Помощь лжеца

      Уже как минуту Камило стоит напротив двери матери, размышляя над тем, стоит ли с ней обговорить их печальные взаимоотношения и о том, что он хочет их наладить. Вот только, что нужно сказать, чтобы конец был, как в детских сказках, где всё заканчивалось на словах: «И жили они долго и счастливо»? «Мама, я знаю, что между нами не всё так гладко, как хотелось бы, но я хочу наладить с тобой отношения. Давай начнём всё с чистого листа». Звучит здорово, не так ли? Вот только не для парня. За день забыть два года ссор он точно не сможет. Даже если и произойдёт чудо, то без разговоров по душам счастье явно долго не продлится. И придётся рассказать всё то, что он так тщательно скрывал. Свои пятнадцать лет, что были для него сущем адом. Ежедневные порции психологического, а иногда и физического, насилия.       Камило тяжело вздохнул.       «Я правда хочу этого. Сильно. Но пойми, это слишком большой шаг для меня. Может, когда-нибудь, но точно не сейчас. Уж прости».       Парень собирался уже уходить, как дверь открылась. На пороге стояла его мама. Платье было мокрым, что свидетельствовало о том, что она плакала, несмотря на остутствие тучи над головой.       — ...Привет, мама... Как... твои дела? — неуверенно начал он, опустив взгляд, не желая смотреть в глаза, в которых читались боль и горечь, в надежде, что диалог быстро закончиться.       — Н-нормально, — также неуверенно продолжила женщина, тоже опустив взгляд вниз. — А твои?       — Нормально... Что ж, здорово, что у тебя всё нормально... Я тогда, пожалуй пойду, — юноша уже хотел уже было уйти, как Пепа решила продолжить.       — Если хочешь, можем этот день провести вместе. Как мать с... сыном, — это слово далось ей тяжело. — Нет, если не хочешь, я тебя не заставляю. Просто...       — Прости, но у меня сегодня дела, — соврал парень. — Но если хочешь, можем как-нибудь это устроить.       Этот ответ её удовлетворил.       — Да, конечно. Может... тогда завтра?       — Завтра у меня тоже дела. Но, когда буду свободен, сообщу. Может послезавтра или через неделю, точно сказать не могу.       — Да, конечно... Я подожду...       — Что ж, мне пора. — Быстрым шагом он направился вон из Каситы с мыслю, что их следующую встречу он будет долго оттягивать.

***

      Дверь открыла сеньора Асусена, что скривилась в улыбке при виде парня. Видимо, отсутствие фальша на лице, заставило её вспомнить их последнюю встречу, когда женщина впервые увидела его искренние эмоции, что не на шутку напугали её. Ведь первой мыслью была — возможная ошибка дочери, а второй... А что второй? Разве у него есть другая причина злиться?       — Здравствуйте, сеньор Камило Мадригаль. Как Ваши дела?       — Здравствуйте. Нормально, — как всегда соврал он. — А Ваши?       — Нормально. Эм-м, — женщина замялась, обдумывая каждое последующее слово, чтобы не сказать лишнее. — Я не знаю, что сказала или сделала моя дочь, что так сильно Вас разозлила, но обещаю, что такого боль...       — Оу, нет-нет! — перебил её желанный гость, осознавая, что Доротее явно непоздоровилось от его резкой смены настроения перед женщиной, что видела в нём Мадригаля, а не его самого. Человека, что рос в семье с громкой фамилией, где они все испытывают только одну эмоцию — счастье. И из-за этой грёбанной иллюзии пострадала подруга. — Ваша дочь вовсе тут не причём! Просто встал не с той ноги, — Камило надеялся, что Асусена поверит его словам. Хоть и с трудом, но поверит.       — Да-да! У меня тоже такое бывало! — облегчённо продолжила разговор женщина, что поразило гостя. Вот так просто поверила? Без доли сомнения? Неужели сейчас перед ним стоит та, что видит в нём человека, который может испытывать разные эмоции. А не куклу с пришитой улыбкой. — Что ж, буду надеяться, что Вы больше не будете вставать не с той ноги. Улыбка Вам к лицу. Даже очень!       Камило сразу же разочаровался в ней. И тут же «искренне» улыбнулся.       — Мне все это говорят. Поэтому и улыбаюсь. Независимо хочу я этого или нет, — не подумав ляпнул парень, и тут же пожалел, ведь... А что «ведь»? Она осыплет его вопросами, на которые он должен ответить чистой правдой, и никакого обмана? Ха! Как бы не так. Его слова пролетели мимо её ушей. Ведь никакой реакции и слов по типу: «Если не хотите, не улыбайтесь. Вас никто не заставляет» не последовало. Как улыбалась, так и продолжает улыбаться. «Что ж, поздравляю Вас! Вы второй человек которому я могу свободно открыться! Ведь Вы явно пропустите все мои сопереживания мимо ушей...» — Я к Вашей дочери пришёл. Может, пропустите?       — Да! Проходите!       — Спасибо.       Поднявшись на второй этаж и хотев уже постучаться, парень вспомнил то выражения лица и громкое отчитывание, что было для него новинкой, ведь в ней с первой же их встречи (ну как с первой, со второй, ибо первую он помнил смутно: упала, извинилась и свалила, оставив его рассерженным и в грязной рубашке) он видел в ней человека «всегда на позитиве», а тут... Ещё Камило подметил, что вчера на мгновение увидел в ней свою маму (воображение моментально сработало, изменив внешний вид Доротеи на Пепу). Не хватало тучи для правдоподобия.       — Что-то не так? — женский голос вывел гостя из раздумий. Он посмотрел на женщину, на лице которой читалось беспокойство. Парень тут же улыбнулся, показывая тем самым, что всё хорошо. И наконец постучал в дверь. Но ответа не послышалось. Он постучал ещё раз, но на этот раз сильнее. Но ответа снова не послышалось.       «Не уж-то Доротея не хочет меня больше ни видеть, ни слышать?.. Что за бред я несу?! Конечно же хочет! Мы ведь друзья! А друзья всегда рады друг другу! Я же рад её видеть всегда!»       — Доротея, это я, Камило, — гость решил, что, возможно, Доротея приняла его за маму (скорее всего поругались с ней, вот и игнорирует «её»). Послышались шаги. Как только дверь распахнулась, Камило опустил взгляд.       — Привет. Можно войти?       Девушка молча дала пройти гостю в комнату.       Повёрнутый спиной к Доротее, Камило ждал, когда подруга, что-то да скажет. Ведь первым начать диалог духу не хватит. Но как назло она молчала. Послышались шаги в его сторону. Камило думал: вот она подойдёт к нему, положит руку на плечо, чтобы он обратил на неё внимание и о чём-то да поговорят. Но вместо этого девушка молча села на кровать, тем самым обратив на себя внимания, и похлопала по кровати. Гость послушно подсел к подруге. Обратив своё внимание на пустой взгляд девушки, юноше стало не по себе. Он поджал губы, тут же опустив взгляд. Хотел уже что-то сказать, как девушка заговорила:       — Прости, — почти что шёпотом произнесла Доротея. — Мне не стоило повышать на тебя голос, — она глубоко вздохнула. — Я просто хочу, чтобы вы оба были счастливы. Я не знаю причину, почему ты… вы начали… — девушка попыталась подобрать нужные слова.       — Орать друг на друга? — подхватил Камило, а после кивка продолжил. — У всего есть свои причины. И у меня тоже… Хочешь тебя удивлю? — риторически спросил гость. — Я признаюсь в том, что я первый это всё начал… Ты всё верно сказала. Я ужасный сын, — он опустил взгляд, но тут же поднял, когда женская рука легла на его плечо.       — Разве «ужасные» сыновья могут признать свою ошибку? — с тёплой улыбкой говорила Доротея. — Нет. А ты смог. Значит не такой уж ты и ужасный, — её слова подбодрили парня. — Если хочешь, можешь не говорить мне причину, но ты должен сказать её маме. Знаю, будет не просто вот так сразу открыться человеку, но ты сможешь. Я верю в тебя, — Доротея надеялась, что всевышний услышал её мольбу и слова поддержки смогли разбудить в Камило доверие к ней. И сейчас он ей всё расскажет. Но кроме «Спасибо» ничего не последовало.       «Грёбанный Мадригаль!»       — Всегда пожалуйста, — убрав руку за спину, она с силой сжала одеяло, продолжая улыбаться.       — А знаешь, я сегодня решил попытался поговорить с мамой. Не могу сказать, что планировал рассказать всё то, что меня беспокоит. Скорее, просто поговорить о банальных вещах: как дела; какие планы на сегодня и так далее... Правда вышло так себе. Но я пытался! Честно! Ты ведь веришь мне?       — Верю.       — Фух, — он замолк, а после продолжил. — Я хочу тебе, кое-что высказать. Это очень важно для меня.       Губы девушки содрогнулись в улыбке.       — И что же?       — А сейчас ты это узнаешь, — он слегка улыбнулся. А после отвернулся, смотря в глубь комнаты.       Доротея ждала, когда друг начнёт свой монолог, но единственное, что от него последовало — молчание. Девушка пыталась это оправдать тем, что он готовится с мыслью. Всё же, как-никак, это большой шаг для него. Время шло, а он так и не начал.       — Камило, так ты будешь мне высказывать, что-то очень важное для тебя? — взволнованно спросила девушка.       Парень с удивлением посмотрел на неё.       — Но ведь я уже это высказываю.       — Молча, — осознание того, что происходило и того, что это может быть на постоянной основе, привели в шок.       — Да. А что?       — Я... просто думала... что это будет единожды... И сейчас ты расскажешь мне всё слух... Ведь мы друзья... Ведь так?! — «Нет! Не друзья! И никогда ими не были! Сама подумай, если бы мы действительно были «друзьями», я явно бы ничего от тебя не скрывал!» кричали нагнитающие мысли.       Камило заметил её беспокойство и тут же крепко обнял, что заставило девушку оцепенеть.       — Конечно же друзья, Доротея, — полушёпотом начал парень, медленно поглаживая спину подруги, чтобы её тело расслабилось. — Сама подумай, если бы это было не так, меня бы тут не было. Я не знаю, что ты там себе напридумывала, но этого точно не произойдёт. Обещаю.       Его слова смогли успокоить Доротею. И не подумав, она ляпнула:       — Если хочешь, можешь продолжать высказывать своё беспокойство молча. Я не буду тебя насильно заставлять мне что-то говорить, — эти слова стали её роковой ошибкой, о которой она ещё сто раз пожалеет.       День пролетел незаметно. Всё это время он рассказывал о своих переживаниях (по крайней мере так думала Доротея). Сама же девушка размышляла над этим: А как бы сложилась её судьба, если бы вместо Камило был кто-то другой? Были бы у него проблемы, которые Доротея должна обязана решить? Если да, то какие? Схожие с Камило? Хуже или лучше? Смогли бы они быстро найти общий язык? Или как с Камило? А может всё пошло бы как по маслу. Вдруг он оказался бы тем, кто полюбит её с первого взгляда. И не имел бы не то что масштабных, да хоть малейших проблем. А если бы и имел, то не впутывал бы её: «Мои проблемы, мне и решать». Вот бы такое услышать от Камило. Но проанализировав всё, Доротея поняла, что причиной, почему бы она не услышала от него этих слов, была банальна: Он и не планировал решать свои свои проблемы.       Ещё Доротея вспомнила Одэлиса — первый кандидат её руки и сердца. Он имел приятную внешность. Одаривал девушку комплиментами. На вопросы матери отвечал кратко и каждый раз перескакивал на диалог с Доротеей. На что девушка отвечала кратко, а если ответ был длинным, то без бреда тут не обошлось бы. На это Асусена каждый раз посылала укоризненный взгляд, после чего, поначалу, девушка начинала отвечать, как хотела слышать мать, то после она игнорировала маму, продолжая нести чушь и выставлять себя не с лучшей стороны. После чего Одэлис попросил Асусену выйти поговорить с ним наедине, вернувшись, по мамину выражению лица было понятно, что о помолвке можно забыть. Чему Доротея была безумно рада. Девушка задалась вопросом: А что, если бы тогда, она не выставляла себя с плохой стороны и вышла замуж за этого обходительного богатея? Неосознанно Доротея начала искать сто причин, почему её действия пошли на благо её будущего. «Не суди книгу по обложке». Что если на самом деле оказалось бы, что за этим милым личиком скрывался настоящий тиран. «Я сделала правильный выбор».       — Я всё высказал, — парень обернулся к подруге, слегка улыбаясь. — Спасибо.       — На то и нужны друзья, — повернувшись, девушку ответила взаимностью.       — Всё так. Знаешь, я очень рад, что у меня есть такая подруга, как ты. За этот короткий промежуток времени ты стала мне очень дорога. И я нисколечко не сожалею, что спас тебя в ту ночь.       Доротея прибывала в мягком шоке. Наконец-то она услышала от него большее, чем просто «подруга». Это же замечательно! Разве не так?! Но почему-то «счастья» девушка не испытывала. Может дело было в коротком сроке? Осталась неделя, а с места они так и не сдвинулись. Друзья, да и только.       — Что ж, я тогда пожалуй пойду. И... попробую поговорить с мамой. Сразу говорю, что ничего не обещаю. Может, по дороге домой я и вовсе передумаю.       — Тогда поспеши, пока не передумал.       Камило молча кивнул.       — Тогда до завтра, Доротея. О! Жди меня с Антонио. Хотя по правде, мы должны были сегодня втроём погулять, ну, видно, не судьба.       — Хорошо. Жду вас обоих. До завтра.       Как только дверь за парнем закрылась, улыбка спала, а за ней пришли удручдающие мысли.       «Знаешь, я очень рад, что у меня есть такая подруга как ты».       — Неделя. А мы всё ещё на стадии дружбы...       Глаза стали мокрыми от слёз, девушка стерла их тыльной стороной ладони, но это не помогло, тогда она решила отдаться этому чувству. «Почему это происходит именно со мной?! За что?!». Врать, помогать, опять врать, фальшиво улыбаться, помогать, врать, врать и ещё раз врать. Она прекрасно понимала, что ложь ни к чему хорошему не приведёт. Но что делать, если по-другому никак? Сказать правду? Страшно было представить реакцию Камило. Насчёт Антонио Доротея была не уверенна, может, войдёт в положение и попросит брата её простить (хотя он явно такое ей не простит) или отвернётся. Сложно наверняка предугадать действия мальчика. Что на счёт других Мадригалей? Сложно было сказать. Хотя Мирабель явно будет зла на её маму, всё-таки она тут не причём, а потом скажет: «Я рада, что у вас ничего не сложилось. В смысле, просто представь, если он смог бы в тебя влюбится, а ты... А что если нет? Жить с нелюбимым человеком и врагу не пожелаешь». Вся семья Мадригалей возненавидит её маму, сказав ей пару ласковых, а девушке будет достаточно сказать «Простите». И все её простят (почти все). Ведь она хороший человек и просто так врать не стала бы... Так же, как и без причины дружить с человек, которому изначально она была противна. И тратить на него своё время и нервы.       — Что ревёшь, Доротея? Кто-то умер? Нет. Тогда не вижу причин грустить. Ну да. Осталась неделя, точнее шесть дней, но всё же! Тем более, что тебе сказал Камило? «За этот короткий промежуток времени ты стала мне очень дорога. И я нисколечко не сожалею, что спас тебя в ту ночь». Можешь считать это косвенным признанием в любви. Признай, что этого ты никак не ожидала услышать. Нет, не ожидала. Вот видишь! Не ожидала, а он сказал. Может в следующий раз признается в любви, когда ты этого не будешь ожидать. Может, даже завтра. Навряд ли он мне завтра признается в любви. Да и вообще признается. Вряд ли я его интересую, как нечто большее, чем просто подруга, которой он толком даже о нынешних проблемах ничего не рассказывает. Остаётся лишь гадать. И когда ты успела стать пессимисткой? Я тебя не узнаю. А ну-ка, хватит хандрить, и продолжай завоёвывать сердце этого Мадригаля! Слёзы делу не помогут! И что мне делать дальше? Попробовать найти альтернативу его дара. Не просто же так он лишился этой должности. Видимо, судьба решила, что хватит с него быть нянькой для детей, что воспринимают его лишь как Мадригаля с даром! Может, тогда поможешь мне найти альтернативы применения его дара? Нет. Так как я — это ты. Ого, не думала, что у меня есть раздвоение личности, где безнадёжная оптимистка даёт советы пессимистке... Что ж, может, ты... я и права и мне не стоит опускать руки раньше времени. Да! Я права! Абсолютно! Ну держись, Мадригаль!       

***

      Пепа была уверенна, что общение с сыном закончилось ещё утром, и была удивлена, увидев его снова на её пороге.       — Можно зайти? — всё так же не уверенно начал парень. Но теперь смотрел ей в глаза.       Зайдя в комнату, и повернувшись к ней лицом, Камило ждал от неё дальнейших действий, так как не был уверен в своих. Но и сама Пепа не была уверена в своих и ждала чего-то от сына, учитывая, что именно он к ней пришёл, а не она к нему. Какое-то время они оба молчали.       — Если хочешь, можем присесть, — предложила женщина, на что получила кивок от парня.       И вновь они замолкли, теперь сидя на кровати.       Камило горько пожалел, что не составил план, с чего начать и чем закончить; что высказать, а что оставить при себе, уверяя себя, что это особой роли не сыграет.       — Мама, ты всегда говорила мне, что у меня прекрасный дар, и мне незачем на него жаловаться. Ведь так? — Пепа кивнула. — Так вот, хочу тебя огорчить, но это не так. У него тоже есть свои недостатки. К примеру, с помощью дара, я развлекаю людей. Этим ещё занимаются, — следующее слово далось Камило тяжко, а страх перекрыл стыд, — клоуны. — Ему по маминому взгляду было понятно, что суть она уловила, и можно перескакивать дальше. — Моя жизнь была не такой уж и радужной, как могло показаться на первый взгляд, ведь я её скрывал ото всех. Зачем?..       Парень хмыкнул пожав плечами, хотя молчаливый ответ дал сразу. И заключался он в том, что Камило, после очередной порции психологического и физического насилия, всё-таки решил рассказать всё матери и его жизнь наладится. Но каждый раз эта мысль о светлом будущем, где нет место насилию наступала на те же грабли: мама пойдёт к хулиганам на разборки и скажет пару ласковых; на следующий день они поймают «ябеду», и его жизнь станет... Ад — слишком мягко сказано. Учитывая, что повторно жаловаться к ней не побежит. Так же это и относиться и к остальным членам Мадригалей. Да и чем они помогут? Феликс даст совет обратиться к матери; Долорес предложит два варианта: рассказать всё родителям или продолжать молча страдать, делая вид, что всё хорошо (как раз второго варианта придерживалась и сама девушка); Антонио отпадает сразу же. Ведь если он, если уж не попросит дать совет, просто расскажет, мальчик будет винить себя за свою невнимательность к старшему брату. Обращаться за помощью к семье со строны Джульетты парень тоже не хотел, да и смысл, если из членов её семьи: с Исой, Луизой и Агустином он толком и не разговаривает. С Мирабель они давно не в ладах, поэтому она, не то что даст совет, слушать не захочет.       — Почему?.. Много факторов на это повлияло. Один из них — это то, кем я являюсь. А именно Мадригалем. Я, — как и все вы, — мы имеем репутацию от который зависим. Мы не можем выражать ничего, кроме счастья. Ведь если счастливы мы — значит всё хорошо, беспокоиться незачем — счастливы они. Если мы несчастливы — значит всё плохо, беспокоиться стоит — несчастливы они. Из-за чего я не могу на людях выражать печаль, злость и тому подобное. Ведь народ посчитает, что в нашей семье всё не так гладко и, возможно, пойдут слухи: новое видение Бруно или ещё что. И в этом буду виноват я. — Мадригаль вздохнул, отвернувшись, опустил голову.       — Думаешь, ты единственный в семье, кто не рад быть Мадригалем? — Камило был поражён, что его кто-то понимает, да и не просто «кто-то», а родная мать, на которую он никогда бы и не подумал. И обернулся к ней. — Дело тут даже не в самой репутации, хотя она тоже играет не маловажную роль, а в даре. Дар? Ха! Скорее проклятье. — Он всё ещё не верит в услышанное. — Ужасно иметь дар, который напрямую связан с твоими эмоциями. В особенности, если ты психологически неуравновешенный человек, как я... Радуюсь, злюсь, плачу, злюсь, ору, радуюсь, плачу, плачу, злюсь, ору, и снова злюсь и снова ору. Эх... Знаешь, я, когда была маленькой, думала, почему Бруно многие ненавидят, а меня все любят? Ведь мой дар, в отличии от брата, мог навредить физически. Хотя как «мог», если это было в порядки вещей. Одного в день, как минимум, а максимум... А потом дошло до того, что они просто на просто начали бояться моего дара... боялись меня... Благо, что у них есть Джульетта. Да. Повезло моей сестре с даром. Одни сплошные плюсы. Не то, что мой...       — Не говори так о себе. — Нежное касание и тепло, что накрыло её ладонь, заставило женщину обратить своё внимание на сына, в чьих глазах читалась боль. — Слышишь? Да, тебе тяжело с ним живётся, но если бы не он... Если бы не твой дар, все растения погибли от непрекращающейся жары, да и не только они; или наоборот, все бы сидели дома и ждали, когда прекратиться дождь, что идёт уже какой день. У тебя чудесный дар, мама, прямо как ты сама. — Камило одарил её тёплой улыбкой, которую так сильно любила Пепа. Она ответила тем же, а после, улыбка юноши спала. Камило вздохнул. — По правде говоря, я сам не особо люблю свой дар.       — И почему же?       — Потому, что людям нужен не я, — он посмотрел на свои руки, — а мой дар, — после, он начал менять свой облик в зависимости от того, от кого это слышал. — "Камило, нам нужен ещё один Хосе", — Альма. — "Камило, перевоплотись в этого мальчика", - Пабло. — "Что значит, просишь не использовать свой дар в игре? А зачем он тогда тебе?" — Рико. — "Зачем Вы нам нужны в Вашем обличии?" — Мария. — "Камило, перевоплотись"; "Камило, используй дар"; "Камило, мы нуждаемся в твоём даре"; "Прости, Камило, но сегодня твой дар нам ни к чему". Дар, дар, дар, дар... — как только Камило почувствовал женскую руку на своём плече, он замолк, вместе с тем, вернулся его облик. Парень обернулся к матери, в чьих глазах читалась такая же боль, а после, она мягко улыбнулась.       — А мне нужен Камило.       От таких простых слов, глаза юноши стали мокрыми, он крепко обнял её, дав своим эмоциями взять над собой вверх.       — Ты даже представить не можешь, как долго я ждал этих слов. Спасибо.       — Не за что, мальчик мой. Не за что, — говорила Пепа, обнимая одной, второй нежно гладила по спине.       Успокоившись, Камило продолжил, всё также обнимая маму:       — Прости меня, пожалуйста, за то, что я был таким отвратительным сыном.       — Нет, Камило. Это я отвратительная мать. Это ты меня прости: за мою невнимательность; за оскорбления в твой адрес; за то, что ставила свои желания превыше твоих, — теперь и Пепа дала своим чувствам волю, что привело к дождю.       — Не плачь мама, пожалуйста, — как только дождь прекратился, парень посмотрел в мамины мокрые глаза. — Давай, попробуем, возобновить наши отношения. Знаю, будет не просто. Точно не с первой попытки нам удастся не наступить на те же грабли, но мы будем пытаться. Снова и снова. И однажды мы оба будем счастливы.       — Обязательно будем.

***

      Мирабель ожидала негодования со стороны детей, и была к этому готова: придумала правдоподобную причину, почему с ними сидит она, а не Камило, когда он выйдет. Подготовила речь о том, что с ней дети явно не соскучатся. Наоборот, им будет даже веселей, чем с кузеном и его даром! Но такого масштаба недовольства она явно не ожидала: кто-то устраивал бунт; кто-то начинал принижать девушку, крича «Ты и в подмётки ему не годишься!»; большинство требовали доказать, что новая няня лучше прежней, заставляя её дать им концерт, на котором они доказывали ей, что сравнивать себя с кузеном - смешно. Он был, есть и будет лучшей няней Энканто. К тому же, во время концерта, они грубо говорили, где её промахи: игра ужасна; эмоции не те; песни плохи; «А Камило перевоплощается, когда играет того или иного персонажа, в отличии от тебя», «Без дара непонятно, кого ты играешь». «Будь проклят Камило со своим даром! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» - вертелись слова в голове Мирабель, каждый раз, как дети начинали заикаться о её кузене. Хотя по правде говоря, порой помимо ненависти, она испытывала удивление: «Как Камило в одиночку справляется с этим непоседами!?». Ещё больше её поражало, что, как говорят дети: «А вот Камило не нуждается в перерыве, ни на минуту!», когда она в свою очередь уже через час на ногах еле держится после проклятых концертов, которые идут до тех пор пока не придёт мама, а это могло занять около трёх-четырёх часов... (не смотря на ужасную игру, дети требовали продолжения, ибо играть в игрушки или какие-либо другие игры, они не желали).       — Здравствуйте, сеньора Миребель Мадригаль. Рада Вас видеть.       — Здравствуйте, сеньора Лаура. Я тоже рада Вас видеть. Надеюсь, что и Ваши дети рады меня видеть.       — Ну конечно! Мария, Пабло, сеньора Мирабель пришла! — в прихожей показались детские личики, которые не выражали абсолютно ничего. Женщина поцеловала на прощание детей и вышла, захлопнув за собой дверь.       — У Камило сейчас отпуск на неопределённый срок. Поэтому сказать, когда конкретно он вернется не смогу. Может, завтра, а может, через месяц. Да, я не могу в отличии от кузена перевоплощаться в того, в кого вы захотите, но и без его магии со мной вы не соскучитесь.       — А у Доротеи тоже выходной на неопределённый срок? — задала девочка вопрос.       — Какая такая Доротея? — с улыбкой ответила вопросом на вопрос Мадригаль.       — Его подруга, — ответил Пабло.       — Ого-о, не знала, что у Камило появилась подруга. И как давно они друзья?       — Пол месяца уж точно, — продолжил мальчик.       — Пол месяца, значит. Ясно. А они точно «друзья», а не что-то более?       — Друзья, — сказала Мария. — А жаль. Из них бы вышла красивая пара.       — Не сомневаюсь.       «Вот ты и попался, лжец».