Мерцание истины

      После последней встречи между Драко Малфоем и Гермионой Грейнджер прошла неделя. Девушка боялась с ним оставаться наедине, так как каждый раз что-то происходило, а потом её душа была тревожна, ведь она разрывалась в противоречивых чувствах. Омега не могла сказать, что общество слизеринца её напрягало в прямом смысле слова, ведь он был совсем не так страшен, даже мил с ней. Но такое его поведение никак не укладывалось в голове. Гриффиндорка привыкла к вечно хамящему Малфою, но с другой стороны, он всегда был таким в окружении её друзей. Одни они не оставались никогда. И Гермиона решила не искушать судьбу. Когда они собирались делать общее задание по нумерологии, то за соседним столом сидели Гарри и Рон, они постоянно смотрели на подругу, которая, можно сказать, силой вместе с Джинни, заставила тех написать эссе, которое нужно было сдать ещё раньше. Грейнджер видела недовольство в глазах главного старосты мальчиков, так как сейчас ему связали руки в прямом смысле слова. В этот вечер он отыгрывался на всех, кто попадался ему на дежурстве. Но альфа тогда ещё и представить не мог, что гриффиндорка возведёт возле себя такую стену, что к ней подобраться нельзя будут. Это злило его каждую минуту, всё сильнее и сильнее. А открыто он не мог действовать, хотя ему очень хотелось прямо в коридоре обнять девушку и оставить на её губах поцелуй. Но нельзя. Он не был эгоистом, знал, что если появится хотя бы даже намёк, то пострадает Гермиона, причём от своих же друзей. Правда, она пока ещё не осознала, что стала частью большой игры. И это радовало. Можно было пожить спокойно, альфа даже завидовал этому.       На занятиях она не оставалась одна, в коридорах тоже ходила с кем-то. Серые глаза смотрели ей вслед, ожидая, когда появится подходящий момент. Но наступили уже выходные, а шанс так и не пришёл. Вечером Драко надел чёрные футболку и штаны, руки как всегда замотал бинтами. Его друзья разбрелись по Хогвартсу и Хогсмиду. Утром главные старосты школы утвердили изменения в расписании дежурств, назначили даты собрания и планы мероприятий, которые ожидались в этом учебном году. Также Малфой выполнил сегодня большую часть заданий, чтобы завтра просто почитать теорию. Альфа думал о Гермионе, он не жалел, что все эти годы так себя вёл, ведь это была не только его вина. Мимо пробегали студенты младшего курса, которые, завидев старосту, замедлялись. А старшие не хотели нарваться на слизеринца, имеющего эту неделю отвратительное настроение. Драко свернул в один из тихих коридоров, как услышал знакомые голоса. Он сразу же замер, а потом поспешил скрыться за поворотом, ведущий к учебному классу. Также альфа наложил на себя простое заклинание, которое позволяло скрыть его запах. — Рон, я не хочу идти в кафе, — сказала Гермиона и остановилась всего в двух шагах от главного старосты. — Мне нужно ещё сделать домашнее задание по трансфигурации и зельеварению. Мне не до прогулок. — Гермиона, брось, — улыбнулся Уизли и стал напротив подруги. — Ты учишься лучше всех, ничего не случится, если ты сдашь задание во второй день срока сдачи. — Давай на следующей неделе, — девушка видела, что на этой неделе рыжеволосый стал более настырным. Ему казалось, что Гермиона желала проводить с ним больше времени по причине своих чувств, а не страха к другому альфе. — Ты же знаешь, я люблю всё планировать — Хорошо, тогда на следующей неделе идём вдвоём. Хочешь пойти со мной на поле, я хочу полетать? — Нет, я пойду в библиотеку. — Хорошо, тогда увидимся вечером, — в его голосе было недовольство, ведь он хотел больше времени провести с гриффиндоркой. Рон собирался не отступать, но знал, что сейчас давить не стоило. Однако собственнические чувства говорили не ждать, и чтобы их игнорировать, он поспешил уйти.       Грейнджер посмотрела вслед другу, она чувствовала, как он был зол. Поэтому решила не просить его проводить до библиотеки. Девушка понимала, что совершала ошибку, ведь Рон ей не нравился, а своими действия она давала ему шансы. Эта неделя была тяжёлой морально. А всё из-за слизеринца, который появлялся, как чёрт из табакерки. — Скучала по мне? — раздался шёпот за спиной, а потом в нос ударил знакомый запах, преследующий её эти дни и ночи.       Грейнджер подпрыгнула на месте и попыталась быстро убежать. Что с ней было такое она сама не понимала, ведь раньше она бы действовала совсем не так. Вероятно, сущность омеги кое-что изменила в ней, точнее показала, что Гермиона была обычной девочкой со страхами и порывами эмоций. Но сделать хотя бы один шаг ей не дали сильные руки на талии. Драко Малфой был и зол, и рад одновременно. Он обнял девушку со спины, прижимая к своей груди. Голова склонилась ближе к шеи, вдыхать сладкий запах фисташкового крема. Слизеринец никогда не грустил по поводу того, что на омегах в Хогвартсе действовала защита, которая не давала оставить на них метку. Малфой всегда рад был этому, ведь дураков присутствовало в школе много. Но сейчас альфа недовольно рычал внутри себя. Гермиона попыталась вырваться, но это было бесполезно. Она почувствовала не только страх и злость, но и удовольствие, от которого пряталась всё это время. Её тело и душа стали реагировать иначе. И это её очень сильно пугало.       Главный староста мальчиков посмотрел по сторонам, он не хотел, чтобы кто-то узнал об этом. А затем направился вместе с вырывающейся гриффиндоркой в одну из учебных комнат, которая всегда по выходным была пуста. Как только дверь захлопнулась, то парень отпустил Гермиону, бросившуюся сразу же к выходу. Но тот был закрыт. Драко опёрся на край парты, наблюдая за жалкими попытками гриффиндорке выйти. — Отпусти меня сейчас же! — крикнула наконец она и развернулась к нему лицом. Её глаза горели, щёки покраснели, а руки сжались в кулаки. И этим видом любовался Малфой. Также ему нравилось видеть девушку в обычном голубом платье с длинной до середины бедра и рукавами. Оно отлично подчёркивало каждый её изгиб. Однако мысль о том, что этим видом любовался не только он, резануло по груди.       Гермиона словно почувствовала резкую перемену эмоций, которые слизеринец и пытался скрыть и усмирить. Она сделала шаг назад, сильнее прижимаясь спиной к двери. — Малфой, отпусти меня немедленно или… — Или что? Пожалуешься на меня декану? — перебил он её и усмехнулся. — Если бы ты, действительно, хотела, то сделала бы это уже давно. Давай будем честны, хотя бы с самими собой. — Я всё ещё могу это сделать, — уверенно произнесла омега, подняв голову вверх. А затем быстро опустила обратно. Серые глаза столкнулись с карими, и девушке показалось, что те проникли в самую душу, доставая оттуда все потаённые секреты. — Малфой, открой дверь. — Как только поговорим, как нормальные люди, — сказал он и сложил руки на груди. — Это не я бегал всю неделю, прятался и скрывался. Так что не вини меня за такую резкость, ведь иначе бы ты просто убежала и снова спряталась. А я не привык упускать возможности, которые открываются прямо передо мной. — Просто… Просто разговор, — прошептала гриффиндорка. — Я не трону тебя, — быстро понял Драко, чего боялась собеседница. Разумеется, альфа и омега наедине, причём вторая не особо желала здесь находиться, так казалось с виду. Понятно, какие мысли могут возникнуть. Они хотя и были приятны для парня, но там Гермиона дрожала от желания, а не от страха. — Я просто хочу поговорить, ну и, конечно, побыть с тобой.       Слизеринец подошёл к девушке, снова поставив руки по обе стороны от её талии. Омега вздрогнула, а потом подняла глаза вверх, чтобы посмотреть на Малфоя. Он точно наслаждался этой ситуацией. А она? Внутри она тоже наслаждалась этим моментом, её внутренне я радовалось тому, что именно этот альфа сейчас был с ней, а разлука прекратилась. Грейнджер понимала, что это неправильно и некрасиво, поэтому мысленно уже обдумывала план, как прекратить всё это. И похоже, он был раскрыт. Драко слегка оскалился и обнял гриффиндорку за талию, прижимая к себе. Его запах тут же окутал её тело, заставляя быстро расслабиться, но Гермиона моментально пришла в себе и стала вырывать, ударяя парня по груди. — Грейнджер, хватит уже строить из себя жертву, — зло произнёс Малфой. — Ты спокойно можешь защититься от меня, было бы желание. — Ты мне не позволишь этого сделать! Не обманывай меня и себя. — Неужели? — выгнул бровь Драко и отпустил девушку, сделав три шага назад. — В твоём кармане до сих пор лежит палочка, но ты даже не думала ею воспользоваться.       Омега замерла. Она дотронулась рукой до кармана, где лежала упомянутая вещь. Сейчас можно было бы говорить о том, что Малфой все равно бы не дал ей ничего сделать. Но разве можно было это утверждать, если девушка не использовала ни одно заклинание. Почему она даже не думала сжать древко в своей руке? Внутреннее я знало ответ на этот вопрос. Ведь у Гермионы за всё время обучения не возникло как такого страха на слизеринца, боялась она неизвестности, неожиданности, взглядов других и так далее. И она сама знала это, просто пыталась думать так, как было удобно. Как ей удалось испытать такие чувства к Драко за такой короткий срок? И какие это были чувства? Всё очень быстро поменялось в жизни, а цепочка началась с раскрытия.       Грейнджер опустила руку вниз, как и голову, ей не хотелось видеть сейчас серые глаз, в которых, точно, можно было увидеть насмешку. Драко смотрел на омегу, даже не так, он любовался ею. А на остальное ему было все равно. Парень сам знал, что после раскрытия чувства и мировоззрение менялись, причём сначала ты даже не понимал, что произошло. Просто в голове иные мысли, и очень часто было не просто от них избавиться, а так хотелось, ведь открывались самые тайные и истинные желания. Но Малфой готовился к этому, он знал, с чем ему придётся столкнуться. А вот Гермиона не знала, особенно о внимании альф, которые будут смотреть ей вслед и пускать слюни. — Я знаю, что тебе сейчас тяжело, все эти внутренне изменения давят на тебя, — спокойно и успокаивающе сказал главный староста мальчиков. — И… — Да! Они давят, я не могу отличить свои желания от прихотей омеги! — крикнула девушка. Она в себе не могла разобраться, а тут ещё слизеринец кружил как стервятник, да и другие были не лучше. — Разве можно, разделив целое яблоко, получить одну половину сладкой, а другую кислой, — произнёс альфа. — Тут такой же принцип.       Драко сел на край парты, а Гермиона подошла к нему. Ей понравилось сравнение слизеринца, ведь Джинни рассказывала ей о том, что внутри после раскрытия она будет слышать другой голос, указывающий, что нужно делать. Но этого не было. Но необходимо отметить, что младшая Уизли не хотела быть омегой, и поддерживала идею о том, чтобы стать бетой. Возможно, Грейнджер не так отрицала свою природу, поэтому испытывала иные эмоции. — Тебе легко говорить, — усмехнулась девушка и сложила руки на груди. — Ты раскрылся альфой, практически царём в волшебном мире.       Альфа засмеялся, а потом достал из кармана пачку сигарет. Сегодня он не курил целый день, так как времени особо не было. А сейчас он видел, что Гермиона успокоилась, в её глазах загорелся интерес. Этого он и добивался. Драко Малфой врал бы себе, если бы сказал, что не хотел гриффиндорку во всех смыслах этого слова. Но чтобы добиться этой цели нужно кое-что сделать, просто так права на неё заявить не получится. Слизеринец ощущал, что Грейнджер станет в будущем подвергнута мыслями, что быть омегой отвратительно, мерзко и унизительно, поэтому лучше всего стать бетой. О такой тайной политике Лили Поттер он знал, и начинала она действовать с ближнего окружения. А кому не захочется перетянуть на свою сторону сильную волшебницу, благодаря которой её сын неплохо учился в Хогвартсе. Поэтому староста собирался показать плюсы, открыть все возможности и тонкости, чтобы Гермионе самой понравилось быть омегой. И судя по потому, что он увидел за время обучения, Грейнджер не пыталась бороться со своими инстинктами, наоборот, она старалась найти грань, иначе бы не бегала от него. — Гермиона, — ласково сказал альфа. Этот голос и интонация, с которой было озвучено её имя, вызвали трепет в душе волшебницы и спокойствие.       Она приблизилась к парню и села на парту рядом с ним. Ей стало интересно, зачем он всё это делал, и сейчас был хороший шанс узнать ответы на вопросы. — Знаешь, я тебя пон… — Сначала скажи зачем всё это? — перебила его девушка и посмотрела своими тёплыми карие глазами в его холодные.       В голове Малфоя ещё раз пробежала мысль о том, что ему нравилось просто смотреть на Гермиону. Драко понял её и решил, что хватит держать её в неведении по поводу его планов на неё. Альфа зажёг сигарету и сделал первую затяжку, дым как всегда выдохнул в противоположную сторону от девушки. — Малфой, ответь на вопрос, — омега пыталась придать своему голосу больше твёрдости, но получилось не так, как она хотела. — А разве ты сама не знаешь? — тихо прошептал слизеринец и склонил голову ближе к Гермионе. Свободной рукой он взял её за подбородок, а затем осторожно и медленно поцеловал. Он едва касался её губ, но внутри чувствовал такое сильное удовлетворение, что не мог его описать.       Девушка замерла, она не хотела его отталкивать, но и отвечать тоже. Она не думала, что когда-нибудь будет целовать представителя змеиного факультета. Такое можно было представить только в самых тайных желаниях, а они же были. Особенно в этом учебном году, да и в прошлых их было достаточное количество, но Грейнджер знала, что её друзья вряд ли бы приняли такую заинтересованность подруги. Малфой медленно отстранился, смотря при этом в глаза. Щёки девушки покраснели ещё сильнее, зрачки расширились, а запах, явно, стал слаще. — Но, — прошептала она, а потом вскочила, однако почувствовала, что дрожь до сих пор не отпустила её. — Я дочь маглов, гриффиндорка. Зачем? И вообще, как ты… — Как будто я не знаю, кто твои родители, — зло сказал Драко, зажав между зубов запаленную сигарету. — Думаешь, что это для меня имеет смысл? — Хочешь, чтобы я в это так просто поверила. Ты все эти годы унижал меня и… — Я в твой адрес ничего такого не говорил, — спрыгнул он с парты и стал напротив гриффиндорки. — Те слова, которые были адресованы святому Поттеру и его верному рыцарю, переносила на себя.       Омега задумалась, пытаясь проанализировать одну из последних стычек, как тут же в голове всплыли все остальные. В неё, на самом деле, не летели те слова, которые слизеринец говорил по поводу других. Неужели он всё это время испытывал к ней чувства? — Ты с первого курса стала вертеться только с этими святошами, — и это очень раздражало Малфоя, — Я к тебе спокойно не мог подойти, потому что ты наслушалась от них сказок и стала верить. Только недавно ты стала говорить со мной обычно, без какой-либо ненависти. И то это просто были разговоры по поводу учёбы. Разве я не прав? — Да ты… Не смей меня винить в этом, ты вёл себя как… Как придурок и… — Я ревновал! И до сих пор ревную! — крикнул парень и выкинул сигарету. — Сейчас ты раскрылась омегой, у меня появилось больше шансов. — А если бы не раскрылась? Тебе важно только это? — Гермиона знала, что Драко относился к семье, которые придерживались браков только между альфами и омегами, при этом всегда соблюдалась чистота крови. Некоторые волшебники следили только за одним из этих пунктов, а кому-то было все равно. — Нет, я бы в этом году все равно не отстал от тебя. Но знаешь, не так просто пересилить страх того, что ты можешь убить бету во время гона, — прорычал он и повернулся спиной, делая несколько глубоких вдохов. — Мои родители постоянно говорили мне это, и я верил, до какого-то возраста, пока не стал сам изучать эти вопросы.       Гермиона замерла, сейчас ей казалось, что кто-то вылил ледяную воду. Она не думала, что когда-нибудь вообще попадёт в такую ситуацию. Но вот она. Что она чувствовала в этом момент? Ей было приятно то, что она нравилась одному из самых сильных альф, причём очень давно. Но девушка понимала, что это слишком быстро и неожиданно, а ведь о Драко она даже толком ничего не знала, кроме каких-то общих фактов. Он повернулся к ней лицом и обнял. Это были нежные и успокаивающие объятия. Грейнджер медленно сделала тоже самое. — Поверь, мне все равно на взгляды моих родителей и других, — сказал он. — Но говорить о своих чувствах открыто я не мог, не потому, что мои родители могли что-то сделать. Дело в тебе, ведь Поттер и Уизли устроят тёмную, что ты спокойно дышать не сможешь… И не стоит думать иначе. Я знаю больше тебя. — Я… Для меня это всё слишком, — произнесла гриффиндорка и посмотрела в серые глаза. — Но… Давай начнём с простого дружеского общения? — Я тебя не тороплю, — покачал головой он. — Тебе надо всё обдумать. Однако раз ты не отталкиваешь меня, то что-то ты ко мне чувствуешь. Я прав? — Возможно, — ответила омега и отвела взгляд, ведь не могла точно сказать, что Драко ей не нравился, его жесты, отношение к ней вызывали трепет. Была ли это влюблённость она не знала точно, но пустоты там точно не было. В любом случае, омега не собиралась его обижать, сразу отталкивая. — Приятно это слышать, — прошептал он. — Я не буду настаивать на постоянных встречах и тому подобное. Но просто какого-то общения мне будет достаточно. Я могу помочь тебе разобраться в сущность, если хочешь… И не бегай от меня, все равно не убежишь. — Ты говоришь о простом дружеском общении? — задавала вопрос девушка, ведь к большему она точно не была готова. Положительный кивок головы её успокоил. — И я могу задать любой вопрос?       Через десять минут Драко и Гермиона снова сидели на парте, обсуждая вопросы об альфах и омегах. Говорил в основном парень, ведь гриффиндорка интересовалась о голосе сущности. Но альфа не слышал его, так как не делил себя на две половины. Когда большая часть потребностей удовлетворена, то организм хорошо себя чувствует, но вот если нет, то происходит ломка, многие называли это состояние так. Она наступала, если длительно отрицать факт природы. Найти грань между инстинктами и здравым разумом всегда сложно, но если не спорить, то первые будут очень сильно помогать. Они обостряют чувства, помогают что-то узнавать о собеседнике и скрывать. Это начинаешь делать, даже не замечая. Малфой отметил, что если Грейнджер не чувствовала какого-то дискомфорта, то её магическое, эмоциональное, природное и физическое состояния в полном порядке. Она не отрицает ничего, хотя что-то ей и не нравится. На самом деле, чтобы начать делиться, нужно очень сильно промыть мозги. И Драко знал, кто умел это делать, но омеге об этом ничего не говорил. Его радовало то, что девушка приняла сущность, и не пыталась отрицать. А как всегда пыталась решить проблему без вреда для себя, в первую очередь. — Если тебе интересно, то я могу дать одну книгу, это копия из семейной библиотеки, но там довольно всё подробно и точно, начиная от биологии, заканчивая социальным статусом, — предложил альфа гриффиндорке. — Я буду рада, — улыбнулась девушка.       Гермионе понравилось просто сидеть и разговаривать с Драко. Он хорошо объяснял, видно было, что разбирался в вопросе, о котором говорил. А это было всегда важно для омеги. Интересный собеседник и отличный защитник, такое описание пока что сложилось в голове у Гермионы. — Кстати, скажи, зачем ты бинтуешь руки? — этот вопрос, на самом деле, волновал многих, и Грейнджер тоже входила в их число.       На губах альфы появилась улыбка, которая была смешана с усмешкой. Он на несколько секунд закрыл глаза, а потом просмотрел на девушку с весёлыми искрами. — Я расскажу тебе, но чуть позже. Договорились? — сказал он и наклонился ближе, намереваясь снова получить поцелуй. Но Гермиона отклонилась назад. — Не сейчас, — прошептала она. — Ладно, идём, я провожу тебя до библиотеки или гостиной, — пожал слизеринец плечами, а потом спрыгнул с парты. Он протянул руку омеге, помогая ей слезть. — Но ведь нельзя, чтобы нас видели? — Не увидят, раньше даже ты не замечала, что я следую за тобой. — Так ты следил?! — с одной стороны, это был вопрос, но с другой утверждение. — Разумеется, — не стал он отрицать.       Через двадцать минут девушка сидела на кровати в спальне. Её голова работала, пытаясь проанализировать и ситуацию и Малфоя. Как так вышло? Почему она раньше ничего не заметила? И как Драко следил за ней так, что она не видела? Из всего обдуманного омега могла сказать только одно, ей было приятно это внимание. Ей не хотелось отталкивать светловолосого альфу, как других. Наоборот, в его объятиях было спокойно. Оставшийся вечером Грейнджер провела в комнате, так как не хотела, чтобы в поведении заметили какую-либо странность.