We Never Go Out Of Style

      Пит смотрел на белую стену, в больнице не было никаких звуков, кроме шагов врачей и медсестер, открывающихся и закрывающихся дверей. В приемном покое никого не было, кроме них. Свет — ослепительно белый. Пит никогда не любил больницы, никто не любил больниц, но после смерти матери он возненавидел их еще больше. Как бы ему хотелось, чтобы все это оказалось сном, и он мог бы снова заснуть в их постели с Вегасом в объятиях, но резкий запах моющего средства для пола в больнице — единственное, что он чувствовал сейчас. Что тянуло его в настоящее.       Пит сидел рядом с Поршем у палаты, куда привезли Вегаса. Прошел уже целый час. Поскольку Вегас был без сознания, его сразу же забрали, а фамилия Тирапаньякул привлекла внимание целого сонма врачей.       Пит был словно в оцепенении, как сторонний наблюдатель, наблюдающий за всем происходящим. Он пытался определить эмоции, но при одной только мысли об этом у него возникало непреодолимое желание заплакать, поэтому он кивал и качал головой. Пытаясь сдержать натиск эмоций, он вернулся к разглядыванию стены перед собой.       Пока они ждали, подошел Кинн, поговорив с одним из врачей, и при виде него, гнев Пита вышел на первый план.       — Ты. Ты — причина всего этого, — сказал Пит, подойдя и взяв Кинна за шиворот. — Если бы ты не сказал то, что сказал, Вегас не оказался бы в таком положении. Я должен дать тебе по морде за то, что ты сделал, — Пит поднял кулак и, кажется, на мгновение замер.       Пока он колебался, краем глаза он уловил какое-то движение, и следом раздался звонкий удар. Пит повернулся в сторону и увидел, что Танкхун пристально смотрел на Кинна, а его рука была все еще поднята, что говорило о том, что это он дал Кинну пощечину. Порш и Пит потрясенно замерли, в то время как Кинн потирал челюсть.       — Это за то, что ты был абсолютным придурком, Кинн, — крикнул Танкхун на Кинна, и все трое вздрогнули от этого.       — Кхун Ну, мы в больнице, — сказал Порш.       Танкхун смотрел на Пита, на его опухшие и покрасневшие глаза от слез, на явную печаль на лице.       — Посмотри, до чего ты довел Пита своей беспричинной ненавистью. Временами ты просто тупоголовый идиот, Кинн, — сказал Кхун, и обнял Пита, продолжая злобно смотреть на Кинна. — Никогда больше не приближайся ни к Вегасу, ни к Питу, в следующий раз я не остановлюсь простой пощечиной.       — Брат, почему ты вдруг встал на сторону Вегаса? Ты забыл, что его отец сделал с нами? — спросил Кинн, явно шокированный тем, что Танкхун был не на его стороне.       — Я не принимаю сторону Вегаса. Я на стороне Пита, и если Вегас — тот, кого любит Пит, то я буду защищать Вегаса, даже от своей собственной семьи. Ты можешь быть ослеплен своей беспричинной ненавистью к отцу Вегаса и самому Вегасу, но ты должен помнить, что Пит — прежде всего твой друг. Так что преодолей свою ненависть и вспомни, что Вегас — не его отец.       С этими словами Танкхун взял Пита под руку и увел в другой конец комнаты ожидания, и Порш последовал за ними. Кинн сидел в противоположном углу, мрачный и сердитый. Порш постоянно оглядывался на Кинна, но был слишком зол, чтобы сразу простить его.       — Пит, все в порядке. С ним все будет в порядке. Не волнуйся. — Танкхун обнял Пита, и Пит принял это объятие. Он не выдержал, и слезы снова полились, впитываясь в мягкую, пушистую и, без сомнения, безумно дорогую куртку Танкхуна. — Ну, ну. Все будет хорошо. В этой больнице работают лучшие врачи в Бангкоке. Я позабочусь о том, чтобы Вегас получил лучшее лечение, хорошо? — шептал Танкхун утешительные слова Питу, поглаживая его по голове. Через некоторое время тихие всхлипывания Пита сменились икотой. Он остался в таком состоянии еще на несколько минут, нежась в объятиях мужчины.       Как только Пит обрел подобие контроля над своими эмоциями, он отстранился от объятий Танкхуна, но все еще держался за его утешительные руки. Танкхун продолжал поглаживать костяшки пальцев Пита, успокаивая его.       — Пит, я поговорю с врачами и приду. Ты не будешь возражать против Порша? — спросил Кхун у Пита, и тот кивнул головой. Порш тут же подошел, положив руку на спину Пита.       Некоторое время они молчали, а потом Порш, прочистив горло, сказал:       — Знаешь, за последний месяц он улыбался больше, чем за все десять лет, что я с ним. Ты делаешь Вегаса очень счастливым, и я уверен, что с ним все будет в порядке, — с этими словами по лицу Пита вновь потекли слезы. Порш продолжал выводить круги по его спине, пытаясь успокоить.       Через десять минут вернулся Танкхун и уселся рядом с Питом.       — Что они сказали? — спросил Пит, стараясь говорить ровным голосом, но ему не удалось сдержать напряжение в голосе.       — Врачи диагностировали сотрясение мозга. У него также небольшой перелом запястья. На плече и руке — неприятная дорожная сыпь, но других серьезных повреждений нет. Скоро нам разрешат с ним встретиться.       — Почему он потерял сознание? — спросил Пит, встревоженный.       — Скорее всего, от сотрясения мозга. Врачи сделали компьютерную томографию и исключили серьезные травмы. С ним все будет в порядке, Пит. Сейчас он в сознании, и ты скоро с ним встретишься, хорошо? — ответил Танкхун, и Пит облегченно выдохнул, впервые за эту ночь.       Как по команде в комнату ожидания вошел врач.       — Кхун Танкхун, кхун Вегас очнулся и просит позвать Пита, — сказала женщина, и все вскочили на ноги. Она привела их в палату, где лечили Вегаса, и Пит впервые увидел его после аварии. Он выглядел нормально, сидел на кровати, спину поддерживала подушка. На его запястье была наложена скоба, а рука обмотана бинтами. Его волосы были убраны с лица и завязаны назад. Он выглядел немного бледным, но как только он заметил Пита, его лицо расплылось в улыбке.       Все остальное ушли на задний план, как только их глаза встретились. Вегас смотрел на лицо Пита, и его сердце сжалось при виде глаз, наполненных слезами. Очевидно, Пит плакал, и грусть в его глазах стала для Вегаса ударом ниже пояса. Он знал, что Пит заботился о нем, но степень его эмоций и чувств к нему теперь была кристально ясна для Вегаса. Это то, как Пит смотрел на него. Как будто в комнате больше не было ничего важного, и он молча рассматривал каждую видимую часть его тела, заставляя сердце Вегаса сжиматься.       — Боже, Вегас! Зачем ты так пугаешь бедного Пита и нас? — прокричал Танкхун, заслужив строгий взгляд медсестры.       — Кхун, пожалуйста, не шумите, это больница, — сделала замечание доктор.       — Извините, Эрика. Постараюсь теперь вести себя потише, — ответил Танкхун, смущенно улыбаясь.       — Кхун Вегас получил сотрясение мозга, поэтому, пожалуйста, ведите себя как можно тише, не заставляйте его слишком волноваться, и только один посетитель может остаться на ночь, — добавила доктор и вышла из палаты, бросив острый взгляд на Танкхуна.       — Думаю, она еще не простила меня за ту истерику, которую я устроил во время своего последнего визита, — сказал Танкхун, озорно улыбаясь.       — Как ты себя чувствуешь, Вегас? — спросил Порш.       — Бывали дни и получше, Порш, — ответил Вегас, продолжая смотреть на Пита, который все еще разглядывал его со слезами на глазах.       — Слава богу, твои травмы несерьезны. Мы поговорим утром, хорошо? Эрика будет здесь и позаботится о тебе. Пит останется здесь, — сказал Танкхун, и потащил за собой Порша, еще раз погладив Пита по голове. — Видишь, с Вегасом все в порядке. Будь с ним. Я встречусь с вами утром, — добавил Кхун и снова обнял Пита. Пит даже не посмотрел на Танкхуна и Порша, которые уходили, его глаза оставались приклеенными к лицу Вегаса.       Когда только они вышли, в комнате стало тихо, если не считать слабого гудения кондиционера. Вегас широко раскинул руки, и Пит тут же нырнул в его объятия, стараясь не придавить Вегаса своим весом, и зарыдал.       — Никогда больше так со мной не поступай, — прошептал Пит между рыданиями, содрогаясь всем телом. Вегас просто обнимал его, проводя руками по спине.       — Я больше никогда так не поступлю, — пообещал Вегас. — Малыш, все хорошо. Я в порядке. Не плачь, — Вегас пытался успокоить Пита, и это, казалось, только вызвало новый поток слез и всхлипываний. Пит дрожал в его руках, беззвучные рыдания сотрясали его.       — Милый, все в порядке, — сказал Вегас, крепче прижав Пита к себе.       — Мне было так страшно, Вегас. Мне никогда в жизни не было так страшно. Ты просто лежал и не двигался. Я думал… я думал… — Пит снова сорвался, и Вегас перевернулся на кровати, заставляя Пита лечь рядом с ним. Руки Пита тут же сжались вокруг Вегаса, как будто физическое прикосновение к нему — единственный способ убедить себя, что Вегас действительно был сейчас с ним.       Из глаз Вегаса тоже покатились слезы. При мысли о том, что Пит прошел через все это… Если бы они поменялись ролями, он был уверен, что был бы в худшем состоянии, чем Пит, рыдающий в его объятиях.       — Ну, тише, все хорошо. Сейчас я здесь, детка. Я в порядке, хорошо? — сказал Вегас, поцеловав Пита в макушку, которая уткнулась его в грудь. Вегас продолжал водить руками по спине Пита, ободряюще шепча ему мягкие заверения. Примерно через десять минут плач Пита наконец стих.       — Пит? — тихо позвал Вегас, когда понял, что Пит затих на минуту и не плакал. — Мне очень жаль, — сказал Вегас, зарываясь лицом в волосы Пита, вдыхая его запах.       — Все в порядке, — так же тихо ответил Пит. — Но в следующий раз ты будешь слушаться меня, — приказал Пит, и Вегас слегка улыбнулся.       — Да, каждую секунду до конца жизни, я буду слушать тебя, малыш, — ответил Вегас, и Пит крепко сжал Вегаса в объятиях, отчего тот прошипел.       — Прости, я делаю тебе больно?       — Только не так сильно, у меня все болит, — Вегас улыбнулся и немного ослабил его хватку, устраиваясь поудобнее на кровати.       Примерно через час зашла Эрика, чтобы проведать Вегаса, и удивленно подняла брови, увидев, что Пит спал в объятиях Вегаса, положив руку ему на живот.       — Вегас, хочешь, я разбужу его и попрошу поспать на кровати дежурного? — спросила женщина.       — Нет, все в порядке. Он слишком много пережил сегодня. Пожалуйста, оставь его в покое.       Эрика не в первый раз за сегодняшний день чувствовала себя ошеломленной: то, что Танкхун так беспокоился о Вегасе, — первое, что ее шокировало. Ведь она знала их еще с подросткового возраста, и открытая ненависть между кузенами ни для кого не секрет. Второе — это то, что Вегас так заботился о другом человеке, кроме своего брата. Но очень мило, что кузены переживали за Вегаса, и то, как она умилялась, глядя на мальчика в его руках.       — Хорошо, пожалуйста, нажми на кнопку, если вам что-нибудь понадобится, — сказала Эрика, улыбнувшись. …       Вегас лежал на диване, укрывшись одеялом. Под головой у него была подушка, а книга, которую он читал перед тем, как заснуть, теперь аккуратно лежала на журнальном столике. Вегас просто лежал на стадии между полным бодрствованием и неясным сном, немного дезориентированный, но решительно откинул одеяло и немного потянулся. Его запястье было все еще в скобе, прошло уже три дня с момента аварии, а Пит обращался с ним так, словно он был из стекла. Приносил ему воду, всегда проверял, достаточно ли подушек, достаточно ли холодно или тепло в комнате. Если бы это был любой другой человек, он бы оторвал ему голову, но это был Пит. Как всегда, все, что делал Пит, было очень мило, а его забота о Вегасе заставляла его чувствовать всевозможные мурашки.       С самого начала их отношений именно Вегас всегда был инициатором физической аспекта отношений: держаться за руки, целоваться, обниматься. Но в эти дни, если они находились в одной комнате, Пит всегда хотел сидеть так, чтобы хотя бы одна часть его тела касалась Вегаса. Будь то руки, ноги или даже плечи. Вегас находил это милым и грустным одновременно. Грустным от того, что Пит был так напуган несчастным случаем, что теперь хотел иметь возможность физически прикоснуться к Вегасу, чтобы убедиться, что ничего плохого не случилось. Если бы можно было вернуться назад, он бы никогда не сел на этот чертов мотоцикл, когда Пит просил его не делать этого.       Он был уверен, что читал книгу, положив голову на колени Пита, и Пит тоже читал, время от времени проводя руками по волосам Вегаса — Пит часто делал это в последнее время: запускал пальцы в волосы Вегаса, играя с его кольцом в носу. Вегасу нравился этот новый прилипчивый Пит. Без сомнения, он заснул, пока Пит продолжал это делать. Никто не мог его упрекнуть: голова на коленях Пита, Пит проводил пальцами по его волосам и время от времени нежно улыбаясь ему — чего еще желать?       Вегас оглядел комнату и направился на кухню, чтобы налить себе воды, когда обнаружил Пита в разгар войны с кухонными приборами. Рисоварка была переполнена рисом, на плите стояло две сковородки, в одной, кажется, сердито плескалось масло, которое Пит недавно в нее добавил. Пит прикрывался крышкой от кастрюли, пытаясь заглянуть в нее.       Вегас не мог не улыбнуться, глядя на разыгравшуюся перед ним сцену.       — Детка, сколько раз я говорил тебе не делать этого? Ты же знаешь, что Чан позаботится о доставке еды? Танкхун все устроил, — сказал Вегас, подходя к Питу и выключил плиту, закрыв сковородку крышкой, пока не стихло шипение.       Чан — генеральный менеджер роскошного отеля Тирапаньякулов и работал он в нем столько, сколько себя помнил. По настоянию Танкхуна он согласился доставлять им еду, приготовленную на дому, каждый день, пока его рука не почувствует себя лучше. Кхун знал, как «хорошо» Пит готовил, поэтому договорился с ним и сказал, что он должен сосредоточиться только на уходе за Вегасом, а не на приготовлении еды. После этого Вегас нашел Танхкуна, и сердечно поблагодарил его.       Как бы он ни любил Пита, этот парень не умел готовить, разве что рамен быстрого приготовления, к тому же он был неуклюж, как никто другой, и каждый раз, когда Пит пытался что-то сделать на кухне, он всегда в итоге получал как минимум порез, ожог или и то, и другое. Это благословение во всех отношениях, и Вегас рад, что Танкхун теперь был на его стороне.       Пит, надувшись, оглядел кухню, чувствуя себя немного подавленным из-за того, что все его планы удивить простым ужином были разрушены. Вегас заметил это и заключил Пита в легкие объятия.       — Пит, малыш, все в порядке, ты и так хорошо обо мне заботишься, балуешь меня своей заботой. Ничего страшного, если ты не умеешь готовить. Я научу тебя, хорошо? Не грусти и не дуйся на меня, пожалуйста? — сказал Вегас, взяв лицо Пита в свои руки.       — Научишь меня? Правда? Как только выздоровеешь? — с надеждой спросил Пит.       — Конечно, да, — заверил его Вегас его с небольшой улыбкой.       Пит нежно поцеловал Вегаса в губы.       — Хорошо, ловлю на слове. Пойдем, посидим. Зачем ты все-таки пришел на кухню? Ты что-то хотел? — спросил Пит, оттаскивая Вегаса назад и заставляя его сесть на диван.       — Я хотел воды, — ответил Вегас, ласково улыбаясь и глядя на Пита, который суетился вокруг него.       — Подожди здесь, я принесу тебе, — Пит поцеловал Вегаса в щеку и пошел за стаканом воды. …       — Пит, разве у тебя сегодня нет занятий? — спросил Вегас у Пита, который лежал на диване и читал какую-то книгу.       — Есть, но все в порядке. Я хочу быть рядом с тобой, — ответил Пит, не поднимая глаз от книги.       — Но разве ты не беспокоишься о своей посещаемости? — поинтересовался Вегас, теперь уже искренне обеспокоенный. Вся эта суета, конечно, была милой, но уже неделя прошла, и даже Вегас посещал занятия. Он получил разрешение только на семинары, так как не мог многое делать с доминирующей рукой в скобе. Пит посещал занятия только в те дни, когда Вегас ходил на свои, а в остальное время он был дома с Вегасом. Вегас не жаловался, но беспокоился за Пита. В конце концов, Пит — прилежный студент с идеальной посещаемостью. Он сел, и положил ноги Пита на свои колени. Пит, удобно устроившись, продолжил читать, и Вегас заметил, что книга, которую Пит читал, была связана с одним из его технических предметов.       — Пит, я знаю, ты чувствуешь, что должен быть рядом со мной. Но я в порядке. На самом деле я более чем в порядке. Пожалуйста, не прекращай что-либо делать из-за меня, — сказал Вегас.       Пит опустил книгу и оглянулся на Вегаса. Он видел, что тот был искренне обеспокоен тем, что он пропускал занятия. Придвинувшись ближе к Вегасу, он посмотрел на него. Вегас выглядел здоровым, в его глазах не было усталости, а синяки на плече хорошо заживали. Пит вздохнул и обнял Вегаса, зарываясь головой в его шею. Вегас тут же обхватил Пита рукой и притянул его ближе к себе.       — Пит, поговори со мной, — просил Вегас, шепча куда-то в волосы Пита.       — Ничего страшного, — ответил Пит, обнимая его еще крепче, насколько это вообще было возможно.       — Пит, детка, — умолял Вегас, нежно поцеловав его в шею.       — Хорошо, — сказал Пит, глубоко вздохнув, прежде чем повернул голову и лег на плечо Вегаса, наблюдая за происходящим за окном. — Просто иногда мне все еще страшно, понимаешь? Что все это может быть моим сном. Всякий раз, когда я нахожусь вдали от тебя, я волнуюсь, переживаю и не могу сосредоточиться на том, что должен делать. Каждый раз, когда я оставляю тебя и ухожу, я чувствую себя на грани, охваченный всеми этими чувствами. Но когда я с тобой, даже если мы ничего не делаем, я чувствую себя спокойно и умиротворенно. Я боюсь, Вегас. Мне страшно, что тебя заберут у меня. Что все, что у нас есть, не продлится долго, — сказал Пит таким тихим голосом, что Вегас едва уловил последнюю фразу, сконцентрировавшись на голосе Пита, и проводя рукой по его спине.       Вегас взял его лицо в свою руку, ту, что без бандажа, и заставил его посмотреть на себя.       — Я люблю тебя, — сказал Вегас, прижимаясь лбом к лбу Пита. — У нас все будет хорошо. Я не оставлю тебя, что бы ни случилось. Мы не можем изменить того, что уже произошло. Но я могу пообещать тебе одну вещь, хорошо? Я не оставлю тебя никогда. Даже если мы расстанемся, я всегда найду дорогу к тебе. Я оставлю тебя в покое, только если я тебе надоем, ты порвешь со мной и скажешь, чтобы я шел к черту. А до тех пор ты останешься со мной. Я знаю, что еще слишком рано и мы слишком молоды, но я не могу представить себе будущее без тебя, детка, — Вегас вытер слезы, наворачивающиеся на глаза Пита, и нежно поцеловал его веки, по очереди.       Лаская щеки Пита, он продолжил:       — Я знаю, что ты страдал в день аварии. Но ты сильный. Мы всегда можем написать друг другу сообщение или позвонить. Ты не можешь быть со мной все время, тебе нужно ходить на занятия, сдавать лабораторные работы, получать высшие оценки, гулять с друзьями и веселиться, — сказал Вегас, и Пит улыбнулся. — Более того, если ты будешь со мной весь день, как я смогу сохранить ту атмосферу таинственности, которую поддерживаю? — пошутил Вегас, заставляя Пита рассмеяться.       — Какую атмосферу таинственности? Я могу читать тебя как открытую книгу, — сказал Пит, сверкая глазами.       — Да? Ты можешь читать меня как книгу? Тогда скажи мне, о чем именно я сейчас думаю? — спросил Вегас, приподняв одну бровь, и скользя по шее Пита, играя с его волосами.       Пит смотрел на Вегаса с минуту, заметив, что его глаза неотрывно смотрели на его губы, и перешел к делу. Он придвинулся ближе и, когда их губы почти соприкоснулись, понизив голос до хриплого шепота, сказал:       — Ты хочешь поцеловать меня, ты хочешь впиться зубами в мои губы, поглотить меня и не отпускать, пока я не превращусь в бездыханное и стонущее месиво, — Вегас застонал от этого, от того, как правильно Пит говорил, и, чтобы сократить расстояние между ними, поцеловал его, и Пит ответил ему с таким же энтузиазмом.       Руки Вегаса скользили по спине Пита, забираясь под футболку, проходя по спине, едва касаясь Пита. Пит покрылся мурашками там, где касались пальцы Вегаса. Пит наклонил голову, и, если это было вообще возможно, поцелуй стал глубже, языки скользили, зубы покусывали губы друг друга. Пит переместил руки с плеч Вегаса на его волосы и перебрался на его колени, отчего его твердый член соприкоснулся с животом Вегаса. Вегас ахнул от этого и схватил Пита за бедра, слегка приподнимая его, так что задница Пита оказалась на эрекции Вегаса.       Пит сделал глубокий вдох, а Вегас продолжал целовать Пита в щеку, затем переходя к его подбородку и оставляя дорожку из поцелуев, пока не достиг ключицы. Тогда Пит немного засмеялся. Вегас искренне недоумевал, показалось ли ему то, что он услышал прямо сейчас, и продолжил целовать Пита в шею, и теперь он безошибочно услышал смех Пита в сочетании с сотрясением его груди и плеч от смеха.       — Пит! — сказал Вегас, глядя на Пита, который теперь смеялся, с ямочками на щеках и все такое. — Я пытаюсь что-то сделать, а ты какого черта смеешься? — прошипел Вегас и бросил Пита на диван. Пит приземлился и продолжил смеяться. — Ладно, что смешного? — спросил Вегас, стоя одной ногой на диване, а другой на полу, между раздвинутыми ногами Пита, одна из которых лежала на диване, а другая была переплетена с ногой Вегаса.       Пит выглядел таким милым, очаровательными сексуальным, с припухшими от поцелуев губами, с красивым розовым румянцем на шее и лице, в белой футболке Вегаса. Вегас хотел съесть его целиком и не выпускать из рук.       — Твоя щетина. Щекотно, — переведя дыхание, ответил Пит, а Вегас посмотрел и увидел, как его недельная щетина оставила красные пятна на щеках и шее Пита. Вегас снова погрузился в их игру, чтобы начать все сначала, но это, кажется, вызвало у Пита только новые смешки.       — Вегас, подожди. Я сделаю одну вещь, и после этого, думаю, нам обоим будет легче, — сказал Пит, отталкивая Вегаса, и встал с дивана, направившись в ванную, а Вегас в замешательстве смотрел вслед удаляющемуся Питу. Вегас провел рукой по своим щекам и понял, что они немного колючие. Может быть, он мог бы побриться, но не мог, так как его запястье было все еще в бандаже, снимая его только во время душа, и он не мог пошевелить рукой, не чувствуя боли. Пока он сидел и гадал, куда подевался Пит, тот вернулся, вооружившись полотенцем, пеной для бритья, бритвой и кружкой с водой, аккуратно разложив все на столике. Он придвинул Вегаса и заставил его сесть на подлокотник дивана, а сам устроился на его коленях и придвинул столик так, чтобы он был поближе к нему.       Вегас понял, что пытался сделать Пит, ухмыльнулся и посмотрел на него. Пит обмотал полотенцем шею Вегаса и заправил его немного в воротник футболки, а затем обхватил лицо Вегаса и поцеловал его в губы.       — Как бы мне ни нравилось, как ты неряшливо и аппетитно выглядишь с этой щетиной, она некрасивая, так что если мы собираемся заниматься чем-то большим, чем поцелуи, ее придется убрать. Хорошо? Будь очень спокоен, детка, и никаких разговоров, — сказал Пит. Затем он набрал в руку немного теплой воды и слегка смочил ею подбородок и шею Вегаса, взял пену для бритья и аккуратно нанес ее на шею, усы и подбородок. Вегас закрыл глаза, наслаждаясь близостью Пита, и послушно наклонил лицо, как ему было велено. Пит взял бритву и начал тщательно брить Вегаса. Вегас слегка улыбнулся и почувствовал себя расслабленным. В мгновение ока Пит убрал лишнюю пену, оставшуюся кое-где, вытер лицо Вегаса кружкой теплой воды и нанес средство после бритья.       — Теперь ты можешь открыть глаза, — сказал Пит, закончив бритье Вегаса.       — Знаешь, я никогда не просил кого-то делать это за меня, — улыбнулся Вегас и посмотрел на Пита.       — Да, я знал, поэтому ты и был очень спокойным, верно? Боялся, что я могу где-нибудь прозевать?       Вегас прижал руку к груди, как будто обиделся, и сказал:       — Как ты можешь так говорить? Я никогда не доверял никому так сильно, как тебе, — Пит понял, что это была шутка, но он знал, что Вегас говорил серьезно. Он наклонился и поцеловал Вегаса, изливая в поцелуе все свои чувства. Он проводил пальцами по свежевыбритому лицу Вегаса, наслаждаясь его гладкостью. Он уткнулся головой в шею Вегаса, вдыхая его запах после бритья.       — Как же ты вкусно пахнешь, Вегас… Так вкусно, что я хочу тебя съесть, — сказал Пит и начал целовать, сосать и облизывать шею Вегаса.       Вегас с удовольствием подчинился и выгнул шею, чтобы дать Питу больше места для поцелуев, укусов, сосания и облизывания. Пит толкнул Вегаса назад, подошел и снова поцеловал его. Вегас понял намек, отодвигаясь и падая обратно на диван, увлекая за собой Пита, чудом не разрывая поцелуй. Пит сегодня главный: он взял руки Вегаса, которые блуждали по его телу, и удерживал их над его головой.       — Не двигай руками, — прошептал Пит в губы, и Вегас улыбнулся, его сердце билось в горле. Пит отстранился и одним движением снял с себя футболку и задрал футболку Вегаса, чтобы поцеловать и пососать его соски. Вегас застонал от этого, от того, как Пит целовал, кусал и сосал его соски, теряя рассудок и голос.       Затем Пит опустил руки к бедрам Вегаса и крепко сжал их, наклоняясь вперед, отчего их эрекции терлись друг о друга, заставляя Вегаса задыхаться.       — Пит, детка? Что на тебя нашло? — спросил он, наслаждаясь тем, как грубо Пит обращался с ним после того, как все эти дни обращался с ним, как со стеклом. Пит поцеловал плечо Вегаса, каждый из заживших синяков, внутреннюю сторону руки, поднимаясь, чтобы встретиться с Вегасом глазами.       — Я хочу тебя, — сказал Пит, наслаждаясь тем, как он целовал каждый сантиметр тела Вегаса.       Вегас никогда не был в центре чьего-то безраздельного внимания, как сейчас. Ему казалось, что сейчас он — центр вселенной Пита, и это было пьянящее чувство. Он закрыл глаза и старался успокоить дыхание, сердце и бушующую эрекцию. Пит, наконец, опустился ниже и начал прокладывать поцелуи по его животу, от одного бедра к другому. Слегка покусывая и посасывая, прямо под пупком. Вегас сжал живот, а его мышцы подрагивали от прикосновений Пита.       Пит смотрел на Вегаса, сидя между его ног.       — Может, пойдем в кровать? — спросил Пит, и Вегас, не в состоянии вымолвить и слова, покорно кивнул головой. Пит встал, потянув Вегаса за собой, обхватив его за бедра, целуя и ведя в спальню, по пути натыкаясь на стол и стену, и прервал поцелуй, чтобы посмеяться.       Как только они оказались в спальне, Пит заставил Вегаса сесть на кровать, и опустился на колени между ног Вегаса.       — Можно? — спросил Пит, глядя на Вегаса расширенными глазами, раскрасневшимися щеками и взъерошенными волосами. Вегас, потерявший свой словарный запас, снова кивнул. Пит воспринял это как согласие и одним движением стянул с Вегаса штаны и трусы. Он смотрел на твердый член Вегаса, сглотнул, облизывая губы, и обхватил его пальцами. Вегас тихонько выругался от этого ощущения.       — Знаешь, как ты красив, Вегас? — спросил Пит, глядя на него и медленно водя рукой вверх-вниз. Все, что Вегас смог пробормотать, — это стон, когда Пит наклонился и взял его член в рот, вбирая половину за один раз, посасывая головку. Вегас изо всех сил пытался сдержать себя, но когда Пит так работал ртом над его членом, и смотрел на него, двигая рукой, чтобы переплести пальцы Вегаса в свои, у Вегаса не было шансов, и он попытался предупредить Пита, но Пит только взглянул на него и кивнул, и Вегас следом кончил в горло Пита.       Вегас упал обратно на кровать, не имея больше сил держаться на ногах, после этого умопомрачительного минета, который он получил от Пита. Пит нежно поцеловал внутреннюю сторону бедра Вегаса и навис над ним.       — Могу я кое-что спросить? — спросил Пит, пока Вегас пытался выровнять дыхание.       — После этого? Ты можешь попросить мое сердце, и я вырву его и отдам тебе, — ответил Вегас, его глаза были все еще закрыты, и он слегка задыхался.       — Я хочу трахнуть тебя. Можно? — сказал Пит, и Вегас тут же открыл глаза и посмотрел на Пита. Пит неуверенно наблюдал за ним, прикусив нижнюю губу, и опирался на руки, стараясь упасть на Вегаса.       Вегас был удивлен вопросом, но что хотел Пит, то и получал, и не похоже, что его никогда не трахали раньше, поэтому он немного приподнялся, опираясь на локти, и поцеловал Пита, мягко и медленно.       — Да, детка, трахни меня, — прошептал Вегас в губы Пита. Лицо Пита расплылось в прекрасной улыбке, на щеках появились ямочки, а вокруг глаз — складочки.       — Ты уверен? Не говори «да», если тебе некомфортно, хорошо? — спросил Пит еще раз, и Вегас просто кивнул головой, притягивая Пита к себе, обвивая руками его шею и принимая на себя вес его тела. Пит охотно согласился, и когда Вегас разорвал поцелуй, он начал целовать и посасывать россыпь веснушек на лице и шее Вегаса.       — Пит, мне нужно, чтобы ты меня трахнул, хорошо? — спросил Вегас между стонами, а Пит в это время проводил руками по соскам Вегаса, покручивая их, и в то же время лаская его шею поцелуями и укусами.       Пит улыбнулся в шею Вегаса, приподнялся и нежно поцеловал кольцо в его носу, а затем легонько прикусил кончик его носа.       — Подожди здесь, — сказал Пит, а затем открыл ящик, взяв смазку и презервативы, и одним движением снял с себя шорты и трусы. Вегас переместился в центр кровати и смотрел на Пита с голодом в глазах. Пит посмотрел на него и застонал от этой картины: голый, волосы взъерошены, губы припухли от поцелуев, щеки, шея и ключицы порозовели, соски твердые, мышцы напряглись. Член Вегаса снова медленно становился твердым, пока он пялился на обнаженного Пита, который смотрел на него с таким же голодом в глазах. Вегас поднял руку, приглашая Пита, и Питу не нужно было повторять дважды. Он устроился между ног Вегаса и поцеловал его, одновременно набирая в руки смазку, и провел своими скользкими пальцами по дырочке Вегаса. Он слегка массировал, и Вегас застонал в поцелуе, раздвигая ноги шире, чтобы дать Питу больше доступа. Пит ахнул от этого и начал быстрее растягивать его. Он знал, что долго не протянет, если Вегас будет издавать все эти звуки и вздрагивать под его прикосновениями. Пит откинулся назад и передал презерватив Вегасу, который открыл его ртом, глядя на Пита и заставляя его сердце бешено колотиться. Вегас приподнялся и надел презерватив на член Пита. Пит пододвинул подушку, и Вегас приподнял бедра, позволяя Питу подложить ее под себя. Как только Пит устроился между ног Вегаса, Вегас прильнул к губам Пита в поцелуе.       Пит толкнулся в Вегаса, чувствуя, как тот сжимался вокруг него и стонал в поцелуе. У Пита перехватило дыхание от того, как Вегас ощущался вокруг его члена. Теплый и горячий. Вегас лежал под ним, весь раскрасневшийся, с закрытыми от удовольствия глазами. Пит откинулся назад и потянул Вегаса к себе на колени, усаживая его на себя, и его член был все еще внутри Вегаса. Они оба застонали от смены угла, и Вегас сначала начал двигаться медленными кругами, а затем полностью погрузил в себя в поисках кайфа, и это видение оказалось слишком сильным для Пита. Он зарылся лицом в шею Вегаса, облизывая и посасывая, и когда он был уже на грани, он вгрызся в плечо Вегаса, и этого было достаточно, чтобы Вегас кончил.       — Вау, — сказал Пит, переводя дыхание.       Вегас ответил, задыхаясь:       — Действительно, ничего себе.       Они лежали так несколько минут. Пит сдвинулся, вытер их и они заснули, так и не оторвавшись друг от друга. …       — О, хорошо, твое запястье прекрасно зажило. Больше нет необходимости носить гипс, — сказала Эрика, взглянув на рентгеновский снимок. — Но я бы посоветовала как минимум четыре недели физиотерапии. Есть ли еще какие-нибудь проблемы, кхун Вегас?       — Нет, все в порядке. Пожалуйста, скажи Питу, чтобы он перестал суетиться вокруг меня, — ответил Вегас, и Эрика мягко улыбнулась, поворачиваясь, чтобы с обожанием посмотреть на них обоих.       — Молодая любовь — прекрасное зрелище. Будьте счастливы друг с другом, Вегас и Пит, — сказала женщина, передав папку медсестре.       Пит отвез Вегаса обратно в квартиру, по пути заехав в продуктовый магазин и на фермерский рынок, так как Вегас хотел что-нибудь приготовить. Пит и Вегас несли сумки, наполненные продуктами и овощами, причем Пит настаивал на том, чтобы нести более тяжелые вещи. Эта настойчивость принесла ему поцелуй в лифте и каким-то образом закончилась тем, что Вегас поменял его тяжелые сумки на более легкие.       — Разрезай вот так, кончики пальцев держи внутри, чтобы случайно не задеть палец, хорошо? — Вегас руководил Питом, стоя позади него и держа его руки на месте: одну — над овощами, другую — над рукой, держащей нож. — Очень хорошо, малыш, — Вегас убрал руки и положил их на талию Пита, целуя его в шею. Он держал его так некоторое время, обнимая Пита со спины и оглядывая его, регулируя угол наклона или прося изменить способ нарезки для разных овощей: лук — ломтиками, помидор — кубиками, морковь, капусту — соломкой.       — Это невероятно вкусно, детка, — сказал Вегас, когда они наконец пробовали карри.       — Ты хороший учитель, — ответил Пит, улыбаясь Вегасу, обхватывая его за талию и целуя в щеку.       — Я знаю, я хорош во всем, что делаю, — сказал Вегас, а Пит на это закатил глаза.       — Я знаю пару вещей, в которых ты посредственен и нуждаешься в практике, — подразнил Пит, отодвигаясь от Вегаса.       — Что? В чем я посредственен? — спросил Вегас, и Пит подмигнул ему, а потом вспомнил, как Пит упомянул о посредственном оргазме. — Ты получишь его так хорошо, детка, что твои глаза закатятся совсем по другой причине, — Вегас выключил плиту и побежал за Питом, который визжал от восторга и мчался в спальню, где его поймал Вегас, и они оба оказались в куче переплетенных конечностей, торопливых рук, обжигающих поцелуев и восхитительных стонов.       Позже, когда оба, тяжело дыша, лежали рядом друг с другом после не такого уж посредственного секса или даже далеко не такого посредственного (по словам Вегаса, умопомрачительного), Пит повернулся, глядя на Вегаса, и сказал:       — Я люблю тебя, — и Вегас мягко улыбнулся, немного отодвигаясь, чтобы прижаться лбом к Питу.       Вдыхая его запах, он ответил:       — Я тоже люблю тебя, малыш.