Она ангел ада, а он демон небес

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо Пандоры в багровые и фиолетовые тона. Шум прибоя, разбивающегося о песчаный берег, едва заглушал сдавленные вздохи и шепот людей. Отряд Куоритча, только что освобождённый из плена меткайинов, стоял на берегу, словно окаменевшие фигуры на фоне фантастического пейзажа. Воздух пах водой и влажной землёй. Куоритч, словно окаменевший, впился взглядом в своего сына, Паука — худого, но уверенного в себе подростка, который держал своей маленькой ручкой огромную синюю Манска. Меткайины, высокие и синие, с необычайно выразительными глазами, наблюдали за демонами, словно оценивая их, готовые вмешаться в любой момент. — Ты?! — выдохнул Куоритч, голос его был хриплым от смятения и едва слышен на фоне шума океана. Его лицо, обычно жесткое и невозмутимое, было искажено целой гаммой эмоций — от неверия до глубокого, подавляемого гнева. — И что это, чёрт возьми, значит? — рявкнул Лайл, выходя из клетки, в которой отряд провел несколько тяжёлых часов. Его мускулистое тело было напряжено, руки сжаты в кулаки. — Просто следуйте за ними, — спокойно ответил Паук, его голос был не совсем детским, а с некой взрослой твердостью. — Они помогут вам устроиться. Остальные члены отряда, измученные и подозрительные, медленно вышли из клеток. Прагер, крупный и суровый сержант, потирал свои большие руки, шипя от недовольства. — С какой это радости, а? — пробурчал он. — Благодарите мою маму, — тихо ответил Паук, кивнув в сторону берега. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло что-то таинственное. — Что…? — пробормотали несколько рекомов. — А где Селена? — с тревогой спросил Лайл, его взгляд беспокойно метался между Пауком и остальными. Он знал, чем рисковала Селена. — Спит, — тихо ответил Паук, небрежно пожав плечами. Его милая улыбка была несколько не к месту. Куоритч пошатнулся, выходя последним из клетки. — Где она?! — рявкнул Куоритч, его глас раздался с невероятной силой, заставив молчать даже шум океана. — Я требую полного ответа! Паук рассказал о том, что Селену обработали после ран, и что она спит. Меткайины направились вдоль берега, не сводя глаз с демонов. Паук, не обращая внимания на отцовскую реакцию, продолжил вести за собой отряд к простым, но аккуратно сделанным палаткам, расположенным на небольшом возвышении над берегом. Они были сплетены из неизвестного волокна, напоминая большую корзину, защищенную от влаги. — Сэр, — прошептал Уэйнфлит, подойдя к Куоритчу, — радуйтесь. Капюшончик жив… — Да уж… — пробормотал Куоритч, но его голос был лишен всякой радости. Его фигура сгорбилась, плечи опустились. — Тошно мне… — От чего? Хотели, чтобы она сдохла? — не понял Уэйнфлит. Он не понимал глубины полковничьей боли. — Нет… То, что с ней произошло, должно было быть со мной, — прошипел Куоритч, его слова были наполнены горьким самообвинением. — Но нет, ей же нужно было рискнуть своей единственной жизнью… Спасти мой отряд… Сука… — И что в этом такого? Жива же… — недоумевал Уэйнфлит. — Нет!.. Это мой отряд, и моя прямая обязанность! А она этого не понимает! Бесит, блять… Сто раз Селене говорил об этом… Нет… Будет делать всё по-своему, и не учитывать мое мнение… — Когда увидите Селену, вы её сразу отчитывать будете? — спросил Уэйнфлит, но его слова были поглощены гневными мыслями полковника. — Заткнись, Лайл… заткнись… — прорычал Куоритч. Отряд достиг палаток. Они стояли на склоне, над безбрежным океаном Пандоры, четыре простых палатки, словно соединенные невидимыми нитями. Закат уже почти спрятался за горизонтом, оставляя после себя только глубокую синеву неба и безмолвное величество океана. Солнце, клонящееся к горизонту, окрашивало бушующий океан Пандоры в багровые и фиолетовые тона. Воздух был насыщен соленым запахом морской воды и влажным теплом тропиков. На берегу, среди грубо сколоченных временных палаток из темного, почти черного дерева, расположился отряд Куоритча — оставшиеся в живых после неудачной операции. Палатки были достаточно компактными для рослых рекомбинантов, их стены казались хрупкими и ненадежными перед лицом могучей Пандорской природы. Но как показывала практика, эти палатки выстоят любую погоду. Один из меткайинов, высокий и мускулистый, с кожей бирюзового цвета, бросил на пол несколько свертков из грубой ткани. Его лицо было непроницаемо, голос — резким и грубым: — Вот ваши временные палатки, — процедил он на на’ви, с едва скрываемым презрением. — Располагайтесь. Вам запрещено покидать это место, — его взгляд остановился на Пауке, невысоком, хрупком подростке с бледной кожей, резко контрастирующей с сине-фиолетовый кожей остальных. — Иначе смерть. Меткайины скрылись в своих собственных, более просторных жилищах, оставив рекомбинантов в тишине, прерываемой лишь шепотом волн. Лопес, крупный, грубый морпех, плюхнулся на неудобный стул, раздвинув ноги. Его лицо выражало недовольство. — Че они там сказали? — спросил он, обращаясь к Пауку. Паук, сын Селены и Куоритча, вздохнул. Его маленькое тело казалось еще меньше на фоне исполинских фигур рекомбинантов. — Сказали, что вам запрещено покидать палатку, пока Селена не придет, — ответил он, его голос был тих и устал. Ему не хотелось даже думать о том, как он будет помогать отряду. Вещи, которые они спасли, были слишком тяжелы для него. Даже при всем желании, он бы не смог помочь. Уэйнфлит, лейтенант и лучший друг Куоритча, почесал лысину. Все это странно… что они сейчас стоят живые во вражеском доме… И их не убили пока. — И когда же наш капюшончик появится? — с легкой иронией спросил он, имея в виду Селену, чью репутацию уже успели обсудить все военные. — Не знаю, — Паук пожал плечами. — Как проснется, так и придет. Будить ее он не собирался. Селена пережила слишком многое. Куоритч, его лицо было застывшим в гневе, встал, собираясь покинуть палатку. Ему надоели эти детские игры и нюни пацана с отрядом. — Я пойду за ней, — прорычал он. Паук, несмотря на свой юный возраст, с неожиданной решительностью перегородил отцу путь. — Стоять! — его голос, хотя и дрожал, был полон угрозы. — Если ты сейчас выйдешь отсюда без Селены, ты труп! И вы все! — он знал, что рискует, но не мог допустить, чтобы кто-то из его отряда встретился с гневом меткайинов. Куоритч удивленно вскинул брови. — Когда ты успел сделать такие выводы? — его голос был смесью недоумения и раздражения. — А вот мама придет, и от нее все узнаешь, — ответил Паук, его взгляд был полон решимости. Майлз, на лице которого отображалась вся гамма эмоций — от ярости до беспокойства, просто выругался, понимая, что подросток прав. — Блять. — высказался в свою ладонь, прикрыв рот. — Селена вообще сюда придет? — заныла Жница. — Да! Она больше недели ничего не ела, не спала… у нее раны… — Паук, с трудом сдерживая ярость. Майлз напрягся, сжимая свои скулы. Два ряда зубов сомкнулись во едино до хруста. Куоритч не горел ярким желанием показывать свои эмоции отряду и пацанчику. — Что с ней? — У нее вывихнута левая рука, — Паук, с трудом вспоминая слова Нетейяма и Кири, — левое предплечье возможно сломано, много открытых ран с гематомами, растяжения и мелкие трещины в костях… — Твою мать… — пробормотал Майлз, впервые за долгое время испытывая не только гнев, но и беспокойство по поводу действий Селены, а также беспокойство за её здоровье. Не только из-за своего отцовского чувства, но и из-за того, что ситуация могла выйти из-под контроля. Он наконец осознал глубину последствий поступка Селены, и страх за неё смешался с его прежним гневом. — Да…пойду пожалуй… — хотел бы уйти. — А че у нас вдруг решили сюда перетащить? — Как бы… — Паук сейчас не понял тупость отряда. — Селена несёт за вас ответственность. Единственная кто имеет на это право. — Да ну… что?! — Да. Так что постарайтесь не облажаться. — вдохновение подал отряду. — Это че получается, мы выбрали нах сторону Салли? — не верил сам Лайла, мягко ахуел от собственного вывода. — Нет, идиот. Ещё бы я его сторону принял. — иронично пустил смешок Куоритч. — Мы на стороне Селены. — Да-да нахуй. — Прагер все больше и больше хотел сейчас утопиться. — Уж лучше быть на стороне Селены, чем на Салли… — тихонько вставил свои пять копеек Паук, что все на него с вопросом оглянулись. — Почему это? — по традиции скрестил полковник свои руки на груди. — Мистер Салли сейчас здесь не очень в комфортном положение в отличие от Селены. Грубо говоря, вы с ним на ровне или ниже, а мама слегка выше вас и его… — Не хера ты капюшончика завысил. А как же статус Салли «вождя», — уныло и наигранно высказался о падение Джейка Лайл под усмешку Куоритча. — как он может быть ниже её? — Ну… мистер Салли здесь укрылся от вас, ища помощь здесь. А Селена и вовсе сама прилетела помогать. Другое впечатление произвела так сказать на Тоновари и Ронал. — Хах. — Куоритч и думать о другом не стал. Знал и так слова Паука наизусть. — Салли здесь из-за трусости, а Селена… — а теперь… Майлз не знал почему она здесь, из-за них? Как бы да…но почему? — показала себя… — Типа будет ебашить и убивать всех, пока не будет справедливости. — помогла Жница Куоритчу. — Спасибо… Жница. — обернулся к отряду. — Отряд, идите занимайте оставшиеся палатки. — Есть, сэр. Спустя несколько месяцев, RDA, кабинет Ардмор. — Генерал Ардмор, — вошел радостный Рой. — Слушаю вас. — Нашли точные координаты местонахождение Салли и полковника Куоритча. — уселся рядом с ней возле ее кресла. — Отличные новости! — Что прикажете делать? Штурмовать? — Пока нет, генерал. В скором времени. Сейчас нужно ждать… запомните главное, Салли и Куоритч с его отрядом должны быть живыми. — Есть, мэм. Полковник думает, что хорошо знает свой отряд. — Есть много пробелов в нем… полковник даже не знает с кем связался. Хоть у одного военного в этом отряде мозги работают. — Согласен, мэм… Позволите вопрос? — Конечно. — Зачем нужен нам полковник живой, если мы его чуть не убили? — Ох…генерал Сокорро. Совету нужен Салли, а с помощью полковника мы его получим. Сперва полковник запугал Джейка, и мы смогли отчистить большую часть территории Пандоры. За что могу сказать ему спасибо. А теперь, когда все идет гладко, — притормозила свое предложение. — совету нужно знать как Салли смог перенести свой разум, душу в другое тело. — Верно. Сейчас они оба вместе. Полковничек радостно указал нам путь к нему. — Полковник всё идеально сделал. — Почти. — посмел возразить Ардмор в этом выводе. — С этой проводницей он размяк. И нагреб на свою задницу еще больше проблем. — Не сказала бы. — А смысл был вообще этой синей обезьяны в отряде полковника? — Да. Неплохой бонус отряду в изучении местности и тому подобное. Я могла конечно вместо нее дать эту работу людям, в частности Оливии. Но нет. Селена — некое синее отвлечения отряда. Да и для полковника такая проверка, которую она радостно провалил на том поле. Если бы не Селена, то полковник Куоритч был бы здесь. И Джейка нам тогда было бы не обнаружить. Не стоит забывать, генерал, Селена первая полукровка на всей Пандоре… — Откуда была гарантия того, что именно полквоничек влюбится в эту синюю? А не кто-то другой из его отряда? Или вообще никто не влюбится. — Особой разницы нет, генерал. Исход был примерно тот же. А даже если бы и не влюбился, — заулыбалась дьявольской улыбкой Ардмор. — то, как показывает практика, полковник не один влюбился. — О да. — Рой знал о ком идет речь. — Генерал, есть ли точное время, когда стоит штурмовать Салли и Куоритча? — Совет пока еще не дал приказа об этом, но смею сказать, что через два и более месяцев. — Долго. Не вижу смысла ждать. — Стоит. Я не хочу видеть Селену на этой войне. — Как будто ее сила нас испугает. Да и из-за ее одной что ли ждать? — Она женщина, так же, как и я. И я знаю, что бывает, когда идет «любовь». — Намек ясен. За нее все горой встанут? Слабо верится. — Еще как встанут. Вы же мне сами твердили, — ехидно натянула улыбку генерал. — что она выше Салли. — Да… — не горел признавать свою же правоту. — Терпение и только терпение, генерал. В конце концов, через два месяца придут бульдозеры и военно-воздушная техника. Наше время, берега Пандоры — Ой…проспала я долго… Ночь на Пандоре окутала берег океана густым, влажным мраком. Звёзды, словно драгоценные камни, рассыпались по бархатному небу, отражаясь в мерцающей глади воды. Воздух был пропитан соленым бризом и ароматом морских водорослей. — Бросила отряд…что ж я… — Селена, проснувшись после долгого сна, с трудом поднялась. Боль пронзила её тело, особенно сильно отдаваясь в левой руке и правой ноге. Она поморщилась, стиснув зубы. — Черт…адская боль… — выдохнула она, пытаясь сделать шаг. В этот момент нежное прикосновение коснулось её плеча. Ронал, тса`хик, жена вождя водного племени, стояла рядом, её лицо мягко освещалось лунным светом. — Доброй ночи, Селена, я тебя вижу. — прошептала Ронал, слегка придерживая Селену. Её голос звучал успокаивающе, как шепот прибоя, но в то же время, давая голосу жесткость и непоколебимость. — Доброй ночи, Ронал, я тебя вижу. — разворачиваясь к ней лицом, ответила Селена, слабо улыбнувшись. Боль всё ещё пронизывала её. — Как твое самочувствие, дитя моё? — Бывало и хуже, спасибо. — Селена не хотела ей говорить правду о своем состоянии, но и тса`хик сама всё видела. Ронал протянула Селене глубокую ракушку, внутри которой находилась густая, блестящая лечебная мазь. — Мажь каждый день всё тело, утром и вечером. — сказала Ронал, её голос был спокоен, но в нём слышалась сталь. — Спасибо большое. — прошептала Селена, принимая ракушку. Она всё ещё испытывала страх перед могущественной женой вождя. — Не скажите, где отряд Майлза? — Скажу. — затихла Ронал, показывая жёсткие скулы в тени ночной волны. — Уверена, что сейчас хочешь идти? — Да… — резко в дрожь бросила Селену…как же отреагирует он… — Мы решили их не поселять на окраине деревни. Но чтобы дойти до тех палаток, отсюда нужно сделать крюк. Или же пройти напрямик, и тогда выйдешь с другой стороны к ним. — Спасибо…я очень тихо пройдусь… — Не советую, со мной идешь. — жестче взяла ее руку и потянула за собой. — Я не потеряюсь, Ронал, спасибо. — хотела бы девушка вернуть свою руку, так она сильнее сжала ее. — Может быть. А вот твое здоровье я не буду проверять. — Ох…как скажите… Пробормотала Селена, позволяя Ронал вести себя. Она понимала, что тса`хик права. Её здоровье сейчас — не её единственная забота, и помощь Ронал была бесценна. Свет луны отразился в глазах Ронал, показывая скрытую нежность под её суровой внешностью. Они двинулись вдоль палаток местных жителей, фигуры двух женщин терялись в игре света и тени, под шепот океана и шелест тропической растительности. Приглушенный свет луны и пандорских спутников, похожих на огромные, мерцающие жемчужины, рисовал длинные, призрачные тени на влажном песке у кромки биолюминисцентного океана. Воздух был пропитан соленым бризом и запахом водорослей. Ронал, тса’хик, её лицо, обычно спокойное и мудрое, как лицо древней статуи, было напряжено, словно натянутая тетива лука. Её зелено-голубые глаза, глубокие и проницательные, были устремлены на палатки, где спали рекомбинанты. Ткань её традиционного навийского платья колыхалась на лёгком ветру, отбрасывая бледно-синие отблески.

‧·̊‧̥°˚°‧̥·̊‧ ♡ °˚° ·͙*͙˚*·*˚*͙‧͙ °˚° ♡ ‧·̊‧̥°˚°‧̥·̊‧

— Они здесь, Селена. — её голос звучал тихо, но твёрдо, как раскаты далёкого грома. Она жестом указала рукой на ряд палаток, сшитых из грубой, но прочной ткани, натянутых на простые деревянные каркасы. Селена, фигура массивная и мускулистая, стояла, прижимая к себе тонкий плед, одетая в необычный наряд. Грудь её была стянута белыми жгутами, пропитанными морскими водорослями, которые выглядели как грубый, но эффективный бандаж. Этот контраст с остальной одеждой — простой навийской тканью, окутывающей бёдра и маленькими зелёными шортами, не доходившими до колен, подчёркивал её растерянность. Её лицо было бледным, лицо тонкое, с едва заметными синяками под глазами, говорило о пережитом стрессе. Глаза — большие, желтые, полные тревоги, были устремлены на ближайшую палатку, где спал Майлз. — Спасибо, Ронал. — прошептала она, голос её был тих, почти неслышен, как шелест прибоя. Ронал положила руку ей на плечо, с силой, но без грубости, привлекла к себе. Её пальцы, крепкие и жилистые, словно ветви древнего дерева, ощущались на плече Селены, как лёгкое прикосновение могучей силы природы. — Дитя, ты скрываешь страх. — её взгляд был проницательным, проникающим в самую душу Селены, распознающим ложь лучше любого детектива. — Ты боишься неизвестного, ты боишься того, что тебе не изменить. Ты рисковала всем, Селена. И он… он не знает. Он верил, что потерял тебя. — Ронал, я… — Селена начала было оправдываться, но тса’хик её перебила, её голос стал жестче, холоднее. — Селена, ты не можешь контролировать его реакцию. Но ты можешь контролировать свою. — Ронал ткнула пальцем ей в грудь, её жест был решительным, не оставляющим места сомнениям. — Ты умерла, Селена. По крайней мере, так все думали. И он думал, что потерял тебя. Он думал, что никогда больше тебя не увидит. А ты… ты вернулась. Без объяснений. Эти слова обрушились на Селену тяжелым грузом. Она молчала, и только теперь до конца осознала свою смелость, свой отчаянный поступок, свою ложь. Её дыхание участилось, и лёгкий ветерок, ощущавшийся до этого как нежное прикосновение, теперь казался холодным и злым. Ронал отпустила её плечо и отошла, оставив Селену с её тревогой и неизбежным разговором с Майлзом. Селена осталась одна, медленно и неуверенно направляясь к палатке Майлза, где её ждал неизвестный и, судя по всему, чрезвычайно сложный разговор. Она обошла палатки, где спали другие бойцы Куоритча, — храпящие Манск, Файк и Прагер, мирно спящие пары Лайл с Жницей и Уолкер с Лопесом. Но последняя палатка Майлза была пуста, кроме разбросанных вещей и корзины с едой от водников. Лишь шум океана нарушал тишину. Селена зашла внутрь. Девушка аккуратно положила свой плед на стол меткайинов. Внезапно, большая тень скользнула за её спиной. Она обернулась и увидела Майлза. Он стоял в тени, его лицо было непроницаемым. — Майлз… — Селена едва слышно произнесла его имя, готовая к его объятиям, к его радости. Но вместо этого голос Куоритча прозвучал холодно, без капли тепла: — Селена. Ты погибла, чтобы спасти нас. Ты притворилась мертвой, чтобы… чтобы что? Что ты задумала? Ты играешь со мной? Я провел дни в аду, убитый горем, думал, что потерял тебя навсегда… а ты… ты жива. И это… это объяснение? Его голос был наполнен горечью, разочарованием и холодным гневом. Он приблизился к ней, не прикасаясь, но его взгляд прожигал, словно ледяной ветер. Селена поняла, что её действия вызвали в нем не радость, а глубокую рану, которую будет нелегко зажить. — Майлз…ты что мне не рад?.. — едва слышно прошептала Селена, отступая назад, её тонкий силуэт, освещённый лунным светом, казался хрупким и беззащитным. Её слова повисли в тишине, словно осколки разбитого стекла. Она не верила услышанному, не могла поверить в холодность в его голосе, в отсутствие радости при встрече. — Селена!.. Ради чего это всё было?! Рявкнул Майлз, его голос был подобен раскату грома. Он шагнул к ней, и Селена инстинктивно отшатнулась, понимая, что сейчас он сильнее её, что его ярость — это бушующий ураган. Клыки его стиснулись, с характерным щелчком, и Селена увидела вспышку первобытной ярости в его глазах. — Скажи! — Майлз, я… — начала она, сжимая кулаки, стараясь вернуть самообладание. Она не собиралась подчиняться его гневу, не собиралась даже перед ним опускать глаза. — спасла твой отряд и тебя, и это твоя благодарность?! — её голос, сначала тихий, превратился в резкий, пронзительный выпад. Жёлтые глаза, обычно лучистые и тёплые, полыхали теперь ярким, красным огнём, отражая бушующий внутри неё гнев, смешанный с обидой и глубоким разочарованием. Её хвост нервно бился о землю, издавая тихий, но ощутимый стук. — Это моя обязанность! Не твоя! Делаешь всё по-своему, а меня даже выслушать не можешь блять! — Майлз размахивал руками, не обращая внимания на то, что мог задеть её в своём неконтролируемом порыве. Его мускулы напряглись, и казалось, что он вот-вот взорвётся от накопившейся энергии. — Почему ты вообще здесь?! Ты же знал, что тебя убьют! Ты мог бы жить на другом конце Пандоры, ради этого я собой пожертвовала, чтобы ты жил! — Селена тряслась от смеси гнева и боли, её голос дрожал. — Скажи на милость, я бы жил, зная, что ты умерла из-за меня?! Это была бы жизнь?! Нет…! Да я бы блять жил с гребаным воспоминанием о тебе от этой гребаной Эйвы! Я бы нашел покой?! Нет! Это хуже смерти!.. — Майлз замолчал, сжимая кулаки. Его слова были грубыми, полными отчаяния и непередаваемой боли. Он любил её, и мысль о её смерти разрывала его изнутри. — Раз ты хотел умереть, зачем отряд с собой потащил?! — Селена, несмотря на боль, старалась сохранить ясность мысли. — Ты думаешь я хотел их смерти? Нет-нет…у них был приказ уходить, но они сами остались. — Майлз выдохнул, его плечи опустились, но гнев всё ещё тлел в нём. — Тебя вообще почему ебет мой отряд и их жизни? Мне решать, что с ним делать, а не тебе! — Он схватил её за плечи, притягивая к себе с силой, забыв о вывихе её левой руки. Его яростные глаза, полные безудержного отчаяния и любви, встретились с такими же горящими глазами Селены. — Тогда у меня встречный вопрос…к тебе… Почему ты тогда всё пропустил и не спас свой отряд?.. — Селена смотрела ему в глаза, не отступая ни на шаг. — Да потому что нахуй влюбился! — прорычал Майлз, слова сорвались с губ, словно лавина. Будто их любовь была ошибкой, которая повлекла за собой еще больше ошибок. — Да…хорошо, я поняла…вас. — Селена отстранилась, когда он, опомнившись, опустил руки. Она сдерживала слезы, гордость и её непокорный характер не позволяли ей рыдать перед ним. Но в её глазах стояли слезы, говорящие о глубокой ране. — Селена… — Майлз замолчал, слова застряли у него в горле. Он осознал жестокость своих слов. — Не нужно больше ничего говорить…полковник Куоритч… А тут по телу мужчины прошли мурашки… он не хотел быть больше полковником Куоритчем, который причинял боль Селена, а Майлзом, который любил ее…а вышло, наоборот… голос Селены был спокоен, но холодность в нём резала сильнее любого клинка. — Не смею вас больше беспокоить… — плавно вышла из палатки, оставив Куоритча одного с его словами, с его горьким осознанием собственной глупости и беспомощности. — Твою мать…нахуй… — пробормотал Майлз, опустившись на ближайший ящик. — Полковник, — голос Лайла, спокойный и без тени эмоций, прервал его размышления. — вы идиот.