Начать сначала

Три года спустя.

      Лу опускает голову на плечо Марка и устало прикрывает глаза. Улыбается, когда он теснее прижимает её к себе и касается губами виска.       Мягкий полумрак и едва уловимое движение автомобиля убаюкивают, навевают лёгкую дремоту. Лу негромко зевает, а следом довольно вздыхает, когда горячая ладонь касается обнажённого бедра.       Лу едва заметно выгибается от нового, более настойчивого прикосновения и, проведя по шее Марка губами, спрашивает:       — Кто-то снова намеревается устроить бессонную ночь?       — Только глупец будет тратить время на сон рядом с тобой, душа моя.       Лу рвано вздыхает, когда Марк, усадив её к себе на колени, ощутимо стискивает грудь. Она подставляет горло под обжигающие поцелуи и вновь прикрывает веки, но уже от удовольствия.       — Селин ведь ночует у подруги, да?       — Угу, — отзывается Марк, по-прежнему не отрываясь от шеи Лу.       — Тогда у меня на тебя большие планы, месье Приор.       — Я заинтригован, мадам Жонсьер, — хрипло шепчет Марк ей на ухо и прихватывает мочку зубами.       Лу счастливо улыбается. Каждый раз, когда Марк называет её мадам Жонсьер, в груди что-то сладко замирает. Он говорит это так, что по коже бегут мурашки. И всё время перехватывает дыхание.       Она вышла за него полтора года назад, но до сих пор не может поверить, что замужем. Думала, никогда не захочет связать себя обязательствами, но Марк в очередной раз перевернул её реальность.       Он сделал Лу предложение в тот момент, когда она меньше всего этого ожидала. Никакой излишней торжественности, всё было максимально просто. Марк попросил её руки в свой день рождения, у обрыва в лесу, куда они вновь отправились на байке.       Как и в прошлый раз, они пили сок, ели торт пластиковыми вилками и разговаривали. Марк сказал о том, как счастлив рядом с Лу, а она ответила, что любит его. Любит так сильно, что порой от этого становится даже страшно.       В ответ на её признание Марк улыбнулся и спросил:       — Лу, могу я попросить тебя кое о чём?       — Конечно. Всё, что угодно, — ответила она, даже не догадываясь, что за этим последует.       Тогда Марк взял её ладони в свои, мимолётно коснулся их губами и проговорил:       — Стань моей женой, Лу. Сделай ещё счастливее, чем сейчас.       — Хорошо.       Она ответила раньше, чем успела обдумать и осознать произошедшее. Ответила так, как подсказало сердце.       После, конечно, нахлынули переживания. Лу боялась, что не сможет соответствовать, не сумеет стать дамой из высшего общества, потому как в ней всегда будет жить обычная девчонка из Термитника. Привычка ругаться, нелюбовь к приёмам и обожаемый мотоцикл никак не вязались у неё с образом супруги Приора. Однако Марк парой фраз развеял сомнения.       — Мне не нужна вторая Летиция, Лу. Мне нужна ты. Такая, какая есть, — сказал он, серьёзно глядя в её глаза. — Никогда не стану просить тебя измениться, не хочу, чтобы ты походила на всех этих…       Лу не дала договорить. Прижалась к его губам своими, увлекла в долгий чувственный поцелуй. Всё, что было важно, она уже услышала.       Единственное, о чём попросила — немного подождать со свадьбой. Хотела окончательно привести свою жизнь в порядок.       Последствия пребывания «в гостях» у Киньяра ещё долго давали о себе знать. Даже после воссоединения с Марком Лу продолжала посещать мадам Дюваль.       Эта женщина впечатлила её настолько, что Лу захотела сама выучиться на психолога. Хотела помогать людям справляться с проблемами, как помогли ей.       Марк её решение поддержал, и Лу начала обучение. Времени у неё было предостаточно, потому как на работу она не вернулась.       Основным телохранителем так и осталась Амели, с которой они впоследствии даже подружились. Недавно та тоже вышла замуж и теперь носила фамилию Стоун. Они с Кеем идеально подходили друг другу, и Лу не сомневалась: их брак будет счастливым.       Спустя полгода ежедневных упорных тренировок Лу вновь достигла третьей ступени. После подтверждения едва не расплакалась от нахлынувших эмоций. Постепенно всё вернулось на круги своя, и она чувствовала себя абсолютно счастливой.       Сразу после её возвращения Марк предложил переехать. А ещё сказал, что хочет забрать дочь. Лу поддержала оба решения.       Спустя пару месяцев они уже заселились в огромные двухэтажные апартаменты на последнем этаже одной из высоток Центра. Больше всего в их новом доме ей нравилась открытая терраса, с которой открывался восхитительный вид на город.       Виолончель Иво они забрали с собой. Так же, как и коробку, в которой Лу всё так же хранила воспоминания. Время от времени она перебирала её содержимое: несколько чёрных рубашек, флешка с музыкой, немного книг, почти опустевший флакон парфюма, письмо и единственное совместное фото, которое она однажды распечатала.       Тоска по Иво давно прошла, осталось лишь чувство лёгкой светлой грусти и благодарности.       Лу регулярно навещала его. Иногда одна, но чаще всего вместе с Марком. Они не забывали его, потому как для каждого Иво являлся важной частью жизни.       Автомобиль въезжает на подземную парковку и тормозит возле лифта, который поднимается прямо в квартиру. Марк выходит из машины и подаёт руку Лу. Набирает специальный код и, едва закрываются дверцы, вжимает её в стену. Целует жадно, нетерпеливо, стискивает бёдра.       Лу уже давно перестала удивляться такой пылкости и несдержанности Марка. Иногда ей кажется, что он просто одержим ею, её телом.       Поначалу она всё ждала, что скоро эта безумная тяга пройдёт, притупится, не будет столь острой. Ждала не потому, что хотела, а потому, что это закономерность. Вот только, видимо, в их случае она не сработала…       Казалось, с каждым днём Марк лишь сильнее боится её потерять, а потому старается коснуться, обнять и поцеловать при каждом удобном случае.       Они входят в квартиру, не разрывая поцелуя. Марк подталкивает Лу вглубь апартаментов, а когда они натыкаются на стол, то просто усаживает на него.       Тонкое платье легко рвётся под напором Жонсьера. Его горячие губы касаются груди, кончик языка играет с затвердевшим соском, а пальцы скользят по внутренней стороне бедра. Лу громко стонет, поощряя его. Сегодня, когда они дома только вдвоём, можно не сдерживаться.       До того момента, как забрали Селин, они предавались любви где угодно: терраса, кухня, гостиная, столовая, библиотека. Одно прикосновение или взгляд могли спровоцировать вспышку страсти. Однако с появлением девочки пришлось ограничиться спальней и ванной.       Селин воссоединилась с Марком два с половиной года назад, и добиться этого было непросто.       Оба понимали, что вряд ли она бросится ему на шею и сразу же согласится жить вместе, однако того, что поначалу и вовсе не захочет говорить с ним, никто не ожидал.       Как только она узнала, что Марк её настоящий отец, то пожелала ему провалиться и выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. После, когда Жонсьер пришёл снова, отказалась встречаться с ним. Потом ещё раз. И ещё.       Будь она меньше, то, возможно, приняла бы всё не так остро. Однако Селин уже исполнилось тринадцать, и всё признаки подросткового бунта проявлялись весьма остро. Вдобавок ко всему, от Марка она унаследовала тяжёлый характер, что лишь усложняло ситуацию.       Несколько месяцев ушло на то, чтобы она всё же смогла поверить ему и простить. Всё это время Марк ходил мрачнее тучи и сильно переживал, а Лу старалась поддерживать его, как могла, хотя и сама волновалась, что Селин попросту не примет её.       Однако она ошиблась. Общий язык они нашли очень быстро. Селин восхищалась и даже старалась подражать Лу, которая стала для неё кем-то вроде подружки и старшей сестры одновременно.       Ещё пару месяцев совместной жизни потребовалось на то, чтобы окончательно привыкнуть к столь серьёзным изменениям. Зато после, когда все препятствия остались позади, эти трое стали настоящей дружной семьёй, где каждый старался заботиться друг о друге.       Лу обнимает Марка за плечи ослабевшими руками. Она по-прежнему сидит на столе, а Жонсьер стоит между широко разведённых ног. Тело её ещё подрагивает от пережитого оргазма. Она довольно улыбается, чувствуя нежные прикосновения, и тянется за поцелуем.       Марк накрывает её губы своими, целует медленно, явно наслаждаясь процессом. Проводит кончиками пальцев по покрытой испариной спине, и Лу вздрагивает, ловя мурашки.       — Не замёрзла? — спрашивает он, сильнее прижав её к себе.       — А ты уже готов меня согреть?       Марк хмыкает, уловив игривые нотки в её тоне. Хрипло шепчет ей на ухо:       — Я всегда готов, душа моя.       Лу тихо смеётся и вновь целует его. Говорит негромко:       — Люблю тебя, Марк.       — А я люблю тебя, Лу. Так сильно, что иногда даже страшно.       Она прикрывает глаза и крепко обвивает его руками и ногами. Чувство безграничного счастья накрывает с головой. Счастья, о котором она даже мечтать не смела.       Четыре года назад, потеряв Иво, ей хотелось умереть. Сейчас, обретя Марка, — хочется жить. Любить. Сходить с ума в его объятиях. Наслаждаться каждой проведённой вместе секундой.       Четыре года назад каждый из них был сломлен, раздавлен, буквально уничтожен горем. Но они нашли в себе силы, чтобы поддержать друг друга, помочь справиться с тем, что, казалось, просто невозможно было пережить. Тогда они не знали, что уже ступили на новый путь. Путь, где смогут всё начать сначала. Вместе.       Никто и подумать не мог, что самая большая потеря обернётся великим счастьем. Что на руинах двух жизней зародится любовь, которая спасёт, поможет преодолеть любые препятствия.       За прошедшие годы поменялось многое, но одно осталось неизменным. Это память о том, кто подарил им надежду и друг друга. Память о человеке, что даже через десятки лет по-прежнему останется дорог и важен.