Начать сначала

      Всё происходит в считанные секунды. Так быстро, что Марк толком не успевает осознать случившееся.        Ещё меньше минуты назад они разговаривали с Лу, а сейчас она падает ему на руки с искажённым от боли лицом. Кровь стремительно заливает её шёлковую светлую блузку, и Марк понимает, что просто не может сделать вдох.        Однако пока в голове панически мечутся тревожные мысли, тело работает на автомате. Годы службы и сотни пережитых опасных ситуаций приучили действовать чётко и быстро. Он слишком хорошо знает, что порой и минута промедления может решить всё.        Марк спешит к машине с Лу на руках. На бегу зовёт Стоуна, и тот реагирует мгновенно, без лишних объяснений понимая, что нужно делать.        Так быстро, как только может, Марк садится на заднее сиденье, и спустя пару секунд автомобиль срывается с места.        Дальше всё происходит как в тумане. Он слышит, как Кей звонит кому-то и говорит про ранение Лу. Кажется, общается с её другом-хилером. Марк смотрит в стремительно бледнеющее лицо, зажимает раны и, как заведённый, повторяет:       — Быстрее… Быстрее…       Он не уверен, что на самом деле говорит это вслух. Он вообще ни в чём не уверен. Он не видит ничего, кроме испуганных серо-голубых глаз и крови, которая заливает всё вокруг.        Алая. Вязкая. Её так много.        От резкого металлического запаха становится тяжело дышать. А может, это оттого, что сердце его готово остановиться.       Они мчатся по трассе на предельной скорости, нарушая все правила дорожного движения. Путь кажется бесконечно долгим, и Марку хочется кричать от бессилия.        Он говорит с Лу. Шепчет, что всё будет хорошо, не зная, кого хочет убедить в первую очередь — себя или её.        Поначалу она отвечает, зовёт его по имени и постоянно спрашивает:       — Ты в порядке? В порядке?       После затихает, прикрыв глаза, и всё более вяло реагирует на его попытки говорить с ней.        В больнице их уже ждут. Марк снова почти бежит с Лу на руках. Вокруг царит суета. Кто-то отдаёт распоряжения, кто-то успокаивает, кто-то просто бестолково путается под ногами.        Марк требует лучших врачей и хилеров, грозит расправой всей больнице, если они не сделают всё возможное. Сейчас ему плевать на то, что он Приор и должен быть сдержанным в любой ситуации. Он ещё никогда и ни за кого так не боялся.       Когда у него забирают Лу, она умоляюще смотрит ему в глаза и из последних сил цепляется за его руку, не желая отпускать. Марк хочет пойти следом, быть с ней, но его решительно выталкивают в коридор, закрыв двери перед самым носом.        Он стоит, немигающим взглядом уставившись в одну точку и не замечая, как с его пальцев на светлый больничный пол медленно капает кровь.        Время тянется бесконечно долго. Марк раненым зверем мечется в больничном коридоре, отмахиваясь ото всех. Кое-как Стоуну удаётся уговорить его отойти и хотя бы смыть кровь с рук.        Марк смотрит на то, как вода окрашивается в алый, и тошнота подкатывает к горлу. Он сглатывает и умывает лицо ледяной водой. Пальцы его дрожат, а сердце по-прежнему колотится как бешеное.        Вернувшись в коридор, Марк продолжает ходить туда-сюда под дверью, за которой скрылись доктора вместе с Лу. На любопытные взгляды персонала внимания он не обращает. В данный момент ему плевать на всё. Плевать, кто и что подумает или скажет. Плевать, что находящийся рядом Кей прекрасно чувствует все его эмоции. Сейчас важна только Лу.        Краем уха он слышит, как Стоун разговаривает по телефону. Спустя пару фраз понимает, что с Гектором. Забрав у Кея трубку, он резко спрашивает:       — Стрелка доставили в Инквизицию?       — Кхм, — откашливается Баретти. — Он погиб при задержании.        — Каким образом? — Тон его ледяной.        — Получил пулю в лоб.        — Дьявол, — ругается Марк. — Какого хрена, Гектор? Неужели нельзя было взять его живым?       — Прошу прощения, месье Жонсьер. Так сложились обстоятельства.        Марк раздражённо цокает и возвращает Стоуну гаджет. Принимается снова мерить шагами больничный коридор, то и дело сжимая кулаки.        Убеждает себя, что всё будет хорошо. Лу сильная, она справится. Иначе и быть не может.        О том, чем всё могло обернуться, не сделай она шаг влево, Марк даже думать боится. Не представляет, что с ним стало бы, потеряй он её.        Мысль прерывается тихим звуком отворившейся двери. Марк выжидающе смотрит на пожилого врача, боясь задать вопрос.        К счастью, доктор не намерен испытывать его терпение и спешит успокоить.        — С ней всё хорошо, — сдержанно улыбаясь, произносит он. — Мадемуазель очень повезло. Два пулевых ранения, чудом не задето лёгкое. Она потеряла очень много крови, но это, пожалуй, самое страшное.        — Хилеры… — начинает Марк, но врач его прерывает.        — Уже обо всём позаботились. На мадемуазель не осталось и намёка на случившееся.        Марк чувствует, как тугой узел, образовавшийся внутри, начинает ослабевать. Он облегчённо выдыхает и на миг прикрывает глаза.        — Я могу её увидеть?        — Конечно.        Пожилой доктор делает приглашающий жест, пропуская Марка в дверной проём. Несколько шагов по коридору, и они заходят в палату.        Лу полулежит на больничной койке и о чём-то спорит с сидящим рядом парнем. Пару секунд Марк наблюдает за ней. Голос её звучит чуть слабее, чем обычно, на лице — неестественная бледность, но в остальном она выглядит целой и невредимой.        Заметив Марка, она улыбается и тихо произносит его имя. Он подходит и присаживается на край кровати по другую сторону от её друга. Аккуратно берёт руку Лу в свою и переплетает их пальцы.        — Ты в порядке?        Они задают вопрос одновременно и улыбаются этому.        — Да.        Ответ звучит также в унисон.        Парень, всё ещё сидящий возле Лу, что-то неразборчиво бубнит, но Марк не обращает внимания. Сейчас ему ни до чего нет дела.        Он сосредоточенно вглядывается в лицо Лу, с трудом сдерживая порыв протянуть руку и коснуться её скулы, погладить по волосам, прижать к своей груди так тесно, чтобы дыхание перехватило у обоих.        Ему кажется, что она испытывает точно такое же желание. А может, он просто обманывает себя.        Пауза затягивается. Они всё так же смотрят друг другу в глаза, совершенно не обращая внимания на то, что не одни.        Наконец, Лу тихо спрашивает:       — Заберёшь меня домой?        — Конечно, — кивает Марк и поворачивается к доктору. — Это же возможно?       Друг Лу снова что-то раздражённо бормочет. Врач же на мгновение поджимает губы и словно нехотя отвечает:       — В целом — да. Какого-то особого лечения мадемуазель не требуется. Сейчас самое главное — соблюдать постельный режим несколько дней. — Он переводит взгляд на Лу и тепло улыбается, обращаясь уже к ней: — Как я говорил, вы потеряли много крови, и вам необходимо восстановиться. Сон и покой — это то, что нужно. — Он снова смотрит на Марка. — Я бы предпочёл оставить её в больнице хотя бы на сутки, но если вы настаиваете…       — Я не хочу оставаться в больнице. — Лу смотрит на Марка, сжимая его руку.        — Тогда мы поедем домой, — озвучивает решение Марк. — Месье Стоун, попросите мадемуазель Вейсс прислать вещи для Лу и для меня заодно.        Одежда Марка всё ещё влажная от крови и доставляет дискомфорт, но он осознаёт это только сейчас.        Кей кивает и тут же, достав телефон, выходит за дверь.        — Что ж, хорошо, — соглашается доктор. — Перед тем, как вы уедете, нужно будет сделать мадемуазель укол.        — Что за укол? — обеспокоенно спрашивает Марк.        — Обычное снотворное. Действовать начнёт где-то через тридцать-сорок минут. Оно позволит спокойно проспать до самого утра. Это то, что ей сейчас необходимо.        — Хорошо, — кивает Марк и улыбается, заметив, как Лу состроила недовольную гримасу.        Врач покидает палату, и Марк провожает его взглядом. Вновь смотрит на Лу, нежно поглаживая её пальцы. Она, в свою очередь, также не отводит от него взгляд, который говорит так много.        Наверное, они ещё долго могли бы сидеть вот так, вглядываясь в лица друг друга, обмениваясь мыслями, что делили в этот момент на двоих.        — Кхм. — Сбоку раздаётся деликатное покашливание.        Встрепенувшись, Лу переводит взгляд на своего друга, о котором оба уже успели позабыть.        — Марк, познакомься, это Йонас Бэр. Он мой лучший друг. — Лу улыбается. — Йонас, это Марк Жонсьер — Приор Инквизиции и мой начальник.        Они обмениваются рукопожатиями и оценивающими взглядами.        — Рад знакомству, — без особого энтузиазма кивает Йонас.        — Взаимно, — отзывается Марк.        Йонас переводит взгляд на Лу и снова недовольно ворчит:       — Только попробуй встать с кровати раньше, чем через три дня…       — Да поняла я, поняла, — закатывает глаза Лу. — Даже в туалет ходить не буду.        — Поговори мне ещё, — усмехается он.        Марк с улыбкой наблюдает за их шутливой перепалкой.        — Не волнуйтесь, месье Бэр. Я прослежу за тем, чтобы Лу соблюдала постельный режим.        Йонас хмыкает, видимо, уловив двусмысленность в его словах. Лу отчего-то заливается краской, а Марк прячет довольную улыбку.        Некоторое время они втроём перебрасываются ничего не значащими фразами. Марк приглашает Йонаса заехать в Инквизицию, чтобы оценить состояние Лу, если он волнуется, и тот, хоть и без некоторой неохоты, соглашается.        Вскоре в палату заглядывает Кей. В руках у него — пара пакетов с вещами. Он оставляет их у кровати и улыбается Лу.        — Ну, ты нас и напугала сегодня. — Тут же посерьёзнев, добавляет: — Я рад, что ты в порядке.        — Спасибо, Кей, — отзывается Лу.       Наконец, их оставляют вдвоём, дав возможность переодеться.        Под пристальным взглядом Лу Марк снимает китель, бросив его прямо на пол. Медленно начинает расстёгивать рубашку, следя за тем, как Лу, закусив губу, внимательно наблюдает за ним.        Справившись с последней пуговицей, он принимается за манжеты, делая всё нарочито медленно. Ему нравится, как сосредоточенно Лу ловит каждое его движение.        Рубашка отправляется на пол вслед за кителем. Марк замечает на своей груди кровавый след и скрывается в небольшом санузле, находящимся прямо в палате. Смыв с себя кровь, возвращается обратно.        Лу по-прежнему сидит всё в той же позе.        Они вновь встречаются взглядами, и Марк, чуть ухмыльнувшись, берётся за ремень брюк. К щекам Лу приливает краска. Она сглатывает и тихо говорит:       — Я не заказывала стриптиз.        — Тогда отвернись, — хмыкает Марк, звякнув пряжкой.        Лу еле слышно бормочет что-то неразборчивое, скорее всего, какое-то ругательство, и всё же отворачивается. Однако от Марка не укрылся ни жадный взгляд, которым она окинула его тело, ни покрасневшие щёки, ни участившееся дыхание.        Он заканчивает переодеваться, а после отходит к окну, повернувшись к Лу спиной. Слышит шуршание одежды и терпеливо ждёт, пока Лу его позовёт.        Когда с переодеваниями покончено, Марк приглашает доктора, и тот делает обещанный укол. Как только Лу намеревается встать с кровати, Марк подхватывает её на руки и бодрым шагом направляется к выходу из палаты. По больничным коридорам он идёт в сопровождении тихих ворчаний и десятков заинтересованных взглядов.        У входа в больницу их уже ждёт Гектор. Он открывает дверцу и тихо произносит:       — Рад, что вы в порядке, Рид.        — Спасибо, месье Баретти, — так же тихо отзывается Лу.        Как только они устраиваются на сиденье, Марк поднимает перегородку и усаживает Лу к себе на колени. Ждёт вопросов или возмущений, однако вместо этого она утыкается носом ему в шею и еле слышно вздыхает.        Марк стискивает её в своих объятиях, целует в макушку и прикрывает глаза.        — Больше никогда так меня не пугай… — шепчет он ей в волосы.        В ответ Лу молча кивает, сильнее прижимаясь к его телу.        Они не произносят больше ни слова, лишь крепче цепляются друг за друга, словно происходящее в данный момент — самая естественная на свете вещь.        Марк не знает, о чём думает Лу, но радуется, что она его не отталкивает. Сейчас ему как никогда необходимо почувствовать, что она здесь, с ним, жива и здорова. Понять, что он, как и прежде, может прикасаться к ней, чувствовать запах и тепло её тела.        Путь до Инквизиции занимает около четверти часа, однако Марку кажется, будто прошло не больше минуты. Он с неохотой выпускает Лу из своих объятий, перед этим коснувшись губами её виска.        Едва они выходят из машины, как он снова берёт её на руки, не смотря на то, что она сопротивляется ещё активнее.        — Марк, поставь меня сейчас же, — шипит она ему на ухо. — О нас и так уже даже клопы шепчутся.        — В Инквизиции нет клопов, Лу, — усмехается Марк.         — Ну ты же понимаешь, о чём я, — продолжает тихо возмущаться она.        — Да мне всё равно, кто и что говорит, Лу, — серьёзным тоном отвечает Марк. — Ты слаба и тебе противопоказаны даже минимальные нагрузки, так что прекращай возмущаться.        В холле их провожают удивлёнными взглядами. Нечасто увидишь Приора, с совершенно невозмутимым видом несущего на руках своего телохранителя.        Марк думает о том, что сегодня сплетникам в Инквизиции будет о чём поговорить, и ухмыляется своим мыслям.        В лифте бросает взгляд на Баретти и Стоуна. Первый выглядит недовольным, а второй старательно прячет улыбку. Марк понимает: для Кея их с Лу эмоции как на ладони, и ему до дрожи хочется узнать, что она чувствует в этот момент.        Он заглядывает в её глаза в надежде найти там ответ. Однако Лу отводит взгляд и опускает голову на его плечо.        В приёмной к ним подбегает Даниэль.        — Лу, ты в порядке? — в голосе её отчётливо сквозит тревога.        — Не волнуйся, Дани, всё хорошо, — слабо улыбается Лу.        Марк отмахивается от дальнейших вопросов, лишь бросает резкое: «Всё позже» и скрывается в апартаментах.        Едва они переступают порог комнаты, Лу просит отнести её в душ. Марк не хочет оставлять её одну, но повинуется.        Аккуратно ставит Лу на пол и, придерживая за плечи, тихо спрашивает:       — Ты точно справишься? Голова ведь кружится.        — Кружится, — не отрицает она. — Но не сильно.        — Может, я лучше отнесу тебя в постель? — пытается переубедить её Марк.        — Отнесёшь. Но после того, как приму душ.        — Хорошо. — Он решает больше не спорить. — Тогда иди быстрее. Скоро начнёт действовать снотворное.        Лу кивает, а Марк, отпустив её и убедившись, что она может стоять, направляется к выходу из ванной комнаты.        — Дверь не запирай, — бросает он, не оборачиваясь. — На всякий случай.        — Принеси пижаму, — просит Лу, уже начав снимать одежду.        Спустя десять минут Лу сидит в постели и пьёт сладкий травяной отвар. От еды она отказалась, но чай Марк отстоял.        Забрав у неё пустую чашку, он отставляет ту на небольшой столик, не отводя взгляда от Лу. Брови её чуть нахмурены, лицо по-прежнему бледное, а губа закушена.        Марк, повинуясь желанию, берёт её руки в свои и легко касается губами костяшек. Заправляет за ухо прядь волос и невесомо поглаживает скулу. Наблюдает за тем, как Лу прикрывает глаза, делает глубокий вдох и тихо говорит:       — Я испугалась за тебя… Очень испугалась.        — А я за тебя…       Он гладит её по щеке, не в силах совладать с собой. Хочет чувствовать, касаться, не выпускать из рук. С волнением ждёт момента, когда она отстранится, и радуется каждой секунде промедления с её стороны.        Когда Лу решительно распахивает глаза и тянет его за ворот рубашки, сердце Марка заходится от волнения. Он уже понимает, что она собирается сделать, но просто не верит в это. Не верит даже в тот момент, когда губы Лу касаются его губ.        Она обвивает его шею руками, прижимаясь так близко, как только возможно. Целует несмело, аккуратно, словно боится, что Марк её оттолкнёт.        Когда же он с жаром отвечает, поцелуй сразу становится слишком несдержанным. Глубоким. Таким жадным.        Уже не понятно, кто кого целует, но делают они это так, словно завтра никогда не наступит. Так, словно мечтали об этом моменте долгое время, и теперь, когда он, наконец, настал, спешат наверстать упущенное.        Лу зарывается пальцами в его волосы, поглаживает затылок, посылая по телу россыпь мурашек. Марк же нежно проходится по её спине кончиками пальцев, чуть задрав футболку. В ответ на это Лу что-то тихо мычит ему в губы, и он идентифицирует это как поощрение.        Не разрывая поцелуя, Марк укладывает её на кровать. Лу ёрзает под ним, стараясь прижаться как можно теснее, целует ещё отчаяннее.        Дыхание у обоих слишком тяжёлое и рваное, движения рук становятся всё более несдержанными, прикосновения — настойчивыми. Одежда мешает настолько, что не вызывает ничего, кроме раздражения.        Оба почти задыхаются от жарких поцелуев. Марк просто теряет голову, уже не отдавая себе отчёт в происходящем. Сумасшедшее возбуждение начисто лишает остатков разума. Но больше всего Марка сводит с ума то, с каким пылом Лу отвечает на все его прикосновения.        Он разрывает поцелуй, давая обоим возможность вдохнуть. Скользит губами по шее Лу, нежно прикусывает, снова целует.        С губ её срывается тихий стон.        — Марк… — хрипло шепчет она, прижимаясь к нему ещё теснее.        Он ощущает прикосновение горячих ладоней на своей обнажённой груди и не понимает, когда Лу успела расстегнуть рубашку.        В чувство его приводит тихий зевок. Марк отстраняется и смотрит в затуманенные желанием серо-голубые глаза. Губы Лу припухли от поцелуев, и он снова касается их, но уже более сдержанно и нежно.        Она вновь пытается притянуть его как можно ближе и возмущается из-за того, что он не поддаётся. Недовольное ворчание тонет в новом зевке, и Марк не может не улыбнуться.        Лу недовольно хмурится и бормочет что-то про чёртово снотворное. Марк снова целует её. Тихий вздох удовольствия звучит сладкой музыкой для его ушей.        Они встречаются взглядами, в которых отчётливо читается желание. Тяжело дышат в попытке успокоиться, прекрасно понимая, что сейчас не время.        — Охренеть… — шепчет Лу.        — Охренеть… — поддерживает Марк.        На самом деле в его голове крутятся выражения покрепче. Давно его не накрывало такой сумасшедшей лавиной чувств. Давно он не терял связь с реальностью, поддавшись, полностью растворившись в нахлынувших эмоциях.        Марк ложится рядом с Лу, и она тут же устраивается на его плече. Проводит кончиками пальцев по груди, животу и вдоль ремня. Марк перехватывает её руку и подносит к губам. Лу поглаживает его по подбородку, проходится по шее и улыбается, заметив неизменные мурашки.        Ему так много хочется ей сказать, но в то же время не хочется говорить ничего. Видимо, Лу испытывает те же чувства.        Так или иначе, они продолжают лежать в тишине, обмениваясь нежными прикосновениями и короткими поцелуями.        Вскоре Лу засыпает, а Марк ещё некоторое время продолжает поглаживать её по спине и волосам, не желая уходить.        Он смотрит в потолок, перебирая в голове события этого дня. Сердце снова начинает тревожно биться в груди, когда перед глазами всплывают картинки: падающая ему на руки Лу, алая кровь, заливающая всё вокруг, испуганный взгляд. Ему кажется, что этот день он не забудет никогда. День, когда он только чудом не потерял её.        Марк сильнее прижимает Лу к себе и пытается успокоиться. Ни к чему мучить себя воспоминаниями о произошедшем. Главное, всё обошлось. Она жива, здорова и рядом с ним.        Тут же он переключается на мысли о взаимных ласках и объятиях, всё ещё до конца не осознавая, что ему это не приснилось. Горячие, какие-то отчаянные поцелуи, прикосновения к обнажённой коже, тихие вздохи и накрывающее, сводящее с ума желание. Желание, которое испытали оба.        Марк не знает, как вообще смог остановиться. Он просто позабыл обо всём. Потерял голову в тот момент, когда Лу коснулась его губ своими. Когда прижалась теснее, в попытке быть как можно ближе. Если бы не снотворное, то одному Единому известно, чем бы всё закончилось.        Сейчас Марку интересен ответ только на один вопрос: как она поведёт себя утром?        Он очень надеется, что Лу не назовёт это очередной ошибкой.        Аккуратно отодвинувшись, Марк поднимается с кровати. В гостиной достаёт из кармана брошенного на диван кителя телефон и выходит на балкон.        Звонит Даниэль и просит принести ему документы, а также перенести назначенные на ближайшие три дня встречи. Пока Лу не восстановится, работать он будет из дома. Так ему будет гораздо спокойнее.        Позже, наскоро пообедав, он возвращается на балкон с бокалом виски и начинает обдумывать ситуацию.        И чем дольше думает, тем меньше понимает, что вообще происходит. Сегодня на него было совершено самое настоящее покушение, это факт. Вот только если кто-то хочет его убрать, то почему было не сделать это, например, в тот день, когда произошёл взрыв?       Марк ни за что не поверит, что неизвестный, умудрившийся начинить взрывчаткой машину сопровождения, не смог бы проделать то же самое с автомобилем, в котором ездит Марк.        Смог бы, ещё как.        Так в чём же дело? К чему такие сложности?        Нанять стрелка, дождаться открытия, где мельтешит слишком много народу. В такой обстановке подобраться гораздо сложнее…       Что-то не стыкуется.        Марк раздражённо выдыхает и делает небольшой глоток. Поджимает губы, задумчиво уставившись за горизонт.        Взрыв авто больше похож на попытку запугать, так же, как и дурацкие письма. А вот ситуация на открытии  — не просто угроза. Не сработай Лу со Стоуном так чётко и слаженно, Нью-Пари мог запросто лишиться ещё одного Приора.        Если бы не ликвидировали стрелка, то у них был бы шанс разузнать хоть что-то. А так…       Марк достаёт телефон и набирает Баретти. Тот отвечает после первого же гудка.        — Месье Жонсьер?       — Какие новости, Гектор?       — На данный момент нам удалось выяснить, что стрелявший оказался сотрудником. Его наняли присматривать за небольшим садом и поддерживать чистоту на территории интерната. Так что он без проблем смог пройти на мероприятие. — Баретти откашливается. — Нестабильный. Нуждался в деньгах. Сейчас пробиваем родных, позже со всеми побеседуем, ну и переберём всю его жизнь от и до. Знакомство, контакты, может, дома у него найдём что-то интересное.        — Завтра утром жду первый отчёт. — Марк добавляет в голос стали. — Надеюсь, в этот раз вы проявите себя лучше, чем в ситуации со взрывом. Иначе… — Марк не заканчивает фразу, но этого и не требуется.       — Конечно, месье Жонсьер. Мы со всем разберёмся.        Марк сбрасывает звонок и постукивает пальцами по корпусу телефона. Неизвестность нервирует. Очень хочется понять, что происходит и какова цель.        Внезапно в голову приходит странная мысль. А точно ли Лу — случайная жертва? Или, может, это был очередной, на этот раз более жестокий способ его напугать?        Но если так, то что ему пытаются сказать? Хотят, чтобы он не предпринимал дальнейших шагов в ситуации с псиониками? Неужели они ликвидировали не всех крыс бывшего Викария?       Марк допивает остатки алкоголя и, так и не придя к какому-либо выводу, поднимается из кресла.        Переодевается в домашнее, заглядывает в комнату к Лу и, прихватив отчёты, отправляется в кабинет.        До позднего вечера он работает, а после, поужинав и приняв душ, забирается в кровать. Притягивает Лу к себе и прикрывает глаза, вслушиваясь в тихое сонное дыхание. Вскоре он засыпает и до самого рассвета не выпускает её из своих объятий. 

***

      Он сидит, развалившись в кресле и глядя в потолок. Улыбается своим мыслям.        Сегодня выяснилось кое-что любопытное. Оказывается, этому мудаку Жонсьеру есть что терять.       Отличная новость.        Теперь осталось дождаться подходящего момента и ударить в самое уязвимое место.