Кровавый песок

Мина провожает взглядом спину Казекаге и шумно втягивает воздух через нос — просто замечание, просто слова. Ничего страшного. Она брезгливо стряхивает воду с рук и принимается убирать инвентарь в подсобку. Когда все предметы наконец были на своих местах, Кагуцути вымыла руки и направилась обратно к своему рабочему месту. Там крутились рабочие — двое мужчин, — затаскивая огромную коробку. — Здравствуйте, — Кагуцути улыбается и кланяется. — Я могу чем-то помочь? — О, нет, этот стол заказал вчера Гаара-сама: сказал, это для его помощника. Мина отчаянно сохраняет натянутую улыбку, чувствуя, как комок злость сворачивается на груди. Вот оно что. Мог бы и сказать. Отлично, теперь она чувствует себя полной тупицей. — Инициатива наказуема, — раздается голос сзади. Девушка подскакивает от испуга и оборачивается, сталкиваясь с холодным взглядом Каге. Если бы песок был бирюзовым, то его глаза полностью бы олицетворяли Суну. Впрочем, Мина поджимает губы и клонит голову на бок: она уловила смешок в глазах начальника, очень мимолетный и далекий. Девушка улыбнулась: — Конечно. Гаару забавляет такая реакция. Он проходит в кабинет, приглашая к себе: — По правде говоря, я и сам забыл, — это было чистой правдой: он всю ночь провел за отчетом в попытках найти зацепки по убийству. — Заходите ко мне. Мина кивает: и действительно, вчера все произошло так быстро, что нет ничего страшного в том, что Гаара не предупредил ее. Она пожелала рабочим хорошей работы и, захватив блокнот с ручкой, направилась к Казекаге. У него в кабинете, как и вчера — и, видимо, все следующие дни ее работы с ним — пахло пылью, стояла легкая дымка, и царил полный бардак на столе. Кучи бумаг, свитков, личных дел, отчетов… Мина уже устала смотреть на этот завал. — Итак, — Гааре впервые стыдно за грязную кружку. Он придирчиво кидает на нее взгляд и старается отогнать глупые мысли. — Могу я обращаться на ты? — Мина кивает и пытается не цепляться взглядом за каждую мелочь в кабинете. — Маки-сан вот-вот подойдет, она покажет и объяснит тебе, как работать, а я расскажу сейчас, что будет входить в твои обязанности. Конечно же, Маки-сан придет не только за этим, и у Собаку но теперь возникла дилемма: предупредить Мину об этом или не стоит? — Ты будешь проверять отчеты от Анбу, которые стоят на границах. Если что-то там увидишь — несешь ко мне. Также, отчет по работам птичника и поиску нового источника воды. Что-то не так — ко мне, бюджет, прочее — тоже ко мне. Больница — та же задача. Кагуцути кивает и фиксирует сказанное в блокнот. Не так уж и сложно, если не учитывать того, что Суна еще восстанавливалась после войны. Она кидает на него взгляд исподлобья, пытаясь уловить еще что-то в его глазах, как несколько минут назад в проеме, но пусто. Сам он сидит спокойно, говоря ровным, чуть хрипловатым тоном. Кажется таким отдаленным, что, если на пустыню грохнется бомба, он наверняка даже не вздрогнет. — Конечно, — Гаара поворачивается в угол, где собраны навскидку около сотен бумаг, — Придется и с таким работать. Он смотрит на нее, будто ожидая, что помощница испугается и тотчас убежит. — Я поняла, — стул был невозможно неудобным, и Мина принялась качать ногами, пытаясь отогнать накатывающую боль. Казекаге вновь окидывает ее взглядом, будто пытаясь найти что-то или ожидая, что она вот-вот на него набросится. Жизнь дала ему понять, что удар может прилететь в любой момент. Они проводят еще одну минуту в молчании. Наконец, Гаара кидает взгляд на часы и замечает краем глаза, как гримаса боли проступает на лице помощницы. Стоит ему повернуться вновь, напрямую смотря ей в глаза — и Мина натягивает улыбку, откидывает копну волос назад, силясь незаметно убрать капельку пота, которая вот-вот скатится прямо за ухом. И Гаару вдруг осенило: — Тебе больно сидеть? Кагуцути вздрагивает: она не рассчитывала, что ее могут раскусить. — Эмм, — сложно объяснить, что грубое дерево впивалось в позвоночник, и это вызывало еще большее давление на ноги и уже ожидаемую боль. — Я привыкла. — Можешь пересесть на диван, — одна мысль закралась к нему в голову, однако Гаара отложил ее подальше. — Я распоряжусь по поводу твоего кресла — чтобы поставили более мягкое. — Спасибо. — Я не хочу, чтобы мой секретарь отвлекался от работы на боль в ногах. Мина ухмыляется. Ну, конечно, как будто он сделал бы это из жалости и сострадания… Что еще можно было ожидать от Казекаге.

***

Канкуро направлялся в отдел расследований. В руках у него — папка с делом и заключение от Кейко: Темари как-то пошутила, что трудоголизм у них — наследственное. Сам марионеточник хотел как можно скорее разобраться в убийстве шиноби деревни. Во-первых, вероятность того, что это повторится, была высока. Во-вторых, подвергать опасности своих же людей было просто непростительно, особенно после огромных потерь на войне. В-третьих, что-то подсказывало ему, что, возможно, убийства — небольшой тревожный звоночек для Казекаге. В том смысле, что готовится очередной переворот, а эти убийства затронут репутацию Гаары. А уж на памяти Канкуро их было немало. Старейшины, которые подсиживали еще Расу, настраивали своих наследников против нынешнего Пятого. Как минимум, они предотвратили один переворот и остановили два мятежа. И тогда все вроде бы затихло, но теперь снова происходит какая-то херня. У него уже разрывалась голова — сегодня наконец придет ответ от Шестого Хокаге. Канкуро бы не помешал лишний мозг в лице Шикамару. Сегодня ночью он хотел в кои-то веки выспаться, но не получилось. Еще чуть-чуть — и кукольник станет копией своего младшего брата. Канкуро так торопился на работу, что даже забыл нанести грим. Работники отдела удивленно кланялись ему, пропуская в свой кабинет. Как бы его ни боялись подчиненные, слухи про него собирала каждая собака. Мужчина в какой-то степени понимал их и не говорил ни слова. Люди склонны к обсуждению за спиной, кроме того, он был не последним человеком в стране; главное, чтобы это было не про его братца, а про него самого — пусть говорят что угодно. Кейко уже стояла под его дверью, встречая поклоном. — Канкуро. — Доброе утро, Кейко, — марионеточник открыл дверь кабинета, пропуская ее вперед. В помещении пахнет пылью. Сколько он уже тут не убирался? Нет, он точно превращается в Гаару. Девушка мнется в дверях, пока Канкуро складывает бумаги на стол. — Садись, — мужчина сел, указывая на стул напротив. Кейко присела, протягивая папку. — Еще один отчет, — Канкуро скривился: такими темпами он зарастет бумагами. — Ладно, мне их еще Гааре относить. Что-то новое нашли? — Да, — она вздохнула: все новые исследования заводили дальше в тупик, и что-то подсказывало Кейко, что вся эта ситуация добром не кончится. — Следы на песке были стерты, но в метрах десяти от трупа, на восток найдены отпечатки животного. Они ведут от места, где были найдены тела. — Был человек, — кукольник вздохнул. Что ни день, то новость. Конечно, теперь это все меняет ситуацию в корне. — Да, человеку легче замести свои следы, но вот прибрать за животным — это практически невозможно. Теперь мы исключаем, что животное из призывного мира. Но животным управлял человек, само бы оно не посмело убить человека. Кстати, — девушка перегибается через стол, открывая папку с отчетом перед руководителем на нужной странице. — Смерть была скорее мучительной, порезы кое-где неглубокие, и вещество, которое мы обнаружили, действовало как яд. У убитых хотели что-то выяснить. Кейко садится обратно, однако в носу остается терпкий запах леса и перченой мятой. Если бы она его не знала и длительное время и не работала с ним рука об руку, могла бы сказать, что он раздолбай, но не сейчас. Мужчина без грима — значит, он так сильно спешил на работу, — легкая одежда — видно, не заморачивался, — и папка с делом, с которым он пришел. Канкуро работал на износ. Вместо скелетов в шкафу у него стояли марионетки. — Очевидно же, трое шиноби могли бы справиться с одним животным, каким бы он ни был, а человек их держал и давал команду еще и зверю. И этот кто-то пытался заодно выведать информацию. Кейко кивает. — Черт, — Канкуро откидывается назад. Вариантов было много, настолько, что голова, и без того больная, еще сильнее разболелась. Подчиненная сидела напротив, и марионеточник мог сказать с уверенностью, что она даже не ночевала дома. — Сходи домой, отдохни, а к вечеру вернешься. Никаких но, — Собаку но качает головой, прерывая ее, и встает с места. Он и часа на работе не провел, а на него уже навалилась куча дерьма. — Еще, группа экспертов вернулась? — Нет, — Кейко качает головой, поднимаясь вместе с мужчиной и направляясь к выходу. — Ладно, я скажу Темари, чтобы отправила ястреба, пусть идут назад. Что будем делать дальше — сейчас выясню с Казекаге. Кейко кивнула. — До вечера, Канкуро. Он машет ей на прощание и поднимается наверх в кабинет брата, а девушка — к выходу из Резиденции. Мужчина позволяет себе громко выдохнуть и проматериться. Уже перепрыгивая через последний перелет, Канкуро вспомнил, что сегодня новый секретарь Казекаге вступает в должность. Вроде бы должно быть радостно, что хоть чуть-чуть работы у него поубавится, однако в сложное же время она приступила к должности… Канкуро застал лишь рабочих, собирающих стол; пожелав им легкой работы, он направился в кабинет брата. Постучав скорее ради приличия, он заходит — и видит, как Гаара уже что-то подписывает, а новоиспеченная помощница, перелистывает кипу бумаг. — Канкуро-сама, — она, вскочив, поклонилась, в ответ на что тот кивнул и устало улыбнулся. — Маки-сан еще нет? — Гаара отрицательно качает головой, а марионеточник протягивает ему папку с отчетом от Кейко. — Посмотри, там не все так однозначно. Они погрузились в тишину, которая прерывалась лишь шелестом бумаги, и только сейчас Канкуро кидает вопросительный взгляд на Мину, которая занята уже своими обязанностями, и в свою очередь так же вопросительно смотрит на Гаару — ведь девушка не знала о совершенном преступлении. Последний поджимает губы, уставившись на девушку в ответ. Они не подумали о ней: пока ее не проверит Маки, нельзя ей говорить о деле. Как же ему поступить? Казекаге откидывается на спинку кресла. Эта девушка ставит его перед выбором — даже и часа не прошло с начала работы. — По поводу отчета птичника, — Мина вытаскивает лист и, подняв голову, замечает, что оба в открытую глядят на нее. — Что-то не так? Канкуро нашел нечто занимательное в стене — что-то, чего он раньше не замечал; Гаара, пытаясь собрать отчет воедино, неловко покашлял и шикнул на старшего брата. — О, нет, просто, — Казекаге почесал затылок, пытаясь добиться острым взглядом помощи от Канкуро. Тот же, краем глаза заметив его замешательство, лишь тихонько прыснул в кулак. Мина непонимающе смотрела то на одного, то на другого. — Старые дела, — Гаара пытается вернуть вдруг куда-то девшуюся уверенность. — Просто наводим порядки в архиве. Он еще раз кашляет, а Канкуро откровенно смеется в кулак. Мина только пожимает плечами. — Хорошо, но, — она встает с места, направляясь к столу начальника, положив лист с отчетом ему перед глазами. — Тут неправильный отчет по бюджету… Мина пытается показать пальцем, где именно совершена ошибка, но из-за того, что лист перевернут от нее вверх тормашками, она не понимает, где что написано. Набравшись смелости, Кагуцути обходит стол и становится прямо рядом с Гаарой, наклоняясь и объясняя, в чем дело. Казекаге кивает. Опираясь на руку, он поворачивается корпусом к девушке — и улавливает ее аромат, втянув воздух. Он неосознанно переводит взгляд на лицо Мины. Россыпь мелких веснушек он заметил только сейчас, вблизи, не было также проколов в ушах, волосы казались такими гладкими и мягкими на вид, что Гаара заверил себя, будто ее кудри были от природы. Мина аккуратно придерживала хвостик, чтобы волосы не мешали ей и ни в коем случае не остались на столе правителя. Казекаге вновь садится ровно, в надежде, что его маленькая шалость не была замечена. Он любил подмечать маленькие детали в людях, что угодно: шрам, прокол, родинка. Возможно, ему это было интересно из-за того, что сам он не имел ничего подобного. Тело Гаары было абсолютно чистым, сколько бы он ни получал травм и прочего — благодаря абсолютной защите он оставался чистым. Мужчине иногда казалось, что все вокруг живые люди, а он — лишь кукла, без единого намека на жизнь в своем теле. Канкуро засмотрелся на них и отметил про себя, что брат и слова не сказал на то, как Мина нарушила его личное пространство. Однако он также увидел, как Гаара осмотрел девушку — марионеточник улыбнулся. — Действительно, — Гаара кивает, беря в руки листок. Мина возвращается на диван. — До прошлого месяца все вела Темари, а этот отчет уже от Мацури. Кажется, она накосячила. Казекаге вздыхает. Ему нужно будет сходить и проверить обстановку в птичнике. Он, конечно же, опасался, что чувства Мацури встанут выше, чем работа — и, видимо, оказался прав. А по поводу Мины — Гаара крепче убедился в том, что ей можно доверять: она большая молодец, что нашла ошибку в финансовом отчете. Казекаге еще раз окинул ее взглядом, отметив, что все-таки веснушки с такого расстояния не видны. Дверь тихо открылась, пропуская внутрь женщину средних лет, с тугим пучком черных волос и аккуратными очками на носу. — Маки-сан, рад вас видеть. Канкуро кланится ей, целуя тыльную сторону ладони — женщина улыбается, говоря, что не стоило этого делать. Гаара здоровается с ней таким же образом. Маки поворачивается к Мине, и та встает, чтобы протянуть ей ладонь. Шиноби в свою очередь, сняв очки, принимает приветствие. — Рада с вами познакомиться, — Маки оборачивается к Казекаге, вновь надевая очки, и кивает ему. — Что ж, мы можем приступить к обучению. Думаю, это займет много времени. — С радостью, — Кагуцути кивает. Они решили, что займут зал ожиданий до тех пор, пока стол не соберут. Мине понравилась ее временная наставница: утонченная женщина, очень сдержанная. Ничего сложного не было. Главное — не ошибаться с цифрами. Также, нужно было завести расписание Казекаге, чтобы контролировать и напоминать ему о важных встречах. Маки-сан аргументировала это тем, что нужно хоть немного упорядочить жизнь Гаары. Так они провели время до вечера, затем пересели за уже собранный рабочий стол, продолжая раскладывать нужные бумаги и те, которые необходимо отнести в архив. Им пришлось вынести пару стопок докладов и прочего из кабинета Казекаге, чтобы разобраться и с ними тоже. Как отметила для себя Мина, Гаара проверял, подписывал, но не удосуживался относить документы в нужные им отделы. Возможно, лет через десять это бы доставило немало трудностей, или же он просто-напросто не смог бы выходить из кабинета. Маки рассказывала истории из жизни, даже заварила девушке свой любимый чай. Вскоре им доставили срочное письмо из Конохи, которое сразу же прошло через проверку, отдел расшифровки и в конце концов попало в руки Гаары. Последний лишь удивился, как быстро и слаженно могут работать отделы в Резиденции — нужен был лишь тот человек, который смог это быстро хорошо организовать. Сам Гаара никогда не занимался подобным — ждал Темари или же Канкуро, из-за чего терял много времени. Какаши написал, что обязательно вышлет свою группу Анбу на границы в помощь Суне и усилит наблюдение за другими странами. Помимо этого, Хокаге пообещал, что немедленно отправит помощь прямиком в Суну, если происшествие повторится вновь. Гаара остался удовлетворен ответом и решил, что убийство было единственным инцидентом. По крайней мере, он хотел надеяться на это. В такой обстановке прошел целый месяц. Мина больше так близко, как в первый день, не общалась с Казекаге, это делала Маки — помощница лишь перебирала бумаги и разносила по отделам. Все сообщения также проходили через ее наставницу. Мина быстро освоилась, сдружилась с некоторыми ребятами, нашла, с кем можно пообедать и выпить вечером. Единственный человек, который ее возненавидел, — это Мацури. Сейчас она заведовала птичником и, когда Мина пришла с неправильным отчетом, та даже не восприняла ее всерьез, а стоило ей узнать, что рыжеволосая девушка работает личным помощником Казекаге — вообще выставила за дверь. Естественно, Мина не захотела рассказывать об этом начальнику, однако, когда она узнала о нездоровой любви Мацури к Казекаге, все прояснилось. Кагуцути тогда поняла — эта женская ревность, самое сильное чувство и злое, которое заставляет делать поспешные выводы. Она даже подумала о том, что, возможно, они встречаются, ведь они знали друг друга давно, а Гаара устроил ее работать для того, чтобы Мацури была поближе к нему. Кроме того, Мина поладила с Темари: будучи схожи характерами, они успели пару раз провести обед вместе. Для Гаары месяц тоже прошел не бесследно. Уже через неделю он заметил, как в кабинете стало просторнее: оказалось, что завалы бумаг Мина и Маки разобрали. Так, Кагуцути организовала уборку, специально нашла для этого людей — естественно, они убирались под его чутким руководством и сам Казекаге тщательно все проверял. Мина предложила сменить занавески на более светлые, чтобы он лишний раз не портил глаза под искусственным светом. Эта девушка заботилась о нем от чистого сердца, и Гаара до сих пор не верил в ее намерения, пока не увидел отчет. У Мины даже мысли не возникало как-то навредить ему, она искренне проявляла заботу в мелких вещах, будь то свежий кофе или часть работы, которую она брала на себя. Ему это нравилось, правда, он опасался ее нагружать из-за травмы. Единственное, что Гаара мог бы для нее сделать, — это вновь вернуть легкость в ногах. Темари тоже лестно отзывалась о ней за ужином в их семейном доме, где они проводили все больше и больше времени, и Канкуро девушка нравилась. Одно не давало ему покоя: Мацури. Об инциденте между ней и Миной Гаара узнал от Маки, сама девушка ему об этом не рассказала — решила не докучать. Однако бывшая ученица снова поставила чувства выше работы — и ладно еще, если бы на это был повод. — Тут все, что я узнала, — Маки попивала тот же травяной чай. Наконец, ее работа тут закончена. — Она хорошая девочка, досталась же ей такая жизнь. Гаара кивнул, пролистывая отчет — ничего такого. Единственное, за что он зацепился — это коллекция драконов: глиняные игрушки, которые собирала Мина. Его это отчего-то повеселило. — Еще, она очень умная, она руководила отрядами. Гаара, ты не пожалеешь. Что ж, теперь они с Миной останутся один на один. Только он не знал, как себя вести с ней: за прошедший месяц они только здоровались, прощались; она так же молча приносила кофе и забирала бумаги к себе. Девушка уважала его личное пространство. — Про ее травму, — Гаара отложил довольно крупный отчет, где буквально была написана каждая мысль рыжеволосой помощницы. Некоторые моменты он из уважения к ее приватной жизни читать не стал. — Кто ее госпитализировал? — Ичи-сан, но сам знаешь, это было сразу же после войны, мы тогда еще не занимались изучением медицины так досконально, как сейчас. Мина даже на дерево не взойдет, она вполне сойдет за гражданскую. Казекаге кивнул, складывая руки в замок. Он думал помочь ей еще в первый день, но теперь оставался вопрос — как. Если Гаара еще доверит ей дело об убийстве, которое так и висело над ними грозовой тучей, то Мина уже станет его приближенной, и это ставило ее под угрозу. Об этом инциденте даже некоторые шиноби не знали: они не хотели предавать его огласке и сеять панику. Помощница будет его сопровождать везде, даже на визиты в другие страны. Нужно поразмыслить над этим вопросом. — Спасибо большое, Маки-сан, вы, как всегда, добры к нашей семье. — Брось, вы втроем для меня как внуки, — женщина сжала его ладонь, отчего песок, который окутывал его, заскользил с кисти вверх, прячась под водолазку. Высшая степень доверия. — Если будет нужна помощь в расследовании, зови. На этом они и попрощались. Гаара взглянул на кружку еще теплого кофе — ему предстоял тяжелый разговор с Миной. Он должен показать ей отчеты и дело об убийстве. Теперь она имеет право знать. Казекаге, решив проведать старшего брата, спустился к нему в отдел. — Может, Мину попросить и тебе организовать уборку в кабинете? — он усмехнулся, заходя в кабинет и усаживаясь за стол Канкуро. Тот хмыкнул и потер глаза. Сколько он уже не наносил грим? Месяц? — Было бы славно. Как там обстоят дела с помощницей? — Маки-сан ее проверила, все отлично. Нужно теперь посветить ее в наши дела, но не сегодня. Пусть привыкнет ко мне. Канкуро хмыкнул: целый месяц он наблюдал, как его братец пытался не спугнуть эту девушку — это было удивительно, особенно для резкого и напористого Гаары. Или же он делал это намеренно, чтобы впоследствии Мине было стыдно сбегать с работы. Дверь с грохотом отворилась, у Канкуро в горле застряли все матерные слова. — Извините, Казекаге-сама, Канкуро-сама! — шиноби поспешно отдал честь, пытаясь восстановить дыхание. — У нас два трупа недалеко от скал. Братья переглянулись. Попахивало катастрофой вселенского масштаба. Гаара отдал приказы и послал на место убийство Канкуро и Кейко. Отряд, который нашел тела, был на месте: возможно, они найдут свежие следы и в этот раз ничего не упустят. Мужчина взбежал по лестнице наверх, прямо к стойке Мины. — Смотри, у меня на столе правило зашифровки сообщения, напиши Хокаге, что все повторилось, — он навис над девушкой, устало прикрывая глаза и сдавливая переносицу: нужно было думать, и быстрее, нельзя медлить. — Он все поймет, отправить немедленно, я отправлюсь к скалам, Темари с нами, дождись нас, устроим собрание. Мина хлопает глазами и понимает, что произошло что-то серьезное. Она кивает и сразу же направляется в кабинет начальника. Впервые девушка видела его таким растерянным и удрученным. Мужчина уже призвал песок и молниеносно направился к Темари, а Кагуцути лишь выдохнула: надо же, в первый же день, когда она приступила к работе, случилось ЧП. Кагуцути взяла себя в руки и, нависая над столом, в спешке пыталась найти свиток с правилами. Она удивилась, как за два дня кабинет вновь превратился в сборище макулатуры. Но сейчас было не до этого. Мина села за стол, рыская в бумагах, и когда свиток был найден под завалами отчетов, что-то рухнуло на пол. Она махнула на это рукой. Быстро написав сообщение, она отправилась в отдел передачи информации. Уже после задания она вспомнила про папку, которая упала со стола, и решила прибраться за собой в кабинете: не хотелось выставлять себя недотепой. Стопка бумаг была аккуратно сшита, надпись на обложке гласила: «Дело Мины Кагуцути». Рыжеволосая нахмурилась. Разве они не обсуждали с начальником ее досье? Бред. Она решилась открыть папку, где в самом верху стояла подпись Маки-сан, тайного шиноби разведки страны Песка.

***

Гаара хотел врезать себе: как он мог подумать, что все может утихнуть? Весь этот месяц они возвращались к первому делу, но уже не с такой срочностью. Были уверены, что это не могло повториться. И вот они стоят над телами двух убитых шиноби Анбу. Отряд разведки он сразу же пустил в четыре разные стороны, по два человека. Пытался «поговорить» с песком и уловить какие-то следы — все тщетно. Кейко уже крутилась возле тел, срезала участки кожи, запаковывала части тела и отдавала приказ относить их в морг, где она проведет вскрытие. Темари пыталась применить технику футона, чтобы сравнить жуткие раны на теле убитых, однако тоже безрезультатно. Канкуро уже собирал досье на убитых. Сам Гаара, потеряв счет времени, стоял и задумчиво вглядывался в песок под ногами. — Ты не виноват, брат, — Канкуро хлопнул его по плечу. Казекаге моргнул, ощущая сухость в глазах. Что с ним? Он все равно винил себя каждый раз, винил за каждого убитого, за каждую потерю в его рядах. — Кейко, — марионеточник подозвал девушку к себе, предлагая рассказать то, что она выяснила. — Все то же самое, как и в прошлый раз, только… — она вдохнула, сердце сжималось. — Они расчленены. Гаара пытался собрать все в кучу, но все детали пазла будто разбрелись по кромкам его сознания и никак не хотели складываться. Было еще кое-что, о чем он забыл, и эта мысль лежала на поверхности, и все же Казекаге никак не мог схватиться за нее. Значит, не так уж это и важно на данный момент. — Ко мне в кабинет, втроем, — он наконец заговорил. — Мина отправила письмо Шестому. Как приду в Резиденцию — сразу вышлю еще отряд, следом за первым. Нужно ввести в курс дела Мину. И, Кейко, принеси первый отчет. Жду вас всех через полчаса у себя. Всю информацию, которую собрали с этого места, ко мне. Расход. Они направились обратно в город, оставляя пустыню в тихом безмолвии.

***

Мина пребывала в шоке, сжимая папку с доносом на саму себя. Вот в чем было дело! Эта женщина буквально читала ее целый месяц! Ей тут не доверяли. Как же было обидно. Девушка закрыла глаза, пытаясь понять, чем такое недоверие заслужила. Она не была одной из фанаток Казекаге, и в мыслях у нее не было убивать его. А тут такое. — Просто трудоголик, помешанный на контроле! — шикнула Мина, кладя доклад обратно на стол. Эта женщина даже упомянула о коллекции драконов, что было чересчур личным. Кагуцути глядела на открытый балкон, где на небе уже сверкали звезды, и только сейчас осознала, что время близилось к полуночи, а она тут стояла и плакала. Хвост распустился, очередная резинка лопнула от густоты ее волос. Мина тихо цыкнула: сегодня явно не ее день. Девушка заправила непослушные пряди за уши и кинулась искать порванную вещь. Открывающаяся дверь заставила ее подскочить и плюхнуться на пол — и, кажется, она отбила себе копчик. Гаара недоуменно смотрел на нее из проема. В кабинете был сумрак, а его помощница сидела на полу, с красными глазами, распущенными волосами и держась за спину. Он заметил за ней еще одну особенность: ее стиль в одежде на протяжении всего времени почти не менялся. Казекаге нахмурился, прикрывая дверь и проходя внутрь. И тут до него дошло, в чем дело: он же не убрал отчет и сам отправил ее в свой кабинет… Вот что он забыл. — Мина? Гаара навис над ней, всматриваясь в глаза. Неужели плакала? Еще один вопрос: почему она была на полу? Мина моргнула пару раз и опешила. Вся ее злость на начальника вдруг испарилась. — Извините, — она прокашлялась, ком в горле так и не ушел. — Мои волосы, просто… Резинка. Они лопаются. А тут… Мужчина слушал несвязанные слова и понимал, что дело все-таки в том отчете; скользнул по ней взглядом, отмечая, что в таком приятном полумраке можно разглядеть веснушки на ее носу. Затем Гаара присел на корточки, заглядывая под стол для посетителей, и нашел лопнувшую резинку. Он молча протянул ее девушке и только сейчас обратил внимание на ее волосы: они были волнистые, густые, некоторые прядки выбивались из-за ушей. Гаара видел, как она нервно крутила остатки своей резинки и резкими движениями откидывала волосы за спину. — Ты что-то хотела сказать? — Да! — она вскрикнула и ошарашенно прикрыла рот рукой. Гаара понимающе кивнул, сунув руки в карманы. — Вы, вы настолько не доверяли мне? Подослали мозголома, чтобы тот проверил меня? Могли хотя бы предупредить! Этот так, так мерзко. Все мои мысли, каждый шаг в этих бумагах! Ужасно… Мина указала пальцем на злосчастную папку. Гаара молчал, наблюдая за всплеском эмоций в ее глазах, как волосы повторяли движения за ее головой. Его терпение было сродни пустыне. — Вы вмешались в чужое личное пространство! Не думали, как это может быть неприятно? Она продолжала тираду, тыча пальцем то в него, то на стол. Даже кружке досталось. Собаку но заметил, что она дымилась. После этого она еще и кофе ему сделала? Странная девчонка. Когда она замолчала, он спросил: — Это все? — Мина метнула в него злобный взгляд и отвернулась к балкону. — Послушай, знаешь, сколько раз мы останавливали мятеж против меня? Три. А знаешь, кто были эти люди? Старейшины, которые всегда рядом, без которых невозможно даже шагу ступить. Они говорили, что будут прислушиваться ко мне, какой я хороший правитель, а на деле устраивали перевороты за моей спиной. — Рыжеволосая девушка уставилась на него. — Пусть буду я плохим, что устроил тебе проверку. Но ни одно мое действие никогда не было безосновательным. Понимаешь? Я бы доверял каждому встречному, если бы жизнь не научила меня обратному. Мина виновато опустила голову, она даже думать не могла о таком. Обвинила его, обозвала. Боже… Недолго она тут проработала. Голос мужчины раздался уже рядом, над ее макушкой. — Ты знаешь притчу о мужчине и женщине? — девушка мотнула головой. — Он, на скале, придавленный огромным булыжником, пытается вытянуть женщину, которая стоит на выступе внизу, но ее за ноги кусают змеи. И она думает, что он последний слабак, а он считает ее слишком упертой и ленивой. Так они и застряли там, не говоря друг с другом. Мина поджала губы, краснея. Это было чуть-чуть другое, но смысл она уловила. Слова застряли внутри. Вскинув голову, она только сейчас осознала, что он буквально дышит ей в лоб. Запах свежести, вишни и леса ударил в нос. Мина потянула носом… Он был приятен и спокоен, а она всю грязь на него вылила. — Извините, я не подумала, — она уже без боязни смотрела снизу вверх на него, буквально чувствуя, как сочится тепло от его тела, и думала о том, что мужчина был явно умнее и мудрее своих лет. — Слушай, — Гаара находился в оцепенении: не каждый бы решился такое высказать ему, но и он поступил некрасиво — да, он это признавал. Однако в этом была необходимость. — Теперь я тебе доверяю, ты моя помощница, секретарь, как угодно. В следующий раз мы все обсудим. Хорошо? Мина завороженно кивает, не разрывая столь интимный прямой взгляд между ними. Гаара улыбается, совсем немного, не осмелившись вынырнуть из карих глаз девушки. Такие красивые, с золотистой радужкой. Кажется, они слишком задержались друг напротив друга. — Через пятнадцать минут прибудут Канкуро с Кейко и Темари. Мина как будто отмирает, отводит голову в сторону, осознавая, что ее волосы находятся в беспорядке. Это лишь минутное помешательство, не более. — Дай резинку, — он кивает на ее ладонь, делая шаг за ее спину. Девушка непонимающе хлопнула глазами и в следующую секунду краем глаза заметила мужскую руку, аккуратно подхватившую рыжую прядь. На мгновение Кагуцути лишилась кислорода в легких. Гаара не упустил возможности пропустить пряди через пальцы: он оказался прав, кудри были от природы. Мужчина хотел лишь завязать ей хвост, пару раз обмотать нить вокруг и затянуть узелок, но в какой-то момент завис, разглядывая локоны. Гаара собрал волосы в кулак и уже перекидывал, когда его взору представилась тонкая шея: он разглядел ниточку цепочки и маленькую родинку на затылке. Было ощущение, что он увидел что-то сокровенное, недоступное и скрытое ото всех. Казекаге мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли, и закончил начатое. — Все, — Гаара встал перед ней, замечая яркий румянец, который добрался до ушей. — Спасибо, — Мина обомлела от такой близости — это, кажется, был сон. Она слабо улыбнулась и вышла из кабинета. Гаара тяжело вздохнул, растирая лицо руками. Мужчина подошел к столу, в глазах стоял еще образ смущающейся Мины, и словно на руках остался след от ее волос. Казекаге улыбнулся, потирая указательный и большой палец, громко выдохнул — и вернулся в реальность. Два убийства, а он тут волосы в хвостик завязывал… Гаара шикнул сам на себя — больно он уж мягкий… И вдруг его осенило. «Если Какаши отправит Шикамару, Наруто, скорее всего, тоже соберется. Можно ведь попросить и Сакуру пойти с ними?» — он завис над часами, прищуренными глазами всматриваясь в стрелки. Прошло двадцать минут с тех пор, как он отдал приказ отправить письмо в Коноху. Нужно отправить еще одно: они должны прийти с небольшой разницей во времени. Гаара кивнул сам себе и направился к подчиненным. Когда он вернулся из отдела передачи информации, перед его кабинетом уже все собрались. Казекаге прошел вперед, приглашая всех за собой. Мина не знала, что произошло, но плелась следом, усаживаясь за стол, носом к носу с Гаарой. Будто это место оставили специально для нее. — Я начну с того, что весь разговор и последующее обсуждение останутся между нами, — Казекаге нацепил маску грозного правителя, сложа руки в замок перед собой. — Однако Мина пока не в курсе того, что происходит. Гаара кивнул Канкуро, дав право ему все рассказать. Кагуцути вся сжалась: а вдруг сейчас она узнает что-то страшное или же они тут будут устраивать какое-то посвящение? Глава отдела расследований принялся неторопливо рассказывать все с первого убийства, раскладывая заключения и протоколы перед помощницей Гаары. Мина пыталась не выдать страх, который распространялся по телу мелкой дрожью, кусала большой палец и внимательно вчитывалась в дело. Она осознала, что Гаара был прав во всем. Такое извращение совершилось, конечно, как он мог довериться ей сразу? Тем более, дата первого происшествия совпала с ее собеседованием. Канкуро завершил свой длинный монолог поверхностными фактами, которые они успели собрать с сегодняшнего происшествия, и внимательно наблюдал за реакцией Мины. Гаара тоже смотрел на нее, зажимая между пальцев тлеющую сигарету — кажется, он тоже ждал какой-либо реакции от нее. Темари лишь сочувственно выдала: — Мина, послушай, мы хотели раскрыть это чуть позже — после того, как ты полностью приступишь к обязанностям, но за нас все решили. Рыжеволосая кивнула, пытаясь отогнать ужас от прочитанного: это жутко, но еще хуже было то, что предателем был кто-то из своих. — Я это уже поняла, — удрученная улыбка. — Теперь ты будешь посвящена во все тайны кровавого песка, — Канкуро лишь хотел разбавить обстановку и вызвал легкую улыбку у Кагуцути. Вот она, горькая конфета в красивой обертке. Мина повернулась к Гааре: — Теперь я поняла. Он кивнул ей, и ему почему-то стало легче. — Что ж, мы считаем, что это человек, который управлял животным… — Кейко продолжила, отныне добавляя медицинские факты. Теперь, сидя впятером за столом, они осознали, насколько все было серьезно. Ни одна тайна не выйдет из этого стола и не должна дойти до верха. Информация валилась на ее рыжую макушку, девушка пыталась соединять факты, но не получалось. Все же она не следователь. Кейко завершила поток медицинских терминов и показала фотокарточки тел убитых. Мина все еще пыталась взять себя в руки. — Давайте не будем играть в молчанку, — грозно заговорила Темари. — Нам нужно действовать, и немедленно. Маки-сан, она же завершила работу здесь… И тут же Химе осеклась — поняла, что сказала лишнее, и пыталась найти поддержку в глазах Канкуро, не решаясь смотреть на Мину. — Я знаю, кто такая Маки-сан, — кивок. Кажется, все выдохнули. — Да, ее можно подпустить к отделам под каким-нибудь заданием, — никто кроме них и секретного отдела не знал настоящее призвание этой женщины. — Думаю, она что-то найдет, тем более, сама вызвалась помочь в расследовании. Утром придет ответ от Какаши, лишние мозги нам понадобятся. И отчеты от разведгруппы. — Гаара отправил еще отряд, в подмогу. — Нам просто нужно понять, что искать. Или кого. Эта задача казалась невыполнимой, им нужен был человек, который свежим взглядом посмотрит на сложившиеся обстоятельства. — Думаю, Маки-сан доберется и до цвета белья сотрудников, — Мина не успела подумать и выдала то, что думала. Это правда. Она кашлянула в кулачок, переводя взгляд вниз. Гаара поджал губы: видимо, сильно задело ее вторжение в личное пространство. Если бы он мог, то не отдал бы приказ. Казекаге перевел взгляд в сторону, бросая как ни в чем не бывало: — Или до личной коллекции драконов. Мина улыбнулась. Все-таки он ей ответил. Она сохранит тайну: драконы, игрушки из глины, олицетворяли ее потерянную силу. Эти существа были символами их клана, но Кагуцути питала к ним особенную любовь. Темари внезапно заметила странность на фотографиях и взяла одну из них в руки: — Разве порезы не нанесены точечно? Кейко заинтересованно перевела взгляд. — Раны глубокие, нанесены точечно, животное бы не додумалось до такого, а вот мелкие были сделаны для того, чтобы отвести взгляд от главного. Темари оказалась права. Кейко разочаровано выдохнула, ее будто ударили по голове — как она могла упустить такое из виду… Канкуро увидел замешательство на лице своей помощницы и аккуратно коснулся ее спины в знак поддержки. — Животное с человеческим разумом, — Гаара притянул фотографии к себе, всматриваясь. Они настолько устали, что не замечали очевидного перед глазами, и только сейчас на свежих трупах Темари это обнаружила. Казекаге теперь сравнивал с другими снимками. Мина опешила. Она крутила слова начальника в голове, снова и снова. Блять. — Кажется, я знаю, что это такое, — все вскинули головы. — Сложно объяснить, но, скорее всего, вы осведомлены о традициях кланов феодалов. Мы наследуем чистый ген одной стихии, в отличие от других шиноби. Рецессивный ген становится доминантным —проще говоря, в кланах не допускают смешивания крови. Самая дальняя связь — троюродная. Так вот, призывное животное подчиняется лишь одному из стихии рядового шиноби, которой он соответствует, конечно же. Особенность клана в том, что шиноби могут буквально сливаться со своими призывными животными. Темари ахнула: — Но как? — Все просто: у нас другой контракт, — Мина на секунду осеклась. — Наша чакра буквально еда для них, чистый унаследованный геном, они питаются ей — это и есть плата. Взамен они дают контроль над своим животным телом. — Ох, — Канкуро потянулся за сигаретой. — Они буквально подчиняются вам. — Скорее, наоборот — они высшее существа, которые позволяют воспользоваться лишь частичкой своей огромной силы. И у каждого клана свои контракты, которые длятся уже вечность. Гаара складывал пальцы. Конечно, он знал, что у Мины был чистый катон; значит, вот для чего эти детские фигурки драконов: они напоминали ей о силе, которую Мина потеряла. — Вы же понимаете, что феодалы никого к себе не подпускают? Даже я и Канкуро не знаем их фамилий. Казекаге метнул быстрый взгляд на Мину. — Я знаю, но лишь тех, с кем общался мой, — слово отец не хотело срываться с языка. — Некоторые семьи моего клана ушли на покой, есть только немногие, кто до сих пор имеет влияние в стране. Мина также кинула быстрый взгляд на Гаару. Конечно, страна ветра только в руках у Казекаге. — Если это все правда, мы в полной заднице. — Темари вскинула руки, отбирая сигарету у брата. — Мы даже не знаем их место жительства. Помощница Казекаге готова была истерично рассмеяться: поместье ее клана буквально снилось ей в кошмарах, Мина готова была даже зарисовать его. — Нам нужен повод, очень важный повод, — говорил Гаара. — Дождемся помощи от Конохи, тогда придумаем план, а сейчас… — взгляд на часы. — Нужен отдых.