Основатель (праведного) пути

      Сидя за бумагами, Хуань все никак не мог сосредоточиться на деле. Мыслями он снова и снова возвращался в Цинхэ, в комнату Минцзюэ. Поэтому время от времени на щеках Сичэня появлялся румянец. Юноша тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях. Ну почему сейчас это так смущает? Когда он находился в Нечистой Юдоли решимости было куда больше. Но вот продолжая думать о том, что теперь они с Минцзюэ пара, которая в последствии, если верить предсказаниям Сюя, а как они уже выяснили им верить все же нужно, поженятся. Ну почему же так неловко?       "Мне было всего одиннадцать", - вспоминает Хуань то время, когда Минцзюэ отдал тот самый кинжал. А значит - столько лет хранил свои чувства. И защищал. И вообще - оказался таким надежным и решительным. И добрым. Ну вот как можно было не заметить? Неужели Сичэнь настолько далек от подобных вещей? И не замечал все те взгляды, все те касания...       Хуань вздохнул и отложил кисть. Вступить с кем-то в романтические отношения - это же не только поцелуи и время наедине. Это же еще и... То самое. От чего приходится очень сильно краснеть и смущаться. Они оба - парни. А значит, что кто-то из них... Сичэнь сразу же покачал головой и резко поднялся из-за стола. Ну что за постыдные мысли? Нужно срочно остыть. А лучше всего это сделать в холодном источнике. Да, это точно поможет привести мысли в порядок.       И с чего вообще думать о подобном? Они не только не супружеская пара, но и только-только свои отношения начали. Минцзюэ ни за что не зайдет дальше дозволенного. А позволение это...       Сичэнь остановился на полпути. Да о чем он только думает?! Совсем скоро состоится совет, на котором его младшим братьям будут присвоены титулы. Лучше бы сосредоточиться на этом, а не отвлекаться на всякое... Бесстыдство.       Тот день, когда Хуань сам получил свой титул, запомнился надолго. В тот раз в поддержку Сичэня выступили дядя и Широнг. Вэнь Жохань был скорее против главы Цзян и Цзинь, а не восхвалял таланты молодого заклинателя. Неужели в этот раз все будет так же?       Единственное, в чем был уверен Хуань, так это в том, что Минцзюэ несомненно поддержит решение с титулами. Но какими они будут? Титул Хуаня заранее сказал ему дядя Цижэнь. А вот как поступить сейчас? Снова прийти за помощью к дяде? Нет - Сичэнь сразу же отбрасывает эту мысль. Уважаемый дядя и так достаточно помогает. На любую просьбу отвечает согласием, когда видит необходимость наставления - дает его, даже когда просто замечает, что племяннику тяжело - всегда рядом. Хуань не раз ловил себя на мысли, что... Будь они не просто его племянниками, а сыновьями, все было бы куда проще.       Но сейчас не об этом. Сичэнь направился дальше. Учитывая ту ситуацию с главой Вэнь, может на его поддержку и можно будет рассчитывать. Вэнь Жохань же всегда имеет какие-то свои мысли на счет каждой ситуации. Да, он опасен, малоприятен, но может же... Быть человеком. Пусть даже и делает это в своих интересах. Также - не стоит забывать о том, что именно а-Ин спас Сюя на соревнованиях. Об этом точно стоит упомянуть. Как и о заслугах Ванцзи, навыки которого взаправду превосходят многих в его поколении. Наверное, стоит заранее поговорить с Минцзюэ. Может - даже с Сюем. Потому что главы Цзинь и Цзян точно будут против. Не против а-Чжаня. Фэнмянь точно выступит против Вэй Ина.       С главой Цзян вообще нужно быть на расстоянии вытянутой руки. Не ради себя. Ради безопасности а-Ина. Тот удар... Хуань глянул на свою руку, где не осталось и шрама. Юй Цзыюань наносила тот удар вложив достаточно духовных сил. И если бы Сичэня не оказалось рядом, Усянь бы точно пострадал. Снова.       Титул не просто выделит таланты Вэй Ина. Он еще и подарит некую защиту. Одно дело - быть просто подрастающим адептом ордена. Но совсем другое - титулованным молодым господином.       В любом случае - нужно любым способом присвоить братьям титулы. Подходящие, красивые и главное - созвучные. Потому что, Хуань уверен, они всю жизнь будут неразлучны.

***

      После всего произошедшего Цзысюань чувствовал себя просто отвратительно. То, что было - просто унизительно. "Улыбайся", "подай руку", "подай чай", "смотри на невесту", "проводи", "покажи". Да он будто не жених, а какой-то слуга! Неужели матушка не понимает, что между мужем и прислугой есть разница?       Лишь улегшись на кровать, Цзысюань позволил себе эмоции. Он был зол, расстроен и совершенно точно был уставшим. Пока Цзысюань делал все то, что ему говорили, то не раз ловил на себе насмешливые взгляды главы Вэнь. Который приехал без сына. Как бы сильно не хотелось видеть Сюя, Цзысюань был абсолютно точно рад тому, что план отца не удался. Точнее - не пришлось делать еще более унизительные вещи.       С первого взгляда было понятно, что Цзян Яньли добра, молчалива, спокойна и, как твердили все вокруг, вкусно готовит. Но как-то это все... Наигранно что ли?       Цзысюань нахмурился. Они ни разу не оставались наедине. Возможно, если бы можно было поговорить без лишних людей, то можно было бы обсудить непосредственно важные вещи. Но это положение "делай, что говорят" было просто унизительным. Неужели взрослые считают, что если будут вынуждать проявлять симпатию, то это станет правдой? На самом же деле они вызывают еще больше отторжения к этому человеку. Нет, Цзысюань не ненавидел свою будущую жену. Он просто не хотел брака по принуждению. А еще - не хотел услуживать под строгим взором матушки.       Хорошо, что глава Вэнь никак не высказался. Он все это время молчал. После - поздравил с событием. Но в своем поздравлении употребил слово "понимаю" и посмотрел конкретно на Цзысюаня. Но понимает ли? Или это было?..       Ох, к черту это все. Чем больше Цзысюаня заставляют, тем меньше ему хочется видеть Яньли. И раз уж тот день подошел к концу, то можно искупаться и отправиться спать. Не потому что хотелось спать, а потому что не хотелось видеть эти стены собственного дома.       Но едва он вышел из комнаты, которая являлась купальней, то сразу же понял, что в спальне он далеко не один. Уже смеркалось, а свечи в комнате не могли в полной мере осветить просторное помещение. Цзысюань сделал нерешительный шаг вперед, чтобы сократить расстояние к входной двери. Но именно в этот момент его рот закрыли рукой и толкнули в сторону кровати.       Неизвестному хватило всего мгновения, чтобы прижать Цзысюаня к кровати при этом прикрывая его рот рукой. Мальчик промычал что-то невнятное и был очень сильно напуган. Пока неизвестный не скинул с себя капюшон своей темной накидки и не снял плотную черную повязку с лица.       Будущий глава ожидал похищения или чего-то подобного. Но уж точно не того, что таким образом Вэнь Сюй заглядывает в гости.       Наблюдая удивление в глазах Цзысюаня, Сюй отпустил его и тихо рассмеялся. Юноша добился ожидаемого эффекта неожиданности и теперь можно было не скрывать своего удовлетворения.       Младший сел в кровати и недовольно уставился на незваного гостя:       - Очень смешно.       - Не обмочился со страха? - Продолжает смеяться Сюй. - Но то, что ты заметил меня - похвально. Концентрация на духовной энергии?       Цзысюань растерянно кивнул. Но все же задал более уместный вопрос:       - Что ты здесь делаешь?       Вэнь пожал плечами:       - Тебя пугаю.       - Я серьезно, - сразу же насупился Цзысюань. - Ты же говорил, что не приедешь.       На что Сюй лишь отмахнулся:       - Я говорил, что не приеду с отцом. Я не говорил, что не загляну к тебе в гости сам. Но, признаться, после фразы твоего отца о том, что ты должен уважать свою супругу и полностью с ней соглашаться, ведь семья - это важно, - юноша прыснул, - мне захотелось уйти.       - Что?       Цзысюань был крайне растерян. Откуда Сюй знает, о чем говорилось на той встрече?       Но Вэнь продолжает:       - Уверен, тебе не понравилось лить чай или слушать те фразы твоей матери. Если у нее такое представление о браке, то я даже не удивлен, что ты считаешь это все полным дерьмом.       - Ты был там? Но...       Цзысюань замолчал, когда Сюй просто указал пальцем вверх. Младший поднял взгляд туда. А? Потолок? Крыша?       - Ты прятался на крыше?! - Цзысюань не мог и предположить подобного.       - Да не кричи ты так, - усмехается Сюй. - Орать нужно было, когда из тебя прислугу делали. Фэнмянь бы точно оценил.       - При чем тут?.. Зачем ты прятался на крыше?       - А почему бы и нет? - Ответил вопросом на вопрос Сюй.       "И не поспоришь", - мысленно фыркнул Цзысюань. Но все равно хотелось услышать более адекватную причину.       - Ты пришел в гости и ждал, пока все разойдутся? - Высказывает предположение Цзинь.       Сюй кивает и присаживается на кровать рядом.       - Я понимал, что будет какая-то херня. И то, что я услышал, пока отдыхал на крыше, - Вэнь помедлил, но все равно усмехнулся. - Твоей выдержке можно позавидовать.       Цзысюань лишь вздохнул. Ну а что тут скажешь? Четверо взрослых, невеста, что старше него, глава Вэнь... Разве он имел право голоса? Да и в целом - его никогда особо и не спрашивали о его желаниях. Но за то, что Сюй приехал, Цзысюань был искренне благодарен. Значит, у него и права есть шанс в отношении этого юноши.       - А еще я слышал, как тебе говорили вручить подарок. Но ничего не дали взамен.       - А это, - Цзысюань опускает взгляд. - Глупости.       - Тогда, я могу оставить это себе?       Младший резко вскидывает взгляд за своего собеседника и замечает в руках Сюя небольшой сверток. Сюй не просто приехал в гости, но и прихватил с собой подарок? Разве правильно, что этот юноша влюбляет в себя и без того влюбленного Цзысюаня?       - О... Это... Неожиданно.       - Сказал мне мальчик, который подарил мне золотую бусину, - фыркнул Сюй. - Ты говорил, что тебе нравится шить всякую дрянь. Но вряд-ли тебя в этом поддерживали. Да?       Цзысюань кивнул. И принял подарок. После такого трудного унизительного дня Сюй был для мальчика самым настоящим спасителем. Хотя, Сюй же изначально был им. Верно?       В свертке оказалось несколько катушек с нитками, набор игл, смотанные ленты, даже бусины и подвески нашлись.       - Не думаю, что дарить ткань нормально. Но этим ты можешь что-то украсить.       - Спасибо большое, - смущается Цзысюань. - Это... Наверное, самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили.       Сюй смотрит на смущенного мальчика. Мда... Юноша ожидал просто поднять настроение, а получилось как-то... Лучше ожидаемого. Потому Сюй резко поднимается с кровати и командным голосом произносит:       - Спрячь это все и одевайся. Твоя прогулка днем была полным дерьмом. Нет, твой день был дерьмом. Поэтому я, как твой спаситель, - ухмыляется юноша, - должен это исправить.       - Исправить? - Цзысюань практически шепчет.       - Да. Ты сделал мне подарок и предупредил меня о своем конченом папаше. А еще я для тебя вроде бы как друг, - "С привилегиями" - скользит неуместная мысль, пока юноша говорит. - И устроить для тебя тайную ночную прогулку - это меньшее, что я могу сделать. Прогуляешься со мной?       Ох... Ну разве не очевидно, что Цзысюань сейчас на все согласен. Он быстро прячет подарок дорогого человека, после чего одевается. Правда, не в официальные одежды ордена, а совсем простые, которые использует крайне редко и лишь для того, чтобы скрыться от навязчивой прислуги.       - Но как мы?..       Цзысюань не договаривает. Потому что Сюй возвращает капюшон на свою голову, после чего подхватывает младшего на руки и ловко выпрыгивает в окно.       И пока они буквально летели по крышам в сторону города, Цзысюань прижимался к своему спасителю и был уверен, что... Теперь этот день станет лучшим в его жизни.       Цзысюань впервые посетил ночной город. Ранее он нигде и никогда не гулял почти до самого рассвета. А с Сюем это было еще и весело. Конечно, Вэнь редко когда бывал у Башни Золотого Карпа. В основном он предпочитал заседать где-то в питейном заведении и пить там до утра. Но с рассветом ему нужно будет возвращаться обратно. Эта вылазка и так может ему аукнуться. Но почему-то очень хотелось провести время с этим милым будущим главой Цзинь. Который оказался слишком уж развитым для своих лет. В определенных вещах. И за некоторые из них Гуаншаня убить было мало.       Ну не должен же одиннадцатилетний мальчик знать, чем отличается "весенний цветок" от "ночной бабочки". Да и разбираться в видах закусок к крепкому алкоголю. И вообще - уметь определять терпкость и качество вина по запаху. Причем все эти вещи проскакивали абсолютно случайно. Поэтому Сюй понимал - Цзысюань честен и расслаблен с ним. А это... Как раз то, что нужно для того, чтобы следовать судьбе.       И когда на прощание Цзысюань обнимает и искренне благодарит своего героя, Сюй все же позволяет себе поцеловать его в лоб и заявить, что без этой "красной точки" намного лучше. Может, тогда будущий глава Цзинь и задумался о том, что метка киновари... Не слишком уж и важна.

***

      Впервые за обе жизни Вэй Ин так нервничал. Ну кто бы мог подумать, что перед самым входом в зал, где пройдет совет глав, Усянь стушуется и растеряется. Будто до него только сейчас дошло, что ему собираются присвоить титул в его одиннадцать. Интересно, а Хуань так же переживал? А Лань Чжань переживает?       Вэй Ин посмотрел на своего друга. Только вчера они снова провели вечер в теплой атмосфере. Сичэнь был с ними и не раз говорил о том, что младшим переживать не о чем. И ему просто невозможно было не верить. Уж точно не после всего случившегося на состязаниях по стрельбе.       Да и стоит ли сильно переживать, если в этот раз Цижэнь отправился в Цишань с ними. Но не потому что Хуань попросил, а потому что получил приглашение от Верховного заклинателя лично. Для Цижэня это не предвещало ничего хорошего. Для приглашения Жохань руководствовался тем, что двое воспитанников бывшего главы Лань получат титулы, поэтому их наставник должен присутствовать на столь важном событии.       Естественно, у главы Вэнь были какие-то свои мотивы. Но Хуань все равно чувствовал себя более спокойно, когда на подобных мероприятиях его дядя находился рядом. Да и младшим наверняка так куда спокойнее.       В зале еще никого не было. Вэй Ин присел за отдельный стол вместе с Ванцзи. Рядом расположились Хуань и Цижэнь. И едва они присели на свои места, двери зала снова открылись и внутрь вошел Минцзюэ. Один, без какого-либо сопровождения. Юноша поклонился уже собравшимся в зале и направился к своему месту. Он выбрал стол рядом с Хуанем.       "Он выглядит обеспокоенным", - отметил Усянь, глядя на Минцзюэ. А вот Сичэнь понимал, в чем дело. Скорее всего глава Не побывал на месте смерти своего отца, где и нашел то, о чем говорил Сюй - ту самую нитку. Стоит поговорить после совета.       Главы Цзинь и Цзян прибыли со своими сыновьями. Похоже, что эти двое не стали уступать другим в присутствии со своими наследниками. Фэнмянь присел напротив стола Усяня и Ванцзи. Оба мальчика уважительно поклонились главам. На что Гуаншань лишь усмехнулся - какие милые. Но именно эта усмешка дала понять, что титулы просто так не достанутся.       Вэй Ин старался не смотреть на Фэнмяня, но то и дело косился на Цзян Чэна. Почему-то Ваньинь выглядел совсем расстроенным. Цзысюань тоже смотрел перед собой и не осмеливался поднять взгляда. "Да что у них происходит?" - Усянь был определенно обеспокоен этим.       Но ровно до того момента, пока в зал не вошел Вэнь Жохань в сопровождении своего старшего сына.       Совет начался.       Приветственную речь произнес Верховный заклинатель. Жохань не распылялся в благодарностях за присутствие и не говорил о чем-то высоком. Он кратко перечислил насущные проблемы и завершил свою речь крайне сухо:       - Но перед этим вернемся к тому, на чем закончили в прошлый раз.       С этими словами глава Вэнь бросил что-то в сторону Фэнмяня. Это "что-то" тихо звякнуло и приземлилось прямо на стол перед главой Цзян. Колокольчик. Усянь опешил - это же явно принадлежало одному из адептов ордена.       - Вашим адептам следует быть внимательнее и не разбрасываться важными вещами, - говорит Жохань непроницаемо глядя на Фэнмяня. - Что касается главы Цзинь, - он скосил взгляд на Гуаншаня. - Вмешиваясь заклинаниями своего ордена в заклинания чужого, сначала нужно подумать о последствиях, - Вэнь поднялся. - Я лично изучил местность, где проводились соревнования. И некоторые находки меня крайне озадачили. Например это, - он поднял вверх руку, в двух пальцах которой была небрежно зажата какая-то печать. - Знакомо? - Жохань выжидающе смотрел на Гуаншаня.       Глава Цзинь лишь удивленно вскинул брови:       - А я должен знать все печати, которые применяют адепты на трудных состязаниях?       - И за кем же ваши адепты собирались следить? - Жохань прищурился. - Отслеживающее заклинание ордена Ланьлин Цзинь работает на любой живой или неживой объект, а также - на заклинания. Могу предполагать, что ваши адепты применили эту печать, чтобы отследить свою цель или, - он двинул пальцами и из-за одной печати стало видно еще и вторую, - ловушку. Которую они и переместили ближе к обрыву. Объяснитесь?       "Так вот как они сразу выследили Сюя, - понимает Усянь. - Я даже не подумал об этом. И так же они нашли спрятанную ловушку. А он очень, - Вэй Ин поднял взгляд на главу Вэнь, - расчетливый и дальновидный. Никто даже не подумал об этом, а Вэнь Жохань провел самое настоящее расследование". Но впечатляться не было времени. Потому что Верховный заклинатель был готов поставить точку в этом всем прямо сейчас.       - Глава Цзинь, надеюсь вы понимаете, что если подобное повторится - вы так легко не отделаетесь. Если бы не молодой лекарь ордена Гусу Лань и если бы мой сын пострадал сильнее, я бы так просто это не оставил.       Гуаншань глянул на Сюя. Тот непроницаемо смотрел в ответ. Глава Цзинь усмехнулся:       - Кажется, что вашему сыну все же есть, что скрывать. Раз уж он проигнорировал приглашение в Ланьлин.       - Мой сын вправе выбирать, где ему быть. Или вы так сильно желали унижать вашего наследника в более широком кругу? - Жохань раздражается сильнее.       - И что же по-вашему, глава Вэнь, было унижением?       Вэнь едва ли не скалится:       - Все. Начиная от объявления его помолвки и заканчивая тем днем, когда вы решили, что принижение равно уважению.       "Да что вообще происходит?" - Усянь начал паниковать. Кажется сейчас речь шла о том, о чем знают только главы Вэнь, Цзинь и Цзян, наверное.       - Принижение? - Гуаншань распахнул веер, чтобы скрыть свою улыбку. - Унизительным было высказывание вашего сына в сторону нынешнего главы Лань когда-то. А ведь тот даже не понял.       Сичэнь резко поднимается:       - Прошу, глава Цзинь, довольно. Для меня это уже оскорбительно. Всем уже понятно, что вы и глава Цзян вступили в сговор, чтобы принести неприятности неугодным вам людям. Вэнь Сюй - взрослый человек и мог постоять за себя. Но моему брату всего одиннадцать. А вы снова и снова принижаете его. Глава Цзян, с вашей стороны это выглядит весьма странно. Если не желаете признавать вину, то хотя бы прекратите ссылаться на дела давно минувших дней.       - Признать вину? - Фэнмянь хохотнул. - В чем конкретно вы меня обвиняете, глава Лань?       - В предвзятом отношении к моему младшему брату, - сразу же находится с ответом Хуань.       Гуаншань смотрит на молодого главу с явной насмешкой:       - Поглядите, как быстро он освоился.       - Раз считаете себя невиновными и отрицаете любое вмешательство со своей стороны, - начал говорить Цижэнь, - докажите это. Глава Вэнь не стал бы бросаться пустыми обвинениями. На данный момент он совсем не в том положении, чтобы делать подобное.       Сичэнь присел обратно. Он посмотрел на Сюя, который едва заметно улыбнулся Хуаню. Значит - одобряет.       - А вы снова решили побыть хорошим дядей и прибыли сюда вместе с племянником, - поддевает Фэнмянь. - Смею напомнить, что Лань Сичэнь уже считает себя полноценным главой ордена.       - И является таковым, - Цижэнь покосился на Жоханя. - Верховный заклинатель, - он несильно кивнул главе Вэнь.       Тот не стал скрывать довольной ухмылки. Ну что же, пора бы напомнить, кто тут главный.       - Я лично пригласил уважаемого Лань Цижэня, - Жохань приподнял свою чашу с вином. - Ведь на прошлом совете поднимался вопрос о присвоении титулов его ученикам. Очевидно, что наставник этих молодых талантливых господ должен присутствовать.       Гуаншань высказался первым:       - Вы все еще находите эту шутку забавной? Правда?       - И в чем же шутка, глава Цзинь? - Жохань приподнял брови. - Смею напомнить, Лань Ванцзи занял третье место, а Вэй Усянь - первое. Первому помогли талант и нынешний глава Не, а второму - дополнительные фантомы, которых я выпустил. Умение показывать свои возможности и находить приемлемые способы взаимодействия с союзниками так же важны, как и помощь посредством своих знаний вместе с умением находить выход из тупиковой ситуации. Прежде всего Лань Ванцзи выделился как талантливый и умелый ученик своего ордена, а Усянь - как хороший целитель. Насколько я знаю, Вэй Усянь выделился на встрече целителей, превзойдя остальных учеников. И это было заслуженно, учитывая его помощь моему сыну. Возражения?       После такой длинной речи главы Вэнь, никто не решался ответить сразу. Точнее, Сичэню этого просто не требовалось, ведь все, что сказал глава Вэнь, было в пользу его братьев.       "Ничего себе, - Усянь даже растерялся. - Получается, что когда Вэнь Жохань на твоей стороне, то он очень даже хороший союзник. Да и тогда, - вспомнился тот момент с огненными кроликами, - он был совсем не таким, каким я его помню. Вэнь Сюй - тоже очень хороший человек. Да, странный и жестокий, но для Хуаня и Минцзюэ он явно хороший друг". Но от размышлений отвлекает голос Фэнмяня. Не похоже, что глава Цзян готов согласиться с титулами младших братьев главы Лань не поборовшись за отсутствие этих титулов.       - Если подвергать детей опасности, то лишь для получения титула. Неужели настолько важно, чтобы именно ваши воспитанники были лучшими? - Фэнмянь смотрел на Цижэня с не скрытым раздражением. - Хотите таким образом доказать свое личное превосходство?       - Я не заставляю своих воспитанников рисковать собой. Рисковая ситуация была создана, - парирует Цижэнь. - С титулом или без него, я горжусь своими учениками.       Усянь старается подавить улыбку. Ну и почему каждый раз ему настолько приятно слышать о том, что им гордятся?       - Можно еще согласиться с теми, в ком течет кровь главенствующей ветви клана, - рассуждает Гуаншань. - Но вот присвоение титула приглашенному вами ученику принизит наших наследников. И я думаю, что ни мой сын, ни сын уважаемого главы Цзян, не могут быть согласны.       "Так вот почему, - наконец-то понимает Усянь. - И по этой же причине Цзян Чэн и Цзысюань сидят такие грустные". Но понимание ничего не меняло. Сыновья просто не могли перечить своим родителям.       - Ваньинь, - начал мягко Фэнмянь, устроив руку на плече сына. - Как считаешь, насколько велики должны быть заслуги для приобретения титула?       Цзян Чэн замер. Поскольку после вопроса родителя, все взгляды сразу же устремились к нему, мальчик совершенно растерялся. Из-за такого переизбытка внимания к своей персоне, Ваньинь был готов просто сбежать из этого зала. Но отцовская рука все еще была на плече и совершенно точно отрезала все пути к отступлению.       Да, была заготовленная речь. Фэнмянь довольно подробно рассказал о том, как себя вести и проинструктировал, как и что говорить. Только вот сказать все те вещи... Цзян Чэн посмотрел на Усяня.       Вэй Ин тоже смотрел на будущего главу Цзян. Усянь ожидал продолжения. И Усянь понимал, что ничего хорошего ждать не стоит. Но вид растерянного Ваньиня давал понять, что тот ни слова из себя выдавить не может.       Взгляд Цзян Чэна метался от одного человека к другому. Нет. Нет. Он просто не может. Не может сказать что не считает Вэй Усяня достойным. Не после того, как они поговорили в Цинхэ, не после того доверия и тех слов, что прозвучали со стороны Вэй Ина.       - Я... Не... Не...       Этот лепет выглядел крайне жалко. Рука родителя сжала плечо Ваньиня сильнее. Цзян Чэн напрягся и опустил взгляд:       - Я не думаю, что... Это все...       "Спасите. Хоть кто-нибудь", - мысленно взмолился Ваньинь. Ему было страшно. Очень страшно. От этих взглядов, от такого требовательного тона отца ранее, от того, что ему предстоит предать доверие и... Дружбу. Цзян Чэн же и правда считал, что у него есть друзья. И если сейчас он скажет все, о чем говорит отец... Как он будет выглядеть в глазах остальных?       - Ну, же, а-Чэн, - Фэнмянь улыбнулся. - Не переживай. Ты имеешь полное право высказаться.       Ваньинь поднял слезящиеся глаза и...       - Глава Цзян, прекратите! - Сичэнь говорил глядя прямо в глаза Фэнмяню. - Это неуместно.       - Прошу прощения? - Цзян вскинул брови.       - Прекратите давить на своего сына. Очевидно же, что он не желает высказываться.       - А вы считаете, что знаете моего сына лучше меня?       Хуань не отступал:       - Мне не нужно хорошо знать будущего главу Цзян, чтобы видеть его эмоции.       Ваньинь посмотрел на своего спасителя с не скрытой благодарностью. Ну кто бы мог подумать, что именно Хуань, младших братьев которого постоянно выделяют, а одного из них - открыто оскорбляют, заступится за Цзян Чэна первым.       - Снова лезете выше дозволенного? - Гуаншань усмехнулся. - Разве опыт, полученный на последних соревнованиях, не дал вам понять, глава Лань, что иногда нужно промолчать и не выделяться?       - Опыт предыдущих соревнований дал мне понять, что отстаивая интересы своих братьев, я отстаиваю еще и интересы ордена. Глава Цзинь, - Сичэнь поднялся. - Ваш сын тоже желает высказаться в отношении моих братьев? Если это так - я не против, - Хуань говорил крайне спокойно и холодно. - Я слушаю.       "Он просто потрясающий, - восхищался внутренний Усянь. - Старший братик невероятный". Теперь, когда все взгляды были прикованы именно к Хуаню, было тяжело не заметить его выдержку. Сичэнь был готов к нападкам в свою сторону.       Гуаншань несильно толкнул сына локтем. Цзысюань глянул в первую очередь на Сюя, а уже потом - на Хуаня. Страшно. Вот бы и у Цзысюаня был старший брат, который...       - Да прекращайте уже, - Вэнь Сюй так же поднялся. - Вэй Усянь действительно спас меня. Лекари Цишань Вэнь не раз упоминали его имя. Просто согласитесь уже, что он заслуживает этого титула. Никто из вас, уважаемые главы Цзян и Цзинь, не является лекарем. Почему бы не согласиться с тем, что этот мальчик - прирожденный целитель под началом непревзойденного учителя.       После окончания свой речи, Сюй усмехнулся. Могло показаться, что слишком самодовольно. Но Цзысюань точно знал, что эта улыбка, она была таковой, адресована именно ему. "Нужно будет снова отблагодарить его за эту помощь", - слегка смущенно думает младший Цзинь.       Фэнмянь усилил хватку на плече сына. После чего - наклонился и шепнул на ухо: "Говори".       И пути назад уже не было.       Ваньинь поднимается и нерешительно произносит:       - Я не... Я считаю оскорбительным, что какого-то мальчика с улицы считают лучше, чем наследников знатных семей заклинателей. И у меня, и будущего главы Цзинь, тоже есть успехи. И...       Его речь была прервана смехом Жоханя. Верховный заклинатель жестом показал Сюю присесть, после чего поднялся сам.       - Заканчивайте с этим. Кажется, кто-то говорил, что Вэй Усяню не нужно прятаться за старшим братом. Может, вам не стоит прятаться за своими же детьми?       Цижэнь покосился на главу Вэнь. После чего - перевел взгляд на Цзян Чэна. Ваньинь поймал на себе этот взгляд. И сразу же присел.       - Жаль мелких, - проговорил Жохань. - Лань Цижэнь, вам слово.       Тот сдержался, чтобы не закатить глаза. Главе Вэнь понравилась эта глупая попытка глав Цзинь и Цзян устроить представление. Теперь он долгое время не уймется.       - Лань Ванцзи - мой племянник и с детства показывал выдающиеся успехи в обучении. Вэй Усянь присоединился к нему несколько позже, однако его успехи в целительстве стоит выделить. Вэнь Сюй абсолютно прав в этом. - Цижэнь смотрел на Фэнмяня. - Я изначально говорил, что Вэй Усянь является талантливым ребенком. И я не ошибся.       "А-а, - паниковал внутренний Усянь. - Они снова сцепились из-за меня". И действительно. Фэнмянь волей-неволей, но повторил то, что делал в прошлой жизни на пару со своей женой, которую Вэй Ин помнит, - сравнивал Усяня и своего сына. А Цижэнь, как ему и было свойственно, был готов любого прикопать за то, что оскорбляют его учеников. Вэй Ин опустил взгляд на свои руки, что лежали на коленях поверх траурных одеяний. Его орден его защищает. Просто привыкни к этому, наконец!       - История повторяется, - Жохань даже руками развел. - Трое "за", а двое - "против". Ожидаемо. Только вот попытка заставить своих детей говорить всякие...       - Глава Вэнь, - перебивает Фэнмянь. - Сначала вы нас обвиняете в чем-то, а теперь - представляете, как каких-то извергов.       - Очевидно, что двум мальчикам из знатных семей обидно от такой несправедливости, как титул для прилипшего к Облачным Глубинам щенка.       - Не смейте переходить на оскорбления, - резко заявляет Цижэнь. - Оба моих воспитанника получат свои заслуженные титулы, - и перевел взгляд на Жоханя.       Глава Вэнь усмехнулся - именно этой фразы он и ждал. И оба это понимали.       - Предложения? - Вэнь склонил голову на бок.       - Они есть у главы ордена, - отвечает Цижэнь и поворачивается к старшему племяннику.       Хуань согласно кивает.       - Отлично, - фыркает Гуаншань. - Зачем совет, если наше мнение не учитывается?       Минцзюэ, который молчал до этого, кратко произнес:       - Уйдите.       - Что? - Гуаншань чуть веер не выронил.       А вот Фэнмянь нахмурился:       - Да что ты себе позволяешь? Только стал главой а уже...       - Закрой свой рот! - Минцзюэ стукнул кулаком по столу и резко поднялся. - Хватит донимать детей! Что они тебе сделали? Родились? Научились чему-то?! Начни следить за собой! Расселись два придурка - пиздолиз и блядоеб! Мне мерзко от того, что двух тварей считают главами! Мне жаль двух детей, которые пришли сюда с этими двумя тварями! Младшие братья главы Лань заслужили эти титулы. И не смей говорить о тех соревнованиях!       От такого поворота даже глава Вэнь опешил. Нет, ну Минцзюэ всегда был вспыльчивым юношей, но чтобы так открыто, да двум главам?..       - Вам не кажется, что вы позволили себе лишнего, глава Не? - Фэнмянь прищурился.       - Я считаю, что я не хочу видеть твою пропитую рожу. С меня хватит, - Не направился к выходу.       Минцзюэ так сильно хлопнул дверью, что было отчетливо слышно, как что-то хрустнуло.       Естественно, что после такого Верховный заклинатель предложил прерваться. Жохань заявил, что некоторым нужно время на то, чтобы остыть, предложил главам Цзинь и Цзян "избавиться от детей" и заметил, что некоторые из присутствующих могут повлиять на "вспыльчивого главу Не".       Сичэнь хоть и понял намек на себя, но все равно был обеспокоен подобным поведением Минцзюэ. Да, он вспыльчив, но он же может держать себя на советах, а свои эмоции - под контролем. Что-то явно было не так. И с Минцзюэ срочно нужно было поговорить.       - Хуань, уверен, ты сможешь подобрать правильные слова.       Сичэнь кивнул. Он поспешил покинуть зал.       Минцзюэ стоял неподалеку от зала, где проходил совет, и крепко, до побелевших костяшек, сжимал перекладину ограждения. Он был зол. Проклятый совет, ненормальные главы. А еще этот Жохань. Улыбается, насмехается, ведет себя так, будто ничего не произошло. Да как он смеет?! Как он может, когда...       - Минцзюэ.       Юноша покосился в сторону. Хуань.       Сичэнь смотрел на него несколько обеспокоенно и даже с сочувствием. Минцзюэ хмыкнул и отвернулся.       - Что? Это было уже перебором, согласись.       Отчасти Хуань был согласен. Но сейчас куда больше его волновало состояние своего... Возлюбленного.       - Минцзюэ, послушай, - Лань покосился в сторону зала, откуда выходили другие главы. - Некоторые высказывания и правда были...       - Они реально охуели, - перебивает Не. - Они притащили своих детей, чтобы те втаптывали твоего младшего брата в грязь.       Сичэнь вздохнул и все же подошел ближе, чтобы встать рядом. Он нерешительно коснулся руки Минцзюэ своей и едва ощутимо погладил.       - Что произошло? Ты сам не свой.       Минцзюэ вздохнул. Он покачал головой и тихо ответил:       - Не важно.       - Ты нашел ту нить?       Однако юноша не счел важным отвечать на этот вопрос. Он отвернулся и убрал свою руку:       - Позаботься о своих братьях.       - Но я должен позаботиться о тебе, - спокойно возражает Хуань. - Я люблю своих братьев. Но и не только их.       После этого Минцзюэ все же не решился уходить. Он встал напротив Сичэня и нахмурился, глядя в пол:       - Ты даже не представляешь, сколько крови там было. И там, - он зажмурился и сжал кулаки. - Там происходила самая настоящая бойня.       - Минцзюэ, я выслушаю тебя после совета. Обещаю.       Сичэнь смотрит с пониманием и как-то... Нежно. Минцзюэ ему верит. Потому что сейчас из самых близких у него остаются только младший брат и Хуань. Но рассказать Хуайсану о том, что обнаружилось на месте смерти отца Минцзюэ просто не мог. А вот Сичэнь непременно поймет. Потому что держать все в себе оказалось слишком невыносимо и больно.       - Но, - Сичэнь делает шаг к Не. - Та нить... Она у тебя?       Однако Минцзюэ не пришлось отвечать. Буквально подбежавший к ним Сюй это сделал за него:       - У него. Ты совсем идиот? Таскаешь артефакт, что может копить в себя темную ци с собой? Совсем с головой не дружишь?       Минцзюэ едва ли не прорычал в ответ:       - Отъебись. Ты...       - Нет. За тебя сейчас говорит проклятье. И в зале - это тоже был не ты. Избавься от нити, - решительно произносит Сюй. - А после, - он покосился на Хуаня, - поговорим.       - Эта нить - доказательство вины твоего отца. И ты говорил, что она бесполезна, - огрызается Не.       - Для простых людей, - возражает Сюй и выжидающе смотрит на Минцзюэ. - Отдай нить Хуаню. И расскажи. О проклятье. Это для твоего же блага.       - Ты...       - Хватит, - перебивает это рычание Сюй. - Нужно возобновить совет. И чем быстрее это все закончится, тем скорее, - он замолчал и покачал головой. - Просто не думай, что темные артефакты просты и понятны, - он заговорил тише. - Нить была в крови. Так? Поэтому и оказала воздействие на тебя. Мне жаль.       Сичэнь растерян. Он снова услышал о том проклятье. И стало слегка печально от того, что Сюй знает о Минцзюэ несколько больше. Пусть даже и посредством предсказаний.       Но еще будущий глава Вэнь прав. Им действительно нужно продолжить совет.       

***

      Цзысюань всхлипнул и уткнулся лицом в колени. Он сидел прямо на земле в одном из внутренних дворов резиденции ордена Цишань Вэнь и старался плакать как можно тише. Было больно. Как душевно, так и физически. Стоило Цзысюаню заикнуться о том, что не считает получение младшими братьями главы Гусу Лань титулов унижением, так ему сразу же прилетела ощутимая пощечина. Мальчик даже не сдержал равновесия и упал. "Не спорь со мной. От тебя никакой пользы" - зло говорил Цзинь Гуаншань.       Отец шел к власти. Но своим путем. Изначально отец согласился на эту помолвку, чтобы потакать главе Цзян и послабить его бдительность. А после эта же помолвка стала весомым аргументом в их... Взаимоотношениях. В их союзе.       Пусть и признанный ребенок, но ни разу не любимый. Цзысюань не чувствовал себя любимым ребенком ни с отцом, ни с матерью. Он чувствовал себя просто выгодной партией для улучшения внешней политики ордена. Не более.       - Вот, возьми.       Ваньинь присел рядом и протянул влажную ткань. Во второй руке мальчика был небольшой кувшин с водой.       Цзысюань принял платок и приложил к щеке. От прикосновения чего-то прохладного стало легче.       - Спасибо.       Цзян Чэн ничего не ответил.       Они оба знали, что нужно говорить и что делать. Но даже если нужно было бы просто высказаться от себя... Они бы не смогли этого сделать на глазах у всех.       - Глава Лань невероятный человек, - произнес Ваньинь, глядя перед собой.       - Что? - Цзысюань шмыгнул носом и посмотрел на товарища.       Тот пояснил:       - Ну... Нам уже по одиннадцать, а мы и слова сказать на совете не можем. А Лань Сичэнь присутствовал на советах, участвовал в соревнованиях и даже сейчас высказался в нашу пользу. Просто, - Цзян печально усмехнулся. - Если его братья такие же как и он, то они просто обязаны получить титулы.       Цзысюань вздохнул:       - Дай попить.       Ваньинь молча протянул ему кувшин.       - Он и правда хороший целитель, - Цзинь отставил емкость с водой и тяжело вздохнул. - Я это на себе почувствовал. Я не понимаю, почему твои родители так возненавидели Вэй Ина. Он же хороший человек.       С этим Цзян Чэн не мог не согласиться:       - Да. Но... Нужно будет поблагодарить его старшего брата. Если бы Лань Сичэнь не высказался, все точно стало бы еще хуже.       Цзысюань глянул на Ваньиня, но не стал ничего говорить. Потому что ему самому хотелось бы переговорить с Сюем.

***

      - Легче?       Минцзюэ проигнорировал комментарий главы Вэнь и уселся на свое место. Он все же решился последовать словам Сюя и отдал нить Хуаню. Но кое-что не давало покоя. Сюй говорил о крови. Получается, что темный артефакт скопил в себе не только темную ци, но и часть крови отца. Крови, что была пропитана темной энергией. "Да что же за дрянь ты ему подсунул?", - Минцзюэ покосился на Жоханя.       - Итак, - Вэнь хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. - Раз уж глава Не больше не оскорбляет других глав, мы можем продолжить.       Фэнмянь с насмешкой заметил:       - И все? Слова этого юноши непозволительны.       - Глава Цзян, - Цижэнь строго смотрел прямо на него. - Следите за собой. То, что вы пытались сделать, унизительно в первую очередь по отношению к вашим с главой Цзинь сыновьям. Наши с вами воспитанники ладят. Не стоит портить их зарождающуюся дружбу. А что касается главы Не, - он перевел взгляд на Гуаншаня. - Юноша совсем недавно потерял отца. Вполне ожидаемо, что его не устроило ваше представление, в которое вы снова решили превратить совет.       Жохань улыбнулся - не зря он позвал Цижэня. Что ни говори, но по этому мужчине глава Вэнь время от времени скучал. Особенно, когда совет снова превращался в какое-то недоразумение. Все же умению Цижэня ставить людей на место можно и позавидовать. А его племяннику, все еще далеко до такого мастерства.       Минцзюэ же взглянул на дядю Хуаня с благодарностью. Одной фразой и осадить, и напомнить о низком поведении, и внимание отвлечь - это точно талант.       "Нужно было и в прошлой жизни с Цижэнем дружить. Умеет же он рты затыкать" - с некоторым весельем подумал Усянь.       - Все верно. Но попытка засчитана, - продолжает улыбаться Вэнь. - Даже такая попытка выступить на совете может считаться частью образования. Но над речью все еще стоит поработать. Помнится, у Лань Сичэня в его одиннадцать получалось получше.       - Глава Вэнь, - Хуань мягко улыбнулся, холодно глядя на Жоханя. - Вернемся к титулам. Раз вы делегируете мне обязанности их озвучить, вам они так же пришлись по душе.       - Поэтому он - мой фаворит, - отмахивается Вэнь. - Все именно так.       Гуаншань удивляется:       - Даже так? Верховный заклинатель и глава Лань обсудили титулы младших, - он буквально выплюнул это слово, - учеников?       - Какие-то проблемы? - Цижэнь смотрел с ожиданием.       И на вопрос явно нужно отвечать. Потому что Жохань молчит и смотрит с явной насмешкой, а Сичэнь не собирается перебивать своего дядю.       Глава Цзинь обмахнулся веером:       - Никаких. Лань Сичэнь выдвинул предложение о присвоении титулов и придумал их. Разве все не так, как и должно быть?       Хуань снова улыбается:       - Благодарю, глава Цзинь. Все именно так, как и должно быть. Поэтому я и направил свое письмо Верховному заклинателю, поясняя за какие именно заслуги я считаю важным присудить моим братьям титулы.       "Вы получите свои титулы в любом случае", - вспоминает недавние слова Сичэня Усянь. Теперь понятно, что Хуань тогда имел ввиду. "Старший братик выбрал самый неприятный, но самый беспроигрышный вариант" - понимает Вэй Ин. И не может в который раз не поражаться умению Сичэня находить решения сложных ситуаций. Поэтому уже в который раз в своей второй жизни Усянь испытывает это чувство защищенности и значимости.       - Мне было интересно почитать о ваших рассуждениях, - говорит Вэнь с наигранно заинтересованным видом. - Все же иногда чему-то нужно учиться и у подрастающего поколения. И как я озвучивал ранее, - он растягивает губы в усмешке снова, - талант и целитель. Непревзойденность и забота, - он начинает размахивать чашей с вином. - Ханьгуан-цзюнь и Лангуан-цзюнь. Неплохо. Им подходит.       Усянь опешил. А? Что? Серьезно? Прямо сейчас он получит свой самый настоящий титул. Как целитель, как часть Великого ордена Гусу Лань и часть их семьи. Но помимо этого всего, его титул созвучен с Ханьгуан-цзюнем. "Ох, как хорошо, что что-то и в этой жизни стабильно", - улыбается внутренний Усянь. Но все равно происходящее казалось нереальным.       - Я долго рассуждал перед принятием окончательного решения, - обращается к братьям Хуань. - Вы оба крайне талантливы и сильны. Однако на пути самосовершенствования вы выбрали то, что вам предпочтительней. Я наблюдал за вами и учился вместе с вами. И вы оба - два юных таланта, которые оправдают эти титулы. Я в вас уверен.       Гуаншань даже поморщился - будто на семейной встрече побывал, где мелких деток холят и лелеют.       А вот Фэнмянь не стал отмалчиваться.       - Целитель, да? - Глава Цзян удивленно вскинул брови. - Почему же он сам себе помочь не мож...       Речь оборвалась крайне резко. Вэй Ин ничего не понял. Ровно до того момента, как не услышал смех Жоханя:       - Не терпим подобного. Лань Цижэнь, я прихожу в восторг, каждый раз, когда вы так делаете.       - Глава Цзян просто хотел сказать лишнего, - Цижэнь с прищуром посмотрел на Фэнмяня. - Совершенно позабыв о самом себе.       "Блядский Цижэнь" - негодовал глава Цзян. Но на деле был даже благодарен. От злости и разочарования взболтнуть о травме Вэй Ина было бы лишним. А воспитательную беседу с сыном он успеет провести.       Гуаншань фыркнул:       - Еще немного и приемыш будет поступать так же.       - Глава Цзинь, спустя какое-то время оба моих воспитанника изучат техники своего ордена, - заметил Цижэнь. - И смею напомнить, что Сичэнь уже многие из них знает.       Минцзюэ улыбнулся - его Хуань самый лучший.       Сюй постарался не закатить глаза. Свою роль здесь он выполнил. А слушать все эти пререкания как-то осточертело уже. Зато отец забавляется.       - Итак, - Жохань поднимает свою чашу. - Предлагаю выпить за молодые таланты и перейти к делам.       "И по итогу нас просто выгнали" - едва ли не смеялся внутренний Усянь. Но так даже лучше.       Вэй Ин взял Лань Чжаня за руку:       - Ханьгуан-цзюнь, - будто пробуя произнести это в новой жизни, говорит Усянь, с радостью глядя на Ванцзи. - Поздравляю.       - Мгм. Лангуан-цзюнь.       "А вот к этому предстоит еще привыкнуть", - думает Вэй Ин и предлагает прогуляться к внутреннему саду.

      ***

      - Так вы разорвали союз или же нет? - Фэнмянь уже мог говорить и не собирался нести вздор. - Мне непонятны взаимоотношения трех орденов, - он был крайне серьезен. - И мне непонятны причины, по которым все так сплотились ради поддержки принятого в орден ребенка.       - Разница в отношении, - подметил Вэнь. - А если сказать простыми словами, то вы, глава Цзян, настолько донимали Вэй Усяня, что его старший брат не нашел лучшего способа покончить со всем этим.       - А как это касается конкретно вас? - Гуаншань снова обмахнулся веером. - Мнение главы Лань - это его личные проблемы.       Однако Жоханя так просто не возьмешь:       - Это касается моего сына, которого приемыш Цижэня не бросил на поле боя рядом с вашими бешеными адептами, а помог и провел к выходу с поля боя. И мне показалось весьма занятным то, что этот ребенок не рассчитывал на признание. Но он его получил. Иногда огонек таланта очень трудно загасить. Но кое-кто, не получив этот огонек, снова и снова пытается облить его всяким дерьмом.       Фэнмянь вздыхает:       - Для меня все еще загадка, как Лань Цижэнь это сделал. Но Вэй Усянь изначально проявлял желание быть в ордене Гусу Лань. Все-таки он очень странный ребенок.       - Конечно же он странный, - Жохань даже хохотнул. - Я бы на его месте не промолчал, - уже скалится он. - Ну а еще, - Вэнь снова говорит более весело и непринужденно. - Наша первая встреча с ним очень даже позабавила. И я считаю это одним из самых занятных моментов из Облачных Глубин.       "А у него очень интересное мышление", - слегка растерянно думает Хуань. Но все же увязывать две такие разные вещи крайне странно.       Гуаншань лишь рукой махнул:       - Да какая уже разница? Глава Лань добился своего, а глава Вэнь ему помог. По какой-то причине. Пусть это будет Вэнь Сюй.       - Кстати о нем, - Жохань становится серьезнее. - Я надеюсь, что мы поняли друг друга.       Но Гуаншань ничего не ответил.       После окончания совета, который довольно многим дался с трудом, Верховный заклинатель крайне вежливо предложил прогуляться и отобедать в новом большом зале. Однако двум главам предстояло найти сыновей, Хуаню - братьев, а Минцзюэ вызвался помочь. Куда испарился Сюй так и осталось загадкой.       - А-Жэнь, - Жохань с крайне довольным видом шагал рядом с Ланем. - Ну хоть поблагодарил бы.       - За то, что не стали препятствовать моему племяннику? - Уточнил Цижэнь.       Вэнь рассмеялся:       - Называй это так. Но ты вспомни, наш последний разговор и последний раз.       Цижэнь остановился:       - Чего ты хочешь?       Хотя, какой смысл вопроса, если он уже знает ответ.       - Оставайтесь до завтра. Как ты понял, Сюю можно доверять. Он отвлечет твоих воспитанников.       "Еще бы", - мысленно вздыхает Цижэнь, но не считает важным что-то ответить.       А Жохань продолжает:       - И ты снова наложил то заклинание на пиздливого Фэнмяня. У меня встал.       Цижэнь глянул так, что глава Вэнь не стал продолжать. Открытый рот ему еще понадобится.

***

      "Хорошо, что у меня что-то с собой было", - размышлял Усянь, втирая мазь в щеку Цзысюаня. Удар ему достался достаточно сильный, поэтому младшему Цзиню сейчас очень повезло предотвратить получение еще и гематомы. Вэй Ин не задавал лишних вопросов, лишь увидев припухшую щеку Цзысюаня, вызвался помочь. Потому что... Теперь он точно целитель, еще и с титулом. Стоит оправдывать свое звание.       - Спасибо.       - Это ничего. - Усянь протянул баночку с мазью. - Оставь себе.       Цзысюань искреннее улыбнулся:       - Ты и правда заслуживаешь любого титула. И, - он помедлил. - Поделитесь?       Цзян Чэну тоже было интересно знать, какие же титулы получили эти двое Ланей. Но перед этим, он решил важным высказаться.       - Я не хотел этого говорить. Это все...       И замолчал. Потому что заметил направляющегося к ним Хуаня.       Перед главой Лань было вдвойне стыдно, ведь тот по итогу даже на выручку пришел.       - Старший братик, - Вэй Ин сразу же обнял Сичэня. - Все так быстро закончилось.       Хуань улыбнулся погладил младшего по голове:       - Конечно. Главной задачей было - обсудить ваши титулы. А что, - он перевел взгляд на Цзысюаня, - произошло?       Будущий глава Цзинь поднялся с земли и уважительно поклонился:       - Примите мои поздравления. И я хочу попросить прощения за неподобающее поведение на совете.       Ваньинь поддержал это. Все же лучше, чем оправдываться самому.       - Глава Лань, я тоже прошу прощения. Мои слова были крайне неуважительны. Я делал это не по своей воле.       Фух, сказал. Вывалил все как есть. И нерешительно глянул на Сичэня.       Цзян Чэн с удивлением отметил, что тот лишь улыбнулся. Так тепло и понимающе, что Ваньинь непроизвольно смутился.       - Я понимаю. Вы оба ни в чем не виноваты. И мои братья тоже это понимают.       - Мгм. - Ванцзи кивнул. - Ханьгуан-цзюнь и, - он посмотрел на Усяня. - Лангуан-цзюнь.       Цзысюань едва ли не просиял. На его вопрос этот замкнутый Лань Чжань ответил. Значит, волноваться точно не о чем.       - Вам очень подходит.       - Старший братик придумал их для нас, - заметил Усянь и прижался сильнее. - Самый лучший.       Цзян Чэн наблюдал за этой сценкой и даже как-то... Завидно стало.       - Будущий глава Цзян, не о чем переживать. Не вините себя в решениях других людей.       Ваньинь кивнул. Да что такое? Почему простые слова поддержки и эта улыбка так смущают?       - Ну ты просто конченный дегенерат, - заявил Сюй, когда они с Минцзюэ остались наедине. - Я же тебе еще тогда сказал, что эта нитка тебе нихера не даст.       На что глава Не лишь огрызнулся:       - Ебал я в рот твое мнение.       - Спасибо, что не меня. И не...       - Сюй, - предупредительно рыкнул Минцзюэ. - Чего ты хочешь?       - Хочу, чтобы ты отдал артефакт Цижэню. Он, как целитель, наверняка не раз сталкивался с заклятиями по крови.       - Откуда такая забота?       - Не хочу, чтобы ты подох раньше времени.       Минцзюэ вздохнул. Ну просто невыносимая личность. Но иногда говорит достаточно дельные вещи.       - Почему она впитала кровь и усилила дурное влияние?       Сюй изогнул бровь:       - Я тебе что, темный заклинатель. Я в душе не ебу, как это все работает. Для любого заклинателя темные артефакты являются загадкой. Просто попроси кого-то более аккуратного и предусмотрительного, нежели ты сам, изучить его.       - Почему именно Цижэнь?       - Потому что он не будет болтать лишнего. И, - Сюй закатил глаза, - очевидно же, что он знает обо мне.       Ну да, очевидно. Минцзюэ даже хохотнул. Имея на руках темный артефакт крайне тяжело говорить о чем-то очевидном.       Однако к Цижэню он все же обращается. Говорит все как есть и не утаивает даже их последнего разговора с Сюем.       Они сидят в комнате, которую отвели братьям Лань. Ту самую - с перегородками. И пока Минцзюэ говорил, все больше и больше сомневался в правильности своего решения.       - Глава Не, темные артефакты, которые скапливают в себе много темной энергии могут являться крайне необузданными вещами. Если на нить попала кровь вашего родителя, то не удивительно, что дурное влияние от поврежденного артефакта сказалось и на вас. Однако нельзя отрицать возможность того, что изначально была использована магия по крови.       - Вы поможете узнать?       Цижэнь задумался. Не хотелось бы связываться с темными артефактами. Однако если оказать помощь Не Минцзюэ, то вполне можно будет перестраховаться на будущее. Мужчина достал одну из сдерживающих печатей и протянул руку:       - Попробую. Но я не могу ничего обещать. Однако я смогу точно выяснить, когда кровь попала на эту нить.       Минцзюэ был крайне благодарен даже за это.       А вот Усянь взглянул на артефакт с неподдельным интересом. Если ритуал совершался по крови, то носитель и обладатель общей с ним крови не заметили бы темной ци на объекте. Умно. Нить мала и неприметна, однако совершенно тонкие ниточки могут скапливать в себе энергию и при разрыве источать ее в общем объеме. Занятная вещица. От которой совершенно не чувствовалось тьмы. Если бы можно было подобраться к ней поближе...       - Я могу помочь? - Усянь взглянул на наставника с ожиданием. - Это выглядит очень опасно. Поэтому я хотел бы попросить хотя бы понаблюдать за вашей работой.       Цижэнь не колебался даже.       - Нет, Вэй Ин. Я займусь этим сам.       "Не повезло" - разочарованно думает Усянь, отводя взгляд. Поэтому не замечает на себе слегка задумчивого взгляда Лань Цижэня.

      ***

      Жохань развалился в кровати и шумно выдохнул:       - Блять... А тебя можно и не поить, оказывается.       - Странное желание подливать мне вино, - заметил Цижэнь и поправил растрепавшиеся волосы. - Как и предаваться подобным утехам.       Вэнь смеется и тянется к трубке. А уже прикурив, произносит:       - Ничего странного. Услуга за услугу. У нас соглашение. И, признайся, тебе просто нравится меня трахать.       Лань закатил глаза:       - Ты просто снова провоцируешь на это.       - Заметь, у меня ловко получается, - Жохань придвинулся чуть ближе. - И если ты заставишь меня обкончаться еще разок, я могу спровоцировать еще кое-кого.       - Бесстыдник.       - Да. Но когда ты называешь меня "а-Хань" мне больше нравится.       Цижэнь изогнул бровь:       - Тебе нравится другое. И ты не будешь вечно делать подобные вещи.       - Меняю свое согласие на секс. По-моему, для тебя это вдвойне выгодное предложение. И я не прошу твою ленту.       - Но пытался ее сорвать.       Жохань кивает:       - Да. Дважды, - и даже два пальца вверх поднимает.       - Лжец, - сразу же отвечает Лань. - Трижды.       - Меня поймали.       Вместо того, чтобы продолжать этот разговор, Цижэнь тянет руку в сторону и касается того места, которое заставляет этого ненормального главу Вэнь стонать и извиваться. Влажно и мягко. Два пальца входят без особого сопротивления.       Жохань выдыхает облачко дыма и разводит ноги в стороны.       - А-Жэнь, тебе не кажется, что из нас бы вышла красивая пара?       - Мне кажется, что у нас соглашение. Ты сам сказал.       Пальцы входят глубже, заставив Жоханя прикусить губу и тихо простонать.       - Мм... Вот поэтому мне и нравится спать с тобой. Кстати, на счет секса. Твой старший племянник и Не Минцзюэ. Тебе не кажется это интересным?       - А-Хань.       - Да?       - Рот закрой. Или тебе помочь?       Жохань резко отстраняется и отбрасывает трубку. Он наклоняется к чужому члену и дает понять, что с задачей "закрыть рот" он отлично справляется и сам.       Ладно, титулы двух мелких детишек и парочка злых глав точно стоили этого траха.

***

      Минцзюэ сам пригласил Хуаня к себе в комнату, чтобы все рассказать. Он говорил о проклятье, о саблях, только о ритуале захоронения умолчал. Но общий объем информации выдал даже без запинок.       Сичэнь внимательно выслушал, сидя на краю чужой кровати. Стало не по себе. Оказывается, что Минцзюэ живет с таким тяжким бременем и не избегает его, даже зная, что собственная сабля может ему навредить. Почему-то рассказ главы Не заставил посмотреть на него совершенно в другом свете.       - Знаю, прозвучало ужасно. Но так все и есть, - заканчивает Минцзюэ, вздыхая. - Это не то, о чем мне хотелось бы рассказывать.       - Но я благодарен тебе за честность, - отвечает Хуань и подвигается чуть ближе. - Теперь я смогу помочь тебе. Например, могу помочь выяснить, откуда глава Вэнь узнал о тайне вашей семьи. А еще я...       Минцзюэ не стал дослушивать. Он притянул Хуаня к себе и поцеловал. Ну что за дурак? Как он мог переживать, что Сичэнь чего-то не поймет?       Хуань ответил на требовательный поцелуй, но первым же и прекратил его.       - М-минцзюэ, слушай, - Сичэнь шумно выдохнул. - Если хочешь, я мог бы подобрать для тебя несколько мелодий. Это для душевного покоя.       - Музыка Гусу Лань?       Хуань кивнул:       - Да. Только если ты не против.       - Ну разве я могу?       Ох... Атмосфера, которая возникла между ними сейчас была крайне... Располагающей. Но Сичэнь все равно вздрогнул, когда рука Минцзюэ коснулась его талии. Юноша снова потянулся к губам Хуаня и нежно смял их в более целомудренном поцелуе.       Поговорить наедине и сделать это в комнате Минцзюэ было хорошей идеей. Пока Хуань не почувствовал себя крайне неловко от собственного возбуждения.       Это тот самый момент?       Минцзюэ продолжает целовать и поглаживать по спине. Но когда рука юноши потянулась, чтобы приспустить часть верхних одежд, Хуань сразу же отстранился.       Передать удивление, которое отразилось в глазах Не, было трудно. Однако Сичэнь быстро берет себя в руки.       - Я не... Ты не подумай. Все хорошо. Я не уверен, что готов... К большему.       Минцзюэ растерянно моргает. Ему показалось, что Хуань тоже возбужден и они могли бы...       - Ничего. Я понимаю. - Минцзюэ пытается улыбнуться. - У нас все впереди. Останешься?       Сичэнь старается думать о младших братьях, которые сейчас остались в той комнате. Одни. И...       - Останусь, - сдается Хуань и сразу же чувствует нежные объятия.       Лежать с Минцзюэ в кровати, тихо беседовать и много целоваться - очень даже хорошее окончание дня.

***

      - Лань Чжань, - Усянь устроился на одной кровати с другом. - Почему-то мне кажется, что старший братик не придет.       - Мгм.       - Расстроился?       Но Ванцзи отрицательно покачал головой:       - Нет. Я понимаю.       "Смотря что" - теряется внутренний Усянь.       - Лань Чжань, а ведь мы как старший братик. Получили титулы в одиннадцать.       - Мгм.       Вэй Ин улегся в кровати и протянул руку Ванцзи:       - Если честно, то я очень рад. Когда старший братик и дядя снова защищали меня, я был искренне счастлив. Для меня это ценнее любого титула.       Лань Чжань прилег рядом. Он посмотрел в счастливые серые глаза друга и тихо произнес:       - Вэй Ин ценнее.       - А?       - Мне неприятно, когда о тебе говорят плохо. Так не должно быть.       Усянь старается не краснеть и не кричать от восторга. Но все равно не может полностью скрыть своего смущения. Поэтому он и запинается, когда говорит:       - С-спасибо. Ну... Мнение... Эм... Мнение Лань Чжаня для меня самое важное.       Ванцзи на мгновение выглядит удивленным, но быстро возвращает себе привычное бесстрастие.       - Мгм. Спасибо.       "Это я должен тебя благодарить. За все".       И пока Усянь борется со своими эмоциями, его маленький Ханьгуан-цзюнь заключает его в объятия и тушит свет. Вэй Ин прижимается в ответ и прикрывает глаза. Так хорошо. Приятно и спокойно. И тепло.       "Как же я люблю его" - разрывается от эмоций Усянь, но не может позволить себе их выразить.

***

      Вспоминать о проклятом артефакте Усянь не стал. Он не хотел лишний раз донимать Цижэня и выставлять себя странным ребенком, которому неймется. Да и особого желания влезать в какие-то неприятности совсем не имелось. Конечно, Вэй Ину ничего не стоило бы разобраться в том артефакте и выяснить первопричину насыщения темной ци. Но мальчик не раз ловил себя на мысли, что это, по сути, вернет его к прошлой жизни. От которой Усянь сам же крайне решительно отказался.       Куда интереснее было проводить время с Лань Чжанем, изучать что-то новое, познавать таинства заклинаний и мелодий Гусу Лань. Вэй Ин снова и снова чувствовал себя самым настоящим идиотом из-за того, что в прошлом так поверхностно отнесся к этому всему. Врожденный талант - это одно. Но практика и самосознание - это совсем другое.       Быть первым в Юньмэне и быть первым в Гусу - это две совершенно разные вещи. Те старания, которые приходилось прилагать для собственного роста и развития, как заклинателя, были совершенно другими.       Но чем интереснее были занятия, тем быстрее летело время.       И тем больше они с Лань Чжанем сближались.       Узнавать такого нового и совершенно точно очаровательного Ханьгуан-цзюня хотелось все сильнее. Вэй Ин буквально не отлипал от своего друга и не имел никакого желания втягивать его в какие-то авантюры.       Те моменты искренней заботы со стороны Ванцзи или Сичэня все еще трогали душу. Перечить или отказываться Усянь просто не мог.       После того, как они с Ванцзи получили свои титулы, их не донимали. Даже следующие соревнования по стрельбе, когда Вэй Ин и Лань Чжань разделили второе и первое места, с разницей всего в десяток очков, прошли неожиданно спокойно.       Хуань все больше погружался в дела ордена и все меньше времени мог проводить с младшими. И хотелось это как-то исправить.       Хотя бы в день рождения Сичэня.              В этот день Хуаню исполнялось восемнадцать. А ведь Усянь все еще помнит, как его старший братик был одиннадцатилетним мальчиком и приветливо улыбался, показывая орден и говоря крайне важные вещи. Ох... Столько времени прошло. И сейчас Вэй Ин просто не понимал, как раньше он мог считать, что Облачные Глубины станут лишь временным пристанищем. Теперь это же самое родное и самое важное место на свете.       Вэй Ин быстрым шагом направляется к комнате Хуаня. Сегодня у Усяня запланирован утренний урок целительства, поэтому он не стал ждать Ванцзи, чтобы поздравить старшего братика. "Прости, Лань Чжань, я быстренько поздравлю, а подарки отдадим позже. Дядя Цижэнь сказал, что урок пройдет за пределами ордена и придется позавтракать там". Лань Чжань отнесся с пониманием и не стал ни на чем настаивать. Тем более, что ему самому нужно было доделать их общие подарки.       Усянь распахнул дверь чужой комнаты и буквально напрыгнул на Сичэня.       - Поздравляю старшего братика с днем рождения!       - А-Ин? Почему ты так рано?       Тот рассмеялся:       - Потому что у меня ранний урок целительства. Вот я и заглянул разбудить тебя.       - Я не, - Хуань слегка смущается. - А-Ин, я уже не спал. Позволишь встать?       И тут в Усяне распаляется желание поддразнить:       - Нет. Старший братик в плену, - и навалился сверху.       - М... А-Ин...       Усянь продолжает смеяться. Пока... Становится совсем не смешно. Вэй Ин отстраняется сам и едва не падает с кровати. Ну вот почему он делает прежде, чем подумать?! И с чего он взял, что запрыгивать на восемнадцатилетнего юношу с самого утра будет хорошей идеей?       Сичэнь сел в постели и слегка взволнованно посмотрел на младшего:       - А-Ин, мне приятно, что ты заглянул ко мне. Правда, это было слегка неожиданно.       "Еще как", - пеняет на себя внутренний Усянь.       - Извини. Я... Пойду?       - Нет. А-Ин, подожди. - Хуань накрывает чужую руку своей. - Во-первых - тебе не за что извиняться. А во-вторых - ты не сделал ничего плохого. Я не ожидал столь ранних гостей. Совсем скоро тебе исполнится тринадцать. И некоторые вещи...       "Чего?!" - Усянь запаниковал. Поэтому и подскочил с кровати. Он отшатнулся в сторону и поспешил попятиться к выходу. Ну не готов он к таким вот разговорам! Тем более - с кем? С Хуанем?! Шутить о всяком бесстыдном - это одно. Но говорить с Сичэнем о... Взрослении... Это же совсем другое!       - Я... Я лучше пойду. Прости.       И постыдно сбежал, оставляя Хуаня в полном недоумении и с осадком искреннего беспокойства.       А вот сам Вэй Ин был обеспокоен совсем другим. Своей тупостью и недальновидностью. Черти, Хуань же уже не маленький мальчик. Очевидно, что напрыгнуть на него с самого утра не являлось хорошей идеей. По очевидным причинам. О которых Усянь в своем детском теле и думать забыл.       Пока сосредоточился на занятиях, о моменте неловкости получилось не думать. Но ровно до момента очередной встречи с Хуанем. Усянь снова испытал горячее чувство стыда и был готов прямо сейчас оставить ленту и покинуть орден. "Прости, Хуань, я такой бестолковый" - снова паникует Вэй Ин.       Однако Сичэнь вовсе не разделял этой паники.       - А-Ин, ты не против поговорить?       "Да как ты может так просто спрашивать? - Усянь окончательно теряется. Сегодня же твой день. А я с самого начала все испортил". Но это были уже совершенно лишние мысли.       - Прости, если расстроил, - начинает Сичэнь.       - Нет. Это я... Не вовремя, - заканчивает Вэй Ин.       Хуань лишь подходит ближе и обнимает. Даже в такой ситуации объятия Сичэня сделали свое дело - совершенно точно успокоили и подарили чувство защищенности.       - Не говори так. Ты пришел с хорошими намерениями. И мне следует объясниться и, возможно, рассказать тебе некоторые вещи.       "Блять, ну я же не могу отказаться! Просто не могу!" - Усянь снова пеняет себя за излишнюю мягкость.       - Я з-знаю. Н-не...       - Знаешь? - Хуань выглядел слегка удивленным.       - Нет, не в смысле, что я уже, - начинает нести откровенный бред Вэй Ин. - Просто... Знаю. Ну... Я раньше же на улице жил. И там было... Всякое.       Прозвучало откровенно плохо. Потому что на лице Сичэня отразился какой-то даже ужас:       - Всякое? А-Ин, тебе было всего шесть.       Усянь тяжело вздыхает. По сути, он даже не врет.       - Ну, когда я слонялся у всяких заведений, там обсуждали. Это "всякое".       - Ох, а-Ин, - Хуань снова обнимает его. - Так не должно быть. Если тебе неприятно выслушать меня, я мог бы предложить тебе книгу. Но я очень прошу забыть любую ужасную вещь которую ты мог услышать ранее.       Мда... Хотелось как лучше, а получилось, как это всегда получается у Вэй Ина - откровенно хреново. Теперь перед ним стоял выбор: слушать о взрослении мальчика от Хуаня или давиться какой-то книгой. Если выберет книгу, то наверняка обидит Сичэня.       - Расскажешь?       - Конечно. А-Ин, я очень не хотел бы, чтобы между нами оставалось какое-то чувство неловкости.       - Я больше не буду так делать, - практически шепчет Усянь.       Хуань тихо смеется:       - Ничего страшного.       - И мне не неприятно, - добавляет Усянь.       "Просто сдохнуть со стыда хочется", - мысленно добавляет он.       Но умирать не пришлось. Ни Вэй Ину, ни Лань Чжаню. Не смотря на неловкость тематики, Хуань говорил крайне важные и весьма интимные вещи... Да не прямо. Для Усяня, который нахватался всяких бесстыдных вещей на улице, было очень интересно послушать о взрослении, изменении и собственном теле в интерпретации благородного юноши. Рассказ был весьма мягким и сглаживал острые углы. "Почувствуешь", "захочешь", "поймешь".       Да чтоб его! Вэй Ин сотню раз успел пожалеть, что в своей первой жизни ему обо всем этом рассказал не понимающий Хуань, а... Ой, ладно. Это уже не важно.       Куда важнее было другое.       Вэй Ин действительно повзрослел уже достаточно, чтобы подумать о более важных вещах, нежели утреннее возбуждение. Хоть та неловкая ситуация и останется в памяти Усяня навсегда, стоило понять и то, что она сблизила их еще больше. И напомнила, насколько же Хуань идеальный старший братик.       Однако в день своего тринадцатилетния Вэй Ин не может думать ни о чем другом, кроме как о мече в своих руках. Его. Духовное. Оружие.       Усянь немного нервничает, когда вынимает этот идеальный белый клинок из своих ножен. Ранее столько разговоров было о подготовке и умении. А теперь Вэй Ин держит в руках самое настоящее сокровище. Потому что этот клинок... Точно такой, каким Усянь себе его и представлял. Даже выгравированный цветок ликориса на рукояти - пожелание самого Вэй Ина, здесь.       Будто совсем недавно они с Цижэнем обсуждали легенду и значение цветка. А теперь он смотрит на гравировку и вспоминает свои собственные слова. "Получается, что ликорис не совсем опасен? Получается, что это означает, что в каждой тьме можно найти свет". А еще цветок ликориса на клинке того, кто в прошлой жизни был связан со смертью, может помочь найти того, кто оказался в таком же положении как Вэй Ин. Усянь был уверен - тот кто знает Старейшину Илин не проигнорирует что-то столь важное.       Но сейчас... Мечу нужно дать имя.       Как и флейте. Усянь действительно очень много старался, чтобы эта идеальная ди стала его духовным оружием. Флейта была ослепительно белой. Как и меч. Как и эти одеяния на Усяне. Как и его новая жизнь.       Отпустив прошлую жизнь, он действительно стал счастливее. И это все благодаря одной встрече.       Вэй Ин поднимает взгляд на своего наставника.       - Я благодарен вам за то, что вы для меня сделали, за тот шанс, что вы мне дали. И каждый из вас, - Усянь сильнее сжал ножны с клинком в своих руках, - самый лучший для меня. И я хотел бы считать, что то, что произошло со мной почти что семь лет назад - было самой настоящей судьбой. Поэтому, - он опустил взгляд на клинок. - Юаньфэн. Я считаю что это имя ему подойдет.       Судя по одобрительному кивку Цижэня, это имя для меча и правда было подходящим.       Оставалась флейта.       Вэй Ин провел по ней кончиками пальцев. Отринуть прошлое и забыть обо всех сожалениях. И принять настоящее. Усянь улыбнулся.       - Вансянь.       На мгновение Вэй Ин и сам смутился сказанному. Но тихое "мгм" со стороны... Вновь заставило сердце трепетать от переполняющего его чувства любви.