Дао Янтарного Волка

Лиэнг вновь попытался сконцентрироваться на своих силах, но так ничего и не добился. Устроенный им всплеск стоил слишком много стихийной энергии, и пока она не восполнится, — если восполнится вообще, — он был лишен своего природного дара. Это ввело ученика в уныние, что не укрылось от глаз Сэм. — Эй, — она попыталась привлечь его внимание, — у меня тоже ничего не выходит. Оборотень помахала перед своим лицом абсолютно человеческими пальцами, но это не помогло. Тяжело выдохнув, она подтянулась прыжком до окна, силясь высмотреть хоть что-то, но окружавшие их земли были ей совершенно незнакомы, а звезды только начали появляться на небосводе, не давая точной картины. Спустя пару часов, когда ветер за окном не на шутку разбушевался, забрасывая им в камеру мелкие снежинки на потоках ледяного воздуха, криомант начал потирать руки и пытался согреть их собственным дыханием. Для него это было очень странно. Даже не владея магией, поначалу, будучи совсем мальцом, он не боялся холода, а сейчас его кожа невольно покрывалась мурашками. Чувство являлось больше фантомным, потому что было ясно, что температура в камере становилось всё ниже, но он ощущал лишь легкий мороз. А вот Сэм то и дело прижимала немеющие пальцы к шее, временами пританцовывая на носочках, стараясь разогнать кровь в охладевающих ногах. Глядя на обоюдные жалкие попытки согреться, они, не сговариваясь, сели на пол, прижимаясь спиной к спине, чтобы хоть как-то попробовать удержать тепло. — Ты не должен был этого делать, — спустя какое-то время произнесла Сэм. Тундра непонимающе повернул на нее голову, не сразу сообразив, о чем она. — Разве я мог поступить иначе? Это же из-за меня ты осталась. Она усмехнулась: — А разве я могла поступить иначе? — повторила его слова Оникс. Ученик отвернулся и машинально подул на пальцы едва теплым воздухом. — Тебе правда холодно? — удивилась Сэм. Ей положительно угукнули. — Не думала, что доживу до этого дня. Иронично, что он станет последним. На какое-то время она задумалась, пытаясь вспомнить, были ли в доступе в их библиотеке книги по колдовству и подобным ему оккультным практикам. Кажется, нет, в лучшем случае древние свитки с техниками стихийных элементов, которые были бесполезны обычному человеку. Пусть Сэм трудно было назвать «обычной», к волшебству душа у нее не лежала совершенно. — Как ощущается твоя магия? — Она подняла руки в воздух, плавно вырисовывая ими замысловатые фигуры. — Никогда не понимала саму возможность создания материи из ничего. — Не из ничего, а из внутренней энергии, — поправил Тундра. — По крайней мере, так у криомантов. Би-Хан говорил, что у обычных колдунов энергия берется чаще всего извне. — Звучит сложно, — нахмурилась Оникс, бросив бессмысленное занятие. — Я ему так же сказал, когда он только начал меня обучать. — Лиэнг грустно усмехнулся, вспоминая былые дни. — Он был достаточно строгим учителем, так что я только и делал, что отлынивал от занятий, но как то раз, мы очень сильно поссорились из-за этого. Он в очередной раз обвинял меня, что я даже не стараюсь, хотя это было не так, и я попытался сбежать от него прямо когда он говорил. — Полагаю, далеко ты не ушел? — скептически предположила Сэм. — Да уж, он просто вморозил меня в глыбу льда через несколько метров. Я много наговорил тогда лишнего, слишком. Что хуже всего, сравнил с отцом, мол, вот он умел объяснять, а ты нет. — Тундра замолчал, не зная, стоит ли ему продолжать. Вспоминать об отце он не любил, говорить тем более. Он решил, что терять всё равно нечего. — По правде говоря, тот Саб-Зиро был… менее гуманен в вопросах обучения. Не знаю, из-за долгой практики криомантии, требующей полного спокойствия и отрешения от эмоций, или он был таким по характеру, но сравнивать их было, что уподобить лед воде – вроде бы одно и тоже, но всё равно сильно разные. «Значит сам выбирайся отсюда, раз я ничего не умею» — бросил Би-Хан, прежде чем скрыться за спиной Лиэнга, оставляя его в полном одиночестве. Несколько часов ученик провел в заснеженном лесу, тщетно пытаясь вырваться из ледяной ловушки. У него вышло освободить лишь верхнюю половину тела, когда на землю начали опускаться первые сумерки, заставляя его не на шутку волноваться. Не мог же брат о нем забыть? В ближайших кустах послышалось шевеление. Голубые глаза расширились от страха, когда на поляну перед ним вышел гигантских, как ему тогда показалось, размеров тигр, подозрительно потянувший воздух, словно не веря, что добыча вот так просто попадет к нему в лапы. Появления зверя в лесах вокруг Лин Куэй, да такого, было огромной редкостью, даже в голодные зимы. В тот год морозы были особенно сильными, почему Би-Хан и решил начать обучение своего брата несколько раньше, чем планировал. Затрепыхавшаяся добыча подогрела решительность оголодавшей кошки, и, рванувшись с места, она напрыгнула на ученика. В последний момент, ледяная преграда поддалась, и Лиэнг тут же прижался к земле, чувствуя, как в миллиметрах над ним пронеслись огромные когти, распарывая ткань формы. Тигр развернулся, готовясь вновь атаковать. Спрятаться было негде. Из горла зверя вырвалось громкое рычание, от которого тело отказалось слушаться. Он видел, как на него несется смерть. Краем глаза Лиэнг уловил какую-то тень, а затем его сбили с ног резким толчком. Он едва успел заметить возникшего Би-Хана, как огромная рыже-полосатая шкура накрыла его брата, погребая под собой. Несколько секунд ученик не мог двинуться с места, наблюдая, как по снегу растекается дымящаяся лужа крови. Из-под обмякшего тела большой кошки послышалась тихая неизвестная ругань, приведшая его в себя. Бросившись на помощь, вдвоем им удалось стащить с воина тяжеленную тушу, из которой торчал вогнанный по самую рукоять ледяной меч, пронзивший сердце некогда свирепого зверя. Братья молча смотрели друг на друга, после чего Лиэнг не выдержал, крепко обняв Би-Хана. Тот, в свою очередь, не стал упрекать его в потакании эмоциям или какой-то слабости, не отстранил от себя, а так же сцепил руки за его спиной. Наверное, это был первый и единственный подобный эпизод проявления чувств, что всеми силами изгонялись из воинов Лин Куэй. — За тебя он бы перекосил всех Красных драконов, — сказала Сэм. — Ты уверен, что он мертв? Криомант мрачно кивнул: — Нас недалеко откинуло при взрыве, и я уже пришел в себя, когда появились драконы. Один из них проверил пульс Би-Хана, но раз его не забрали вместе с нами… — он замялся. — «Трупы не нужны» — тихо процитировала Сэм, тут же себя отдергивая. — Даже если мы не выберемся, я бы не теряла надежду, что он выжил. Всё-таки, Саб-Зиро невероятно живучий человек. В камере повисла тяжелая атмосфера. Пытаясь как-то отвлечь друга от невеселых мыслей, Сэм пообещала рассказать небольшую тайну, интригуя собеседника. — Помнишь ту первую зиму, когда ты только начал обучаться криомантии и приходил в спальню весь убитый? Мы со Смоуком решили, что тебе нужен стимул, маленький успех, так сказать, и притащили с улицы снега. — Она сделала небольшую паузу, видя, как до ее друга медленно доходит. — Надо признаться, что это невероятно трудно пронести его через столько коридоров не попавшись и не расплавив под конец, а потом вывалить тебе это всё на руки так, чтобы ты сразу не проснулся. — Я знал, черт возьми, что вы к этому причастны! — возмутился Лиэнг, легко толкнув ее локтем в спину, но всё равно коротко рассмеявшись. — Видел бы ты своё лицо! — оправдывалась Сэм, также посмеивалась. — Мы бы повторили это еще раз, да боялись, ты брату пожалуешься, а он-то быстро бы всё понял. Он мысленно согласился. Би-Хан не любил дурачеств, за что юному криоманту часто прилетало. Ночь полностью вступила в свои права, погрузив небольшую камеру практически в абсолютную тьму, что даже Сэм было трудно рассмотреть тонущие во мраке углы. Свет из коридора с трудом пробивался через сплошную дверь, зато почти не было сквозняков, хотя Лиэнгу всё равно пришлось отдать верхнюю часть формы подруге, не выдерживающую такие температуры в неподвижном состоянии. — Можно личный вопрос? — прервал тишину криомант. Оникс молча повернула голову, готовая его выслушать. — Как тебе столько лет удавалось скрывать, кто ты на самом деле? — Не такой уж и личный, на самом деле. — На секунду она приподняла брови, даже если этого никто не видел. — Я попросту избегала всего того, что могло бы меня выдать: в душ ходила только убедившись, что там никого нет и быстро, а повязки в остальное время помогали скрывать все отличительные черты моего пола. Труднее всего было с голосом, ведь его приходилось хоть сколько-нибудь занижать, но после я прекратила это делать, никто даже внимания не обратил. — Обратил, — не согласился Тундра, — просто посчитал бессмысленным об этом спрашивать. А как к тебе относились, когда всё только стало ясно? — Первую пару недель, как ты наверно заметил, я держалась ближе к вам из-за частых нападок. Но несколько хороших взбучек помогли сделать всё как раньше. Ну-у, — скривилась Сэм, — возможно один конкретный случай, даже. Тундра подозрительно скосился на нее. — Как-то я задержалась в душевых дольше обычного из-за какой-то налипшей на волосы дряни, и совершенно не заметила, как осталась там с одним выскочкой… За шумом воды не было слышно приблизившихся сзади шагов, а увлеченная собственной шевелюрой Сэм до последнего не замечала угрозы, пока ее не впечатали лицом в стену, крепко зажимая. Видимо парень принял во внимание только ее человеческую сторону, обидно прозванную им слабым полом, но совершенно забыл о звере, держащимся внутри, и не обладавшим понятием сдержанности. — Как бы смешно это не звучало, но два голозадых ученика подрались в душе из-за половой принадлежности, — усмехнулась Оникс. — Я была просто в бешенстве, осознав, что он хотел со мной сделать, ну и схватила его… там. Когтями. Возможно, она бы завершила начатое, но открывшаяся дверь заставила ее убрать руку от практически скулящего врага, пряча когти, но обещая совершить этот акт кастрации, если он посмеет сунуться к ней еще хоть раз. — Поделом. Хотя я думал, что всё это сплетни. Она пожала плечами. Сплетни или нет, после того случая от нее отстали, и никто даже близко не рисковал подходить к ней в душевых. Хотя не исключено, что причиной мог стать набедренный кинжал, что она перестала снимать с себя даже там. — Ну а как вы свыклись с тем, кто я? — поинтересовалась девушка. — Я привыкаю до сих пор, — признался Тундра, — особенно учитывая то, как ты старательно не акцентируешь на этом внимание. — А Саб-Зиро? — осторожно спросила Сэм. — Он, конечно, пытался ограничить наше с тобой общение по началу, уверяя, что тебе нельзя верить, — после недолгих размышлений сказал Лиэнг, — но думаю, тут больше говорила его уязвленная гордость. Как же — один из лучших воинов Лин Куэй не смог распознать, что за человек перед ним, да еще и за несколько лет. — Кстати, — вспомнила Оникс, хитро прищурив глаза, — не ты ли причина, по которой он перестал меня избегать? Тундра кивнул. Он смог убедить брата в том, что ее тайна была лишь ради сохранения не только своей жизни, но и жизней окружающих людей, огораживая их от правды. Би-Хан долго не принимал этого, но в итоге, его лед треснул, за что Сэм была благодарна другу, ведь тот являлся одним из немногих близких ей людей. Разговорившись, они постепенно пришли к времени первого появления Сэм в Лин Куэй и ее вступлении, вызвавшее у Лиэнга в свое время некоторые вопросы, по поводу ее поведения. — Новички, поначалу, присматривались к клану, к людям, и старались сильно не выделяться. Может, потом пытались влиться в группы, которые считали себе по нраву, основать свою или же оставались одиночками, — несколько просветил ее Тундра. — Но ты в первый же день согласилась пойти с нами на вылазку, даже не узнав толком. Сэм задумалась на несколько минут, думая, что именно заставило ее так поступить. До этого она никогда сильно не размышляла над причинами. Проанализировав свою жизнь до клана, в голову ей пришла мысль. — На улицах действовало простое правило: хочешь выжить – найди себе сообщников, — наконец ответила Оникс. — Я с переменным успехом следовала ему, до одного момента. Давно, у Сэм была близкая подруга, с которой они ходили на каждое дело и весьма в этом преуспевали. Но однажды, они перешли дорогу не тем людям, и их схватили. Совсем еще дети, они не хотели умирать и молили своих похитителей пощадить их. Люди их послушали. Пообещали отпустить, но только одну. Понравились ли им черные глазки подруги или выбор пал на удачу, но ее развязали и указали путь на выход с одним условием. В маленькие руки вложили неподъемный пистолет и направили его прямо в лоб Сэм, от страха потерявшую дар речи. Всё, что она могла делать, это смотреть в зияющую темноту дула, не сводя с нее глаз. Жизнь за жизнь — убей, и ты свободна. Оружие дрожало, но она не убрала его прочь, не отказалась от возможности. Лишь прошептала «прости» и спустила курок. Раздался тихий щелчок. Пленницу практически вывернуло от ожидания неизбежной смерти, но ничего не произошло. Другая девчонка непонимающе смотрела на гоготавших вокруг людей, — оружие оказалось незаряженным. Вдоволь насмеявшись над обескураженными жертвами, их поменяли местами. Только в этот раз, прежде чем вложить пистолет во вспотевшие ладони Сэм, его предварительно показательно зарядили. Когда ее руки так же направили на чужую голову, они не дрожали. — Как же я хотела ее пристрелить, — глухо прошептала Сэм, не моргая смотря в одну точку. — Не потому что хотела спастись, нет, в это я не верила. Потому что человек, ближе которого не было никого, предал меня. Но даже выполни она условие похитителей, ее бы не отпустили, Сэм прекрасно это понимала. Пускать пулю в человека перед собой, значило остаться один на один с неизвестностью, и тот еще вопрос, чья смерть, в итоге, окажется хуже. В голове мелькнула отчаянная мысль, а руки, безотчетно последовав за ней, увели оружие на пару сантиметров вверх. Не теряя больше времени на раздумья, девочка направила пистолет себе в подбородок, но в последний момент, ее одернули. Прогремел выстрел. За криками и суматохой, последовавшей от такого действия, никто не заметил поначалу подозрительный свист. Кто-то из матерящихся отборной бранью людей яростно ударил ее, от чего та завалилась на пол, прикрывая голову, что оказалось крайне вовремя. Пробитая пулей труба с газом на этаже выше, быстро заполоняла все пространство вокруг себя опасным веществом, и когда оно добралось до ближайшей свечи, оглушительный взрыв едва не лишил всех присутствующих слуха. Среди людей началась паника. Последовавший за взрывом пожар начал быстро охватывать здание, и все бросились бежать, не обращая внимания на пленных. Первой придя в себя, Сэм кинулась искать выход по разрушающимся комнатам, уклоняясь от то и дело обваливающегося потолка. Едкий дым заполонил помещения, мешая дышать и видеть, но повинуясь неведомому желанию жить, она наугад искала путь к спасению, в итоге найдя его. Раздавшийся за спиной до боли знакомый крик о помощи заставил девочку остановиться. Не думая об обиде и предательстве, Сэм кинулась на звук, только чтобы уткнуться в решетку, не позволяющую жертве вырваться из ловушки. Она звала, кричала, молила о помощи, но чтобы они не делали, препятствие не сдвигалось ни на миллиметр, а пожар всё дальше поглощал заброшенное здание, грозя погрести их обеих под собой. — И я бросила ее там. Сбежала, боясь за собственную жизнь, — хрипловатый голос чуть не совался. — Уверяла себя, что не смогла бы ей помочь, что она хотела меня убить, но я до сих пор не могу перестать слышать те крики в своей голове. Сэм уткнулась лицом в ладони, будто бы прячась от воспоминаний. — У тебя не было выбора, — пытался подбодрить Лиэнг. — Лучшее оправдание во все времена, — хмыкнула Сэм, поднимая глаза. — Тогда я поклялась не заводить друзей, максимум сообщников, и ни за что не привязываться к ним. Оникс почувствовала, как друг за ее спиной напрягся, и поспешила добавить: — Но, как сам понимаешь, придя в Лин Куэй, продержала свою клятву я недолго, — усмехнулась она. — И ни капли не жалею об этом. Чувствуя, что сейчас его подруга готова на любые откровения, Тундра не мог отказать себе в возможности рискнуть задать один щекотливый вопрос: — Как часто ты становишься волком? Я имею в виду полностью. Взгляд Сэм сильно затуманился, а сама она словно выпала из реальности от этого вопроса, забыв, как дышать, так что ученик успел пожалеть, что задал его. — Наверное, не часто, не знаю. Я начинаю терять себя уже где-то на половине, — всё же ответила она. — Помнишь, испытание ядами, когда тебя лихорадит так, что даже не понимаешь, сколько времени прошло? Друг кивнул, такое трудно забыть. — А это больно? — вопрос вырвался сам собой. Сэм глубоко вздохнула, слегка запрокинув голову к потолку, и на выдохе ответила: — Очень. Клыки и когти уже практически не вызывали ничего, кроме легкого дискомфорта, во многом благодаря тренировкам в клане, где их учили игнорировать внешние факторы вроде боли. Но по полнолуниям ее не спасали никакие духовные практики. — Тебе будто ломают и вытягивают все кости одновременно, — она поморщилась вспоминая крайне неприятные ощущения. — Как ты живешь с этим так долго? — удивился Тундра. — Ты не пыталась как-то, кхм, уйти от этого? Оборотень скосила на него глаза, примерно понимая, что именно он хотел сказать. — В городе, до того, как меня приняли в клан, пару раз пыталась, да методы оказались неэффективны, — она взглянула на давно затянувшиеся шрамы на предплечьях, найти которые сейчас было бы невозможно, — а на что-то более серьезное духу не хватило. Чем больше времени проходило и чем меньше надежды оставалось у друзей, тем более откровенные и личные истории они рассказывали. Сэм невольно призналась, в том числе себе самой, что ей крайне не хватало подобного, живя в Лин Куэй, где повезет, если удастся поговорить хотя бы на отвлеченные темы. Прошло уже несколько часов, как их бросили здесь. Ледяной ветер до того охладил окружающий воздух, что у вервольфа, даже с повышенной температурой тела, зуб на зуб не попадал от холода; Тундра спиной ощущал, как ее трясло. Ему самому было неприятно прохладно, но не более, и чем еще помочь подруге он не знал, хотя, один вариант в его голове вертелся уже некоторое время. — Знаешь, — потянул ученик, привлекая ее внимание, — раз уж это наша последняя ночь на Земле, можно испробовать и последний способ согреться.

***

Озноба больше не было, как и не было сил его чувствовать. Тело налилось неподъемной усталостью, вжимавшей в каменный пол. Сэм силилась держать глаза открытыми, но с каждой минутой получалось всё хуже и хуже. Ее голова, безвольно облокотившаяся на плечо Лиэнга, то и дело тормошащего ее, затылком упиралась в ледяной камень, высасывающий из нее жизнь. Она практически чувствовала, как умирает от холода. Глаза закрылись, и даже после весомой встряски она не смогла открыть их вновь, погружаясь во тьму, из которой не было пути назад. Ученица не чувствовала, как сидела на полу, не чувствовала вообще ничего. Медленно тянущиеся мысли были лишь о том, насколько же бесславной смертью они погибнут, и об этом никто никогда не узнает. От тоски хотелось выть, но сил на это не было. Словно бы материализовавшаяся мысль до ее слуха долетел столь далекий вой, что в его реальность она не поверила. Нет, ей это просто мерещится. Взбудораженный разум стал вновь погружаться в опасную тьму, когда звук раздался отчетливее. Сэм с трудом распахнула глаза. — Слышал? — просипела она. — Что? — Вой. На несколько секунд, они затаили дыхание, внимательно вслушиваясь в звуки за железной решеткой, но лишь ветер был им свидетелем. Не желая так просто отступаться, Сэм собрала все свои оставшиеся силы, поднимая оледенелое тело с пола, по стенке прокравшись ближе к окну, закрывая глаза и полностью обращаясь в слух. — Nefér, ты мухлевала! — недовольно воскликнул Смоук. — Как же. — Оникс горделиво вскинула голову. — Просто смирись с тем, что я бегаю быстрее тебя. Друзья вдвоем шли через лес с очередной тренировки. Далеко за землями клана, раздался одинокий вой, быстро переросший в многоголосную волчью песнь. — Ты их понимаешь? Что они говорят? — он кивнул в сторону звука. — Вой – не слова, — поправила Сэм, — но кажется, они готовятся к охоте. Ученику этого хватило, чтобы удивиться. — А ты можешь им что-то ответить? «Приходите к нам», например. Пусть сожрут Сектора. Сэм усмехнулась. Такая перспектива ее бы обрадовала. — Я никогда не пробовала. Не думаю, что получится, — с сомнением произнесла она. — Ну тогда я сам. — Томаш потер руки. Громко откашлявшись и показательно вдохнув побольше воздуха в грудь, Смоук издал абсолютно неестественный звук, может, отдаленно и похожий на вой, но состоящий скорее из трех мелких завываний, нежели одного полноценного. Подруга очень попросила его не позорить себя и бедных животных, и тот наигранно обиделся, широко улыбаясь. — Это был ветер, тебе показалось. Не трать силы понапрасну. — Лиэнг поднялся вслед за ней, когда на его слова не обратили никакого внимания. — Ну же, Сэм. Он мягко положил ей руку на плечо, от чего она едва заметно вздрогнула, вернувшись в реальность. В глазах ее плескалась такая тоска, что ему самому стало невыносимо тяжело. Ученик было открыл рот, чтобы сказать что-то ободряющее, как до их ушей донесся странный вой. Теперь его слышал уже Тундра, так что они одновременно повернули голову к окну, но если он едва улавливал отголоски, то Сэм различала все три тона, прекрасно понимая, кто их издает. — Томаш! Смоук – он жив! — чуть не задыхаясь, с небывалым оживлением воскликнула Сэм. Она попыталась достать до окна, но ее сил не хватало. — Подсади меня! Ученик скептически на это посмотрел, но ее взгляд горел такой энергией, что с трудом, но он помог ей добраться до решетки. Вцепившись в железные прутья, она пыталась отдышаться и привести замерзшие связки в рабочее состояние. Сосредоточившись, Сэм набрала полные легкие морозного воздуха. — Вдруг они просто не слышали меня оттуда? Ну пожалуйста, в последний раз! — Смоук умоляюще посмотрел на мастера клана. Гидро не верил, что Красный дракон мог бы оставить кого-то в живых, но его попросили присоединиться к группе, чтобы проверить это. Пепельноволосый мальчишка предложил достаточно странный способ оповестить о себе так, чтобы случайно не привлечь внимание вражеского клана, но не имея ни выбора, ни идей, что им делать в дальнейшем, воин дал добро. — Последний, — кивнул он, и ученик незамедлительно принимается оглашать территории своими короткими завываниями. Некоторое время они молча ждали. От того, будет ли ответ, зависело немногое, по меркам клана — несколько воинов, да пара учеников, наверняка уже давно запытанных до смерти. Их целью было только найти пристанище врага, да личное желание убедиться в отсутствии пленных. Спустя минуты тишины, нарушаемой лишь шелестом листьев, Смоук тяжело вздохнул, всё еще не желая принимать правду, как над долиной пронесся долгий, отчаянный вой, в несколько раз громче, чем он сам мог бы издать, шедший из вражеского оплота. Оникс практически упала, когда ее руки бессильно соскользнули с прутьев. Тундре чудом удалось ее удержать, чтобы она не разбила голову о каменный пол, но вид у нее был всё равно намного лучше, чем до этого. Надежда поселилась на измученном лице. Спустя небольшой промежуток времени, послышались шаги, гулким эхом отражавшиеся от стен темницы. Стоило им смолкнуть, как дверь, после короткого лязга отодвигаемой задвижки, открылась, и в камеру вошли несколько бугаев. Заново связав несопротивляющихся учеников, их выволокли наружу и повели в неизвестность. Тундра еще пытался идти сам, а вот Сэм пришлось тащить, и на этот раз ее друг не знал, было ли это уловкой или у нее действительно не осталось сил бороться. В главном зале их незамедлительно поставили на колени, перед пышущим гневом Красным. Видимо, выходка учеников не осталась неуслышанной. — Несколько часов тишины и покоя внезапно прервались ни чем иным, как звериным воем, покинувшим стены нашего замечательного убежища. Вы двое ничего об этом не знаете? — Он обвел их тяжелым взглядом, остановившийся на сгорбившейся Сэм. Не получив ответа, наемник быстро подошел к ней, схватив за волосы, от чего она тихо зашипела, и вздернул голову на себя. — Не ты ли случайно источник этого мерзкого звука, ведь твой дорогой друг, которого вы безжалостно убили сегодня, отзывался о тебе как о диком звере, что в одночасье разорвал его товарищей. Сэм брезгливо поморщилась, когда он приблизился к ее лицу. — Суеверный трус, — презрительно выплюнула она. Не было понятно, о ком конкретно она сейчас говорила, — об убитом ею наемнике или о самом Красном, — но последний рывком повалил ее на пол, наступая ногой на шею, заставляя хрипеть от перекрытого воздуха. — Держите его крепче, — приказал он людям, удерживающим изо всех сил вырывающегося Тундру. — Вас оставили в живых только потому что держать при себе гниющие трупы непрактично. Но больше терпеть я не намерен. Он надавил сильнее, грозясь в любую секунду переломать хрупкие хрящи, как пара наемников за учеником свалилась на пол, обильно заливая его кровью из огромных ран на шее. Освободившись от удерживающих его рук, криомант бросился на Красного, сбивая его плечом. Скинувший невидимость Смоук принялся резать путы на руках хрипящей подруги, еще не до конца пришедшей в себя, после чего бросился на помощь второму. Отойдя от легкого потрясения, враг подозвал к себе оставшихся наемников, тут же окруживших молодую троицу. — Хвалю. Эта попытка оказалась еще более жалкой, чем предыдущая, — потянул Красный, вытирая кровь из разбитой лбом губы. — Но больше никаких вторых шансов. Убить их. Несколько мечей поднялись в воздух, готовые прервать жизни учеников, но, так и не успев произвести удар, как их владельцев мгновенно заморозили. Красный недоуменно посмотрел на не менее шокированного Тундру, когда в комнату врывалась небольшая группа воинов под предводительством Саб-Зиро, уже готовящего новый залп ледяной магии. Преимущество в неравной битве перешло на сторону Лин Куэй, и Красный понимал это. Яростно отбиваясь от атак ассасина, то и дело пытающегося отвлечь его струями воды в лицо, он медленно отходил к своему столу. Криомант быстро расправился с оставшимися воинами, и сейчас в окружении врагов оказался сам глава наемников. Он мысленно усмехнулся от злой иронии. Схватив со стола небольшую коробочку, Красный попытался кинуться к выходу, но стена ледяных кольев, мгновенно выросшая на его пути, отрезала путь к отступлению. Двери в зал были также заставлены и дополнительно заморожены, так что ждать подмоги не приходилось. Он изобразил сдержанную улыбку на лице, поднимая руку в воздух. Было непонятно, что именно держал в своей ладони человек, но оно слишком походило на детонатор, от чего Лин Куэй замерли на месте, опасливо смотря на врага. — Гости здесь, — сказал глава в рацию, тут же сминая ее в руке. — Вы проиграли. — Что за чушь ты несешь? — гневно спросил Саб-Зиро. Наемник рассмеялся. — Мы знали, что Лин Куэй не будут рисковать, что захваченные воины раскроют местоположение храма и вышлют людей на их поиски, поэтому специально оставили след. — По их лицам было ясно, что они ничего не поняли. Красный продолжил тянуть время. — Храм останется без части защиты, а наши люди, рассеянные по всей территории вокруг, без труда выследят, откуда именно пришел отряд, и нападут. Вы сами себя сдали. Полуживые ученики опасливо переглянулись, но ледяной воин лишь скептически прикрыл веки. — Пустоголовые кретины, — заключил Саб-Зиро, от чего глаза его врага расширились, недоумевая. — Красные драконы никогда не брали пленных, никогда не оставляли столь явных следов. Неужели ты решил, что Грандмастер настолько глуп, чтобы повестись на это? — Но если ваши воины здесь, значит… — Три человека могут без труда незамеченными миновать любую заставу, особенно таких остолопов, как вы, — прервал его воин, — уж тем более патрули, людей в которых сегодня стало значительно меньше. Глаза Красного заметались, пока он тщетно пытался найти аргумент против. Его план рушился с каждой секундой, но он никак не мог принять поражение. — Так это не закончится, — отчаянно прошипел наемник. Взгляд остановился на жалко выглядящих плененных учениках, с трудом удерживающих равновесие. — Вы сдохните. Воину холода надоели его пустые речи, и он шагнул вперед, желая вырвать наемнику голову, но неожиданно рванувшись прочь, тот выпрыгнул в окно, исчезая в ночи. Саб-Зиро замер на секунду, не понимая, с чего враг выбрал столь странный вид самоубийства, когда мог просто отдаться судьбе, но решил не сильно задаваться этим вопросом, направив группу из освобожденных пленников в обратный путь. Одного воина они не досчитались, найдя его тело в пыточной, но Би-Хан позаботился о том, чтобы никого из причастных к его смерти не осталось в живых. Лишь далеко миновав вражеские земли, главы отряда решили перейти на шаг, давая истощенным товарищам возможность перевести дыхание. Лиэнг приблизился к брату. — Почему ты жив? — он не знал, как еще сформулировать вопрос. — Я видел, как тебя приписали к трупам. На секунду Саб-Зиро скосился на него, приподнимая брови. — Ты забываешь кто мы, Тундра? — философски спросил он. — Драконы понятия не имели о криомантах в группе, так что посчитали, что я уже «остыл», не сильно надеясь найти пульс. Ученик задумался, видя в этом некоторый смысл. — Учту это в следующий раз, когда нас попытаются взорвать. Смоук усмехнулся от его слов, но быстро притих под строгим взглядом воина. — Да, мне жаль, что вам пришлось так долго ждать, — решил оправдаться ученик, — но изначально Грандмастер и вовсе не хотел отпускать нас. Кое-как уговорили на вылазку втроем. Если бы не настойчивость Саб-Зиро, уверившего, что не бросит брата в беде, они и вовсе бы остались на охране клана. Именно рвение старшего криоманта вывело их на следы похитителей, а также нескольких наемников, которых он допрашивал лично. Томаш неосознанно нахмурился, вспоминая, как воин медленно вымораживал конечности врагов до костей, выламывая куски крошащейся плоти, пока не получал требуемые ответы, а став бесполезными, им просто вырывали голову от обледеневшей шеи вместе с позвоночником. — Главное, что все мы живы, — Сэм больше говорила о своем круге общения. — Как, кстати? Я видела тебя в огне взрыва. — О-о, — потянул Смоук, усмехаясь, — я, оказывается, телепортироваться умею. Знал бы раньше, можно было бы намного проще тыри… Он поймал на себе сразу несколько взглядов: сдержанно-нервных от друзей и подозрительного от Саб-Зиро. — …тренироваться? Они практически дошли до территорий Лин Куэй, начиная замечать скрывающихся в темноте воинов, внимательно провожающих их взглядом. Значит, Грандмастер не стал выжидать в храме, а отправил людей зачищать территорию небольшими группами, заставая незваных гостей врасплох. В воздухе стоял сильный запах крови, но сейчас Сэм уже не могла его почувствовать от навалившейся усталости. Они с Тундрой плелись в хвосте группы, с трудом заставляя себя передвигать ноги, и лишь осознание того, что до безопасности осталось всего ничего, подталкивало вперед. Еще их то и дело окрикивал Саб-Зиро, обвиняя в нерасторопности, хотя в глазах его читалось беспокойство — слишком уж бледными выглядели ученики. — Быстрее, почти пришли, — велел ледяной воин. — Да, сейчас как возьму и… — хотела съязвить Сэм, забывая, с кем разговаривает, но внезапно ее подкосил приступ кашля. Упав на колени, ее тело сотрясалось от сильных и резких спазмов, в результате чего на ладонях, которыми она пыталась прикрыть рот, отчетливо стали виднеться капли крови. Непонимающе она взглянула на свою руку, а после и обеспокоенных друзей, попытавшись выпрямиться, как живот резко скрутило, словно туда насыпали сотни игл, и ее вырвало. В темноте ночи трудно было разобрать, чем именно, но блестящая непроницаемой чернотой лужа заставляла думать о самом худшем. Саб-Зиро подскочил к ослабевающей ученице, хватая ее за плечи и встряхивая: — Оникс, смотри на меня! — Взгляд ее начал плыть куда-то мимо его слов, так что он дал ей сдержанную пощечину. — Сэм, ну же! Вам что-то давали? Резь в желудке схватила с новой силой, заставляя скривиться, и ей с трудом удавалось собрать мысли воедино, как они тут же разбегались. Да, что-то было, но когда и что, она вспомнить не могла, пусто смотря расширенными от боли зрачками сквозь воина и надеясь, что он больше не станет ее трясти. — «Отвар», — подал голос Тундра, — ну конечно, как я мог забыть. За многие часы, проведенные в безнадежном ожидании, ученики успели принять свою участь, совершенно отбросив мысли о том, как именно наступит бесславная кончина. Саб-Зиро с усилием поднял простонавшую Оникс на ноги, и пока она вновь не упала, передал ее на руки других воинов. — Смоук, идите по прямой дороге в храм и не медлите. Забудьте о Драконах, — давал указания воин. — Лиэнг, бегом за мной, пока тебя не свалило. — Нам действительно нужно разделяться? — ученик не был так уверен на счет отсутствия в лесах врагов. — Я чувствую себя паршиво, но явно не настолько. — Пока что, — низко пророкотал воин, опасно шагнув к брату. — Шевелись! Проводя взглядом быстро удаляющиеся фигуры обладателей стихий, Смоук поправил легкую руку на плече, также устремившись вперед. Хоть Сэм еще пыталась самостоятельно передвигать ноги, вид у нее был крайне плачевный. — Ну же, О́ни, не сдавайся, — подбадривал Томаш, — осталось всего немного потерпеть. — Боюсь, второй раз не повезет… — едва слышно прошептала она. Он уже видел башни храма, когда тело в его руках внезапно обмякло, и лишь реакция воинов помогла удержать ее на весу.

***

С трудом, неподдающимся описанию, Лиэнг открыл глаза, обнаружив себя в лазарете. Он редко бывал в этом месте, зато постоянно задавал лекарю ту еще работенку по его излечению, каждый раз преподнося что-то новое. Кажется, его свалило непосредственно перед воротами к храму, как Би-Хан и говорил. Уставившись на стойку перед собой, из которой вниз тянулась полупрозрачная трубка, ученик медленно провел по ней взглядом, пока не обнаружил ее конец с иглой, введённой в его левую руку. Надо же, не травы. Внимание зацепилось за ширму с той же стороны, за которой еще кто-то лежал. Подгоняемый интересом, игнорируя жалобно взвывшее тело, Тундра осторожно привстал, отодвигая препятствие. На соседней кровати, как он и ожидал, покоилась Оникс, очень правдоподобно изображая мертвеца, если бы не практически незаметно вздымающаяся в такт слабому дыханию грудь. Пытаясь выяснить это, ученику пришлось склониться над ней, но он споткнулся, упираясь в край ее кровати, и случайно задев руку. Щурясь от яркого света, Сэм недовольно открыла глаза, пытаясь понять, где она находится, и настороженно устремила их на причину своего пробуждения, также быстро успокоившись, разглядев мутный силуэт друга. — Извиняюсь, не хотел будить, — неловко произнес Лиэнг. — Как самочувствие? Несколько секунд, подруга молча смотрела на него, пытаясь воспринять вопрос, а также вспомнить события прошедшего дня. — Будто меня взорвали, отравили и бросили умирать в морозилке, — просипела Оникс. Тундра слабо улыбнулся ее ответу. Раз у нее есть силы иронизировать, значит, всё будет хорошо. Главное, что память не отшибло. Он уселся обратно на свою кровать, немного нервно поджав губы. Пару минут они провели в полном молчании, вероятно думая об одном и том же. — Забудем? — спросила его Сэм, медленно повернув голову. Лиэнг кивнул. — Забудем.