Оставили небеса? Добро пожаловать в ад!

Несколько последующих дней не отличались один от другого абсолютно ничем. Адам просыпался ближе к обеду и мучительно думал, чем себя занять. Люцифер, несмотря на клоунский вид, не спешил его развлекать, и ангел большую часть времени маялся от безделья. В первый день это не составляло проблемы, ведь из-за ран его все время тянуло в сон, и сутки он действительно проспал. А вот дальше выспавшийся организм просто жаждал заебать своего хозяина фонтанирующей энергией, девать которую было решительно некуда. Страшно признаться, но он даже встречам с ебучим Люцифером был рад, как ребенок подарку на рождество! С ним хотя бы словом переброситься можно было. И позубоскалить всласть. Встречались они по инициативе самого падшего, поскольку даже если бы Адам пожелал найти главного в аду мудака, то, блять, нихуя не смог бы провернуть этот трюк. Ведь в огромном поместье Люцифера, компенсирует походу сука, был дохуилион коридоров и переходов. Чаще всего судьбоносные встречи происходили во время совместных трапез. Сначала на них настоял падший, а потом и сам Адам со скрипом принял их существование. Поскольку есть в гордом, но тухлом одиночестве ангелу не нравилось. Правда, с есть он перегнул, ибо на то дерьмо, что ему предлагалось в качестве питания, даже смотреть было равносильно пытке. Люцифер издевался мастерски, прикрываясь заботой о здоровье Адама. Ангел же понял, что если не предпримет решительных мер, то войдёт в историю как первая душа, загнувшаяся от голода. Столовая во владениях Люцифера представляла собой круглое помещение без окон. Их вообще в здании почти не было, что логично. Адам сомневался, что падший ангел после рая захотел бы любоваться сомнительными красотами круга гордыни. Вместо окон были многочисленные полотна картин, с которых улыбались члены семьи Морнингстар. На изображения Лилит ангел старался даже краем глаза не смотреть, дабы не подавиться злобой и не заработать изжогу. Свет излучали люстры, стилизованные под цирковые купола, будто без них было недостаточно клоунской атрибутики. В интерьере было много разноцветного декора, так или иначе связанного с аттракционами, и… хлама. Адам не знал, как ещё можно назвать нахрен здесь не нужные горы деталей, стопки книг, разбросанные тут и там инструменты… А ещё пара картин покосилась. И с потолка на них пялился третий лишний в виде мохнатого фиолетового паука. Про пыль и говорить не стоит. Всё это вместе приводило к мысли, что с Лилит не только он проебался. Так уёбку и надо. Пусть в одиночестве живёт и дрочит тёмными ночами. Мысли эти бальзамом проливались на задетое самолюбие и приводили Адама если не в хорошее, то хотя бы в сносное настроение. Адам с Люцифером сидели за длинным столом на противоположных сторонах, видимо, чтобы очередное «изысканное» содержимое тарелки не оказалось на голове владыки ада. А оно точно окажется, даже если Адаму придётся встать и пройти ёбанный марафон меж ними. Потому что сожрать это дерьмо он не сможет. Таким даже свиней не кормят. Да что там. Подобным даже сам ангел не стал бы Люцифера кормить. Он окунул ложку в вязкую массу цвета между серым и бежевым. Поднял на уровень глаз и, перевернув, скривился, наблюдая, как жижа стекает обратно в чашку. Люцифер невозмутимо наблюдал за происходящим краем глаза, не отрываясь, впрочем, от своей тарелки с сочным, хорошо прожаренным и политым томатным соусом куском мяса. У Адама при виде столь явного ущемления прав задёргался глаз. Решительно отодвинув пародию на еду, он вполне обоснованно возмутился. — Что за дерьмо вместо еды ты мне подсовываешь? Выглядит так, словно ты весь ад попросил туда накончать. — Ну почему весь? Только половину, — без запинки ответил падший и, отрезав кусочек мяса, принялся с невозмутимым видом жевать. — Сам-то нормальную еду ешь, сволочь. — Не во мне побывала ангельская сталь, превратив в пародию на дуршлаг. К твоему сведению, я восстановил органы чуть ли не с нуля и, несмотря на твой возраст и ангельскую крутость, желудок у тебя теперь едва ли не детский. Его постепенно нужно приводить к обычной пище, конечно, если ты хочешь вновь насладиться грехом чревоугодия в полной мере. Люцифер ухмыльнулся, а Адам только глаза закатил. Умный, блять, нашёлся. Список грехов его ведёт. Ангел не удивился бы, узнав, что каждую мелкую провинность Люцифер записывает в блокнотик и на сон грядущий перечитывает. Или дрочит на него. Определённо дрочит, раз Лилит всё равно рядом нет. — В таком случае лучше вообще не есть. Не смертный, с голоду не умру. И вовсе я не подвержен греху чревоугодия. Люцифер вздохнул, откладывая в сторону столовые приборы. — Как маленький, честное слово. Падший смерил Адама снисходительным взглядом и показательно щёлкнул пальцами, материализовав перед ангелом блюдо с рёбрышками, исходящими паром. Рот Адама наполнился слюной, и ему пришлось громко сглотнуть. Ладонь потянулась к излюбленному угощению. Вот только прикосновения не свершилось, и пальцы прошли сквозь блюдо. — Купился, сучёныш. — Ха-ха, ебать как смешно, — кислая мина ангела добавила Люциферу радости. Сам же Адам начинал понимать, каково было мишеням его шуточек. — Блять, какой же ты мелочный. Прикололся разок над дочуркой, подумаешь… — Два, — веско уточнил падший, и Адам возжелал побиться головой о стол. Нет. Лучше устроить эту прекрасную встречу самому Люциферу. Сейчас же единственным, что мог сделать Адам, было уронить голову на стол, мысленно обещая себе тонну рёбрышек по возвращении в рай. Но неожиданно ощутил прикосновение к руке. Подняв глаза, он увидел незнакомый фрукт жёлтого цвета с алыми прожилками. Люцифер безмолвно наблюдал со своей стороны стола, пока не кивнул, призывая к действию. — Мне уже не нравится. Последний раз когда ты предлагал съесть фрукт, всё закончилось тотальным пиздецом. — В этот раз без подвоха, обещаю. Адам поморщился, но фрукт взял. Крупный, формой он напоминал грушу. Ну хоть не яблоко, и на том спасибо. Повертев его в руке, Адам уловил тонкий медовый запах. Ай ладно, от одного фрукта с ним, ангелом, ничего не станется. И Адам медленно откусил первый кусочек, невольно вскидывая брови. Запах не обманул. Сладкий точно мёд, сок залил вкусовые рецепторы, и это было действительно… впечатляюще. Сладко, как дьявольские речи. Даже в раю не было подобного. Не жареные рёбрышки, но по-своему охуенно. — Адам, ты знаешь легенду о Персефоне? — Чего блять? Это что, очередная сучка, что тебе не дала? Прикрыв глаза, ангел продолжал наслаждаться вкусом плода, и вмешательство падшего ему малость мешало. — По древнегреческой легенде, бог подземного царства, Аид, украл Персефону, чтобы сделать её своей женой. Но её мать, покровительница природы, от горя стала гневаться и чахнуть, насылая на земли засухи и бедствия. Другие боги вынудили Аида отпустить жену на волю. Повелитель подземного царства не желал расставаться с девушкой и скормил ей зёрна граната, ведь, отведав пищи подземного царства, душа уже не могла покинуть его навечно… Адам подавился соком и округлившимися глазами смотрел то на Люцифера, то на фрукт. Падший скупо улыбнулся и покачал головой. — Да не пугайся так. Я же не всерьёз, просто вспомнилось. Красивая легенда. Пищей ада невозможно пленить чью-то душу. Единственный способ сделать это… — Продать душу одному из ваших. Знаю, — Адам закатил глаза и нахально улыбнулся. — Такой херни я никогда не совершу. Нет ничего в этом мире, что стоило бы моей души. Да и оставаться в аду такое себе удовольствие. Ты бы и сам не пробыл здесь так долго, если бы не изгнание. Признайся, если бы тебе позволили вернуться на небеса, ты бы даже на минуту не задержался. Люцифер до этого предположения сверлил его ну очень странным взглядом. С виноватой подъёбкой. Словно что-то сказать хотел. Но в итоге лишь подпёр подбородок рукой, глядя вдаль. — Не знаю. Возможно, я уже привык быть здесь, хотя вид, безусловно, не всегда приятный. — Угу, — Адам потерял остатки интереса к словам падшего. Он закинул последний кусочек фрукта в рот и, не удержавшись, принялся слизывать сладкий сок с пальцев. Со стороны Люцифера раздался глухой кашель, и ангел вскинул взгляд полный непонимания. Шестикрылое недоразумение умудрилось подавиться? Хоть бы насмерть. Но к сожалению Адама, падший выглядел живенько. Он держал кулак у рта и смотрел куда-то в стену. Адам проследил направление взгляда, но не увидел ровным счётом нихуя. Там даже картин не было, чтобы многозначительно прожигать их взглядом. — Я пойду. Дела не ждут, — произнёс падший охрипшим, видимо, от кашля голосом. Простудился что ли? Ангелы вообще могут простудиться? Вроде нет, но насчёт этого придурка никогда нельзя быть уверенным. — Да? И куда же ты намылился? — Сказал же, по делам. Тебя это волновать не должно, — Люцифер как ошпаренный двинулся к дверям и лишь на пороге бросил: — По зданию можешь бродить свободно, но на улицу ни ногой. Не хочу вытаскивать твою задницу из очередной передряги. Адам даже огрызнуться не успел, как падший уже исчез, хлопнув дверью напоследок. — Ну и что за хуйня творится в его голове?