На языке зверей

      Чертоги библиотечного зала пронеслись перед глазами, затем сменилась пошарпанным и облепленным застывшей швачкой днищем стола. Астра сомневалась, что прятаться под столом будет эффективно, но тело сработало на чистых рефлексах. По прошествии минуты, правда, шея начала затекать.       — Он ушел, — резко сказала Гермиона. — Можешь вылезать!       Астра вынырнула из-под стола, закинула за спину волосы и вновь уткнулась в учебник. Какое-то время они молчали; царственную тишину нарушал лишь скрип перьев, скользящих по пергаментам. В конце концов Гермиона не выдержала.       — Что происходит, Астра? Фред в последнее время сам не свой. Их с Джорджем уже два дня не видели вместе. Такого никогда не бывало! Даже Рональд переживает...       — Да иди ты со своим Рональдом, — огрызнулась Астра.       — Между вами что-то случилось, так?       Рвение Гермионы обо всем знать и приходить на помощь, когда этого не просят, сейчас раздражало чрезмерно.       — Не лезь не в свое дело, Грейнджер. Я не хочу ничего с тобой обсуждать.       Прозвучало грубее, чем она ожидала, но извиняться Астра не стала — лучше так, чем терпеть бесконечные расспросы. Гермиона поджала губы, торопливо сложила учебники в сумку и встала, забрасывая ее себе на плечо. Все ее тело заметно ссутулилось — так всегда бывало, когда она злилась.       — Удачно подготовиться к С.О.В. без меня, — заявила она. — Надеюсь, Амбридж тебя не завалит!       — Катись уже.       Гермиона вышла, огласив зал гулким рассерженным топотом. Астра откинулась на спинку стула и устало потерла глаза. Зачем она это сделала? Она до конца не понимала. Обижать Гермиону, конечно, не хотелось, а вот навлечь ее гнев на себя — еще как. Астра хотела, чтобы ее ненавидели, и смутно надеялась, что рано или поздно кто-нибудь жестоко ее накажет. Может, хоть так избавят от давящего чувства вины...       Она хотела остаться совсем одна. Она этого заслуживала.       Она бросила Фреда на прошлой неделе. Надо было видеть, с какой болью и непониманием он смотрел на нее — как будто его неожиданно ударили. Он не смог сразу справиться с этим и запаниковал, а Астре захотелось самой себе врезать. Фред пытался догнать ее, объясниться, рассыпался извинениях, несмотря на подчеркнутую грубость ее поступка и на то, что сам он был ни в чем не виноват. Фред не понимал, почему она так поступает, но она не могла объяснить, иначе углубила бы вражду между братьями.       Пришлось накидать более грубых и действенных аргументов, в том числе:       "Ты незрелый, несерьезный, да как с тобой вообще можно встречаться?"       "Меня достали твои вечные глупости! Один стыд!"       "Я друидесса из Максвеллов — я должна найти себе кого-нибудь своего уровня!"       Она чувствовала, что с каждой фразой в нем словно что-то отмирает. Все то, за что окружающие любили Фреда, все то, что делало Фреда самим собой — все это она высмеивала долго и безжалостно, пока он, наконец, не поверил ей. Астре было гадко до тошноты, но она пошла на это, потому что знала — так будет правильно. Даже если Фред ее возненавидит, правильное остается правильным.       Пусть уж лучше ненавидит ее, чем родного брата.       Она слишком хорошо помнила, чем закончилась запутанная любовь между ее матерью, отцом и дядей. Даже самые близкие мужчины способны восстать друг против друга, воспылав страстью к одной женщине — это она знала наверняка. Не Волан-Де-Морт предрешил печальную судьбу Корвуса и Аулуса, а любовь, лишившая последнего здравого рассудка. То, как Джордж смотрел на нее на смотровой площадке Астрономической башни, напомнило ей взгляд дяди, который она увидела в Омуте Памяти. Безумный взгляд. Отчаянный. Бросающий вызов всем существующим здравым смыслам.       Нет, этой истории нельзя было позволить повториться! Она любила Фреда, поэтому должна была его отпустить. Что до Джорджа... с Джорджем можно ничего и не выяснять, если оборвать связь близнецами раз и навсегда. Джордж сам не ведает, что творит, и любить ее не может — в нем наверняка взыграло банальное соперничество. Астра от души надеялась, что ему будет проще взять себя в руки, когда они с Фредом окажутся порознь. Иначе просто быть не могло.       С момента расставания Астра ни разу не заговорила с близнецами, благо, расписание второго полугодия не особо благоволило их встречам. Время от времени она видела знакомые рыжие головы издали — в коридорах, в столовой, в саду, в толпе других учеников. И тут же убегала от греха подальше. Тоска снедала, желание вновь прижаться к груди Фреда сводило с ума; ей случалось просыпаться ночью с мокрыми глазами и учащенным сердцебиением, потому что в ее снах они снова были вместе. Разлука стала чем-то сродни болезни, а Фред Уизли — единственным лекарством, способным облегчить ее страдания. Лекарством, которое получить нельзя.       Впрочем, Астра Максвелл, дочь Дейдры — сильная. Она знала, что справится. Сожмет зубы, закусит щеку до крови, соберет волосы в безукоризненный хвост и отправится утром на занятия, как обычно. Душевные раны с ранних лет заживали на ней, как на собаке. К тому же, жизнь слишком сложна и многогранна, чтобы зацикливаться на чувствах. Друиды, говорят, что чувства — это лишь топливо, распаляющее кузню, в которой куются хроники жизни...       Все, конечно, вышло не так гладко, как она рассчитывала. Разрыв с Фредом не воссоединил близнецов сразу, но она верила, но рано или поздно они помирятся — в конце концов, только они друг у друга и есть. А ей, Астре, пора стать ответственной и заняться тем, для чего она была приведена в мир волшебников. Ей нужно было разузнать больше про Друидскую Песнь — а значит, связаться с Луто Пиритсом.       После неприятного разговора в библиотеке она решила наведаться в кабинет директора. Следовало обсудить последние новости с Дамблдором — и если не склонить его к сотрудничеству, то хотя бы разведать, владеет ли Орден какой-нибудь дополнительной информацией о планах треклятой Песни. Однако профессора на месте не оказалось. Изрядно раздосадованная, Астра спустилась по лестнице вниз и двинулась в сторону северной башни, чтобы осуществить план Б — отправить в разведку по бывшим убежищам Пиритса парочку воронов.       На одном из поворотом, растворившись в своих размышлениях, она врезалась во что-то твердое и черное, попятилась назад — и во все глаза уставилась на профессора Снегга. Этого еще не хватало!       — Вот вы где, Максвелл, — холодно произнес профессор. Его голос, низкий и бархатистый, звучал как будто более напряженно, чем обычно; удивительно, но Снегг не стал читать нотации или отнимать баллы у Гриффиндора в отместку за ее неуклюжесть. Вместо этого он быстро оглянулся по сторонам, схватил ее за воротник и куда-то поволок.       — Что вы делаете?!       — Нет времени объяснять. Профессор Дамблдор поручил мне увести вас.       — Что значит увести? Куда?       — Подальше от Хогвартса. Здесь для вас больше небезопасно. Да прекратите же вы упираться! — Снегг грубо встряхнул ее, смерил уничижительным взглядом. — Вы только делаете себе хуже, Максвелл...       Словно подтверждая его слова, воздух содрогнулся от гломогласного объявления — пронзительный голос профессора Амбридж раскатился по каждому двору, коридору и кабинету, и не было сомнений, что его услышат абсолютно все.

"ОБНОВЛЕНИЕ В ПОСТАНОВЛЕНИИ МИНИСТЕРСТВА НОМЕР 23.1, О ПРЕДУПРЕЖДЕНИИ УГРОЗ ДРУИДСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ: В СВЯЗИ НЕДАВНИМИ СОБЫТИЯМИ В ЛОНДОНЕ, ВСЕ, ОБЛАДАЮЩИЕ ДРУИДИЧЕСКИМИ СПОСОБНОСТЯМИ, ОБЯЗАНЫ ЯВИТЬСЯ В МИНИСТЕРСТВО МАГИИ ДЛЯ ДОПРОСА.

АСТРА МАКСВЕЛЛ! НЕМЕДЛЕННО ПОДОЙДИТЕ К ГЛАВНОМУ ВХОДУ ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ЭКСПАТРИАЦИИ! ПОВТОРЯЮ, АСТРА МАКСВЕЛЛ..."

      Воспользовавшись ее оцепенением, Снегг устремился вперед быстрым, уверенным шагом. Черные полы мантии развевались вокруг него, делая похожим на небезызвестных стражников Азкабана.

"ВСЕ, КТО ОСВЕДОМЛЕН О МЕСТОНАХОЖДЕНИИ АСТРЫ МАКСВЕЛЛ, ДОЛЖНЫ О НЕМ СООБЩИТЬ! ТЕ, КТО УКЛОНИТСЯ ОТ ДАННОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА..."

      — Профессор, да что происходит?!       — Вы сами все слышали, — процедил Снегг. — Или, быть может, у вас проблемы со слухом?       — Нам надо найти профессора Дамблдора!       — Профессор сейчас отсутствует. Мисс Амбридж постарается передать вас в руки Фарджа до того, как кто-нибудь успеет что-нибудь предпринять. Вы должны бежать, и как можно скорее.       — Но профессор...       Снегг снова остановился и повернулся к ней.       — Вы до сих пор не поняли? Вас ведут не на допрос, мисс Максвелл, и даже не на суд. Вас отправляют в Министерство, чтобы надеть на вас ошейник и бросить в камеры к другим арестованным друидам, и тогда уже никто не сможет вам помочь.       — Мы что-нибудь придумаем, — ретиво возразила Астра. — Пусть Амбридж допросит меня на территории Хогвартса! Я же несовершеннолетняя, в конце концов!       — Ничего не выйдет, — зарычал Снегг. — Нужно уходить. Живо!       Астра вросла ногами в землю, резко и решительно дернула его на себя. Не ожидавший столь мощного сопротивления Снегг слегка опешил, и она, наконец, сумела заглянуть ему прямо в глаза. В своих последующие слова она вложила всю убедительность, на какую только была способна:       — Профессор Дамблдор отсутствует. Если я сейчас сбегу, все решат, что он к этому причастен. Вы это знаете!       Лицо Снегга прорезала усмешка:       — Какая самоотверженность! Отправитесь в концентрационный лагерь для друидов, чтобы прикрыть директора?       — Я вам не девушка в беде, — низко ответила Астра, блеснув глазами. — Я друидесса! Вы и профессор Амбридж, видимо, об этом забыли, а я напомню!       Вдали послышались нестройные шаги, смешивающиеся с хором возбужденных голосов — урок окончился, и ученики начинали высыпаться из своих кабинетов.       — Вы дерзкая, самонадеянная и избалованная девчонка, — вполголоса отчеканил Снегг, раздуваясь от ярости. — Поверьте, я бы с великой радостью сам передал вас Министерству, но у меня приказ от профессора Дамблдора!       — Но этим приказом он подпишет себе увольнительную и оставит школу без защиты, — в тон ответила Астра. — Я сама справлюсь с Амбридж, обещаю. Или вы мне не верите?       Чтобы доказать свои слова, Астра быстро коснулась его сознания — и на мгновение поменяла их местами; она увидела с высоты профессорского роста свое лицо, уставившееся с выражением абсолютного смятения.       Все началось и закончилось быстро, мелькнуло, как помеха на экране телевизора. Едва она отпустила профессора из псионических тисков, он отпрянул, лишившись дара речи. Впрочем, ему понадобилось не больше секунды, чтобы вернуть себе обыкновенный беспристрастный вид.       — Как вам будет угодно, — он отпустил ее и отодвинулся, словно ему вдруг сделалось брезгливо. Ну и черт с ним, злобно подумала Астра, лишь бы под ногами не мешался.

Музыка:

King Arthur Original Soundtrack — The Devil and The Huntsman

      Она развернулась и двинулась по коридору в сторону западного крыла, не оборачиваясь. Шаги ее были твердыми и уверенными, а лицо непроницаемым; в обозримое пространство набивалось все больше любопытных учеников, кто-то даже пытался ее окликнуть или схватить за руку, но Астра грубо отталкивала их в сторону. Вскоре на горизонте замаячил главный вход.       Не меняя поступи, она вышла наружу, на открытую площадку, обнесенную крепостной стеной. Камни под ногами отливали тускло-бронзовым закатным светом. Толпа мгновенно раздалась, образуя со стороны входных дверей — одни лица смотрели с испугом, другие с жаждой зрелища, но каждый догадался, что наблюдает момент незаурядный. Где-то в этой толпе мог быть Фред... или Джордж. Эта мысль пронеслась в голове Астры, кольнула и растаяла, оставив после себя стальную решимость.       Амбридж уже была там, в цетре площади — довольная, сбитая, приосаненная; по бокам от нее стояла пара угрюмых мракоборцев, облаченных в форменные черные мантии. Судя широченной улыбке инспекторши, за поимку Астры она рассчитывала как минимум получить премию.       — Благодарю, что пришли, мисс Максвелл, — церемонно проговорила Амбридж — тем же тоном она зачитывала речь на приветственном пиру. — Министерство очень ценит ваше сотрудничество. Мы должны работать сообща, чтобы защитить добропорядочных учеников...       — От кого защитить, позвольте спросить?       — Как от кого? От таких, как вы, конечно! Мы ни за что не допустим хаоса в стенах Хогвартса. Мы отправим вас в Министерство, чтобы убедиться, что вы не представляете угрозы...       — А мне рассказывали, что вы не любите ложь, профессор.       Улыбка мигом сползла с ее лица.       — Что вы сказали?       — Вы не допрашивать меня собрались, так ведь? Вы здесь, чтобы отправить меня в места предварительного заключения. Но это незаконно. Как несовершеннолетняя, я могу отправиться туда только в сопровождении опекуна...       — Ваша мать, — раздраженно перебила Амбридж. — Не потрудилась ответить на наше письмо! В виду особых обстоятельств мы вынуждены действовать по протоколу, одобренному мной, уполномоченным инспектором, в исключительном порядке!       Астра несколько мгновений молчала, а затем прыснула. Ее заливистый смех эхом раскатился по площади. И зрители, и Амбридж с мракоборцами застыли в недоумении, верно, сбитые с толку такой внезапной сменой настроения.       — И вы, — выдавила Астра, отсмеявшись. — Вы решили позвать меня по громкой связи, серьезно? То есть вы думали, что я добровольно вам сдамся?       — Довольно! — крик Амбридж врезался в прохладный воздух, точно хлыст. — Мы можем арестовать вас и без вашего согласия.       — Не можете, — просто ответила Астра.       — И кто же нас остановит? — Амбридж по-девчоночьи хихикнула, доставая палочку. — Вы? Или, может быть, ваше маленькое воронье семейство?       Астра низко склонила голову, сузила глаза. Узколобость Амбридж была просто восхитительна, но с нею пора было заканчивать. Слишком уж долго она терроризировала это место.       — Маленькое? — эхом откликнулась Астра. — Вам следует оглянуться по сторонам, профессор.       Амбридж презрительно фыркнула, но все-таки подняла глаза. В тот же миг самоуверенное выражение слетело с ее лица, словно вуаль.       Вороны были повсюду. Они сидели на коньках крыш, на окнах и флигелях, бесконечными рядами увивали каменные парапеты. Их невозможно было сосчитать. То была стая с Холмогорья в полном составе, почти две сотни особей; все это время они внимательно наблюдали за тем, что Амбридж полагала "арестом", моргая множеством непроглядно-черных глаз.       По площади прокатились потрясенные возгласы и шепотки. Они как будто привели Амбридж в чувство.       — Это н-ничего не меняет, — заикнувшись, воскликнула она. — Абнер, Беорегард! Взять ее!       Профессор взмахнула рукой и мракоборцы, тяжело ступая, двинулись к Астре. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как воздух наполнился гулом, низкий и нарастающим, отдающихся вибрацией в стенах.       Казалось, окрестности содрогнулись, когда небо расчертил черный вихрь — густой, плотный, единый. Полчища птиц поднялись в воздух, гремя крыльями, описали круг над площадью и спикировали вниз, захлестнув мракоборцев; их тела разрезали воздух со свистом, точно ножи, а крики сливались в пронзительную симфонию. Ученики дружно завизжали и отхлынули, прячаясь внутри замка. Несколько учителей вышли вперед, вооружившись палочками, но в перепалку не вступили — лишь отделили детей от разворачивающейся схватки... схватки, надо сказать, неравной.       Подручные Амбридж пытались отбиваться, но бестолку — ворон было слишком много, а двигались они быстро и маневренно. Цепкие лапы быстро выхватили палочки и отбросили, оставив мракоборцев без оружия. Острые когти и клювы легко вспарывали одежду, вырывали клоки волос. Амбридж вскрикнула и отступила назад.       — Уберите их! Уберите их! Абнер, Беорегард, я вам приказываю!       Но мракоборцы сами едва успевали уворачиваться от нападений. Оглушительно каркая, вороны оттесняли их все плотнее к стене. Воспользовавшись суматохой, Астра направилась к главным воротам.       Заметив это, Амбридж повысила голос почти до ультразвука:       — Не дайте ей уйти!       Один из мракоборцев, тот, что покрупнее, схватил за крыло и отшвырнул прочь насевшего на него ворона, затем метнулся к земле, чтобы подобрать свою волшебную палочку. Сбив ослепительными вспышками нескольких птиц, попытавшихся ему помешать, он решительно двинулся к Астре, а она вся напряглась, приготовившись к обороне.       В тот миг, когда на кончике возведенной палочки начала собираться зеленоватая энергия, площадь накрыла тьма — необъятный силуэт пролетел над нею, обдав порывом леденящего воздуха. Все задрали головы к небу, не сговариваясь.       — Что за... — слова застряли у мракоборца в горле.       С неба низверглась гигантская летучая мышь, размером сопоставимая с небольшим драконом, и тяжело приземлилась между ним и Астрой, раскинув крылья почти по половине площади. Вытянув гибкую шею, она оскалилась и обдала мракоборца таким рыком, что колени несчастного подкосились; впрочем, нельзя было сказать, что впечатлило его больше — рев или ряды длинных изогнутых клыков, усеивающих пасть гигантохейры. Он рухнул и отполз назад, не в силах совладать с ужасом. Надо думать, к такому не готовят даже в Министерстве Магии...       Астра обогнула гигантохейру и коснулась ее шеи, проведя рукой по жесткой щетине. Мышь аккуратно отогнула крыло, позволив ей уверенно взобраться по лучевой кости наверх, на спину, и удобно усесться на холке. Сама того не желая, Астра бросила последний взгляд на скучившихся в проеме учеников, выискивая кое-кого конкретного, но тут же одернула себя.       Издав еще один гулкий рык, гигантохейра мощно оттолкнулась от земли и взмыла, оставляя позади и двор, и ошеломленную Амбридж, и всех тех, по кому сердце Астры так тосковало. Следом устремилась и воронья стая, окружившая королеву-мышь многочисленным эскортом.       Обратной дороги не было — была только та, что вела прочь.

***

      За окнами бушевал ливень. Тяжелые капли без устали стучали по стеклу и гравийным дорожкам, журчащие ручейки устремлялись вниз по холмам, сливаясь в единую рябящую гладь. Однако внутри особняка Максвеллов царили тишина и относительное спокойствие — относительное, потому что где-то там, на просторах вольного мира, происходили жуткие события, которые невозможно было не обсуждать.       Именно этим Дейдра и Сириус занимались однажды вечером, развалившись в креслах перед камином и потягивая вино; огонь догорал, бросая смутные и трепещущие отблески на их лица, суконные подлокотники, резные панели на стенах и старинные гобелены, их украшавшие.       — Дождались! Сильванус провозгласил себя главой Друидской Песни, — протянула Дейдра, касаясь кончиками пальцев граненого бокала. — И судя по тому, что ни один из членов этой секты не экстрадирован в Англию, он уже прибрал к рукам ирландское Министерство Магии. При живом-то министре. Ничего не напоминает?       Сириус потянулся, перегнувшись через кресло и сцепив пальцы в замок.       — Маклафлин ничуть не умнее Фарджа, — пробурчал он. — Что до Сильвануса, он ведь всегда хотел власти и воспользовался шансом, не так ли? С теми, кто работает на Волан-Де-Морта, мне казалось, вопрос гордости давно не стоит...       — Сильванус, однако, очень горд, — заметила Дейдра. — Он может выполнять мелкие поручения Пожирателей, но никогда не подчинится никакому волшебнику.       — Он дурак, если собрался играть в такие игры с Темным Лордом, — отозвался Сириус, мрачно взглянув на умирающий огонь. — Черт возьми! Вокруг творятся немыслимые дела, а я бессилен чем-либо помочь... Случись с Гарри какая напасть, я даже сразу не узнаю.       — Не переживай, — мягко сказала Дейдра. — Он умный мальчик! И потом, Дамблдор не собирается проигрывать Министерству. После новости о бегстве Беллатрисы Фарджу уже никто не верит...       — И все же я как будто в клетке. Что у себя, что здесь.       Дейдра свесилась с кресла, касаясь пальцами его ладони.       — И все-таки здесь лучше, согласись?       Лицо Сириуса заметно посветлело, его губы растянулись в улыбке.       — Куда лучше! Иди-ка сюда.       Дейдра пересела к нему в кресло, изящно поджимая под себя ноги. Теплее, теснее, мягче. Сириус привлек ее ближе и нежно поцеловал, пощекотав бородой щеку. Запахи хмеля и хвои смешивалась с ароматом сладкого мускуса, очень характерного, мужского, но деликатного; очередной жадный вдох привел Дейдру к основанию его шеи, на котором она тут же оставила игривый укус.       — Ахтыж... — Сириус рыкнул, сдернул ее и усадил, поудобнее пристраивая на себесверху. Содержимое его брюк твердо уперлось во внутреннюю часть бедра. Дейдра закусила губу и слегка поерзала на нем, глядя из-под опущенных век на его лицо, искаженное мучительным желанием.       — Ты дикая женщина, Дейдра. Еще разок?       — Я только принесу вина, — со смехом сказала она и, прежде чем Сириус успел опротестовать ее решение, чмокнула его в лоб и выскользнула в коридор. Огонь в камине уже совсем не горел, дом тонул в сгущающемся полумраке. Рядом с аркой, отделяющей гостиную от прихожей, Дейдра чуть помедлила, чтобы зажечь светильники. Помнится, она просила об этом Ми, но бестолковая эльфийка, как водится, позабыла...       Приглушенный золотистый свет разлился по паркету, чуть разогнал темноту. Дейдра собиралась двинуться дальше в кухню, как вдруг входная дверь вздрогнула и распахнулась. На пороге стояла ее дочь — взлохмаченная, уставшая и злая. За ее спиной сверкнула молния, на мгновение осветив тягучую пелену дождя, и спустя секунду разорвалась громовым раскатом.       — Астра? — воскликнула Дейдра, поспешно запахивая халат. — Ты почему здесь?       — Министерство выпустило новую поправку к своему долбанному постановлению, — мрачно поведала Астра, закрывая за собой дверь. Ее волосы, вымокшие насквозь, плотно липли к голове, мантия сочилась водой. — Пришлось делать ноги.       — О какой поправке речь? О каком постановлении?       — О том, которое касается друидов, конечно. Ты правда ничего не знаешь? Амбридж говорила, что тебе отправили сову.       — Не отправляли мне никаких сов!       — Надо же, — сказала Астра — впрочем, без удивления. — Министерство снова подложило нам свинью. Кто бы мог подумать.       — Прекращай паясничать, — Дейдра начинала терять терпение. — Рассказывай по порядку, что там произошло!       Астра вздохнула, привалилась боком к стене и заговорила механически, словно зачитывая статью в ежедневном пророке:       — Обновили Постановление Номер Двадцать Три Точка Один, о предупреждении угроз друидского происхождения. С сегодняшнего дня любой, кто обладает друидскими способностями, должен явиться на допрос в Министерства. Те, кто избегает инспекции, сразу переводятся в статус опасных преступников. Госпожа Амбридж, как послушная псина Фарджа, лишила лично проследить, чтобы поправка не обошла меня стороной.       По мере ее рассказа Дейдра все больше мрачнела. Если все это правда, значит, Фардж и впрямь решил жестко взяться за друидов. Возможно даже, что слухи о концентрационных лагерях, планы на которые якобы имело Министерство, были не такими уж слухами...       — И что ты сделала?       — Ну, Амбридж все еще жива, если ты об этом.       — Кто-нибудь пострадал?       — Не скажу наверняка. Но никто не умер.       Из гостиной послышались шаги, затем в проеме появился Сириус — в чем мать родила, зато с запасным халатом Дейдры, нежно-персиковым, шелковым, небрежно накинутым на плечи. Халат мародеру в какой-то степени шел и удачно перекликался с волнистыми от природы волосами, придавая ему вид надушенной будуарной дамы.       — Эй, железная леди, я тут кое-что... — завидев Астру, он на полуслове умолк, сдернул с себя халат и прикрыл причинное место, придавая себе непринужденный вид. Дейдра сжала пальцами переносицу. — Здравствуй, Астра. Ты здесь. У тебя все хорошо?       Астра закатила глаза.       — Я спать, — она прошлепала вперед и наверх по лестнице, в чем была — в мокрой мантии и ботинках, оставляющих густой грязный след. Дейдра метнула в Сириуса мрачный взгляд из-под прижатых ко лбу пальцев, он в ответ усмехнулся и пожал плечами, будто бы говоря: "Ну что уж тут поделаешь!"       Она тяжело вздохнула и отняла руку от лица.       — Что ж, полагаю, мне все-таки стоит сходить за вином. Нам многое нужно обсудить.