаешь, что в этом кроется шанс тебя спасти… Что нужно сделать? – Выйти за пределы возможностей, – Гейл с нежностью провёл по его щеке, обдумывая, стоит ли говорить дальше. Теперь дроу смотрел на него участливо, но, кажется, волшебник уже чрезмерно его озадачил на сегодня. – Но нам не обязательно обсуждать это сейчас, пойдём лучше завтракать? Маг уверенно убрал книгу в сумку, демонстрируя полную готовность к новым подвигам. Он выбрался из постели,накинул на себя халат и мимоходом глянул в зеркало на стене. Затем подошёл ближе и хмыкнул: ещё пара подобных бессонных ночей, и глаза у него станут красными, как у Астариона, а тени под ними залягут, как у Этеры. Но, несмотря на сомнительный вид, чувствовал себя волшебник превосходно – книга как будто наполнила его кипучей деятельной энергией, которую Гейлу не терпелось бросить в бой. Гостиная встретила их с Вестаром ярким солнечным светом и ароматом кофе с пряностями: на своём привычном месте на диване уже сидели Астарион и Этера с чашкой в руках, а напротив них, в кресле, расположилась хозяйка дома. Сегодня Амаретт была в белом брючном костюме, что чертовски соблазнительно контрастировало с цветом ее кожи и золотыми украшениями на руках и рогах. Даже неискушенный в любви волшебник вынужден был признать, что женщина великолепна, и тем сильнее удивлялся, что дроу отказался от возможности провести с ней ночь. Но внутренне был благодарен ему за это. Капитан подняла на вошедших взгляд и улыбнулась в чашку. – Как вам спалось? – спросила она, пока гости занимали свои места на втором диване, и сделала дворецкому жест подать им кофе. – Ночью было немного шумно, – Гейл пристально посмотрел на Этеру, взглядом намекая ей, что она тоже умеет пользоваться заклинанием тишины. – Но в остальном гостеприимство этого дома выше всяких похвал. – Лично я спал как убитый, и ничего не слышал, – дроу благодарно принял свою чашку с напитком. – В следующий раз я поселю любителей спать и любителей шуметь в разных концах коридора, – лукаво прищурилась капитан. – Зачем было выбирать комнату с одной кроватью, если вы всё равно не воспользовались ей по назначению? – А в этом доме всегда интересуются, чем заняты гости в постелях? Если это так, в следующий раз мы постараемся оправдать ожидания хозяйки, – учтиво ответил Вестар с плохо сдерживаемым смехом. – Ну разумеется, меня это интересует! После некоторых гостей горничной приходится отмывать спальню от крови. А мне потом отпаивать бедную девочку успокоительным, – хихикнула тифлинг, весело глядя на помрачневшую чародейку. Сегодня укус на ее шее был всего один, но зато над ним красовалась тонкая красная полоска стёртой кожи, о природе которой волшебник не хотел даже думать. – Тебе просто нужны более стрессоустойчивые слуги, – оскалился Астарион, рассматривая свой маникюр. – Отправляй их ко мне, я проведу беседу. – Чтобы у меня вообще не осталось работников? Нет уж, спасибо! – Но тогда я не понимаю претензии, – продолжил эльф с тем же выражением. – Ничего из того, что происходило в нашей спальне, уже не сможет повергнуть твою горничную в больший шок! – Кто знает, Вестар, ты ведь полон сюрпризов, – капитан кокетливо поправила волосы, отклоняясь на подлокотник кресла. – В прошлый раз, например, ты не дал мне ни малейшего повода думать, что предпочитаешь мужчин. –Одного конкретного мужчину, – мягко улыбнулся дроу, поднося к губам руку Гейла и целуя его пальцы. Женщина расхохоталась, отставив руку с чашкой, чтобы не расплескать кофе, а Гейл поспешил спрятать пылающее лицо в своей кружке. Пускай пикировка была шуткой ко взаимному удовольствию, но мысль о том, что их с дроу постельные дела вынесли на всеобщее обозрение, изрядно его смущала. Хотя то, что Вестар во всеуслышание заявил о своей симпатии к нему, поселило в районе груди что-то очень тёплое и светлое. Вежливо постучавшись, в гостиную вошла горничная с небольшой стопкой писем. – Утренняя почта, госпожа, – девушка оставила конверты на столике перед Марой и вышла из комнаты. Отставив чашку, Амаретт легким движением руки разложила письма в ряд, и увидев одно из них Астарион весь подобрался и подался вперёд. – Герб клана Зарр? – вампир впился в женщину подозрительным взглядом. – Да. А что? – капитан с интересом изучала мужчину, удивлённая его бурной реакцией. Гейл с Вестаром тоже переглянулись: они были в курсе, кто на самом деле скрывался под личиной нелюдимого аристократа, и почему их спутник так обеспокоился. Этера положила руку ему на колено, предостерегая от новых эмоциональных выпадов. – Нужно поговорить, – девушка многозначительно обернулась на дворецкого. – Выйди, Арно, – скомандовала Амаретт и дождалась, пока слуга закроет за собой дверь гостиной. – Боги, ну что случилось на этот раз? С Зарром-то что не так? – А как давно вы переписываетесь? – попыталась издалека начать чародейка. – Мы не переписываемся. Мне регулярно приходят приглашения на его званые вечера с просьбой “разнообразить досуг почётных гостей беседами о дальних берегах”, – издевательски протянула Мара, явно цитируя строку из письма. – Обычно этот мусор отправляется в камин. Я бы ещё подумала, пригласи он меня, как равную, но я что – похожа на любителя травить байки для капризной знати из Верхнего Города? Этера встревоженно обернулась к Астариону, осознав, как близко от беды всё это время была ее подруга. – Тера! – окликнула ее капитан, строго качая головой. – Ещё один неоднозначный взгляд без объяснений, что происходит – и я сделаю то, что твоему вампиру не удаётся вот уже которую ночь, – она взяла паузу, довольно наблюдая, как вытянулись лица всех присутствующих и Астариона в частности. – Я тебя сожру. – О, это очень серьезная угроза, – Астарион встал, чтобы дотянуться до письма, и теперь держал его в руках с отвращением, словно дохлую крысу. – Только вот какой нюанс, Мара: тебя и саму приглашают в качестве главного блюда, – он ткнул указательным пальцем в оттиск сургуча на пергаменте. – Поясни? – недобро прищурилась тифлинг. – Без проблем, – мужчина рухнул обратно на диван и закинул ногу на ногу, обнажая колени под халатом. – Клан Зарр – это семейство вампиров, уже многие столетия проживающих в Балдуре, а Касадор Зарр, чья печать сейчас красуется на этом конверте – его нынешний патриарх и… думаю, не солгу, сказав, что он ещё и мой отец. И, как ты можешь догадаться, гости, которых он зовёт, редко приходят к нему больше одного раза. Капитан молчаливо упёрлась локтями в колени и обвела гостей взглядом. – И вы все об этом в курсе, – сделала она вывод, не увидев удивления ни у кого из собеседников. – Хах, а я-то наивно думала, что это амнийцы – змеи, готовые проглотить тебя целиком. Может вы сразу огласите мне весь список монстров, населяющих город? – Давай перо и пергамент. Правда, придётся подождать – список длинный, – не растерялся вампир, чем заслужил уважительный смешок Амаретт. – Ладно, верни письмо, отправлю его в камин. Мара требовательно протянула руку, но вампир не торопился его вручать, задумчиво глядя на родовой герб печати. – Раз оно тебе всё равно без надобности, думаю, я найду ему лучшее применение, – Астарион сломал сургуч пополам и вскрыл конверт, извлекая письмо. Этера отставила кофе и прижалась щекой к плечу мужчины, чтобы читать одновременно. “Уважаемая капитан Амаретт. Господин Зарр очень сожалеет, что вы отклонили предыдущие приглашения, и просит поинтересоваться причиной такой категоричности. Если вас смущают масштабные шумные сборища, знайте, что на торжественном приёме в честь праздника “Последнего дня лета” соберётся только узкий круг друзей семьи и самых знатных представителей Верхнего Города. Возможно, в камерной дружеской обстановке Вам будет комфортнее, и вы с Господином сможете, наконец, познакомиться лично. Сообщите о своём окончательном решении не позднее, чем до конца этой недели. Камергер Дюфэ”. – Какое интригующее упорство, – вампир задумчиво вернул записку в конверт и положил всё в карман халата. – Сколько писем ты уже проигнорировала? – Это четвёртое, – тифлинг даже не поинтересовалась, что в нём написано. – Хм… Астарион изучающе взглянул на Мару, словно прикидывая, что в ней такого особенного, чтобы заинтересовать патриарха клана Зарр. – Что? – Обычно Дюфэ так не усердствует ради заурядного кровавого вечера, – признался мужчина Амаретт, приобнимая всё ещё встревоженную чародейку. – Одно, максимум – два приглашения, и если цель не идёт на контакт – он ищет другую. Не знаю почему, но Касадор очень хочет видеть в Красном Замке именно тебя. – У этого упорства есть объяснение? – Я вижу два варианта: либо ты вмешалась в его планы и сама этого не заметила, либо кому-то из богатеньких извращенцев из числа постоянных гостей очень неймётся с тобой поразвлечься. При любом раскладе рекомендую обзавестись хорошей охраной – когда Дюфэ отчается заманить тебя законным способом, он перейдёт на другие методы… убеждения. – Предлагаешь сменить костюм на доспехи? – Мара бросила взгляд на бёдра, где обычно висели боевые топорики, но дома она оружие не носила. – А ещё очень внимательно присматриваться к незнакомцам, которые пытаются с тобой подружиться. – К таким, как ваша компания? – пошутила женщина, и вампир понимающе улыбнулся. – Возможно, сложись всё иначе, как раз мне бы и поручили тебя убеждать. – И первым делом ты бы познакомился с моей секирой, – Амаретт обнажила ряды острых белых зубов. – Первым делом я бы уложил тебя в постель, – снисходительно посмотрел на нее Астарион. – И мне почему-то не кажется, что ты хранишь под подушкой коллекцию оружия, чтобы показывать ее любовникам. – В таком случае мне просто невозможно повезло, что ты сбежал из отчего дома, – издевательски протянула Мара. – И что сейчас тебя есть, кому согревать по ночам. – А ведь я не шучу, – серьёзно продолжил мужчина. – Пускай меня ты можешь не опасаться, но я был у Касадора не один такой талантливый – у него ещё шестеро порождений-охотников. И кто-то из них вполне может за тобой прийти. – Ладно, мой рыцарь-вампир, – капитан перестала ёрничать, признав, что ситуация вышла за границы шутки. – Что ты предлагаешь? Астарион снова развернул письмо и перечитал его несколько раз. – Напиши ответ, что придёшь, – наконец решил он. – Это обезопасит тебя, как минимум, до самого вечера приёма. А дальше… дальше разберёмся. *Айрэ и Саруман – “Попутный ветер”