Брак во имя королевства

Когда Рейнира вернулась в Красный замок, её украшение из чёрного камня сразу привлекло внимание Эйгона: — Ты слишком любишь подарки, — бросил он, встретив её в коридоре. — Это просто ожерелье, — ответила она, не глядя на него. — Просто? — его голос стал резче. — Ты думаешь, я не понимаю, что Деймон делает? Она остановилась, её глаза встретились с его: — А что он делает, по-твоему? Эйгон подошёл ближе, его лицо было злым: — Использует тебя. Он всегда это делал. Рейнира усмехнулась: — Ты ревнуешь? — Я не позволю ему забрать то, что принадлежит мне, — его голос был твёрдым, в нём звучал вызов. Она не ответила, просто развернулась и ушла, оставив его в коридоре.

***

После очередного заседания Совета Рейнира направилась к своим покоям, когда её остановил Отто. — Ваше величество, — начал он с уважительным тоном, но в его голосе чувствовалась твёрдость, — мне нужно с вами поговорить. Она посмотрела на него, слегка нахмурившись: — О чём? — О будущем королевства, — ответил он, его взгляд был пристальным. — Сейчас, как никогда, важно укрепить власть короны. Она не сразу поняла, куда он клонит, но затем догадка поразила её: — Вы считаете, что я не выполняю своих обязанностей? — спросила она, голос её стал холоднее. Отто шагнул ближе, его голос стал тише, почти шёпотом: — У короля нет наследника. Её сердце забилось быстрее, но она сохранила спокойствие: — Это ваша забота, а не моя. — Если вы хотите сохранить трон для своей линии, королева, вы должны позаботиться о том, чтобы у короля был наследник, — настойчиво добавил он. Рейнира смотрела на него с раздражением, но не могла отвергнуть правдивость его слов. — Я подумаю над этим, — ответила она наконец, отвернувшись.

***

Рейнира стояла у окна своих покоев, задумчиво перебирая пальцами ожерелье из чёрного камня. Она слышала, как шепчутся слуги, как её приближение заставляет затихать разговоры. Вновь это имя — Деймон. Оно всегда вызывало волнение и страх. А теперь — ревность. Она знала, что её возвращение в Красный замок станет поводом для новых интриг. Но то, как Эйгон смотрел на неё в коридоре, это напряжение в его голосе — это было не только о троне или браке. Это было личное. Дверь тихо скрипнула, и в покои вошла Алисента, её лицо было озабоченным, но голос оставался мягким, почти утешительным: — Ты не должна игнорировать его, Рейнира. — Кого? — ответила она резко, не оборачиваясь. — Эйгона. Он твой муж и король. Рейнира обернулась, её глаза сверкали. Алисента сжала губы, её лицо стало строгим: — Ваш союз важен для королевства. Он нужен всем нам, как бы ты ни ненавидела это. Рейнира усмехнулась, но эта усмешка была лишена веселья: — Вы говорите о союзе, но всё, что я вижу, — это цепи. — Цепи, которые ты выбрала, — ответила Алисента спокойно. — Или ты забыла, кто настоял на этом браке? На мгновение Рейнира отвела взгляд, но быстро справилась с собой: — Я не забыла. Но это не значит, что я стану плясать под их дудку. Алисента посмотрела на неё долгим взглядом, в котором смешались усталость и тревога. — Иногда, чтобы сохранить власть, приходится делать шаг назад. Рейнира молчала, и Алисента, поколебавшись, тихо добавила: — Эйгон не враг, Рейнира. Ты могла бы это увидеть, если бы захотела. Когда Алисента ушла, Рейнира осталась одна. В её голове крутились слова, сказанные Отто, Эйгоном и теперь — Алисентой. Всё указывало на одно: она должна принять неизбежное.

***

Позже в тот же вечер, когда зал погрузился в тишину, Рейнира вышла на балкон. Её мысли были тяжёлыми, но она понимала: судьба королевства требует от неё большего. Лунный свет освещал её лицо, когда она услышала шаги позади себя. — Ты слишком долго размышляешь, — раздался голос Эйгона. Она не повернулась, но знала, что это он. — Ты слишком уверен в себе, — ответила она сдержанно. Эйгон остановился рядом, его лицо было сосредоточенным. — Я прав, и ты это знаешь. Всё упирается в нас. В то, что мы сделаем. — Всё всегда упирается в нас, — отозвалась она, горько улыбнувшись. Он посмотрел на неё, его голос стал тише: — Я сказал тебе, что не хочу этого. Но я сделаю всё, что нужно, чтобы выжить. И тебе придётся делать так же. Она обернулась, её глаза встретились с его: — А ты уверен, что это ты меня используешь, а не я тебя? Эйгон усмехнулся, но в его взгляде мелькнуло что-то тёмное: — Тогда используй, сестра. Если это удержит нас на троне. Их напряжённый разговор прервал стук в дверь. Это был слуга, который с поклоном объявил: — Ваше величество, вас ждут в зале Совета. Эйгон коротко кивнул, но прежде чем уйти, склонился к Рейнире и тихо прошептал: — Не забывай, кому ты принадлежишь. Рейнира осталась стоять на месте, наблюдая, как он уходит. Она чувствовала, что с каждым шагом их связь становится всё сложнее, всё опаснее. И в этом был её шанс — и её проклятие.

***

Эйгон II не был терпеливым человеком. Во время ужина, среди лихорадочных обсуждений укрепления альянсов, Эйгон позволил себе слишком резкие слова: — Деймон давно уже не в своём уме, — произнёс он, лениво болтая вино в кубке. — Его место среди пиратов, а не среди лордов королевства. Король не успел замолчать, как Рейнира резко подняла взгляд: — Ты говоришь о нашем дяде, — процедила она. — Он доказал свою преданность не раз, даже в битвах, где ты, брат, никогда не был. — Преданность? — Эйгон вскинул брови. — Деймон верен только себе. Не зря о нём ходят слухи, что он считает себя истинным правителем. Обстановка за столом накалилась. Но когда разговор зашёл о союзах, Эйгон сделал роковой шаг, предложив идею лорду Борросу Баратеону воспрепятствовать любым переговорам с Деймоном: — Он может использовать этот союз, чтобы противостоять мне, — бросил Эйгон, не заметив, как слова вызвали беспокойство у Отто. Отто Хайтауэр, слушая короля, чувствовал, как его нервы натягиваются, словно струны. Боррос Баратеон был сложным союзником, а Эйгон, в своей самоуверенности, мог слишком далеко зайти. Затем Эйгон перешел на шепот и лично обратился к Отто: — Мне проще уйти к шлюхам, чем ждать её. Я всё сделал для неё: защитил трон, выполнил приказ отца. А она смотрит на меня, как на врага. Отто слушал, не перебивая. — Брак требует времени, Ваше величество, — начал он, осторожно подбирая слова. — Но бывают методы... ускорения этого времени. Эйгон нахмурился, но ничего не ответил. Позже, в ту же ночь за ужином, в кубок Рейниры добавили средство, способное усилить её желания. Она не заметила ничего необычного: вкус был привычным, запах вина скрыл всё остальное. Но спустя час, вернувшись к себе, Рейнира почувствовала странную слабость и жар, окутывающий её тело. Когда Эйгон вошёл в покои, он был удивлён: Рейнира, обычно холодная, бросилась к нему, едва сдерживая дрожь. — Помоги мне... — прошептала она, хватаясь за его рубашку. Эйгон замер, не понимая, что происходит. Он подошёл ближе, осторожно касаясь её плеч: — Рейнира, что с тобой? — Просто будь здесь, — её голос дрожал, но в глазах была непривычная мягкость. Она прижалась к нему, и он позволил себе её обнять.