Начать сначала

      Марк лежит в кровати и смотрит в потолок, прокручивая в голове события последних часов. Улыбается, вспоминая сюрприз, который устроила для него Лу. И вроде бы она не сделала ничего особенного. Они общались, как и всегда, разве что локация была другая. Вот только на душе стало как-то по-особенному тепло.        Он тянется за телефоном. Сам не знает, почему ему вдруг стало так важно запечатлеть этот вечер. Лу робко улыбается ему с фотографии, и Марк не может оторвать от неё глаз. Ему нравится, что именно с ним она снова начала улыбаться. Нравится осознавать, что рядом с ним она постепенно оживает.        Он старается не задумываться о том, что его отношение к Лу неуловимо меняется. Два месяца назад он заботился о ней, потому что так хотел Иво. Месяц назад — потому что уже привык. Сейчас он делает это, потому что ему нравится. Нравится заботиться о ней.        Марк блокирует телефон и откладывает его с тяжёлым вздохом. Прикрывает глаза и снова улыбается воспоминаниям. Поездка на байке и то, как он тесно прижимался к Лу, минуты безмятежности там, в лесу, в которые он чувствовал себя беззаботным и счастливым, восхитительное чувство комфорта, которое накрывает его, стоит Лу оказаться рядом. Всё это будоражит и немного пугает, кажется неуместным и неправильным.        Внезапно перед глазами снова возникает образ Лу в том платье. В платье, которое заставило взглянуть на неё иначе. Марк тихо ругается, пытаясь выкинуть из головы столь манящее видение. Не понимает, как можно было все эти месяцы не осознавать, что рядом с ним находится очаровательная девушка.        «Друзья, Марк. Ты не должен воспринимать её иначе».       Он кивает своим мыслям, соглашаясь с тем, что так будет правильно. За эти месяцы Лу стала для него по-настоящему близким и важным человеком. Нельзя потерять её из-за внезапно нахлынувших эмоций.        Договорившись, наконец, с самим собой, Марк расслабляется и почти сразу проваливается в сон. 

~

      Просыпается по обыкновению рано. Однако сегодня настроение у него прекрасное. Его не портит даже предстоящая встреча с Викарием и Сарду, на которой им предстоит обсудить ряд важных вопросов.        Постояв под прохладным душем, Марк одевается и идёт на кухню. Проходя мимо гостевой, он уже по привычке аккуратно заглядывает в приоткрытую дверь, чтобы проверить, как там Лу.        Она ещё спит.       Сейчас Лу выглядит расслабленной и умиротворённой. Не хмурится и не ворочается, как это часто бывает.         Марк смотрит на рассыпавшиеся по подушке рыжие пряди. В лучах утреннего солнца они выглядят особенно красиво.        Одеяло сползло почти до талии, и он замечает на Лу рубашку Иво. Тихо вздыхает и на секунду прикрывает глаза. Она перестала надевать их каждый день на работу, однако дома носит постоянно. Иногда от этой зацикленности Марку становится не по себе.        Его внимание переключается на стройную обнажённую ногу, которая высовывается из-под одеяла. Марк скользит взглядом по изящной стопе, острой коленке и выше — к крепкому бедру, которое так и приковывает его взгляд.        С минуту он смотрит, как загипнотизированный, а после, тряхнув головой, быстрым шагом направляется варить кофе. Нажав кнопку на кухонном блоке, опирается руками о столешницу. Прикрывает глаза, стараясь прогнать странные ощущения. Марк чувствует себя так, будто подглядывал за Лу, пока она безмятежно спала. Отчасти так и было, вот только получилось это не намеренно.         Он вздыхает и трёт руками лицо. Надеется, что это лишь временное помешательство, через пару дней наваждение схлынет, и всё станет как раньше.        Марк бросает взгляд на часы. До того, как Лу проснётся, у него есть минут десять-пятнадцать. Прихватив чашку кофе, он отправляется на балкон, где стоит, полной грудью вдыхая свежий утренний воздух.        Когда Лу приходит на кухню, Марк уже заканчивает с приготовлением завтрака.        Она усаживается на высокий барный стул и зевает, прикрыв рот рукой. Улыбается Марку и желает доброго утра.        — Как спалось? — спрашивает он.        — Чудесно, — отзывается Лу. — Ночная вылазка явно пошла на пользу.        — Да, определённо. Я тоже спал хорошо.        Лу довольно кивает. Берёт в руки чашку с кофе и делает осторожный глоток.        — Интересно, Баретти выскажет мне сегодня или его уже отпустило?       — Переживаешь из-за этого?       — Не-а, — она качает головой. — Он постоянно мной недоволен, я уже привыкла. — Лу ухмыляется. — К тому же оно того стоило.        Марк с улыбкой наблюдает за тем, как она сосредоточенно намазывает тост джемом. Тоже принимается за еду, раздумывая о предстоящем дне.        Они не спеша завтракают, болтая на отвлечённые темы. Идут курить на балкон, а после спускаются в кабинет.        Лу устраивается на диване с книгой, а Марк погружается в отчёты. Работы очень много, и он старается разобраться со всем как можно быстрее.        Несколько часов пролетают незаметно. Скоро предстоит отправляться к Викарию. Он ждёт Марка и Шарлотту Сарду на обед, за которым они должны обсудить следующие шаги касательно изменения ситуации с псиониками.        Вот уже около месяца в ежедневных проповедях, транслируемых по телевидению, ненавязчиво поднимается эта тема. Церковь аккуратно доносит до населения нужную информацию.        Ещё недавно многие были против отмены обязательных работ для псиоников. Сейчас же большинство пришло к тому, что тот закон вообще не стоило принимать и что его отмена — правильное решение.        Выбранная тактика оказалась верной. Резкие изменения вряд ли были бы приняты благосклонно. А так общество медленно, но верно меняло своё мнение и отношение к людям с пси-способностями.        Марк просит Вейсс заказать обед и пригласить Кея. Тот появляется буквально через пару минут и, видя, что Жонсьер занят, усаживается на диван рядом с Лу.        Когда Даниэль приносит еду, Марк отрывается от отчётов. Кивает на расставленные на столе блюда и, пока Лу и Кей едят, вкратце рассказывает о планируемой встрече.        Они, конечно, и так были в курсе, но без подробностей. Оба сосредоточенно слушают и кивают. Все понимают, что сегодня будет сделан ещё один маленький шаг в нужном направлении.        В храм они приходят чуть раньше назначенного времени. Сарду ещё нет, и они с Юналом обмениваются ничего не значащими фразами.        Марк отмечает, насколько тепло тот здоровается с Лу и Кеем. Вполне искренне интересуется, как у них дела, и с любопытством слушает ответы.        Кей общается вполне расслабленно, а вот Лу чувствует себя некомфортно. Марк знает, что она просто не привыкла к вниманию от столь высокопоставленных лиц. Однако Юнал ей нравится.        Марк ловит её взгляд и ободряюще улыбается. Она посылает ему короткую улыбку в ответ.        Вскоре появляется Сарду, и они перемещаются в зал, где уже накрыт стол. Викарий приглашает Лу и Кея присесть неподалёку, аргументируя это тем, что разговор, скорее всего, будет долгим, и им нет нужды стоять.        Марк кивает, соглашаясь с его доводами. Кей реагирует спокойно, а вот Лу напрягается. Жонсьер видит, что она уже почти готова возразить, не желая отходить от него дальше, чем на пару метров.        Каждый раз, когда она так делает, Марк чувствует, что его накрывает ощущением какой-то теплоты. То, как рьяно она готова его защищать, говорит о том, что она дорожит им точно так же, как и он ей.        Вновь поймав её взгляд, он тихо произносит:       — Всё хорошо. Не стойте.        Лу поджимает губы, но молчаливо соглашается. Они с Кеем устраиваются на небольшом диване неподалёку, а Марк присаживается за стол.        — Что нового в Совете? — задаёт вопрос Юнал.        Сарду оживляется, словно только этого и ждала.        — На протяжении последнего месяца у нас происходили кадровые перестановки, — начинает рассказывать она. — Как вы помните, далеко не все были согласны с новым положением вещей. Однако постепенно нам удалось заменить всех противников нового режима.        — Вот так просто? — вскидывает бровь Марк.        — Нет, Приор. Это было не просто, — Сарду улыбается. — Однако при желании на каждого можно надавить. Главное знать, как.        — И вы, несомненно, знали. — Марк не спрашивает, а утверждает.        — Естественно, — кивает она. — Иначе я не была бы во главе Совета.        Викарий одобрительно качает головой. Тихо задаёт вопрос:       — Значит ли это, что теперь Совет единогласно поддержит любой наш шаг относительно изменения ситуации с псиониками?       — Да. — Невооружённым глазом видно, как горда собой Сарду. — Теперь Советом управляют только те, кто полностью разделяет наше с вами мнение.        — Отличная работа, мадемуазель Сарду, — хвалит её Марк, отчего щёки Шарлотты покрываются довольным румянцем.        Викарий также выражает молчаливое согласие.        — Полагаю, теперь мы можем заняться интернатами для псиоников? — спрашивает Марк.       — Да, думаю, что пора, — соглашается Сарду. — Нужно будет посетить каждый, посмотреть условия, решить, на что стоит обратить внимание в первую очередь. Необходимо создать максимально комфортные условия для этих детей.        — Согласен, — поддерживает Юнал. — Кому хотите поручить это дело?       — Я думала заняться этим лично.        Марк с интересом смотрит на Шарлотту. Он не ожидал, что она проявит такое рвение. В её лояльности к псионикам он уже не сомневается, как это было когда-то, однако всё равно немного удивлён.        — Я составлю вам компанию, мадемуазель Сарду, — улыбается Марк.        — Сами поедете по интернатам? — Она не может скрыть удивления.         — Да, — твёрдо отвечает Марк. — Я намерен лично контролировать каждый шаг, связанный с этим вопросом.        Юнал улыбается и одобрительно кивает:       — Что ж, я очень рад, что вы приняли такое решение, — произносит он. — Я, со своей стороны, буду продолжать действовать через проповеди.        — Совместными усилиями мы придём к тому, что нужно было сделать уже очень давно, — соглашается Марк.        — Безусловно, — отзывается Викарий, — Сегодня вечером я буду выступать с проповедью и планирую много говорить о псиониках и о том, как важно сделать их полноправными членами общества. Равными чистым.        — Трансляция пойдёт по всем каналам? — интересуется Марк.        — Разумеется, — кивает Юнал.        — Отлично.        Они обмениваются довольными взглядами. Каждый предвкушает грядущие перемены.        Марк ощущает почти настоящий восторг оттого, что они делают важные вещи, меняют этот мир. Делают шаг навстречу жизни в новом правильном обществе. Именно в этот момент он понимает, что готов и дальше работать, готов мириться с по сей день тяготящей его должностью. Он знает, ради чего просыпается каждое утро.       Ещё около часа они обсуждают детали. Решают пока сосредоточиться на предстоящей задаче, а после, когда всё будет сделано, обдумать следующие шаги.        Интернатов для псиоников на данный момент всего три, но они думают открыть как минимум ещё пару. Однако в первую очередь необходимо осмотреть здания и оценить условия проживания в действующих. Посетить их они собираются в течение ближайшего месяца. Первую поездку назначают уже на следующей неделе.        Обговорив все важные моменты, они наконец прощаются. В Инквизицию идут в молчании. Марк украдкой поглядывает на Лу и уже предвкушает множество вопросов. Она выглядит задумчивой и слегка напряжённой.        Как только они выходят из лифта, он кивком отпускает Кея и вместе с Лу направляется в кабинет, а оттуда сразу на балкон. Там она по привычке скидывает обувь и с ногами забирается в кресло. Закуривает и, сделав глубокую затяжку, медленно выдыхает дым, прикрывая глаза.        Марк облокачивается о балконное ограждение и тоже достаёт сигареты. Смотрит на Лу и ждёт, когда она начнёт говорить. Он знает: ей есть что сказать и спросить, но не торопит, позволяя собраться с мыслями.        С минуту она молчит, а после переводит на него взгляд. Он продолжает всё так же смотреть на неё, отмечая напряжённую позу, чуть нахмуренные брови и закушенную губу.        Наконец она задаёт вопрос:       — Ты правда сам поедешь по всем интернатам?       — Конечно, — Марк кивает. — Мы поедем. Вместе.        — Хорошо, — тихо произносит она.        — Тебя что-то смущает? Беспокоит?        Она качает головой. Молчит, подбирая слова.        — Нет. Во мне сейчас столько эмоций... И я не знаю, как облечь их в слова.       Марк кивает. Он прекрасно её понимает. Его самого переполняет целая гамма чувств.        — Не верится, что всё начинает неуловимо меняться, да? Что мы, пусть и медленно, но движемся в верном направлении.        — Да. — Лу вскидывает голову. — Мы десятки раз это обсуждали, но только сегодня, когда я услышала чёткий план действий, поняла, что всё реально. Что мы действительно это делаем. — Она глубоко вздыхает. — Это так удивительно.        Марк улыбается. Делает шаг и берёт её за руку.        — Мы изменим этот мир к лучшему. Верь мне, Лу.        — Я верю, — отвечает она и сжимает его пальцы. — Только тебе и верю.        Марк смотрит в её пронзительные глаза, и его буквально переполняет настоящее ощущение эйфории. Она верит ему. Верит в него. Готова быть рядом и поддерживать. Сейчас он чувствует себя почти счастливым.        Некоторое время они остаются на балконе, пока Марк не предлагает переместиться в апартаменты. Он решает, что они заслужили небольшой отдых. Лу не возражает.        Марк сообщает Даниэль, что на сегодня его ни для кого нет, и они поднимаются в квартиру. Пройдя в гостиную, замирают на пороге, уставившись на гору коробок и свёртков.        — О нет, — обречённо стонет Марк. — Чёртовы подарки.        — Вот и занятие на вечер нашлось, — усмехается Лу.        Он прикрывает глаза, мечтая, чтобы эта куча растворилась в воздухе. Увы, этого не происходит.        Они расходятся по комнатам, чтобы переодеться в домашнее, а после возвращаются в гостиную. Усаживаются прямо на полу, скрестив ноги, и приступают к делу.        Около часа шуршат обёртками и обсуждают тот или иной подарок. Некоторые оказываются настолько нелепы, что не вызывают ничего, кроме недоумения.       — Крэп, сколько же здесь всякого барахла, — закатывает глаза Лу.        — И оно всё не заканчивается, — вздыхает Марк.        Разорвав очередную упаковку, Лу извлекает причудливой формы вазу. Марк с улыбкой наблюдает за тем, как она вертит это чудовище в руках и бормочет что-то не очень приличное.        Он берёт небольшую коробку, открывает крышку и замирает, уставившись на её содержимое.        На дне лежит небольшой венок. Самый обычный похоронный венок. Даже траурная лента имеется. Сбоку виднеется записка.        Марк пару раз моргает, словно желая убедиться, что зрение его не подводит. Необычный «подарок» никуда не исчезает.        Он спешно возвращает крышку на место и отставляет коробку в сторону. Мысленно благодарит Единого, что она не попалась Лу. Та, к счастью, всё ещё занята вазой и ничего не замечает.        Они успевают разобрать примерно половину, когда подходит время трансляции выступления Викария.        Устроившись на диване, включают центральный канал, и спустя пять минут всё их внимание приковывает происходящее на экране.        Речь Юнала длится не больше пятнадцати минут. Каждое слово вызывает мурашки и учащённое сердцебиение. Он рассказывает о важности псиоников, о том, что долгое время их незаслуженно притесняли. Снова просит у них прощения, повторяя уже сказанные однажды слова, и говорит о том, что пора что-то менять.        Марк чувствует, как колотится его сердце. Смотрит на Лу и видит, что по её щекам текут слёзы. С трудом подавляет желание протянуть руку и стереть каждую.        В какой-то момент она не выдерживает и с громким всхлипом вскакивает с дивана.        Марк её не удерживает и не идёт следом. Досматривает трансляцию до конца и только потом отправляется вслед за ней.        Находит Лу на балконе. Она сидит в кресле, обняв колени и уткнувшись в них лицом. Плечи её вздрагивают от рыданий.        Марк опускается прямо на пол, усаживаясь напротив. Аккуратно касается её руки и спрашивает:       — Ты как?       Лу поднимает на него заплаканные глаза и громко всхлипывает. Проводит по лицу рукавом в попытке стереть слёзы. Однако это не помогает, потому что они продолжают литься нескончаемым потоком.        Марк протягивает руку и убирает прилипшую к её щеке прядь за ухо.        Поднявшись, уходит на кухню и возвращается с двумя бокалами виски. Протягивает один Лу, и она тут же делает судорожный глоток.        Некоторое время они сидят молча. Марк позволяет Лу выплакаться. Знает: как только будет готова, она сама заговорит.        Так и происходит.        — Речь Юнала… — она делает глубокий вдох, — Мне кажется, даже не днём, а только в этот момент я осознала, что мы действительно идём к тому, за что боролись. — Лу смахивает скатившуюся слезу. — Без Иво ничего этого просто не было бы. Я так хочу поделиться с ним этим. Но он уже никогда не узнает, что стал тем, кто всё изменил. — Она договаривает почти шёпотом. — Мне так его не хватает…       Марк забирает у Лу бокал. Придвигается ближе и берёт её руки в свои. Заглядывает в снова наполняющиеся слезами глаза и не понимает, что ему делать. Как помочь и утешить.        Он готов на что угодно, лишь бы она перестала плакать и изводить себя. Марк едва заметно подаётся вперёд, желая заключить Лу в объятия, но тут же останавливается. Этот порыв кажется неуместным и лишним, и он с сожалением остаётся сидеть на месте, лишь сильнее сжимая её руки. Всё, что он себе позволяет — аккуратно пройтись подушечкой большого пальца по нежной коже.        — Мне тоже его не хватает, Лу, — тихо говорит он. — Я уже и не помню тех времён, когда Иво не было в моей жизни. Казалось, что он находился рядом всегда, — Марк вздыхает. — Что бы ни случалось, я знал, что у меня есть близкий человек, который поддержит и поймёт.        Лу всхлипывает и делает глубокий вдох в попытке успокоиться. Когда она начинает говорить, голос её дрожит.        — Всё это время я была так зациклена на своих чувствах и переживаниях, что, кажется, до конца не понимала, насколько тебе тяжело, — едва слышно говорит она. — Я знала его месяцы. Ты — годы… — Лу качает головой. — Не представляю, где ты берёшь силы, чтобы всё это пережить.        — Их даёшь мне ты, Лу, — Марк еле заметно улыбается. — Настоящим адом для меня стали первые пять дней. Бывало, я стоял на балконе, смотрел на ночной город и думал, что один шаг может решить все мои проблемы, — он горько усмехается. — Сейчас мне стыдно за подобные мысли.        — Я тебя понимаю, — она говорит очень тихо. — Я тоже не раз думала о том, чтобы со всем покончить. Мне казалось, что пережить эту боль просто невозможно…       Марк сглатывает и медленно выдыхает. От её слов ему становится страшно. Страшно от простой мысли, что могло случиться непоправимое. Он сильнее стискивает её пальцы, словно желая убедиться, что она здесь. Живая и здоровая.        — Твой поступок после казни изменил всё. Та ночь стала поворотным моментом, — произносит он.        Она кивает, соглашаясь.        — Да, если бы не тот разговор, мы вряд ли так быстро сблизились бы.        — Я благодарен за то, что в тот момент ты нашла в себе силы меня поддержать.        — А я благодарна за то, что ты позволил мне это сделать.        Марк улыбается и видит, как она, пусть и сквозь слёзы, дарит ему ответную улыбку.        — Вместе мы со всем справимся, Лу, — тихо говорит он. — Помни: ты не одна.        — Ты тоже не один, Марк, — она сжимает его пальцы. — Возможно, это странно, но сейчас ты для меня самый близкий человек. Тот, кто поймёт без лишних слов, — Лу снова робко улыбается. — Я всегда буду на твоей стороне. Просто знай это.        Сердце Марка начинает биться чаще от этих слов. Он смотрит на Лу и не может осознать, в какой момент она стала для него настолько важна. Стала неотъемлемой частью жизни, без которой, кажется, уже нельзя.        Они ещё долго сидят на балконе. Обмениваются взглядами и почти не говорят.        Лу успокаивается. Из глаз её уходит печаль, и она снова улыбается. Улыбается ему.        Время подбирается к полуночи, когда она отправляется спать.        Марк ещё некоторое время сидит на балконе с сигаретой. После очень тихо крадётся по коридору и замирает у приоткрытой двери гостевой. Осторожно заглядывает в комнату. Убедившись, что Лу уже спит, он возвращается в гостиную и открывает злополучную коробку.        Достаёт венок и записку. Брезгливо смотрит на этот «подарок», читает стандартную надпись на траурной ленте. Марк пока не понимает, как к этому относиться. То ли это чья-то злая шутка, то ли прямая угроза.        Он бросает венок обратно в коробку и разворачивает послание. В нём всего пара строк.        «На следующий день рождения я пришлю такой на твою могилу».

***

      Он сидит в полумраке комнаты и медленно потягивает виски. Гадает, получил ли адресат его маленький подарок.        Губы растягиваются в ухмылке. Он надеется, что как минимум подпортил настроение месье Приору.        — Привыкай, ублюдок. Это лишь начало, — он прикрывает глаза и удобнее устраивается в кресле. — Однажды я до тебя доберусь, а пока живи и оглядывайся.