Девушка с татуировкой ворона

      XVII век. Шотландия. Деревня «чёрных» домов Герраннан, о.Льюис       Утро выдалось довольно пасмурным. На островах ветряная буря: высокие волны сильно ударялись о скалы, моряки не выходили в море, ожидая покоя природы. В скрытой деревне Ковен собрался на площади, чтобы в последний раз попрощаться с Верховной и почтить память погибших от руки охотника юных ведьм и колдунов. Стихия обходила стороной поселение из-за магического щита, воздух, казалось, оставался неподвижным, как и сердца всех представителей Ковена. Погибшая в битве с охотником на ведьм Арлайн лежала на сложенных досках. Её руки были скрещены на груди, бледная и холодная кожа, в области живота виднелся след от воткнутого ножа. Кто-то тихо всхлипывал, кто-то молчал, бездумно вглядываясь в бездыханное тело под речи Сельмы, Лахлана и Маири. Лишь Райтор оставался молчаливым. После произнесённой речи он, воспламенив ладонь, дотронулся до края деревянной доски, которая со скрежетом стала гореть. Вскоре пламя поглотило Арлайн, и появившийся порыв ветра стал рассеивать возникающий пепел.       С этого дня Ровена стала ощущать на себе гневные и презрительные взгляды. Казалось, что всем было наплевать, что девушка была под контролем заклятия. Факт оставался фактом. Она убила Верховную. Своего сородича. Представителя Ковена. Ровена чувствовала ненависть отовсюду и от каждого, словно стала изгоем. Лишь Мелисса, Хелен, Алексия и Райтор, которые были в ту ночь с ней, сохраняли к ней прежнее отношение. Сестра старалась поддерживать её, а подруги всё понимали, но молчали, не решаясь затрагивать больную тему. Со временем Ровена стала злиться в ответ на всех, ведь считала себя жертвой. Она не хотела, никогда бы не подняла руку на Арлайн. Но чувство вины пожирало её, хоть и девушка была невиновна в случившемся.       Через месяц после похорон Арлайн на пост Верховной предстала Оливетта. Четыре ведьмы всматривались в новую ведьму из толпы. Юная девушка, чуть старше их, горделиво предстала перед всеми. Руководство Ковена сделало официальное объявление. Оливетта блеснула карими глазами по каждому из присутствующих. На шее красовалось ожерелье из красных камней, которое то и дело сверкало в лучах солнца. Светлые волосы спадали на плечи, длинное платье подчёркивало фигуру, края губ слегка натянулись в победной улыбке. Оливетта в Ковене славилась магическими способностями, она входила в круг ведьм, которых готовили для титула Верховной Ковена.       — Вот уж не знаю, радоваться ли, — шепнула Алексия, хмыкнув. — Не нравится мне её оскал.       — Умолкни, — рявкнула Хелен, воздержавшись от подзатыльника младшей сестре.       — Мне она показалась довольно милой, — добавила Мелисса, пожав плечами. — Может, все не так уж и плохо?       — Поживем — увидим, — заключила Ровена и, отвернувшись, направилась в другую сторону.       Вскоре Мелисса с Ровеной вернулись домой. Казалось бы, кошмар закончился, жизнь снова начала бить ключом. Убийств больше не было, люди стали выходить из дома. Возобновилась торговля, Мелисса продолжила своё ремесло врачевания. Все же весной и осенью люди болели гораздо чаще. Чем той же зимой. В родной деревне Ровене было гораздо спокойнее, лишний раз возвращаться в поселение ведьм ей не хотелось — до чёртиков надоели взгляды полные презрения и ненависти. Встречи с Аланом участились, они гуляли вдоль деревни, иногда любовались закатом на краю обрыва, либо, лежа на одеяле посреди сухой травы, изучали звёзды на небе. В один из таких дней, парень поймал девушку, спрятавшись в переулок. Ровена чуть не выронила корзинку, в которой были отвары для Мелиссы. Увидев Алана, она прижалась к нему, оказавшись в крепких объятиях.       — Нельзя же так внезапно, — хихикнула Ровена, высвободившись.       — Не смог дождаться вечера, — виновато произнёс он, почесав затылок.       Из-за пазухи он вытащил небольшой букет цветов, состоящий из синих колокольчиков, и протянул Ровене. Та в ответ бережно приняла их и вдохнула сладостный запах. Алан довольно улыбнулся.       — Благодарю, они прекрасны, — засияла Ровена и поднялась на носочки, чтобы подарить парню блаженный поцелуй.       — Могу я украсть тебя на этот день? — спросил он шёпотом, соприкасаясь лбом с ней. Взгляд Ровены невольно упал на стоящую на земле корзинку; девушка вздохнула.       — Не могу, должна помочь сестре сегодня, — ответила она и нежно провела рукой по щеке Алана. — Обещаю быть твоей в день летнего солнцестояния.       — Тогда жду с нетерпением, — кивнул парень и накрыл её губы, подарив прощальный поцелуй.       Ровена вернулась к сестре вся окрылённая. Рядом с Аланом её сердце трепетало, чувство эйфории наполняло тело, сменяясь приливом адреналина. Сидя на табуретке около лавки, где главенствовала Мелисса, она сжимала подаренный кинжал. Ровена давно назначила его своим ведьмовским атамом, отказавшись от предыдущего. Днями напролёт она мечтала об Алане, предвкушая каждую встречу. С нетерпением ждала, когда очутится в его объятиях и ощутит сладкий и жадный поцелуй на губах. Все больше проводя времени вместе, они очаровывались друг другом. Для Алана юная девушка была пределом всех мечтаний. С самой первой встречи, с самого первого слова, с самого первого поцелуя она околдовала его сердце, заполнила мысли.       Приближался день летнего солнцестояния, на котором ведьмы праздновали Белтайн — праздник цветов, весны и возрождения. Он был символом пробуждения природы после зимнего сна. Люди выстраивали в своих домах алтари, как дань поклонения языческим богам. Алтарь представлял собой композицию из: копий или стрел, рогов, которые прославляли мужское начало; свечей, которые чествовали Белтайн, как праздник огня; чаш или всевозможных корзин, которые отсылали к женскому началу; мёда, овса, молока, сочных фруктов, семян, желудей, считавшихся достойным подношением силам природы в знак плодородия; а также лент ярких цветов.       Посвящение в круг Ковена новых юных магов и ведьм проводили на высокой горе. Шабаш праздновался среди людей. По обычаю девушки в венках из цветов водили хороводы вокруг костра, купались ночью в реке, прыгали через огонь. Сны в эту ночь считались пророческими. Сексуальный подтекст этих традиций напрямую был связан с плодородием и темой бесконечного цикла рождения-смерти. Люди искренне верили, что очищающий огонь праздничных костров избавляет от злых помыслов, дурного глаза и болезней. Отчего обязательным действием в этот день был прыжок через костёр.       Но на Белтайн у Ровены были свои планы. Днём она направилась к одинокому обрыву, где тайно встречалась с Аланом. Это было их практически постоянное место встречи. Оно казалось каким-то волшебным, не от мира сего. Шум прибоя, ударяющиеся волны о скалы, лёгкий бриз и крики чаек навевали необычную атмосферу. Там её уже ждал зевающий Алан. Увидев Ровену, он бросился ей навстречу и заключил в объятия.       — Ты что, не спал всю ночь? — усмехнулась она, высвободившись и удерживая его ладонь.       Парень улыбнулся и отрицательно покачал головой, знатно потянувшись. Ветер развевал рыжие локоны Ровены, она убрала мешающую прядь за ухо. Из-за пазухи Алан достал лист папоротника.       — Ого! Где ты его достал?! — восхитилась она.       — Довольно тяжело, дело дошло до драки, — отмахнулся он, вложив в ладонь девушки символ Белтайна. — Могу пригласить вас на празднование?       — Охотно соглашусь, — улыбнулась Ровена, смущённо отворачиваясь, но руки парня поймали её за щеки.       — Почему же время так быстротечно, когда ты рядом? — спросил он, всматриваясь в её покрасневшее лицо.       — У нас ещё весь день впереди, — ответила она, приоткрыв рот в ожидании желанного поцелуя.       Алан исполнил его, жадно накрыв её губы своими. Лёгкое нежное касание быстро переросло во властный поцелуй. Он поглощал её каждый выдох, перекрывая воздух. Нажим становился все сильнее, жёстче. Ровена задыхалась в сладкой истоме. Горячее дыхание Алана обжигало кожу. По телу девушки прошлась волна мурашек, перерождаясь в эйфорию, душой она уже витала в небе вместе с ним, переплетаясь губами в страстном танце. Казалось, что они не могут насытиться друг другом. Прилив адреналина, и вот они снова на земле. Алан медленно отстранился, всё ещё тяжело дыша. Взяв Ровену за руку, он произнёс:       — Пойдём.       Девушка, почти прижавшись к нему, послушно последовала с ним. Дорога до деревни была короткой, они вскоре были на месте. Карнизы домиков были украшены яркими лентами, в подсвечниках усажены букеты цветов, на площади горел небольшой костёр. Некоторые люди, проходившие мимо, размахивали папоротником, пробегали смеющиеся дети, а старики ворчали им вслед, девушки водили хороводы. Юная компания неподалёку играла в «ручеёк». Когда Алан и Ровена проходили мимо, девушку ухватил за собой парень, удерживая за руку, и увёл в конец ручейка; они встали последними. Алана тут же подхватила девушка, заведя ошарашенного парня туда же. Ребята смеялись, поочередно проводя их под мостиком из поднятых рук. Игра постепенно продвигалась, пока не настала очередь Ровены, она тут же ухватила Алана с собой. Наконец они выбрались из злополучной игры, посмеиваясь. Настроение было воистину праздничное. В какой-то момент своей жизни Ровена начала осознавать, что жить рядом с людьми ей стало намного комфортнее. Тем сильнее она отдалялась от Ковена. Хоть на Белтайн и были ведьмы, и колдуны среди люда, все внимание Ровены приковал Алан — единственный луч света в жизни, помимо родной сестры и двух подруг. Прижавшись к его руке, она шла наравне с ним, практически нога в ногу, наблюдая за празднеством.       Дети вплели в волосы Ровены яркие ленты; с Аланом они насладились свежей выпечкой с тёплым молоком, прыгнули вместе через костёр; пока не наступил вечер и солнце не начало спускаться за горизонт. Так как им нравилось любоваться красотами неба, окрашенным последними лучами солнца, то покинули деревню и вернулись к обрыву. Ровена положила голову на плечо Алану и наслаждалась видом вместе с ним. В ответ она получила лёгкий мокрый поцелуй в лоб, отчего на миг прикрыла глаза от удовольствия.       Когда солнце зашло за горизонт, освещая небо последними лучами, Алан повернулся к Ровене и вздохнул. Переминаясь с ноги на ногу, он сжал губы, сильно нервничая. Она заметила его волнение и забеспокоилась.       — Все в порядке, Алан? — спросила Ровена и хотела продолжить, но Алан прервал её, подняв палец вверх.       — Собираюсь продать поместье, давно хочу покинуть остров, зажить по-новому… — Алан осёкся, зажмурившись. — Черт! Я не это хотел сказать.       — Я тебя не понимаю, — ответила она в недоумении.       — Ровена, я люблю тебя, хочу, чтобы ты была со мной до конца моих дней. Ты станешь моей женой?       Глаза девушки расширились от удивления. Она было приоткрыла рот, чтобы ответить, но дар речи пропал. Ровена лишь выдавила шумный выдох. Алан достал из кармана монету и разделил её пополам. Протянув ладонь, он застыл в ожидании ответа. Наконец она неуверенно взяла половинку монеты и волнительно вздохнула. Все мысли занимали одновременно Алан и Мелисса, между которыми стояла лишь она сама. За их спинами стоял ещё и Ковен, которому ведьма дала клятву.       — Я люблю тебя, тоже хочу быть с тобой, но переплыть море… — девушка замолчала, сжав губы.       — Что тебя останавливает? — спросил Алан и, приблизившись, взял Ровену за плечи.       — Моя сестра, не могу её бросить, — ответила девушка, опустив голову. — Она вырастила меня, оставить Мелиссу одну чертовски больно и подло.       — Думаю, что она поймёт. Рано или поздно придётся тебя отпустить и неважно за море или нет, — сказал он, подняв её голову за подбородок, чтобы встретиться взглядами. — Прошу прощения, не стоило давить на тебя. Сколько времени тебе потребуется, чтобы принять решение?       Алан отстранился, тяжело вздохнув. Казалось бы, признание Ровены и взаимность их чувств обрадовали парня, но тут же всё начало разрушаться. Он не хотел потерять любимую женщину, но и планов менять не собирался. Но был готов ради неё на всё. Ровена ответила не сразу. Разом все чувства навалились на неё, она не желала выбирать между сердцем и семьёй. На Ковен ей бы хотелось наплевать, но нарушение клятвы и дезертирство карались сурово. Хотя Ровену вовсе не это пугало. Боль от презрения, ненависти и взглядов осуждения Ковена, заглушала к ним преданность и уничтожила всякое доверие. Она боялась оставить Мелиссу, не желала, чтобы та чувствовала одиночество и боль от предательства сестры. Так же как и Алексию, и Хелен.       — Две недели, — ответила девушка, с надеждой взглянув на Алана.       Он кивнул и, улыбнувшись, прижал к себе ведьму, вдыхая запах рыжих волос. Прямо сейчас парень был готов крикнуть, что останется здесь, оставит мечту переплыть море, лишь бы быть с ней. Но что бы это изменило? Теперь решение было лишь за Ровеной. Он повертел в руках свою половинку монеты и произнёс перед прощанием:       — Что бы ты ни решила, моя половина будет с тобой.       Вечер близился к ночи, на небе засияли звёзды. Землю освещал лишь лунный свет. Ровена зашла в лес, безразборно шатаясь по чаще. Обхватив себя руками и прижав к сердцу половину монеты, она размышляла. Какое решение ей принять? Бросить Ковен, Мелиссу, Алексию, Хелен и родной край? Преодолеть Узкое море и жить обычной жизнью в объятиях любимого человека? Или же отказаться от любви, разбив сердце обоим? Остаться на родине, служить Ковену, который её презирает и считает изгоем? Сердце и душа Ровены разрывались между Аланом и Мелиссой. Сестра много лет заботилась о ней, воспитывала, научила всему, бросилась спасать, когда её зачаровал охотник, была готова отдать жизнь за неё. Алан, желающий быть с ней всю оставшуюся жизнь, подаривший ей настоящую любовь, перспективу на будущее и на создание настоящей семьи.       Выдохнув, Ровена остановилась. Из ножен она достала подаренный Аланом кинжал, служивший ей ведьмовским атамом. Сейчас она смотрела на него, как на символ отречения от магии и отказ служения Ковену. И это началось не сегодня, а когда она поразила им Верховную. Сила, пробудившаяся в ней так внезапно, разделила жизнь ведьмы на до и после. Но хотела ли этого Ровена? Райтор верит, что у неё есть потенциал, что она со временем станет очень сильной и могущественной ведьмой. Но надо ли это Ровене? Жаждет ли она этого? Сила и власть против любви и свободы.       Ровена вздрогнула. Неподалёку послышался хруст веток. Ведьма крепко сжала в руке атам, вглядываясь в темноту. Последствия встречи с убийцей отточили в ней молниеносную реакцию и готовность к практически любой ситуации. Из-за деревьев показалась компания юных ведьм и колдунов. Послышались голоса:       «Предательница!» — «Убийца!» — «Полукровка!» — «За Арлайн!»       На девушку обрушился настоящий дождь, мешая сделать вдох, ветви стали опутывать тело, впиваясь острыми шипами в кожу. Нападавшие стали показываться на лунный свет. Внутренности девушки скрутило от боли, она вскрикнула, не в силах пошевелиться. Хоть она и под воздействием чар охотника убила Верховную, но справиться с толпой магов юной Ровене было не под силу. Боль от предательства Ковена достигла пика. Она была невиновна, но все лишь продолжали сыпать обвинениями.       Ровена громко закричала, волна энергии высвободилась, нападавших сбило ударной волной. Кто-то ударился о дерево, других откинуло дальше на холодную землю. Глаза ведьмы сверкнули, из рук показалось пламя, которое стало жечь сухие ветки, обращая их в пепел. Пока враги пытались подняться, Ровена схватила атам и бросилась бежать. Обратного пути не было. Ковен предал её. Она рыдала, бежала без разбора, ветки рвали одежду, царапали кожу. Но девушка продолжала бежать от невыносимой боли. Как можно дальше. К свободе.       Вдруг её поймали за плечи, она стала вырываться и кричать. Но сильные руки тряхнули её, называя имя. Ровена остановилась, услышав родной голос. Её удерживал Алан. Всхлипывая и задыхаясь, она уткнулась в его грудь. Алан прижал её к себе, поглаживая по мокрым волосам. Когда девушка немного успокоилась, парень накинул на неё свою куртку и повёл за собой.       Он привёл её в свой дом. Девушка устало села на стул, смотря в одну точку. Ровена с горечью осознала, что с Ковеном покончено. Это последняя капля. Боль от предательства сменилась злостью, Ровена сжимала юбку платья, сдерживая подступающие эмоции. Не хватало ещё, чтобы Алан увидел её магию. Но злость вмиг улетучилась, когда в комнату зашёл парень и протянул чашку с ароматным чаем. Ровена искренне и благодарно улыбнулась. Он присел на корточки рядом, поглаживая девушку по руке. Алан казался ей в этот момент самым идеальным и лучшим мужчиной на свете. Внимательный, заботливый, нежный, но в то же время воинственный, смелый и отважный. Сделав глоток чая, Ровена поставила блюдце с чашкой на столик, который располагался рядом, и достала половину монеты, раскрыв ладонь.       — Я согласна, — сказала она, взглянув на Алана.       — Ты уверена? — слегка улыбнулся парень. — Что с тобой случилось? Кто-то гнался за тобой? Надо сообщить страже об этом.       — Нет, все в порядке. Этот случай убедил, что меня здесь ничего более не держит, — ответила Ровена, остановив парня за руку. — Я хочу быть с тобой.       — Даже не представляешь, как я счастлив, — сказал Алан, поцеловав девушку в губы. — Но все же ответь. Я был неподалёку, услышал крик. На тебя напали?       — Нет, я поцарапалась, пока бежала. Показалось, что в кустах кто-то был, — ответила Ровена, отмахнувшись. — Наверное, ещё не пришла в себя после тех страшных событий.       — Ладно, — не стал дальше её расспрашивать Алан и поднялся. — Останешься?       — Негоже девушке проводить ночь со свободным мужчиной. Хоть мы и помолвлены, но пока ещё не женаты, — ответила Ровена, улыбаясь.       — Убедила, — усмехнулся парень. — Тебя проводить?       — Нет, мой дом недалеко, — сказала девушка на прощание, поцеловав Алана. — Спасибо за всё.       Вздохнув, Ровена направилась по дороге. Миновав стражников, она вышла за пределы деревни. На окраине виднелся тот самый домик. Ровена неуверенно подошла к нему, не решаясь отворить дверь. Признается ли она Мелиссе, что собирается сбежать или покинет дом, не сказав ни слова? Ручка двери повернулась, хлопочущая на кухне старшая бросила все свои дела и подбежала к Ровене, заметив порезанную одежду, мокрые волосы и потерянный вид младшей сестры.       — Что случилось? — спросила она, осматривая её.       — Ковен, — призналась ведьма, вздохнув.       Как бы ей сейчас хотелось поделиться с самым дорогим и близким человеком прошедшим днём, рассказать про любовь к Алану, про предложение руки и сердца. Но Ровена не решалась, хотя желала всем сердцем выложить всё, что копилось на душе в последние месяцы.       — Не может быть, — глаза Мелиссы округлились, рот она прикрыла рукой. — Я уверена, что ни Верховная, ни лидеры стихий не отдавали приказов. Они ведь знают. Ты не виновата!       Ровена лишь подавленно кивнула. Теперь это не имело значения. Менять решение о побеге ведьма не собиралась. Что бы Ровена ни сделала для Ковена, как бы ни старалась заслужить их доверие, всегда будет недостаточно. Она была заклеймена быть изгоем и презираемой всеми за убийство Верховной. Даже Мелисса и подруги не смогут это изменить или защитить её. Ровена чётко осознала, что нападение было лишь началом травли. Терпеть это она более не желала, как и быть ведьмой Великого Ковена.       — Неважно, — отмахнулась девушка.       — Нет, важно. Нападать на своего — сродни смерти, — злилась Мелисса, размельчая целебные травы в чаше. — Мы этого так не оставим.       — Руководство, может, и знает, но мнение толпы ты не изменишь, — ответила Ровена, снимая платье, скривившись от незначительной боли.       — Верховная способна на это повлиять, — настаивала Мелисса, заварив целебный чай, и налила его в кружку.       — Они не прислушались в прошлый раз. Что же сейчас изменится? — вздохнула девушка и, переодевшись, взяла чай из рук сестры.       — Рови, — сказала она, присев рядом. — Не отдаляйся от меня, прошу.       — Прости, — ответила Ровена, едва сдерживая потоки слёз, вспомнив о своём решении. — Ты, Алексия и Хелен, верите, одобрение остальных мне не нужно.       Расчувствовавшись, Мелисса обняла её, закрыв глаза. Ровена прикусила губу до крови, заглушая эмоции, которые рвались наружу. В мимолётном порыве злости на Клан она согласилась бежать с Аланом. Бросить родную сестру, отчего было больно сейчас делать вид, что всё в порядке. Чувство вины стало снова пожирать девушку, но вдруг слова Алана громко прозвучали в её голове: «Рано или поздно ей придётся тебя отпустить…» Да, надо оставить прошлое и начать новую жизнь на материке.       День отплытия был назначен не скоро. Алан погрузился в завершение всех своих дел на острове, включая продажу старого семейного поместья. Отучившийся подмастерье кузнеца возмужал, был крепок и силён. Аристократические черты проглядывали сквозь размазанную грязь на лице, когда вытирал вспотевший от кузницы лоб рукавом. Он был сыном влиятельного господина и его благородной жены. После смерти родителей он унаследовал дом, но жизнь и нависающая нищета вынудили парня попроситься в подмастерья к местному кузнецу, чтобы хоть как-то покрывать расходы.       Происхождение Ровены для него было вещью незначительной. Алан любил всем сердцем девушку из чистых побуждений и более никого не видел рядом с собой. За Узким морем он желал сделать её своей королевой, сделать всё, чтобы она ни в чем не нуждалась. Окрылённый скорым отъездом, он старался первым делом завершить дела и в последнюю очередь продать поместье, благо покупателя Алан уже нашёл, до предложения руки и сердца своей возлюбленной. Последние дни жизни среди Ковена Ровена отсчитывала каждое утро. Девушка постепенно собрала свои немногочисленные вещи и оставила небольшую сумку в незаметном для Мелиссы месте.       Ровена много размышляла о ведьмах. Ведь её поступок посчитают дезертирством и будут тщательно искать, чтобы привезти обратно и предать суду. Спрятаться от Ковена практически невозможно. Провидицы смогут вычислить виновника через видения или гадание на картах. Ровена вдруг ободрилась, вспомнив об амулете охотника, который помогал ему оставаться в тени, что даже видения могущественных ведьм не могли пробить его защиту. К счастью, новая Верховная, Оливетта, частенько проводила всеобщие собрания в поселении, требуя присутствия всего Ковена. С каждой встречей она заявляла о новых правилах, которые якобы шли на благо всех магов и ведьм. Но Ровена слышала в её речах настоящую диктатуру, в обществе ведьм стала проскальзывать тема чистоты крови. Рыжая решила воспользоваться моментом и тайком проникнуть в дом Райтора, который после победы над охотником присвоил себе все трофеи. Меньше всего ей сейчас хотелось выслушивать Оливетту и её очередной бред про защиту ведьм от всяких угроз. Ровена усмехнулась, хотелось напрямую задать новой Верховной назревающие вопросы:       «А где же ты была, когда убивали невинных девушек? Почему не сражалась с охотником в ту самую ночь? Выступить против убийцы смогли только Мелисса, Хелен и Алексия наравне с Райтором и Арлайн. Они — герои, а не ты».       — Не могу больше слушать этот бред, — раздражительно буркнула Ровена и, развернувшись, стала пробираться сквозь толпу.       Мелисса и подруги не стали её останавливать. Они всё понимали. Алексия саркастично фыркнула, Хелен молча вздохнула, а Мелисса отрицательно покачала головой, особенно возмущённая безнаказанностью ведьм, недавно напавших на её сестру. Казалось, руководство Ковена не замечает этого, и правосудие вовсе было иллюзией настоящей справедливости. Тем временем Ровена зашла за угол и через окно залезла внутрь дома Райтора. К счастью, все представители Ковена присутствовали на речи Оливетты, поэтому проблем с незаметным проникновением не было. Ровена быстро пробежалась взглядом по интерьеру, тщательно выискивая мелкие детали на предмет знакомого амулета. Наконец она обнаружила его на пьедестале с открытой витриной, около лука и стрел охотника. Под ним Ровена ещё приметила тот самый сапфир, способный влиять на разум других людей.       — Как самодовольно, учитель, — закатила глаза Ровена, забрав ценные артефакты. — Они мне больше пригодятся.       Девушка покрутила между пальцами синий камень. Именно под его влиянием она убила Арлайн и напала на своих подруг, и чуть не ранила Мелиссу, Алексию и Хелен. Мощный артефакт в умелых руках был способен на многое. Но Ровене он был нужен исключительно для защиты. Лучше лишить Ковен такой силы, чем потом самой снова попасть под его влияние, если вдруг они найдут её. Поджав губы от нахлынувших неприятных воспоминаний, она засунула его в карман к амулету.       Последний вечер на острове Ровена решила провести в компании Мелиссы за чаепитием. Пока сестра выкладывала из корзины свежую выпечку, младшая сестра стряхнула несколько капель из маленькой бутылки в кружку с ароматным чаем и спрятала её обратно. Когда старшая вернулась то, ничего не подозревая, выпила содержимое. Мелисса проморгалась, чувствуя подвох, её глаза стали закрываться, сильно захотелось заснуть. Магия девушки стала просачиваться, травница сопротивлялась. Ровена со слезами поднялась.       — Прости, Мелисса, — девушка показала маленькую бутылку сильного снотворного.       — Что происходит? — закричала та, магические волны стали искрами сверкать вдоль тела ведьмы.       — Прощай, — тихо сказала Ровена, проведя по руке сестры, отчего её магия погасла и Мелисса рухнула на пол, погрузившись в глубокий сон.       Вытерев слёзы, Ровена крепко схватила сумку с вещами. Она потушила свечи взмахом руки и покинула родной дом, в котором выросла. Было больно так поступать с сестрой, но другого выхода не было. Мелисса бы не отпустила Ровену. Ведьма понимала, что они друг у друга единственные, не осталось больше никого. Но оставаться на острове девушка больше не могла. С рассветом Алан вместе с Ровеной погрузились на корабль. Ветер был благоприятный, в небе светило яркое солнце, море было спокойным.       — Барк готов к отплытию, капитан! — послышалось позади.       Ровена оглянулась, осмотрев матроса и капитана, к которому тот обращался. В последний раз она посмотрела на порт, дорогу в деревню, каменные дома, волны, высокие скалы, снующих повсюду по своим делам людей. Корабль дёрнулся, девушка вцепилась в борт, стараясь сохранить равновесие. Судно стало плыть все дальше от берега, а остров, в свою очередь, все меньше. Ровена кинула взор на обрыв, где она с Аланом проводила время вместе, и ахнула. По щекам потекли слезы, когда она заметила на самом краю силуэт Мелиссы. Старшая сестра тоже плакала, провожая взглядом младшую, не в силах повлиять на что-либо. Ровена всхлипнула, чувство вины и горечи заполнили её голову. Больше она никогда не увидит Мелиссу. Девушке вдруг захотелось прыгнуть за борт и плыть к ней, но на плечи упала накидка, дыхание Алана приятно обожгло шею. Ровена осталась на месте, одними губами нашептав: «Прощай», глядя на развевающиеся волосы и силуэт сестры вдалеке.       Ровена, не привыкшая к качке, большинство времени проводила в каюте на лежанке. Травами, которыми запаслась, она лечила свою морскую болезнь, отдыхала в обнимку с Аланом и выходила полюбоваться красотами бескрайнего моря. Так прошли несколько недель. В какие-то ночи море было буйным, Ровене даже приходилось незаметно воспользоваться магией, чтобы успокоить непредсказуемую и непокорную стихию. Она часто потирала амулет охотника, надеясь, что её магический след не смогут отследить. К счастью, путешествие прошло без происшествий и вскоре на горизонте показался яркий огонёк маяка. Умелый капитан смог провести корабль и команду до порта через густой утренний туман.       Первым делом Алан позаботился о временном жилье, сняв номер в местном трактире. Ровена с изумлением наблюдала за новым окружением, другой природой, домами и другими людьми. Через время Алан нашёл поместье для их будущего семейного гнёздышка. Но перед заселением повёл девушку в церковь, где их должен был обвенчать местный священник. Одетая в красивое белое платье Ровена улыбалась во всё лицо. Рыжие волосы украшал венок, состоящий из различных цветов, зелёные глаза сияли, увидев у алтаря Алана в красивой белой рубашке с вышитыми на ней узорами. Священник провёл церемонию, благословляя этот союз.       — Ровена, согласны ли вы любить и быть любимой, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, не слыша шума медных труб, через огонь и воду, до конца времён, взять в законные мужья Алана?       — Да. Я согласна. Клянусь, — ответила она, улыбаясь парню, едва сдерживая подступающие слезы радости.       — Согласны ли вы, Алан, любить, хранить и оберегать, защищать и строить ваш семейный очаг, поддерживать во всем свою жену, быть ей надёжной опорой и непробиваемой стеной от злого умысла, взять в законные жены Ровену?       — Да. Я согласен. Клянусь, — уверенно ответил он, не отрывая от неё взгляда.       Сразу после произнесения клятв Алан накинул на её плечи платок из клетчатой материи с цветами его семьи и заколол его национальными серебряными булавками.       — Властью данной мне королевством Шотландия, объявляю вас мужем и женой! Ровена, теперь вы по праву можете носить фамилию Маклауд. В знак объединения прошу скрепить ваш союз поцелуем, — объявил священник.       Алан нежно поцеловал Ровену. На миг они растворились друг в друге. Одинокие души, переплетённые судьбой. После церемонии наречённый жених пронёс невесту на руках до дома, переступив порог. Соседи со всего района пришли поздравить молодых, посыпали им под ноги зерно, рис и цветы. Так как молодые были сиротами и было некому им помочь в организации свадьбы, то весь район поселения пришёл на помощь. Гости принесли еду на стол, которой в сумме оказалось в изобилии. Сначала ели молочную похлёбку с ячменём, затем суп из баранины или говядины, или домашней птицы с ячменём, потом куски отварной говядины, жареные на костре бараньи ноги, кур, которых подавали с овсяными лепёшками и огромными буханками хлеба. На десерт — пудинги со сливками. Домашнего пива выпивали море. После трапезы столы приводили в порядок и сразу же выставляли большие бутылки с виски. Наступало время тостов, пожеланий молодым и, конечно, песен.       В конце вечера толпа девушек устремилась к комнате новобрачных. Невесте вручили бутылку виски и немного хлеба с сыром. Каждой она дала выпить глоток и откусить кусочек. Затем наступил момент, которого ждали с нетерпением. Ровена сняла чулок с левой ноги и бросила его через левое плечо. Одна из девушек поймала его, это означало, что в будущем году ей гарантирована свадьба. Перед брачной ночью Алан подарил ей традиционную шотландскую брошку. По традиции, когда родится первенец, она должна прикрепить брошь к шали ребёнка, чтобы защитить от злых духов.       Когда гости разошлись по своим домам, оставив женатую пару наедине, Алан завёл Ровену в спальню. Остановившись на пороге, он убрал рыжие пряди волос с её плеча и нежно прильнул губами к шее. Издав тихий стон, Ровена закрыла глаза, покрываясь мурашками от удовольствия. Развернувшись к мужу, она играючи чмокнула его губы, медленно оттянув нижнюю. Алан, улыбнувшись, провёл ладонью от подбородка до пылающей щеки своей жены и пылко поцеловал её. Пальцы ловко обхватили за шею, не давая отстраниться, Ровена начала таять в его объятиях, не в силах сопротивляться. Она боялась первой близости с мужчиной, Алан увлекал её ласками, подавляя боязнь и смущение. Рука мужчины хозяйски изучала худое утончённое тело, поглаживая плечо, опускаясь ниже, сжимая талию, поднимаясь выше по спине в поисках застёжки. Когда пуговица соскочила с петельки, Ровена ахнула, дыхание парня обжигало, гладкая щетина прижималась к её щекам, его губы оставляли мокрые следы на шее. Неуверенно, но с некоей решимостью она потянула за шнурок рубашки, оголив грудь Алана. Парень ловко избавил её от красивого лёгкого белого платья. Ровена смущённо предстала перед ним практически оголённой. Обойдя девушку сзади, он принялся развязывать тугой корсет, она томно вздохнула, когда белье рухнуло на пол. Алан небрежно бросил следом свою рубашку. Развернувшись к нему, прикрывая своё тело руками, Ровена с любопытством изучила каждую мышцу его подтянутого тела. В его глазах горело пламя, Алан резво подхватил её на руки, жадно поглощая губы возлюбленной. Аккуратно положив на кровать, он навис над Ровеной, избавившись от своего нижнего белья. Глядя ей в глаза, он медленно вошёл. Она откинула голову, слегка скривившись от боли, Алан жадно вздохнул, сделав аккуратный толчок. Ровена порывисто дышала в предвкушении, грудь поднималась, талия изогнулась, сводя парня с ума. Алан вдавил её в мягкий матрас, одаривая поцелуями. Она издавала сладкие стоны, подаваясь навстречу, обхватывая его крепкую спину руками, прижимая к себе. Его тело горело пламенем, казалось, что об него можно обжечься. Ровена чувствовала каждый мускул, все мышцы были напряжены. Они задыхались в сладкой истоме, рука мужчины властно сжала её бедро, она обхватила его ногами, желая его близости. Ровена подчинилась ему полностью, отдав себя в его власть. Два сердца, два тела стали единым целым. Наслаждаясь теплом своих тел, нежными прикосновениями и сладким запахом любви, они не думали ни о прошлом, ни о будущем, теперь их сердца навсегда связались воедино и стали родными друг для друга.