Мерцание истины

      Начало новой недели снова погрузило всех с головой в учёбу. Когда у Джинни закончилась течка, то вскоре появились она и Гарри. Гермиона была этому очень рада, так как общество Рона её утомило, она уже устала прятаться и скрываться. Однако на второй день Грейнджер придумала способ для отвлечения внимания Уизли, в этом ей помогла Лаванда Браун. Темноволосая омега специально звала свою соседку, за что та была ей благодарна. Если раньше общение девушек было натянуто из-за влюблённости в одного гриффиндорца, то сейчас всё прошло у одной. Конечно, Лаванда заметила, что два дня Гермиона постоянно звала её всюду с собой, где был Рон. Браун поняла давно, что соседке не нравился Уизли, чувства к нему охладели, что было понятно. Но не для парня. А говорить ему прямым текстом было нельзя. Лаванда хотела бы использовать такой способ, чтобы быть с Рональдом, но осознавала, что это переключило бы внимание полностью на Гермиону, чтобы, забыв всё, её завоёвывать. Да и злить альфу ни одна омега не собиралась, поэтому нужно было просто подождать, пока его чувства пройдут. А холодность Грейнджер в этом поспособствует. Браун, вообще, подозревала, что, темноволосая гриффиндорка нашла кого-то себе. В любом случае, та ей была очень благодарна, взгляд это прямо говорил, и этого обеим девушкам было достаточно. Каждая получала то, что хотела.       Через три дня, когда течка у Джинни Уизли закончилась, Гермиона нашла подругу, плачущей в женском туалете. Разумеется, Грейнджер попыталась успокоить рыжеволосую омегу, а также узнать причину истерики. Оказывается, что это был крик души Уизли. Она не могла терпеть больше то, что раз в три месяца превращалась в животное, которое игнорировало все чувства. Джинни кричала о том, что видеть её такой противно и мерзко. Гарри, как считала она, было ужасно с ней находиться, однако тот просто скрывал это из вежливости. Такие громкие и правдивые слова заставили Гермиону задуматься. Она помнила себя в течка, но девушка никогда не задумывалась о своём виде, в тот момент это было неважно. А ещё Джинни говорила про ужасное будущее, которое её ждало из-за сущности. Беременность, роды и дом, никаких перспектив, хотя многие омеги работали, но Уизли поспорила с подругой, сказав, что это ложь и враки. По секрету Уизли рассказала о том, что знает способ избавиться от такого будущего. Разумеется, Грейнджер не могла про него не спросить. Оказывается, что давно есть зелья, которые могут превратить омегу в бету. Но они редки, поэтому Джинни обещала помочь Лили Поттер его достать.       Конечно, Гермиона слышала истории об этом, однако законодательством такие зелья были запрещены, ведь, как говорилось, именно их использование привело к мрачным событиям. Но, похоже, что-то сейчас всё менялось, раз не последний человек Министерства согласилась такое достать. Ещё один момент, который оставил странный опечаток на душе Грейнджер, был в тот, когда Джинни взяла подругу за руку и сказала, что они вместе могут стать бетами. Им помогут, как и другим. Прозвучала фраза также о достойном обществе. Весь вечер темноволосая омега была задумчива. Она никогда не думала о таком, а данные слова нельзя было просто проигнорировать. Однако Гермиона нашла в себе силы не думать об этом в течение дня, чтобы не вызвать волнение со стороны Драко, который замечал очень многое. Но ночью иногда мысли проскакивали.       Малфой с Гермионой проводили всё свободное время, парень научил девушку ещё нескольким заклинаниям, однако был заметен её интерес к окклюменции. Но Драко решил отложить это до января, так как данный вид магии требовал доверия между альфой и гриффиндоркой. А слизеринец знал, что сейчас оно было не настолько сильно. Ещё Грейнджер волновало то, что, в конце октября у неё должна была начаться течка, а это значило, что у неё были шансы не пойти на праздник. Сейчас переживаний было больше, слова Джинни о мерзости не прошли мимо. Но говорить об этом она не хотела никому. До праздника Хэллоуина оставалось примерно две недели. Конечно, омега уже придумала себе костюм, на всякий случай. Точнее это был образ, который подходил для празднования. Гермиона решила надеть белое лёгкое платье без рукавов, с небольшим вырезом и открытыми бокам на талии, юбка была не пышная с разрезом. Края платья были отделаны золотой тесьмой. Чуть ниже талии был такого же цвета тонкий пояс, от которого отходили редкие золотые нити с голубыми и синими бусами. На голову омега планировала надеть корону египетской принцессы, от которой также должны были отходить золотые нити. Волосы омега планировала выпрямить, а с макияжем обещала помочь Джинни, так как самой его трудно было сделать. Грейнджер знала, что Древний Египет привлекал Драко, вот и решила на празднике быть в таком образе. Парню она не говорила о своей идее, во-первых, его хотелось удивить, во-вторых, он тоже не говорил, в чём сам пойдёт. Точнее альфа не знал, так как одевать его, как и ещё нескольких слизеринцев, планировала Пенси. Он только мог гадать, что той придёт в голову.       Гермиона сидела на занятии профессора Амбридж и писала лекцию. На прошлой неделе был очередной зачёт, который девушка могла бы провалить. Но в какой-то момент у неё получилось выполнить это заклинание. Точнее, был виден результат, но магию, которая это сделала, омега не почувствовала. Гриффиндорка скрыла своё удивление, так не хотела потом пересдавать данные вещи, но потом она мельком взглянула на парту Малфоя и Забини. Из-под парты блондин достал палочку и положил её на поверхность. Грейнджер всё поняла, заклинание было выполнено им, а галочку поставили ей. Обидно омеге было? Раньше, возможно. Но сейчас, нет. Ей хотелось как можно меньше встречаться с профессором в розовом, манера общения которой оставляла желать лучшего. Было заметно её пренебрежение к тому или иному студенту, а к другому наоборот. И Гермиона относилась к первой группе людей. Мысленно девушка только боялась, что её жульничество могут заметить, но потом успокоилась. Разве мог кто-то в здравом уме подумать, что гриффиндорке будет помогать слизеринец, тем более, что это сделает Малфой. Рон был очень рад за подругу, хотя отметил, что это у неё получилось не сразу. В душе омега на него обиделась из-за этих слов. А также сделала вывод, где напротив имени Драко был огромный плюс. Пока Уизли только говорил и обещал, Малфой действовал и часто даже не спрашивал, так как знал, что Грейнджер не попросит о таком.       Девушка чувствовала взгляд серых глаз, Драко следил за ней постоянно. Она не понимала, как этого никто не замечал. А раз так, то понятно, что он просто профессионал в данной области. Гермиона же не видела его столько лет. Омега поняла, что мысли ушли куда-то ещё, поэтому она тряхнула головой, возвращая свой взгляд в свиток. Грейнджер услышала своё имя, которое прошептал Рон. Он начал спрашивать про последние слова, которые были произнесены бетой. Гриффиндорка не успела даже рот открыть. — Мисс Грейнджер, — раздался строгий и мерзкий голос Амбридж. — Вы хотите продолжить вместо меня? — Извините, профессор, — опустила Гермиона глаза в свиток. Несправедливость прошлого профессора зельеварения не раздражала так, как эта. — Подойдите ко мне в кабинет после занятий. — Хорошо, — прошептала она. Её губы были сложены в тонкую линию, а пальцы крепче сжали перо.       Малфой напрягся сильнее, ему это не нравилось. Теперь он, не отрываясь, смотрел на Амбридж, которая улыбалась своей ужасной улыбкой. Парень не знал, что делать, так как не ожидал, что Гермиона попадёт в такую ситуацию, причём из-за Уизли. Это просто так он не оставит. Теперь он даже не собирался что-то делать, голова работала только в одном направлении. Его волновала месть рыжеволосому рыцарю Гарри Поттера.       Занятие закончилось, оно в расписании у Грейнджер было последним, поэтому разговор оттянуть не получится. Тем более, что женщина не сводила с неё взгляда, ожидая того, чтобы девушка следовала за ней. Малфой не успел ничего сделать, как омега быстро собрала вещи, а потом последовала за Амбридж. В кабинете женщины Гермиона была первый раз, поэтому поняла, почему он вызывал не самые приятные эмоции. Против розового цвета она ничего не имела, однако не в таком количестве. Стены были покрашены полностью в него, на них всюду весели тарелки и картины с котиками. Вроде бы, милые животные, но не столько же. Однако сразу было видно, что женщина обожала дорогие вещи, мебель тому была доказательством.       Грейнджер предложили сесть на стул, когда Амбридж заняла своё место за столом. Она поправила папку с документами теперь они лежали идеально ровно, как и все предметы на поверхности. От этого даже глаза начали болеть или это из-за всего количества розового. — Мисс Грейнджер, я хотела бы поговорить о Вашей успеваемости, — начала говорить профессор. Потом она взмахнула волшебной палочкой.       Теперь на столе ещё стояло две чашки чая, сахарница и молочница. Гермиона молчала, ожидая дальнейшего разговора. Женщина предложила ей выпить горячий напиток. Не то, чтобы девушка хотела пить, но взгляд Амбридж говорил о том, что лучше согласиться на предложение, иначе проблем будет ещё больше, поэтому девушка проявила вежливость и сделала один глоток, поблагодарив профессора. Преподавательница улыбнулась, у неё было довольное выражение лица, которое вызывало неприятное чувство. Могла ли женщина вообще вызвать иные чувства? Это был хороший вопрос, на который, вряд ли бы, кто-то ответил. — А что не так с ней? — наконец нашла подходящие слова Грейнджер, атмосфера этого кабинета заставляла переставать думать. — Я вижу, что Вам трудно даются заклинания, — вежливо говорила Амбридж, сейчас она напоминала самую настоящую жабу. — Но Вы сильны духом, поэтому у Вас заклинания получаются. Но давайте будем честны, кое-как. — Но я сдаю всё зачёты, заклинания получаются, я много тренируюсь, и… — Конечно, мисс Грейнджер, Вы талантливая ведьма, — перебила омегу бета, а потом немного склонилась над столом. — Но я вижу, что Вам что-то мешает раскрыться, дать себе волю.       Амбридж сделала такое лицо, которое было наполнено волнением и тревогой, однако от этого вида хотелось опустошить желудок, распрощавшись с сегодняшним обедом. — Это же не дало Вам пойти на кружок, — продолжила женщина. И теперь Гермиона поняла, что было скрыто за «искренним» волнением. Кружок. Но зачем там нужна она? Разве у профессора была мания, как у Слизнорта, который отбирал избранных, чтобы потом хвалиться этим всю жизнь. — Я решила снизить нагрузку ещё перед началом учебного года, поэтому и не стала записываться. — И зачем самой способной ученице лишать себя привычного уклада в жизни? — Я больше не видела смысла в таком образе жизни, — ответила Гермиона, однако в своих словах она услышала что-то странное, словно что-то с ними было не так. — Неужели, — губы профессора растянулись в странной улыбке, которая содержала в себе не только довольные элементы. — Ваша сущность изменила образ жизни? — Конечно, — уверенно произнесла девушка, однако такого ответа она не хотела говорить. — И Вас она устраивает? Вас пугает ваше будущее, ведь Вам ничего не светит хорошего? — Нет, сейчас у меня есть сомнения, после слов Джинни их стало очень много. Я не хочу себе такую жизнь, но в тоже время я знаю, что при поддержке я смогу жить хорошо, — Грейнджер говорила быстрее, чем мозг обрабатывал вопрос и анализировал подходящий ответ. — А Вы готовы изменить её? Хотели бы видеть себя в такой роли, которая Вас устроит? — вопросы также звучали быстро и с напором в голосе. — Не очень, я никогда об этом не думала, — омега поняла, что слова опять слетели с губ быстрее, чем она успела что-то решить. А самое главное, это были правдивые и честные слова. И значить это могло только одно, Гермиона приняла зелье «Сыворотка правды». Оно и не давало ей соврать, а подмешать её мог только один человек. — Мне комфортно быть омегой, я привыкла и довольна. — Неужели, — удивилась искренне наконец Амбридж. Это было видно по её глазам, которые на миг потеряли свою маску. Женщина откинулась назад, на списку своего стула.       Её замешательство дало возможность Гермионе подумать здраво. Девушка понимала, что ей прямо сейчас необходимо было бежать отсюда, ведь женщина могла начать задавать слишком много вопросов, причём личного характера. И вообще, зачем ей нужно было знать отношение к своей сущности? Тут дело было, явно, не таким простым. Но разве Грейнджер удастся так просто уйти. Тут раздался стук в дверь, который отвлёк девушку от мыслей. Затем в кабинет вошла главная староста девочек. — Профессор Амбридж, извините, что отвлекаю, тут возникла проблема, я не нашла Гарри Поттера. А дело срочное, — начала говорить Падма Патил. — Помещение кружка… Там кто-то всё разгромил. — Что?! — крикнула женщина и встала из-за стола. — Кто это сделал?! Кто посмел?!       Она обошла свой стол, громко стуча каблуками по полу. Гермиона встала со стула и сделала несколько шагов в сторону выхода. Всё складывалось удачно. — Я… Не знаю, пятикурсница, которая пришла немного раньше из-за того, что перепутала время. Зашла в кабинет, а там такое. Испугалась, я увидела, как она кричала, пошла к ней, а там такое. Я хотела сказать… — Что там такое?! — Ну-у, там стены измазаны красной краской, мебель поло… — Быстрее идём! — закричала профессор, теперь её совсем не интересовала Гермиона, ведь кто-то посмел таким образом поднять руку на неё, использовав такой метод.       Грейнджер вышла из кабинета за двумя бетами и рванула со всех ног в другую сторону. Она чувствовала, что сыворотка ещё действует, поэтому сейчас просто необходимо найти укромное место и подождать. Омега бежала, стараясь быстро придумать помещение, в котором можно спрятаться. Тут она почувствовала, что её плечо сильно сжали, а затем затащили в одну из ниш. — Помо…       Волшебница хотела закричать, чтобы позвать на помощь, ведь сейчас она была очень уязвима. Но не смогла, чужая ладонь закрыла ей рот, поэтому с губ сорвался звук, похожий на писк. Нервы и так были на пределе, а тут ещё и это. Что сегодня за такой ужасный день? Гермиона стала вырываться, сейчас она не могла здраво мыслить, а смотреть на своего похитителя не хотелось. — Гермиона, тихо ты, — раздался знакомый голос, который моментально отрезвил сознание.       Омега распахнула глаза и замерла. Она увидела Драко, который стоял без мантии в школьной форме. У него был взволнованный вид. Естественно, он не находил себе место с того момента, как Амбридж сказала о разговоре с Гермионой. После того, как волшебница поняла, что перед ней находился главный староста школы, то расслабилась. Парень медленно отпустил девушку, понимая, что она успокоилась и с ней можно поговорить спокойно. Но он не ожидал, что Грейнджер сразу же бросится к нему в объятия, схватив за шею. Девушка вдыхала терпкий запах альфы, хвойный аромат с табаком моментально успокаивал. Малфой обнял Грейнджер, сильнее прижимая к себе. Он чувствовал, как та дрожала, что вызвало в его душе панику. В голове было миллион вопросов. — Драко, Драко, — шептала омега. — Она… Она подлила мне зелье… — Что?! — рыкнул альфа, немного отстранившись, чтобы заглянуть в карие глаза, там была заметна влага, что говорило о том, что гриффиндорка готова была расплакаться прямо сейчас. — Что она тебе подлила? — Сыворотку правды, — дрожащим голос произнесла она.       Драко злился, он чувствовал ярость, которая готова была вырваться и разгромить всё на своём пути. Пульсация на левой руке сообщала о том, что магия готова была прямо сейчас испепелить жабу в розовом. Хорошо, что голова сработала быстро, поэтому омега не так долго провела с Амбридж наедине. Ведь именно Малфой разгромил кабинет, где проводился кружок, и именно он помог пятикурнице придти раньше положенного, но, конечно, та сама об этом не знала. Поэтому слизеринца никто не мог заподозрить официально, так как Поттер и Уизли всегда думали на него, и уличить в преступлении. Сейчас он был рад, что смог быстро придумать план и спасти свою омегу. — Она ещё действует? — волнительно задал вопрос парень. — Я… Я не знаю… Воз… — Ты ласкала себя вчера? — быстро задал слизеринец вопрос. — Да, — быстро ответила девушка. А потом широко открыла рот и распахнула глаза. Смысл вопроса в мозг дошёл уже после честного ответа. Ступор длился несколько секунд, а потом омега сжала руки в кулаки и несколько раз попыталась ударить старосту мальчиков. Но тот перехватил её запястья. — Как ты мог меня о таком спрашивать?! — Зато мы точно узнали, что зелье действует, — усмехнулся Малфой, продолжая удерживать волшебницу. — Тебе надо пересидеть в тихом месте, иначе ты такое наговоришь… Иди сейчас в сторону башни старост, встретимся на лестнице. — Но… — Ни с кем не разговаривай, если что я решу всё, вперёд и быстро.       Гермиона хотела накричать на Драко за тот вопрос, но здравый смысл говорил о том, что сейчас не лучшее время для этого. Девушка быстро пошла в нужное место, молясь, чтобы ей на пути никто не встретился, ведь сейчас точно начнёт переполох, который, она была уверена, устроил слизеринец. Гриффиндорке повезло, что на неё никто не обратил внимание. В назначенном месте омега остановилась, ожидая дальнейших действий. Малфой появился через минуту, взял волшебницу за руку и повёл по коридорам. — Куда… Куда мы идём? — наконец задала вопрос Грейнджер. — В мою комнату, — спокойно ответил он.       Наконец пара зашла в нужную нишу, Гермиона удивлялась тому, как хорошо были спрятаны комнаты старост школы. Затем они остановились возле картины. На ней была изображена чёрная кошка, которая лежала на диване и умывалась. Когда пара подошла близко, то нарисованное животное оторвалась от своего дела и зашипела, причём на Гермиону. — Песчаная буря, — произнёс Малфой.       Кошка в одно мгновение успокоилась и села ровно. Затем картина приоткрылась немного и показалась дверь. Открыв её, Драко пропустил вперёд девушку, а потом зашёл сам. Перед девушкой предстала комната в светлых тонах, стены вверху были пурпурно-белого, а книзу шёл переход в цвет циннвальдит. Гермиона узнала о таком названии от мамы, когда та выбирала шторы в гостиную. Пол был примерно такого же оттенка, на нём лежал белый ковёр, возле кровати находилась его большая часть. Потолок был зачарован и представлял звёздное небо, но сейчас он был не очень ярким, поэтому казалось, что тот просто синий. Но омега поняла довольно быстро, что это не так. Кровать была сделана из тёмного дерева, постельное было светлого цвета. Возле одной стены стол со свитками и книгами, стул, а у другой шкаф. Заметно было ещё две двери, помимо той, в которую вошла омега. Одна из них постепенно слилась со стеной, девушка догадалась, что она и вела в гостиную старост. Спальня Драко удивила гриффиндорку, она ожидала, что тут всё будет в зелёных оттенках, а нет.       Малфой закрыл за собой дверь, а потом подошёл к окну и открыл его, из кармана была вынута пачка сигарет, и одна из них сразу же была зажата между губами альфы. Девушка положила свою сумку на пол и сняла мантию. Она улыбнулась, теперь уже рассматривая парня, который на своём коротком пути снял школьную жилетку и бросил на стул. — Что у тебя выспрашивала Амбридж? — задал вопрос Драко, не поворачивая головы. Было слышно, как его голос наполнился нотами и злости, и волнения. Гермиона подошла ближе к слизеринцу и начала всё рассказывать, не упуская никакой детали. Тот внимательно слушал и не переживал. После того, как рассказ закончился, то серые глаза посмотрели на гриффиндорку. — Ты не знаешь, что нельзя ничего принимать от врагов? — Я… Я не думала, что она мне враг, — растерянно произнесла она. Малфой выкинул окурок, а потом взмахом руки закрыл окно. Его вид кричал о том, что его обладатель был зол и на грани ярости. Омега и сама понимала, что виновата в том, что попалась на удочку профессора в розовом. — О нас ты что-нибудь рассказала? — было заметно, что Драко пытался успокоиться, но это было не так просто сделать. Во-первых, сейчас нужно рассказать Гермионе, почему она должна держаться подальше от Амбридж и Джинни, он не пропустил этот момент, просто сейчас, в порыве ярости, мог наговорить много лишнего и чего-нибудь обидного. — Нет, нет, — отрицательно покачала головой гриффиндорка, а потом быстро прижалась к крепкой мужской груди, настигая этим действием парня врасплох. Но ей казалось, что это правильно, сейчас ей необходимо было успокоить слизеринца. А также нужно узнать то, что тот знал обо всём этом. — Я знаю, виновата, прости.       Слизеринец сделал глубокий вдох, в лёгкие сразу же устремился запах фисташкового десерта, а затем начало наступать спокойствие. Драко чувствовал, как ярость начала заменяться на нежность. Его руки обняли девушку за талию, ближе прижимая к себе. Теперь совсем не хотелось её отпускать. Альфа понимал, что хотел бы, чтобы Грейнджер была здесь постоянно, всё время рядом. Он мог бы обнимать и целовать её, когда хотел. Но сейчас омегу требовалось защитить. Малфой отпустил Гермиону и взял за руку. Через минуту парень лежал на кровати, к его боку прижималась гриффиндорка, положив голову тому на грудь. Слизеринец перебирал её тёмные волосы, обнимая другой рукой. Драко рассказывал о том, как устроил погром в кабинете, а девушка удивлялась, как он смог так быстро всё придумать. Она бросила взгляд на левую руку, точнее предплечье. Её интерес никуда не пропал, а из-за всех этих событий не было возможности устроить свидание, так как парень не считал их встречи таковыми.       Гермиона взяла альфу за левое предплечье, сжимая ткань рубашки. Староста вопросительно поднял бровь, не понимая, почему она его отодвинула от своих волос. — Что такое? — Я хочу увидеть татуировку, — уверенно произнесла девушка, зелье ещё действовало, но по подсчётам Малфоя оставалось ещё минут пять. — Гермиона, мы же договорились, — усмехнулся Драко. — После третьего свидания. — Драко, — немного приподнялась Грейнджер, смотря в серые глаза, в которых светилось веселье. — Когда оно ещё будет, мы всегда заняты.       Затем она села на кровать, сложив руки на груди, староста мальчиков расслаблено усмехнулся, а потом резко сел, обнимая Гермиону за талию. — Плюс, ты провинился. Думаешь, что я забыла про тот вопрос? — девушка отвернулась и закрыла глаза, игнорируя тёплое дыхание альфы в шею в область брачной железы. — Ну-у, мне очень понравилось знать, что ты не можешь сдержать своё желание после наших встреч, — голос Драко стал ниже, теперь тот был похож на сладкий баритон, хриплые ноты которого вызвали дрожь по всему телу волшебницы, бёдра непроизвольно сжались сильнее. — Хочешь знать, что я делал?       Гермиона чувствовала, что дыхание стало чаще, а запах альфы сильнее окутал в своих объятиях. Девушка прижалась ближе к парню, позволяя ему выводить узоры по животу. — А если я скажу, что хочу, — прошептала омега и облизала губы, которые сейчас казались слишком сухими. — Ты расскажешь? — Ммм, значит, действие зелье пропало, прекрасно, — ответил Малфой, а потом оставил цепочку нежных поцелуев на шее. Он почувствовал дрожь в теле гриффиндорки, что заставило его внутреннего зверя напрячься. Момент был сладок, но Драко понимал, что нельзя забывать о контроле себя и своих желаний. — Я делал тоже самое, что и ты, омежка. — Я так и знала, — улыбнулась Грейнджер, а потом снова взялась за руку парня, намекая на то, что её желание узнать правду, никуда не пропало.       Парень оставил ещё несколько поцелуев, а потом прижался к шее, вдыхая запах, который в этом месте была намного сильнее. Он обдумывал желание девушки и принял решение. — Расстёгивай манжеты, — прошептал Малфой.       Гриффиндора почувствовала, как глаза загорелись от предвкушения тайны, которая вот-вот отроется ей. У неё перехватывал дух также, как когда она в первый раз попала в Хогвартс. Только это чувство было намного слаще. Если бы руки не тряслись, то девушка расправилась с пуговицами быстрее, чем делала сейчас. Наконец, она увидела то, что прятал слизеринец. Это была тоже татуировка, но более детализированная. Тут было изображено два скрещенных египетских мечей, название девушка не помнила. На каждом лезвии были какие-то иероглифы. Один из мечей частично, на одну треть, был закрашен тёмной краской, намекая на то, что он был вымазан в крови, так как видны былы капли. По середине татуировки, за оружием, виднелся анх, на котором тоже изображались иероглифы. Работа была очень тонкой, так как письмена требовали определённого мастерства в написании, а тут и размер небольшой, на ограниченном участке. Плюс, видны были мелкие детали, которые дополняли композицию. — Ого, — выдохнула гриффиндорка, продолжая внимательно следить. — Египетский меч, точнее два. — Это хопеш, — объяснил слизеринец, следя за реакцией Гермионы, которая проводила пальцами по узорам. — Вот как они называются, — кивнула омега. — А что на них написано? А почему тату магловская? А… — Тише, тише, — засмеялся парень и развернул Грейнджер к себе лицом, чтобы смотреть в карие глаза. — Мне нравятся магловские тату, это раз. А два, такие вещи злят моих родителей и тётю. А написано, там ничего нет интересного, просто древняя мудрость. — Но зачем это надо скрывать? Ладно тогда, но сейчас, — удивилась гриффиндорка. Интуиция подсказывала ей то, что тут что-то не чисто, однако если тут есть тайно, Драко её точно не расскажет. По крайней мере, пока не придёт время.       Малфой задумался, у него были причины ещё молчать, ожидая подходящего момента. Он понимал, что если так ответит, то Гермиона начнёт дальше задавать вопросы в таком направлении. Поэтому парень решил сменить тему, ведь была ещё одна тема, серьёзность которой альфа никак не мог игнорировать. — Гермиона, давай лучше поговорим о сегодняшним, — сказал волшебник. — Надеюсь, ты поняла, что тебе надо держаться подальше он Амбридж. Вопросы о сущности она не просто так задавала… Тем более, что ты отвечала не так, как она хотела.       Драко поднялся с кровати, а потом подошёл к столу, открыв небольшой ящик. Послышался звук стекла, и через несколько секунд в руке парня появилась небольшая бутылочка. Гермиона удивлённо посмотрела на парня, который вскоре сел рядом с ней. — Это антисыворотка, — начал объяснять альфа. — Она действует два часа, в следующей раз, если жаба тебя вызовет, то перед этим нужно будет выпить это. Достаточно трёх капель, можно на язык, а можно развести в напитке. Больше не надо, также им нельзя часто пользоваться… Все равно, думаю, что сейчас Амбридж будет не до тебя. — Я запомнила, Драко, — кивнула омега, забирая пузырёк у слизеринца. — Так зачем… Зачем ей это всё? — Скажу так, — выдохнул он. — Тёмные времена близко. Снова есть вероятность того, что кое-кто будет пытаться проводить опыты на омегах, возможно, альфах для того, чтобы их больше не было. И Амбридж, как раз, одна из этих людей. Есть личности, которые хотят свой правильный мир, а там нет места таким, как мы. — Но… Но как её допустили, Министерство же… — Гермиона, — перебил Драко её, а потом взял за руку. Его голос был серьёзный, теперь там не было спокойствия и веселья. — Ты же умная. Сама подумай, кто её сюда отправил. — Гарри говорил… — наконец осознание пришло к ней. Значит, что проект, который привёл к первой войне, опять хотят открыть. И хотят, чтобы было много последователь, поэтому и начинают со школьных времён. А ещё это значило, что Малфой готовился присоединиться к другой стороне. Но как ей теперь быть? С одной стороны, парень, с другой, друзья. Хотя она и не думала никогда о смене сущности. А сейчас такое сразу. — Но разве это, ну, плохо, что волшебник сам может выбирать свою сущность? — Если бы это было так, то волшебники давно бы изобрели такой способ, однако данная процедура калечит. Ты же об этом читала, — Драко почувствовал, что внутри всё стало переворачиваться от того, что Гермиона может изменить свою сущность. Он не имел ничего против бет, был готов с ней быть, если бы гриффиндорка раскрылась ею. Но тут управляла этим природа, поэтому Малфой и уважал сущность, а вот то, что сделано человеком — просто издевательство. — Джинни мне говорила, что есть способы стать бетой и при этом сохранить магию, — прошептала Грейнджер, а потом ощутила волны ярости, которые исходили от альфы. Разумеется, что ему всё это не нравилось. — Тебе не нравится быть омегой? — голос парня стал ниже, поэтому звучал опасно. — Я этого не говорила, просто рассказываю что слышала, вот и всё. — Запомни, нельзя играть с такими вещами, — сказал он и встал с кровати, поправляя рубашку. — Если бы «благодетели» хотели бы помочь омегам, то они бы принимали правильные законы… А теперь закроем эту тему, то что будет в будущем, волновать нас будет потом, а сейчас нужно с данными проблемами разобраться.       Девушка приняла руку старосты, который протягивал ту для того, чтобы помочь гриффиндорке встать. Омега улыбнулась, а потом потянулась к тому, чтобы поцеловать. Она чувствовалась, что тот был напряжен, поэтому хотела помочь тому успокоиться. Драко усмехнулся, а потом притянул к себе волшебницу для объятия. Ему не хотелось её отпускать, но это сейчас надо было сделать, так как уже почти наступило время ужина.

***

      Малфой в Большом Зале постоянно бросал взгляды на стол Гриффиндора. Там сейчас шло бурное обсуждение того, что случилось с кабинетом для кружка, поэтому никто не сыпал на неё вопросы по поводу её долгого отсутствия. Что не могло его не радовать. Он перевёл глаза на свою тарелку, в которой находились только куски мяса, больше есть парень ничего не хотел. Забини заметил, что его друг сегодня был особо задумчив, да и воздерживался от комментариев, ведь среди слизеринцев тоже были слышны разговоры о беспорядке в помещении. Блейз чувствовал, что светловолосый староста школы был в этом замешан, однако сейчас спрашивать об этом не собирался, ведь тут было много лишних ушей. Вот в библиотеке, куда двое альф собирались после ужина, можно было поговорить, сев в незаметном месте.       Уже через полчаса слизеринцы сидели за одним из столов библиотеки, конечно, это место было привычно для Малфоя, ведь отсюда был прекрасный вид на темноволосую омегу, которая обложилась книгами. Блейз усмехнулся своим мыслям, неужели со стороны он сам также выглядел, когда смотрел на свою девушку. Вокруг никого не было, стол стоял достаточно далеко для того, чтобы никто их разговор не услышал бы. — Что произошло с кабинетом для кружка? — напрямую задал вопрос темноволосый альфа. — А как ещё можно было вырвать Гермиону из лап жабы, — ответил Драко, сворачивая готовый свиток, а потом доставая чистый для нового задания. — Мне больше в голову ничего не пришло. — Я восхищаюсь этим планом, — кивнул Забини, листая книгу. — Но у меня такое чувство, что за этим что-то будет. — Знаю, я тоже так думаю, однако это был единственный способ… Кстати, Амбридж подлила Гермионе зелье, чтобы выведать информацию. — Что?! — Блейз не хотел так кричать, однако тут сейчас он был не властен. Парень обратил на себя внимание, так что на него устремились недовольные взгляды, хорошо, что библиотекаря не было, иначе бы он полетел отсюда. — Простите, не обращаем на меня внимание дальше.       Через несколько секунд все студенты вернулись к своим занятиям, забыв о слизеринце. И Малфой посмотрел недовольно на друга из-за того, что тот привлёк к себе внимание, хотя и ненадолго. — Она подлила ей сыворотку? — прошептал тот. — Да, — кивнул Драко. — Поэтому своей омеге тоже передай антисыворотку. У тебя есть? — Ага, сегодня же ей отдам, — выдохнул Забини. — Хорошо, давай делать задание, об остальном поговорим потом.       Так и подошло время отбоя в заботах. Каждый альфа отправился по своим делам, погрузившись в проблемы, которые теперь были слишком близко к ним и их близким.